Я всегда буду рядом! 109

Мирелла подняла взгляд на мерцающие самоцветы и безмолвно возблагодарила их за добрые вести, посланные самой судьбой.
- Пойду, - тихо промолвила Джиневра. - Хозяин, должно быть, заждался.
Через несколько томительных минут вернулся Макс и, с нетерпением в голосе, коротко приказал:
- Рассказывай, что сказала тебе Джиневра.
Мирелла, с трепетом в голосе, со всеми подробностями поведала ему предсказание любимой няни. Глаза Макса сверкали от счастья, словно россыпь ночных звёзд в морозную ночь, отражая его безмерную радость.
- Значит, мы будем продолжать трудиться над зачатием нашей малышки, - произнёс он с придыханием, привлекая её к себе и нежно касаясь губами её губ.
- А ужин пропустим? - с кокетливой улыбкой спросила Мирелла.
- Нет. Мы всё успеем, - прошептал Макс, сгорая от желания.
Он так поцеловал её, что у Миреллы закружилась голова, а по телу разлилась приятная истома. Реакция её тела была мгновенной, словно она расцветала под лучами солнца. Они растворились друг в друге, утопая в океане наслаждения, познавая всю глубину их взаимной любви.
- Как же мне хорошо с тобой! - неожиданно призналась Мирелла, выныривая из объятий страсти. - Ты мне даёшь не только неимоверное наслаждение, но и силу. Ты пробудил во мне истинную женщину. Я знаю, что не каждая женщина испытывает то, что получаю я. Ты ни разу не пренебрёг мной в момент близости, словно я - драгоценный цветок для тебя. Спасибо тебе за то, что ты такой внимательный, такой чуткий, такой заботливый! Я люблю тебя!
- Это потому, что я всем сердцем и душой люблю тебя, моя Мирелла. Когда мужчина и женщина искренне любят друг друга, их сердца раскрываются навстречу друг другу, сливаясь в единое целое. Если сердца раскрыты, тогда и соитие становится сладостным, словно небесный нектар. Мы избраны самой судьбой друг для друга, поэтому являемся идеальной парой, предназначенной для вечного счастья. Наши дети тоже встретят свою идеальную пару и будут счастливы так же, как и мы, продолжая наш род любви и благополучия.



Макс жадно впился в её губы, и поцелуй вспыхнул с новой силой, обжигая своим пламенем.
- Мирелла… Мне тоже безумно нравится быть с тобой. Ты - сама страсть, опьяняющая сладость. Не хочу, чтобы это кончалось. Хочу растянуть каждую секунду, хочу утонуть в этом моменте. Слова бессильны описать то, что я чувствую. Это нужно только ощущать… снова и снова.
Его поцелуи стали настойчивее, требовательнее, словно он пытался вобрать в себя всю её суть.
Мирелла ответила на поцелуй, утопая в его жадности. Её тело горело, каждая клеточка отзывалась на прикосновения Макса. Она обвила его шею руками, притягивая ближе, желая слиться с ним в одно целое. Мир вокруг перестал существовать, осталась только их страсть, всепоглощающая и обжигающая.
Он отстранился на мгновение, чтобы взглянуть в её глаза, полные желания и обожания. Его взгляд был полон нежности и вожделения, обещающий целую вселенную наслаждения. Макс нежно провел рукой по её щеке, большим пальцем очерчивая контур губ.
- Ты невероятная, - прошептал он, прежде чем снова накрыть её губы своими. Этот поцелуй был другим - более мягким, чувственным, но не менее обжигающим. Он словно говорил о чём-то большем, чем просто страсть. Мирелла прижалась к нему ещё сильнее, наслаждаясь каждым мгновением. Их поцелуи становились всё более отчаянными, движения - более требовательными. Одежда мешала, казалась лишней преградой между ними. Они жаждали друг друга, желая утолить голод, который разгорался с каждой секундой всё сильнее.
Макс осторожно расстегнул пуговицы на блузке Миреллы, открывая взору нежную кожу. Мирелла ответила ему тем же, освобождая его от стесняющей рубашки...
Кожа к коже, дыхание к дыханию. Их прикосновения были наполнены трепетом и нежностью, исследуя каждый изгиб тела друг друга.



Макс осыпал её шею поцелуями, спускаясь ниже, к ключицам, вызывая у Миреллы волну мурашек. Она запустила пальцы в его волосы, притягивая его ближе, желая ещё большего слияния. Она чувствовала, как его руки обжигают её тело, как каждая клеточка её существа отзывается на его прикосновения.
Страсть, вспыхнувшая между ними, затмила всё вокруг. В этом моменте существовали только они, их желания и жажда друг друга. Они с наслаждением отдавались этому вихрю чувств, полностью растворяясь в объятиях любви. Макс нежно провел рукой по животу Миреллы, вызывая у неё лёгкий вздох. Его губы вернулись к её губам, в этот раз более требовательно, углубляя поцелуй. Мирелла ответила на его страсть, переплетая свои пальцы с его волосами, чувствуя, как их тела становятся одним целым.
Комната наполнилась тихими стонами и прерывистым дыханием. Каждый поцелуй, каждое прикосновение было наполнено желанием и нежностью. Они словно танцевали в ритме страсти, теряя ощущение времени и пространства. Мирелла чувствовала, как её сердце бьётся в унисон с сердцем Макса. Она знала, что в этот момент между ними нет никаких преград, только чистая, безудержная любовь.
Они отдавались своим чувствам, не сдерживая себя, позволяя страсти вести их в этом танце любви. В этот момент они были едины, связанные невидимыми нитями желания и любовью.
Когда вихрь чувств начал стихать, они продолжали лежать, обнявшись и тяжело дыша. Их тела были покрыты испариной, а сердца бились в унисон. В этот момент они чувствовали себя счастливыми и умиротворёнными. Когда их дыхание вновь обрело ровный ритм, Макс, с нежностью во взгляде, коснулся щеки Миреллы ладонью и прошептал:
- Тебе было хорошо?
- Слишком хорошо, - отозвалась она с лёгкой грустью, - Даже не хотелось покидать этот пьянящий пик наслаждения…
Он рассмеялся и осыпал её лицо короткими поцелуями.
- Обещаю, мы будем покорять его вместе, раз за разом.
Вновь припав к её губам, он одним движением подхватил Миреллу на руки, заставив её с удивлением вскрикнуть.
- Не бойся, глупышка. Несу тебя под душ. Мы оба словно после шторма, мокрые от любви и скользкие от пережитых чувств.
Освежившись и облачившись в наряды, они направились в ресторан.



Мирелла словно сошла с полотна художника: облегающее двухцветное платье-карандаш, чуть выше колен, манило взгляды к стройным ногам. Каждый изгиб её фигуры был безупречен. Платье было словно вторая кожа, подчеркивая её хрупкость и врождённую грацию. Самый придирчивый эстет не нашёл бы в ней изъяна. Рукава, длиной чуть ниже локтя, приоткрывали изящные запястья, на одном из которых красовался массивный золотой браслет, инкрустированный крупными изумрудами, вторящим цвету одной из половин платья. В унисон ему сверкали серьги, такие же крупные и изумрудные в золотой оправе, кокетливо покачиваясь почти у плеч. Пока они приближались к столику, где их ждали близкие и друзья, взгляды посетителей, словно прикованные магнитом, неотрывно следовали за Миреллой. Макс же смотрел только на неё, с любовью и обожанием, словно вокруг не было никого.
- Как вы прекрасны вместе! - воскликнула Аделина, не скрывая восхищения. - Мирелла, платье восхитительное! Оно тебе невероятно идёт.
- Знаю, - лукаво улыбнулась Мирелла. - Его, кажется, года три назад сшила Инга. Всё никак не находилось подходящего случая. В Италии в нём было бы жарко, а здесь - в самый раз.
Позже, когда зал наполнился звуками живой музыки, Макс, незаметно отлучившись, о чём-то переговорил с музыкантами. Вскоре зазвучала знакомая мелодия. Он протянул микрофон Мирелле и произнёс, обращаясь ко всем присутствующим:
- Дорогие друзья, мы провели незабываемую неделю в этом чудесном месте. И сегодня я хочу сделать сюрприз всем вам и, конечно же, моей любимой жене. Мы впервые исполним песню, которую она всегда пела со своим братом. Надеюсь, нам удастся вас не разочаровать.
Поймав удивлённый взгляд Миреллы, он нежно улыбнулся и, поцеловав её руку, кивнул музыкантам. Зазвучали первые аккорды, и Макс запел…



Я не скажу тебе о главном
И не скажу, где летали
Я не могу ломать преграды,
Если ты не со мной
И я без стука к двери тайной
Мы до последней капли знали
Любовь и есть моей наградой
Я не хочу другой
Я не могу сказать тебе, что я не я
Я не твой, а я не твоя
Я не могу сказать тебе, что я не я
Я не могу сказать тебе, что я не я
Я не твой, а я не твоя
Я не могу сказать тебе, что я не я
Я не твой, а я не твоя
А я не твоя
И я вдохнула, чтобы крикнуть
Я так хотела, чтобы слышал
К твоим рукам мне дай привыкнуть
И эта любовь волной
Я со скалы с тобою прыгну
И буду рядом, пока дышишь
Как ты могла в меня проникнуть?
Мне не вернуть покой.

Когда он запел, Мирелла улыбнулась. У него был прекрасный баритон. Она с любовью смотрела на этого мужчину-загадку, который не уставал приятно удивлять её. Она почувствовала, как в ней распускается безграничное чувство любви в виде яркого, огромного, красивого бутона волшебного цветка. Она запела так, как никогда ещё не пела. Её голос казался бездонным. Мирелла с лёгкостью брала самые высокие ноты. Она пела голосом любви, а он точно также вторил ей. В зале ресторана стояла тишина. Каждый боялся даже шевельнуться, чтобы ненароком не разрушить незримую связь этих двух божеств, сошедших с Олимпа.
Когда песня закончилась, им аплодировали стоя. Они с безграничной любовью смотрели друг на друга и улыбались.
- Во время исполнения песни у меня внутри стало расширяться и расти необъятное чувство любви к тебе, похожее на волшебный цветок, - шёпотом призналась она, не сводя с него глаз. - Мне казалось, что я пела сегодня даже не сердцем, а только душой.
- Ты пела восхитительно красиво, - прошептал Макс и страстно поцеловал её.
Им снова все стали громко аплодировать.
- Давай ещё им споём, - предложил он.
- Давай.






    Продолжение следует