Должное и ложное. ДРД, часть 1, глава 1

  Я хочу выразить особую благодарность своему другу, автору манги "Беляш", Пикалову Ярославу Станиславовичу, за создание обложки для моей книги, которая теперь украшает этот сайт. Казалось бы, услуга небольшая, но для меня она очень важна... Спасибо, друг!



  Предисловие автора для пользователей сайта "Проза.ру"

  Приветствую всех, уважаемые читатели. Я не знаю, как работает система рекомендации на данном сайте. Поэтому если это, как говорит Проза.ру, первое произведение моего авторства, которое вы читаете, то вам нужно знать следующий план публикации глав и эпизодов.

  Хопстед, эпизод первый – Дневник Райана Джонсона, часть первая, главы 1-2 – Хопстед, эпизод второй – Дневник Райана Джонсона, часть первая, главы 3-18 – Хопстед, эпизод третий – Дневник Райана Джонсона, часть первая главы 19-21 – Хопстед, эпизод четвертый.

  Сверяйтесь с этим планом, чтобы у вас потом не было непонимания о тех событиях, которые произошли в ваших главах. Всего вам хорошего и приятного чтения!




  Приветствую тебя, новый владелец моего дневника. Эта книга, которая сейчас находиться в твоих руках, - летопись моей жизни. Здесь, мой друг, можно найти все. События, произошедшие в моей жизни, чувства, мысли, переживания – все записано мною. Дневник повествует в хронологическом порядке. Ни одно событие не описано раньше того момента, когда оно произошло в моей жизни. 

  Спросишь, кто я? Я Райан Джонсон, человек бедного происхождения. Родился 28 октября 1445 в маленькой деревне Кленг. Находиться это поселение на северо-востоке страны, очень близко к границам. Несмотря на это набегов здесь никогда не было. Дело в том, что с востока Кленг окружен густым лесом, в котором легко потеряться. Деревья там создают ощущение страха. Кажется, что их высокие и толстые стволы вместе с тяжелой кроной вот-вот обрушатся на тебя, и ты уже не поднимешься. На западе от деревни простирается полная свежей травы и прекрасных цветов степь. Местный пастух Селифан каждый день выводит скот насладиться этой зеленью. На юге от деревни полно чернозема. Жители вспахали там одно огромное поле и посадили рожь с пшеницей.  На севере от Кленга есть озеро. Под ее зеркальной поверхностью воды кроется много рыбы. Поэтому каждый день в Кленге можно встретить тех, кто возвращается с полным улова ведром.

  Сама же деревня ничем не отличается от остальных. Здесь у всех тоже бревенчатые избы с каменными дымоходами и резными ставнями, огороды, бани, сараи, амбары. А вот чем Кленг выделялся на фоне других поселений, так это местными жителями. Они всегда готовы прийти друг другу на помощь, поддержать. Дело в том, что у нас в деревне проживает где-то восемь семей. Все друг друга знают и уважают. Помню, когда мне было года четыре, у одного старичка сгорел дом. Так все жители, в том числе и мой отец, собрались вместе и построили ему новую избу. Даже если ты придешь к кому-то в гости, то почувствуешь себя точно так же, как и дома. Только люди в твоей семье уже другие.

  Кстати о семье. У нас она состояла из пяти человек: отец Джон, мать Прасковья, два брата и я. Николай был старше меня на год, а Иван – младше меня на три года. Семья у нас была очень дружной. Родители передавали нам, сыновьям, все, что они знали сами. Отец рассказывал нам о разных секретах и тонкостях в ведении хозяйства, мать же – о свойствах известных ей растений. А уже с шести лет родители понемногу приучали нас к труду. Одним словом, семья у меня была просто восхитительная.

  Но как ты, скорее всего, понимаешь, мой друг, если бы все было так просто, то этот дневник сейчас бы не находился в твоих руках. И все это началось со всего лишь одного дня. Так что, мой друг, давай я расскажу тебе все по порядку, никуда не спеша, медленно и размеренно.

  На дворе стояло 11 июня 1452 года. Был жаркий солнечный денек. В тот день отец, Колька и я пошли на рыбалку на озеро. Для нас с братом это был первый раз. Уже там, на озеро, отец, держа в руке удочки, надел на крючки червей и показал нам, как правильно их забрасывать. Что могу сказать? Наверное, то, что получилось у нас с братом это далеко не с первого раза. Оно и понятно… С первого раза мало что получается. Но вот удачная попытка, и на поверхности воды качаются поплавки из пробкового дерева.

  На слегка смуглом со щетиной на щеках и подбородке лице отца показалась белоснежная улыбка, его карие глаза сияли от радости. Я часто замечал, что он всегда гордился чужими достижениями так, будто они были его. Вот и сейчас папа радовался за нас. Я думаю, любой другой отец не придал сильного значения этому маленькому событию своих сыновей. Но не мой… Это была его особенность.

  Отец закинул удочку в озеро, снял с себя лапти, которые всегда носил голую ногу, усадил свое крепкое от природы тело на берег и погрузил стопы в воду.

  - А теперь, ребята, - произнес он своим грубым голосом, - нужно следить за поплавком. Если увидите, как он начнет дергаться, зовите меня. Я покажу вам, как нужно подсекать рыбу.

  - Хорошо, пап, - хором ответили мы с Колькой.

  Мы, уверенные, что рыба с минуты на минуту попытается съесть наживку, сидели на берегу и внимательно смотрели на поплавок. Прошло достаточно много времени. Глаза у нас с Колькой уже устали. Я бросил это безуспешное дело и лег на берегу. Моему взору открылось бескрайнее голубое небо. На нем не было ни облачка. Только солнце одиноко висело где-то там наверху и поливало нас своим дождем теплых лучей.

  - Райан, ты чего? – спросил, посмотрев на меня, брат. – Так всю рыбу пропустишь.

  - Ее все равно нет, - ответил я, продолжая любоваться небом.

  В этот момент справа от меня раздался громкий смех отца.

  - Рыбе нужно время, - сказал он. – Подожди немного, сынок.

  Я снова сел на берег, но не смотрел на поплавок. В тот момент перед моими глазами была картина, которую я в последнее время часто вспоминаю. Безоблачное небо. Ветра нет. Абсолютно голубое озеро было совершенно спокойно. Вся поверхность ее воды казалась одним большим зеркалом. Здесь находило свое отражение все: и одинокое солнце, и водомерки, быстро скользящие по озеру, и дикие утки, спокойно плавающие стаей. Из-за царившей повсюду тишины все окутывала какая-то таинственность. Когда я посмотрел на Кольку, то мне сразу стало интересно, о чем думает мой белокурый брат с немного сплюснутым носом и голубыми глазами, усердно следящий за поплавком. Было мне интересно, но не хотелось нарушать эту умиротворенную сцену.

  - Пап, у меня клюет! – нарушив тишину, прокричал Колька.

  Я быстро с замиранием дыхания перевел взгляд на брата. Отец уже подбежал к нему.

  - А теперь смотрите, как нужно вытягивать рыбу, - произнес он.

  Отец сделал пару ловких движений, и через мгновенье рыба уже брыкалась на берегу.

  - Вот это рыбище! – воскликнул от радости я.

  - Ага, - ответил отец, схватив рыбу. – Колька, тащи ведро!

  Я следил за каждым их действием. Брат быстро подал стоящее рядом с ним ведро, и отец бросил в него рыбу.

  - И правда, большая, - произнес Колька. – А что мы с ней будем делать?

  - Не знаю, - ответил ему отец с улыбкой на лице. – Если еще наловим, можно будет уху сварить.

  Я посмотрел на поплавок и увидел, как он дергается.

  - У меня тоже клюет! – крикнул я, уже схватившись за удочку и начав тянуть.

  Рыба мне попалась сильная. Она сопротивлялась, не хотела мне поддаваться. Удочка сильно согнулась. Отец подбежал ко мне и уже хотел взять ее.

  - Я сам, - произнес я, до сих пор пытаясь достать рыбу.

  Ко мне подбежал и брат. Я для чего-то начал делать шаги назад. Внезапно у рыбы словно закончились силы, и она перестала сопротивляться. Я, вытащив ее из воды, поднес ее к себе, снял с крючка и бросил в ведро.

  - Молодец, Райан! – радовался Колька.

  - Хорошая работа, - улыбаясь, произнес отец.

  Он подошел ко мне и своей большой и грубой ладонью погладил по голове. Рыбалка продолжилась. Солнце с юга перешло на запад. Наступил вечер. Мы, наловив полное ведро рыбы, отправились домой.
 
  Возвращались мы по широкой тропинке. Она разделяла бескрайнюю степь на две абсолютно похожие половины. В какой-то момент нас нагнало стадо коров и овец.

  - А вот и Селифан, - произнес отец, глядя на всадника, ведущего скот.

  Две коровы подошли к нам. Всадник, подскакав к отцу, слез с коня. Он был одет очень просто: рубаха, порты, лапти и плащ. Он держал руки словно во время мольбы, только ладони были в замке, а не прижаты друг к другу. Лицо его было не сильно примечательным: каштановые волосы и усы, голубые глаза. Но почему-то оно казалось немного причудливым. Не знаю с чем это связано, но жители Кленга часто говорят об этом. Сам же пастушок выглядел старше своих лет. Это даже как-то отметил мой отец.

  - А вот и Джонсоны! - с улыбкой на лице, разводя руками, воскликнул Селифан. – Откуда идете?

  - Здравствуй, дядь Селифан, - поздоровались мы с Колькой. – Мы с рыбалки.

  Отец в этот момент пожал Селифану руку и похлопал по плечу.

  - С рыбалки? – переспросил нас пастушок.

  Селифан присел около нас, положив на наши плечи ладони.

  - И как оно? Много рыбы наловили? – с веселым лицом спросил он.

  Отец стоял позади пастушка и с улыбкой на лице смотрел на нас троих. После вопроса о том, каков наш улов он подошел к Селифану и показал ему полное рыбы ведро.

  - Вот, смотри. Я им почти не помогал, - подмигнув, произнес отец.

  Селифан посмотрел в ведро и был приятно удивлен.

  - Ничего себе, - сказал пастушок. – Так вы у нас рыбаками будете.

  Селифан громко и дружелюбно рассмеялся. Он легко потрепал нас за плечи и встал.

  - Ладно, Джон, - обратился Селифан к отцу. – Вот ваши коровы, а то мне нужно идти. Другие тоже ведь ждут, сам понимаешь.

  Пастушок вывел к отцу двух наших больших коров.

  - Конечно, - ответил отец. – Мы тебя не держим.

  Селифан попрощался со всеми нами и попросил передать привет Ваньке и маме. Мы, уже с коровами, направились к дому. Не успели мы отойти далеко от места нашей остановки, как к нам подбежал Селифан.

  - Совсем забыл, - произнес он, посмотрев на меня. – Райан, ты не хочешь завтра со мной пойти пасти скот?

  Я задумался, смотря на пастушка. Если честно, Селифан очень часто меня звал с собой куда-либо. Дело в том, что я у него всегда был любимчиком. Он даже пророчил мне великое будущее. Не знаю, с чего Селифан это взял. Он был немного чудаковатым… Так говорили жители Кленга. Но я всегда находил его забавным. Кроме того, еще привлекала его доброта и простодушие. Что сказать, мне нравился Селифан, потому что он чем-то напоминал мне отца. Поэтому, уже через пару мгновений я дал свой ответ.

  - Конечно, дядь Селифан! – радостно воскликнул я.

  - Вот и хорошо, - ответил пастушок. – Я за тобой завтра утром зайду. Хорошо?

  Я одобрительно кивнул головой. Селифан еще раз попрощался и, сев на своего коня, поскакал к оставшемуся без присмотра стаду. А мы отправились домой. Больше на пути нас ничего не останавливало.

  Широкая тропинка привела нас к дому. Отец оставил коров около деревянного забора. Мы, открыв скрипучую калитку, вошли во двор. Справа от нас находился небольшой огород. Что здесь только не росло. И капуста, и репка, и свекла, и морковь, и ароматная зелень. А слева стояла наша изба. Она была сложена моим отцом из добротных бревен. Крышу покрывала уложенная слоями солома, которая создавала впечатления какого-то одеяла, защищающего от непогоды. Изба была настолько надежной, что порой мне казалось, она через тысячи лет будет здесь стоять, несмотря на все ветра и пожары. Она была еще по-своему красивой. На маленьких окнах были резные ставни. В них нашли свое отражение совершенно разные узоры. А ровно уложенные бревна придавали нашей избе определенную строгость.

  Мы прошли до отлично сделанного моим отцом крыльца. Там нас уже ждали. Моя мама сидела на скамейке и присматривала за Ванюшкой, играющем около него.

  - Мама, мама! Папа с братиками пришел! – прокричал Ванюшка, увидев нас.

  - Вижу, сынок, вижу, - погладив моего младшего брата по голове, ответила моя мама.

  Соскучились ли мы с братом по родным? Конечно. Поэтому мы подбежали к маме и крепко обняли ее. Она положила руки на плечи и опустила свой подбородок нам на головы. Мы с Колькой сразу почувствовали себя в полной безопасности. Отец стоял в трех шагах и смотрел на нас.

  - И как, мальчики? Много поймали? – отпустив нас и улыбаясь, спросила мама.

  - Много, Прося,  - показывая ведро, ответил отец.

  - В самом деле, - произнесла мама, посмотрев на улов. – Может, уху завтра сварим?

  - Да, мама! – воскликнул Колька.

  Я уже сидел на лавке около Ванюшки и играл с ним. Ему было очень весело со мной.

  - А ты, что думаешь, Райан? – спросил меня Колька.

  - Мне как-то все равно, - окинув всех взглядом, ответил я.

  Внезапно отец засмеялся.

  - Правильно, Райан, - произнес он. – Нечего привередничать в еде.

  Мама посмотрела на отца словно с каким-то упреком. Он увидел этот взгляд.

  - А что не так? – поинтересовался отец.

  - Знаешь, Джон, - произнесла мама, - иногда ведь тоже хочется попробовать что-нибудь особое.

  Отец подошел к маме, приобнял ее и поцеловал в лоб.

  - Я понимаю, - ответил он. – Но мы сейчас немного не в том положении, когда можно позволить себе что-нибудь особенное.

  Мама с легкой досадой на лице покачала головой в знак согласия. Отец поставил ведро с уловом около входа и направился к калитке.

  - Джон! – позвала его мама. – А как же ужин? Я вам щей наварила.

  - Я только коров загоню и вернусь, - повернувшись к нам, ответил отец.

  Он ушел. Я снова принялся играть с Ванюшкой. Колька от скуки начал пинать ногами камни.

  - Мам, - внезапно спросил мой старший брат, - а кто из вас первый влюбился: ты или папа?

  - А зачем тебе это, Коля? – поинтересовалась мама.

  - Просто узнать хочу, - ответил брат.

  - Вот оно что, - произнесла мама, как всегда улыбаясь. – Первым влюбился твой папа…

  За избой показались наши коровы, гонимые отцом в сарай. Мама посмотрела в их сторону. Она не отрывала от отца взгляд до тех пор, пока он не скрылся за сараем.

  - И сколько же он принес в жертву ради меня, - озвучивая мысли вслух, произнесла мама. – Но Джон, как по нему видно, ни чуть не жалеет об этом.

  Я, Колька и даже Ванюшка посмотрели на нее с большим вопросом. Колька уже хотел было что-то спросить, но отец совсем скоро вернулся к нам.

  - Что-то я проголодался, - произнес он. – Прося, где там щи?

  - На столе, - ответила мама. – Я их недавно сварила.

  Отец кивнул в знак того, что он понял, подошел к двери и открыл ее. Он посмотрел на нас четверых.

  - Вы чего не идете? – спросил отец.

  - Мы с Ванюшкой уже поужинали, - ответила мама.

  - Вот оно что. А вы, ребята? – обратился к нам отец.

  - Уже идем, пап, - ответил я, вставая с лавки.

  Отец вошел в избу первым. За ним последовали мы. В нос сразу ударил аромат засушенных моей мамой трав. Ромашка, зверобой, шалфей, мята – все это было собрано в небольшие веники, которые висели недалеко от стола. В дальнем левом углу в нашей избе стояла большая печь. Она играла для нас очень большую роль. Печь не только поддерживала температуру в доме, но и была местом для готовки. А как приятно спать зимой около нее… Это просто не передать словами. Недалеко от печи было несколько широких скамей, что смастерены отцом. На них мы спали. В правом углу у нас стояло несколько больших сундуков. Там хранились вещи: от простых рубах до теплых одеял, наполненных шерстью овец Никифоровых.

  Мы, взяв глиняные чашки и большие деревянные ложки, сели на высокие скамьи за обеденный стол. На нем стоял прикрытый медный горшок. Отец снял крышку. Комната сразу же наполнилась неповторимым ароматом щей. Он был каким-то кисловато-сладким. Но был там еще один оттенок.

  - Чувствуете этот теплый аромат костра? – накладывая щи нам в тарелки, спросил отец.

  - Да-а-а, - протянул Колька, наслаждаясь запахом.

  Отец поставил нам с братом полные чашки. Мы сразу же начали уплетать это вкусное домашнее блюдо, от которого создавалось чувство уюта.

  - А откуда у щей такой аромат костра? – опустошив свою чашку, поинтересовался я.

  - Откуда? – повторил отец, доедая свою порцию. – На самом деле, в этом нет ничего удивительного, Райан. Просто щи готовятся в печи или на открытом огне. Поэтому они впитывают в себя легкий аромат дыма, который ты почувствовал.

  В избу вошла мама с Ванюшкой на руках. В этот момент она казалась особенно красивой. Мама была ростом чуть выше двух аршинов, и традиционное крестьянское платье с большим количеством разнообразных узоров смотрелся на ней идеально. А ее лицо… Я помню его до сих пор. Ее лик был всегда ласковым и нежным с округлым подбородком. Карие глаза мамы всегда были полны любви, и часто утопал в них. Когда она зашла в избу, свет местами проходил сквозь ее каштановые волосы, немного подсвечивая ее лицо. Из-за этого создавалось ощущение святости мамы. А ведь так оно и есть. Мама – это ведь по-настоящему святой человек. Это ведь она подарила нам жизнь, дала возможность бегать утром по росе, играть, наслаждаться этим прекрасным миром. Да, может быть, иногда мама может перегибать палку, выводя нас тем самым из себя. Да, может быть, иногда она не разрешает нам что-либо сделать, на что мы зачастую обижаемся. Но не нужно держать на нее злобу и обиду. Надо просто понимать, что она так заботится о нас. Так что давайте вместе простим все обиды на маму, потаенные где-то в глубине души, и, пока она здесь, рядом с нами, пока она еще не покинула этот мир, подарим ей такие же любовь и заботу, которую мама дарила нам с самого детства. И тогда мы все будем счастливы…

  - Мальчики, присмотрите за братиком? – спросила мама нас с Колькой.

  - Конечно, - ответил я. – Можешь на нас положиться.

  Мама подошла к нам и посадила Ванюшку на скамейку. Она, ласково улыбаясь, погладила нас со старшим братом по голове. В этот момент какое-то окрыляющее чувство окутало меня.

  - Какие вы у меня ответственные, - произнесла она. – Хоть и маленькие…

  Отец, доев щи, встал и пошел к выходу.

  - Пойду коров подою, раз поливать не нужно, - произнес он, остановившись.

  Мама плавной походкой подошла к нему и, положив руки на отцовское плечо, сказала:

  - Не надо, Джон. Я сама.

  Отец немного подумал, посмотрел на нас и приобнял маму.

  - Ничего, ничего, - улыбаясь, произнес он. – Ты и так каждый день много работаешь. Отдохни, проведи этот вечер с сыновьями. Я все сделаю.

  Мама посмотрела на нас. «Может быть, Джон прав?» - говорило ее лицо. Мама смотрела на меня, будто хотела услышать мое мнение. Я незаметно для всех, кроме нее, кивнул головой.

  - Наверное, ты прав, - ответила мама отцу. – Мы тогда на крыльце побудем.

  Отец одобрил этот выбор. Все вышли на улицу. Мама, Колька и я весь вечер играли с маленьким и забавным Ванюшкой, общались. За все это время отец подоил коров и процедил молоко. Еще он затопил баню. Это увидели и старики Никифоровы, проходившие мимо нашего двора.

  - Здравия, Джонсоны! – крикнул Пантелей, дедуля лет шестидесяти. – Вижу, вы баньку затопили. Можно мы сегодня к вам сходим? Наша баня уже совсем развалилась.

  - Без проблем, дядь Пантелей,  - ответил отец. – Приходите, мы только рады будем.

  - Ой, спасибо тебе, Джон! – прокричала Лукерья, жена Пантелея. – Мы только за вещами сходим и вернемся.

  Никифоровы ушли. Пока баня топилась, отец зря время не терял. Он успел нарубать столько дров, что эта гора по высоте была немного ниже мамы. Баня вскоре  была готова. Как раз к этому моменту вернулись Никифоровы. Первыми пошли мы с Колькой. Сидел я в тот вечер очень долго. Просто я сильно люблю баню. После долгой работы ты всегда грязный и вспотевший, все чешется. Тут и спасает банька. Придешь, посидишь в жаре, попаришься свежим березовым веником, смоешь с себя весь дневной слой грязи, выйдешь на улицу и почувствуешь облегчение. После душной бани ощутишь всем, еще слегка влажным телом легкий освежающий ветерок. Как только он подует, сразу почувствуешь прохладу. Удобно ведь. Пять минут назад ты чуть не сварился, а сейчас уже охладившийся. Это я еще не говорю о запахе баньки. Зайдешь, и тебе в нос сразу же ударят восхитительные ароматы березы, которую, как кажется, совсем недавно срубили. А если сдашь пару, то, как мне всегда казалось, эти запахи усилятся. А ты сидишь, вдыхаешь эти прекрасные ароматы. Говорить не о чем, баня всегда хороша. Лучше нее еще ничего не придумали. После нас в баню пошли мама и Лукерья, а затем отец, Ванюшка и Пантелей. Оттуда все возвращались красные и горячие. Никифоровы все время расхваливали нашу баню.

  - Давно я так не парился, - произнес Пантелей, вернувшись последним. – Ничего не скажешь, баня у вас что надо. Спасибо, что пустили помыться.

  - Не за что, - ответил с улыбкой на лице отец. – Может вам баню, так сказать,  восстановить?

  - Не надо, Джон, - отказывался Пантелей. – У тебя вон, какое хозяйство. Куда тебе еще нам баню строить?

  - Мне вовсе несложно, - настаивал на своем отец.

  Никифоровы, в конце концов, поддались. Отец мой был очень настойчивым. Он изначально понимал, что добьется своего.

  - Я завтра к вам зайду, - пообещал отец, провожая Никифоровых.

  - Хорошо. Мы будем ждать, - ответил Пантелей.

  Никифоровы ушли, а наша семья начала готовиться ко сну. Мама достала из самого большого сундука все для сна. Мы постелили на широкие скамьи, которые служили местом для сна, одеяла для того, чтобы было мягче спать. Когда каждый взял для себя подушку и простынь, все улеглись. Мы с Колькой спали около окна, Ванюшка – вместе с родителями, у печки, где было немного теплее. Так планировалось до того момента, пока мой младший брат не подрастет. Потом мы с Колькой поменяемся с родителями.

  Время уже было за полночь. Мне не спалось. Я лежал на спине и думал о предстоящем походе с Селифаном. До моего правого уха доносилось сопение Кольки. Слева же от меня была полная тишина, только сверчок изредка давал о себе знать.

  - Сегодня Селифан мне расскажет какую-нибудь интересную историю из своей жизни, - думалось мне. – Он славный. Немного странный, но очень добрый…

  Мои мысли были прерваны: до меня донеслись какие-то приглушенные голоса. Я окинул взглядом родственников. Все спали.

  - Нет, они точно не могли говорить, - прошептал сам себе я.

  И снова приглушенные голоса. Я аккуратно встал со скамьи, на цыпочках, чтобы никого не разбудить, подошел к двери, приложил ухо к двери и стал вслушиваться. Голоса не заставили долго себя ждать.

  - Там точно кто-то есть, - подумал я.

  - Райан, ты чего не спишь? – раздался шепот из-за моей спины.

  Я обернулся. Это был отец. Он, скорее всего, проснулся из-за моих похождений по избе.

  - Папа, там какие-то голоса, - прошептал я в ответ. – На улице кто-то есть.

  Отец сидел в том же положении. Наверное, он пытался услышать хоть что-нибудь через громкое стрекотание сверчка, прерывающее тишину.

  - Тебе просто показалось, - прошептал отец. – Иди спать, Райан…

  Он уже хотел лечь, как вдруг голоса снова донеслись до наших ушей.

  - А может и не показалось, - вставая со скамьи, тихо произнес отец.

  Он подошел к двери и тоже вслушивался. После нового появления голосов отец посмотрел на меня.

  - Слушай меня внимательно, сынок, - прошептал он. – Сейчас ты ляжешь на свою скамейку и будешь там. Ни в коем случае не вставай с нее. Ты меня понял?
 
  - Хорошо, папа, - таков был мой ответ.

  Я сделал, как сказал отец. Лег на скамью и стал ждать того, что будет дальше. Отец открыл дверь и вышел на крыльцо.

  - Вы кто такие? – спросил он.

  Ответа не было. Отец сошел с крыльца и скрылся из дверного проема. До меня доносились только два голоса. Один был отцовским. Хозяин второго мне был неизвестен. В это время на меня напал испуг. Сердце мое колотилось в бешеном темпе, дыхание было частым.

  - Вяжи его! – раздался громкий крик.

  - Отец! – услышав это, крикнул я.

  В испуге я оглянул всех родственников. Все крепко спали и не просыпались. Я вскочил со скамьи и выбежал на улицу. От испуга я совсем забыл наказ отца. На улице я увидел пять человек. Четверо из них были одеты в черные кафтаны с красными карманами и запястьями с золотым обрамлением по краям, черные порты и кожаные чуни. Пятый же сильно выделялся среди всех. Его кафтан был уже красного цвета с полностью белыми рукавами, весь был в узорах. Порты тоже были из дорогой ткани и расписаны. На ногах его были недешевые сапоги с узким носом. На всех незнакомцах были черные епанчи. Я хорошо запомнил лицо человека, одетого в богатые вещи. Оно явно выражало мужественность. Черты его лица были грубыми. У него были голубые глаза, черные уложенные волосы и такого же цвета густая борода и усы. Все это придавало лицо строгие черты. Двое незнакомцев держали отца, связанного толстой веревкой. Он не мог крикнуть. Рот отца был завязан куском ткани. Богатый незнакомец устремил на меня свой строгий взгляд. Он смотрел на меня недолго.

  - Господин Юльмус, - обратился к богатому незнакомцу один из державших отца. – Мы можем отправляться.

  - Что ж, - произнес этот Юльмус, продолжая смотреть на меня, – седлайте коней.

  Богач наконец-то отвел от меня свой взгляд. Он, как и остальные, сел на своего белого благородного коня. Отца посадили к менее богатому всаднику на черном жеребце. Все ускакали прочь. Я стоял на улице совсем один.

  - И что же теперь, - произнес я в темноту, пребывая в замешательстве. – Что мне делать?

  Я вернулся домой, закрыл дверь на засов и лег на скамью.

  - Это что сейчас было? Неужели отца, в самом деле, похитили? – приходили мысли мне в голову, пока я возвращался в себя. – Что делать?

  Я посмотрел на скамью, где лежала мать.

  - Рассказать маме? Нет, нельзя. Если я расскажу, она же с ума сойдет, горевать будет. Этого точно не нужно. Надо что-нибудь придумать. Но что?
Такие мысли мне приходили в голову всю оставшуюся ночь. Этот случай прогнал мой сон. Я не хотел, чтобы наступало утро. Ведь проснувшись, мама не увидит отца, и мне, весьма вероятно, придется ей соврать. А мне этого сильно не хотелось.

  Утро все равно наступило. Природа ведь тебя не послушает, сделает все как захочет. Моя мама проснулась и, как я ожидал, не увидела отца. Она встала, с сонным лицом вышла из избы и через какое-то мгновенье вернулась. Мама увидела, что я не сплю.

  - Доброе утро, Райан, - зевая, обратилась ко мне она. – Не знаешь, где папа?

  Я заволновался и начал думать, что ей ответить.

  - Он сегодня рано встал и сказал мне, что пошел к Никифоровым, - произнес я.

  Мама, как было видно по ее лицу, ничего не заподозрила.

  - Я уже и забыла, что он обещал к ним наведаться, - сказала она.

  Умывшись, мама принялась готовить завтрак. Аппетитный аромат разносился по всей комнате. Я встал со скамьи и, переодевшись, пошел на улицу.

  - Райан, подожди, - остановила меня мама. – Ты куда собрался без завтрака?

  - Мне как-то не хочется, - посмотрев на нее, ответил я.

  - Ты же весь день с Селифаном будешь. Когда ты потом будешь есть?

  - Селифан разрешит сбегать…

  Произнеся это, я выбежал за двор. Здесь меня уже ждал мой знакомый пастушок.

  - А вот и ты, Райан! – встретил он меня. – Готов идти?

  - Да, дядь Селифан, - без особых эмоций ответил я.

  Пастушок посмотрел на меня. Его лицо уже не было радостным. Селифан будто пытался в чем-то разобраться, смотря на меня.

  - Тогда пошли, - произнес он спокойным голосом.

  Селифан посадил меня на своего коня, и мы отправились в бескрайнюю степь вместе со стадом скота. Нас окружал красивый пейзаж, но мое настроение не давало мне им наслаждаться. Вся степь заросла высокой сочной травой, которая сильно нравилась коровам и овцам. Во всей этой зелени часто встречались васильки, ромашки и многие другие полевые цветы. Когда ты проходишь мимо них, то до тебя всегда доносится восхитительный аромат. В тот день погода была пасмурной, на небе было полно темных туч. Это создавало какую-то особенную атмосферу. Казалось, горизонт является своеобразной границей между двумя мирами. Один был прекрасным, процветающим и живым, другой выглядел мрачным, понурым и вымершим.

  Но я не обращал на это никакого внимания, просто ехал верхом, опустив голову. Селифан шел рядом со мной. Стадо скота, найдя себе место с самой вкусной травой, внезапно остановилось. Мой конь продолжал идти. Селифан, который тоже уже никуда не шел, окликнул меня.

  - Райан! Ты не хочешь остановиться?

  Эти слова отвлекли меня от навязчивых мыслей. Я оглянулся и, увидев Селифана в двадцати шагах от меня, повернул коня обратно.

  - Что с тобой, Райан? – спросил меня пастушок, когда я подъехал к нему. – Ты сегодня какой-то уставший что ли.

  Я сел на землю.

  - Дядь Селифан, понимаешь, - донеслось из моих уст. – Случилось кое-что…

  Пастушок присел около меня.

  - И что же произошло? – устремив взгляд на меня, спросил он.

  - Отца… - постарался ответить я. – Отца похитили…

  - Как это похитили! – вскочив, воскликнул Селифан. – Кто это был?

  - Мне откуда знать? – произнес я, бездушно смотря в одну точку на горизонте. – Кто-то не из наших.

  Пастушок ходил по кругу. Он что-то бубнил себе под нос. Я не слышал его речей. Вернее, не хотел слышать. Я пытался сдержать наворачивающиеся слезы.

  - Ты матери хоть рассказал об этом? – остановившись, обратился ко мне Селифан.

  - Нет, - с проступившей слезой ответил я. – Не хотел ее расстраивать.

  Пастушок снова задумался, походил по кругу и остановился. Он сел около меня.

  - Можешь рассказать, что вообще произошло? – поинтересовался Селифан.

  Я посмотрел на него и положительно кивнул головой. Из уст моих полился небольшой рассказ о том, что произошло ночью. В нем было все, что хотел знать пастушок: количество незнакомцев, их внешний вид, одежда, имена.

  - Юльмус, - выслушав мой рассказ, задумался Селифан. – Знал я одного человека с такой фамилией. Джулианом его звали. Мы познакомились с ним, когда я в Тумеке жил… 
 
  - Где? – переспросил я.

  - В Тумеке. Это в верстах семидесяти на юго-запад от Кленга, - пояснил мне Селифан. - Большая деревня. Небольшой городок даже напоминает.

  - А я думал всегда, что ты, дядь Селифан, все это время в Кленге жил,  - признался я.

  - Нет, Райан, - усмехнулся пастушок. – Я здесь всего лишь восемь последних лет живу. А до этого двадцать лет – в Тумеке.

  Селифан замолчал. Он смотрел куда-то в небо. По лицу можно было увидеть, что он о чем-то задумался.

  - Не знаю только, этот ли Юльмус был… - внезапно произнес пастушок. – Если это на самом деле он, то, что ему здесь нужно?

  Я перевел взгляд с него на горизонт. Сквозь высокую траву вдалеке показались черные фигуры людей.

  - Дядь Селифан, кто это? – похлопав по плечу пастушка, спросил я.

  Он поднялся с земли и, закрывая ладонью глаза  от солнца, стал всматриваться в место, указываемое мною. Фигуры быстро приближались и увеличивались в размерах. Только когда они преодолели половину того расстояния, с которого я их увидел, можно было понять кто это.

  - Дядь Селифан! – дергая пастушка за рукав, воскликнул я. – Это те самые люди!

  Через пару минут всадники уже были бы здесь. Селифан понимал, что нужно что-то делать. Он схватил меня и посадил на своего коня.

  - Слушай меня внимательно, Райан, - произнес Селифан. – Направляйся в соседнюю деревню. Там у меня есть знакомый. Он на мельнице работает. Кличут его Косым. Найди его и скажи, что ты от Селифана Федеева. Он тебя на время укроет. А дня через два ты вернешься сюда.

  - А как же родные? – спросил я.

  - Не беспокойся о них, - оглядываясь, торопился Селифан. – Там я все улажу.

  Фигуры уже почти добрались до нас.

  - Скачи скорее, Райан! – прокричал Селифан и ударил своего скакуна.

  Конь заржал, поднялся на дыбы. В этот момент я чуть не выпал из седла. Благо конь уже через мгновенье пустился галопом. Все, что попадалось мне на глаза, стремительно пролетало мимо меня. Сильный ветер пытался меня унести с седла. Через какое-то время я оглянулся. Богатый незнакомец остановился около Селифана. Остальные же почти нагнали меня.

  Внезапно в моих глазах появилось высокое голубое небо, исчезли все незнакомцы, трава и Селифан. Сильный удар в левое плечо, и я уже качусь кубарем куда-то вниз. Остановилось это через пару секунд. Я лежал на спине, раскинув руками в разные стороны. Оказалось, я упал в пересохшее русло реки. Конь лежал в десяти шагах и не двигался. Вдруг я почувствовал, как по моей щеке течет струйка чего-то теплого. Я с трудом прикоснулся к этому месту пальцами. Посмотрев на них, я увидел кровь.

  - Вот и все, - подумал я.

  Голова трещала, левое плечо ныло. Веки мои тяжелели с каждым мгновеньем. Последним, что я увидел, было то, как двое незнакомцев заглянули в русло.

  - Сюда! Скорее! – крикнул один из них.

  Эти слова прогремели в моих ушах. Веки стали неподъемными. Я потерял сознание…