Память в черно-белом

Кинотеатр Повторного Фильма — такой же памятник в нашем городе, как Нептун у фонтана или кафедральный собор. Только собор посещали туристы, а кинотеатр почти всегда пустовал.

Иногда туда заходили пожилые люди, бывало — и папа с мамой, но молодёжь — редко. И правда, что нам там делать? Директор и киномеханик Грегор показывал только старые, чёрно-белые ленты.

Здание кинотеатра стояло в центре города, на маленькой площади, будто специально построенной для него. В тот день перед дверью висела скромная афиша фильма 1960 года "The Apartment" ("Квартира"). У кассы — всего несколько человек. Я дождался своей очереди, подошёл к окошку и с замиранием сердца обратился к Грегору:

— Можно поговорить с вами?

Грегор кивнул, пригласил пройти внутрь. Высокий, хмурый, молчаливый.

— Я вас слушаю, молодой человек.

— Я очень люблю кино. Недавно мне сказали, что настоящее кино можно посмотреть только у вас. Это правда?

Он усмехнулся:

— Хотелось бы, чтобы так думали многие. Но большинство считает кино развлечением. А ведь это искусство — работа десятков людей. Чтобы зритель посмотрел фильм, который идёт полтора часа, над ним трудятся сотни. Сейчас кино, к сожалению, превращается в бизнес: быстрее снять, дешевле продать.

— В три часа — сеанс, — добавил он. — Посмотришь, а потом мы поговорим.

Так я оказался в холле Кинотеатра Повторного Фильма. Здесь всё было очень скромно: никаких ярких фонарей и киосков с едой. По стенам, выкрашенным зелёной краской, висели афиши старых фильмов, много чёрно-белых; портреты актёров и режиссёров, из которых я почти никого не знал. У входа в зал — портрет Феллини в окружении афиш его фильмов.

Я насчитал двенадцать зрителей, потом пришли ещё двое. Грегор распахнул двери в зрительный зал, который освещался тусклыми лампочками. Мы расселись на твердоватые сиденья. Грегор сказал несколько слов о фильме, о режиссёре Билли Уайлдере и об актёрах. Он говорил так доверительно, будто беседовал с каждым зрителем в отдельности. Уже уходя в будку киномеханика, он взглянул на меня:

— Сегодня среди нас новый любитель кино, — сказал он. — Самый молодой, пришёл без родителей. Надеюсь, ему понравится фильм.

Начался чёрно-белый фильм — без трюков и драк, без крика и оглушительной музыки. С первых кадров я прилип к своему неудобному креслу. Я словно попал в этот офис, жил рядом со смешным предприимчивым клерком страховой компании, одалживал ключи от своей квартиры начальникам для свиданий. За эту услугу чиновники продвигали его по службе. Потом он встретил лифтершу, полюбил её — и смешной, предприимчивый стал вдруг трогательным и грустным.

Ни один фильм не впечатлил меня так, как этот. Актёры не играли — они жили. Ни фальши, ни лишней ноты. Не знаю ни одного актёра, который смог бы выразить столько чувств, энергии, вызвать столько смеха и жалости, как Джек Леммон. Теперь-то я навсегда запомню это имя.

Когда закончились последние кадры, зрители встали и зааплодировали. Впервые я видел, чтобы фильму аплодировали. Я хлопал вместе со всеми. В зале зажёгся всё тот же тусклый свет, и зрители вышли в холл. Здесь нас встретил Грегор и тепло поблагодарил каждого. Он жестом пригласил меня остаться.

— Ну как, понравилось?

— Очень!

— Знаешь что, приходи, когда будет время. Мне нужна помощь, да и кино заодно посмотришь. Придёшь?

— Обязательно приду. Спасибо вам, Грегор!

Я шёл домой, оглядываясь на огни кинотеатра. За его дверями остались тишина, запах старой плёнки и тихий голос Грегора.

Фильм ещё жил во мне — кадры вспыхивали и гасли, как фонари вдоль улицы.

Я знал: вернусь. Не ради сюжета. Ради того редкого чувства, когда мир после кино кажется чуть светлее.


Отрывок из рассказа "Кинотеатр повторного фильма"

Copyright © 2025 by Марк Лэйн
Иллюстрация: ChatGPT