Людское Горе 18

ГЛАВА 18

   На завтра, заступив на вахту в 12-00, Тимур вышел на траловую палубу, увидев, «тусующийся» там народ. Несколько человек бродили там, разглядывая пакеты и свёртки, лежащие на палубе, находили нужные и разносили по своим каютам. Это были покупки, приобретённые накануне в Лас-Пальмасе и доставленные курьерами на судно: по желанию покупателей покупки, особенно громоздкие, такие как ковры, например, можно было, расплатившись, оставлять в магазинах и, назвав своё судно, дальше бродить по городу налегке, не беспокоясь о покупке, поскольку хозяева магазинов всегда исправно доставляли эти покупки на суда.
Среди моряков, искавших  на палубе покупки, Тимур увидел технолога  Йоновича и подошёл к нему.
 - Чего ищешь, Йонович ?
- Да понимаешь, Фомич, вчера в одной лавке купил два магнитофона, договорился, что привезут их на судно, а потом пошёл в таверну…
А теперь не могу их найти. Или их не привезли, что странно, или кто-то из своих их спёр!
- А магазин-то ты запомнил? И зачем ты эти магнитофоны покупал? У тебя же четыре дочки плюс жена. Как бы ты их между ними делил?
- Да сам не знаю почему такой дурак! Не помню я какой магазин! Я ж в него после таверны зашёл, заплатил за магнитофоны деньги, договорился о доставке, у меня ещё песеты оставались и я пошёл в другую таверну, а после где-то уснул…
- Ну, сходи к капитану, отпросись у него, прошвырнись по лавчонкам, может и найдёшь свои покупки. Сегодня последний день захода, вечером в море снимаемся.
- Орать Бес будет, поёжился Йонович, - а что делать? – и отправился к капитану.
Бес, конечно же, на него наорал но в город на два часа отпустил.
Технолог через два часа вернулся с пустыми руками: ни в одной лавке не сознались, что он у них отоваривался. Может, обманули, а, может, до нужной торговой точки Йонович так и не дошёл.
     Моряки на валюту, которую им выдавали при заходе на отдых, закупали в портах захода вместе с сувенирами и подарками семьям недорогой в этих портах товар на продажу, пользующийся спросом в Советском Союзе, в котором в ту пору он был в дефиците: мотки мохера, газовые косынки, нейлоновые носки, отрезы гипюра, кримплена, других тканей, жевательную резинку.  На эти товары советской таможней были установлены определённые лимиты, провоз их в Союз в количествах превышающих эти лимиты считался контрабандой. Однако, находились, порой,  нарушители этих правил и, спрятав, провозили лишнее, рискуя лишиться паспорта моряка, то есть, выхода в загранплавание.

       «Людас Гира» вышел в море после 20-00, на вахте 3-го помощника и направился на тот же промысел, откуда и пришёл: в район Западной Сахары.
Тимур сменил его, как и положено, в 00-00 часов. На мостике он встретился с матросом Хусаином Сосрановым, которого старпом определил к Тимуру на вахту рулевым-вперёдсмотрящим.
- Доброй ночи, Тимур Фомич! – приветствовал тот Тимура.
- Привет, Сосранов! – отозвался Ненароков. Он уже видел На доске приказов, в салоне команды, строгий выговор, объявленный Хусаину капитаном.
- Не Сосранов я теперь!
- А кто же ты?
- Я теперь Засранов! Так и можешь меня, Фомич, теперь называть. Ты, ведь, знаешь, конечно, что я натворил?
- Знаю-знаю. И приказ читал на доске: строгача тебе влепили.
- Это всё ерунда. Хреново другое: Иваныч сказал, что не будет мне рекомендацию в ВПШ писать, не быть мне помполитом! Вот так!
Тимур промолчал.
Сменившись с вахты в 04-00, Тимур вместе с Хусаином спустился в салон команды, где в это время завтракали обе сменившиеся вахты - второго помощника и второго механика. 
Позавтракав и пообщавшись с народом Тимур поднялся палубой выше, к своей каюте. Из соседней каюты третьего помощника выскользнула официантка Лайма с мотком мохера в руках.
 - Любовь в кредит закончилась? – спросил её Тимур, кивнув на мохер в её руке.
Лайма ничего не ответила, нагло взглянув ему в глаза. Она теперь в открытую жила с Бронюсом и каждый раз выходила из его каюты с новым подарком: мотком мохера, косынкой, флакончиком парфюма.

(Продолжение следует)