Илья Муромец vs. Соловей-разбойник

Река Черные Грязи в районе новостроек «Богатырские Луга» представляла собой печальное зрелище. Не столько река, сколько мутная канава с плавающими пакетами и строительным мусором. Именно здесь, на узкой тропинке между забором стройки и обрывом, и произошла знаменательная встреча.

Илья Муромец, могучий, как дуб, но слегка растерянный (он только что вышел из «Магнита» с авоськой, полной пельменей «Богатырские» и банкой хрена «Слеза Врага»), вел под уздцы своего верного коня Бурушку. Бурушка фыркал, недовольно поглядывая на мутную воду – пить такую гадость богатырскому коню было западло.

Внезапно воздух содрогнулся от звука, похожего на взрыв десятка паровозных гудков, смешанный с визгом циркулярной пилы и воем сирены. С ближайшей кривой березки, заваленной пластиковыми бутылками, свалился субъект в стиле «постапокалиптический рокер». Кожаные штаны с заклепками, рваная майка «AC/DC», бандана на голове и… нечто, похожее на гибрид саксофона, мегафона и огнетушителя, висевшее у него на груди.

– Стой, путник! – прохрипел Соловей-разбойник, с трудом поднимаясь и отряхиваясь от пивных крышек. Голос у него был сиплый, явно подгулявший. – Кошелек… телефон… и пельмени! Быстро! А то… – он судорожно схватился за свою дудку-мегафон, – засвищу!

Илья вздохнул. Не то чтобы он боялся. Просто… надоело. В Киеве – половцы, тут – вот это. Он аккуратно поставил авоську на землю.

– Отойди, добрый молодец, не гневи богатыря, – миролюбиво сказал Илья. – Иди своей дорогой. Печенек хочешь? У меня «Юбилейные» есть.

– Не гневи?! – Соловей закатил единственный трезвый глаз. – Я те щас! – Он вдохнул полной грудью, надув щеки, как бугай, и прильнул к мундштуку своего «свистоперделя».

То, что последовало, нельзя было назвать свистом. Это был физический удар звуковой волной. В «Магните» через дорогу звенели стекла, Бурушка встал на дыбы, а у Ильи заложило уши. Но главное – авоська с пельменями опрокинулась, и драгоценные «Богатырские» покатились прямиком в Черные Грязи!

Илья посмотрел на тонущие пельмени. Потом на Соловья, который, довольный, готовился к новому «заходу». В глазах богатыря что-то промелькнуло. Не героический гнев, а чисто бытовая ярость человека, у которого испортили ужин.

– Ах ты… соловушка… грязная! – прогремел Илья. Он не стал доставать палицу. Он просто шагнул вперед – один шаг, но такой, что земля дрогнула. И… легонько ткнул Соловья указательным пальцем в грудь. Точнее, в ту самую дудку.

Раздался звук «БДЫЫЩЬ!», как будто лопнул огромный воздушный шар. Дудка превратилась в бесформенный комок металла и пластика. Соловей-разбойник, с диким воплем «Мой Stradivarius!», отлетел метров на пять, перекувырнулся через куст сирени (искусственный) и замер, тихо стеная, с явно вывихнутой рукой и, возможно, парой треснувших ребер.

Илья, почесав в затылке, достал из кармана старенький кнопочный телефон (подарок князя Владимира за выслугу лет, с симкой «Билайн») и набрал 102.

* * *

Черниговское отделение полиции встретило героя прохладно. Дежурный капитан Палыч, видавший виды, скептически оглядел:
1.  Исполинского мужика в стилизованной кольчуге (Илья любил традиции) и кроссовках.
2.  Его коня, нервно переминавшегося у входа (на Бурушку жаловались, что он метит на парковочные барьеры).
3.  Стонущую кучку в рваной коже, которую Илья нес под мышкой, как куль картошки.

– Привез, – просто сказал Илья, водружая Соловья на стул. Тот завыл.

Палыч вздохнул, достал бланки.
– ФИО потерпевшего?
– Соловей О.Р., Разбойников Соловей Одихмантьевич, – выдавил Соловей, держась за бок. – Артист! Вокалист! У меня концерт в «Ретро-клубе» через три дня!
– Ага, «артист», – усмехнулся Палыч. – Мы тебя знаем, Соловейчик. Заявление «о причинении вреда здоровью при превышении пределов необходимой самообороны» будешь писать? – он уже протянул бланк Соловью.

Илья опешил.
– Я? Превысил? Да он же… пельмени!
– Не имеет значения, гражданин Муромец, – строго сказал Палыч. – Потерпевший заявляет, что вы нанесли ему телесные повреждения (средней тяжести, судя по стонам) без достаточных на то оснований. Он, якобы, лишь «тренировал вокальные данные на открытом воздухе», а вы применили физическую силу, повредив его профессиональное оборудование и его самого. Свидетели?
– Бурушка…
– Конь свидетельствовать не может. А видеокамер на том участке нет. Зато есть аудиозапись крика потерпевшего от соседей из «Богатырских Лугов» – жаловались на шум. И… – Палыч понизил голос, – у Соловья дядя – судья в районном. Так что, извините, Илья Иваныч, придется вас задержать. Протокол составим.

Илья, привыкший к чести и открытому бою, смотрел на процедуру задержания (со снятием отпечатков, фотографированием на фоне ростомера – 198 см, и изъятием «предмета, похожего на холодное оружие исторического образца» – его палицы) с чувством глубокого когнитивного диссонанса. Бурушка за окном плакал.

* * *

Районный суд г. Чернигова. Дело № 2-666/2024

Зал суда был полон. Соловей-разбойник, в гипсе и с ортезом на шее («последствия травматического свиста», как значилось в медэкспертизе), сидел с важным и страдальческим видом рядом со своим адвокатом – юркой дамочкой в строгом костюме. Илью Муромца представлял унылый стажер-практикант из ЧЮИ (Черниговского юридического института), который постоянно путал статьи УК и УПК.

Прокурор, энергичная женщина с острым взглядом, выкладывала факты:
– …Таким образом, подсудимый Муромец И.И., невзирая на отсутствие непосредственной физической угрозы его жизни (потерпевший Соловей находился на расстоянии 10 метров и не применял оружия в классическом понимании), умышленно причинил ему вред здоровью средней тяжести, а также уничтожил дорогостоящее профессиональное оборудование – уникальный духовой инструмент… эээ… «Свистоперделюс Магнус» стоимостью 250 тысяч рублей. Действия подсудимого явно не соответствовали характеру и опасности посягательства. Он мог просто уйти! Или вызвать полицию! Вместо этого он применил грубую физическую силу, несоразмерную угрозе!

Адвокат Ильи попытался возразить:
– Но, ваша честь, мой подзащитный действовал в состоянии… эээ… аффекта, вызванного утратой продовольственных товаров! И потерпевший известен своими… громкими антисоциальными действиями!

Судья, суховатый мужчина с бородкой клинышком, поглядел поверх очков:
– «Антисоциальные действия» – не повод для самосуда, гражданин адвокат. А факт уничтожения пельменей не отменяет факта причинения вреда здоровью. У потерпевшего есть право на возмещение ущерба и моральной компенсации. Учитывая отсутствие судимостей у подсудимого Муромца, его положительную характеристику от Совета Ветеранов Богатырской Службы (спасибо князю Владимиру, приславшему справку по факсу) и частичное признание вины…

Илья действительно признал, что «тронул» Соловья пальцем. Он не видел в этом криминала, но адвокат уговорил – «так легче отделаться».

– …Приговариваю:
1.  Признать Муромца И.И. виновным по ч. 1 ст. 114 УК РФ (Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны).
2.  Назначить наказание в виде 200 часов обязательных работ (благоустройство территории у реки Черные Грязи).
3.  Взыскать с Муромца И.И. в пользу Соловья О.Р.:
    *   Компенсацию материального ущерба (стоимость инструмента) – 250 000 руб.
    *   Расходы на лечение – 87 345 руб. 21 коп.
    *   Моральный вред – 100 000 руб.
    *   Упущенную выгоду (сорванный концерт) – 50 000 руб.
Итого: 487 345 рублей 21 копейка.

Соловей сладко улыбнулся. Илья понуро опустил богатырскую голову. Его палицу, как вещественное доказательство, конфисковали.

* * *

На ступеньках суда Илья, получив на руки копию приговора, смотрел, как Соловей-разбойник, прихрамывая, садится в такси «Яндекс-Богатырь». Рядом с ним вертелся продюсер, предлагая контракт на шоу «Голос. Сломанные Связки».

– Вот что, Бурушка, с Родиной случилось… – тяжело вздохнул богатырь, доставая из кармана кольчуги кредитку «Мир». – Пойдем в «Магнит». Пельменей купим. Только дешевых. И без хрена. На компенсацию Соловью, вишь, копить надо. Да и работы… – он с тоской посмотрел на замусоренные берега Черных Грязей, – непочатый край.

Бурушка понимающе хмыкнул. Он уже прикидывал, куда можно аккуратно метить, чтобы не оштрафовали. Богатырские времена, явись они сейчас, точно закончились бы штрафом за несанкционированное использование холодного оружия и ущерб ландшафту. Илья потрогал пустой ремень, где раньше висела палица. Теперь его оружие – метла и тяпка. Вот так и воюй с кривдой по-современному.