Нет щедрот

I

Ты помнишь, – тот жемчуг в берегах спелой вьюги; он не подобен ракушкам остылым, что колят, да, колят – бережки молчаливые точно у скал искреннего чёрного цвета.


II

И скользила по бережкам – точно вровень – удаль, воздетая до небесной лазури; гранатовых росчерков у пера – свитки ветшали без пролитых к ним историй.

Она зовёт непоспешащих за собой; она врачует донышко разбитое кувшинца.

Она стягает непотужным остриё; к трепещущим в основе возводя по речкам шебуршащим – ручейки из белой глины; нисполагая же – у листовиц, нерасшитых заревом мятежным – деревца по доброй же основе.


III

В семи замках – не умолкают адреса, что обретают форму – только в именах.

И где – земля, расхожая к порогу?

У пиков горних не сводимая вовне.

Но в брани стонут площади – к жёлтых кирпичей разбитые к началу; к началу тех историй, от которых, – не умолкуют в свитках очаги у справедливости сочтённой.

Кто помнит разговор без третьего лица?


IV

Искомое вовне – не мечется к исходцу; оно не рукоплещет стылым в жемчугах – багряным узорцам.

Оно лишь – помнит первое у литеры заглавной – нет, не имя, – а прочтение его; имени, расшитом в пурпуре черничных древ; вдоль рвов колодезных распахнуты они, но на десяток от имён – недолгих лет – в кисельное озёрцо обернутся.

До кого же?

До кого?


V

То рефлексия третьего порядка; то разговор без третьего лица.
—

2025