Ощущение правды

Правда похожа на чистую воду. Её можно пить, в ней приятно плавать и рассматривать дно, искрящееся звёздным жемчугом. Такую воду хочется зачерпнуть и принести домой. Налить во все графины и чайники, расставить по верхушкам мебели и отпивать каждое утро по «штофчику» правды то из хрустального кувшинчика, то из ковейника с «люминевым» носиком. И не глотать сразу. Но подержать во рту и затем медленно перелить в гортань подогретую дыханием влагу.
Когда струи проникают в мельчайшие капилляры нашего сознания, правда становится оберегом! Как бы тоники, бургеры или сладкая вата ни манили нас в мутные пространства простейших чувственных удовольствий, они бессильны перед тихой созерцательной чистотой правды.

Однако отыскать чистую воду трудно! Обыкновенно родник бьёт на вершине горы, и к его девственным струям не так-то легко подняться. Конечно, можно напиться у подножия, но так ли чиста вода после кружения по серпантину склона?
Поневоле приходится приспосабливать правду к нуждам дня. Не всякий решится покорить Эверест, чтобы напиться с родника в компании божественных олимпийцев. Значит, адаптируемся. Иными словами, приспосабливаемся к обстоятельствам. Мы же реалисты и понимаем: компромисс даже в вопросах совести и чести неизбежен.
 
Вот и всё! Сохранить ощущение правды в размытых границах собственного "я" невозможно. И тогда основой нашего поведения становится податливость. Фразу «казнить нельзя помиловать» мы освобождаем от законов пунктуации, оставляя за собой право вставить запятую не по совести, но по стечению определённых обстоятельств. А чтобы повседневная муть не угнетала наше пристрастие к видимой чистоте, сточные воды мы пропустим через очистные сооружения и бытовые фильтры. Получим методом многоступенчатой очистки прозрачную субстанцию, подобную слезе новорождённого ИИ, и воскликнем:
- Вот она правда!
И пусть у нашего правдолюбия нет будущего (пить субстанцию смертельно опасно), зато у профильтрованного нечто есть настоящее, и оно правдоподобно! Пусть даже псевдо.