Прополка

Пролог
Тишина. Только ветер шевелит верхушки подсолнухов, да где-то вдалеке кричит одинокая птица. Анна стоит посреди огорода, сгорбившись, руки в земле. Пальцы врезаются в корни сорняков, выдёргивают их с хрустом. Каждый сорняк — как маленькое предательство. Каждый — напоминание. 
Она не замечает, как солнце жжёт ей спину, как пот стекает по вискам. Здесь, среди грядок, время течёт иначе. Здесь можно забыть. 
Но сорняки всегда возвращаются.   

Глава 1
Письмо пришло утром. 
Анна ещё пила чай, разглядывая через окно свой огород — ровные ряды моркови, лука, картофеля. Всё аккуратно прополото, полито. Порядок. 
Конверт лежал на столе, белый и чужой. На нём — её имя, написанное почерком, от которого сжалось сердце. 
«Мама». 
Только одно слово. Но его было достаточно. 
Она не открывала письмо. Просто взяла и вышла во двор, к лопате. Земля принимала её, как всегда. 

Глава 2 
Десять лет. 
Десять лет с тех пор, как Даша ушла. Не «уехала» — именно ушла. Без объяснений, без прощаний. Оставила только записку: 
«Мне нужно дышать. Прости». 
Анна тогда думала, что дочь вернётся. Что это просто бунт, юношеский максимализм. Но дни превратились в месяцы, месяцы — в годы. Даша не звонила. Не писала. 
А потом пришло первое письмо. Из другого города. Потом — из другой страны. Короткие строчки, словно телеграммы: 
«У меня всё хорошо». 
«Не волнуйся». 
«Я жива». 
Ничего лишнего. Никаких «мама», никаких «люблю». 
Анна не отвечала.   

Глава 3
Соседка, Марья Ивановна, иногда спрашивала: 
— Ну что, Дашка твоя объявлялась? 
Анна только качала головой и шла полоть грядки. 
Сорняки были проще людей. Их можно было взять и вырвать.   

Глава 4
В этот раз письмо было другим. 
Она всё же открыла его вечером, когда солнце уже садилось, окрашивая огород в багрянец. 
«Мама, я возвращаюсь». 
Вот и всё. Ни даты, ни объяснений. 
Анна сжала листок в кулаке. Потом разгладила, перечитала ещё раз. 
Сердце билось так, будто хотело вырваться из груди.   

Глава 5
Она ждала. 
Дни сливались в одно бесконечное ожидание. Анна пропалывала грядки, но даже сорняки, казалось, росли теперь медленнее. 
А потом, в один из вечеров, когда она сидела на крыльце и смотрела на дорогу, вдали показалась фигура. 
Высокая, худая. Незнакомая и в то же время — родная. 
Даша остановилась у калитки. 
— Мама. 
Анна встала. Руки сами потянулись к дочери, но что-то внутри сжалось, не давая сделать шаг. 
— Ты… зачем? 
Даша опустила глаза. 
— Мне нужно было вернуться.   

Глава 6
Они сидели на кухне. Молча. Чай в кружках остывал. 
— Я думала, ты ненавидишь меня, — наконец сказала Анна. 
Даша покачала головой. 
— Я ненавидела себя. 
Тишина снова накрыла их, как тяжёлое одеяло. 

Глава 7
Утром Даша вышла в огород. 
Анна увидела её со окна — дочь стояла среди грядок, смотрела на землю. Потом опустилась на колени и начала полоть. 
Анна вышла к ней. 
— Ты же никогда не любила это делать. 
Даша не подняла головы. 
— Мне нужно было время, чтобы понять. 
— Что? 
— Что сорняки — они не только в земле. Они — внутри. 
Анна медленно присела рядом. Взяла в руки тяпку. 
— Тогда будем полоть вместе. 
Сорняки всегда возвращаются. 
Но теперь их вырывают две пары рук. 

Глава 8
Дождь начался внезапно — крупные капли застучали по крыше, смывая пыль с листьев капусты. Анна и Даша едва успели забежать в дом, оставив мокрые сапоги у порога. 
— Чай? — спросила Анна, уже ставя чайник на плиту. 
— Да, — кивнула Даша, вытирая мокрые волосы полотенцем. 
Они сидели за кухонным столом, и между ними всё ещё висело невысказанное. Десять лет — не шутка. 
— Почему ты ушла? — наконец спросила Анна, глядя в окно, где дождь рисовал мутные узоры. 
Даша медленно выдохнула. 
— Я задыхалась. 
— От чего? 
— От… всего. От этого дома. От твоей любви. 
Анна стиснула кружку. 
— Я никогда не держала тебя на цепи. 
— Нет. Но ты держала сама себя. И я не могла это вынести.   

Глава 9
Ночью Анна не спала. 
Она лежала и слушала, как за стеной ворочается Даша. Вспоминала, как та же самая комната десять лет назад была наполнена музыкой, смехом, а потом — хлопаньем дверей и тишиной. 
Утром она нашла дочь сидящей на крыльце. 
— Ты не спрашиваешь, где я была, — сказала Даша, не глядя на неё. 
— Если бы хотела рассказать — рассказала бы. 
Даша усмехнулась. 
— Всё та же. 
— А ты — нет. 
Они замолчали. Где-то в траве стрекотал кузнечик. 
— Я жила в городе. Работала. Потом уехала за границу. Было трудно. 
— А сейчас? 
— Сейчас я здесь. 
Анна кивнула. Этого пока хватало. 

Глава 10
Марья Ивановна, конечно, пришла на следующий же день. 
— Дашенька! — завопила она, едва переступив порог. — Ну дай же на тебя посмотреть! 
Даша улыбнулась вежливо, но Анна видела, как её пальцы сжались в кулаки. 
— Здравствуйте, Марья Ивановна. 
— Ах, какая стала! — соседка хлопала её по плечу. — А помнишь, как ты в детстве у меня малину воровала? 
Даша натянуто засмеялась. 
Когда Марья Ивановна ушла, Даша резко повернулась к Анне: 
— Почему ты всем рассказывала, что я «сбежала»? 
Анна нахмурилась. 
— Я ничего не рассказывала. 
— Тогда откуда они все знают?! 
— Люди сами додумали. 
Даша резко выдохнула и вышла во двор.   

Глава 11
Конфликт назревал, как гроза. 
Они старались не ссориться, но каждая фраза, каждый взгляд будто задевал старые шрамы. 
— Ты всё ещё злишься, — сказала однажды Анна. 
— Нет. 
— Тогда почему ты не можешь просто поговорить со мной? 
— Потому что ты ждёшь, что я упаду на колени и попрошу прощения! 
Анна отшатнулась, будто её ударили. 
— Я никогда этого не ждала. 
— Тогда чего ты ждёшь?! 
— Я просто хочу понять! 
Даша закрыла глаза. 
— Я не знаю, как это объяснить.   

Глава 12
Перелом наступил неожиданно. 
Даша полезла на чердак — найти старые книги — и случайно задела коробку. Она упала, рассыпав содержимое по полу. 
Фотографии. 
Десятки фотографий. Даша в детстве, в школе, на выпускном. Все, что было до. 
А потом — вырезки из газет. Объявления: «Ищется…» Записи звонков в полицию. Номера телефонов, адреса. 
Анна искала её. 
Все эти годы.   

Глава 13
— Почему ты не сказала? — голос Даши дрожал. 
Анна стояла в дверях, бледная. 
— Ты не хотела, чтобы тебя нашли. 
— Но ты… ты же… 
— Я твоя мать. 
Даша опустилась на пол, сжимая в руках фотографию. 
— Прости. 
Анна медленно подошла и обняла её. 
— Сорняки нужно полоть вместе.   

Эпилог
Прошло лето. 
Даша осталась. Они достроили теплицу, посадили новые деревья. 
Иногда по вечерам они сидели на крыльце и молчали. Но это уже была другая тишина. 
Сорняки всё ещё росли. 
Но теперь они знали — их можно выдернуть. 

Прополка. Часть третья
Глава 14. Корни
Осень пришла неожиданно — жёлтые листья посыпались раньше срока, будто спешили укрыть землю перед тем, как та замрёт до весны. 
Даша копала картошку, когда в огород зашёл незнакомый мужчина. Высокий, в потрёпанной кожанке, он стоял у калитки и курил, наблюдая за ней. 
— Ты Даша? — спросил он наконец. 
Она выпрямилась, стирая пот со лба. 
— А вы кто? 
— Меня зовут Артём. — Он сделал шаг вперёд. — Я… знал твою мать. 
— Моя мать жива. 
— Не эту. Другую. 
Лопата выскользнула из рук.   

Глава 15. Чужая правда
Анна молчала всю дорогу от больницы. 
— Ты же знала, — Даша сжала сиденье пальцами. — Почему не сказала? 
— Я думала, это уже не важно. 
— Не ВАЖНО? 
Машину тряхнуло на кочке. 
— Она умерла, когда тебе было два года, — наконец сказала Анна. — Ты не помнила её. А я… я просто хотела, чтобы у тебя была семья. 
Даша отвернулась к окну. За стеклом мелькали поля, такие же бесконечные, как эта ложь.   

Глава 16. Письма под полом
Чердак хранил больше секретов, чем казалось. 
Под половицей — пачка писем в синих конвертах. 
«Дорогая Анна, спасибо, что растишь мою девочку…»
«Если я не вернусь с этой войны…»
«Скажи ей, что я любила её…»
Даша сидела на холодных досках, а буквы плясали перед глазами. 
У неё было две матери. 
И обе её бросили. 

Глава 17. Метель
Артём оказался сводным братом — сыном её кровной матери от первого брака. 
— Она искала тебя, — говорил он, пока они пили чай в пустом кафе. — Но Анна сменила фамилию, переехала… 
— Зачем ты пришёл сейчас? 
— Потому что умираю. — Он улыбнулся криво. — А ты — единственное, что от неё осталось. 
Снег за окном падал всё гуще, заметая следы.   

Глава 18. Разморозка
Анна ждала у печки, когда Даша вернулась под утро. 
— Ты права, — сказала Даша, сбрасывая снег с сапог. — Сорняки — они внутри. 
Она достала из кармана синий конверт. 
— Но некоторые из них… оказываются цветами. Просто посаженными не там. 
Анна медленно выдохнула. 
— Что будем делать? 
— Полоть. Аккуратнее.   

Финал. Весенняя клумба
Артём умер в марте. Даша посадила на его могиле подсолнухи — те самые, что росли в огороде её детства. 
Анна перебирала старые фото, составляя новую рамку: две женщины в военной форме, смеющаяся девочка, письма в синих конвертах. 
Сорняки и цветы. 
Боль и прощение. 
Всё переплелось корнями так, что уже не вырвать. 

Эпилог. Пятый сезон
Прошло пять лет. 
Даша так и не смогла жить в доме с голубыми обоями, где пахло яблоками и старыми книгами. Она сняла квартиру в городе, в сорока минутах езды, и теперь приезжала каждые выходные — полоть, сажать, копать. Анна старела. Руки уже не слушались так, как раньше, но она всё равно выходила в огород — медленно, с палкой, садилась на скамейку и наблюдала, как Даша возится в земле. 
— Ты пропускаешь сорняки, — кричала она. 
— Я их специально оставляю, — отзывалась Даша. — Для биоразнообразия. 
Анна фыркала, но больше не спорила. 
Однажды весной, когда почва уже оттаяла, но ещё пахло холодом, Даша привезла с собой девочку. Лет семи, с тёмными косичками и широко распахнутыми глазами. 
— Это Лиза, — сказала Даша. — Моя. 
Анна не удивилась. Она давно заметила странные звонки по ночам, смутные объяснения, почему Даша вдруг пропадала на неделю. Но она не спрашивала. 
— Бабушка, — сказала Лиза, осторожно трогая её морщинистую руку. — А ты научишь меня полоть? 
Анна посмотрела на Дашу. Та стояла, засунув руки в карманы, и улыбалась. 
— Научу, — сказала Анна. — Только смотри, корни надо выдёргивать целиком. А то опять полезет. 
Лиза кивнула, серьёзно сжав губы. 
Вечером они сидели втроём на крыльце, пили чай с мятой, которую Даша когда-то посадила у забора. 
— Ты знаешь, — сказала Анна, глядя, как Лиза осторожно выковыривает ложкой варенье из банки, — сорняки — они не всегда враги. 
Даша подняла бровь. 
— Это что, новое откровение? 
— Нет. Просто я подумала. 
Лиза облизнула ложку. 
— А какие тогда враги? 
— Те, что не дают расти другим, — сказала Анна. — А эти… они просто живут. 
Даша засмеялась. 
— Господи, мам. Ты становишься мудрой. 
— Старость, — пожала плечами Анна. 
На следующий день они втроём вышли в огород. Лиза старательно ковыряла землю маленькой лопаткой, Даша рыхлила грядки, а Анна сидела на скамейке и командовала. 
— Левее. Нет, не так. Вот тут, видишь? 
— Вижу! — кричала Лиза. 
Солнце грело спину. Ветер шевелил листья. 
И земля, чёрная и живая, принимала их обратно.