Длинный день в оцилани xxiii

В качалке несколько девочек. Среди них Абигейл. Ну как же, она знает что я здесь встречаю Рили, как же она может это пропустить. Ей, после дня работы в столовой, качалка, конечно, совершенно необходима. С кем у нее ребенок-то? Всех выгоняю нафиг. Абигейл, умницу такую, ударяю коленом под зад. Кыш, дескать, отсюда, моя радость, увидимся после. Абигейл успевает ухмыльнуться через плечо, прежде чем я захлопываю за ней дверь.

Остается Рили. Бог мой, она накрасила губы черной помадой. Сама в черном гимнастическом купальнике, бледные тонкие нежные руки и ноги, бледное лицо, громадные черные глаза на детском личике, я от нее тащусь. Осторожненько, как хрупкую игрушку, обнимаю и целую в черные губы.

Руки скользят по материи купальника, находят молнию сзади, тянут за слайдер. Голая спина освобождается из плена ткани. Я выковыриваю Рили из купальника как нежную устрицу из раковины. Нагую таскаю на руках по качалке. У меня была идея как-нибудь так ее пристроить на снаряде, чтобы в необычной позе она смогла забеременеть. Но ничего не получается; либо ей неудобно, либо мне.

В конце концов мы оказываемся на коврике рядом со скамейкой – я на спине, Рили, сидя на мне. Она легонькая, я выгибаю спину, поднимаю таз, и она взлетает вместе с ним. Такая легкая, что я никак не могу кончить. Рили повизгивает, потом рычит тоненько как шенок, выгибается, колотит меня кулачками по бедрам. Я подбрасываю ее.

Рили освобождается, подползает сбоку, берет меня черным ртом, трогает язычком. Я тут же взрываюсь, кричу.

Потом мы лежим, обнявшись, и я говорю: “Рили, радость, я посплю, ладно? Разбудишь меня в шесть?” Рили утвердительно кивает, целует меня в краешек губ. Она пахнет мной.


****


Лайма перезванивает через пятнадцать минут. Спрашивает, чем может помочь. У нее задорный юный голос.

Лого говорит, что хотел бы встретиться, пообщаться. Если это удобно.

После заметной паузы и голосом, скорее, неуверенным Лайма говорит:

- Ну, наверное... Я уже поужинала, но можно зайти куда-нибудь, посидеть… Тут есть одно место, недалеко, “Олмстед” называется. Знаешь?
- Нет.
- Едешь по Ирландскому проспекту, чтобы номера домов увеличивались, сворачиваешь направо на Гроуме. Увидишь с левой стороны. Через час.
- А пораньше нельзя?
- А-то мальчику будет поздно? Даме надо еще вечернее платье выбрать.
- Да нет, нормально, через час.

Ехать от силы минут двадцать.

Лого сидит за столиком, рядом с ним полупустая чашка кофе.