Семя, которое она посеяла

Автор: Эмма Лесли. История о великой забастовке докеров.
******
I. ДОМ УИННИ ЧАПЛИНА II. НОВАЯ РАБОТА III. СОСЕДИ IV. ЧТО СДЕЛАЛА СТРАСТЬ
 V. ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ УИННИ VI. ОДНА ВЕТРЕННАЯ ПОГОДА VII. БАСТОВКА
VIII. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
*********
ГЛАВА I.

ДОМ УИННИ ЧАПЛИНА.

"ОТЕЦ скоро вернётся, а поскольку вчера он не получил никакой работы,
Он обязательно придёт сегодня. Он всегда так делает, я заметила, — и говорящая, хорошенькая десятилетняя девочка, осторожно бросила несколько углей в огонь, чтобы комната выглядела светлой и уютной для её отца, когда он вернётся с работы в доках.

 «Ты очень голодна, Летти?» — спросил голос из угла.

Девушка, сидевшая в отблесках огня, повернулась к затенённому углу, где на самодельной кушетке из коробок лежала её сестра, и спросила:
«Как думаешь, тебе нужно ещё лекарства?»
«Боюсь, что да. У меня его не было целую неделю, и у меня болит спина»
Снова плохо. Но мы ничего не скажем, пока не узнаем, сколько отец получит сегодня. Мама наверняка получит восемнадцать пенсов за стирку у миссис Раттер, так что она сможет отложить шесть пенсов на пузырёк с лекарством, если отец тоже получит за день.

«Он не сможет работать целый день — да он уже давно не работал целый день! Но он может получить шиллинг или, может быть, чуть больше, и тогда, я думаю, у тебя будет лекарство. Я пойду посмотрю, не идёт ли он по улице, потому что я знаю, что ты хочешь своё
К этому времени чай уже остыл. Я поужинала в миссионерском зале, так что я не так голодна, как ты.
— С этими словами она открыла дверь, и в комнату проник красноватый свет от камина, который привлёк внимание другой девушки, стоявшей в дверях.

— Как ты сегодня, Винни? — спросила она, просунув голову в комнату и оглядевшись. «Как же весело ты всегда выглядишь!» — добавила она, оглядывая маленькую комнату, в которой царила уютная атмосфера, несмотря на обшарпанную мебель, которая в свете камина выглядела довольно богатой и роскошной.

 На полу лежал ковёр, на котором всё ещё оставались алые пятна
то тут, то там. Диван ящик Винни, тоже была покрыта лоскутным
часть из хлопка, который выглядел ярко и красиво, и там было кресло
покрыта таким же образом по другую сторону камина, и
маленький круглый стол в середине комнаты, покрытый белой
ткань, на которой был изложен чайные чашки и тарелка или двух, но не
атом пищи, потому что последний кусочек был съеден во время завтрака, и
пока отец или мать вернулась домой с заработком в день, чай не может
было сестер.

Летти с жадностью вглядывалась в темноту унылого маленького
 С реки дул пронизывающий ветер, и хотя было ещё только пять часов, день выдался таким унылым и туманным, что теперь, с приходом мартовского ветра, все были рады оказаться в помещении и никто не выходил на улицу. Кое-где в окнах домов мерцал свет.
Но во многих домах, как, например, в доме Летти, в окне виднелось лишь красное пламя небольшого очага, разожжённого к празднику — чаепитию, когда дети могли быть уверены, что получат хотя бы половину порции, если заработок отца не позволит им получить целую.

Оглядев улицу в поисках отца или матери, Летти зашла в дом и поднялась наверх, потому что дрожала от холода, а маленький табурет у камина был удобнее, чем порог.


"Это Энни Браун только что вышла?" — довольно резко спросила она, войдя в дом.


"Да. Она просто заглянула на минутку," — ответил голос из угла.

«Удивительно, что ты с ней разговариваешь, Винни, ведь ты же знаешь, что они все такие плохие», — сказала её сестра, с грохотом захлопнув дверь.

 «О, Энни не такая уж плохая, если узнать её получше. Её отец работает в
в доках; думаю, у неё работы больше, чем у отца, и...
"Может быть, но я всё равно знаю, что мама не хочет, чтобы я с ней играла," — сказала Летти довольно строго.

Но её сестра лишь улыбнулась про себя, стоя в тени. Летти была похожа на свою мать и гордилась тем, что держится в стороне от многих — нет, от большинства — своих соседей, ведь они не всегда были такими бедными, как сейчас.


Чаплин был плотником, но из-за проблем со здоровьем и тяжёлых времён он остался без работы и перебивался случайными заработками, пока
В конце концов он был рад возможности время от времени подрабатывать в доках
в качестве поденщика, в то время как его жена немного прирабатывала
в качестве прислуги в нескольких крупных домах поблизости.

 Так прошёл год или два, и за это время они если и не опустились ещё ниже, то и не продвинулись в восстановлении своего положения.
За это время старшая девочка, Винни, постепенно впала в уныние.
Её здоровье ухудшалось, и поначалу казалось, что это только усугубит уныние её отца.
 Но сама девочка стала жизнерадостной, и это делало её источником надежды и хорошего настроения для окружающих, хотя она и
Казалось, она сама отказалась от мысли стать лучше.

 Никто, увидев это бледное, терпеливое лицо на подушке её кушетки, и представить себе не мог, кем она была не только для своих матери, отца и сестры, но и для всех, кто жил в доме. Когда в доме появлялись новые жильцы, они то и дело слышали о «маленькой Винни
Чаплин. Они прожили в этом доме неделю, и если у кого-то и были проблемы, Винни наверняка знал об этом. Маленькая задняя комната, которую они занимали, на самом деле была сердцем этого дома.
Они жили по соседству, и поэтому для них не было ничего необычного в том, чтобы открыть дверь и перекинуться парой слов с больной,
особенно когда её матери не было дома весь день.

 Так она познакомилась со своими соседями, чего никогда не сделала бы её мать.
В девочке было что-то такое располагающее, что люди, разговаривая с ней, иногда забывали, что она всего лишь девочка, и рассказывали ей о своих проблемах, которыми постеснялись бы поделиться со старшими и более мудрыми друзьями. Кроме того, у Винни всегда было время выслушать их истории, и сам факт того, что они рассказывали их такому сочувствующему слушателю, часто
Она немного приподняла груз, и, если Винни больше не могла ничего сделать, она нежно шептала своему гостю: «Бог всё знает, ты же знаешь. Я попрошу его помочь тебе».

Иногда загадочная улыбка бы части губ, когда люди
она сказала это, однако тяжелая беда в стадии обсуждения, может быть,
это редко случалось, что это было так прекрасно, как то, что болезнь сама
был призван терпеть, и, возможно, посетитель, хотел добавить: "вы
думаю, что Бог знает о своей беде?"

"О да, я уверена, что знает", - отвечала Уинни с сияющим взглядом. "Он
Он так добр ко мне, что... что... я даже не знаю, как выразить свою благодарность.
 Знаешь, сначала я была не так уверена, — поспешила добавить она.  — Я думала, что Бог должен быстро исцелить меня и отпустить.
Снова воскресная школа; и когда он, казалось, не слышал меня, а я слабел и слабел, я начал плакать, пока однажды на меня не снизошло озарение, что у Бога есть для меня работа, которую я должен выполнить, лёжа неподвижно на этом одре. Тогда я подумал о том, что Господь Иисус был готов прийти и жить здесь, а ведь это было, должно быть, ужасное место для жизни
но он пришёл, чтобы исполнить волю своего Отца и спасти нас, и поэтому он не возражал. И когда я подумал об этом, я так обрадовался, что надолго забыл о боли в спине. Так что, видите ли, Бог всё время помогает мне, потому что он всегда изливает в моё сердце столько радости, сколько я могу вынести.

"Но, Уинни, - сказали друзья, - если Бог помогает тебе, как ты говоришь, почему
он не исцелит тебя? Ты думаешь, он не мог бы?"

"О да, конечно; и я осмелюсь предположить, что для него было бы так же легко
вылечить меня, как доставить мне столько радости. Но тогда, возможно, это не так
Это так хорошо для меня и для людей, которые здесь живут. Разве ты не видишь, что я делаю здесь Божью работу? Конечно, совсем немного, но этого достаточно, чтобы любой человек был рад возможности хоть немного помочь дорогому Господу, который отдал за нас всю свою жизнь.
Поэтому неудивительно, что Энни Браун иногда заходила к больному, хотя она и была дерзкой и смелой девушкой.

Миссис Чаплин, однако, не любила ни её, ни её отца, который часто пропивал деньги, когда зарабатывал немного больше обычного.
Так что Летти была совершенно права, когда говорила это, а её сестра — нет
возразить ей, но просто улыбнулась про себя в тени, пока Летти
осторожно подбросила еще немного золы в огонь.

Не успела она договорить, как открылась входная дверь, и в следующую минуту
Уинни радостно воскликнула: "Наконец-то папа, открой дверь скорее!"

Летти не нужно было повторять; она уронила лопату, которую держала в руке.
и побежала к двери комнаты.

«Ты опоздал, отец», — сказала она в качестве приветствия, пристально глядя на него, чтобы по выражению его лица понять, сколько денег у него в кармане.


 Признаки были не очень благоприятными. Чаплин выглядел грустным и
Он был подавлен и, опустившись в кресло, которое Летти пододвинула к камину, сказал: «Всего час работы — всего пять пенсов, моя малышка».
Винни была разочарована. Она была так уверена, что отец хотя бы два часа поработает и принесёт домой десять пенсов. Она слегка вздохнула, подумав о лекарстве, которое сейчас не купишь.
А потом, преодолев собственное разочарование, сказала:
«Возьми буханку хлеба и немного топлёного масла, если сможешь, Летти.
Я вижу, что отец голоден.  Мы можем заварить старые чайные листья ещё раз, и
по-моему, в буфете есть немного сахара.

Летти только надеть шляпу и берут в руки маленькой кучки Пенса
что ее отец положил на стол, она побежала вниз и из
дом.

Винни наблюдал, как ее отец, он сидел, его голова опиралась на руку,
слишком усталый, чтобы говорить. Девушка знала, приметы слишком хорошо, чтобы поговорить с
его только сейчас. Вскоре, выпив чаю, он рассказывал им о своей работе и о том, сколько людей сегодня стоят у ворот дока в ожидании возможности попасть внутрь.

Вскоре Летти вернулась с редким сокровищем в руках. Когда она шла по улице от магазина свечей, ветер принёс с главной дороги на другом конце улицы шелестящую и развевающуюся газету. Летти подняла её и стояла с ней в руке, думая, что кто-нибудь выйдет из темноты и заберёт её. Но, постояв минуту или две и вглядываясь в темноту, но никого не увидев и не услышав, она решила, что может отнести её домой отцу.

 «Смотри, папа, что я нашла», — сказала она, протягивая бумагу.

«Ах! Это будет здорово», — сказал он, протягивая руку, чтобы взять буханку. «Можно нам закурить, Уинни?» — спросил он с некоторой тоской, отчасти опасаясь, что даже сейчас ему запретят читать.

 Летти поставила буханку на стол, подошла к полке в углу и принесла лампу.

«О да, там есть немного масла», — сказала её сестра, поднимая бутылочку, чтобы посмотреть на неё.  «Мама сказала мне вчера вечером, когда ставила её на огонь, что в ней осталась хорошая капля».
 Нинни всегда хранила семейные воспоминания в этом маленьком доме
Экономия была на первом месте, ведь лампу нельзя было жечь впустую, поэтому велся тщательный учёт того, как долго горела лампа. После небольшого обсуждения было решено, что лучше всего пить чай при свете камина, а лампу зажигать для отца, как только он умоется.

 Это делалось на маленьком заднем дворике, а когда всё заканчивалось, зажигалась лампа, и отец садился за чтение газеты.

Для него было редкостью получить целую газету, чтобы почитать.
Вскоре он увлёкся тем, что читал.

Когда его жена вернулась с работы, он едва дождался, пока она сядет, и начал рассказывать о том, что привлекло его внимание в газете.


"Послушай, мама, в Палате лордов проводится расследование по поводу системы потоотделения," — сказал он с воодушевлением.

Бедная женщина очень устала и не проявляла особого интереса к тому, о чём говорил её муж, но всё же спросила с напускным интересом:
«Что ты имеешь в виду, Том?»
«Имею в виду! Ну, ты бы знала, если бы работала в доках, где бригадир
ничего не делает за свои деньги, но гоняется за нами, крича: "Пихайтесь туда,
пихайтесь!" - И, конечно, заставляет двадцать из нас выполнять работу шестидесяти
забирает деньги остальных сорока человек себе, помимо своего собственного жалованья.

- Но как же это удается, отец? - быстро спросила Уинни.

Миссис Чаплин забыла о своей усталости и сказала: «Том, объясни нам, что ты имеешь в виду — что это за потливость такая?»
 «Ну, вот как нас, мужчин, обслуживают — ведь в доках это так же плохо, как и везде. Допустим, завтра утром придёт корабль, возможно, с чаем. Надзиратель идёт посмотреть на него и говорит:
бригадиру: «Для этой работы вам понадобится шестьдесят человек».
 «Хорошо», — говорит мистер Бригадир и в восемь часов приходит к воротам дока и выбирает среди нас самых крепких парней — человек сорок или пятьдесят.  Он ведёт их на корабль и заставляет работать до половины одиннадцатого. А потом, если они устанут и он решит, что они не смогут поддерживать темп, который он для них задал, он заплатит им за два часа работы, а затем пойдёт к воротам за следующей партией — скорее всего, на этот раз за шестьюдесятью, потому что сейчас одиннадцать часов
Бригадир будет ходить и смотреть, как у них идут дела, и следить за тем, чтобы количество рабочих было в норме.

"Бригадир сам не особо утруждается; у него и так хватает забот, чтобы присматривать за своей бригадой рабочих, потому что они бы отлынивали от работы, если бы могли — если бы за ними не присматривали. Обращайтесь с человеком как с собакой, и вы получите от него собачью работу. Парень, который знает, что его наняли всего на пару часов, а потом уволят, не будет относиться к своей работе с должным интересом. Имейте в виду,
Я не говорю, что он не должен этого делать, потому что я прекрасно знаю, что если человек вкладывает
душу в свою работу, то это гораздо лучше, чем просто использовать грубую силу.
Вот почему многие из нас недовольны тем, как обстоят дела в доках.
Я говорю вам, что это плохо и для мастеров, и для рабочих, хотя мастера не так сильно возражают, потому что они на этом зарабатывают.
Видите, как
Раттер продвинулся по службе с тех пор, как стал бригадиром, — добавил Чаплин с некоторой горечью.


"Но как они могут этим управлять? Я не понимаю, — перебила его
Винни взволнованным тоном.

"Ну, моя девочка, дело вот в чём. Бригадиру платят по контракту.
Приходит корабль, и они выясняют, сколько груза нужно выгрузить из трюма.
Надсмотрщик может с точностью до часа сказать, сколько времени потребуется шестидесяти или двадцати рабочим, чтобы выгрузить груз.
Он говорит, что эта работа будет стоить столько-то, пять или десять фунтов, в зависимости от обстоятельств, и бригадир должен заплатить рабочим из этой суммы. Что ж, если он может заставить
сорок или пятьдесят человек выполнять работу пятидесяти или шестидесяти, постоянно поддерживая бешеный темп и заставляя людей работать всего час или два, пока они не устанут, то он получает гораздо больше, потому что
конечно, цена контракта рассчитана так, как если бы он должен был заплатить
шестидесяти мужчинам, а не двадцати, которых он заставил выполнять работу. Теперь ты
понимаешь, моя маленькая женщина? - добавил ее отец.

Сами по себе эти слова были ничего особенного, но тон, которым они были произнесены,
заставил его жену взглянуть на него с некоторым удивлением и тревогой, потому что он
обычно был молчаливым человеком, по крайней мере, в том, что касалось его работы.

"Ты никогда не говорил мне этого раньше", - сказала она. «Почему ты так возбуждаешься из-за этого сейчас?»

 «Раньше мне стоило больших усилий не возбуждаться, но разве ты не видишь,
Я мог бы что-нибудь сказать по этому поводу и лишиться шанса получить работу;
но теперь все только об этом и говорят, потому что к нам приходили ребята
из доков и узнали, что помимо того, о чём я вам говорил, торговцы и грузоотправители платят нам восемь пенсов в час за нашу работу, но мы получаем только пять пенсов, и мы уже достаточно долго миримся с этим.

Его жена встревожилась ещё больше, потому что в голосе мужа звучала решимость.
По прошлому опыту она знала, что это значит: нахмуренные брови и свирепый взгляд, которым он одарил её, ударив кулаком по столу
указано что-то необычное, и она действительно боялась, что он может
делать дальше. Но после глядя на жену ни на минуту, он обратился к своему
снова бумаги.

"Здесь говорят, что бедным портным и мастерам маникюра стыдно
потеть. Так что, если это стыдно для них, разве это не стыдно для нас?" - спросил он
.

- Но послушай сюда, Том. Я слышала, как ты говорил, что докеры — самые бедные из всех рабочих и что ты бы никогда не стал этим заниматься, если бы мог вернуться к своему ремеслу.
Миссис Чаплин говорила с некоторым недоумением, потому что не понимала, почему её мужа так волнуют низкие зарплаты.
он часто говорил, что рабочих рук гораздо больше, чем рабочих мест, и что они должны быть готовы к низкой зарплате.

"Это правда, но я всё равно говорю, что нам бы пригодилось меньше бригадиров или что кто-то мог бы присматривать за нами и получать только свою долю зарплаты. Тогда, разве ты не понимаешь, я мог бы заработать
шесть пенсов там, где сейчас получаю только пять, а когда работа
будет закончена и все подсчитают, я мог бы получить на пенни или два больше, чем тот, кто не выполняет работу. Разве ты не понимаешь, Марта, что нам нужны более стабильные работники, которые будут прилагать больше усилий
с работой, потому что у них был бы к ней интерес, которого у них сейчас нет, потому что на них охотятся, как на собак. Из того, что я здесь читаю о том, что происходит в Палате лордов, я начинаю понимать, что нам тоже нужно кое-что изменить, как и портным и производителям цепей. Парень, который иногда приходит к воротам, когда мы ждём работу, говорит нам то же самое, но я только смеюсь над ним, как и все остальные раньше. Однако я скажу им завтра, что его стоит послушать.
Возможно, он подскажет нам, как изменить ситуацию.

«Кажется, дела идут всё хуже и хуже», — со вздохом сказала его жена. «Сегодня у меня было много лишней стирки, и я была уверена, что миссис Раттер даст мне ещё пенни или два. Но нет, она дала мне ровно восемнадцать пенсов, и я боялась сказать хоть слово, чтобы она не сказала, что может найти кого-нибудь другого, кто будет делать эту работу за меньшие деньги».

«Вот так обстоят дела у нас, бедных докеров, и, похоже, нам никто не поможет».
«Не говори так, папа», — быстро вмешалась Винни. «Кто знает, может, кто-нибудь заинтересуется зарплатой докера так же, как и зарплатой портного».

«Если у меня не будет болеть голова, пока это не случится, то и беспокоить меня это не будет», — сказал её отец.

 «Я думаю об арендной плате», — сказала миссис Чаплин, доставая две серебряные монеты из угла носового платка, куда они были завязаны, и глядя на них.

 Один шиллинг и шесть пенсов — вот и всё, что у них было, а был уже вечер четверга. Как только наступал понедельник, в десять часов приходил домовладелец, чтобы забрать арендную плату, и, если три шиллинга не были готовы, он вручал жильцам уведомление о том, что они должны съехать. И их выгоняли
Комната означала бы, что они должны опуститься на ступень ниже в социальной иерархии.
 Им пришлось бы переехать туда, где арендная плата была бы ниже, и их комфорт и респектабельность серьёзно пострадали бы, и никто не знал, насколько это важно для миссис Чаплин.

То, что она знавала и лучшие времена, давало ей определённое положение среди соседей, которое было для неё так же ценно, как дворянский титул для богачей.
Идти на улицу, где это мало что значило или не значило ничего в глазах её грубых обитателей, было для бедной женщины невыносимо.
Весь день она поддерживала себя надеждой
что её муж заработает что-то вроде двух шиллингов, тогда они
смогут отложить эту сумму и при этом иметь достаточно денег, чтобы купить всё необходимое для пополнения запасов в буфете.

 Её встревоженному разуму казалось бесчувственным, что её муж может интересоваться чем-то, что он читает в газете, и забывать об арендной плате, которую нужно внести до следующего понедельника.

Она совершенно не могла представить, что между этими двумя событиями может быть какая-то связь.
Её кругозор был слишком узок, и, размышляя об этом, глядя на шиллинг и шесть пенсов на столе, она в конце концов расплакалась.
К большому ужасу Летти.

"Мама, мама, не плачь!" — воскликнула Винни, пытаясь дотянуться до неё. "Дорогая мама, ты забываешь, что Бог знает, как сейчас тяжело нам приходится, и может прислать нам деньги на аренду до следующего понедельника, хотя сегодня только вечер четверга и у нас почти ничего нет."

«У нас ничего нет, — всхлипнула бедняжка. — Нам понадобятся все эти деньги, чтобы купить хлеб, чай и немного еды на завтра».
 Уинни молчала минуту или две, но наконец сказала: «Летти могла бы сходить в миссионерский зал и купить суп за пенни за пинту, и это…»
«Это будет дешевле, чем что-либо другое на ужин».
 «А я могу купить на ужин всё, что захочу, в фургончике с едой у ворот дока за гроши», — заметил её муж.

  Бедная миссис Чаплин поморщилась.  Сегодня она много думала об их былом комфорте и респектабельности, и ей казалось, что пользоваться этими дешёвыми продуктовыми лавками — это благотворительность, и при этой мысли она снова расплакалась. Тем не менее, если шиллинг нужно было отложить
на аренду, то это было единственное, что они могли сделать с шестью пенсами,
потому что ни на какой другой план они не могли рассчитывать, чтобы собрать достаточно денег на всех
чтобы поесть два раза за сутки.

 Ей было немного легче от мысли, что в ящик для арендной платы, стоявший в углу, что-то положили.
Поэтому она вытерла слёзы и начала готовиться ко сну.

Это был сложный процесс, потому что кровать нужно было выдвинуть из
того, что днём выглядело как шкаф, но теперь открывало взору
постельное бельё, кровати и подушки, не говоря уже о длинной
занавеске, которая была свёрнута наверху, а когда её опускали,
она образовывала перегородку между двумя кроватями.
Девочек укладывали в другом конце комнаты.

Когда две кровати были приведены в порядок для ночлега, места для передвижения почти не осталось.
Но никому не хотелось делать ничего, кроме как заползти в постель.

 Когда они были готовы, Чаплин поднял Винни с дивана и отнёс на противоположную сторону комнаты.
Летти помогла ей раздеться, и очень скоро трое из четверых крепко спали.

 Но Винни в ту ночь почти не отдыхала. Её отец
заставил её задуматься о неприятном. Как могло случиться, что такие бедняки, как её отец, не могли, по его словам,
Он вкладывал душу в свою работу и делал её так, как, по её мнению, Бог хотел бы, чтобы делалась любая работа: разумно и с душой. Именно так он хотел бы, чтобы работали все люди, а управление делами таким образом, чтобы люди не могли или не хотели этого делать, низводило их до уровня вьючных животных и, безусловно, должно было быть каким-то образом изменено.

Конечно, если бы эти мужчины, которые могли заработать гораздо больше, чем её бедный отец, только знали, как тяжело им иногда приходится, они бы захотели что-то изменить. Из-за такого отношения к мужчинам
то, о чем говорил ее отец, было жестоким и неправедным, а Бог
ненавидел всякую неправедность и послал Своего Сына, чтобы избавить от нее людей.
Поэтому было только справедливо, чтобы тем, кто совершал зло,
сказали об этом ради любви, а не просто ради
бедных рабочих.

Это дало ей пищу для размышлений и повод для молитвы. И
очень горячо молилась девушка в ту ночь, чтобы Бог каким-то образом
подсказал людям, что делать, чтобы всё изменилось ради рабочих, а
также ради тех, кто так сильно переживал.
могли бы любой ценой нажить себе богатство и комфорт.

 Уинни не думала о том, как будет дан ответ на её молитву, и даже не пыталась строить догадки. Бог покажет им, что он может найти путь, и приведёт всех своих слуг к справедливому решению этого вопроса.

 С этой мыслью она наконец уснула и не просыпалась до тех пор, пока её отец, как обычно, не ушёл искать работу.



 ГЛАВА II.

НОВАЯ РАБОТА.

 Прозвенел звонок на уроки, и Летти, торопливо проглотив последний кусочек хлеба и вытерев руки, собралась уходить, когда на следующее утро Винни открыла глаза.

«Как раз вовремя, чтобы попрощаться!» — воскликнула Летти, подбегая, чтобы поцеловать её перед уходом в школу.

 «Уже так поздно, мама?» — сказала больная, оглядывая комнату и приподнимаясь на локте.

 «Да, дорогая. Ты, наверное, плохо спала этой ночью? Посмотри, что Энни Браун принесла тебе недавно».
И пока она говорила, миссис
Чаплин протянул ломтик тоста. "Тост с маслом", - объяснила она. - "и
У меня в чайнике есть для тебя капелька хорошего чая. Ты получишь свой
завтрак, прежде чем я тебя одену ".

Тосты с маслом были роскошью, которая не часто попадала в
В комнате Чаплина не было ничего, кроме того, что приносили соседи, и в доме существовал неписаный закон: если у кого-то из них появлялось хоть немного деликатеса, Винни должна была разделить его с остальными. Но там, где все были так бедны и вынуждены были бороться за каждый кусок хлеба, такие случаи случались нечасто, и Винни, жуя свой тост, гадала, откуда у Энни это взялось.

Не успели они прибраться в комнате перед уходом, как в дверь постучали.
Через мгновение в комнату просунула голову высокая неряшливая девочка.

"Ты можешь сшить несколько мешков для мамы и закончить их сегодня вечером?" — спросила она
чей-то грубый голос, но towsled голова кивнула в приятной манере
к Винни, и она сказала: "я слышала о вас, хотя вы не
знаешь меня".

"Нет, я так не думаю", - сказала миссис Чаплин. "Но я буду рада заняться"
мешками", - быстро добавила она, потому что этот шанс заработать несколько пенсов
был в высшей степени провидческим.

"Я сказал своей матери, что ты сделаешь их. Я принесу их напрямую". И с
еще один кивок в сторону Винни, девушка закрыла дверь и побежал вниз по лестнице.

"Интересно, кто бы это мог быть", - сказала Уинни. "Кажется, она думала, что знает меня"
"но я никогда не видела ее раньше".

«Нет, думаю, что нет. Но я видел, как она ходила по улице с кучей мешков на голове.
Так что, полагаю, они много этим занимаются и сейчас довольно заняты».

Винни сделала всё, что могла, чтобы привести себя в порядок, надев длинное
платье, которое мать сшила ей для дневного времени.
Затем она устроилась на своей маленькой кушетке, откуда могла читать
или смотреть на детей, играющих на заднем дворе, пока мать убирала
кровать и готовилась приступить к работе с мешками, которые принесла
дочь.

«Вы наверняка управитесь со всем этим к десяти часам вечера», —
сказала она, бросив свёрток на пол.

 Миссис Чаплин посмотрела на груду мешковины и задумалась, сможет ли она управиться за такое время.
Она и раньше шила мешки и знала, что это тяжёлая работа, за которую быстро не управишься.
быстро, и поэтому она спросила: "Во сколько это должно быть доставлено?"

"Завтра в восемь часов утра", - ответила девушка, не сводя глаз с Уинни.
"когда это будет?"

"Хорошо, я обещаю вот что: все мешки, которые я смогу убрать, будут готовы к восьми часам
сегодня вечером мой муж принесет, а я сяду и сделаю все остальное.
так что завтра к семи у вас все будет готово. Этого хватит? - спросила
Миссис Чаплин с некоторым беспокойством.

"От вас его", - сказала девушка с ухмылкой. И еще один реверанс
Винни, она закрыла дверь и побежал вниз по лестнице.

Вместе с мешками были присланы иголка и нитка для шитья, и миссис
Чаплин сразу же приступила к выполнению своего задания.

"Теперь мы получим арендную плату, мама, не так ли?" — с нетерпением спросила Винни.
"Я была уверена, что Бог нам как-нибудь поможет," — добавила она радостным тоном
Она торжествовала, когда её мать, после тщательных подсчётов, решила, что может отложить ещё один шиллинг на покупку из денег, вырученных за шитьё.

Но не успела она этого сделать, как в дверь снова постучали.  Но дверь не открывали, пока миссис Чаплин не крикнула:
«Войдите!»

Затем грустная, усталая на вид девочка примерно того же возраста, что и Винни, но хорошо и удобно одетая, робко открыла дверь и с минуту стояла, оглядывая комнату.


"Это мисс Раттер, Винни," — сказала её мать, чтобы нарушить молчание и представить девочек.

«Мама хочет, чтобы ты пришла и немного прибралась у неё», — сказал гость, задумчиво глядя на Винни.

 «Боже мой, как же это утомительно!» — воскликнула миссис Чаплин.  «Всю неделю до вчерашнего дня у меня не было ни минуты свободной, и сегодня я не ожидала ничего подобного, так что была рада этим мешкам.  Что же мне делать?» Мне бы гораздо больше заплатили, если бы я пришёл и поработал денёк на твою маму,
но, видишь ли, я обещал закончить эти мешки.
"О, оставь их, — легкомысленно сказала девочка. "Я расскажу маме, и она тебе заплатит."

«Но мешки обещали доставить сегодня вечером или завтра утром», —
вставила Винни. «Мама не могла нарушить своё обещание.
Можешь, мама?» — добавила она, обращаясь к ней.

 Миссис Чаплин выглядела сомневающейся. Искушение отправить мешки обратно теперь, когда появилась другая работа, было велико, но, взглянув на встревоженное лицо Винни, мать почувствовала, что ей немного стыдно за эту мысль.
Вздохнув, она сказала: «Передай своей маме, что мне очень жаль, но я не могу прийти сегодня.  Если бы я только знала об этом вчера вечером или час назад, я бы пришла и была бы этому рада». Но, видите ли, я пообещал это
— Мешки, я не могу разочаровать человека, иначе он может потерять работу.
 — Но маме так плохо, миссис Чаплин. Отец снова начал говорить о том, сколько денег мы тратим, и о том, что люди должны ему за аренду, и о том, что... что...
 и тут девочка расплакалась. «Мама не может прибраться в доме, а папа вчера вечером белил гостиную, так что там теперь ужасный беспорядок».
Миссис Чаплин с жалостью посмотрела на девочку. Она знала, каким суровым человеком был её отец и что её мать, слабая и хрупкая, не могла выполнять тяжёлую работу по дому и присматривать за жильцами, поэтому она сказала:
- Не могли бы вы закрыть на сегодня гостиную, и я зайду первым?
утром будьте там, как только ваш отец уйдет в
доки, и я все улажу до того, как он вернется домой
во время ужина?"

"Я пойду и попрошу мать, если это будет делать и вы
знаю," сказала девушка, - то освобождается от этого предложения.

«Мистер Раттер работает в доках?» — с некоторым удивлением спросила Винни.

 «Да, у него там очень хорошая должность», — ответила её мать с чем-то вроде завистливого вздоха.  «Его назначили бригадиром пять или шесть лет назад
— Да, это было давно, и у них хороший дом, и с тех пор они купили много домов.
— Но, похоже, это не сделало мисс Раттер счастливой, — заметила
Винни, вспоминая слова отца и свои ночные размышления о бригадирах докеров и о том, как они разбогатели.

«Ну, я не знаю, стали ли они счастливее за эти деньги, если подумать.
Много лет назад они жили по соседству с нами, и Раттер тогда был неплохим человеком, но с тех пор, как он начал стареть, он, кажется, не думает ни о чём, кроме
как он может заработать больше денег. Когда он не работает в доках, он
сидит дома и корпит над своими книгами, и говорят, что подчинённые его ненавидят,
и если у них есть возможность сделать ему что-то плохое, они никогда не упускают шанса
показать ему, что они о нём думают.
«Да ведь, мама, лучше быть бедным, чем таким богатым», — быстро сказал
Винни. «Я лучше останусь такой, какая я есть, чем буду терпеть, как все ненавидят отца, и...»
«Ну, мистер Раттер не обязан быть таким суровым и неприятным, —
перебила её мать. — Он не всегда был таким».

«Нет, но разве ты не понимаешь, что он должен любить деньги больше всего на свете
теперь другое. Он привык думать как-то про соседей и друзей в
дружески, но он должен думать, что так большая часть его контрактов и как
много денег, он может делать ими что он забывает все остальное, и Бог
не позволь человеку быть счастливыми или удобными кто думает ни о чем другом
но зарабатывать деньги".

Но миссис Чаплин несогласно покачала головой. "Я не так уж много знаю
об этом", - сказала она. «Жаль, что Руттеры не заботятся о том, чтобы им было комфортнее, ведь у них есть для этого все необходимое; и все же у меня иногда болит сердце за эту бедняжку, она, кажется, совсем измучилась»
В последнее время она так боится своего мужа.
 И эта бедная девочка — Лиззи, кажется? Я почти забыл о ней, мама; она больше похожа на старуху, чем на девочку.
 Да, так и есть. Но я не удивлён, что ты о ней забыл. Раттеры всегда держали голову высоко поднятой, а когда они переехали в дом побольше, мистер Раттер запретил им общаться со старыми друзьями. Он хотел, чтобы все забыли, кем он был, и стремились к чему-то лучшему, чем работа в доке.
 Пока она говорила, игла то входила, то выходила из упрямой
Она должна была сидеть за работой не покладая рук, ведь если она хотела закончить все мешки вовремя, то должна была усердно трудиться.

 Когда Летти вошла, она отправилась за двумя пинтами супа в ближайший миссионерский зал.
Таким образом, миссис Чаплин и девочки могли без промедления
съесть что-нибудь горячее и питательное, ведь сегодня это было важно.

 Когда ужин закончился и стол был убран, Летти села шить один из мешков. Винни хотела бы сделать то же самое, но для неё это было невозможно. Но если она когда-нибудь и испытывала искушение пожаловаться на свою беспомощность, то только в таких обстоятельствах
В таких обстоятельствах, когда каждый стежок имел значение, а она ничего не могла сделать, чтобы помочь.

"Мама, я могла бы почитать тебе сегодня днем," — вдруг сказала она, и ее лицо просветлело от этой мысли. "У меня есть книга, которую мисс Лавендер принесла мне на прошлой неделе."
"Ты ее не читала?" — спросила мать.

«Да, но мне будет приятно перечитать её для тебя, мама».
«О! Я бы не смогла перечитать книгу, которую только что закончила, — сказала
Летти. — Мне бы это не понравилось».

«Не понравилось бы, если бы ты хотела помочь маме», — сказала её сестра.

Летти пожала плечами. "Мне нравится читать про себя лучшей," она
сказал; "Если хотите, я возьму эту книгу должен быть изменен, когда я прихожу
домой из школы. Мисс Левендер сказала, что изменит его для нас сегодня.
если хочешь.

"О, но я на этом не закончу. Я не смогла прочитать всё это маме сегодня днём, — ответила Винни.


"И я хочу, чтобы ты принесла чай и ещё немного пошила, когда вернёшься из школы, Летти, — сказала её мать.


"У меня болят пальцы. Не думаю, что смогу ещё что-то сделать, — ответила Летти, надув губы.

- Мне тоже больно, но я слишком рада получить работу, чтобы ворчать по этому поводу.
и тебе придется научиться делать то же самое, моя девочка.

Летти вздохнула. "Разве ты не хотел бы, чтобы у нас было много денег, Уинни?" сказала она.
"Если бы отец был бригадиром, сейчас".

"Нет! Нет! Я не хочу, чтобы отец был бригадиром, — поспешно перебила её сестра.
— Мы должны желать и молиться о том, чтобы всё изменилось, чтобы мужчины могли выполнять свою работу так, как, по словам отца, они должны её выполнять, — с интересом, тщательно и хорошо.
И чтобы бригадиры не думали только о том, как заставить их работать как можно больше
по возможности за как можно меньшую плату, как будто они лошади, а не люди. Бригадиры, возможно, будут зарабатывать не так много, но они будут счастливее и будут лучше работать за небольшую плату.
"Надеюсь, это будет немного больше, чем у отца," — перебила
Летти, пожав плечами. Мысль о том, что люди могут быть несчастны, когда у них есть
много еды, тёплая одежда и им не нужно беспокоиться об арендной плате, была для неё непостижимой.
 «Как ты думаешь, мама, нам должно быть лучше, чем сейчас?» — недоверчиво спросила она.

«Но разве ты не понимаешь, Летти, что если бы всё изменилось так, как говорил вчера вечером отец, нам бы стало лучше, мы бы немного разбогатели, и отец тоже мог бы лучше выполнять свою работу.  В целом это было бы справедливее, потому что сейчас бригадиры жалуются на рабочих, а те жалуются на бригадиров, и никто не доволен». Конечно, Бог не мог позволить людям быть счастливыми и довольными,
если они получали свои деньги нечестным путём, как, мне кажется, некоторые делают сейчас, и
я уверен, что Он как-нибудь это изменит, теперь, когда люди начали
думать, как это все неправильно. Никто не думал об этом до самого последнего времени,
но теперь он начал говорить к сердцам людей, он скоро
научить их, как сделать лучше. Конечно, если бы это можно было сделать,
Я был бы рад, если бы отца сделали бригадиром, потому что тогда у него
было бы регулярное жалованье, и тогда у нас, возможно, была бы своя комната, в которой мы могли бы жить
, и я мог бы иногда выглядывать в окно ".

Миссис Чаплин вздохнула. «У нас была бы гостиная, если бы отец мог зарабатывать всего на шиллинг или два больше в неделю», — сказала она, глядя на его бледное лицо
Она смотрела на него и думала о том, как давно она не видела ничего за пределами этих четырёх стен. Неудивительно, что она мечтала о том, чтобы их переселили в гостиную, откуда иногда можно было выглянуть на улицу и хоть как-то разбавить монотонность своей жизни.

 Если у Винни и были подобные мечты, она тщательно скрывала их, чтобы не доставлять матери лишних хлопот. И в тот день, по крайней мере, они были так же счастливы, как если бы их доход был таким же, как у Руттеров.  Потому что Винни читала книгу сказок, которую дала ей учительница.
и при повторном прочтении она наслаждалась им почти так же, как в первый раз,
потому что мать разделяла её удовольствие, и день пролетел для них обеих слишком быстро.

Если бы только мешки были почти готовы, миссис Чаплин чувствовала бы себя почти счастливой, настолько её сердце отяжелело после чтения и разговора с Винни.

Но для бедной девушки это было уже слишком; её силы не были готовы к такому долгому чтению, хотя она почти не замечала своей слабости, пока не вошла Летти, и тогда
Стало слишком темно, чтобы она могла продолжать читать. Затем она откинулась на подушку, чувствуя, что хотела бы выскользнуть из тела, которое так болело, и оставить его здесь, как изношенную одежду, которая ей больше не нужна.

Но когда вошёл отец и она увидела, как его грустные глаза устремились в её угол, она поняла, что для него будет очень горько не увидеть её улыбки, когда он вернётся с работы. Поэтому она отложила это желание, решив, что сейчас не стоит о нём думать.

 Возможно, когда-нибудь, когда кто-нибудь найдёт способ помочь
И докеры, и бригадиры могли бы обойтись без неё, но не сейчас.
 Поэтому, преодолев слабость, она сказала бодрым тоном: «Видишь, как занята мама?
Теперь мы подготовим арендную плату, папа».
«Мешки!» — с лёгким удивлением заметил Чаплин, глядя на кучу, о которую чуть не споткнулся.

«Это тяжёлая работа, но я была рада получить её сегодня утром», — сказала его жена, вопросительно глядя на мужа. Она боялась спросить, сколько он заработал за день, потому что по его отчаянному взгляду поняла, что совсем немного, а завтра тоже была суббота.
когда было бы меньше шансов устроиться на работу.

Поэтому она отбросила свои собственные страхи и тревоги и сказала бодрым
тоном: "Я должна доставить это завтра к семи часам, а затем отправиться в
Миссис Раттер отработает полдня.

Мужчина посмотрел на работу в руках своей жены. "Не могу ли я немного помочь тебе?"
чтобы дать тебе отдохнуть? - спросил он немного задумчиво.

"Я бы хотела, я могла бы помочь матери", - сказал Винни, улыбаясь в
думала, что ее отец с помощью иглы, а Летти расхохоталась в
предложение.

"О! Вы можете смеяться, - сказал он, чувствуя огромное облегчение, услышав об этом
наплыв работы. «Я хочу показать тебе, что я могу сделать после чая. Положи это, мама, и налей нам чаю, а потом мы с Летти попробуем сшить мешок. Не бойся, мы справимся вдвоём».

За чаем он рассказал о том, как прошёл его день, который мало чем отличался от предыдущего, за исключением того, что работа, которую он получил на час, не позволила ему вовремя добраться до другого места, чтобы поработать подольше, как он мог бы сделать, если бы отправился туда первым. Это была ещё одна претензия, на которую жаловались рабочие, и она была связана с тем, что
Немного предусмотрительности и управления могли бы предотвратить это.

"Возможно, однажды всё наладится, отец," — сказала Винни. "А когда всё наладится, мама говорит, у нас будет гостиная, так что я смогу иногда выглядывать на улицу."
"У нас будет две комнаты," — объявил Чаплин; "и я не уверен, но, может быть, мы попробуем кое-что исправить. Парень, который приходит
и разговаривает с нами у ворот по утрам говорит, что это можно было бы сделать довольно легко, если бы мы только решили держаться вместе. Два дня
я бродил и работал за десять пенсов! — И с этими словами он достал из кармана полпенни, который заработал, и положил его на стол, словно ему было за него стыдно.

«Отец, тебе не кажется, что теперь, когда Бог вложил в сердца людей мысль о том, что это нужно изменить, так и будет?» — серьёзно спросила Винни.

 Чаплин почесал затылок.  Он, конечно, верил в Бога; иногда ходил с женой на миссионерские службы, но никогда не задумывался о
Бог находится совсем рядом и управляет делами людей, как и Винни.
Поэтому теперь, когда его попросили ответить на такой прямой вопрос, он смущённо уставился в огонь.


"Не думаю, что в доках придают этому большое значение," — медленно произнёс он.


"Возможно, и нет, но это не мешает Богу действовать. Разве ты не понимаешь, что кто-то может молиться об этом, и в головы разных людей могут прийти мысли об одном и том же?
А потом, если очень много людей скажут, что это нужно изменить, — что ж, если они не думают об этом
«Если бы такие вещи происходили в доках, им всё равно пришлось бы поступать так, как велит им Бог, потому что их создавали бы люди».
 «Браво, Винни!» — сказал её отец.  «Вот именно, моя девочка.  Значит, ты молилась Богу об этом, да?  Что ж, продолжай, и кто знает, что из этого выйдет?» Парень, который приходит поговорить с нами
о том, чтобы стоять плечом к плечу, ничего не говорит о том, что Бог вложил эту идею в его сердце, но это не значит, что это не так, ведь Бог действует в большем количестве сердец, чем мы думаем; но обо всех нас
думая одинаково об этом, почему, это именно то, что, по его словам, должно быть сделано?
прежде чем мы сможем внести какой-либо переполох в материю.

"А переполох обязательно будет?" - робко спросила его жена.

"Да! Что там будет, милочка, и огромное волнение перед этим, мы вам все
мы хотим. Но, как говорит наша Винни, первое, что нужно сделать, это заставить мужчин
одинаково думать о том, чего они хотят ".

«Но ведь забастовки не будет?» — с дрожью в голосе спросила бедная миссис Чаплин.
 Она по горькому опыту знала, что такое забастовка: голод и холод, отказ от ценных предметов домашнего обихода и опустевшие дома.

"У нас не будет забастовки, если мы сможем ей помочь. Что мы должны сделать, так это принять решение
встать плечом к плечу, и когда портовые компании
увидят это, они, конечно, услышат наши жалобы и внесут некоторые
изменения ".

"Но предположим, что они не должны?" - спросила его жена.

Чаплин мог видеть страх в ее лице, и поспешил развеять ее
страхи. «Мы не будем бастовать, пока нас к этому не принудят, — сказал он. — Наша Винни не забудет рассказать об этом Богу; и, послушай, мама, если случится самое худшее, разве ты не видишь, что Бог узнает об этом?»
Он просто делает это ради куска хлеба, а о нас он позаботится?

"Да! Да! Отец, так и будет, — сказала Винни. "И тогда мы сможем снять комнату в пристройке и жить счастливо до конца наших дней."

Такая перспектива, как отдельная комната или, ещё лучше, две комнаты, в которых можно жить, стоила любых усилий.
Глядя на своего Винни, который неуклюже втыкал и вынимал иглу, Чаплин решил на следующий день заявить о себе как о человеке, который присоединится к требованию об улучшении условий труда для рабочих.



Глава III.

Соседи.

- ПОСЛУШАЙ, Мария, я вижу, нам придется уехать отсюда.;
Я не намерен больше терпеть ворчание парней. Прошлой ночью
один из них пригрозил разбить мои окна, если я не брошу свою
работу в доках, как будто это я виноват, что мужчинам приходится работать по
контракту. Они занимаются этим уже месяц.

Миссис Раттер вздохнула. "Я бы никогда не сделали бригадиром," она
сказал таким тоном отчаяния. "У нас когда-либо был гораздо счастливее, когда ты
был просто работник при этом около половины зарплаты".

"Что ты имеешь в виду?" яростно потребовал ответа ее муж.

«Ну, деньги не всегда приносят счастье», — уклончиво ответила его жена, словно испугавшись того, что сказала.

 «На что тебе жаловаться? — сказал он.  — Разве у тебя нет всего, что нужно для еды и питья?  Разве у тебя не самый лучший меблированный дом на улице?
 Разве мы не живём лучше всех в округе?» Я только что купил ещё один дом, в котором есть несколько хороших постоянных арендаторов и где арендная плата не такая высокая, но её можно немного повысить.
«Ты никогда так не стремился заработать, когда у тебя было...»
«Иди на кухню и плачь там», — скомандовал муж.
«Только не поддерживайте огонь в камине впустую».
Бедная женщина вышла, всхлипывая. Несмотря на то, что их дом был самым
обставленным на улице, ей постоянно твердили, что разводить огонь
в эти холодные вечера — пустая трата, хотя раньше так было принято,
пока её муж не начал богатеть и не заявил, что такое расточительство
— это намеренная трата.

Она села у тлеющих углей догорающего камина и поежилась.
Вскоре её муж вышел из дома, и она услышала снаружи сердитые голоса.
Несомненно, это были арендаторы, пришедшие просить отсрочки.
заплати за квартиру, потому что они постоянно приходили с подобными поручениями.

Однако только сейчас мне показалось, что они довольно шумели из-за этого.
по оконным ставням застучали камни. К ее облегчению,
в следующую минуту послышался поворот ключа в замке, и
вошел ее муж. Он не был трусом, но выглядел бледным и
испуганным, когда вошел в кухню.

"Почему?! В чем дело? спросила она, выглядя еще бледнее, чем ее муж.


"О, некоторые мужчины там примерно такие же глупые, как ты", - сказал он
с беспокойством. "Они на самом деле хотят, чтобы я попытался изменить план после
какие работы выполняются в доках, как если бы я мог сделать что-нибудь".

"Но я слышал, вы говорите, что это не честный способ ведения дел", положить в
его жена.

"Но предположим, что это не так, могу ли я это изменить, как ты думаешь?" потребовал он ответа,
сердито повернувшись к ней.

Теперь так было всегда. Что бы ни выводило его из себя, он всегда срывался на ней.
И вот теперь, когда он не мог выйти из-за разъярённой толпы на улице, он вымещал свой гнев на ней, а она сидела и покорно, но со слезами на глазах терпела его выходки, втайне мечтая, чтобы они были такими же бедными, как раньше, когда её муж работал в доках, и даже не мечтали о том, чтобы стать
Его доход составлял более фунта в неделю. Тогда они были счастливы и довольны, и её муж мог позволить себе иногда ходить с ней на миссионерские службы.


Но всё изменилось, когда он стал мастером и начал покупать собственные дома. Тогда, по его словам, миссионерская служба была для них недостаточно хороша.
Они должны были ходить в церковь, где никого не знали, но где их могли счесть важными персонами.
Сам он туда не ходил, потому что воскресенье приходилось тратить на проверку счетов и расчёты, связанные с арендой и ремонтом, а также с тем, как сэкономить шиллинг здесь и
чтобы сделать свои дома более прибыльными.

 Бедная женщина вздохнула, подумав об этом, в то время как её муж продолжал ворчать, а толпа снаружи, казалось, становилась всё более агрессивной.
В конце концов стало ясно, что Раттер не сможет выйти на улицу этой ночью, поэтому он снял ботинки и сел в унылой маленькой кухне, чтобы поужинать хлебом с сыром.

Толпа снаружи ждала и возмущалась поведением бригадира, но, поняв наконец, что он не собирается выходить этой ночью, разошлась.


"Мы должны уехать отсюда завтра," — сказал Раттер, когда они уходили
наверху. «Я купил дом неподалёку, и мы сразу же туда переедем. Я пошлю сказать, что я болен и не могу ходить на работу по утрам, и мы уедем до того, как эти ребята вернутся вечером».

«Но женщина придёт стирать утром», — сказала миссис Раттер с некоторым беспокойством, потому что ей не хотелось расставаться со всеми своими друзьями.

 «Если женщина придёт, она может помочь тебе собраться. Но тебе не нужно говорить ей, куда мы едем, потому что с этими грубиянами нелегко справиться, когда они в ярости, а я не хочу, чтобы они узнали, куда  я направляюсь».

Поэтому, когда на следующее утро пришла миссис Чаплин, она с ужасом услышала, что её работа в будущем сократится, ведь вряд ли она сможет найти ещё один день для стирки в этом районе.

 Кроме того, она давно знала миссис Раттер.  Они были подругами, когда только переехали в этот район. Она была
склонна завидовать удаче своего друга, когда их положение улучшилось,
но вскоре она начала понимать, что богатство не принесло Руттерам ни счастья, ни удовлетворения.
Теперь она часто жалела бедную женщину больше, чем когда они обе с трудом сводили концы с концами, как это иногда бывало в те старые времена.

С тех пор они становились всё беднее, а Руттеры — всё богаче, но миссис Чаплин казалось, что они становятся всё более встревоженными и несчастными.
Она весь день помогала с упаковкой вещей и видела, как мебель загружали в фургон, но, поскольку миссис Раттер не разрешили сообщить, куда они переезжают, она не могла рассказать об этом подруге, как бы ей этого ни хотелось.

 Когда она вернулась домой, её ждала ещё одна новость.

Энни Браун, которая иногда заходила навестить Уинни, ворвалась в комнату сразу после её возвращения и воскликнула: «Миссис Чаплин, я говорю вам, что Раттер купил этот дом и собирается повысить арендную плату!»
 «Ерунда! — ответила миссис Чаплин.  — Я бы услышала об этом, если бы это было правдой, ведь я сегодня там работала».

Она не сказала ни слова о переезде, опасаясь, что Энни узнает, куда они уехали, и последует за ними. Она вполне могла бы так поступить и сказать тем, кто устроил беспорядок прошлой ночью, что они могут повторить это.

«Ты убедишься, что я говорю чистую правду. А что мы будем делать, я не знаю, потому что у отца болит нога, и теперь никто, кроме меня, не может заработать ни пенни».

Девушка работала на спичечной фабрике неподалёку, и хотя работа была постоянной, платили ей мало, и этих денег едва хватало на её собственное содержание.
Поэтому они не могли платить за аренду, пока её отец не смог снова выйти на работу. Чаплины обсуждали этот вопрос после её ухода, потому что им было очень жаль её.

"Я бы хотела, чтобы она ходила в воскресную школу," сказала Винни, "потому что я ничем не могу ей помочь"
Она мне нравится, хотя иногда бывает грубой и невежливой».
«Она никогда не ходила в воскресную школу», — вставила Летти с набитым хлебом и патокой ртом, потому что они снова опоздали с чаем, а она была очень голодна.

«Думаю, если бы я могла пойти туда снова, я бы уговорила Энни пойти со мной».
На днях я рассказывала ей, как добра ко мне моя учительница, которая приносит мне книги для чтения и приходит навестить меня почти каждую неделю. Я видела, что она хотела бы, чтобы кто-нибудь так же заботился о ней. Но, видите ли, она потеряла мать, когда была маленькой, а отец никогда не беспокоился о ней.
отправил ее в воскресную школу, потому что они обычно убирали там по воскресеньям.
так что она никогда не училась лучше, бедняжка ".

"Ты будешь скучать по Раттерам, мама", - заметил Чаплин, приходя в себя.
после долгого молчания.

"Да, так и сделаю", - ответила она со вздохом. "Я знаю их так давно.
с тех пор, как мы впервые здесь поселились. Ну, дети раньше ходили вместе в воскресную школу, пока не начали самостоятельную жизнь и не стали ездить в церковь так далеко.
"Правда, мама? Я не помню!" — с некоторым удивлением воскликнула Летти.

— Нет, полагаю, что нет, и, осмелюсь сказать, они не хотят, чтобы об этом вспоминали. Потому что это изменило их отношение к жизни, и я не думаю, что миссис.
Раттер хотела бы, чтобы я думал, что когда-то она жила по соседству со мной и что я помогал ей доплачивать за буханку хлеба, чтобы она могла купить чай до того, как Раттер вернётся домой. Ах! Я думаю, это были более счастливые дни для нас обоих.
полагаю, несмотря на дома, которыми они владеют, и хорошую зарплату, которую он получает ".

Чаплин не был склонен говорить в эту ночь, и поэтому он не принимал никаких
обратите внимание на то, что было сказано, но сидел, подперев голову рукой, и его
Он облокотился на стол, явно глубоко задумавшись над каким-то вопросом, который привлёк его внимание.

"Я не уверен, что ребята поступают честно по отношению к Раттеру," — сказал он после долгого молчания, во время которого миссис Чаплин убирала чайные принадлежности.

"Что ты имеешь в виду?" — спросила его жена, удивлённо обернувшись от буфета.

"Ну, я о том, как он зарабатывает деньги. Ребята ворчат и возмущаются, угрожают тем и этим, но что действительно нужно изменить, так это систему оплаты труда. Как рабочих, так и бригадиров.
Миссис Чаплин нахмурилась. "Я бы хотела, чтобы ты оставил все эти разговоры"
«Только не это», — сказала она.

 Бедная женщина!  Она так боялась забастовок, а мысль о том, что низкооплачиваемые рабочие могут сделать что-то большее, чем просто время от времени
поворчать, приводила её в ужас.

 Но у Винни всегда было наготове слово для любой семейной ссоры.  «Тебе не кажется, что мы можем оставить всё в руках Божьих, мама?» — сказала она.

«Да, да, моя дорогая, я хочу, чтобы твой отец так и поступил», — немного нетерпеливо сказала миссис
Чаплин.

 «Но, видишь ли, мама», — начал Чаплин.

 И тут в дверь постучали, и в комнату заглянула Энни Браун
снова. "Отца ногой, кажется, хуже-ночью", - сказала она в тревожном
тон. "Я бы хотел прийти и посмотреть на него, Миссис Чаплин".

"Тебе лучше уйти, мама", - сказал Чаплин, взглянув на свою жену. Он знал
, что ей не очень нравятся Брауны. Они не были приятными людьми
конечно, приятно это знать, но Энни очень понравилась его бедная семья.
Винни, и этот факт во многом способствовал тому, что Чаплин стал вести себя с ними по-соседски и вежливо. Именно поэтому он убедил свою жену пойти и посмотреть на раненую ногу мужчины.

 После таких уговоров у неё не было причин отказываться, и она решилась
чтобы всё прошло как можно лучше. Она обнаружила, что комната её соседки гораздо чище и опрятнее, чем она ожидала, учитывая, как была воспитана Энни. Сам Браун был грубым и вспыльчивым парнем, который часто ругался, но сейчас он выглядел робким, как школьник, потому что у него было смутное ощущение, что Чаплины «заносчивы», несмотря на то, что они были очень бедны. Но им управляла его дочь Энни, во многом благодаря
Чаплин был рядом со своей Винни, и, когда она сказала, что миссис Чаплин должна увидеть его ногу, он согласился.

 «Очень мило с твоей стороны прийти и посмотреть на такого парня, как я», — сказал он
когда миссис Чаплин пожелала ему «доброго вечера». И то, как смиренно он это произнёс, почти рассмешило его гостью и развеяло все её опасения по поводу этого человека.

 «Вы, наверное, поранили ногу в доках?» — сказала она, не зная, что ещё сказать.

Возможно, это был худший вопрос, который она могла задать, потому что он разразился потоком ругательств, обвиняя бригадира в том, что тот так спешил и из-за этого произошёл несчастный случай. Это был не Раттер, а другой человек, чем-то похожий на него, и Браун очень переживал из-за случившегося.

 «Тише, отец, тише!» — вмешалась Энни. «Я же говорила тебе, что нужно следить за тем, как ты…»
Я хорошо себя вела, не так ли? Не обращайте на него внимания, миссис Чаплин, он больше лает, чем кусается, — добавила она, поворачиваясь к гостье.

 Миссис Чаплин уже жалела, что пришла, но Энни так хотелось показать ей раненую ногу, что она не могла уйти, не взглянув на неё.

 «Боже мой! Что ты с ним делал? - спросила она, когда тряпку сняли
и она увидела, в каком воспаленном состоянии он был.

"Мазь", - лаконично ответила Энни.

"Не думаю, что это подойдет", - сказала миссис Чаплин. "Сходи вниз и
скажи Летти, чтобы она налила тебе всю теплую воду, какая есть в чайнике. IT
Его нужно как следует вымыть и искупать, прежде чем мы сможем что-то с ним сделать.
 Как жаль, что ты не пошла в больницу и не перевязала его, — сказала
миссис Чаплин, когда Энни спустилась за водой. — Если бы ты это сделала, к этому времени он был бы почти здоров.
"А что стало бы с малышом, пока я был там?" — спросил он почти сердито.

- Малышка! - повторила миссис Чаплин с некоторым изумлением.

- Да, я имею в виду мою Энни. Что бы с ней стало, если бы меня не было здесь, чтобы
позаботиться о ней?

Энни использовала те же слова по отношению к своему отцу , когда
её попросили ходить в воскресную школу по воскресеньям после обеда.

"Кто позаботится об отце, если я уйду и оставлю его одного?"
— спросила она, когда Винни сказал, что в миссионерской воскресной школе есть класс для старших девочек.

Миссис Чаплин улыбнулась при мысли о том, что грубая и шумная Энни не может позаботиться о себе сама, но, поскольку, похоже, в их семье было принято, что они не могут друг без друга, она не стала возражать.

 Когда принесли горячую воду, она аккуратно промыла ногу, а Энни наблюдала за ней.

 «В следующий раз я буду знать, что делать», — сказала она, когда нога была промыта.
Тщательно промыв раны, миссис Чаплин перевязала их чистыми влажными тряпками и велела Энни следить за тем, чтобы они оставались влажными. Через день или два он сможет снова надеть ботинок.

"Сколько ещё меня здесь продержат?" — нетерпеливо спросил Браун.

В ответ дочь игриво шлёпнула его по ушам.

"Получи," — сказала она. «Вы забыли, что я вам говорил о маленькой Винни, которая живёт внизу, самой красивой девочке на улице, которая уже почти год не выходит из своей комнаты?
Миссис Чаплин?»

"В июне исполнился год с тех пор, как моя Винни вышла за дверь", - сказала ее мать
с ноткой гордости и нежности в голосе. "Но она надеется
этим летом снова поехать и увидеть зеленые поля и природу.
Мисс Лавендер, ее учительница, обещала достать ей билет в какой-нибудь дом.
домой она сможет съездить на две недели.

"О! Я говорю, это будет прекрасно для нее, не так ли?" - воскликнула девушка со спичками.
 "Однажды в пасхальный понедельник я ходила в Гринвич-парк, и деревья и
трава были прекрасны, уверяю вас. Да, Уинни это понравится ".

Когда миссис Чаплин вышла из комнаты, Энни последовала за ней и немного отошла
на другом конце лестничной площадки. "Я хочу спросить тебя еще только об одной вещи.
Тебе привезли еще много мешков для шитья, или скоро принесут.
И я хочу, чтобы ты разрешила моему папе заходить, когда Винни будет читать тебе вслух.
ты будешь их шить.

"Откуда вы знаете, что завтра мне нужно будет шить мешки?" - спросила миссис Чаплин
с некоторым удивлением.

Она удивлялась, как так вышло, что в последнее время на неё свалилось столько работы, и то, что Энни знала, что работы будет ещё больше, удивляло её ещё больше.

"Может, мне это приснилось," — рассмеялась девушка. "Но если моя мечта сбудется,
а тебе завтра нужно будет сшить несколько мешков, так что ты позволишь папе прийти и послушать, как Винни читает, хорошо?
"Да, он может прийти," — сказала миссис Чаплин с некоторым сомнением, потому что быть в дружеских отношениях с такими людьми, как Брауны, было против всех её жизненных принципов, и она задавалась вопросом, к чему приведёт такое нововведение.

Вскоре после того, как она вернулась в свою комнату, ей принесли связку мешков, которые нужно было сшить.
Тогда она поняла, что Энни Браун приложила руку к тому, чтобы ей поручили эту работу, потому что девочка, которая принесла связку, сказала:
«Энни сказала маме, что ты наверняка справишься».
чтобы мы могли поверить вам на слово, что вы это сделаете, если пообещаете.

"Что ж, я буду очень рада работе, так уж получилось, потому что некоторые люди
сегодня ушли из дома, для которых я привыкла стирать, и поэтому я благодарна
за все, что встречается у меня на пути".

"Хорошо! Вы получите все, что мы сможем вам дать", - сказала девушка, закрывая за собой
дверь.

Изготовление мешков было тяжёлой и низкооплачиваемой работой, как и большинство работ, выполняемых женщинами.
Но миссис Чаплин всё равно была этому рада, тем более что это была работа, которую она могла выполнять дома и таким образом составлять компанию Уинни, потому что
Ей было очень скучно, когда матери приходилось уходить на работу, потому что тогда она оставалась одна на большую часть дня.

 Раз в неделю к ней приходила учительница из воскресной школы, чтобы провести с ней час.
Обычно она старалась приходить в то время, когда Винни, скорее всего, была одна. Но даже с этим перерывом, если девочка чувствовала себя неважно, как это часто бывало в такие дни, время тянулось очень медленно, хотя она всегда старалась встречать каждого входящего радостной улыбкой.


Мисс Лавендер, которая знала девочку лучше всех, беспокоилась, что та
Она должна была лечь в больницу, но мама, папа и сама Винни были против.
Врач, который иногда приходил к ней на приём, не очень настаивал на этом.  Несмотря на бедность, в этом маленьком доме царила атмосфера счастья, и он сомневался, что в одной из крупных лондонских больниц для неё сделают больше, чем здесь.  Если бы она могла уехать с мамой и папой в какой-нибудь загородный дом, всё было бы по-другому. Тогда у неё был бы шанс преодолеть свою слабость. Но поскольку это казалось совершенно невозможным, мисс Лаванда
Она решила попробовать сделать следующее — отправить её на две недели в загородный дом.

Ни она, ни её учительница никогда бы не признали, что она была лишена многих радостей жизни.

"Бог справедлив ко всем", — говорила эта дама, когда кто-то из её учениц, знавших Винни, когда та ещё могла бегать, жаловался на жестокость судьбы. «Возможно, нам это покажется жестоким, я
признаю, — сказала дама, — но вы же знаете, что вещи не всегда такие, какими кажутся. Если Бог лишил Винни возможности наслаждаться некоторыми вещами, которые мы
Если вы считаете, что без них невозможно жить, то должны помнить, что мы не призваны обходиться без них. Мы знаем, что они значат для нас, но мы не можем знать ни о тайных радостях, которые Бог дарует Уинни, ни о возможностях принести пользу, которые открываются перед ней. Я случайно узнал, что благодаря своему
терпению и твёрдой вере в то, что я вам только что сказал, Винни
оказывает влияние на своих друзей и соседей, что делает её жизнь
одновременно и самой полезной, и самой счастливой, ведь она
совершенно уверена, что, лёжа на своём диване, исполняет волю Божью.
то, что выше жизни, может кто-нибудь желания? Наш Винни-один из самых счастливых
девочки, я знаю", - заключила дама.

"Она всегда выглядит счастливой", - сказал один.

"О! Это не кажется; ее счастье настоящее, неподдельное и глубокое, несмотря на
боль, которую она часто испытывает, и на то, что она никогда не выходит за пределы этой единственной комнаты
. Я хочу, чтобы ты поверил в это, и она тоже".

Возможно, девушкам, в которых кипела вся живость девичества, нелегко поверить, что человек, полностью лишённый удовольствий, которыми они могли наслаждаться, всё же может быть счастлив. Но мисс Лавендер, рассказывая
Она сказала им, что они должны проявлять всю возможную доброту по отношению к своей несчастной однокласснице, и добавила, что они всё ещё могут верить в то, что в её случае, по крайней мере, есть компенсация — что она всё ещё может быть счастлива, хотя теперь она ничего не знает о веселье и забавах, которые их интересуют.

 «Это хорошо для тебя, дорогая, — сказала она маленькой девочке, которая говорила о том, чтобы бросить игры. — Это было бы неестественно и, следовательно, плохо для тебя». Если бы Бог предназначил тебе спокойную работу для себя,
он бы даровал тебе удовольствия, о которых ты сейчас и не подозреваешь; но не в том случае, если ты
самовольно отставить естественный порядок вещей, и отказать ему в этом
видит, чтобы быть хорошим для тебя".

"Это было хорошо для Винни, потом, чтобы заболеть?" - спросил один.

- Да, дорогая, должно быть, так. У него была какая-то работа для Уинни, с которой
никто не справился бы так хорошо, и, поскольку это так, он доставляет ей удовольствия,
о которых мы ничего не знаем. Так было бы всегда, если бы люди только верили в это и в Божью справедливость по отношению ко всем Его детям. Но вместо этого мы
беспокоимся и злимся, думая, что если бы мы оказались в других обстоятельствах, то были бы счастливее и полезнее.

Благодаря таким выступлениям, Винни стала самой известной девочкой в классе,
хотя она не покидала маленькую заднюю комнату больше года.



ГЛАВА IV.

ЧТО СДЕЛАЛА СТРАСТЬ.

БРАУН пришел в комнату Чаплина на следующий день, повинуясь приказу своей
дочери, но выглядел застенчивым, как школьник, когда вошел
.

Однако Винни думала только о том, как развлечь и заинтересовать своего странного гостя.
И книга, которую ей нужно было прочитать, была именно той, которая, по её мнению, могла ему понравиться.  Поэтому, любезно кивнув, она сказала: «Я рада, что вы пришли, мистер Браун, потому что у меня есть книга о путешествиях»
неделя, и вы будете уверены, чтобы вот так".

Миссис Чаплин попросил после его ногу, и услышал, что Энни добросовестно
проводят ее маршрут и, что было сегодня намного проще.

Усаживаясь в кресло, крупный мужчина с некоторой робостью посмотрел на хрупкого маленького
инвалида. Но в течение следующего часа разговоров больше не было, потому что Винни начала читать, а Браун сидел и слушал, широко раскрыв глаза и поражаясь чудесам, о которых говорилось в книге.  Никогда ещё день не пролетал так быстро, и когда Летти толкнула дверь и просунула голову внутрь, никто не мог поверить, что занятия в школе действительно закончились.
закончился, но подумал, что она, должно быть, вернулась домой раньше положенного времени.

Браун пошел в свою комнату потом, поблагодарив Винни Итак, с благодарностью за ее
читая, что она пригласила его прийти снова на следующий день, если ему понравилось.

Энни пришла вскоре после чая, чтобы поблагодарить ее, она была в шляпе
и собирался уходить. "Чего беспокоиться аренду!" прошептала она
прошло Миссис Чаплин.

Они не спросили, куда она направляется, и больше не возвращались к этому вопросу.
Так прошла неделя, и ничего необычного не случилось.

 Миссис Чаплин снова занялась изготовлением мешков, а Браун время от времени заходил
послушайте, как читает Винни. Хотя его нога уже не болела, он не мог ходить на работу, и соседи знали, что Энни пришлось отнести много вещей в ломбард, чтобы купить хлеба, и что арендная плата не была внесена, потому что они слышали, как агент Раттера пригрозил, что выгонит их, если арендная плата не будет внесена до вечера.

Браун рассказал Энни об этом, когда она вернулась с работы, и предложил ей немедленно подыскать другое место.

"Что! Когда нам здесь так хорошо и ты можешь пойти послушать Винни
читай! Нет, я пойду и скажу Раттеру, что на следующей неделе ты снова будешь на работе, и если он подождёт с арендной платой, мы заплатим ему всю сумму через месяц.
Она выпила чай так быстро, как только могла, и, поскольку они не могли позволить себе сейчас зажечь лампу, она сказала отцу, чтобы он сходил к Чаплинам, если стемнеет до её возвращения.

«Может, мне и придётся его ждать, но на этот раз я его увижу».
 Она узнала, где поселились Руттеры, и вскоре уже шла пешком
две мили, которые отделяли её от места назначения. Она добралась до
него ранним вечером, и её провели в маленькую заднюю комнату.
в гостиную, где сидел и курил Раттер.

"Чего вам?" — сказал он, вынимая трубку изо рта, когда вошла Энни.

Он не узнал её и подумал, что она, возможно, пришла по поводу пустующего дома, который он сдавал.

"Я пришла по поводу арендной платы, мистер Раттер," — сказала Энни очень тихим голосом. "Если вы подождёте..."

"Подожди!" взревел Раттер. "Кто тебе надоумил приходить ко мне и просить о таких вещах
как это? Как ты думаешь, что я могу сделать? Если ты не можешь заплатить, ты должен уйти".

"Но мы можем заплатить, и мы заплатим", - сказала Энни, нисколько не обескураженная
его громкими словами. "Я пришла только попросить вас дать нам немного времени.
Отец повредил ногу, и я не могу зарабатывать...

"Это не мое дело, что ты можешь заработать, а что нет. Заплати
арендную плату, и заплати немедленно, или завтра утром ты уезжаешь ".

Большинство девушек на месте Энни разразились бы слезами и снова
умоляли сурового домовладельца продлить встречу, но что-то в
Манера поведения Раттера настолько разозлила девушку, что она схватила стоявший рядом стакан с пивом и швырнула ему в лицо.
Затем она бросила стакан в каминный экран, разбив его вдребезги и заставив миссис Раттер войти в комнату.
посмотреть, что произошло.

 К тому времени её муж схватил Энни, и, когда вошла его жена, он приказал ей немедленно пойти и позвать полицейского. Это ещё больше разозлило девушку, она закричала и попыталась вырваться из его хватки. Но она была в руках человека, который вряд ли её отпустил, и через несколько минут её передали полицейскому по обвинению в неспровоцированном нападении на Раттера.

Её поведение после того, как её передали полицейскому, вряд ли могло улучшить впечатление, которое она уже произвела из-за своей страсти
Она была совсем не измотана и в приступе неконтролируемой ярости набросилась на мужчину, как дикая кошка.


В конце концов её доставили в полицейский участок и заперли там на ночь, а её отец час за часом ждал её, думая, что она обязательно вернётся, и предполагая, что она встретилась с кем-то из своих коллег и пошла с ними на прогулку, ведь вечера теперь были тёплыми и приятными, и было приятно выбраться с душных улиц. Если бы он мог ходить, то отправился бы навести о ней справки, но ему пришлось довольствоваться
Он, прихрамывая, спустился к Чаплинам, чтобы сказать им, как его беспокоит то, что Энни так долго нет дома.

"Она сказала мне, что скоро вернётся," — сказал он, стоя в дверях и глядя на Уинни, а затем перевёл взгляд на лестницу в надежде увидеть Энни.

Но Энни так и не пришла, и Браун забеспокоился ещё сильнее, пока наконец не пришёл полицейский и не сказал им, что девушку арестовали по обвинению в нападении.

Браун был вне себя от гнева, когда услышал это. Он поклялся, что Раттер поплатится за то, что запер его девушку, его Энни, которая
была лучшей девушкой в Лондоне и не обидела бы и мухи, если бы не злилась.

"Вот в чём дело, Браун," — сказал его сосед Чаплин, который взялся вразумить его.
— Она, должно быть, вышла из себя, как ты и сказал, а это всегда усугубляет ситуацию."

К счастью для Брауна, полицейский, который пришёл сообщить ему плохие новости, был разумным человеком, а его новые друзья Чаплины были готовы замолвить за девушку словечко, так что в конце концов его удалось убедить лечь спать, не отправляясь к Раттеру и не вступая в драку с полицейским.
Само по себе это было новым опытом: Браун никогда раньше не мог совладать с собой в такой ситуации.
Он и представить себе не мог, что когда-нибудь сможет это сделать, и теперь его было нелегко заставить это сделать.

 Он заявил, что не стал сбивать с ног полицейского, когда тот пришёл сообщить ему об этом, «ради маленького больного». Но Энни не хотела, чтобы она боялась, и поэтому ради неё он
успокоился и пообещал не выходить из дома, пока не предстанет перед полицейским судом, чтобы выслушать обвинения.

 Чтобы держать его под контролем, Чаплин согласился отказаться от шанса
Он устроился на работу утром и пошёл с ним, и правильно сделал.
Потому что, несмотря на свою хромоту, он бы наверняка набросился на человека, из-за показаний которого его девушку посадили в тюрьму на месяц.
Чаплин поговорил с ним перед тем, как они отправились к судье, и попросил его сделать для неё всё, что в его силах.
Но вместо того, чтобы попросить судью смягчить приговор, он сделал всё возможное, чтобы настроить судью против неё.
Он сказал, что сделает из неё пример, чтобы другим было неповадно.


Так что бедную Энни отправили в тюрьму на месяц, а Раттер уехал в
рабочий в доках был раздосадован тем, что приговор не был более суровым и что
из-за этого дела он потеряет часть своего дневного заработка.

- Если бы я только мог приступить к работе, - пробормотал Браун сквозь стиснутые зубы.
- Он еще за это заплатит. Моя бедная девочка не будет страдать напрасно.

Энни тоже ухитрилась перекинуться парой слов со своим отцом и Чаплином.

«Попроси Винни иногда читать ему», — сказала она со слезами на глазах.
Расставание с отцом было самым тяжёлым испытанием в её жизни.


 Все осуждали Раттера, когда он уходил. И Чаплин был рад этому.
Браун всё ещё был слишком слаб, чтобы ходить на работу, потому что в таком настроении он, скорее всего, нажил бы себе новых неприятностей.


Они вместе пошли домой, и Браун весь день рассказывал Винни и миссис Чаплин о своей девушке, своей Энни, которую он всё ещё называл «малышкой».

Они и не подозревали, сколько поводов для благодарности у них всех будет к тому времени, когда этот день закончится.
Но миссис Чаплин обрадовалась, когда услышала, как он сказал, что не выйдет больше на улицу в этот вечер.  Он разделил чай с новыми друзьями и не стал уходить.
Они не могли выйти из дома или подойти к докам, так как это могли подтвердить не только Винни и её мать, но и другие люди.

 Они и представить себе не могли, насколько важным это окажется.  Но на следующее утро пришёл полицейский и арестовал Брауна по обвинению в том, что он столкнул
 Раттера в док. Утром в суде слышали, как он угрожал своему домовладельцу.
Также было известно, что он работал в доках.
Поэтому, когда Раттера нашли утонувшим в одном из доков, подозрения сразу же пали на Брауна, если только это не был несчастный случай.

Известие о смерти Раттера быстро распространилось по окрестностям, и, хотя Брауна считали грубым человеком, который не
раздумывая мог нанести удар, в данном случае было очевидно, что он не мог столкнуть мужчину с лестницы.
Они с готовностью отправились вместе с миссис Чаплин, чтобы дать показания в пользу Брауна.

Узнав, как он провёл день и что он никак не мог оказаться рядом с местом происшествия, Брауна отпустили.
Полиция переключила своё внимание на другое направление.
Но хотя они слышали, что Раттер был искренне ненавидим теми, кто работал под его началом, было очевидно, что не все они могли быть причастны к его смерти.
В конце концов пришли к выводу, что он, должно быть, поскользнулся, торопясь на работу, и упал в воду, чтобы сэкономить немного времени, так как уже опаздывал.


Это был самый разумный вывод, который можно было сделать в данных обстоятельствах. Но всё было бы совсем по-другому, если бы Браун не вернулся со своим соседом Чаплином, ведь его слышали многие
Многие угрожали Раттеру расправой при первой же возможности, и он наверняка последовал бы за ним на работу, если бы мог.

 Весь район гудел из-за ареста Брауна.

 Но никто, казалось, не думал о бедной миссис Раттер, оставшейся в одиночестве со своим горем, пока миссис Чаплин не вернулась из суда вместе с Брауном. Тогда Винни спросила её: «Вы видели, как несчастна миссис Раттер?»

Народ был так возмущён жестокостью землевладельца, что
никто, казалось, не думал о вдове и одинокой девушке, пока Винни
не задала вопрос.

«Интересно, захочет ли она, чтобы я пришла навестить её?» — сказала миссис
Чаплин, останавливаясь в процессе снятия шляпки.  «Возможно, она не подружилась со своими новыми соседями, ведь она была не из тех, кто так поступает, и я знаю, что у неё нет родственников поблизости».

- Я думал о бедной мисс Раттер с того самого дня, как она приехала за вами.
она выглядела такой испуганной и несчастной. Сходи и посмотри на них,
мама, я уверена, они будут рады, - настаивала Уинни.

"Очень хорошо, моя дорогая, тогда я пойду; и если я скоро не вернусь, скажи
отцу, чтобы он продолжал шить для меня мешки, и Летти тоже могла бы заняться
«Она немного нервничает, когда приходит из школы».
Она дала Винни кусок хлеба с жиром на ужин, а затем отправилась к миссис Раттер, немного сомневаясь, будут ли ей рады или её визит сочтут вторжением.
Но как только дверь открылась, она поняла, что её ждали.

«Я так рада, что вы пришли, миссис Чаплин!» — воскликнула Лиззи. «Бедная мама только и делает, что плачет, а здешние жители гордые и не знают нас, а мы не знаем, что делать».
 Не говоря ни слова, миссис Чаплин сняла шляпку и шаль.
как будто пришла на стирку, и последовала за Лиззи на кухню, где вдова сидела, раскачиваясь взад-вперёд от горя.


Увидев свою старую соседку, она вскочила и бросилась к ней в объятия, рыдая: «Лучше бы я сюда не приходила! С тех пор как я покинула старый дом, у меня не было ничего, кроме неприятностей. О боже! О боже! Что мне делать?»

Миссис Чаплин успокаивала её, как могла. Но вскоре она поняла, что девочку нельзя оставлять одну.
Соседка, которая зашла посмотреть, как идут дела, умоляла её не уходить, пока девочка не успокоится.
к ней приехали родственники.

Но у бедняжки была только одна сестра, и она не знала, где та живёт, потому что Раттер запретил ей навещать его в последние год-два.
Он сказал, что она бедна и он не собирается её содержать.
Жена не знала, были ли у него братья и сёстры.
Конечно, ей не к кому было обратиться в трудную минуту,
и миссис Чаплин оказалась единственной опорой и подругой, на которую могла положиться вдова.

 Ни мать, ни дочь не были сильными или способными женщинами, поэтому
Гостья нашла себе много дел, потому что дом выглядел заброшенным и неухоженным.
Это беспокоило миссис Чаплин до тех пор, пока она не взялась за работу, чтобы сделать дом уютным.


Обнаружив, что Лиззи волнуется ещё больше, чем её мать, миссис Чаплин сказала днём: «Если я останусь здесь, Лиззи должна пойти и сказать дома, что меня сегодня не будет.
Уинни будет волноваться, и я не уверен, что им хватит на чай.
"

"О, мама, отнести ей это холодное мясо?" - спросила Лиззи, и когда
она говорила, в голове мелькнула мысль, что никто не будет ругать ее за то, что оно было подано
Уйти было для неё облегчением. Но в следующее мгновение она разозлилась на себя за эти мысли, потому что это было всё равно что радоваться смерти отца, а бедная девочка не могла этого вынести.

Но она взяла холодное мясо в корзинке и немного хлеба, а также передала Брауну записку от матери, в которой та просила его очень пожалеть Энни, и когда она вернётся домой, то поможет ей, если сможет.

Винни была одна, когда раздался стук в дверь. Она поспешно крикнула: «Входите!»
Сначала в комнату вкатили корзину, а затем в проёме появилось задумчивое белое лицо Лиззи.

"Я совсем одна", - сказала Уинни в ответ на этот взгляд. "Мама собирается
остаться с тобой на весь вечер?" - спросила она, поскольку догадалась о
поручении девочки.

"Она собирается остаться на всю ночь с мамой", - сказала Лиззи своим сдавленным
испуганным голосом. "Я надеюсь, ты не будешь возражать", - добавила она, увидев, что Уинни
выглядела разочарованной.

"Нет, на этот раз мы не будем возражать; я подумал, что ты, возможно, будешь рад ее увидеть, поскольку
ты совсем недавно был в своем новом доме. Тебе нравится? - спросила Уинни,
пытаясь завязать разговор.

- Не очень; видишь ли, мы не знаем здешних людей, а отец...
но тут девочка замолчала.

Память об отце не приносила ей радости, но она была слишком верна ему, чтобы сказать хоть слово, которое выдало бы, как много он для неё значил. Поэтому она повернулась к принесённой ею корзине и достала остатки бараньей ноги.

«Мама прислала это к твоему чаю, — сказала она, — потому что мы никогда не сможем съесть это, пока оно свежее», — и затем она поставила на стол буханку хлеба, баночку с джемом и немного масла, потому что мама наполнила корзину,
с грустным удовольствием делая это, хотя и вздыхала при мысли о том, что теперь некому отругать её за то, что она тратит эти продукты впустую.
как и предполагал Раттер.

Лиззи заметила нетерпеливый взгляд Уинни, когда та расставляла блюда на
столе, и сказала: "Хочешь, я отрежу тебе кусок мяса и
хлеба прямо сейчас?" Я могу, если хочешь ".

"Ты не против сделать это? Я очень голодна, потому что ужин, который мама оставила для меня, я отдала Летти, и с тех пор я ничего не ела.
 Ничто не могло бы лучше успокоить Лиззи, и очень скоро девочки уже болтали о школе, в которой они вместе учились, и пытались воскресить в памяти те времена, когда они были соседками
и друзья. Раттер сделал все возможное, чтобы покончить со всем этим, и
в значительной степени преуспел. Но память о том, что его жена и
дочь считали своими счастливыми днями, все еще цеплялась за них. И теперь
что он был оторван от них, он был в этих старых друзей, они обратились за
утешение и радость.

Почти, прежде чем они знали это, девочки, смешавшие свои слезы по
человек, который был лучшим ненавидел в районе. Из-за этого Винни крепко обняла Лиззи, а девочка рыдала и плакала, потому что самым печальным для неё было то, что у неё никогда не было такого доброго
отец, и обстоятельства его смерти сделали эту утрату ещё более болезненной.

 Всё, что она могла прошептать в утешение, было: «Бог всё знает, дорогая».
На этом она остановилась, и они, плача, обнялись и поцеловались, пообещав друг другу, что останутся друзьями на всю жизнь.

Лиззи утешала мысль о том, что кто-то может понять её горе.
Хотя о причине её страданий больше не было сказано ни слова, она чувствовала, что сердце Уинни полно жалости к ней.

 Лиззи оставалась там до тех пор, пока Летти не вернулась домой, а затем нарезала мясо и хлеб
для ее чая. Но Винни не могла довольствоваться такой роскоши бытия
держат все в себе, и поэтому, когда Летти и допила чай, она сказала: "я
хотел бы вас принять, мистер Браун кусочек мяса, Летти. Вы
не имея его, ты будешь?" - спросила она, обращаясь к своему новому другу.

"Конечно, нет. Ты хочешь, чтобы я отрезал для него?" - спросила она.

Она бы сделала всё, что предложила бы ей Винни, потому что уже
любила девушку, «которая была свободна от себя самой» и могла
заботиться о своих друзьях и соседях или радоваться вместе с ними, забывая о собственной боли и слабости.

Лиззи не спешила возвращаться домой. Вечера были светлыми, и поэтому, когда чай был выпит, она снова села и заговорила с Уинни, потому что в этом доме она чувствовала себя окружённой атмосферой домашнего уюта, которой давно не было в её собственной, более комфортабельно обставленной квартире. У них были парадные и задние комнаты, каждая из которых была заставлена
мебелью в большем количестве, чем было необходимо, потому что у её
отца была привычка покупать мебель, когда он видел, что она продаётся
дёшево, независимо от того, нужна она была или нет. Но Лиззи на собственном печальном опыте убедилась, что
Хорошо набитый буфет и красиво обставленный дом не делают его домом.
И здесь, в этой единственной комнате, где редко накрывали на стол для всех, у них было больше богатства, чем можно купить за деньги.

 Она пошла домой, размышляя об этом и решив попросить мать вернуться в старый дом, где они будут среди друзей и где они смогут иногда помогать им.



 ГЛАВА V.

ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ УИННИ.

 Внезапная смерть Раттера довольно свободно обсуждалась соседями, и мало кто сожалел о его безвременной кончине.
Уинни Чаплин, и она придвинулась поближе к Лиззи, чтобы, так сказать, защитить ее
от жесткой критики соседей. Они вернулись в свой старый дом
сразу после похорон, как только смогли, а через неделю после этого
Энни вернулась домой из тюрьмы.

Ей идет, так что с нетерпением ожидает ее отец, была боль
для всех, кто ее знал. Винни планировали с коричневой, как
Возвращение домой должно быть управляемым. Он должен был встретить её у ворот тюрьмы
и сразу отвезти домой, в Уинни, потому что позорное пятно
тюремного заключения наверняка останется на ней и заставит некоторых из её старых
Друзья какое-то время избегали её. Поэтому Винни решила помочь девочке, если сможет. Но никто не был готов к тому, с какой яростью и гордостью девочка будет держаться.
Она чувствовала себя обиженной и в то же время униженной из-за того, что её отправили в тюрьму. Она заявила, что не будет ни с кем встречаться, не приблизится к месту, где на неё будут пялиться, и даже бросила бы отца, если бы могла. И только с наступлением сумерек он смог уговорить её вернуться домой.

Винни весь день следила за ней, потому что хотела сообщить Энни кое-что важное, о чём они часто говорили.
часто. Её учительница, мисс Лавендер, наконец-то смогла достать для неё билет, чтобы она могла уехать за город на две недели, и она хотела рассказать об этом Энни. Они могли бы поговорить об этом и забыть обо всей этой ужасной тюрьме, подумала она. Ведь Энни точно не заслужила такого сурового приговора, и чем скорее всё это забудется, как дурной сон, тем лучше для всех.

Но Энни не возвращалась домой до тех пор, пока не стало совсем поздно и Уинни не начала
опасаться, что она вообще не придёт и что с ней, должно быть, что-то случилось
к ней или к её отцу. Однако она была полна решимости увидеться с ней, поэтому оставила дверь широко распахнутой, чтобы та не смогла пройти мимо незамеченной.

[Иллюстрация: В СВОЕЙ ДИКОСТИ ДЕВУШКА ВЫГЛЯДЕЛА ПОЧТИ ДИКАРЕМ.]

Наконец послышались усталые, dragging шаги, поднимающиеся по лестнице, и Винни позвала:
«Зайди ко мне, Энни, я весь день тебя искала».

 «Да, конечно, тебе нужно зайти к Винни», — сказал Браун ласковым тоном.
 Шаги замерли, и в комнату заглянуло дикое белое лицо, чтобы посмотреть, нет ли там кого-нибудь ещё.

Но миссис Чаплин и Летти ушли на собрание в миссионерский зал,
а поскольку Чаплин теперь часто уходил до девяти или десяти часов, Винни осталась совсем одна.


Увидев это, Энни прокралась в дом, и Винни, глядя на неё,
чуть не испугалась от того, как сильно та изменилась. Девушка выглядела почти дикой.

«О, Энни, не хотела бы ты ненадолго уехать за город, просто чтобы посмотреть на зелёные поля?» — сказала Уинни, сама не понимая, что говорит.

 «Какой смысл спрашивать меня об этом?» — яростно ответила девушка.  «Скорее всего, я снова попаду в тюрьму, потому что теперь я ненавижу всех и вся».

«Нет-нет, Энни, ты не должна этого делать, ведь люди уже составили о тебе мнение.
Я купил тебе билет на загородную экскурсию на следующей неделе, и ты можешь остаться там на две недели».
Энни уставилась на него. «Ты серьёзно, Винни Чаплин?» — торжественно спросила она.

Билет на загородную экскурсию реабилитировал бы её в глазах общественности. чтобы смыть позор своего заточения, она схватила Винни за руку и посмотрела ей в глаза, словно пытаясь прочесть её душу.

 «Послушай, Винни, — сказала она, — если бы это было правдой, я бы, наверное, поверила в Бога, хотя он и позволяет таким людям, как Раттер, богатеть, а таким, как ты, — беднеть.  Я бы поверила, что он хоть немного обо мне заботится, если бы он...»
отпусти меня на бит так, я мог бы вернуться и уйти
ко мне на работу снова".

"Ты поверишь в это, Энни, потому что ты поедешь", - сказала Уинни.
Серьезным тоном.

И тогда Энни уронила голову на хрупкое плечо и разрыдалась.
Она разразилась такими бурными рыданиями, что Винни даже испугалась.
 А Браун, который стоял у двери, недоумённо почесывая затылок, подошёл, чтобы утешить свою «малышку», но не знал, что сказать, потому что обе девочки рыдали навзрыд. Винни смутно понимала, что чувствует её подруга, и горевала из-за неконтролируемой страсти, которая могла толкнуть девушку на преступление, повлекшее за собой такое наказание.

Та же неуправляемая натура, которая заставила её швырнуть стакан с пивом в Раттера, теперь заставила её поддаться таким эмоциям, что в конце концов Винни
ей пришлось умолять её замолчать.

 И жалобная мольба в голосе больной была услышана
сквозь весь шум бури, бушевавшей в душе Энни.
 С огромным усилием она сдержала слёзы, а затем принялась целовать Уинни, пока та почти не успокоилась. Затем она прошептала:
«Боже, благослови тебя, Боже, благослови тебя, Уинни. Я знаю, что это ты дала мне шанс вернуть себе прежнюю личность. Я и подумать не мог, что у меня будет такой шанс.
Ещё совсем недавно я и подумать не мог, что у меня будет такой шанс.
 «Ты должна благодарить за это Бога, Энни, и верить, что он любит тебя так же сильно, как и я», — быстро сказала Уинни.

Она хотела избавиться от неё прямо сейчас, опасаясь, что та задаст неудобные
вопросы, на которые Винни не могла ответить правдиво. Она
была рада, что её матери и сестры сейчас нет дома, иначе они бы
наверняка всё испортили, задав какой-нибудь вопрос, на который
невозможно ответить. Она понимала, что её задача будет достаточно
сложной, но была полна решимости осуществить самоотверженный
план, который пришёл ей в голову, чего бы это ни стоило.

Конечно же, она обещала Энни билет на праздник
Она была предоставлена самой себе, но не сомневалась, что внезапный план самопожертвования, пришедший ей в голову, был ниспослан Духом Божьим, а значит, ему нужно было подчиниться.
 Не то чтобы в более спокойные моменты у неё возникало желание бунтовать, но она не скрывала от себя, что отказ от этого долгожданного отпуска станет для неё горьким разочарованием, и, возможно, её мать вообще не посчитает это своим долгом.

Это была самая сложная часть её плана. Она должна была не только подавить
Она хотела бы прислушаться к велению своего сердца, но ей приходится спорить с собой. Тогда ей придётся убеждать не только мать и отца, но и мисс Лавендер.
Но на это у неё больше надежды, ведь вся жизнь этой дамы посвящена помощи и утешению своих бедных соседей.

 Ни один мужчина или женщина в округе не слышали о мисс Лавендер. «Сладкая лаванда» — так называли её некоторые грубоватые парни, хотя ни один из них, каким бы грубым он ни был, не стал бы выходить на дорогу, чтобы их подруга могла спокойно пройти по тропинке. Едва ли
Дом существовал, но нужно было быть благодарным за своевременную помощь этой леди.


Она и несколько её друзей из этого бедного района
предоставили место, где мужчины, мальчики и девочки могли провести тихий час или весёлый вечер, если их дома были слишком маленькими или убогими, как это часто бывало, и они не могли позволить себе такое под собственной крышей. Затем, когда зимой бедность дала о себе знать особенно сильно, они с мужем смогли накормить мужчин, женщин и детей не только обедами за пенни, но и бесплатными завтраками
и часто устраивали праздничные чаепития, когда после хорошей еды они могли хотя бы на час или два забыть о голоде, холоде и всех невзгодах своей жизни.

Да, Винни думала, что мисс Лавендер сможет понять и посочувствовать её желанию помочь Энни, ведь она знала, что Винни лишь претворяет в жизнь то, чему её так часто учила эта леди, — жизнь во Христе, которую должны копировать все его последователи.

Однако она была уверена, что дама будет разочарована, ведь достать билеты на две недели было непросто, ведь их было так много
тем, кто в них нуждался, и на каждый доступный билет наверняка приходилось с полдюжины достойных претендентов. Поэтому она решила отправить Летти к мисс Лавендер, когда та придёт, и попросить её зайти к ней первым делом с утра.

Ее мать собиралась прибраться у миссис Раттер, и поэтому она хотела
сначала повидаться с леди, пока ее матери не будет дома, и, таким образом, решить этот вопрос
без всяких споров, и таким образом добиться его было бы легче
конец.

Но Винни обнаружила, что убедить леди оказалось труднее, чем она ожидала.
Она знала о Винни ненамного больше, чем об остальных членах своего класса.
пока она не слегла; но спокойное терпение девочки, которое тронуло сердце каждого, кто её знал, сделало её вдвойне дорогой для учительницы.
И один из первых выданных билетов она взяла для своей любимицы, чтобы та могла отправиться на летние каникулы в начале сезона.
 Так что её просьба о том, чтобы Энни Браун, девочка, которую она не знала и которая тоже только что вышла из тюрьмы, получила этот единственный шанс уехать, поначалу совсем не обрадовала её.

«Но, учитель, Иисус пришёл, чтобы найти и спасти тех, кто был потерян».
- сказала Уинни. - Бедняжка Энни выглядела такой потерянной и безнадежной, когда вернулась домой.
вчера вечером я не удержалась и сказала ей, что ей следует уехать.
уехать за город.

"Она знала, что это был ваш билет, который она должна была получить?" - спросила леди
немного сурово.

Услышав вопрос, Уинни открыла глаза. - Нет, конечно, и она тоже не должна этого знать.
иначе она бы не поехала. Люди не знают Энни; она грубая и не обращает внимания на то, что говорит или делает, когда злится, но она бы не позволила мне сделать это, если бы думала, что я упускаю свой шанс, уж поверьте.

Услышав это, дама немного смягчилась.
"Надеюсь, она стоит того, чтобы ради неё пожертвовать собой, Винни, — сказала она, — потому что я не смогу достать для тебя ещё один билет."
"Конечно, нет; я отказываюсь от своего шанса ради Энни, и поэтому, конечно, я не могу отдать ей билет и уехать сам."

«Именно так, Винни, и поэтому я думаю, что тебе следует очень тщательно обдумать этот вопрос, прежде чем принимать окончательное решение».
 «Я так и сделал, учитель. По ночам я часто лежу без сна, чувствуя боль в спине, и тогда мне в голову приходят лучшие мысли. Кажется, Бог говорит со мной
тогда он ясно дал мне понять прошлой ночью, что то, что я собиралась сделать для Энни Браун, было именно тем, чего он от меня хотел, и, так что, видите ли...
 «Да, да, дорогая, я понимаю и не скажу ни слова против твоего желания», — перебила её дама. «Всё идёт не так, как я хотел бы, но ты обязан следовать Божьему промыслу так же, как и я, и если он сказал: «Сделай это», то, несомненно, у него есть на то свои причины, и он со временем объяснит нам их. Я возьму билет, который принёс тебе вчера, и если ты пошлёшь за Летти, когда она вернётся домой из
в школу я подарю ей карточку, оформленную на имя Энни Браун. Ты же знаешь, что она
должна пойти в следующий понедельник, - добавила она, поднимаясь со своего места, чтобы
откланяться.

В двенадцать часов Летти отправили к мисс Левендер, и леди прислала
не только праздничный билет, но и пригласительный на ужин для обеих девочек; для
Летти была не такой сдержанной, как её сестра, и в ответ на вопросы дамы рассказала, что они редко едят больше двух раз в день, потому что работа в доках становится всё хуже и хуже.

 Летти была слишком рада перспективе поесть ещё раз
и принесла один домой, чтобы Винни могла узнать, что в конверте.
Но она была бы горько разочарована, если бы узнала, потому что
она сказала большинству своих одноклассниц, что её сестра Винни уезжает
за город и, возможно, сможет ходить, когда вернётся домой.
Перед тем как пойти ужинать, она сказала Винни, что все девочки
очень рады её отъезду и что некоторые из них придут навестить её
и попрощаться.

«Лучше бы ты ничего об этом не говорила», — сказала Винни, и её сестра уставилась на неё, не понимая, каким тоном были произнесены эти слова, потому что он был очень
Винни редко говорила так сердито.

"Почему я не должна им рассказывать? Ты собиралась рассказать об этом Энни Браун," — возразила Летти.

"Ну, больше об этом не говори, особенно Энни Браун, если она вдруг зайдёт."

"Как будто я должна разговаривать с девушкой, которая побывала в тюрьме", - сказала Летти,
вскинув голову с очень презрительным видом.

- Как ты смеешь так говорить? - сердито воскликнула Уинни. - Ты ничего не знаешь
о таких вещах, и это нечестно по отношению к Энни...

- Сказать, что она сидела в тюрьме? - перебила Летти. — Ну, все это знают и понимают, что она, должно быть, плохая девочка, иначе она бы не...
её отправили туда; все девочки только об этом и говорят, и, конечно, они знают. Говорят, в школе она была подвержена ужасным страстям, и вот к чему это привело.
"Тогда смотри, чтобы у тебя самой не возникло страстей," — сказала Винни, но говорила она так сердито, что её вполне можно было обвинить в том, от чего она предостерегала сестру.

Летти никогда не слышала, чтобы Винни так с ней разговаривала, и, хотя она не призналась бы в этом ни себе, ни сестре, её это очень беспокоило. А перед тем как пойти в школу
— Во второй половине дня, — сказала она более мягким тоном, — ты не чувствуешь себя хорошо,
Винни, дорогая?
— Да, мне кажется, я чувствую себя лучше, чем иногда, — ответила больная.
— Может быть, я поправлюсь и без поездки, — добавила она, глядя на
Летти и размышляя, не стоит ли ей рассказать, что она сделала в этот выходной.

Для Винни это была самая неприятная часть всей этой истории — говорить людям, что она всё-таки не уедет, тем более что она очень боялась, что Энни пока ничего не знает.
Она бы всё равно узнала, это было неизбежно, но если бы только она могла
чтобы никто не узнал её секрет в ближайшие несколько дней. Энни ничего не слышала об этом, пока не вернулась.

 Как только Летти ушла в школу, Энни спустилась вниз.  «Сегодня утром к тебе приходило много людей, — сказала она, входя в комнату.
 «Я хотела зайти раньше, но каждый раз, когда я подходила, слышала, как они разговаривают.
 Я подходила и слушала».

«О, миссис Прайс пришла, и маленький Джимми Роу, и моя учительница, мисс Лаванда. Жаль, что ты не пришла, когда она была здесь, Энни; ты не могла не полюбить её».
«О, я слышала о ней, — сказала девочка, — но я не люблю людей так, как она».
так быстро, как ты делаешь. Конечно, мы знаем, что она устроила для мальчиков спортзал,
а зимой кормит маленьких сыновей завтраками и ужинами, и
Неудивительно, что люди говорят, что она хорошая; но мы с отцом не из тех, кто нравится мисс Лаванде.
поэтому нельзя ожидать, что она понравится мне.
она.

- Но это она дала мне билет для тебя, чтобы ты мог уехать в деревню.
— сказала Винни.

"Да неужели? Что ж, мне это интересно. Ты рассказал ей обо мне? У тебя есть билет?" — нетерпеливо спросила она.

"Да, он у тебя будет. Видишь, на нём написано твоё имя, так что ты видишь
Ошибки быть не может, — и с этими словами она достала открытку из конверта и протянула Энни, чтобы та прочла.

 Там действительно было её имя, и лицо девушки изменилось, а в глазах появилось смягчение.  Для неё это было нечто большее, чем просто билет на каникулы, каким бы приятным ни было это угощение. Оно открывало перед ней все
возможные перспективы на будущее, и не в последнюю очередь давало надежду, которая уже начала зарождаться в её сердце.

 Услышав шаги отца на лестнице, она подбежала к двери и впустила его, чтобы он увидел её сокровище. «Я получила его! Я получила его!» — сказала она
Она торжествующе подняла открытку.  «Сегодня вечером я должна купить мыло, постирать и починить всю свою одежду, чтобы в понедельник можно было уехать».
 Браун был не менее рад, чем сама Энни.  Он прочитал имя своей
дочери с такой гордостью, словно это был её дворянский патент, а Уинни надеялась, что никто из них не расскажет, как была получена открытка.

«Летти принесёт тебе мыло, когда придёт», — сказала она, потому что не хотела, чтобы они обсуждали это прямо сейчас в магазине.
Летти рассказывала девочкам в школе, что собирается
Если она уедет, это может вызвать неудобные вопросы.

 Предложение Летти помочь с делами было с радостью принято, потому что
Энни совсем не хотелось встречаться со старыми друзьями так скоро после освобождения из тюрьмы.

К тому времени, как она вернулась из деревни, её недавнее отсутствие могло быть уже забыто.
Во всяком случае, тот факт, что она была удостоена одного из этих билетов на каникулы, значительно улучшил её репутацию, и поэтому она не хотела никого видеть, если могла этого избежать.

 Таким образом, она ничего не слышала о том, что Винни Чаплин собирается
В стране мало кто знал, что от этого плана отказались.
Миссис Чаплин, конечно же, должна была узнать об этом.

Сложнее всего было рассказать об этом матери.
Миссис Чаплин не могла или не хотела понять, что такая жертва была необходима.
Энни Браун для них ничего не значила. Грубая, неотесанная девчонка, которая попала в беду из-за своего неуправляемого нрава.
Зачем Винни отказываться от шанса на выздоровление ради такой девушки? Если бы она была нежной, порядочной девушкой, которая
Если бы она ходила в воскресную школу и вела себя подобающим образом, то, возможно, у Винни были бы причины уступить ей, если бы она нуждалась в этом больше, чем сама Летти. Но в данном случае эта идея была в высшей степени глупой.

 Так рассуждала миссис Чаплин, и Летти последовала примеру матери и даже расплакалась от разочарования. Это было именно то, чего ожидала Винни, и какое-то время её мать не могла убедить её взглянуть на ситуацию под другим углом.

 К счастью для всех, Энни была слишком занята стиркой и починкой своей
Винни редко спускалась вниз в своей одежде, а Браун либо искал работу, либо сидел с Энни, ведь ей предстояло так скоро снова его покинуть.
К облегчению Винни, время шло своим чередом, и наступило утро понедельника, а Энни так и не сказала ни слова о своём отъезде за город.



Глава VI.

Однажды ветреным утром.

Энни отправлялась бродить по прохладным зелёным просёлочным дорогам или по приятным солнечным лугам, в то время как Винни приходилось задыхаться от жары в те июньские дни. Иногда она была слишком уставшей и вялой, чтобы съесть хлеб с жиром, который был единственным, что её мать могла позволить себе купить на ужин
пять дней из семи. Но она ни разу не пожалела о принесённой жертве.

После первой недели июля погода изменилась и стала намного прохладнее.
Почти каждый день шёл дождь, и работа в доках, казалось, становилась всё более вялой, а борьба за выживание среди рабочих — всё более ожесточённой.

Но миссис
Чаплин была уверена, что между мужчинами происходит нечто большее. Она забыла о своём недовольстве тем, что Энни Браун получила
билет на праздник Уинни, из-за беспокойства, которое она испытывала за своего мужа.

В Чаплине произошли перемены, которые не могли не заметить его жена и другие люди.

Постепенно он стал более собранным и перестал сутулиться.
 Он выпрямился и огляделся по сторонам, как будто имел право смотреть на небо, и он был не единственным, кто приободрился.
 Браун заговорил громче и агрессивнее и часто упоминал о том, что они слышали у ворот дока, намекая и шепча, что «люди скоро что-нибудь узнают».

«Я уверена, что они подумывают ни много ни мало как о забастовке», — со стоном сказала бедная миссис Чаплин, когда говорила об этом
своей подруге миссис Раттер о различных признаках волнения среди мужчин.


"Забастовка? Забастовка докеров? Да я слышала, как мой бедный дорогой муж говорил, что они дрались друг с другом, как дикие звери, чтобы получить шанс
поработать хотя бы час."

«Да, и я слышала, что бригадирам не нужно слишком много рабочих рук.
Они предпочитают, чтобы у ворот их ждала сотня или две, из которых они могут выбирать, когда им понадобится новая партия рабочих».
Миссис Чаплин говорила с обидой, потому что ей это не нравилось
инсинуация о том, что ее муж борется за работу, как "дикий зверь".
"Если бы в доках все делалось честно, одни получали бы
немного больше, а другие намного меньше", - добавила она.

"Я ничего об этом не знаю", - немного едко ответила миссис Раттер.
«Но ты должна сказать Чаплину, чтобы он не поддавался на глупые уговоры и не бастовал из-за повышения зарплаты, потому что я могу тебе сказать, что они могли бы нанять людей для работы у ворот за два пенса в час, если бы захотели. Я много раз слышала, как мой бедный дорогой говорил это».
 Миссис Раттер всегда называла своего мужа «бедным дорогим». Она
Она немного воспрянула духом и выглядела уже не так несчастно, как раньше, но всё же счастливой её нельзя было назвать.

 Муж оставил ей достаточно средств,
но её преследовал страх, что все деньги будут потрачены и она останется без средств к существованию, если не будет очень осторожной.

 С каждым днём она становилась всё более скупой и постоянно напоминала себе об этом.
Лиззи сказала, что теперь у неё нет отца, который мог бы за неё работать, и поэтому им не следует тратить ни пенни сверх того, что они могут себе позволить, из страха, что со временем они начнут нуждаться.

Упоминание о том, что среди её арендаторов может произойти что-то вроде забастовки, очень встревожило миссис Раттер.
Хуже всего было то, что она не могла получить никакой достоверной информации о происходящем.


Сомнительно, что в то время кто-то точно знал, что будет дальше.  Все знали, что под поверхностью бурлит мысль, но никто не мог сказать, к чему это приведёт.

Когда пришло время Энни возвращаться, отец получил от неё письмо, в котором она спрашивала, можно ли ей остаться и собирать фрукты. Ей предложили работу
Она жила у садовода неподалёку от того места, где остановилась, и если бы отец согласился, она бы осталась там до конца сезона.

Браун принёс письмо, чтобы Винни его прочла, потому что к тому времени он уже знал, кому обязан тем, что его дочь получила возможность исправиться.
Он не мог сделать достаточно для девушки, которая пожертвовала своим единственным шансом на выздоровление и силы ради того, чтобы у его «маленькой» был ещё один шанс в жизни.

 Поэтому он всегда с нежностью и благоговением заходил, чтобы спросить
Он знал, как обстоят дела у Винни, и считал, что она имеет право увидеть письмо, пришедшее от Энни, и высказать своё мнение о нём.

"О! Думаю, для неё это будет отличный вариант," — сказала она, когда смогла разобрать, что на самом деле означают эти слова с ошибками. "Да ведь в деревне она будет зарабатывать больше, чем здесь, а я слышала сегодня, что на фабрике работы мало."

«Значит, ты считаешь, что ей лучше остаться?» — сказал Браун, почесав затылок, как он обычно делал, когда сомневался в чём-то.


 «А ты сам так не думаешь?» — спросила Винни, многозначительно улыбнувшись.

"Что ж, если мы решим стоять плечом к плечу, как
мужчины, а не вести себя как дикие звери, что ж, чем меньше будет ртов, чтобы
наполни лучше, - сказал Браун со вздохом, потому что он с нетерпением ждал этого момента.
он не мог не почувствовать разочарования, когда
обнаружил, что Энни не так спешит вернуться, как он ожидал.
С ним дни тянулись медленнее, чем, казалось, тянулись
с Энни.

«Если случится забастовка, а вы с отцом, похоже, считаете, что она может произойти, прежде чем в доках что-то изменится, то Энни могла бы отправить
«Она могла бы дать тебе немного денег, чтобы помочь тебе», — сказала Винни.

 «Так она и сделала, моя девочка. Но мы не будем говорить ей, что мы собираемся сделать, иначе она захочет вернуться домой и позаботиться обо мне, ведь я люблю выпить, когда меня выгоняют, и Энни это тоже знает».
 «Ах! Но ты наверняка помнишь, как бедняжка Энни страдала из-за того, что выходила из себя». Отец говорит, что это самая большая опасность из всех,
потому что, если люди взбунтуются и начнут буйствовать, если они не получат того, чего хотят, сразу же, тогда всё будет испорчено. Ты ведь скажешь об этом людям, не так ли? Отец говорит, что ты своего рода лидер среди самых грубых из них
мужчины, и то, что вы делаете, они будут делать. Я молюсь Богу об этом каждую ночь,
Мистер Браун, с тех пор, как отец впервые рассказал мне об этом. Я попросил Бога
как-нибудь помочь этим людям, и я уверен, что он поможет, если они тоже помогут,
но все они должны быть уравновешенными и трезвыми ".

"Девочка моя, я не притронулся ни к одной капле с тех пор, как присоединился к людям трезвости.
внизу, в миссионерской. Не скажу, что поначалу мне это очень нравилось, но
после того, как я узнал, от чего ты готова отказаться ради моего «маленького», как я мог пойти против того, о чём ты меня просила? Если бы ты сказала: «Иди и принеси мне
«Сними верхний кирпич с трубы, — сказал он, — и я буду рад сделать это для тебя».
 Браун произнёс довольно длинную речь, и Винни громко рассмеялась в ответ на его предложение. Не было времени рассказывать о том, что происходило между мужчинами у ворот дока, потому что вошла её мать, и Винни не терпелось сообщить ей новости об Энни.

Но миссис Чаплин отнеслась к этому очень спокойно; она не могла забыть, что у самой Винни мог быть такой шанс, и Браун это видел.

"В Лондоне нет другой девушки, которая могла бы сделать такое, как
«Винни сделала это ради моей девочки», — горячо сказал он. «Я не удивляюсь, что тебе иногда бывает плохо из-за этого. Это естественно, ведь ты её мать», — сказал он в своё оправдание.

«Я рада, что вы так считаете, мистер Браун, — сказала миссис Чаплин. — И если вам когда-нибудь представится возможность сделать ей что-то хорошее, я надеюсь, вы об этом не забудете», — добавила она.

 «Не забуду», — сказал Браун с такой серьёзностью, словно давал клятву.

«Ты знаешь, что собираются делать мужчины?» — спросила миссис Чаплин, потому что она уже решила, как он должен помочь Винни и всем остальным, и собиралась ему об этом сказать.

«Нет, я не думаю, что кто-то знает», — ответил Браун, крутя в руках кепку и мечтая поскорее выбраться из комнаты.


Но миссис Чаплин слышала, что этого человека, каким бы невероятным это ни казалось, считали своего рода лидером, и поэтому она решила добиться от него обещания помочь.  «Теперь я хочу, чтобы вы помогли нам вот в чём, мистер Браун.
Просто скажи рабочим, чтобы они отбросили все глупые мысли о том, что они могут устроить забастовку. Я знаю, что такое забастовки, и я знаю, что если эти глупцы устроят забастовку, то через неделю мы все умрём с голоду.
 «Пока у Джека Брауна есть две руки и он может помнить, никогда...»
что эта девушка сделала для его «маленького». Нет, нет, я никогда не допущу, чтобы ты или твоя семья голодали, пока я могу вам помочь.
 «Что здесь происходит?» — спросил голос из дверного проёма, и в следующую минуту в комнату вошёл Чаплин. Он выглядел очень уставшим и положил на стол свой дневной заработок — пять пенсов. Теперь его редко нанимали больше чем на час, потому что к тому времени он был измотан и слаб от недостатка пищи.

 Браун знал признаки медленного голодания и, увидев деньги, которые его сосед положил на стол, вспомнил, как Винни
Он послал ему холодную баранину к чаю. Хотя ему тоже приходилось бороться за то, чтобы свести концы с концами, он всё же жил лучше большинства, потому что ему нужно было думать только о себе, и он зарабатывал в четыре раза больше Чаплина только потому, что мог позволить себе лучшую еду и, следовательно, был сильнее и мог работать по четыре часа.

 Поэтому, положив на стол шиллинг, он сказал: «Я хочу, чтобы ты угостил меня чаем». У меня чайник не кипит, и если вы не против, я могу заплатить за него.
Но миссис Чаплин выглядела сомневающейся и взглянула на мужа.
момент. Браун был не из тех, с кем ей хотелось общаться,
если только она сама не оказывалась в выгодном положении. Но её гордость растаяла
при виде выражения лица мужа, и она с готовностью взяла шиллинг.


"Да, вы попьёте с нами чаю, и я очень благодарна вам за помощь;
я сама схожу и принесу вам что-нибудь," — добавила она.

Одной из трудностей такого образа жизни было то, что нельзя было заранее приготовить дешёвую и сытную еду или, по крайней мере, можно было сделать это очень редко. Поэтому теперь, когда миссис Чаплин получила шиллинг, она могла
Когда миссис Чаплин решила потратить деньги, её первой мыслью было пойти в мясную лавку и купить фунт стейка. Так поступало большинство домохозяек, когда могли позволить себе такую роскошь, как кусок мяса.

Но миссис Чаплин подумала, что фунт стейка поглотит почти все её деньги и что, если она купит хлеба и мясного сока к чаю, то сможет приготовить на ужин более сытное и вкусное блюдо. Поэтому
вместо стейка для жарки она купила несколько кусков мяса для тушения
и немного овсянки, чтобы сварить её с мясом. С добавлением овощей
получится пикантное блюдо, которое понравится всем.

Надо признать, что Чаплин выглядел немного разочарованным, когда узнал, что угощения не будет. Но чай и
поджаренные тосты примирили его с этой переменой, и Брауна пригласили
поужинать с ними и выпить чаю за шиллинг.

 Пока Летти готовила тосты, её мать поставила тушиться мясо, так как на его приготовление требовалось два или три часа, а затем они сели пить чай.
В миссионерском зале должно было состояться собрание для мужчин, и к их возвращению ужин должен был быть готов.

 Ночь выдалась холодной и дождливой, так что Винни наслаждалась
Необычная роскошь — немного огня, ведь теперь они редко разжигали костры, разве что чтобы вскипятить чайник. Вскоре после девяти мужчины пришли ужинать.
Они были взволнованы новостями, которые услышали после того, как покинули зал для собраний. Корабль должен был подойти к причалу около часа ночи, и те немногие, кто знал о секретной телеграмме, могли надеяться хотя бы на несколько часов работы.

«Лучше и быть не могло, миссис Чаплин», — сказал Браун, потирая руки и вдыхая аромат пикантного рагу, которое было готово.
вывернись. Это был горячий суп с мясом, овощами и овсянкой, теплый
сытный и легко усваиваемый, и двое мужчин выглядели такими же нетерпеливыми
и радовались необычной роскоши горячего ужина и возможности поработать
, как будто им было оставлено целое состояние.

"Лучшая работа, которую я когда-либо выполнял, - это приехать и жить рядом с тобой,
Чаплин", - сказала его спутница, когда миссис Чаплин накладывала им по тарелке
тушеного мяса.

Она позаботилась о том, чтобы им досталась львиная доля угощения.
Винни вообще отказалась бы от еды, настолько ей не терпелось увидеть отца
Ей должно было хватить на несколько часов работы, но мать заверила её, что и ей, и Летти, и отцу достанется.

 Когда ужин закончился, было решено, что мужчины лягут в комнате Брауна на час или два и попытаются поспать, пока миссис Чаплин будет прибираться и готовить их кровати. Затем, в половине первого,
она должна была позвать их, чтобы они вовремя подошли к воротам дока.

 Дождь лил как из ведра, а ветер, дувший с реки, был почти таким же холодным, как в январе. Чаплин спустился вниз, чтобы посмотреть на
Погода была последним, о чём он думал перед тем, как лечь спать, и это его скорее радовало, чем огорчало, потому что из-за дождя случайные бездельники
спрячутся по домам, и у ворот дока будет меньше претендентов на эту работу.


Но был один факт, который бедняга совершенно упустил из виду:
редко кому удавалось устроиться на работу в одном и том же доке два дня подряд, а он уже работал здесь несколько часов назад.

Однако Браун помнил об этом и боялся, что его спутницу отвергнут.
Поэтому, пока он шёл, борясь с пронизывающим ветром
И в темноте раннего утра, под дождём, он сказал: «Послушай, приятель, давай договоримся насчёт этой работы. Делай всё поровну,
между нами должно быть поровну. Если ты получишь четыре часа, а я — два, то три часа будут нашими.
А если я получу четыре, а ты — два, то так и будет. Это были твои приятели, если можно так выразиться,
в той миссионерской комнате, которые рассказали нам об этом,
так что мы поделимся с ними и будем в равных долях.
"Хорошо, я, пожалуй, возьмусь за это; ужин меня взбодрил,
и теперь я могу целый день работать с кем угодно," — уверенно сказал Чаплин.

Он забыл, что, хотя мог бы чувствовать себя лучше, но не показывал этого.
внешне он еще не изменился, и, более того, его стали называть
запыхавшийся — человек, который сломается через пару часов'
за рулем.

Когда они добрались до ворот дока, то увидели, что их секрет был известен
по меньшей мере двум сотням человек. Об этом позаботился бригадир,
потому что ему нужно было выбрать хорошее число. Там, под холодным дождём и в темноте, шла обычная борьба за часовой заработок, и Чаплин был в числе тех, кого не выбрали. Браун получил разрешение на работу.
И рвение, с которым они боролись за них, навело бы на мысль, что это была скорее увеселительная прогулка, чем самая тяжёлая работа. Бригадира осаждали, как только он появлялся на вершине стены с заветными билетами в руках, и рабочие умоляли его дать им шанс заработать пять пенсов, как будто это была величайшая милость, которую он мог им оказать.

Двадцать выданных билетов были быстро распроданы. Опытный глаз человека, хорошо разбирающегося в оценке рабочих способностей
Из толпы перед ним бригадир выбрал свою команду. Он узнал
Чаплина по свету фонаря, который тот держал в руках, как человека, который накануне едва мог продержаться час, и поэтому билет был передан через его голову человеку, который только что подошёл.

 С тошнотворным чувством отчаяния Чаплин отвернулся, когда ворота закрылись. Брауна выбрали, и на минуту ему показалось, что он
почти ненавидит его за «удачу».
Хотя ворота закрылись и по крайней мере в течение часа не будет никаких объявлений, толпа не собиралась расходиться.
пост. Молчаливые и подавленные, они прижались к стене дока в поисках хоть какого-то укрытия от проливного дождя.
Вскоре забрезжил новый день, холодный и туманный, но всё же он заставил одного или двух мужчин поднять головы, и, возможно, в их сердцах затеплилась надежда, когда они посмотрели на восток, а затем на ворота дока в надежде, что их скоро откроют, ведь уже рассвело.
Терпеливые и спокойные, они простояли так примерно до трёх часов, а затем
Раздался ещё один призыв на работу, и снова началась борьба за шанс получить часовую оплату.

 Некоторые из тех, кто пришёл с первой группой, теперь вышли, совершенно измождённые после двухчасового труда. Но Брауна среди них не было. Чаплина не взяли, и бригадир прямо сказал ему, что в этот день работы для него не будет. Поэтому он со вздохом
повернул домой, промокший насквозь под проливным дождём.

Браун хотел хорошо позавтракать, когда выйдет в пять часов, и, вспомнив о заключённой ими сделке, подумал, что это меньшее, что он может сделать
Ему нужно было приготовить что-нибудь к его возвращению домой. Поэтому, не беспокоя жену, он развёл огонь в комнате Брауна и к тому времени, когда тот вернулся с пристани между пятью и шестью часами, уже приготовил кофе, а также яичницу с беконом.

«Вот это да, приятель», — сердечно сказал Браун, войдя в дом и увидев, как всё подготовлено к его возвращению.
«Когда я поем и отдохну часок-другой, я буду готов к следующей смене. Приятель, нам с тобой нужно просто работать вместе ещё немного, и...»

«Нет, нет, — перебил его Чаплин, — с нас хватит, по крайней мере, я так думаю. Ты уже четыре часа работаешь, и, согласно нашему уговору, если ты намерен его придерживаться, я получу половину твоих денег за то, что ничего не делаю».
 «Ты называешь бездельем то, что я ем от пуза, прислонившись к стене дока». Что ж, я лучше буду работать в самую тяжёлую смену, на которую меня могут поставить,
чем буду делать это, — сказал Браун с набитым хлебом ртом.
Чаплин тоже был голоден после прогулки на свежем утреннем воздухе, но ему не хотелось ничего есть, потому что его путешествие не принесло никакой пользы, и поэтому он
Он отказывался есть, пока Браун не настоял на том, чтобы он хотя бы съел немного хлеба и выпил кофе.

 Когда трапеза закончилась, Чаплин побрёл к другому, более отдалённому доку, а Браун улёгся на кровать, чтобы поспать часок и тоже пойти поискать другую работу до конца дня.

 Удача, сопутствовавшая ему сегодня утром, придала ему бодрости, и он посмеялся про себя над идеей стать партнёром человека, который был почти измотан.

 «Что бы я ни делал, я никогда не смогу сделать для них и половины того, что эта маленькая девочка сделала для моей Энни», — была его последняя мысль перед тем, как он уснул.



ГЛАВА VII.

БЛОКАДА.

Внешне всё оставалось по-прежнему в течение следующей недели или двух, а затем,
примерно в середине августа, из доков в доки полетели новости о том, что 1300 рабочих вышли на улицы и отказались работать,
если не будет принят какой-то другой план, а не тот, который был в ходу в то время. Рабочие требовали, чтобы им выплачивали деньги,
которые они заработали своим трудом, и отменили систему контрактов.

Самим мужчинам это казалось вполне разумным требованием, которое наверняка скоро будет удовлетворено. Это было не единственное их требование, поскольку они также
они хотели, чтобы им платили по шесть пенсов в час из восьми пенсов, которые платили за их труд торговцы и грузоотправители.


Было и ещё одно условие: когда их вызывали в доки, они должны были работать не менее четырёх часов, а не два, как это часто случалось, из-за чего они не могли найти более длительную работу в другом месте, потому что опаздывали.

Требовались именно такие реформы, но портовые чиновники не видели возможности внести какие-либо изменения в систему, над которой они так долго работали, и отказывались что-либо предпринимать.

Но джентльмены, которые так говорили, обнаружили, что рабочие наконец-то начали думать своей головой. На следующий день рабочие вышли из других доков или отказались туда заходить, а за ними последовали грузчики — опытные упаковщики, которые одни знали, как правильно укладывать груз на корабле. Они заявили, что не будут работать, пока не будут удовлетворены требования бедных докеров.

«Теперь мы победим, мама, меньше чем через неделю», — сказал Чаплин, прибегая домой к жене с новостью об этом проявлении самоотверженности со стороны мужчин, которые вполне могли позаботиться о себе сами.

Винни сложила руки, и в её глазах заблестели слёзы радости, когда она сказала:
«Мы победим, я знаю, что победим, папа; только нам нужно набраться терпения».

«Да, нам, скорее всего, понадобится много терпения, прежде чем эта забастовка закончится», — сказала миссис Чаплин со всхлипом.

Она только что отнесла свою лучшую шаль в ломбард и, несмотря на все трудности, сумела сохранить её как единственную приличную вещь, в которой можно было пойти в миссионерскую комнату в воскресенье. Но с аккуратной, опрятной, поношенной шалью пришлось расстаться, и ломбард дал за неё всего шиллинг, так что, когда он закончится, им придётся расстаться и с
Часть мебели, а также то, что они могли себе позволить, было не так-то просто определить. Поэтому неудивительно, что бедная женщина упала духом, когда услышала, что борьба, скорее всего, затянется.

Она пошла спросить, нет ли у её соседки ещё мешков для шитья, но последний мешок забрали, и больше ничего не выдавали.

"Я думаю, это из-за забастовки," — сказала мастерица по шитью мешков. «Вы когда-нибудь слышали о такой глупости, как забастовка докеров? Они быстро умрут с голоду, этого можно не бояться».
 «Ах! Так и будет, — печально сказала бедная миссис Чаплин, — а мой бедный
Уинни! Боюсь, это убьет ее, - добавила она, задыхаясь.

Она думала о своих детях, и особенно о Уинни, когда
она так ворчала по поводу забастовки. Для того, чтобы иногда слышать ее, можно было бы
думал, что Чаплин был один несет за него ответственность.

Он, конечно, не были медленно подхватив идею, когда после
приходила ему в голову. И вожди, убедившись, что он человек стойкий и на него можно положиться, часто советовались с ним, потому что именно на таких людей, как он, они полагались в трудные времена.
Она старалась не поддаваться влиянию обстоятельств и сохранять спокойствие в то время, когда волнения были неизбежны.

 Винни не жаловалась. Она всегда старалась встретить отца с улыбкой, когда бы он ни вошёл. Летти жилось не так плохо, как тем, кто остался дома, потому что вскоре после начала забастовки друзья, которые всегда заботились о том, чтобы бедные школьники были сыты зимой, решили позаботиться и о них.

Были собраны средства для организации бесплатных завтраков и обедов для детей бедных докеров, и деньги поступали по мере необходимости
и было потрачено так же быстро, как и появилось.

 Когда прошла неделя и все усилия, предпринятые мужчинами и их лидерами, не привели к урегулированию спора, некоторые из самых грубых и необузданных мужчин предложили, раз они не могут добиться желаемого честным путём, прибегнуть к другим мерам.

Браун, будучи человеком с характером, втерся в доверие к одному или двум отчаянным парням, которые задумали натворить немало бед в Лондоне, пока там царила неразбериха.

Браун выслушал все, что они хотели сказать, а затем спросил, знают ли они, что
любой на самом деле голодал во время этой забастовки. "Если ты это сделаешь, скажи мне
где он, и я позабочусь, чтобы он что-нибудь получил", - добавил он.

"Ну, если мы на самом деле не умираем с голоду, то часто бываем голодными", - угрюмо проворчал тот.
другой.

"Ах! Голод и докеры были близкими знакомыми много лет. Но
Послушай, деньги, на которые каждый день кормят молодых свиней, приходят из карманов людей, которых ты бы разорил. Как ты думаешь, это нам поможет? Нет, нет, я тебе говорю, пока мы получаем еду каждый день, это спасает нас от голода, но мы должны вести себя как люди, а не как дикие звери.

Это сказал отец девушки, которая швырнула стакан в их хозяина и смахнула с каминной полки все его драгоценные украшения.
Это было настолько удивительно, что мужчины едва могли поверить своим ушам. Браун был их предводителем во многих отчаянных предприятиях,
поэтому они не могли поверить своим ушам, когда он заговорил
об этом. И когда они наконец убедились, что он говорит серьёзно,
они были готовы отомстить ему, потому что знали, что отныне он будет следить за ними
чтобы сорвать любой их план по организации бунта среди
тысяч безработных голодных рабочих.

Каждый день, когда наступал рассвет, встревоженные голодные семьи мужчин надеялись
что до наступления ночи будет достигнуто какое-то урегулирование и спор
прекратится. Каждый день, тоже видела, как мужчины лучше организованы и более
готовы действовать из чувства общего братства, а не
индивидуальные выгоды. Каждый день толпы людей собирались у ворот дока.
Там лидеры рассказывали им, что было сделано накануне,
и призывали сдерживать нетерпение, чего бы это ни стоило
Какой бы ни была провокация, не применяйте насилия ни словом, ни делом.

 С каждым днём пожертвования поступали всё быстрее, и казалось, что каждое сердце среди соседей, которые могли помочь, было тронуто божественным духом щедрости. Ломбарды, которые принимали стулья, одеяла и другое движимое имущество, заявили, что не будут взимать проценты за залог, полученный во время забастовки, а владельцы магазинов предоставляли кредит до тех пор, пока полки и ящики не опустели, а кассы не опустели тоже.

Даже миссис Раттер была тронута и проявила к своим жильцам величайшее милосердие
Однажды миссис Чаплин пришла к ней на работу и, не имея возможности получить остаток арендной платы наличными, как она обычно делала, расплакалась ещё до того, как за ней закрылась дверь.

"Я не знаю, что с нами будет, миссис Раттер," — сказала она, задыхаясь. "Я не смог принести вам арендную плату сегодня утром, потому что
забастовка еще не закончилась, и я не знаю, когда это может произойти".

"Нет, я полагаю, что нет", - ответила миссис Раттер тоном менее
жалобным, чем обычно. "Мне было интересно, как поживает твой бедный Уинни"
.

«Что ж, мэм, я не могу понять эту девушку. Если вы мне верите, то она просто поддерживает своего отца во всём, что он делает, и я могу сказать вам, что он один из самых занятых людей, которые удерживают мужчин вместе». Я только вчера сказала ему, что докеры наверняка об этом узнают.
И если они примут остальных, то с ним они не будут иметь ничего общего, помяните моё слово. — И бедная миссис Чаплин уткнулась лицом в фартук при мысли о той мрачной картине, которую она себе представила: забастовка закончилась, но её муж так и не смог найти работу.

«Значит, Винни берёт на себя роль отца, я полагаю?» — сказала миссис Баттер.

 «Благослови вас Бог, мэм, я думаю, что она половину времени молится Богу за докеров.  Я знаю, что она думает не о себе, потому что та маленькая порция еды, на которой она живёт, — это нечто чудесное». Ни слова о
жалобах на ее спину я тоже не слышал, хотя она не принимала
ни капли лекарств уже почти месяц ".

"Что ж, пусть вас не беспокоит арендная плата, миссис Чаплин, потому что я уже решил для себя
Что подожду, пока закончится забастовка, и тогда
Я буду брать то, что причитается, по шиллингу в неделю, пока все не утрясется.

Услышать такие новости было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой, и бедная женщина, предвкушавшая, как принесёт домой свой дневной заработок, была на грани того, чтобы расплакаться от радости.

 Когда она вернулась вечером, Винни приготовил для неё ещё одну хорошую новость. Пришло письмо от Энни Браун, которая узнала о забастовке
там, в деревне, и поэтому в будущем она собиралась отправлять
каждую копейку, которую могла выкроить из своего заработка за сбор фруктов, чтобы помочь отцу и Уинни. Она ещё не знала, что Уинни отказалась от поездки в деревню, чтобы вместо неё поехать Энни. Но она знала
что билет достался ей благодаря Винни, и поэтому она сказала,
что всё, что она сможет отправить, нужно будет разделить с Винни,
и письмо принесло десять шиллингов, так что Винни смогла положить
пять шиллингов в руку матери, когда та прочитала письмо, потому что
Браун уже изменил почтовый адрес и принёс свою долю денег домой,
чтобы она могла с удовольствием отдать их матери, как только та
вернётся.

Имея на руках пять шиллингов и будучи уверенной, что Летти будет есть хотя бы раз в день, миссис
Чаплин чувствовала себя богатой и упрекала себя за то, что так много жалуется.

«Я была уверена, что Бог о нас позаботится», — сказала Уинни с сияющей улыбкой.

 Когда вошёл Чаплин и услышал эту новость, он заявил, что теперь они не умрут с голоду, потому что забастовка должна закончиться до конца недели.  «Завтра мы пойдём процессией в Вест-Энд. Мы должны показать богачам, что такое голод, и я почти уверена, что нам окажут ещё большую помощь». Перед тем как мы отправимся в путь, нам выдадут щедрую порцию хлеба и сыра.
Так что мы не пострадаем.
"Но я могу приготовить тебе завтрак завтра," — сказала его жена.

Такой роскоши, как завтрак, не было с начала забастовки,
и Чаплин решил, что если они могут себе это позволить, то он не должен быть обузой для забастовочного фонда даже в плане хлеба и сыра.

Было решено, что сборщики будут ходить по домам вместе с процессией голодающих докеров, и Чаплин был одним из тех, кого выбрали для этой цели.
Хорошо, что он плотно поел перед выходом, ведь ему предстояло
весь день провести на ногах и не иметь возможности вернуться
домой, даже если бы он устал, до окончания марша.

Когда они вернулись ближе к вечеру, у него был билет на
один шиллинг, который ему дали, и у каждого, кто мог доказать, что
остался без работы из-за забастовки, был такой же билет. Это было
больше, чем некоторые из них зарабатывали, даже когда ворота доков
были открыты. Но нужно было учитывать и то, что жёны и дочери, которые в обычное время могли немного заработать, теперь не могли заработать и фартинга, потому что все отрасли промышленности в этом квартале города практически не работали, и люди, обычно обеспеченные всем необходимым, оказались на грани разорения.

Было грустно видеть безмолвные пустынные улицы, потому что у мужчин и женщин, казалось, не было сердца, они все были так голодны.

 С каждым днём подписок становилось всё больше; но чтобы выдавать хотя бы шиллинг в день, нужно было ежедневно отправлять несколько тысяч фунтов.
К счастью, этого было достаточно, чтобы уберечь мужчин и женщин от настоящего голода, хотя для многих это было почти неизбежно.

В то время миссис Раттер думала об Уинни больше, чем о ком-либо другом, потому что Уинни говорила о её муже с добротой и сочувствием.
когда у всех остальных не было для них ничего, кроме резких слов.
Поэтому Лиззи часто отправляли к ней, и она всегда приносила что-нибудь в своей маленькой корзинке для Винни на обед или к чаю. Иногда она приносила остатки того, что они ели накануне, потому что миссис Раттер, казалось, становилась всё более и более скупой, а арендную плату нужно было вносить всё чаще.

«Я уверена, что это идёт на пользу маме, если не кому-то другому», — сказала
Лиззи однажды, доставая из корзинки остатки мясного пирога и ставя их на стол. «Я начала бояться, что мама совсем расклеится»
обычная старая скряга, потому что она боялась прикоснуться к деньгам в банке; но теперь, когда она вынуждена каждую неделю снимать немного денег, она кажется более жизнерадостной и счастливой, чем когда-либо после смерти отца. Это забавно; я вообще не могу этого понять, — заключила Лиззи, слегка рассмеявшись.

«Может быть, Бог делает её счастливой, потому что она помогает бедным с арендной платой», — предположила Винни.
«Я слышала, как мама говорила, что это здорово — решить вопрос с арендной платой таким образом, ведь многие люди беспокоятся об этом больше, чем о еде, как твоя мама»
Помогая им таким образом, она стала благословением для многих».
 «Да, и для себя тоже, я уверена. Ведь ты знаешь, Винни, что отец поступил немного несправедливо, боюсь я. Я ничего не понимала до вчерашнего дня, когда услышала, как один мужчина говорил об этом, и я уверена, что то, как они сейчас работают, несправедливо.
 Жаль, что никто раньше не поднял этот вопрос». Люди действительно ненавидели бедного
отца, и в конце концов, он был не так уж виноват. Я не говорю, что
твой друг Браун столкнул его в бассейн, потому что он всё это время был здесь
В то время он не мог этого сделать. Но было много других, кто мог бы,
и я не могу быть уверена, что в тот день его никто не толкнул.
 Лиззи впервые за последнее время упомянула своего отца, и теперь, когда она говорила о нём, на её глазах выступили слёзы. «Я никогда не смогу думать о своём отце так, как ты думаешь о своём, потому что он всегда был слишком занят своими деньгами, чтобы быть добрым ко мне. Если бы кто-нибудь раньше подумал о том, чтобы что-то изменить, он мог бы быть жив сейчас. Вот о чём  я всегда думаю, Винни, и вот почему я надеюсь, что люди получат то, чего хотят».

"Бедная Лиззи!" - сказала Уинни, нежно поглаживая руку, которую она держала в своей.
 Что она могла сказать, чтобы утешить такое горе, как это? Она жалела
бедная Лиззи со дна ее сердца, и ни слова сверх этого:
"Бог все знает об этом, дорогая", она могла сказать. Ничего комфорт
девушка с печалью.

Она подумала о своём отце и о том, кем он был для неё, а затем об Энни Браун — грубой, бездумной и неуправляемой — Энни, которая всё же так сильно любила своего отца, в то время как он не мог думать ни о чём, кроме своего «маленького».
Конечно, такого человека, как бедняга Раттер, можно было пожалеть за то, что он научился
любви, денег столько, что у него нет места в сердце для чего-либо еще,
а та система, которая предлагается, это было сильно, чтобы быть виновным в
результат. И поэтому, если бы в него можно было внести поправки, бригадиры должны были бы
быть так же благодарны, как и бедные докеры, в интересах которых была выполнена эта работа
.

Кое-что из этого она смогла рассказать Лиззи, и девочки сидели и
разговаривали, пока не вошла ее мать, чтобы приготовить чай.

Она вышла на улицу в тщетной надежде найти хоть какую-то работу, потому что, хотя их положение было лучше, чем у многих других
Соседям было нелегко обеспечивать все их потребности, даже с помощью забастовочного фонда.

 То, что до сих пор всё шло спокойно, было большим поводом для благодарности всем настоящим друзьям бастующих. Но дни
превращались в недели, и прошёл почти месяц, прежде чем те, кто поначалу отказывался вносить какие-либо изменения, начали понимать, что им придётся уступить хотя бы в некоторых вопросах. В конце концов они согласились отказаться от контрактной системы, но не стали платить рабочим больше пяти пенсов в час, и рабочие решили держаться до конца
Шестипенсовик был отдан.

 Некоторых из них привлекли к ответственности за нападение на людей, которые хотели
работать в пустующих доках, потому что все, кто приходил туда во время забастовки,
считались предателями в глазах остальных. За вмешательство в эти дела
двое или трое мужчин были отправлены в тюрьму; но по большей
части они вели себя так же организованно и достойно, как и любое другое сообщество людей, и подавали пример братской доброты и взаимопомощи, которому Чаплин и Браун научились у друг друга.
Они и их товарищи научились распространять этот пример на тех, кто находился за пределами
в своём ближайшем окружении, чтобы каждый сдерживал свои эгоистичные порывы и жажду мести ради других и в память о помощи, оказанной им в трудную минуту.



ГЛАВА VIII.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Закрытие доков положило конец не только работе докеров, но и всем остальным отраслям промышленности.
Все мелкие ремесла и профессии в большей или меньшей степени зависели от судоходства в лондонском порту, и с его закрытием они пришли в упадок.

 Для тех, кто обычно был так занят, сидеть дома было сущим мучением
Они сидели, сложив руки, и смотрели на свои опустевшие дома или бесцельно бродили по унылым улицам, потому что после того, как процессия мужчин прошла мимо во время своего обычного обхода, ничто не нарушало монотонность их жизни, и им приходилось с трудом сдерживать своё нетерпение. И всё же женщины чувствовали, что, если они начнут громко жаловаться,
мужчины могут поддаться на провокацию и совершить акт насилия, а если
это произойдёт, то неизвестно, чем всё закончится.

 Поэтому каждая
женщина старалась безропотно переносить тяготы
Она выполняла свой долг, а когда отец, брат или муж возвращались домой, старалась сделать так, чтобы в доме было светло и весело.  Таким образом, женщины вроде  миссис Чаплин и слабые девушки вроде Винни спасали Лондон от беспорядков и кровопролития и заслужили вечную славу, показав всему миру пример терпеливого мужества и божественной силы в выполнении своего долга.

В каждой миссионерской комнате с утра до ночи кипела работа: готовили еду для голодающих женщин и детей, бесплатно или за фартинг за порцию.
Работа кипела весь день и половину ночи.  Благодаря этой дешёвой еде Чаплины
Они жили лучше, чем большинство их соседей, и практически не зависели от забастовочного фонда, потому что, хотя миссис Чаплин теперь работала у миссис Раттер всего один день в две недели, благодаря деньгам, которые каждую неделю присылала Энни Браун, чтобы помочь им пережить трудные времена, они могли вполне сносно существовать. А когда миссис Чаплин начала немного помогать мисс Лавендер с едой и развлечениями в миссионерской комнате, она стала гораздо счастливее.

Каждую неделю мы с нетерпением ждали письма от Энни Браун.
Это был знаменательный день для семерых, потому что помимо слов
Девушка всегда с радостью отправляла себе это письмо, в котором часто содержалось доброе послание и несколько пенсов от кого-то из её коллег.

Но однажды пришло письмо с новостью, которая привела всю маленькую семью в волнение.

"Моему хозяину нужен плотник, — писала она, — человек, который может всё: делать ящики, вешать полки или строить сарай. Я рассказал ему об отце Винни и о самом Винни, и он сказал, что если бы он не возражал против жизни в деревне и мог бы выполнять эту работу, то получал бы стабильную зарплату круглый год.

«Мама, мама, что это значит?» — спросила Летти, когда услышала, как читают письмо.
Уинни лежала, сложив руки и сияющими глазами глядя в потолок.
Она была слишком взволнована, чтобы поделиться своими мыслями с кем-то, кроме Бога, в порыве благодарности за это новое доказательство его любви.

 «Летти, мы должны пойти и найти отца!» — воскликнула миссис Чаплин, как только обрела дар речи. «Мистер Браун, вы не знаете, где он?» — воскликнула она, повернувшись к нему, потому что он принёс письмо и всё ещё стоял, переводя взгляд с одного на другого, ведь он знал, что для того, чтобы получить работу в
страна уже давно была мечтой его друга ради бедняжки Уинни.

Он покачал головой в ответ на вопрос миссис Чаплин и, повернувшись к
больному на кушетке, спросил: "Ну, что ты об этом думаешь, моя дорогая?"

"О, я так рада!" - ответила она. "Со стороны Энни было очень мило подумать об
отце и послать сказать ему".

«Я бы не стал снова владеть ею ради моего «маленького», если бы она не сделала для тебя всё, что могла, Винни, — ответил он. — Но нам будет тебя не хватать, моя дорогая; нам всем будет тебя не хватать. Но послушай, если бы ты не дала моей девочке шанс, который ты ей дала, она бы не смогла сделать это для тебя, так что ты видишь, что
В конце концов, это просто твоя доброта, которая возвращается к тебе. Семя, которое ты посеяла, просто приносит нужные плоды. Вот в чём дело,
моя девочка, можешь на это положиться. Мы слышали что-то подобное в миссионерском зале на днях, когда мисс Лаванда угощала нас чаем.
Потом она встала и предостерегла нас от потери терпения и самообладания, сказав нам прямо, что посеянные нами семена принесут нам такие же плоды.
"Хотела бы я услышать, как мисс Лавендер говорит такие вещи," — сказала Винни с раскрасневшимися щеками.

Девочка почти боготворила свою учительницу, и теперь, когда ей в голову пришла мысль о том, что, если отец получит эту работу в деревне, она будет
разлучена с этой дорогой подругой, на глаза у неё навернулись слёзы.
На этот раз это были слёзы сожаления, а не благодарности, и она удивилась, как могла на мгновение забыть, что для неё значит переезд в деревню.


Тем временем Летти пошла в одну сторону, а её мать — в другую, чтобы найти Чаплина и сообщить ему хорошие новости. Но они оба вернулись через
четверть часа, чтобы посмотреть, не вернулся ли он, поскольку ни один из них
никому из них не удалось его найти.

Браун поднялся наверх, чтобы выполнить кропотливую работу — ответить на письмо Энни, ведь она всегда настаивала на том, чтобы это делал он, так как она не умела читать ничего, кроме его почерка. Он сказал, что Чаплин немедленно придёт к хозяину и что Винни очень рада.

Судя по тому, как Браун смотрел на вещи, больше рассказывать было не о чем.
Даже это было для него непростой задачей, и он долго с ней справлялся.
Так что он почти ничего не знал о том, что происходило внизу.

 Миссис Чаплин, не найдя мужа поблизости, положила
на ее капот в миссии, ибо она думала, что он может быть
делать что-то для Мисс лаванды, так как там всегда было так много всего происходит
на. Но когда она спешила по улице, на ходу завязывая тесемки шляпки
, соседка спросила: "Вы ищете своего мужа, миссис
Чаплин?"

"Да. Ты его видел? Я хочу, чтобы он был немедленно.

"Я думаю, ты найдешь его у ворот дока", - ответила ее подруга.;
"он был там несколько минут назад".

- Спасибо, - звонила Миссис Чаплин, и она поспешила вдоль улицы
так быстро, как только могла, боясь мужа, должны исчезнуть, прежде чем она
надо его найти.

Но как только она приблизилась к воротам, она увидела, что он разговаривает
с мужчиной на противоположной стороне дороги. Ее дело было слишком важным
она подумала, что не потерпит никакой задержки, и поэтому подошла к нему
и похлопала его по плечу.

"Подожди минутку, мама", - сказал он, снова поворачиваясь к незнакомке и
продолжая говорить вполголоса.

Она подождала минуту, не больше, а затем снова подошла к мужу.
 «Ты должен немедленно вернуться домой», — сказала она немного резко, потому что ей не нравилось, что он отлучился ради такой незнакомки.

Чаплин с тревогой посмотрел на нее. "Кто-нибудь заболел?" он спросил.

"Нет, нет, дело не в этом; но мы получили письмо от Энни Браун, и
она говорит, что для вас есть постоянная работа в деревне, если хотите".
поезжайте и посмотрите ".

Это заставит его прекратить разговор с незнакомкой и пойти домой
"с ней", - подумала она. Она не собиралась рассказывать ему об этом так быстро, но
ей хотелось увести его отсюда, и она подумала, что это сработает, если ничего другое не поможет.

Но, к её удивлению, он лишь тихо сказал:
«Слава Богу за его доброту», — а затем снова подошёл к незнакомцу и продолжил разговор.

Миссис Чаплин подумала, что он, должно быть, сошёл с ума, раз не торопится вернуться вместе с ней, и
стояла там в нетерпении, пока незнакомец не ушёл, а затем снова подошла к мужу.

"Ты идёшь?" — спросила она сердитым тоном.

"Я не могу, мама; тебе разве не сказали, что я на посту?"

«Что за чепуха с пикетированием!» — воскликнула миссис Чаплин, окончательно потеряв терпение. «Пойдём домой, и мы решим, как тебе добраться до деревни. Тебе нужно выехать сегодня днём или завтра утром пораньше».
«Думаю, завтра утром будет в самый раз», — с тревогой ответил Чаплин.
"Видишь ли, я не могу уйти отсюда, пока кто-нибудь не придет на мое место"
.

"Ну, я думаю, для этого есть много возможностей", - ответила его жена,
которой не терпелось, чтобы ее муж отправился добывать это счастье
для себя.

«Да, да, вокруг много людей, как ты и сказал; но послушай,
мы хотим, чтобы незнакомцы не приходили и не отбирали у нас работу, а для этого
кто-то должен быть рядом и разговаривать с любым незнакомцем, который войдёт, просто
чтобы рассказать ему, за что мы боремся, и убедить его вернуться домой. Но разве ты не понимаешь, что мы должны быть очень осторожны в этом вопросе?»
потому что, если мы разозлимся из-за этого, может начаться драка, и тогда мы попадём в руки полиции. Они знают, чем мы занимаемся,
но пока мы ведём себя мирно, они не вмешиваются. Но если мы доставим им неприятности, нас посадят на три месяца, и это может стать началом конфликта. Члены комитета уже довольно хорошо знают этих людей
, и поскольку они назначили меня на эту должность до четырех часов дня
, я должен остаться здесь ".

- Я пришлю Брауна занять ваше место, - сказала миссис Чаплин.

«Браун не придёт, а если бы и пришёл, я бы не ушёл», — ответил мужчина, и на его тонких губах появилось что-то похожее на улыбку.

 «Тебе вообще нужна эта работа, Том Чаплин?» — спросила его жена.

Она не могла понять, почему просто слоняться у ворот дока, ходить взад-вперёд, время от времени разговаривать с полицейским, с улыбкой выслушивать какой-нибудь мерзкий эпитет, брошенный в их адрес начальником дока, который мог проходить мимо, — всё это было так важно, как, казалось, считал её муж.
И она разозлилась на него сильнее, чем когда-либо в жизни.

На глазах у неё выступили слёзы досады, когда она повернулась, чтобы идти домой.
Проходя мимо миссионерской комнаты, она подумала, что зайдёт и посмотрит, там ли мисс Лавендер, чтобы рассказать ей, что произошло, и о том, как её муж пренебрегает возможностью принести пользу всем им.

 Дама выслушала историю бедной женщины и вполне могла посочувствовать её нетерпению из-за того, что казалось безразличием со стороны её мужа. Но, сделав это, она сказала:
«Он не мог покинуть свой пост без разрешения тех, кто его туда назначил.  Видите ли, не каждый человек может быть
Ему доверили такую важную должность, потому что эти пикетчики должны быть осторожными и уравновешенными людьми. Нет, нет, миссис Чаплин, он ни за что не оставил бы такой пост, — добавила леди.

 «И всё же из-за этого он может упустить хорошую возможность заработать», — ахнула бедная женщина.

 «Мы должны позаботиться о том, чтобы он этого не сделал», — сказала леди. «Я напишу телеграмму и дам вам денег, чтобы вы отправили её в деревню».
С этими словами дама достала из кармана карандаш и написала на листке из своей записной книжки:

 «Чаплин приедет завтра — не может оставить свой пост».

"Там, что будет достаточно, если человек-это разумный человек", она
сказал. "Теперь иди и принеси адрес, и отправить его." И она передала ей
записку и шиллинг, пока говорила.

Миссис Чаплин недолго выполняла свое поручение и почувствовала огромное
облегчение, когда оно было выполнено.

Чаплин пришел домой вскоре после четырех, очень уставший, но полный страстного
ожидание.

О том, как ему одеться для поездки за город, позаботилась их подруга мисс Лавендер.
Вскоре после того, как Чаплин вернулся домой, вбежала Летти с большим свёртком в руках.

«Это новая одежда для папы», — объявила она, ставя свёрток на стол и начиная развязывать платок.

Но миссис Чаплин тут же забрала его у неё, потому что ей не терпелось увидеть, сможет ли её муж прилично выглядеть в том месте, куда он направлялся. Увидеть его снова одетым как подобает плотнику было самым заветным желанием её жизни. Её подруга знала об этом
и чувствовала, что у мужчины будет гораздо больше шансов на успех в его новом деле, если он будет ходить в опрятной, аккуратной одежде, а не в
бедные лохмотья, в которые он был одет, когда работал в доке. Так что ей удалось раздобыть
приличный серый костюм его размера, чистую белую рубашку и пару
ботинок, так что его наряд был полностью укомплектован.

 Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Летти танцевала вокруг стола, то и дело ударяясь головой о спинку кровати.
Винни хлопала в ладоши и настаивала на том, чтобы отец немедленно надел их и они успели полюбоваться им в них, прежде чем он уедет на следующий день.

Затем нужно было позвать Брауна, чтобы он их увидел, и он должен был пойти с Летти в миссионерскую комнату за буханкой хлеба, которую должны были раздать в шесть часов.

Никогда ещё семья не была так счастлива, потому что в довершение их радости, вместо того чтобы идти пешком на новое место работы, как он собирался сделать, один из мужчин принёс ему от забастовочного комитета деньги на железнодорожный билет и пообещал присмотреть за его семьёй, пока он не сможет отправить им деньги, чтобы они приехали к нему, если он решит остаться.

 Когда её мать вышла с Летти, чтобы купить что-нибудь на завтрак в
Утром Винни улучила момент, чтобы перекинуться парой слов с отцом.

"Ты помнишь наш давний разговор, папа?" — сказала она.
"Разве ты не помнишь, как мы впервые заговорили об этом, и я сказала, что Бог каким-то образом поможет нам, что он поможет людям исправить то, что они сделали неправильно?"
"Ах! Девочка моя, я кое-что помню об этом, но, как ты и сказала, это было очень давно, ведь с тех пор столько всего произошло.
"Да, Бог был занят в сердцах многих людей. Я спросил его об этом в ту же ночь и с тех пор молюсь ему каждую ночь.
потому что старый способ казался неправильным для всех. Такие люди, как Раттер, не могли не испытывать возбуждения и, похоже, сердитый. Но теперь с этим будет покончено
по крайней мере, и люди смогут получать на пенни в час больше, а работать по четыре часа в день
, потому что они не смогут заставить двадцать или тридцать человек выполнять
работа шестидесяти".

"Я надеюсь, что это закончилось, моя девочка, хотя для нас это ничего не изменит"
Я подумал, что это изменится, если я получу работу по моему старому ремеслу ".

«Какая разница, папа?» — спросила девочка.

 «Ну, у нас могла бы быть ещё одна комната, кроме этой, и ты могла бы иногда выглядывать на улицу и видеть
дети играют, когда возвращаются домой из школы. Вот о чём мы с Брауном
говорили, и когда он узнал, что ты отказался от своего
отпускного билета ради Энни, он решил завязать с выпивкой и
вести себя как можно более сдержанно и трезво, чтобы он мог
сдерживать и остальных, когда начнётся забастовка, чтобы ничто
не испортило её и не помешало тебе любоваться видом из окна.

«Как мило с его стороны!» — воскликнула Винни, улыбаясь сквозь слёзы. «Но Бог ещё добрее, отец, ведь он собирается позволить нам жить в деревне, которая
Это намного лучше, чем иметь даже просто окно в передней части дома».
 «Да, дорогая, я надеюсь, что ради тебя мы сможем жить за городом.
 Мы обязаны этим везением тебе, моя девочка, ведь если бы Энни Браун не пошла работать на эту фабрику по производству джема, мы бы об этом не узнали».
 «Ты согласишься, отец? Хотя я уверена, что мистеру Брауну будет очень жаль, если мы уедем».

«Но будет ещё печальнее, если мы останемся, моя девочка, после того как у нас появился такой шанс. Разве ты не видишь, что каждый, кто уезжает из этого перенаселённого Лондона в поисках работы в деревне, даёт тем, кто остаётся, больше шансов, и я надеюсь, что так и будет»
Я должен быть в состоянии сделать эту работу, но что я буду делать без
инструменты-это скорее головоломка, ибо, конечно, они ожидали, что я возьму
им со мной."

"Ох, папочка! Мы никогда об этом не думал", - сказал Винни в тоне тревогу.
"Я думал, что когда у вас есть те, красивую одежду, у вас есть все, что вам
хотели".

Но прежде чем они легли спать, это желание было удовлетворено. Браун знал человека,
который хотел продать корзину плотницких инструментов, и пошёл к нему, чтобы договориться о цене. Денег сейчас не хватало всем, но он нашёл друга, который был готов одолжить ему нужную сумму.
Чаплин согласился выплачивать долг небольшими частями, если кто-то возьмёт на себя ответственность за его погашение.
И Браун пообещал сделать это сам.

 Поэтому, прежде чем они легли спать, Браун принёс корзину с инструментами, чтобы Чаплин мог взять их с собой утром. Но Чаплину было слишком приятно прикасаться к старым знакомым вещам, чтобы довольствоваться одним лишь взглядом на них. Они были немного ржавыми, и этого было достаточно, чтобы Чаплин нашёл повод. Ему приходится сидеть целый час, чтобы почистить их, и
никогда ещё герцогиня не обращалась со своими бриллиантами так нежно и заботливо,
как Чаплин обращался с плоскогубцами и шиловидными отвёртками, отвёртками и молотками.
Прежде чем лечь спать, он должен был всё вытереть и почистить, и
Винни лежала в своей маленькой кроватке, наблюдая за отцом и благодаря Бога за его великую доброту к ним.


Рано утром следующего дня Чаплин отправился в путь, везя с собой всевозможные добрые послания для Энни Браун, потому что теперь все были готовы забыть и простить её проступок.


Через день или два пришло долгожданное письмо от путешественника. Чаплин писал лучше, чем Энни или её отец, поэтому письмо получилось довольно длинным. По крайней мере, так показалось маленькой семье, которая собралась, чтобы послушать его.

Сначала он сказал им, что приступил к работе и думает, что у него всё будет хорошо. Его хозяин был доволен им, и мысль о том, чтобы вернуться к своему прежнему ремеслу, работать по расписанию и получать регулярную зарплату, более чем устраивала его самого.
 Он никогда в жизни не был так благодарен за что-либо, как за возможность вернуться в деревню, и надеялся, что через день или два у них будет готовое жильё. Энни Браун выглядела так хорошо, так
радостно и счастливо во время сбора фруктов, что он с трудом узнал её,
а она совершенно не узнала его в новом элегантном костюме и
Плотницкую корзину он перекинул через плечо. Было очевидно, что он гордится тем, что его снова считают плотником, и его жена разделяла его чувства. Она рассказывала соседям, как хорошо её муж устроился в деревне.

Никто не завидовал удаче Чаплинов, потому что среди мужчин он
зарекомендовал себя как стойкий и надёжный человек, и поэтому его
брали на самую трудную и деликатную работу — пикет, от которой никто не хотел отказываться, но которую Чаплин всегда был готов выполнять и никогда не бросал, если уж взялся за неё.

Ближайшие соседи искренне радовались, потому что теперь у Винни появился шанс стать сильнее, от которого она отказалась ради Энни Браун.
Этот поступок не встретил безоговорочного одобрения со стороны её друзей и соседей. Они не могли понять,
какие высокие стандарты Винни установила для себя — даже более высокие, чем у самого Господа Иисуса Христа,
который пришёл, чтобы отдать свою жизнь за тех, кто был невежествен и сбился с пути,
чтобы они могли познать любовь Отца, и тем самым оставил всех, кто называл себя его учениками
пример, которому они должны следовать по его стопам.

Они думали, что такая жертва, на которую пошел Уинни, была совершенно непосильной
для такой девушки, как Энни Браун. Если бы она была респектабельной сейчас, они
могли бы это понять, но для девушки, которая побывала в тюрьме и
которой было стыдно встречаться со своими соседями, когда она вернулась, что ж, это
было уж слишком.

Теперь, однако, все обернулось так хорошо для всех, и
Энни доказала, что достойна оказанной ей помощи.
Этого и следовало ожидать.

Некоторые говорили, что Энни Браун останется в деревне, раз ей там так нравится
ну, и Летти пришла и рассказала Брауну, что было сказано.

Казалось, ему совсем не понравилось это предложение. "Я надеюсь, что моя
"маленькая ун" не бросит своего старого отца", - сказал он. "В стране все очень
ну для некоторых людей, но я был воспитан и рожден в Лондоне, и я мог
не обойтись без его шума и суеты. Нет-нет, моя девочка должна вернуться ко мне, когда закончится забастовка. Я не могу больше без неё обходиться.
В следующем письме от Энни были почти такие же слова.

"Я не могу больше без тебя обходиться, папа. Я бы хотела вернуться домой
Я бы приехала сразу же, но, конечно, мне нужно дождаться окончания забастовки. Комнаты, которые будут занимать Чаплины, почти готовы, и Винни, я думаю, приедет сюда на следующей неделе, так что я подожду, повидаюсь с ней и помогу  миссис Чаплин навести порядок, а потом, когда вернусь домой, расскажу тебе, как у неё дела.

Этот план Энни был признан лучшим из всех возможных.
В тот самый понедельник, когда мужчины вернулись к работе в доках, миссис Чаплин, Винни и Летти отправились в свой загородный дом.


Мисс Лавендер позаботилась о всевозможных мелочах, чтобы
чтобы облегчить путь больной и дать ей силы пережить то, что, как она опасалась, станет для девочки очень болезненным испытанием.

 Это действительно было для неё большим испытанием, и, несмотря на всю заботу матери и предусмотрительность учительницы, она теряла сознание два или три раза, прежде чем добралась до места назначения. Но когда они наконец добрались до станции, её беды закончились, потому что там её ждал отец, такой крепкий и сильный, готовый помочь ей выбраться из кареты и устроиться на маленькой кушетке, которую он соорудил для неё между ящиками в повозке, которую хозяин одолжил ему, чтобы они могли добраться домой.

Мебель была доставлена из Лондона неделей ранее, и Энни весь день занималась обустройством дома для путешественников.

 Летти чуть не закричала от восторга, увидев свой новый дом, но Винни слишком устала, чтобы делать что-то, кроме как смотреть на залитые солнцем поля и на окно, которое, как сказал ей отец, будет её собственным. Затем она слабо улыбнулась Энни и сказала: «Бог очень добр ко всем». В конце концов, у меня будет окно в передней.
****************************
*** ЗАВЕРШЕНИЕ ПРОЕКТА GUTENBERG «СЕМЯ, КОТОРОЕ ОНА ПОСЕЯЛА» ***