Сын

                Сын
                Таёжный рассказ из Советского времени

   Из трёх задач которые должен выполнить каждый мужчина: посадить дерево, построить дом и вырастить сына, Валерка Глухов пока в своей жизни не осуществил ни одной.
   Посадку саженцев на институтских субботниках по озеленению города вряд ли можно считать полноценным понятием - «Вырастить дерево».
   Или это считается?
   А посадить сына, - считается?
   Или вырастить из него «дерево»?
   Хорошо, что Валерка учился не на юридическом, а на педагогическом.   
   В годы учёбы Валерки Глухова в институте, студенты всей группой выезжали на поля и там во вспаханную землю втыкали черенки тополиных веток. Причём первую сотню черенков втыкали, как положено, - почками вверх, а потом, подустав, втыкали уже как придётся.
   Это считается посадкой деревьев?
   Наверное, можно и засчитать, потому что через пару лет на том месте уже колосилась молодая тополиная роща.
   Или тополя не колосятся?
   Да, пожалуй, не колосятся, тополя просто зеНеЛеют, солнышко блестит, ласточка с весною в сени к нам летит.
   Как видим посадить дерево довольно просто. Вырастить сына, вроде бы тоже задача не шибко сложная, по крайней мере, если нет медицинских и психиатрических противопоказаний.
   Сложнее всего построить дом. Да и дома нынче не такие, как в прежние времена, когда можно было засучив рукава, топором срубить избу, да и жить в ней, а нынче вон какие небоскрёбы.
   Жизнь усложнилась до невозможности.
   Некоторые наши, особенно внимательные и пристальные слушатели, отождествляют автора с его героем рассказов Валеркой Глуховым. Может быть, они в чём-то и правы в той части, что ничто человеческое автору не чуждо, потому что авторы не звери, но напрямую отождествлять автора с его героем не стоит.
   Так ведь можно и до Теодора Драйзера доотождествляться, герой которого в «Американской трагедии» убил свою беременную возлюбленную. А это неправильно. Хотя сравнение с Драйзером было бы автору лестно!
   Беременных женщин нужно всячески ублажать, беречь, и не позволять им поднимать тяжелые хозяйственные сумки на третий этаж, а пользоваться лифтом. Шутка.
   Все, конечно, знают, как пользоваться лифтом и как правильно вести себя с беременными женщинами.   
   После злополучной поездки учительницы русского языка и литературы Корликовской восьмилетней школы, Ирины Владимировны на повышение курсов в Ханты-Мансийск у преподавателя физкультуры, а также химии, рисования, черчения, анатомии, зоологии и ботаники, Валерки Глухова с его молодой женой совсем разладилась семейная или правильнее сказать совместная личная жизнь.
   Ирина утешалась тем, что после этих курсов, её, как специалиста, значительно повысившую свою профессиональную квалификацию, назначили завучем школы. Что добавило забот и отняло часть личного времени, которое могло бы быть потрачено с пользой для дома, мужа, и демографии.
   А Валерке просто нечем было утешиться.
   Жена, узнав о его измене стала неприступна, близко к себе не подпускала, и даже отселила на топчан.
   -Всё, - сказала она, - доступ к телу закрыт.
   -Как в Мавзолей? - спросил Валерка.
   -Вот именно, - ответила Ирина
   -И очередь, как в мавзолей? – поддел супругу Валерка.
   -Тебя это больше не касается – парировала Ирина.
   А ветренная любовница Тамарка, нашла себе другого ухажёра.
   Валерке ничего не оставалось делать, как ничего не делать, а это занятие никому ещё на пользу не шло.
   Спасибо деревенской знахарке Дарье Харитоновне, которая подпоила рассорившихся супругов волшебной наливочкой, после которой у молодых семейная жизнь счастливо наладилась, и брак их пока что, оформленный только на земле, в районном ЗАГСе и скреплённый свидетельством о браке, свершился и на небесах.
   О чём великий бард Владимир Высоцкий поёт так: «Спасибо вам святители, что дунули да плюнули, когда мои родители, зачать меня надумали».
   Я думаю, что мы все, рождённые в СССР должны сказать: «Спасибо», вслед за Владимиром Семёнычем, только не знаю кому, то ли ему, то ли святителям? А в святителей я не верю по причине застарелого атеизма. Не ревматизма, заметьте, а именно атеизма.
   После того памятного визита целительницы Дарьи Харитоновны к Валерке с Ириной, их брак свершился на небесах! Не совсем, конечно, прям так уж и на небесах. Автору надо пафосу поубавить и писать просто, как учил его отец: «Не стремись к красивости, - стремись к простоте».
   Поэтому скажем просто: на супружеском ложе.
   Нет, так тоже как-то пафосно. Что уж там за полутораместное «ложе» на панцирной сетке…
   Да как о таком замечательном моменте, как зачатие новой жизни сказать без пафоса?
   Короче, Ирина Владимировна, как говорили в старину, «понесла»!
   Вот так нормально, правда? Понесла!
   Всё-таки, в старину люди жили просто, кроме того, был романтизм, подкреплённый сухими болгарскими винами, «Златы пясцы», «Слынчев бряг»! Была закуска… Макароны!
   Не знаю, кому как, а мне нравится мой ненавязчивый юморок.
   Ну, что? Многие из наших слушателей по себе лучше меня знают, что такое беременность на ранних сроках, токсикоз, депрессия, изменение вкусовых пристрастий, отвращение к половой жизни, изменение пигментации некоторых частей тела и тому подобные вещи, описывая которые, автор неизбежно впадёт в профанацию и дилетантизм.
   А уж то, какие нужно выполнять регулярно упражнения для беременных, и в чём заключается подготовка к родам, автор, честно говоря, несмотря на специальное образование, совсем плохо себе представляет. Потому что, сам никогда не рожал. Его рожали, это было.
   Поэтому, дорогие рожавшие дамы, опишите этот процесс в комментариях, пожалуйста!
   Как у мужчин, служивших в армии, - все разговоры об учебке, сержантах, дембельских альбомах и самоволках…
   Так у рожавших женщин - все разговоры о токсикозах, акушерках, родах, молоке и первом кормлении.
   Куда податься автору, который и в армии не служил, и не рожал? Куда пойти с такой вот ущербной биографией?
   Примерно спустя месяц после визита в их дом Дарьи Харитоновны с её приворотной наливкой, и последующим примирением с мужем, Ирина почувствовала большую тягу к селёдке и солёным огурчикам.
   Консервированные белые грибы, которых Валерка в тайге набрал огромное количество, а Ирина осенью засолила во множестве банок, тоже пошли в ход с успехом и аппетитом.
   В школе Ирина Владимировна была вынуждена иногда прерывать урок и бежать со своим токсикозом до ветру.
   -А вы случайно не беременны? – спросила её Елена Александровна Колунова директриса Корликовской школы-интерната.
   -Боюсь, что не случайно, а закономерно беременна, - улыбнулась Ирина Владимировна, - я всё-таки замужем, имею право и возможность.
   Автор добавил бы от себя: И морально нравственное основание улучшить советскую демографию в отдельно взятой стране, победившей социализм.
   - Так, - призадумалась Елена Александровна, - значит, скоро в декрет пойдёте?
   -Ещё не скоро, - ответила Ирина, - этот учебный год точно доработаю. Скорее всего в следующем 1982 году уйду в декрет. И прикинув что-то в уме добавила: - Где-то осенью в октябре или ноябре.
   -Ну, счастья вам, Ирина Владимировна, - пожелала Еленсанна, - вы уж берегите себя! И кушайте как следует, вам теперь за двоих кушать надо.
   -Да, у меня токсикоз, - пожаловалась Ирина Владимировна, - всё вылетает, что ни съем.
   -Ничего, это гормональная перестройка организма, - авторитетно сказала Еленсанна, как женщина, уже познавшая счастье материнства, и особенности первой беременности. Её первенцу Ванечке было почти два годика.
   – Потерпите, это должно скоро закончиться, я имею в виду токсикоз, - она улыбнулась, - да и беременность тоже.
   Молодые женщины рассмеялись.
   -Да уж, как говорится: она беременна, но это временно, - пошутила Ирина Владимировна.
   И молодые женщины-педагоги разошлись по своим классам, проводить уроки.
   Кроме Еленсанны, о беременности учительницы русского языка и литературы никто пока в посёлке не догадывался.
   На ранних сроках оно вообще незаметно, даже у субтильных стройных барышень, какой была Ирина Владимировна.
   А Еленсанна вообще не сплетница и не болтлива, она никому не сказала, кроме мужа.
   Так что вскоре уже весь посёлок знал и обсуждал эту, пожалуй, самую популярную в народе тему: кто с кем, кого и как.
   И что училка русского и литрЫ беременная.
   На большой перемене, когда Ирина, как обычно, вышла покурить вместе с Людмилой Ивановной Кравцовой, та мягко, но твёрдо, вынула сигарету изо рта Ирины Владимировны, и сказала,
   -Воздержись пока, не надо оно тебе, вот родишь здоровую ляльку, и тогда хоть закурись,
   Ирина задохнулась от возмущения, но покорилась, охолонув.
   -Я обалдеваю, все уже в курсе! – с усмешкой сказала она.
   - Ты ещё в магазин загляни, там Светка уже ставки принимает, кто будет мальчик или девочка, - рассмеялась Людмила Ивановна.
   В посёлке Корлики праздников всенародных было не меньше, чем в других населённых пунктах огромной Советской страны, но были и особые местные праздничные торжества.
   Так в конце февраля семья Колуновых отмечала день рождения своего любимого двухлетнего Ванечки.
   Разумеется, на празднование события со стороны Еленсанны были приглашены все учителя Корликовской школы.
   А со стороны её мужа Бориса Колунова, егеря-охотоведа ПОХа промыслового охотничьего хозяйства, были приглашены работники конторы и сельского совета.
   И конечно не обошлось без техника метеостанции Олега Безуглова и фельдшера местной больницы Андрея Белого.
   Компания собралась проверенная, тёплая и вечеринка прошла бы как обычно, то есть как нельзя лучше, если бы виновник торжества, маленький Ванюшка не напился, и не стал буянить, требуя шампанского.
   -Ванечка, отдай фужер, - стараясь отнять у малыша его игрушку, бокал с недопитым шампанским, от которого его уже сильно штормило, сдавленным голосом уговаривала Еленсанна, бледнея от смущения перед собравшимися односельчанами за ситуацию.
   -Не отдам, - упирался ребёнок, - хочу ещё!
   Ванюшка орал и пинался, как настоящий взрослый алкоголик, но фужер из рук не выпускал.
   - Да, налей ты ему, пусть выпьет уже и уснёт наконец! – кричал раскрасневшийся Борька Колунов, который и был тем самым экспериментатором, который, чтобы ребёнок лучше спал, приучил его к небольшим дозам шампанского на сон грядущий. Практиковал он это с самого рождения.
   Двухлетний дебошир не сдавался.
   Он перекрывал своим Ором застольные разговоры взрослых до тех пор, пока обессилевшая в борьбе Еленсанна, не налила ему ещё пол -фужера шампанского и он не выпил его. После этого Ванюшка совсем опьянел и вскоре после ещё нескольких минут пьяных воплей, попыток стянуть скатерть, опрокидывания салатов, и прочего разгула, наконец-то уснул.
   Народ в неудобстве приумолк, но присутствие алкоголя в крови собравшихся, притупило возникшую скованность от произошедшего младенческого дебоша, и вечеринка завершилась, как всегда, пением частушек, в том числе скабрёзных со всяким нехорошими словами.
   Танцами под баян Алексея Фёдоровича Кравцова.
   А вы танцевали когда-нибудь танго Кумпарсита под живой баян в умелых руках профессионального музыканта?
   Это вам не шейк и не медляк с летней танцплощадки. Эх, жаль места маловато в доме егеря-охотоведа…
   Ну а после танцев, как всегда, душевно пели песни побед и свершений под гитару Виктора Дмитрича Сазонова, учителя труда.
   «Стоят дворцы, стоят вокзалы и заводские корпуса, и заводские корпуса, могу назвать вам адреса». Почему-то именно эта песня задевала душевные струнки корликовцев, хотя из дворцов была только пекарня, а из заводских корпусов только контора ПОХа.
   -У него каждая струнка выпевает свою партию, - вздыхала, прильнувшая к мужу школьная повариха, Галина Ивановна.
   Как не хотела компания прощаться, но всё хорошее кончается. Я совсем не имею в виду спиртное, если вы подумали.
   -Да! – сказала Ирина, идя под ручку с Валеркой по дороге домой, когда народ расходился после мероприятия, - тягостное зрелище.
   -Именинник были выпимши, и непотребны, - усмехнулся Валерка.
   -Бедная Еленсанна, - сказала Ирина, - кем же Ванюшка станет, когда вырастет?
   -Мне кажется, это уже очевидно, - саркастически сказал Валерка.
   -Всё, - сказала Ирина, - пока ребёнок не родится вообще пить не буду.
   -Да ты сегодня практически не пила. – с одобрением в голосе сказал Валерка, - молодец!

   Вслед за февралём пришёл март, как в известной песенке неизвестного автору автора
   «Вот уж и март за февралём скоро растает. Будто вчера мела пурга, выли метели, а по полям уже снега вдруг потемнели».
   Всё как в жизни.
   Стройный облик Ирины Владимировны округлился и приблизился к совершенству, но до полного идеала было ещё месяца четыре.
   Учебный год закончился и супруги Глуховы уехали на большую землю в семидесяти-двух- дневный отпуск.
   В отпуске беременность будущей первородки протекала успешно, без осложнений.
   Валеркина тёща Анна Александровна, в квартире которой они жили по улице Смакотина 163, в Целинограде «на кварталах», как называли этот район местные, носилась с Ириным пузом как курица с яйцом да не с золотым, а с простым. Золотое, как известно, не бьётся, а простое и разбиться может…
   -Ой, доченька, осторожно, ой, не оступись, ой, аккуратнее, - кудахтала она.
   Валерка, как бывалый северянин, втихаря толкал по друзьям и знакомым шкурки соболей, купленные зимой у хантов и нелегально привезённые на большую землю.
   Ну, что ещё делать в отпуске? Ну, выпили с друзьями. На встрече был вернувшийся живым из Афганистана Олег Птицын, награждённый медалью «За отвагу». С ним Валерка вместе занимался спортом.
   Олег, после пары рюмок впал в состояние эйфории. Лез обниматься со всеми. Глядел ошалевшими глазами, кричал:
   - Не верю, что живой! – настроение его резко менялось и он грустно произносил, - А пацаны там остались…
   -Да ты герой! За что медаль получил?
   -Да какой там герой, - отмахивался Олег,
   -Ну, всё-таки, как там было, расскажи? – попросили друзья.
   -Да, если честно, не понял я ничего, - рассказал Олег, - нас закинули на вертолёте на какую-то сопку, и со всех сторон полезли эти контрреволюционеры, как нам сказали, душманы, мы отстреливались и все бы там полегли, если бы вертушка в последний момент нас оттуда не сняла.
   Олег вернулся домой совсем недавно, живой, целый, даже не раненный, но в глазах его мертвенно таилась тоска.
   В конце встречи он сильно напился и разрыдался.
   Приехав в Целиноград в следующий свой отпуск, через несколько месяцев, Валерка узнал, что Олег Птицын умер. В Афгане он получил где-то смертельную дозу радиации.

   Отпуск закончился.
   В конце августа молодые супруги вернулись в Корлики.
   У вертолёта их встречали односельчане, ребятишки, собаки, Алексей Фёдорович Кравцов, стоя рядом с супругой Людмилой Ивановной радостно улыбался своим неожиданно ставшим беззубым ртом. И оттого выглядел значительно старше, чем был. Как оказалось в отпуске в родном Днепропетровске он посетил стоматолога и цинготные зубы пришлось удалить.
   -Как теперь будешь водку пить? – спросил его Валерка
   -Водку я выпью, - сказал Лёха, вот с жакушкой помучитша придётша, - а у тебя ешть? – живо поинтересовался он, - наливай, хряшнем!
   Хряснем, - было его любимым словцом. Но теперь оно звучало по-новому…
   Между прочим, беременность Ирины Владимировны подходила к концу, и будущая мамаша округлилась во всю свою красу, ходила уточкой переваливаясь с боку на бок, и на уроках, которые продолжала вести в школе, предпочитала сидеть.
   А не стоять или прогуливаться по классу.
   Рождение первенца - это историческое, автор не побоится этого слова, эпохальное событие, в жизни каждой женщины.
   Автор не боится многих слов, хотя понимает, что слово не воробей, вылетит, - не поймаешь, но автор не китаец, чтобы гоняться за воробьями, как это делали жители поднебесной в памятные годы.
   Каждая молодая женщина чувствует страх неизвестности:
   А как оно всё пройдёт?
   А мне будет очень больно?
   А я не умру?
   И вместе с ним радостное предвкушение того счастливого момента, когда она наконец-то получит в руки того, кто толкается и ворочается в её утробе.
   Ночами не давая спать, а днём иногда попинывая в диафрагму так, что сбивает дыхание.   
   Особенно это заметно у артисток разговорного жанра, к которым можно с некоторой долей условности, отнести учителей, и артисток вокалисток, которые вдруг на длинной красивой ноте, получают удар в дыхательный столб из глубины живота, отчего нота обрывается и перед публикой возникает конфузливая ситуация. Вроде как петуха пустила.
   По мере приближения решительного события, неизбежно возникает вопрос: А где рожать?
   В Целинограде одно время в описываемый период, в роддомах свирепствовал стафилококк, и сальмонеллёз, так что там, в смысле дома, под присмотром мамы, рожать с точки зрения стафилококка было плохо, а с точки зрения присмотра хорошо.
   Но есть ещё семейные узы, профессиональный долг и служебные обязанности, которые никакие роды, а тем более при беременности, протекающей без осложнений, отменить не могут.
   Так, что Ирина ехала в Корлики, не особенно задумываясь о таком естественном в физиологическом и психологическом плане процессе, для каждой здоровой женщины, как предстоящие роды.
   Многие русские женщины, рожали в борозде, не отвлекаясь от молотьбы или покоса. Перегрызёт пуповину зубами, даст младенцу титьку и опять в борозду. Так неудивительно, что и коня могла остановить и в горящую избу, как на тёплый пляж Анапы, прогуляться, ей это было тьфу!
   Утром, в самом начале октября, в Корликах выпал первый снег.
   В этот же день по первому белому снежку Валерка отвёл свою ненаглядную роженицу в корликовскую больницу.
   Потому что именно в этот момент, она почувствовала что-то не то, и поняла, что начинаются схватки.
   К её большому счастью, именно в этот день так уж совпало, в Корлики неожиданно прибыл борт санавиации, и, о ещё одно совпадение, на борту оказалась опытная врач акушерка.
   Которая оказалась на месте очень кстати, потому не всё пошло так физиологически естественно, как бы хотелось Валерке Глухову,
   и автору этого рассказа, и всей родильно-вспоможествовательной бригаде.
   Валерка тогда отнёс прибытие вертолёта на счастливое совпадение, но он не знал по-молодости, что счастливые совпадения иногда бывают кем-то заботливо организованы.
   Фельдшер Корликовской больницы Андрей Белый придирчиво и заинтересованно следил за течением беременности Ирины Владимировны, особенно в последний отрезок третьего триместра.
   Он и сообщил в Нижневартовск о том, что у него в посёлке вот-вот родит молодая женщина, которую по медицинским показаниям, крайне нежелательно везти в район, и он опасается за благополучный исход родов.
   Вот при таком стечении обстоятельств и при такой диспозиции, Ирину уложили на акушерский стол и роды прошли довольно быстро и даже без разрывов.
   Валерка, счастливый муж потом спросил:
   -Ну ты сильно орала?
   -Да я вообще не кричала, - ответила Ирина
   -Да ты что? – удивился Валерка, - странно все бабы орут, а ты почему не орала?
   -Да неудобно как-то было, - ответила Ирина.
   Родился здоровый мальчик обычного веса 3500 и роста 51 сантиметр.
   И всё было бы прекрасно, если бы у роженицы не возникло внутреннее кровотечение и только благодаря присутствию и вмешательству опытной районной акушерки, его, это кровотечение, через большой промежуток времени, удалось остановить.
   Ирина отлежалась в палате, потеряв много крови и сильно ослабев от этого.
   Так что Валерка в первый день своего отпрыска не увидел в руках супруги, зато пожилая медсестра, в ответ на его стук в больничное окно, показала ему белый запелёнатый свёрток, и Валерка на радостях пошёл пить водку с Лёхой Кравцовым и Виктором Дмитричем Сазоновым, учителем труда.
   Ничего нового к тому, как радуются молодые папаши рождению сына, автор добавить не может, потому что, это на разные лады описано в литературе и показано в кинематографе.
   Валерка радовался не хуже и не лучше других. Нормально радовался.
   А Ирину около недели продержали в больнице, по причине сложных родов и слабости от потери крови, и боясь осложнений.
   Так что только через неделю Валерка получил в дом, вожделенную супругу и долгожданного сына.
   Ну, вот два дела из первоначального списка первостепенных дел было сделано.
   Дерево посажено, и сын рождён.
   Оставалось построить дом.
   С этим делом Валерка тоже разобрался на следующее же лето.
   Он построил, пусть не дом, но здоровенный двухметровый сарай для дров и обнёс свой участок забором.
   Но мало родить сына. Надо его ещё вырастить. Валерка оказался правильным отцом. Он ежедневно занимался с малышом зарядкой, делал ему массаж, развивал пяточные и пальчиковые рефлексы. В итоге через полгода Виталик, так назвали мальчика в честь актёра Виталия Соломина сыгравшего роль очень полюбившегося Ирине доктора Ватсона в вышедшем в этот год кино-детектива «Шерлок Холмс и доктор Ватсон», уже висел на папиных пальцах подолгу и поднимался без помощи рук работая только мышцами брюшного пресса.
   -Геракл! – восхищались соседи.
   -Клубок мышц! - с гордостью улыбался Валерка.
   Ребенок был вскормлен грудным молоком и отклонений в здоровье не имел.
   Когда через два года семейство Глуховых вернулось в Казахстан, маленький Виталик, увидев корову кричал:   
   -Олень! Олень!