Печеньки с лимоном

      Слушай мене сюда, – говорил мне дедушка, когда хотел, чтобы я что-то запомнил. – Чтоби ти ни делал, ти должьин делать так, как никто другой это не сделает. А значит запомни, что результат всегда зависит от подготовки.

– Абраша, не морочь ребёнку то, что у людей называется голова! – Говорила бабушка. – Сашенька, принеси мне из холодильника одно яичке. Ми сегодня будим готовить самую вредную и самую вкусную еду.

Мне, конечно, всегда было интересней слушать, что рассказывает дедушка, но и поручения бабушки я исполнял не потому, что был очень уж послушным и услужливым, просто мне было это в радость. Наверное, это был отзыв на ту любовь моих стариков, которую еще ни один поэт не описал. Что-то такое, что невозможно описать словами. Это как вкусы: пока не попробуешь – не почувствуешь.

Дедушка сел читать газету. Он никогда не спорил, если что-то не давали ему договорить, молча соглашался и находил, чем себя занять.

– У моего Абраши золотой характер! Но чего ему это стоит, знает только он, и немножечке я догадиваюсь.

— Так вот, ми это яичке взобьём венчиком и дадим туда пять ложьичек сахару. Ложьичка – это не значит чайная. Это значит – ложьичка-ложьичка! И снова будем взбить, пока сахар не растворится.

– Ба, а люди тоже бывают и сахарные, и солёные?

– И даже горькие и кислые! – Оторвался от газеты дедушка. – И что самое удивительное, что только людям мешают их разные свойства.

Дедушка задумался и почесал ранение на правой руке. Он вдруг перестал выглядеть добрым дедушкой, словно куда-то улетел в своих мыслях, переместился.

Бабушка в такие моменты его не тревожила. Она понимала, что дедушке нужно побыть наедине с теми мыслями и событиями, которые он в этот момент переживал.

– Сашенька, ми так много тебе говорим и, знаю, что ти не всё запомнишь. Но есть такое, что запомнить нужно. Оно не принесёт тебе ни радости, ни денег, но оно даст тебе возможность видить очень многое в этом мире – правильно. Так вот, запомни: в природе нет добра и нет зла, это есть только в человеке.

Дедушка скрутил цигарку с махоркой и вышел на крыльцо, плотно закрыв за собой дверь.

– Зэ! (смотри — идиш) Он расстроился! А кто мне лимон на мелкой тёрке обдирёт? Мне с него цедра надо. Абраша, бистро кури и в дом!

Дедушка вернулся и взяв тёрку, напоминавшую пирамиду, у которой не было ни начала, и ни конца.

– Вот на эту сторону мне натри лимонную желтизну. Но не глубже. Потом сок из лимона получим.

Когда лимон был очищен, бабушка сказала:

– Эти лимонные ошмотки, ми тожье дадим в тесто, но после сока и масла.

Половину граненого стакана растительного масла из старой бутылки бабушка вылила во взбитые яйца с сахаром и снова тщательно перемешала.

– Ми будим разрезать лимон за рубиль штуку. Это жье десять рублей старими деньгами!!! И в каждую половинку, в мякоть, воткнём вилочку и будем сжьимать и крутить, и так видавим весь сок прямо в эту же мисочку. И только теперь висипим сюда лимонние жёлтые ошмотки.

И бабушка снова все перемешала.

– Нам дальше венчик не нужьин. Теперь нужна лопаточка, тесто мешать.

Дедушка снова сел за свой столик, где лежала раскрытая газета, старая зелёная настольная лампа, телефон с крутящимся диском, футляр для очков и, конечно же, его радиоприёмник. А еще этот столик всегда был покрыт скатёркой, и дедушка всегда, перед тем, как сесть читать, разглаживал её, чтобы ни одной морщинки на ней не было…

– Что би насипать два стакана мука, достаточно иметь один стакан и много мука, – шутя рассуждала бабушка, и высыпала один за другим два стакана муки в мисочку и сверху чайную ложечку с горкой пищевой соды. – Сода даст этому тесту рихлость.

Абраша, всипь ещё немножечке уголь в печь. Мне духовка должна бить горячей.

И бабушка уже деревянной лопаточкой перемешивала муку в мисочке, пока не получилось непривычное на вид, желтоватое тесто. После бабушка накрыла мисочку сверху чистым кухонным полотенцем.

– Пусть тесто от мене отдохнёт минуток десять.

Пройдя в прихожую, бабушка плюхнулась на диван.

Дедушка снял очки и облокотился на спинку стула. Его лицо снова было добрым и родным.

Я знал, что, когда кто-то отдыхает, должна быть совершенная тишина. Когда-то дедушка научил меня: если кто-то хочет спать, то это самое важное для него в данный момент.

Я сидел на стульчике в сторонке и наблюдал, как бабушка отдыхает, а дедушка не сводит с нее взгляда… Этим взглядом невозможно разбудить. Таким взглядом берегут. Как это можно описать?

Бабушка вдруг встала, и пошла к столу, где оставила тесто.

– На столе застелена клеёнка, и поэтому досточке нам сегодня не нужно. — Бабушка вывалила содержимое миски на стол и немного вымесила тесто. Она округлила тесто прямо на столе и похлопывая сверху сделала лепешку толщиной…

– Сашенька, покажьи мизинчик! Майн зисин (мой сладкий. Идиш), уже почти как у бабушки! Вот такой толщины бить должьен.

Потом, тупой стороной ножа, чтобы не повредить клеёнку, бабушка разделила тесто пополам, потом ещё раз пополам, потом ещё, пока из всей лепёшки не получилось множество почти одинаковых треугольничков, сантиметра по три в широкой части.

– Абраша, висипь мне в блюдичке сахарной пудра! – скомандовала бабушка, ставя противень возле себя на табуретку.

Она скатывала от начала лепёшки к середине, каждый треугольник. Потом, делала из него шарик, обваливала его в сахарной пудре и укладывала на противень. Так вот зачем треугольнички! Так все шарики получались одинаковыми!!!

– Всё! В печку! На двадцать, – и не больше, – минут!!! – восторгалась бабушка.

Дом моментально наполнился таким запахом, что захотелось закрыть все окна, чтобы эта радость аромата не ускользнула.

В окно постучали. Дедушка выглянул, приподняв шторку на верёвочке.

– Шура, шулем алейхем! Заходите.

– Здоровенькі були – парировала тётя Шура. – Ви мені вибачте, але спокійно жити із такими сусідами неможливо! Чаю наллєте, або свій принести? (Вы меня простите, но спокойно жить с такими соседями невозможно!  Чаю нальёте, или свой принести? Укр.)

– Шура садитесь тут, на видном месте! – заприглашала её бабушка, – каждый раз, когда Ви в гостях вспоминаю нашьих друзей из Берислава. Святые люди. Никода нас в обиду погромщикам не давали. Абраша, Шуре шиповниковый отвар налей из термуса, она его любит. А вот и вкуснятина, прямо из духовочьки! Пусть немног остинут…

Тётя Шура пересела поближе к протвеню с печеньками.

– Дитинством пахне… Як до війни. (Детством пахнет, как до войны. Укр.)

Приятного аппетита, ребята!