Дивидуум Гусев Глава 5

       ШЕР АМИ МИША

      Уфолог оказался слаб здоровьем – после ночевки в палатке у него зашкаливала температура.  Он бредил, хватал за руки Лёню: «Они здесь, где-то рядом, я это чувствую!».   Рассказывать ему  о встрече с с инопланетянином, Гусев не стал.  Тем более, что тот поселился в его голове – от такой новости больной мог бы  и вовсе с катушек слететь. Запрещал это и Дивидуум, сразу определивший, что уфолог трепло и этим опасен.  Всех взбаламутит.  Придется ракету перепрятывать.

       Днем прилетел  вертолет и  забрал больного. Леня  тоже улетел на нем домой с Дивидуумом в голове .
      
     Спустя неделю, выздоровев,  уфолог дозвонился до Гусева. Но узнав, что он, не найдя инопланетян, не  стал продолжать их поиски, только горько вздохнул – мол, такой шанс они упустили. Больше не звонил. 

       Гусеву, откровенно говоря,  и  самому стало не до  поддержки дружеских контактов.    После  вселения инопланетянина у него голова и вовсе пошла кругом  - Дивидуум  развил бурную  деятельность. Огромными порциями проглатывал всевозможную информацию. Упор делал не на научно-технических трудах и публикациях, их он оценил весьма скептично,  а  на художественной литературе и философии. История мира удивила зачастую диаметральной трактовкой в различных странах. К религиям  остался холоден.  Был разочарован их  вселенским разнобоем.  Но со знанием дела начал  вскоре цитировать  Вильяма Шекспира и Махатму Ганди не только на русском, но  и в оригинале. Освоив   классическую литературу, перекинулся на современную.  Лёня  подсунул ему и  творения  Рашита Мухаметзянова.  Пробежав их все за пару минут, Леонардо резюмировал – похвально, весьма похвально. Гусеву  было приятно за друга, бескорыстно воспевающего  его в своих опусах.
   
      А Дивидуум, освоив духовные сокровищницы человечества, озаботился природоведением -   начал исследовать  растительность и живность планеты. Каким-то непонятным  образом, добиваясь  предельной натуральности,   Леонардо изучал жизнь  всех, кто его интересовал – от пчелы и муравья, до кита и жирафа.  Вместе с ним Гусев в такие моменты  мог явственно ощутить себя    медведем в берлоге,  быстрой  антилопой, улепетывающей от гепарда, окунем или акулой.  Мозги  же его  после  таких нечеловеческих перегрузок буквально стонали от перенапряжения. 

      Голова его  с каждой минутой все больше пухла от вливающихся в неё  сведений, знания,  опыта, умений, а тело ныло от   травм и ран, которые хотя он и не получал в реалии,  когда Леонардо превращался в енота, пингвина или легкомысленную бабочку, но   все ощущения были  почему-то  очень болезненными.  Лёня боялся  тронуться умом.    На его жалобы  Дивидуум  не обращал внимание.   Вконец обессилив, он решил с горя это информационное безумие  разбавить алкоголем.  После третьей рюмки подселенец внезапно  уснул. Это не только опытным путем позволило определить  необходимую дозу снотворного, но и  обрадовало Гусева,  выяснившего, что непрерывные учения и перевоплощения можно   отныне самостоятельно  переводить  в более щадящий режим.   

       -Затем, варьируя закуски,  я узнал, что наиболее эффективно водка срабатывает с чесноком, -  закончил  Леня свой рассказ. – Как-то я  сильно простыл  и выпил пару рюмок водки с чесноком.  И утром был как огурчик.  А Леонардо  после этого два дня не давал о себе знать. Но  что странно, пить мне он не препятствует. Хотя мог бы - с его-то возможностями.  Говорит,  что на нашей планете научился ничего не делать.  Просто лежать и получать удовольствие от этого.  Думаю, вскоре научиться мечтать. Как мы.  Ведь его раса об этом и понятия не имеет.  У них все просто, как у муравьев: есть цель, роли расписаны – вперед, на штурм!
 
    -Леня,  никак не привыкну к тому, что с тобой произошло.  То  ты  - это ты, то вдруг появляется   без предупреждения непонятный  Леонардо. Как ты с ним вообще-то  ладишь?  У меня, как и у всякого человека,  есть внутренний голос, который подсказывает – не ходи туда – огребешь,  лучше это не делать – будут проблемы или  перестань нервничать и  ложись спать – завтра все рассосется…  У тебя похоже на это?  Или он в твои дела не вмешивается? 

      -Он  не человек и  не искусственный разум. Инопланетянин, этим все сказано.  Мы просто с такой сущностью  не встречались. Бесполезно подходить к нему с нашими   мерками.   Мораль, этика и вся прочая дребедень ему чужды.   У меня  как-то в голове мелькнула метафора и, кажется, она лучше всего передает его суть. Он  пришелец, который появился  на пороге, стоит и с любопытством   рассматривает нас.  Как неизвестную его науке живность.  И думает: что с ними дальше делать?  Мы, если уж говорить откровенно, на вторых ролях.

      Глупо обижаться на то, что он  меня использует.   С моего согласия, вроде бы.  Могу иногда бунтовать. С помощью водочки и чеснока.  Но здесь меру надо знать, он ведь может отключить мои мозги и пользоваться телом без стеснения и  запретов.  Я тогда  многое  потеряю – мне же  интересно через него узнавать не только об ином, инопланетном устройстве бытия, но даже о нашей планете.  Ведь  я как бы с ним на пару ее изучаю.   Он весьма добросовестно и тщательно исследует нашу жизнь.  Было же им  самим сказано -  разведчик.  Вернется и доложит  своим, чем мы живем и дышим.  Тогда они примут решение, что делать с нами.
       
      -Типа  дружить или нет, так?

     - А вот это под вопросом. Вспомни, что происходило при открытии Америки, Австралии и прочих земель?  Тоже самое, скорее всего, ждет со временем и нашу  планету с прилетом инопланетян.

       -Всерьез считаешь, что  они будут  у нас создавать свои колонии?
 
      -Ну, это не я считаю, а Стивен Хокинг,  слышал о таком?

      -Конечно, даже фильм о нем смотрел. Но он там ничего подобного не говорил.

       -В твоем возрасте уже надо умные книжки читать. Он их не одну написал и в них есть немало интересного для размышления.  Мы сами собираемся колонизировать со временем Луну, Венеру, Марс и  далее везде. А  инопланетяне, думаешь, бороздят по Вселенной только из-за любознательности? Типа, побывать на экскурсии и обратно вернуться. Планет, подобных нашей Земле, с возможностью комфортного обитания на ней,  не так  много. Так астрономы говорят. Есть и такие, которые утверждают, что мы единственные разумные существа  во  Вселенной. Прилетел Дивидуум и дискуссию закрыл – не единственные и к тому же  не самые разумные. Если появится  целая команда, то однозначно не в гости, а  чтобы включить Землю в зону  их обитания. С нами или без нас. 

           -Речь идет о полноценном вторжении?

          -  Ты имеешь в виду –   взрывы, разрушенные города,  пожары, мертвые тела повсюду?  Нет, конечно.   Вряд ли они используют такие варварские методы.  Даже не сомневайся - владеют самыми  изощренными технологиями  для уничтожения, о которых мы понятия не имеем. К примеру, Леонардо проник в меня через ухо.  Очень гуманно, по-моему. Могут и так – сегодня, предположим, в Москве  живут москвичи, а завтра вроде бы они же, а мозги их уже заселены инопланетянами.  Могут отобрать    старых, инвалидов и просто лишних   и отправить в небытие.  Хотя, думаю,  зачем им  такой  несуразный мегаполис?  Тоже в минус его. В общем, шансов  у человечества мало,  чтобы уцелеть.

       -Я все-таки надеюсь на более цивилизованный вариант.

       - А кто против? Но лучше быть готовым к обеим. Но не  бледней,  успокойся.  Если худшее и произойдет, то, надеюсь,   не на нашем веку. Возможно,  мы и без них успеем  уничтожить  нашу Землю. 

      -Спасибо, успокоил!  Если Леонардо  фактически лазутчик,  может стоит его обезвредить? – я это ляпнул, не подумав, с кем мы имеем дело.

      -С инопланетянами такие шутки  наказуемы. Нам лучше пойти другим путем.  Надо  его на нашу сторону перетянуть.  А как – думаю не переставая.   Я уже говорил, что следом за ним ведь и другие  рано или   поздно доберутся до  нас.   Пора  нам всем образумиться,  забыть о войнах, распрях и  начать готовиться к  прибытию инопланетян.  Пусть это произойдет даже через тысячу лет.   Если прилетят,  надо попытаться вначале подружиться с ними.   Но и худший вариант тоже нельзя исключать, если  наши потомки  надеются выжить.

     -Ты уверен, что Леонардо, когда отключается, нас не слышит, - проснулось во мне беспокойство за крамольную мысль. – Вдруг записывает  наши речи, чтобы потом послушать на досуге и …

      -С ним ни в чем нельзя быть уверенным, - поэтому давай еще по порции усыпляющего, - и мы вновь выпили.

    - А когда  он вообще домой собирается возвращаться?  Больно долго у нас околачивается.

       - Скоро 15 лет, как он прописался в моей башке. Так что у меня этот вопрос не раз возникал.  Но он не считает нужным торопиться.  Поскольку бессмертный.  Рыскает по планете. Еще не все, что надо, у нас исследовал.

     -И часто покидает твою голову?

     - Иногда надолго.

     -  А ты что в это время делаешь?
 
      -Все, что ты видишь вокруг, сделано в основном в его  отсутствии.  Но с его подачи.  Я числюсь при одном серьезном учреждении.  Чтобы ни у кого вопросов не возникало, чем мы тут занимаемся.  Имею дело с небольшим кругом людей и прямой выход на самый верх, если в этом появляется необходимость. Время от времени отчитываюсь о том или ином.  Кое-какие  якобы мои  открытия и разработки  с разрешения Леонардо запущены в оборонку. Так что ни с материалами, ни с финансами проблем нет.  У меня под началом есть  небольшой заводик,  там все и производится. Как-нибудь  свожу тебя туда.  А этот дом, теплица, медицинский блок внизу и еще кое-что  закрыты для всех.  Ты первый, кого я здесь принимаю. 

     -А те, кто у нас на самом верху, они знают, что в стране гостит настоящий  инопланетянин?

     -Нет. Это  исключено.

     -А если узнают о нем …от меня, к примеру?

      -Не узнают.  В экстренном случае все исчезнет вместе со мной, тобой, этим участком и любым намеком на его присутствие.  Каким образом – не  спрашивай, не знаю, но я предупрежден.

      -Зачем же ты меня тогда в это втянул? Жил бы я  спокойно, не о чем не догадывался.

     -Тебя же  я  прямо спросил о том, хочешь ли мировой политикой заниматься. Ты согласился. Кстати, не дрейфь. Даже если  захочешь  о Дивидууме проболтаться, не получится.  В твоем мозгу сидит допуск с ограничением – говорить об инопланетянине и том, что с ним связано, в том числе и о мировой политике, можно только с определенным кругом людей. С теми, кто в него допущен самим Дивидуумом – я, Ева, ты.  С другим даже рот не открывай,  сразу  память откажет. Потом вернется, но с изъятием всего, что тебе больше не понадобиться.

      -Гуманно, - согласился я.   -А на  его корабль  можно  посмотреть, пока меня памяти не лишили?
 
    - Покажу позже, не переживай.  Он практически уже отремонтирован. Были проблемы с материалами и изготовлением нужных деталей. Ведь разрыв в технологиях колоссальный и его приходится преодолевать поэтапно. Поэтому  пришлось Дивидууму со своими технологиями  с нами поделиться, хотя с предельной осторожностью и очень дозировано.  Кое-что ушло в ту же оборонку, хотя он и не рад был этому. Он против вмешательства в извечный спор землян между собой. Но иначе нельзя было бы  отремонтировать его звездолет.    Поставил условие – использовать только для   в исключительных  случаях.  Мы были не против. Имею в виду главу правительства и себя. Но если откровенно, воленс-неволенс, но он здорово толкнул нашу науку кое в чем.  Для него  это древнейшие разработки, их он  с трудом раскопал со своим автопилотом в его памяти, а для нас  - гигантские шаги вперед. Только не смейся –  поэтому еще раз повторяю, что в науке все  эти якобы открытия  приписаны мне и еще куче соавторов. Иначе было нельзя.  Пришлось людей втемную использовать, подкидывая им ориентиры и подсказки для движения к открытиям… Даже из скромности я не мог отказаться. Это вызвало бы ненужные подозрения.
 
     Я хотел опять упомянуть про    Альфреда Нобеля, но все же сменил тему.

    -А как он выбирает в чью голову переселиться?

      -В мою, сам понимаешь,  пришлось ему от безысходности.  А новые его подселения мне неведомы – догадываюсь, что  посещал ученых, политиков  даже глав правительств некоторых стран.   Причем, без их согласия и ведома. В его оговорках иногда об этом узнаю. Так что информирован теперь о нашей планете он лучше, чем кто-либо из живущих на ней. А начал знаешь с кого? С  нашего Мишки Шера.

      -Странно, что  он  мне ни словом об этом не обмолвился.

      -Миша был предупрежден о неразглашении.  И чем ему это грозит, если…ну, сам понимаешь. Началось с того, что  Леонардо попросил меня  доставить его в Штаты.  Хотя он высокоразвитый инопланетянин, но тогда еще не знал как туда без своего корабля добраться, чтобы  там подселиться в  нужную ему голову. Тут-то я и вспомнил про Михаила. Связался с ним.  Он не понял, что именно от него хочу – из осторожности я не мог  объявлять во всеуслышание кого  и для чего к нему везу.  Он обрадовался  уже тому, что наконец-то увидимся и гарантировал, что примет и поможет мне и гостю.

      Леонардо, конечно, был потрясен перелетом в Нью-Йорк. На таких драндулетах, а это был новейший боинг, он еще не летал. Но терпеливо снес все неудобства. Понравился ему и  Миша.  Шер, правда, вначале удивился, что я один прилетел, но  удовлетворился  моим объяснением, что гость  уже в Америке и объявится, как только, так сразу.

     Хотя прилетели мы  ближе к полуночи, но все равно посидели,  как водится, на кухне, поговорили.  С нами была и Элис, так теперь зовут   Лизу,  его жену.  После  второй бутылки она ушла спать, а  я смог наконец, не скрытничая, объяснить Мише, с какой целью оказался в  Штатах с инопланетянином в голове.  Вино сделало его абсолютно адекватным и согласным на любой эксперимент с подселением.  Только одно условие поставил – чтобы  не против  его новой родины.  Он  же теперь  по другую сторону баррикады.  Я не знал, что задумал Дивидуум,  поэтому утешил его с чистым сердцем.  А  Майкл, так теперь зовут нашего друга, пришел в полнейший восторг – он, оказывается, всю жизнь мечтал пообщаться с инопланетянином. Но Леонардо уже дремал.  Так что переселение откладывалось до  следующего дня.

      Утром мы отправились побродить по городу, чтобы Дивидуум привык к американским реалиям. Зашли в музеи, в театр, проехали и мимо  50-этажного небоскреба, в котором Майкл работает. Он даже окно показал на 25-этаже, у  которого сидит.  Зарулили в кафе. И тут Мише  поплохело.  Поднялось внезапно давление и он потерял  прямо за столом  сознание.  Его вскоре  увезла  скорая.  Элис попыталась  нашу осиротевшую компанию  успокоить, мол, медицина в Штатах на уровне, скоро супруга поставят на ноги. Но ей это с трудом удавалось.  Слезы мешали. Поэтому  Леонардо взялся сам разрулить проблему,  перескочил незаметно в ее головку и  они поехали в больницу,  спасать  нашего друга.
 
      И как раз вовремя. Майклу в это время  хотели вколоть нечто не понравившееся Дивидууму. Залетный эскулап вмиг  определил, что лекарство больше навредит, чем поможет.  Элис вызвала лечащего врача и тот отменил назначение. А Леонардо тут же перескочил в Мишину башку и взялся за чистку сосудов и  извилин. Вскоре появился для осмотра  тот же врач и  был несказанно удивлен, что пациент неожиданно выздоровел. После  выяснения и перепирательств с дежурной бригадой, осматривавшей больного,  отпустил его на волю.  Как ты догадываешься,  инопланетный эскулап  кое-что сделал с мозгами нашего друга  и  с тех пор голова у него  не болит и в нее постоянно приходят светлые мысли.  А  его память  теперь  даже компьютеру даст фору. Шучу. На работе Майкла за все это ценят, воздают должное,  ну и, естественно, доплачивают.

      Гусев прикинул, что уже пора принять очередную дозу снотворного алкоголя  для Дивидуума и мы вновь опрокинули по рюмашке.  Затем он продолжил рассказ .

     -  Так совпало, что я прилетел к Михаилу в момент, когда  у него возникла на работе  большая проблема.  И он не знал, как из  неё выпутаться.  Естественно, мне не сказал об этом,  чтобы не портить настроение.  На следующий день я улетел обратно,  а Леонардо  остался в гостеприимной башке Майкла.  Как нельзя вовремя.  Дивидуум ему  помог.  Они  сразу поладили  друг с другом -  потом в своем письме  он это достаточно подробно описал. Я тебе скину его послание на почту, посмотришь  когда будет время, а мне пока надо заняться неотложными делами. 

                ПИСЬМО МАЙКЛА

     "Привет, Лёня! Как и обещал, отправляю  тебе письменный отчет.  После того, как мы расстались с тобой в аэропорту, я отправился домой. Дивидуум  затаился в моей голове, никах особых желаний  не транслировал и не подавал признаков жизни. Поэтому я занялся своими делами.  Надо было готовиться к  завтрашнему совещанию. После которого могли, по слухам, потребовать от меня предоставить план  работы моего департамента на ближайшее время в сокращенном составе.  Чтобы тебе было понятнее, придется  мне это все расписать подробнее.

    В банке я возглавляю группу  разработчиков. Кстати, полностью  из русскоязычных.  В нее входит  программист Брайан,  он же Слава из Львова и  Илья из Ташкента ( свое библейское имя  на новой родине  принципиально не стал менять). Еще несколько лет назад это была нормального размера команда, состоявшая из 3 постоянных работников и 5 консультантов. Считалась  одной из лучших в департаменте. Только из скромности не пишу – лучшей.  Но фонды стали утекать, а с ними и консультанты.  Соответственно,  в банке начали принимать меры. Вместо старого явили нового большого босса, чтобы выправил ситуацию. Большие боссы в огромных корпорациях стабильно меняются каждые 2 или 3 года, так что  старожилов это не пугает - круговорот начальства в природе состояние финансово-философское. Этот  был из тех, что в народе палачами. Его задачей было сократить расходы донельзя и начать губительный процесс, по-научному называемый аутсорсингом.

     К тому времени я был уже тертым карасем, глубоко вписанным в корпоративную ткань: костюмчик сидел по чину, автомобиль соответствующий, не старше 3 лет и не  лучше – что важно - чем у непосредственного начальника. Акцент, правда, выдавал на-гора явно не местное происхождение. Но плюсы прибавляла классная группа программистов за моей спиной и привычка не так часто как другие просить повышения, что ценилось руководством. Так что надеялся, что с новым боссом проблем у меня не будет. Хотя  департамент уже трясло  от приближающихся  увольнений.  Дошел слух, что обкорнают и нас -  кто-то из группы будет сокращен. И скорее всего Илья,  талантливый и очень крепкий программист. Он первым  это почувствовал по резкому уменьшению количества посылок в электронной почте. Брайан, как яркая звезда департамента, был вне зоны риска. А меня не тронут -  чуть ли не ежедневно уговаривал в этом   сам себя - прикрывает должность и благоволение начальника. Оказаться на улице, когда кредит за купленный дом и авто еще даже наполовину не выплачены – не назовешь удовольствием. Как и предстоящий поиск работы. Уволенных не ждут с распростертыми объятиями.  Так что перед твоим приездом я изрядно переволновался. Нервы были натянуты и порядком потрепаны. Это и подвело. Благо вмешался Леонардо и привел меня в форму. Даже лучшую, чем  была  прежде.

    Черную метку   неожиданно получил Брайан. Думы нашего руководства линейной логике не подвластны. Жлобы они и есть жлобы. Через 2 года большой босс перепрыгнет на другую ветку с хорошим бонусом и впечатляющей строчкой в резюме о сэкономленных виртуальных миллионах, а нам за ним разруху восстанавливать. В который раз.

       На следующий день после твоего отъезда  в банке протрубили сбор. 11:50. По кубикам (это наши рабочие места  в огромном зале – все под присмотром) пронеслось шуршание надеваемых пиджаков и народ потащился к лифтам. Собрания  у нас происходят на третьем   этаже. Идем втроем,  общаемся на русском, специально не  переходим на оффисный английский. Какая-никакая фронда, тем более, что  окружающие уже давно привыкли, что «русские» почти всегда переговариваются на два три децибела громче окружающих.

    В зале заседаний Брайан отделился и перешел из насиженной левой половины в правую. Рядом с увольняемыми. Трогать его не хотелось, а остаток группы привычно расселся на свои привычные места. Процесс публичной казни с объяснениями начался также обыденно, как всегда. Бодренько босс поблагодарил уволенных за прекрасную работу и объяснил, что они все люди  квалифицированные,  но компания ищет новый путь и направление развития. Он благодарен всем и желает всего самого лучшего. Тем, кто пока еще остался, пообещал привычные  золотые горы и светлые дали. Зал потихоньку впадал в дрему. Босс тонко  это прочуял  и плавно перешел к вопросам - ответам. Ну и всяким там прениям.

    После двух-трех дежурных вопросов, неожиданно поднялся Брайан и с характерной для него прямотой спросил:  по какими критериям его уволили? Босс мягко посадил Брайана и продолжил свою заготовочку о том, что список был приготовлен непосредственным начальством каждого, согласован со стандартами и правилами бизнеса, прошел проверку у юристов,  в комитетах и уж потом утвержден им лично. И вот тут он сделал ошибку, попросив дополнить   сказанное начальника  нашего департамента. А его в зале не оказалось. За день до этого он от греха подальше поехал в другой штат, где находилась одна из многих удаленных групп программистов. Там, на удалёнке, они тоже слушали эту чепуху. Вместо него пришлось подняться мне и представиться.  Естественно, я переживал за Брайана. Но его увольнение никто со мной не согласовывал.  От меня ничего не зависело и это как бы  снимало с меня чувство вины, что не помог, не вмешался.  Но пока я поднимался с сидения,  зашевелился Леонардо в моей голове. Нет, никаких сигналов он мне не подавал, не заставлял говорить именно то, что я  потом сказал. Может, это смешно выглядит,  но  сливать перед инопланетным гостем  своего товарища  и поддакивать начальству,   я не мог.  Иначе себя бы не уважал.  Поэтому  произнес  через секунду то, что  и должен был.
 
   -Я никого на увольнение не представлял. А если бы спросили меня, то точно бы Брайана не отправил на выход.

     После этих слов зал вышел из дремоты, едва слышно начали переговариваться сотрудники и увольняемые – их задели за живое эти слова. Я продолжал в том же духе. Начало завариваться нечто типа  неконтролируемого скандала. А меня, попавшего под энергетику зала,  заносило все   дальше - то ли от куража, то ли от желания выпустить пар, накопившийся за  дни ожидания этого спектакля. В конце своего выступления, детали которого  уже через минуту я не помнил, вылетела фраза:  «Если мы увольняем таких как Брайан, то мы лишаем компанию ее будущего». Поняв, что сказал намного больше  лишнего,  я  начал выползать на слегка  дрожащих коленях из зала.

      И не в сторону бокового прохода, а пошел прямо по центральному проходу. Еще одна фатальная ошибка - с ужасом осознал это,  но продолжал двигаться. Большой босс аж рот открыл от такой наглости, но  хранил молчание. Что было не в его характере. Иначе бы он не был бы большим боссом. Он так и не открыл рот, пока я выходил из зала, сопровождаемый сначала редкими хлопками, а потом неожиданно «бурными» аплодисментами.

       Выйдя, понуро побрел  собирать вещи - готовиться к  увольнению.  Не подавал признаков сочувствия и Леонардо. Может, успел перескочить  в чью-то  другую  голову - большого босса, к примеру?  Наверно,  подумалось мне тогда, ему тоже интересна его  реакция.  Я не стал дожидаться окончания собрания,  поехал домой. Принял душ, чтобы смыть  пережитые   треволнения. А затем, выходя из ванной,  посмотрел на себя в зеркале и грустно пошутил: - Ну что, бунтарь, доволен?

        Ответ  читался на лице. Но в душе я уже утвердился в понимании, что  поступил так, как и должен был. Честное пионерское. Да, нажил себе проблему, но ничего  страшного, успокаивал себя.  За Рубиконом  жизнь  рано или поздно наладится.

      Утром, после ожидаемо бессонной ночи, прибыл  на рабочее место, включил комп и принялся ждать. В теории директор департамента должен  вызвать на ковер и сухо сообщить, что в моих услугах не нуждаются. Затем  работник службы безопасности  выпроводит меня из здания. В целях личной безопасности самого директора, да и департамента в целом. Мало ли что придет на ум уволенному. Но происходило нечто странное. Во-первых, никуда не вызывали, а в мой кубик  чуть ли не по очереди  забегали по-быстрому почти все работники с этажа, восхищались смелостью и  крепко пожимали руку. Отметились в рукоприкладстве практически все менеджеры, кроме директора департамента. Во-вторых, мой комп не был отключен от внутренней сети, что  противоречило прощальному ритуалу.  А ближе к обеду случилось и вообще чудо - большого босса вызвал совсем большой шеф и уволил без  обиняков. То ли за потерю доверия, то ли за темные делишки  c аутсорсингом или за то, что ситуация вышла из-под контроля и могла бы просочиться наружу. А таких вещей компании бояться как огня.

     А у меня с этого дня  крылья расправились.  Не могу сказать, что дружба с Леонардо завязалась, но точно – отношения стали с его стороны доброжелательными. Даже удивило, как он в наших реалиях быстро разобрался. И меня, надеюсь, после произошедшего зауважал.  Так что его появление пошло мне на пользу.  К тому же он мне пару отличных идей подкинул по нашим разработкам, они были новым большим боссом оценены по достоинству – премиальными акциями нашего банка и существенно подросшей зарплатой.
 
    Мне есть за что его благодарить, особенно за апгрейд моей головы - это просто огонь, фантастика!  Еще никогда она так плодотворно не работала.  Теперь  мне любая задача по плечу, щелкаю как орешки. И у супруги голова перестала болеть. Дивидуум  тоже кое-что в извилинах ее почистил, когда они за  мной в больницу пришли.  Быстрее калькулятора  теперь считает и ничего не забывает. Почему-то, правда, в основном мои ошибки и грешки. Поэтому я решил  намекнуть Леонардо, что  теперь сплю и вижу, что он поделится со мной  технологией ремонта извилин. Я бы клинику, нет, целые научные медицинские комплексы в разных странах открыл. И чинил бы мозги всем желающим. Очереди в них были бы километровыми. Денег - немерено. Все  пустил бы  их на борьбу с бедностью, голодом, болезнями, как и полагается бывшему пионеру. Но  Дивидуум проигнорировал мою просьбу. Наверное, запрещено передавать эту опцию  таким, как мы – недозревшим до их уровня. Или по какой-то другой причине.

         Леонардо оказался достаточно любознательным гостем.  Время зря не терял.  Прошерстил  все музеи от Метрополитена, до  естественной истории, воздухоплавания и аэронавтики, посетил президентскую библиотеку, посмотрел лучшие картины Голливуда  и т.д. Для меня его экскурсии тоже были не без пользы – много нового узнал. А самое интересное, он что-то с памятью моей он сотворил – все запоминаю слету и ничего не забываю. Освоившись, он начал все чаще отлучаться.  Я предполагаю, что он нанес визиты  не только макушке нашего государства,  но и самым известным ученым,  писателям, режиссерам –  но об этом у меня ноль информации.  Если не скромничать, то чуть побольше, но все это фрагментарно. Я в курсе, что он затем  побывал а Бразилии, Аргентине, Чили, в паре-тройке стран поменьше. Слетал в Австралию, заглянул в Сингапур и Малайзию, Вьетнам и Японию и надолго застрял в Китае.  В Штаты, догадываюсь,  уже не вернется.  То есть, нашу планету он если не под лупой, но очень скрупулезно  изучает. Зачем? 
 
     У меня нет готовых ответов. Самый простой – это его работа, если сам себя называет  разведчиком. Второе – больше всего интересовала наша культура, литература и философия. Может, в этом разгадка? У нас он нашел то, чего у них нет или утрачено? Из местных писателей он на первое место ставит Марка Твена. Современные его не впечатлили.

      Я заметил, что  моя убежденность в том, что инопланетяне, значительно обогнавшие нас в развитии,  опережают нас во многих областях, но вот про культуру, искусство, литературу и прочее, что связано с духовностью, я бы это после общения с Леонардо  оставил под вопросом. Это тоже самое, что сравнивать, к примеру, художников или скульпторов Возрождения с сегодняшними творцами.  На каком-то этапе они решили, что это лишнее, требующее  постоянных и бесплодных раздумий о смысле жизни и собственном предназначении. 

     Вспоминаю, Леня, твои слова, что Дивидууму  не надо наши эмоции и все прочее  приписывать. Чужд он этому.  После общения с ним и наблюдений  все же  замечал, что Леонардо изменился, обитая  на Земле. Поэтому так подробно описал про случай на моей работе.  Проявление симпатии с его стороны ко мне,  как раз свидетельствует  об этом. Новой гамме  возникших у него чувств на основе  не до конца утраченного рудимента. Пусть пока даже в зачаточной степени.
    
      Не могу разделить и  уверенность Стивена Хокинга,  заявившего на одной из конференций, о которой ты мне говорил, когда мы расставались:  «Если в скором времени человечество встретится с инопланетной цивилизацией, то нас, скорее всего, ждет полное уничтожение — просто потому, что это будет не мирный визит, а вторжение завоевателей».  Мне  наоборот после общения с Леонардо кажется, что  мы сможем сосуществовать с ними.  Они станут нашими поводырями во Вселенную.  На  это надо надеяться.

    Пока. Обнимаю!»