Адажио. Любовь и предательство

Генеральный директор непубличного акционерного общества «Скайварм» Демьян Игоревич Пирогов, брюнет 33 лет с выразительными серыми глазами и худощавым лицом, задумчиво рассматривал карандаш и небрежно нарисованные им квадратики со стрелками на одиноком белом листе. То, что ему полчаса назад предложил его зам по инвестициям и один из акционеров Павел Борисович Моховой, невысокий и толстый, почти округлый человек, было очень соблазнительным. Пирогов в который раз прокручивал в голове их разговор.
– Демьян, под новый обогреватель отдельный завод надо строить. Сам понимаешь, освоение Арктики, тундры и прочее снежное. К тому же сам говорил: военные заинтересовались, СВО ведь!
Моховой выжидательно уставился на Пирогова. Тот шумно вздохнул:
– А земля, согласования? Наша территория забита, сарая лишнего не построишь.
– Земля есть! – Моховой радостно хрюкнул. – Я обещал найти и нашел! Недалеко от Москвы, рядом новая федеральная трасса и железнодорожная ветка. Хоть завтра покупай!
Пирогов с сомнением покачал головой.
– Не потянем. Своих денег не хватит, а кредиты стали золотыми!
– Демьян, деньги будут, почти задаром, отвечаю!
– Это как же, задаром?
– Есть инвестор. Но он за необходимую нам сумму хочет блокпакет.
– В «Скайварме»?
– Ну не в «Газпроме» же.
– Нет. Ты вообще представляешь, на что нас подписываешь? Он получит контроль над крупными контрактами и доступ к бухгалтерии. И может создать лишний гемор для менеджмента.
– Хорошо. А что ты предлагаешь?
– Мы выделяем завод в отдельное АО. И отдаем ему блокпакет в обмен на инвестиции. Но именно в новом заводе, а не во всем «Скайварме».
– Этого может быть маловато, – недовольно пробурчал толстяк. – Сам посуди: завод одного продукта и компания широкого ассортимента.
– А кто сказал, что одного? – возразил Демьян. – Давно хотели развести военный и гражданский бизнес «Скайварма». Вот и удобный случай. Передадим новому АО все перспективные военные патенты.
– Это может сработать. Но ему потребуются гарантии, – продолжал упорствовать Моховой, но уже с меньшим энтузиазмом.
– Ты у нас «финансовый гуру», вот и предложи.
– Ну, можно на него выписать опцион эмитента. Это такая ценная бумага, которая даст нашему инвестору право купить пакет акций нового АО по заранее согласованной цене.  Что хорошо, ее можно выпускать параллельно с эмиссией акций. Тогда первый транш своих инвестиций он отдает нам за эту бумагу, и мы немедленно начинаем стройку. А второй – уже за сам пакет. На эти деньги мы завершаем строительство и запускаем завод.   
– А ты голова, – с уважением сказал Пирогов.
Зам по инвестициям расплылся в улыбке. И тут же с деловым видом кивнул на свой новенький «Айфон»:
– Я отойду ненадолго?
Через полчаса Моховой вернулся в кабинет триумфатором:
– Он на все согласен!
Демьян в раздумье взъерошил волосы.
–  Давай-ка готовь собрание акционеров.
– Ха, – широко заулыбался Моховой, – К нам двоим ещё шесть человек подогнать и потом банкет устроить? Хоть завтра!
Демьян тоже улыбнулся, но тут же нахмурился.
– Не забывай, нам три четверти голосов нужно.
– Наберем все 100%, если в новом АО у каждого будут те же пакеты, что и в «Скайварме». А после допэмиссии акционерная стоимость общества возрастет, и тоже никто не внакладе.
– Добро. И давай еще раз взглянем, как управление организуем.
– Ну, у «Скайварма» контрольный пакет, значит, у тебя половина мест в Совете директоров – вводи, кого хочешь. Гендира подберем из наших, а во главе Совета–поставим надежного человека как бы со стороны.
– Где ж такого взять? – усмехнулся Пирогов.
– А твоя жена? Что, Наташа зря диплом получала? Пора и ей делом заняться….
– Ей рожать пора, а не в кабинетах заседать, – сердито буркнул Пирогов.
– Э-э, – заулыбался Моховой, – в нашей схеме одно другому не мешает.
Пирогов посмотрел на часы и положил карандаш на стол. Ему было пора домой, а потом провожать жену на вокзал. Она надумала навестить свою маму в Санкт-Петербурге.

***
Его супруга – яркая блондинка лет 25 со смешливыми, чуть прищуренными глазами под черными бровями чаще всего пребывала в хорошем настроении, но, если что не по ней, своими белоснежными зубками могла загрызть. Спорить с ней было бесполезно, но жить рядом – прикольно. Они были женаты три года, а Демьян так до конца и не понял, когда милая и застенчивая Наташа превратилась в капризную и светскую Натали.
Об этом Пирогов размышлял, сидя рядом с женой в своем служебном автомобиле, привычно пропуская мимо ушей ее щебетание по смартфону с очередной подругой.
Получив целомудренный прощальный поцелуй в щеку, Пирогов вышел из девятого вагона и увидел возле окна купе высокого стройного мужчину с тщательно прилизанными назад светло-соломенными волосами и спортивной сумкой на плече. Не было понятно, смотрел он в окошко или просто остановился, потому, что при появлении Демьяна он, равнодушно скользнув по нему высокомерным прищуром из-под светлых бровей, зашагал дальше по перрону. Пустяковый эпизод, но Пирогову почему-то запомнился. Демьян остановился у окна, жена опять с кем-то говорила по смартфону, если с подругой, то это надолго. Он хотел постучать, но передумал и неторопливо пошел по перрону.
Он собирался уже сесть в машину, когда зазвонил смартфон.
– Сынок, здравствуй!
– Мама? – удивился Пирогов. – Что так поздно?
– Тещу твою, Лидию Ивановну, только что скорая забрала, подозрение на инфаркт.
– Ты Наташе сообщила?
– Да что от нее толку! Ты лучше сам приезжай!
Демьян набрал номер жены, занято, и вдруг подумал: «А ведь мама права, надо ехать самому, что Натали сможет сделать одна?» Он глянул на часы, вынул из кармана паспорт и карточку, все на месте и нагнулся к водителю.
– Саша, я срочно в Питер, туда и обратно. Веронике утром сам позвоню.
Билеты оставались только в вагон Гранд Люкс. Пирогов отвалил с карточки кучу денег и помчался на посадку. Третий вагон от начала перрона сделал его забег не очень обременительным – прежде чем поезд незаметно тронулся, он успел войти не только в вагон, но и в купе. Оно было больше стандартного, с удобным диваном, персональным туалетом и душем. Стало понятно, почему с него взяли столько денег.
Первым делом он позвонил жене и даже удивился, услышав длинные гудки.
– Да? – раздался вдруг незнакомый, но приятный женский голос.
– Ой, – он недоуменно взглянул на смартфон. – Простите, я, наверное, ошибся?
– Если вы позвонили Натали, то не ошиблись. Она вышла и попросила ответить. Что-то передать?
– Передайте, – Пирогов задумался, – передайте, что муж звонил.
Вагон мерно покачивался и постукивал о стыки рельсов. Демьян равнодушно посмотрел на принесённый проводником ужин и, в который раз уже, посмотрел на экран молчащего смартфона, озадаченно покачал головой  и решительно вышел из купе.

***
В третьем купе девятого вагона жены не было. На левом диване сидела стройная блондинка, у нее был аккуратный носик, грустно улыбающиеся губы и большие глаза.
– Извините, – смущенно кашлянул Пирогов, – вы не подскажете, где моя жена?
– Вы муж Натали?! Здесь, в поезде? – синие глаза незнакомки округлились.
– Да, я муж, – несколько раздраженно, но сдержанно кивнул Демьян, – я ждал звонка…
– Странно, я ей сказала о вашем звонке.
– Это на нее похоже, – поморщился Пирогов. – Вы не знаете, где она?
Незнакомка мило улыбнулась.
– Натали вернулась, радостно сообщила мне, что встретила подругу и ушла к ней.
– Вы позволите? – Пирогов достал смартфон, незнакомка кивнула, он нажал вызов.
Прошли секунды, и внезапно заиграла знакомая ему мелодия, которая доносилась из-под газет и журналов на столике. Демьян сдвинул их, посмотрел на смартфон жены и отключил вызов. Женщина мило улыбнулась.
– Я поздно ложусь, обязательно сообщу о вас, как только Натали вернется.
– Благодарю вас, – Пирогов встал и сдержанно поклонился.
Выйдя в коридор, он вдруг вспомнил незнакомца у вагона со светло-соломенными волосами и ощутил жгучую ревность. Ему захотелось обойти все вагоны и непременно найти жену. Но сделав над собой усилие, он ограничился вагоном рестораном. Заказав кофе и коньяк, Демьян ждал звонка, но смартфон молчал. Что делать, идти спать? Да разве он уснет! Это ж надо, потерять жену в поезде! На него с новой силой нахлынули подозрения и ревность, ноги понесли обратно к девятому вагону.
Миловидная незнакомка не спала, жены в купе не было. Увидев взволнованный вид Пирогова, она налила в стакан минералки и подвинула в его сторону.
– Попейте воды.
– Спасибо, – хрипло поблагодарил Пирогов. У него действительно пересохло в горле, и он сделал несколько глотков. – Вы меня извините, как вас зовут?
– Алена.
– Демьян.
– Редкое имя.
– А у вас красивое.
– Демьян, почему вы едете в разных вагонах?
– Да потому, что я и не собирался ехать! Мне мама сообщила, что тещу скорая забрала с инфарктом, вот я и взял билет. Еле успел. А теперь жену никак не могу найти!
Алена неодобрительно приподняла бровь.
– Вы что, ревнуете?
– Если честно, еще как! – Пирогов передернул плечами. – Никогда такого не было!
– Демьян, думаю, вы зря волнуетесь. У вашей жены много подруг?
– Много, – усмехнулся Пирогов. – Удивительно, как она их всех по именам помнит.
– Почему же одна из них не могла поехать в Петербург?
– Могла, – грустно кивнул Демьян и взглянул на часы. – Спокойной ночи.

***
Когда раздалось несносное пиканье, Демьяну показалось, что сломался будильник, ведь он едва закрыл глаза. Вторая мысль была о прелести персонального душа! Вышел он из него посвежевшим и более или менее уравновешенным. И вдруг ощутил, что ему нестерпимо срочно нужно в девятый вагон! Он прихватил завтрак со столика и вышел.
Подойдя к купе, он замедлил шаг, нерешительно потоптался и, наконец, постучал. «Войдите», – донесся оттуда голос Алены. Пирогов открыл дверь, диван жены был пуст, ее вещи и смартфон исчезли.
– Простите, это опять я, – сказал Пирогов и вопросительно кивнул на пустующее место.
– Извините, Демьян, я проспала, – женщина виновато улыбнулась.
– Да ладно, – махнул рукой Пирогов и сел напротив. – Можно я тут с вами посижу?
– Пожалуйста, – пожала плечами Алена. – Да вы позвоните жене!
– Точно! – хлопнул себя по лбу Пирогов.
После долгой паузы, наконец-то, раздался сонный голос жены.
– Дами, что так рано?
– Что значит рано! Разве тебе не пора вставать? И потом, я тебе полночи звонил!
– Я видела. Извини, так получилось. Я увидела на перроне Риту, она в 10 вагоне ехала, без соседки, представляешь, как повезло?
– Наташа, – попытался прервать жену Пирогов, но она включила режим «словомета».
– Мы заказали вина, и говорили полночи, потом я и вещи забрала. Я сегодня с ней…
– Наташа! – крикнул Пирогов, потеряв всякое терпение. Та замолчала.
– Дами, ты что кричишь?! – после некоторого замешательства строго спросила жена.
– Кричу, чтобы сказать, что мама твоя в больнице, подозрение на инфаркт!
– Ой, как же так?! – Наташа всхлипнула. – Демьян, приезжай скорей!
– Наташа, я уже в Питере!
– Как это?
– Только что приземлился в Пулково.
– Ой, как хорошо! Милый, приезжай скорее, я тебя дома буду ждать!
Пирогов опустил смартфон и посмотрел на Алену, та удивленно покачала головой.
– Демьян, почему самолет?
– Как-то спонтанно получилось, – пожал он плечами. – Я вам здесь не помешаю?
– Сидите, это же ваш семейный диван. Погодите, а вещи?
– Вот, на данный момент владею только этим.
Пирогов с серьезным видом положил на стол упаковку с завтраком. Через некоторое время они пили чай и разговаривали. Алена была удивительно искренней, разрешила называть себя Алей и охотно рассказывала о себе. Слушая ее милый голосок, Демьян вдруг осознал, что почему-то рад, что она живет в Москве, что в Питере у нее никого нет, что приезжает она сюда часто и обычно на день, чтобы пойти в очередной музей.
– Аля, простите за любопытство, а что вы делаете вечером, когда музеи закрываются?!
– Гуляю по Невскому.
– А если холодно или мокро?
– Снимаю недорогую гостиницу.
– Недорогую гостиницу в центре?! – усомнился Демьян.
– Да, очень приличный мини-отель, и всего 330 метров от вокзала.
– С вами так легко и приятно говорить! – сказал вдруг Пирогов и испуганно замер.
– Демьян, – задумчиво заговорила Алена, внимательно посмотрев на него, – мы душевно поговорили, но как попутчики, и только. Вас ждет жена и больная теща.
Пирогову показалось, что ее глаза сверкнули усмешкой, и он вдруг рассердился.
– Алена, можно я вам позвоню? – с напором попросил он.
– Зачем?! – удивилась женщина.
– Не знаю. Может быть, чтобы просто услышать ваш голос? Про музей расскажете?
Женщина с сомнением во взгляде покачала головой.
– Глупость какая, – Алена задумалась, а потом вдруг пожала плечами. – Да ладно, пишите. Заодно сообщите, как дела у вашей тещи.
Пирогов торопливо набрал номер в память смартфона и неожиданно сфотографировал ее. Та нахмурилась, но сделать выговор не успела, поезд остановился.

***
Супруга открыла дверь и, обняв его за шею, заплакала у него на груди. Пирогов знал, что Наташа искренне любила свою маму. Он склонился к ее волосам, пытаясь унюхать среди знакомого запаха чужой.
– Демьян! – жена раздраженно стряхнула его руки. – Не трогай прическу! – она сердито посмотрелась в зеркало. – Дами, позвони, пожалуйста, в больницу.
– В какую больницу?
– Откуда я знаю?!
– Понятно, – проворчал Пирогов, вытаскивая смартфон. – У тебя зарядка с собой?
– На столике в спальне.
Демьян кивнул и ткнул вызов на смартфоне.
– Мама? Здравствуй, мы уже в Питере…
Через минуту Пирогов вышел и присел на подлокотник соседнего кресла.
– Не нашли у твоей мамы инфаркт, приступ у нее был.
– Ой, Дами, ты мой добрый вестник! – заулыбалась Наташа. – Поехали скорее к маме!
– Поехали, я такси уже вызвал.

***
К двум часам дня Пирогов освободился. Наташа поцеловала его в щеку и помахала рукой, даже не сказав элементарного «спасибо». А ведь он успел поговорить с лечащим врачом, с медсестрами, перевел тещу в платную одноместную палату. И такое холодное прощание. Удивительно, но ему почему-то не было обидно.
Натали решила остаться, пока маму не выпишут. Демьян вытащил из кармана обратный билет жены. Теперь ему надо решить, что с ним делать, сдавать? Он взглянул на билет и вдруг сделал открытие, от которого почему-то замерло сердце: на обратном билете жены был указан девятый вагон и третье купе! А у него?! Он быстро достал свой обратный билет: третий вагон, второе купе! Те же места и там, и там! Значит, есть шанс, что Алена поедет обратно в том же купе! Ему вдруг стало так радостно, что он удивился.

***
В таком состоянии он и явился к своей маме. Татьяна Николаевна обняла сына и долго не отпускала. Пирогов выпустил из рук кучу пакетов с гостинцами и смиренно стоял, наполняясь нежностью и грустью.
– Сейчас будем обедать! – объявила мама.
Пирогов обожал мамину стряпню, особенно котлеты. Никто не мог сделать их такими вкусными. На ум пришла Наташа, которая готовить не умела, и давний, очень давний вопрос мамы: «Дема, зачем тебе такая жена?» Он его игнорировал, а, может быть, зря?
После обеда мать отправила сына в душ, а сама принялась перестилать для него постель. Пирогов вышел из душа свежий, бодрый, но был вынужден подчиниться категорическому требованию матери и лечь в хрустящую чистотой кровать. Едва он это сделал, как его веки сами собой закрылись.
Демьяна разбудил телефон, послышался голос мамы. Он поднялся и обнаружил на стуле свою свежевыстиранную и проглаженную рубашку. В комнату зашла мама.
– Ты уже встал?
Сын кивнул.
– Наташа звонила. Перезвонишь?
– Зачем? Виделись только что.
Мать удивленно покачала головой.
– Ох, сынок, как у вас сложно. Похоже, до внуков я так и не доживу.
– Мам, – поморщился Пирогов, – ты же знаешь, у нас с Наташей пока не получается.
– А я думаю, что просто твоя жена не хочет детей, потому их у вас и нет! – Татьяна Николаевна встала. – Я иду накрывать ужин.
Пирогов хотел что-то ответить, но не успел, мама ушла. Он задумчиво посидел на кровати, потом достал смартфон и нажал вызов, пошли длинные гудки.
– Да? – раздался мелодичный голос Алены.
– Добрый вечер, Аля, – голос Пирогова дрогнул.
– А, это вы Демьян, как дела у тещи?
– Врачи сказали, не инфаркт, только приступ. Так что возвращаюсь к работе с лёгким сердцем.
– Рада за вас. А Натали?
– Осталась с мамой. Аля, у вас как дела?
– У меня отлично! После Эрмитажа гуляю по Невскому.
– Хотите, я составлю вам компанию?
– Не хочу! – резко сказала Алена и отключилась.
Пирогов растерянно смотрел на смолкший телефон.
В комнату заглянула мать, внимательно посмотрела на сына, но ничего не сказала.

***
Пирогов пришел на Московский вокзал задолго до отправления поезда. Он очень надеялся, что Алена будет возвращаться в Москву именно сегодня. Позвонить еще раз он так и не решился. За час до отправления Демьян занял укромное местечко, откуда хорошо просматривался вход на перрон. Через полчаса его сердце чуть не выскочило из груди от восторга, когда из-за спин других пассажиров он увидел Алену с дорожной сумкой. Она вошла в 9-й вагон.
Светясь улыбкой, Пирогов сообщил своему проводнику, что направляется в 9-й вагон к знакомому. «Как меня встретит Алена?!» – волнуясь, спрашивал он себя, быстро шагая по вагонным коридорам и маневрируя между прибывающими пассажирами. Как только он открыл дверь тамбура девятого вагона, ноги стали ватными. Демьян вдруг представил себе, что Алена возмутится, обзовет его приставучим нахалом и выставит за дверь. По спине пробежали мурашки, но Пирогов упрямо помотал головой, он должен хотя бы увидеть эту женщину, сказать несколько слов, прежде чем она исчезнет из его жизни. Он поднял отяжелевшую руку и постучал.
– Войдите, – раздался спокойный и такой долгожданный голос. Он открыл дверь. – Демьян! – воскликнула женщина и вскочила. – Это опять вы?!
– Я! – объявил хрипло Пирогов и вызывающе сел на свободный диван купе. – У меня билет на это место.
– Он не ваш! – Алена опустилась на свой диван. – Проводник вас прогонит.
– Аля, ну, не будьте такой суровой ко мне! Что я могу сделать, если вы не выходите из моей головы и сердца?
Он сказал это и застыл, осознав, что высказал то сокровенное, которое даже осознать и обдумать еще не успел. Большие глаза Алены синими фонариками прошили его насквозь, на ее нежные щеки хлынул румянец.
– Демьян, что вы такое говорите? – тихо сказала она.
– Я и сам не понял, – прошептал он, не отрывая от нее глаз. Он пододвинулся к окошку, теперь их разделял только узкий столик. – Вернее, только что это понял.
– Что «это»?
– Аля, я сейчас не могу, можно потом…
Алена пожала плечами и отвернулась к окну. В купе повисло напряженное молчание. Пирогов понимал, что допускает предательство по отношению к жене, но ничего не мог с собой поделать. По-мужски ему бы встать, извиниться и уйти…
– Аля, я только что подумал, что должен извиниться и уйти.
Женщина с любопытством посмотрела на него.
– Что же тогда сидите?
– Устал! – буркнул Пирогов и насупился.
Опять повисло молчание. Алена вновь смотрела в окно, а Демьян, разглядывая блестящий пластик столешницы, спрашивал себя: зачем он здесь? Ради быстротечного адюльтера? Нет, это точно нет! Что же тогда в этой женщине манит его, сводит с ума?
– Наваждение! – вырвалось у него.
– Что? – удивилась Алена и, подняв брови, посмотрела на Пирогова.
– Простите, Аля, это я невольно, вслед своим мыслям.
– Если я расслышала правильно, вы сказали, «наваждение»?
– Да, – кивнул он, – хотя, скорее, сюда подходит слово колдовство.
– Скажите еще, что я вас приворожила!
Пирогов поднял на женщину взгляд и долго смотрел на нее. Та не выдержала.
– Демьян, вам не пора исчезнуть из моей жизни?
В это время поезд мягко тронулся и покатился мимо перрона.
В дверь постучали и тут же открыли, вошла проводница. Она медленно обвела пассажиров глазами и задержала взгляд на Пирогове.
– Я из третьего вагона, – пояснил он.
– Понятно, – кивнула проводница. – Чай будете?
– Будем, – сказала Алена.
Проводница вышла, женщина строго посмотрела на Пирогова.
– Вот видите, вы меня уже скомпрометировали!
– Чем же?
– Своим присутствием.
Алена с вызовом смотрела на Пирогова, но он его не принял, отвернулся к окну. Вскоре появилась проводница с маленьким подносом, поставила на столик стаканы с чаем и вышла, громко задвинув дверь.
– Прошу! – несколько вызывающе пригласила Алена гостя к чаепитию.
Пирогов откровенно тянул время, неторопливо помешивая свой стакан и делая вид, что напиток все еще горячий. Алена свой чай уже выпила и теперь насмешливо наблюдала за действиями гостя.
– Демьян, ваш чай давно остыл.
– Неужели? – изобразил удивление Пирогов. – Что-то я задумался.
– О чем же, если не секрет?
– А вы догадайтесь!
– Зачем гадать, и так все ясно!
Пирогов демонстративно переставил стаканы к оконному стеклу и навис над столиком.
– И что же вам ясно?! – грозно спросил он.
Лицо Алены оказалось неожиданно близко, но она не отшатнулась и рук со стола не убрала, лишь ее пальцы слегка дрогнули.
– Вы ревнуете жену и неосознанно хотите ей отомстить! – шепнула она.
В глазах женщины горел вызов, и Пирогов чувствовал, что падает в них, как в омут. Не отводя взгляда от зрачков женщины, он накрыл ладонями ее руки, ничего не изменилось. Он медленно обхватил ее тонкие пальцы и поднес к губам, медленно и нежно принялся их целовать.
– Не надо, – беззвучно сказали женские губы, но он потянулся к ним навстречу.
Они целомудренно поцеловались, после чего Алена вдруг отпрянула в свой уголок, поджала ноги и, вытащив с полки большой платок, тщательно укрыла им себя. Все это она проделала, упрямо игнорируя ищущий взгляд Демьяна. Пирогов сполз с дивана и, встав на колени, прильнул головой к ногам женщины, обхватив ее всю, прижав к себе вместе с подушкой, на которую она опиралась спиной.
– Демьян, – позвала Алена и погладила его волосы. – У тебя ноги затекут.
– Ну и пусть! – глухо ответил он. – Я до Москвы так поеду.
– Не надо до Москвы, – тихо сказала Алена, – пойдем, покажешь свои хоромы.

***
Пирогов все время оглядывался на Алену. Она шла, укутавшись в свой платок, и словно не видела его. Позже Демьян никак не мог вспомнить, встречался ли кто-нибудь им на пути, потому что у него осталось ощущение длинной безлюдной дороги с множеством дверей. 
– Вот, входи, – он открыл полированную дверь.
– Ого! – восхитилась Алена, шагнув через порог, и вдруг резко развернулась. – Дай мне уйти! – Хмуро потребовала она.
– Почему?! – опешил Пирогов. – Аля, что случилось?!
Он чуть потеснил Алену, захлопнул за спиной дверь и опустился на колени.
– Аля, не покидай меня! – прошептал он.
Женщина смотрела на него сверху вниз и вдруг тоже медленно опустилась на колени. Она обняла Пирогова за шею и впилась в его губы. Они целовались, пока не перехватило дыхание. Отдышавшись, Алена горячо прошептала ему в ухо: «Убавь свет».
– Ты не убежишь?
– Пока колеса стучат, буду с тобой.

***
Пирогов обнимал притихшую Алену и без устали шептал ей слова любви, пока она не прикрыла его рот ладошкой.
– Жена зовет тебя Дами, – шепнула она ему, – а как зовет тебя мама?
– Дема.
– Как мило, – улыбнулась женщина и повторила: – Дема.
– Зови меня так, хорошо?
– Хорошо, ведь колеса все еще стучат.
– На что ты намекаешь?
– Ни на что, милый, кроме того, что счастье быстротечно.
Некоторое время они лежали молча, но терпения у Демьяна хватило ненадолго. Он принялся нежно целовать плечо Алены, но женщина мягким движением вывернулась из-под объятий и села на край постели, целомудренно прикрывшись краем одеяла.
– Дема, отвернись, мне надо в душ.
– Ни за что! Я хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой.
– Ты же знаешь, что это невозможно! Отвернись, я стесняюсь.
– Хорошо, но ты мне наносишь смертельную рану.
– Тогда прости, – Алена наклонилась и поцеловала его в щеку. Пирогов дернулся навстречу, но был ловко накрыт по самую макушку одеялом.
Когда зашумела вода, он затих, уплыв в дрему, и не слышал, как Алена вышла из душа, как тихо оделась, но проснулся, едва она присела рядом.
– Аля, спасибо, что не ушла.
– Я не могу, – улыбнулась Алена, – ведь колеса все еще стучат.
– Дались тебе эти колеса! – Пирогов сел на постели. – Аля, а почему ты оделась?!
– Дема, проводи меня в мое купе, – игнорируя вопрос, попросила она.
– Теперь ты не смотри, – буркнул Пирогов, – я быстро.
Он встал и скрылся в душе, не заметив, как жадно смотрела на него женщина.

***
По вагонам возвращались в полном молчании. Пирогов остановился на пороге ее купе со скорбным видом. Алена рассматривала его, чуть склонив голову набок.
– Аля, – начал Демьян.
Но женщина красноречиво приложила к губам палец. Пирогов замолчал, но решительно шагнул внутрь и, закрыв дверь, замкнул ее на задвижку. Они бросились друг на друга стремительно и безмолвно. Алена крепко обхватила шею Демьяна и, закрыв глаза, словно в забытьи, шептала ему в ухо: «Дема, только не шуми…» Страсть была взрывом, отключающим сознание.
– Дема, – шепнула Алена, когда умопомрачение прошло, – наши поступки ужасны!
– Наши поступки восхитительны! – шепотом возразил он. – Мы просто любили друг друга.
– Демьян, ты же женат!
– Это неважно!
– Потому что подозреваешь жену в измене?
– Нет, не поэтому, просто я влюбился в тебя, как мальчишка, до дрожи, до беды.
– Ты прав, наваждение, – сказала тихо Алена. – Дема, иди к себе, я хочу спать.
– Аля, ты очень любишь своего мужа?
– А вот это уже не твое дело! – рассердилась Алена. – Уходи!
Пирогов поцеловал женщину в губы, в соленые от слез щеки и ушел, унося в глазах море тоски. Алена свернулась калачиком на диване и беззвучно заплакала.

***
Пирогов утром упустил Алену. Видимо, она перешла на другую платформу. Проводник объяснил, что в конце каждой платформы есть ступени.
Демьян вытащил смартфон, взвесил его на руке. Хотелось немедленно ткнуть иконку вызова, но он вдруг представил, что Алену встретил муж, а тут он со своим звонком. Он написал короткое СМС: «Плачу». Отправил и застыл от страха подвести любимую женщину. Мгновенно звякнула входящее сообщение: «И я». У Демьяна сладко заныло в груди, он быстро набрал: «Хочу видеть!» и сразу получил ответ: «Никогда!» Пирогов не стал упрашивать, он ощущал, что Алена лишь на вид хрупкая. Он написал: «Когда могу позвонить?» Через тягостную паузу пришел ответ: «В среду в 10.00. ВСЕ!» Демьян не сразу понял, что сегодня среда, а поняв, вскрикнул от восторга и помчался к метро.

 ***
Квартира встретила его тишиной. Демьян опустился в кресло и достал смартфон.
– Алло, Вероника? …Спасибо. Перенеси все мероприятия, меня сегодня не будет!
Не мог он сегодня ехать на работу. Пирогов насупился – еще целых семь минут! Ровно в десять он схватил смартфон. Алена ответила после первого гудка.
– Аля, это я.
– Я знаю.
– Почему ты грустишь?
– Потому что прощаюсь с тобой.
– Но я не хочу прощаться! Аля, я хочу быть с тобой рядом, я умру …
– Дема, не надо, – Алена всхлипнула. – Мы же не дети.
– Но, Аля, я люблю тебя!
– Поздно, – всхлипнула Алена. – Поздно я тебя встретила. Прощай.
– Аля! Стой! – закричал Пирогов.
Он судорожно нажал на повторный вызов, прошел гудок, еще один, и вдруг раздался голос робота: «Абонент отключен или находится вне зоны доступа». Демьян обхватил голову руками…

***
В отдельном кабинете ресторана, за круглым столом, уставленным деликатесами и закусками, сидели два очень несхожих человека. Спиной к окну восседал необъятный господин Моховой, а слева от него – сухопарый Валерий Шахов по кличке Шахид, от которого веяло тюремным аскетизмом и прожженной подозрительностью. Перед Шаховым стояла рюмка с водкой и тарелка с маринованным огурцом и наколотым на вилку кусочком селедки. Время от времени он, не закусывая, мелкими глоточками попивал водку и брезгливо наблюдал за пиршеством своего соседа. Моховой ел неаккуратно и жадно, громко прихлебывая пиво.
– Паша, а тебя от пива не пучит? – спросил Шахов, скривив рот.
– Пучит, Валера, – хрюкнул Моховой, ехидно улыбнувшись, – но я терплю.
Он вытер рот салфеткой и с вызовом уставился на Шахова. В его взгляде не было ни смущения, ни страха. Шахид строго нахмурил брови, но вдруг громко загоготал, к нему присоединился хохот Мохового.
– Ох, Паша, и жрать ты здоров!
– Люблю поесть, – кивнул толстяк, – а на твою закуску, Валера, смотреть скучно.
– Каждому свое, – миролюбиво отозвался Шахов.
В дверь кабинета постучали, на пороге появился Герман Юхтич, тот самый высокий самоуверенный мужчина с прилизанными соломенными волосами, которого заприметил Пирогов на перроне в Москве. Только в этот раз его глаза были широко открыты и наполнены легким волнением, а тонкие губы чуть подрагивали.
– А вот и Герыч пожаловал! Где твоя герла?! – грозно зарычал Моховой.
– Павел Борисович, нашел я ее! В Москве она.
– Ты хочешь сказать, что я в Питер только пожрать прилетел?!
Юхтич вздрогнул и торопливо заговорил.
– Павел Борисович, это меня Нюрка подставила! Я все организовал, билеты им взял в одно купе, а она не поехала. Я, говорит, на смотрины без предоплаты не езжу!
Моховой прищурился:
– Гера, а ты ей говорил, что по пути надо будет познакомиться с соседкой?
– Говорил, - тихо и виновато выдавил Юхтич.
Моховой и Шахов переглянулись.
– Вот идиот! Тебя кто просил?
– Я сам, - голос Юхтича совсем сник.
Шахов хмыкнул, Моховой покачал головой.
– Валер, – Моховой повернулся к Шахову, – вот что мне с этим уродом делать?
– Утопи его в унитазе, – усмехнулся Шахов. – А что касается этой Нюрки, сдается мне, толк с нее будет, больно борзая, таких мужики любят. Только ты поучи ее сначала.
Моховой кивнул и повернулся к Юхтичу.
– Слышал?! Чтоб она завтра в Питере была! Скажи, деньги и новую ксиву здесь получит.
– Ты смотри, парень, – добавил Шахов сурово, – не будет завтра девки, мои ребята из тебя девку сделают!
Юхтич побледнел.
– Будет сделано!
– Взбрыкнет опять, – вновь заговорил Шахов, – ноги переломаем! Так ей и передай.
– Она будет! – Юхтич вытянулся по стойке смирно. – Обязательно будет!
– Герыч, а как ты теперь Нюрку с Натали знакомить будешь?
– Завтра в ресторане сведу.
– Ну-ну, – кивнул Моховой. – Натали-то на тебя не в обиде, млеет от страсти?
– Млеет, – заулыбался Юхтич, – уж я ее на паровозе катал-катал, катал-катал…
Моховой махнул на него рукой.
– Иди, катай дальше. Запомни, Герыч, она должна делать все, что ты ей в уши вложишь!
Юхтич торопливо вышел, Шахов пристально посмотрел на Мохового.
–Паша, ты не усложняешь? Я знаю массу способов попроще и все безотказные. Может, переиграем?
Моховой сверкнул глазами.
 – Валера, ты это брось! У меня блокирующий пакет акций, у Пирогова контрольный. Но с помощью этого жеребца – он кивнул на входную дверь, – я разведу его с Натали и заставлю поделить имущество, а ее перетяну ее в свой пул. Тогда контрольный окажется уж у нас с ней на двоих. И компания наша, чисто и без шороха.
– А остальные акционеры?
– Они давно с моих рук едят. Выпьем?
– Наливай. 

***
По вечерам Пирогова ожидали пустота и тишина. Он заполнял ее длинными телефонными беседами с мамой и скорыми разговорами с женой. Потом безнадежно смотрел на единственную фотографию Алены. Ее номер в сеть так и не вернулся.
Наташа возвратилась в субботу без предупреждения. Демьян неожиданно для себя обрадовался, но в ответ получил лишь холодный поцелуй в щеку и слова: «Как я устала».
– Почему не сообщила о приезде, я бы встретил?
– Решила тебя проверить, – кинула она через плечо.
Пирогов удивленно посмотрел ей вслед и быстрым шагом прошел в спальню.
– В каком смысле «проверить»?
– На верность, – ухмыльнулась она. – Вдруг ты тут оргии устраиваешь, пока меня нет?
– А вдруг не я, а ты оргии устраиваешь, пока меня рядом нет?! – зло отозвался Демьян.
В глазах Наташи мелькнул испуг, она полураздетая подошла к мужу и, томно посмотрев в глаза, положила руку на плечо.
– Дами, что ты такое говоришь? – она нежно улыбнулась. – Соскучился?

***
Утром Наташа, вопреки обыкновению, встала вслед за мужем и теперь сидела на кухне напротив завтракающего мужа и потягивала из чашечки кофе.
– Дами, – задумчиво начала она, – устрой меня к себе на работу.
Демьян усмехнулся.
– Наташа, я же говорил, для тебя подходящих вакансий нет.
– А новый завод?!
У Пирогова от удивления вытянулось лицо.
– Мне о нем Павел Борисович рассказывал.
– Интересно, почему я ничего не знаю об этом?
– Потому что ты мало мною интересуешься! Павел Борисович такой обаятельный, а какой рассказчик, заслушаешься!
– Слушай, Наташа, я его на дуэль вызову!
– Ревнуешь? – радостно заулыбалась Наташа.
– Еще бы! – Пирогов грозно нахмурил брови.
– Ну, по поводу этого толстяка можешь быть спокоен, его интересует только еда.
Пирогов улыбнулся и кивнул, но слова «по поводу этого», неприятно царапнули душу.
– Так ты подумаешь, Дами?
– Подумаю.
Вполне довольная супруга вышла из кухни, а Пирогов остался хмуро смотреть в стол. Его вдруг опять накрыла волна ревности. Ему не хотелось ее ревновать, но мысль, что она, возможно, его обманывает, бывает с кем-то чужим, приводила в бешенство. Демьян яростно сжал кулаки и вдруг перед его глазами возник образ Алены, а сердце заныло невыносимой тоской.
Из гостиной донесся смех жены. Она опять говорила с очередной подругой, и этот смех показался Демьяну отвратительным. Он разжал руки и посмотрел на подрагивающие пальцы. «С этим надо что-то делать!» – сказал он тихо.

***
Едва войдя в кабинет и выслушав доклад секретарши, Пирогов принялся листать свои визитницы. В середине четвертой он нашел то, что искал: «Детективный юрист Болтунов Алексей Феоктистович».
Они встретились во внутренней беседке пивного ресторана.
– Итак, Демьян Игоревич, – начал детектив, отпустив официанта, – я вас слушаю.
– Вот, – Пирогов протянул фотографию Алены, – на обороте все, что я о ней знаю.
Болтунов рассмотрел обе стороны фотографии, затем поднял взгляд на Пирогова.
– Неделю назад познакомился в поезде, завязался страстный роман, а затем она исчезла. Телефон отключила. Объясните, почему женщина так может поступать?
– О, – улыбнулся Болтунов, – на этот вопрос я отвечу без гонорара, так сказать в рамках оплачиваемого вами ужина.
Подошел официант с закусками и пивом. За эту короткую паузу Демьян осознал ироничный намек детектива: он начал задавать вопросы, не оговорив стоимость ответов.
– Простите, я об оплате… – начал Пирогов, но Болтунов махнул рукой.
– Ничего страшного, этот вопрос общесоциальный, его можно обсудить в рамках светской беседы. Так вот, если женщина после, как вы выразились, страстного романа исчезает, то можно предположить, что она очень нравственная и не хочет разбивать чужую семью.
Пирогов с сомнением покачал головой, детектив улыбнулся.
– Да, это маловероятно, поэтому в качестве второй причины могу предположить, что Алена получила от вас то, что хотела.
– Простите, Алексей Феоктистович, но она ничего не просила!
– Так я и думал, – кивнул детектив. – Полагаю, что женщина решила родить от вас ребенка. Вы молоды, здоровы, вы ей нравитесь, чем не подходящий папа.
– Неужели так бывает?
– Бывает, и нередко. Правда, последствия возникают разные.
– В каком смысле?
– Ну, со временем можно предъявить ребенка. ДНК-анализ и вот вам новый наследник.
– Алена на такое не способна!
– Не буду спорить, раз вы хотите ее найти.
– Найдете?
– Найду. Есть номер ее телефона, дата и номер поезда, так что задание несложное.
– Сколько это будет стоить?
– Пока вот такая сумма, – Болтунов написал на салфетке цифры и передал Пирогову.
– Ого! – не удержался тот. – Не много ли за несложное задание?
– Воля ваша, можете отозвать свой заказ, я готов довольствоваться только ужином.
– Алексей Феоктистович, не обижайтесь, просто объясните.
– Я не обижаюсь, – улыбнулся Болтунов, – прекрасно понимаю, что сумма немаленькая, но этому есть две причины. Первая – лояльность, вторая – мои глаза будут широко открыты. Вы успешный предприниматель, мало ли на что они наткнутся?
– Хорошо, убедили, – кивнул Пирогов и передал деньги.
Детектив, не считая, положил их в карман, а из другого достал недорогой мобильник.
– Это для связи со мной. Не звоните из кабинета и не афишируйте, что он у вас есть.

***
Прошло два дня. Пирогов был по горло занят правкой доклада для   собрания акционеров.
Накануне явился Моховой и с порога заявил, что нужно менять всю схему разделения бизнеса, а значит входить «Скайварму» мажоритарием в новую компанию совершенно нецелесообразно.
– Понимаешь, –возбужденно вещал он, – для участия  «Скайварма»  в тендерах Министерства обороны необходима лицензия ФСБ на работу с гостайной. А у нашего будущего акционера, как я узнал, была судимость по серьезной статье. С этим багажом новому заводу еще долго лицензии не видать: из-за СВО все намного строже, чем год-два назад. Вот и выходит, что лицензировать надо «Скайварм», На новом заводе  чисто гражданскую продукцию делать, а на старом – режимную. 
Пирогов, чертыхнувшись, откинулся в кресле.
– Ну ты и «удружил»! Ладно, если выхода нет, все переигрываем. Но как же контроль?
– Пустяки, – махнул пухлой ладонью Моховой, – я уже с юристом поговорил. Вместо «Скайварма» входим наших акционеров  в новый завод мы с тобой как «физики»  – и дело в шляпе!
– А назовем как?
– Предлагаю: АО «Наталин».
Пирогов усмехнулся и кивнул. На том и порешили.
Внезапно в кармане  Демьяна затрепыхался телефон детектива. Занятый своими мыслями, он не сразу сообразил, что это такое.
Он вышел из кабинета и наткнулся на вопрошающий взгляд секретарши.
– Вероника, я по отделам.
– Хорошо, Демьян Игоревич, – довольно заулыбалась она.
Пирогов прошелся по отделам, коротко поговорил с финансовым директором Поповым и направился к лестнице, на которую редко заглядывали сотрудники.
Оглядевшись, достал из кармана мобильник.
– Алексей Феоктистович, нашли?!
– И да, и нет.
– Как это?!
– А так. Билет был на имя Алены Петровны Свиридовой, в нем есть номер паспорта, но человека найти не могу. Ни в одной доступной мне базе.
– А телефон?!
– В телефоне вашей дамы стоит анонимная симка. Пока тупик.
– Что же делать?!
– Есть шанс. Я покопался в жд билете. Он сначала был выписан на имя Норы Степановны Салиной, а потом сдан и переписан на вашу Алену.
– Это имеет значение? – в голосе Пирогова послышались нотки раздражения.
– Имеет, – безмятежно ответил Болтунов, – время сдачи и продажи совпадает. Я эту Салину пробил и установил, что она работница шеста со стажем по кличке Нюрка.
– Кто-кто?!
– Профессиональная стриптизерша, танцует в дорогих ресторанах и барах. Уверен, все это не с проста! Демьян Игоревич, попытайтесь вспомнить что-нибудь еще про Алену, мне зацепка нужна.
– Зацепка? – Пирогов лихорадочно перебирал в уме скудные данные об Алене. – Алексей Феоктистович, вспомнил! Аля после обхода музеев отдыхает в мини-отеле на Невском проспекте в 330 метрах от Московского вокзала! Так она сказала.
– Вот это подарок! – обрадовался Болтунов. – Сегодня же выезжаю в Питер!

***
Собрание акционеров прошло почти безупречно. Всплыл только один скользкий момент. Чтобы Натали могла председательствовать в Совете директоров нового АО, Демьяну пришлось подарить ей одну акцию из своего пакета.
В кабинет вошел Моховой.
– Демьян, на  банкет едешь?
– Не хочу, устал.
Толстяк присел напротив, кресло жалобно скрипнуло.
– Ты что, расстроился из-за 5%этой несчастной акции?
Пирогов пожал плечами.
– Демьян, контрольный пакет все равно же в твоей семье остался. Или ты Наталью свою не контролируешь?.
– Это я понимаю, – Пирогов задумался, – а вам всем это зачем?
–Да ни зачем! Просто устав «Наталин» скопипастили со «Скайварма» и в спешке тупо не подумали про акцию для твоей жены. Хотя для тебя-то ведь по факту ничего не меняется! Но, если ты настаиваешь, давай открутим все назад. Правда время потеряем…
Пирогов поморщился.
– Хорошо, хорошо, раз решили, я сделаю. Пусть готовятЗапускайте процедуру.
Моховой ушел, а Демьян остался при своих сомнениях. Ему не хотелось лишаться контрольного пакета акций, тем более из-за потери всего лишь одного голоса. «С другой стороны, – уговаривал он себя, – если разведусь, у Наташи останется свой источник дохода, хорошее место, почетная должность». И этот аргумент для него сейчас был важнее и корпоративных, и личных интересов.
Вечером жена встретила его так восторженно, что он растерялся. Она обняла, расцеловала, а за ужином сообщила, что уже нашла себе секретаршу, свою подругу, и завтра вечером она придет в гости знакомиться. Пирогов устало кивнул, он уже давно перестал пытаться переспорить жену.

***
Будущая секретарша смотрелась эффектно: высокая, прямая, с черными волосами и темным макияжем, который очень шел к ее светло-сиреневому платью.
– Анна Олеговна Степанова! – представилась она, подавая руку.
– Очень приятно, – поклонился Пирогов.
– Ну же, пойдемте скорее ужинать! – заторопилась Наташа.
После пары тостов стол оживился. Больше всех щебетала радостная Наташа. Анна большей частью молчала, но Пирогов, наблюдая за ней, видел, как внимательны ее глаза. За разговорами время прошло незаметно, будущая секретарша посмотрела на часы.
– Демьян Игоревич, огромное спасибо за возможность познакомиться с вами вот так, в дружеской обстановке! Я приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие.
Анна встала, следом вскочила Наташа.
– Аня, я тебя провожу!
Из прихожей доносились женские голоса, смех, а Демьян сидел за столом и размышлял над тем, почему ему не нравится эта дама. В гостиную вернулась Наташа.
– Дами, как тебе моя напарница?
– Почти такая же красивая, как ты, – усмехнулся Пирогов.
– Ох, хитрец, – заулыбалась Наташа незамысловатому комплименту. – Нет, ты скажи!
– Хорошо, скажу: она пытается выглядеть менее умной, чем на самом деле.
– Ты уверен?
– Нет! – Пирогов встал. – И не пытай меня больше, а то скажу, что она красивее тебя!

***
Детектив приехал на следующий день. Он прислал рано утром СМС, и Демьян сразу помчался на Ленинградский вокзал.
– А вот и я, – сказал Болтунов откуда-то из-за спины.
Они расположились в зале ожидания подальше от пассажиров.
– Алексей Феоктистович, вы являетесь, как приведение.
– Спасибо за комплимент, – детектив протянул листок.  – Это адрес. Кстати, Алена Петровна не замужем.
– Вы сделали это!
– Сделал благодаря вашей подсказке, Демьян Игоревич, и до сих пор не понял, почему у вашей дамы закрытая регистрация.
– Спасибо.
– Пожалуйста, – улыбнулся Болтунов. – Как не помочь влюбленному?
– Неужели так заметно?
– Очень.
– Я должен к ней ехать немедленно! – расплылся в улыбке Пирогов. 
– Кто бы сомневался, – ухмыльнулся детектив.
Пирогов порывисто вскочил, но Болтунов ухватил его за рукав и мягко усадил обратно.
– Не торопитесь. Мои широко раскрытые глаза заметили рейдеров на вашем горизонте.
– Вот как? – нахмурился Пирогов. – Надеюсь, это не является методом выкачивания денег из перспективных клиентов?
– Вопрос резонный, поэтому сделаем так: я еще раз все уточню и перепроверю, и, когда буду готов, позвоню.
– То есть я буду решать, платить или не платить?
– Совершенно верно, но, – Болтунов многозначительно поднял вверх палец, – если решите платить, то сумму гонорара определять буду я.
– Хорошо, – усмехнулся Пирогов, – надеюсь, эта сумма меня не разорит.
– Там видно будет, что или кто может вас разорить.

***
Чем ближе подходил Пирогов к большим рыжим домам, тем тяжелее переставлялись ноги. Решимость таяла, как снег в апреле, но зато дверь подъезда перед ним открылась сама, выпустив наружу подростка. Лифт довез до пятого этажа и, словно ободряя, громко хлопнул дверьми за спиной. Демьян набрал в грудь воздуха и позвонил. Довольно долго ничего не происходило, хотя ему показалось, что он расслышал с той стороны тихое «Ой!». Дверь отворилась, Пирогов перешагнул порог и замер: Алена была перед ним, живая, ощутимая. Он протянул руку, дотронулся до нее, та перехватила его руку, поднесла к губам. Из глаз покатились слезы.
– Я чахну без тебя, Дема! – прошептала она.
За окном поползли сумерки, когда влюбленные затихли.
– Почему так долго?! – спросила Алена.
– Потому что я пытался жить без тебя, – ответил Демьян.
Потом на кухне они пили чай с пряниками, болтали о пустяках или просто влюблено смотрели друг на друга. Спохватившись, Пирогов продиктовал Алене номер телефона, полученного от детектива, потом перевел взгляд на фотопортрет седого генерала.
– Давно хочу спросить, – он кивнул на стену, – кто это?
– Тебе, Дема, сказочно повезло: это мой папа, а я его генеральская дочка.
–Так вот почему тебя детектив никак разыскать не мог?!
– Но ведь нашел! Скажи ему спасибо.
– Сказал, много раз! Аля, а как ты в нашем поезде оказалась?
– А что?
– Детектив уверен, что были странности.
Алена кивнула и начала рассказывать:
– Были. Стою я, как обычно, в кассу, вдруг подбегает шикарная брюнетка, выхватывает меня из очереди и говорит: «Вы в Питер?» Я киваю. Она: «Умоляю, езжайте по моему билету!» – «Зачем?!» – удивилась я. «Мне очень нужно, чтобы кое-кто увидел вас на моем месте. Я билет сдам, и выкуплю его на ваше имя. Пожалуйста!» Я спрашиваю: «А это не опасно?»  Она: «Нет, нет, что вы! Я своего парня хочу озадачить!» И я ей поверила».
– Аля, никогда бы не подумал, что ты способна на такое легкомыслие!
– Сама не думала, но на меня вдруг нахлынуло предчувствие, и сбылось, появился ты.
– Нет, ты все-таки колдунья!
Они обнялись. Внезапно ожил смартфон, высветив фото Натали.
– Что скажешь жене? – тихо спросила Алена, когда смартфон успокоился.
– Что был в ресторане с партнерами, не слышал.
– Вот видишь, теперь ты вынужден врать, а мне суждено делить тебя с твоей женой.
– Это ненадолго! – хмуро отозвался Пирогов. – Я буду разводиться.
На лице Алены мелькнула и пропала улыбка.
– Плохо, когда свое счастье означает крушение чужого.
– А если из двух несчастий можно соорудить, хотя бы одно счастье?

***
Когда в кармане зажужжал телефон, Демьян вздрогнул и огляделся вокруг: его сотрудников было мало, обеденное время уже заканчивалось. Пирогов расплатился и степенно вышел из кафе, углубляясь в лабиринт проходных дворов. Встав за угол, он убедился, что позади все спокойно и отправил сообщение: «Я на месте». Место он присмотрел заранее, заведя привычку прогуливаться после обеда.
Болтунов пожал руку, усадил Пирогова на скамейку под начинающими зеленеть кустами и вручил пачку фотографий, а сам отошел в сторону покурить. Демьян начал их перебирать. Замелькали его сослуживцы, клиенты, люди, которых он едва помнил, или вовсе незнакомые. Ему становилось уже скучно, как вдруг он увидел на фотографии Анну. Правда, здесь она была сама на себя не похожа: с безумно ярким макияжем и в чересчур короткой мини-юбке. Заминку Пирогова заметил детектив.
– Знакомое лицо?
– Да, это Анна Степанова – секретарша Наташи.
– Хм, занятно, – усмехнулся детектив, – фото переверните.
На обороте от руки были указаны дата, время, место и короткий комментарий. Демьян зачитал его вслух: «Нора Степановна Салина, 34 года, стриптизерша, кличка Нюрка».
– Та самая, – кивнул детектив, – которая отказалась ехать в девятом вагоне.
Демьян поднял на него недоуменный взгляд.
– Ваша, Демьян Игоревич, Алена - случайность проведения, которая вечно портит злодейские планы. Дайте-ка мне этот портрет, надо записать, – Болтунов достал из кармана ручку. – А вы смотрите дальше.
Буквально на следующей фотографии Пирогова прошиб пот: на ней его домработница Шиманская разговаривала с Карасевым. На обороте было помечено: «Охранник и неизвестная» – и стояло вчерашнее число. Он передал фотографию Болтунову.
– Это начальник охраны нашего офиса – Карасев Иван Саввич.
Пирогов запнулся.
– А женщина?
– Моя домработница, – глухо ответил Пирогов.
– Красивая женщина, – резюмировал Болтунов.
– Кто, Стеша?! – изумился Демьян. – Ей же скоро полтинник будет!
– А от меня, Демьян Игоревич, полтинник уже давно убыл, – сказал детектив, продолжая рассматривать фотографию. – Нет, не может быть!
– Что не может быть?!
– Предательства с ее стороны. Я, видите ли, физиономист.
– Я тоже в ее предательство не верю. Хотите, я вас с ней познакомлю?
– Не надо, я сам, – без тени улыбки отозвался Болтунов, – где она продукты покупает?
– Большой супермаркет рядом с домом, он там один в округе, – Пирогов озабоченно нахмурился. – Это что ж, получается, кто-то ко мне в дом пытается вползти?
– Боюсь, что так, – развел детектив руками. – Если я не ошибся с уровнем наезда… – Болтунов на секунду задумался, – то техника уже может стоять в вашей квартире.
Пирогов хотел что-то сказать по этому поводу, но слова застряли в горле. С последних двух фотографий на него смотрела наглая физиономия незнакомца с соломенными волосами. На одной фотографии он входил в офис их охранной фирмы «Берег», на другой – выходил. Болтунов внимательно наблюдал за реакцией Пирогова.
– Похоже, вы этого золотоволосого хлыща узнали?
– Подозреваю, что этот тип с соломой на голове – любовник моей жены.
– Проверить?
– Да! – мрачно согласился Пирогов. – Определяйте гонорар, Алексей Феоктистович!
Болтунов вынул из нагрудного кармашка пиджака листочек, протянул Пирогову, тот развернул, посмотрел и кивнул.
– На фирме пока не принимайте никаких решений и действий по изменению статуса или структуры вашего бизнеса. Отложите крупные контракты с новыми клиентами.
– Хм, вот незадача! Как раз сегодня мы с акционерами решили часть бизнеса выделить в новое АО и договорились, что я подарю Наташе одну акцию из своего пакета.
– И ваш пакет акций?
– Перестанет быть контрольным.   
– А этот толстый господин утверждает, что для вас ничего не изменится?
– Именно так и говорит. Мои 50% плюс акция жены сохраняют контрольный пакет.
– А если плюса не будет? Или, точнее, что будет в случае развода?
– У меня брачный контракт. Доли в бизнесе не подлежат разделу.
– Даже в тех компаниях, которых еще не было на момент подписания?
– Да, мой адвокат это предусмотрел.
– А что ваш контракт говорит конкретно про акции?
Пирогов закусил губу.
– Похоже, – продолжил детектив, глядя на застывшего в ступоре собеседника, – Моховой уже готовится разрушить ваш брак и затем прибрать к рукам ваш бизнес.
– А если я не захочу разводиться?
– У вас появились уязвимости, на которые можно надавить. Демьян Игоревич, сделайте так, чтобы на Алену Петровну не наткнулись ваши враги!
– Алексей Феоктистович, ей же надо все объяснить!
– Никаких личных встреч, только по мобильнику! – Болтунов посмотрел на часы. – Мне пора.

***
Поначалу Болтунов катал тележку по супермаркету, незаметно присматриваясь к Стеше, попутно припоминая строчки из справки на нее. Степанида Казимировна Шиманская, отец – обрусевший поляк, мать – русская, оба коренные москвичи. Санитарный врач, майор запаса, служила в медуправлении погранвойск, в 45 лет уволилась. Мужа нет, дочка замужем за военным, мотается по гарнизонам, есть две внучки.
Статная для своих лет женщина, делала все неторопливо, тщательно, с неуловимой грацией. Болтунов, скоро забыв о конспирации, возил тележку следом за Шиманской, забыв положить в нее хоть что-нибудь. Он с наслаждением следил за ее руками, лицом, фигурой. У нее даже ноги были красивыми, и ходила она на каблуках! Внезапно женщина оставила свою полузагруженную телегу и решительно подошла к Болтунову.
– Вы из ЧОПа?!
– Простите, Стеша, из какого ЧОПа? – недоуменно промямлил детектив.
– Вы назвали меня Стешей?!
– Мне вас так Демьян Игоревич представил.
– Это меняет дело, но почему вы меня преследуете?
– Сначала хотел понаблюдать, потом поговорить, а теперь просто засмотрелся.
– Да? – женщина кокетливо поправила прическу. – Спасибо за комплимент.
– Да, что вы, Степанида Казимировна, вы такая видная женщина!
– Нет, вы мне определенно нравитесь. Так уж и быть, представьтесь.
– Болтунов Алексей Феоктистович, бывший следователь и майор юстиции, а ныне детективный юрист.
– Хорошо, – мягко улыбнулась женщина, – можете называть меня Стешей.
– А вы меня – Алешей!

***
Часов в десять Пирогов сказал Веронике, что у него встреча с давним другом, который в столице проездом, с ним он и пообедает. Он вышел из служебной машины у Павелецкого вокзала, «забыв» свой смартфон на заднем сидении, и поспешил спуститься в метро.
Офис Болтунова находился недалеко от метро, на первом этаже многоэтажки. У входа мирно покуривал детектив, поджидая клиента. Они обменялись рукопожатиями и вошли внутрь. В кабинете Пирогов с облегчением рухнул в кресло.
– Утомились, Демьян Игоревич? – участливо спросил Болтунов.
– Ох, Алексей Феоктистович, утомительное это дело – конспирация.
– Зато спасительное, – парировал тот.
– Вы так срочно меня вызвали, что-то плохое? – встревожено спросил Демьян.
– Это как считать, – пожал плечами Болтунов и положил перед ним фотографии.
Демьян взглянул и оторопел: на них была запечатлена его супруга Наташа в весьма пикантных позах. Красивое ухоженное тело было во власти того самого незнакомца с соломенными волосами. Пирогов покраснел, потом побледнел, затем брезгливо перебрал остальные фотографии.
– Смотреть тошно! – он поднял тяжелый взгляд на Болтунова, невозмутимо пускающего дым. – Как удалось?
– Обнаружили в номерах камеры и тихо подключились.
– Какая гадость! – скорбно вздохнул Пирогов.
– Демьян Игоревич, все не так плохо, – попытался утешить его детектив.
– Неужели?! – съязвил Пирогов. – Жена наставила мне рога с подставным альфонсом и ждет не дождется, когда я исполню свое обещание сделать ее акционером, чтобы потом вместе с остальной бандой обобрать меня! Я правильно рассуждаю?
– Все точно, хотя думаю, вашу жену используют втемную.
– Даже если так, это не уменьшает этой мерзости!
– Что есть, то есть. Но мы хотя бы узнали план г-на Мохового. Если бы эти фото передал вам не я, а, скажем, их подкинули на работе, вы бы как поступили?
– Пошел бы к своей благоверной в ее директорский кабинет и врезал бы ей от души, – честно признался Демьян.
– Во-о-от! И наверняка присутствия секретарши не постеснялись бы? А из Норы Степановны получилась бы отличная свидетельница против вас. И ее показания помогли бы ловкому адвокату оспорить ваш брачный договор.
Пирогов мрачно насупился.
– Скажите, Демьян Игоревич, – невозмутимо спросил продолжил Болтунов, – уже есть решение собрания акционеров  о перераспределениикак сейчас обстоят дела с передачей Наталье ваших акций?
– Есть, я и сам голосовал «за», тТеперь меня торопят с дарственной.
– Что за спешка?
– Тормозится оформление строительства нового цеха.
– То есть, если вы откажетесь, это вызовет подозрения?
– Однозначно! – Пирогов обхватил голову ладонями. – Что же делать?!
– Придется откушать позора.
– Я уже догадался, что вы это предложите, –угрюмо произнес Демьян. – Говорите, что придумали.
– Все просто: фотографии будут обнародованы, что, естественно, сорвет дарственную и не вызовет подозрений у злоумышленников.
– Обнародованы? Вы что, в газетах их напечатаете?
– Нет, конечно, чуть позже я продумаю все в деталях.
– Господи, – удрученно покачал головой Пирогов, – как же домой идти не хочется! Не подскажете, как мне сегодня моей благоверной в ухо не заехать?!
– Нужна срочная эвакуация! К вашей маме.
– Я же был недавно!
– А она позвонит и скажет, что плохо себя чувствует. Это весомый повод?
– Вполне, – облегченно вздохнул Пирогов. – Так я ей прямо сейчас и позвоню?
– Ни в коем случае! Я не исключаю, что и телефоны вашей мамы на прослушке.
Пирогов недоуменно уставился на детектива, тот вновь закурил.
– Вы много курите, – заметил мрачно Демьян.
– Вот женюсь и брошу, – улыбнулся Болтунов.
– Уж не на Стеше ли?
– На ней.
У Пирогова отвисла челюсть.
– Демьян Игоревич, давайте мы это потом обсудим? А сейчас нам надо обдумать план операции! Думаю, нам придется послать к вашей маме очень надежного курьера.

***
Болтунов издалека увидел черный седан, возле которого стояла Алена и высокий сухопарый мужчина с короткой седой стрижкой. Чем ближе детектив подходил к ним, тем яснее просматривалось лицо генерала – отца Алены: вытянутое, слегка обветренное, с глубокими носогубными складками, говорящими о твердости характера.
Детектив остановился, генерал протянул ему большую, как лопата, ладонь.
– Болтунов Алексей Феоктистович, к вашим услугам.
– Петр Петрович Свиридов, отец Алены.
– Вот вы какой? – улыбка Алены была приветливой и чуть усталой. – Она протянула руку, Болтунов склонился над нею в поцелуе.
– Алексей Феоктистович, – строго спросил генерал, – вы уверены, что в Питере дочке ничего не угрожает?
– Даю голову на отсечение, – без тени улыбки заявил Болтунов и Свиридов кивнул, словно согласился на этот обмен.
– Аля, – обратился он к дочери, – тебе пора, а то опоздаешь.
Алена улыбнулась Болтунову, поцеловала отца в щеку и села на заднее сиденье машины. Генерал нагнулся и громко скомандовал.
– Вадим, усадишь в кресло и дождешься отправки!
– Так точно, не волнуйтесь, Петр Петрович!
Машина уехала, Свиридов посмотрел на детектива.
– Ну что, Алексей Феоктистович, пошли, чаю попьем?
– Лучше кофе. И можно без отчества.
Генерал кивнул и, ткнув ключом в домофон, открыл дверь подъезда.

***
Генеральская кухня блестела добротной плиткой и обладала всем набором новейшей бытовой техники. Свиридов в домашней рубашке споро хозяйничал на столешнице.
– Алексей, время обеденное, разговор долгий будет, сосиски с тушеной капустой будете?
– С удовольствием! – Болтунов не лукавил, есть и правда хотелось.
Некоторое время они ели, собираясь с мыслями.
– Петр Петрович, простите за любопытство, Алена Петровна кем работает?
– Литературный переводчик с испанского и португальского, хорошо зарабатывает...
– На удаленке? – догадался детектив.
– Да! – Свиридов пристально посмотрел на Болтунова. – И вы верно поняли: она одинока.
Генерал встал, отнес пустые тарелки в раковину, принес чашки, чайник и банку кофе. Раздался телефонный звонок, Свиридов неторопливо ответил на вызов.
– Слушаю! Хорошо, езжай домой.
Генерал положил телефон на подоконник, тяжело вздохнул, устало опустился на стул.
– Говорите, я в любом случае на стороне Демьяна.
– Алена Петровна беременна?! – осенило Болтунова.
– Да! Она давно мне сказала, что если полюбит, то... Ну, вы понимаете...
– Теперь понимаю! – детектив вытащил из портфеля толстую папку и протянул ее генералу. – Петр Петрович, здесь полные данные. А я… где можно покурить?
– На балконе в большой комнате.
Когда детектив вернулся на кухню, Свиридов взглянул на него с явным интересом.
– Алексей, не ожидал, но чтение весьма занимательное, хочу ничего не пропустить. В большой комнате есть телевизор, книги.
Болтунов кивнул и вышел.

***
Алена смотрела на мелькающие за окном пейзажи и думала о маме Демьяна, о том, что ничего о ней не знает. Более того, она толком о матерях вообще ничего не знает. Свою мамочку Алена помнила светлым ангелом с нежным голосом, с лучистым молодым лицом. Алена принялась представлять, какая она – мама Демы, и незаметно уснула.

***
Примерно в это время уснул в кресле и детектив Болтунов. Ему снилась Стеша, он катал ее в продуктовой тележке и радостно смеялся, пугая покупателей огромного магазина, в котором не было потолка и ярко светило солнце.

***
А генерал Свиридов напряженно изучал справки, отчеты и фотографии, выписывал фамилии и чертил между ними стрелки, на листе почти не осталось свободного места. Он потянулся и вытащил из кармана черный матовый прибор, приложил к нему палец и экран засветился. Генерал нашел нужный контакт и нажал вызов.
– Александр Семенович, есть пара минут?
– Есть, говори.
– Помните, я вам про компанию «Скайварм» докладывал?
– Это у которой перспективный патент для оборонки из области теплотехники?
– Так точно.
– Помню, конечно. Что стряслось?
– Похоже, рейдеры на захват пошли. Надо обсудить.
– Хорошо, к утру подъезжай.
Когда на кухню заявился сонный детектив, Свиридов кивнул ему на соседний стул.
– Да, Алексей, – уважительно покачал головой генерал, – снимаю шляпу. Мероприятия продуманные, своевременные, отчеты качественные. – Он накрыл своей огромной ладонью раскрытую папку. – А соображения по нейтрализации наезда есть?
– Пока нет, хожу, ломаю голову.
– Потому и затеяли операцию по временному выводу клиента?
– Да, хотя бы из цейтнота выйдем. Репутация у Пирогова настолько безупречная, что запой по поводу измены жены будет железным алиби.
– Что ж, давайте вместе думать.
Детектив хотел что-то сказать, но его телефон нахально звякнул. Болтунов виновато глянул на Свиридова и поднес аппарат к уху.
– Я на связи.
Болтунов внимательно выслушал доклад, сказал скупое: «Принял» и, отключившись, взглянул на генерала.
– В эти даты в Питер выезжали двое: Моховой – самолетом и Юхтич – поездом.
–  И значит, они рейдеры?
– Они, я уверен!
– А если просто совпадение? – Свиридов помрачнел. – Нужна точная информация.

***
Алена вышла из поезда и дальше действовала строго по инструкции Болтунова. В толпе несколько раз меняла темп и направление, в такси вместо адреса назвала станцию метро. Доехав, вошла в метро и подождала, пока такси не укатило. Во дворе между двумя пятиэтажками Алена долго высматривала, нет ли машин с пассажирами или людей у подъездов. Все было спокойно. Она поднялась на третий этаж и позвонила в дверь. Раздались шаги.
– Кто? – строго спросил голос из-за двери.
«Вот так номер!» – мелькнуло в голове Алены.
– Мам, это я! – громко объявила она внезапно всплывшую в голове фразу.
Видимо, столь неординарное начало хозяйку квартиры заинтриговало, загремели замок и цепочка, дверь открылась.
– Ой, неужели я ошиблась? – опять громко сказала Алена и при этом красноречиво прикрыла своим пальцем губы. Слова недоумения, которые уже готовы были сорваться с уст мамы Демьяна, не прозвучали. Алена быстро наклонилась к уху пожилой женщины и прошептала: – Татьяна Николаевна, я будущая жена Демьяна! Он прислал меня сказать, чтобы вы притворились больной, позвонили ему и сообщили об этом. Но обо мне никому ни слова, даже ему! – Алена вдруг поцеловала женщину в щеку, улыбнулась и, крикнув «Извините!», убежала.
Татьяна Николаевна недоуменно проводила взглядом стройную фигурку и вдруг только сейчас ощутила на сердце тепло ее губ и шепота.
– Шляются, где попало, людям покоя не дают! – громко объявила она, настороженно оглядываясь, словно ожидала увидеть незримых шпионов.
Шаркающей походкой она прошла в комнату и уселась в кресло, положив на колени телефон. Она решила недолго потянуть время, а потом уже звонить.

***
Алена между тем уже добежала до остановки и успела сесть на только что подошедший автобус. Она опустилась на свободное место и затаилась. Сердце громко колотилось, ей казалось, что кто-то смотрит на нее, но она уже понимала, что это всего лишь нервы.

***
Татьяна Николаевна набрала телефон сына.
– Дема? – голос у нее был слабый и трескучий.
– Мама? – чуть ли не радостно вскрикнул Пирогов. Он не находил себе места, но вовремя спохватился. – Что у тебя с голосом?!
– Сынок, плохо мне, в груди щемит!
– Да ты что! Ты скорую вызвала?
– Нет еще! Сначала тебе. Приезжай, вдруг помру?
– Мам, да ты что?! – почти всерьез испугался Демьян.
– Приезжай, сын! – в телефоне зазвучал отбой.
Демьян перезвонил жене.
– Наташа, мама звонила, ей плохо!
– Чья мама?
– Моя! Я срочно лечу в Питер! Не скучай!
Натали усмехнулась и позвонила Юхтичу.

***
Шахид плюхнулся в бассейн. Только что в парной его хлестали вениками две смешливые блондинки, и теперь он в изнеможении покачивался на воде, собирая силы для нового сеанса изнурительного удовольствия. Шахиду нравился этот добротный дом. Его хозяин задолжал немалую сумму и вынужден был впустить «арендаторов».
Телефонный звонок на столике зазвонил противно и некстати. Шахов нехотя вышел из воды и промокнул себя полотенцем.
– Да!
– Валерий Гамидович, Пирогов летит к матери. Она сказала, что чувствует себя плохо.
Это было хорошее известие. Шахову давно надоел этот вялотекущий спектакль, затеянный жирным Моховым. Он подготовил более надежные действия.
Шахид потыкал пальцем в телефон.
– Багор, перевозку для мамы запускай! И Пагоду мне пришли.
Шлепая мокрыми ногами, Шахид двинулся к холодильнику. Открыв дверцу, вытащил бутылку водки и рюмку, Сзади скрипнула дверь.
– Шахид, звал?
– Звал, – Шахов подошел к широкоплечему высокому парню с лысой треугольной головой, наглым взглядом и широкими скулами. – Юра, есть срочное дело в Москве.
– Диктуй, – хищно улыбнулся Пагода.
– Поедешь в офис московского коммерсанта и надавишь на его секретаршу.
– От бабы что нужно?
– Пакет документов, чтобы коммерсант подписал. Юхтич знает. Телефон его есть?
– Обменялись, – Пагода задумчиво потер подбородок. – Шахид, запусти меня к своему гостю, когда приедет. Он мне записочку напишет, мол, прошу передать подателю сего документы.
Шахов кивнул.
– Только коммерсанта пока не трогай.
– Я с ним тихо, словесно, про маму напомню.
– Секретарше бабла дай, тысяч сто, пусть помалкивает.
Шахид пожал бандиту руку, и как только тот вышел, скинул халат и юркнул за дверь бани, вызвав там бурю женского восторга.

***
Татьяна Николаевна собиралась ложиться, когда в дверь позвонили. Она посмотрела в глазок. За дверью стоял врач в синей куртке с белой полоской на груди и рукавах, на плече у него висел большой серый ящик с красным крестом на боку. Врач протянул палец к звонку, но женщина его опередила.
– Вы к кому?
Врач вынул бумагу из кармана и громко прочитал.
– К Татьяне Николаевне Пироговой. Нас ваш сын из Москвы вызвал, очень волновался.
Татьяна Николаевна щелкнула замком и тут же дверь широко распахнулась, вырвав с мясом цепочку. В прихожую ворвались два здоровенных парня в таких же, как у врача, куртках. Один из них приложил к  ее носу мокрую тряпку, и женщина отключилась.

***
Пирогов расплатился с таксистом и торопливо прошел по пустынной улице к знакомому с детства подъезду, протянул руку к двери, но внезапно она распахнулась сама. Оттуда появилась явно бандитская физиономия с наглой ухмылкой, позади нее виднелись еще две рожи.
– О, сынок, приехал! – сказала физиономия, и все трое потянулись к нему своими лапами.
Демьян рванулся прочь от жадных рук за угол, туда, где тропинка шла мимо помойки. Он должен был успеть избавиться от мобильника Болтунова: в нем номер Алены! Пирогов никогда еще так быстро не бегал, он закинул телефон в полупустой контейнер, и потом уже услышал сзади шаги преследователей. Он почти убежал, но ему наперерез метнулся юркий парень. Подножка – и беглец на земле. Чьи-то сильные руки рывком подняли его на ноги. Бандитская физиономия приблизилась вплотную.
– Ты чего зайцем прыгаешь? – зло спросила она, и от короткого удара под дых Пирогов согнулся пополам.
– Все, хорош! – услышал он чей-то властный голос. – Тащите в машину. Быстро!
В машине ему прижали к лицу сладковато пахнущую тряпку, и его сознание уплыло.
Пирогов очнулся в небольшой комнате без окон. С трудом сел, свесив ноги с топчана, огляделся: раковина и унитаз в углу, на стене прикручен маленький столик, под ним табурет. На столике маленькая бутылка с водой. Все ясно: тюрьма.
Демьяна слегка мутило, он прикрыл глаза.
Входная дверь скрипнула, вошел Пагода, положил на столик бумагу и ручку, потом перетащил к ним вялого Пирогова, тот еле ноги успевал переставлять.
– Пиши записку секретарше, чтобы отдала пакет документов для дарственной.
Пирогов помотал головой, насуплено уставившись в пол.
– Знаешь, – склонил к нему свою лысую островерхую голову Пагода, – я тебе больно делать не буду, я твою маму побью.
– Что?! – Демьян попытался вскочить с табурета, но Пагода положил свою огромную ладонь на его плечо, придавив к табурету.
– Ладно, – Пирогов взял ручку, – я напишу, только маму не трогайте!

***
Телефон настырно ворвался в сон Болтунова. Он открыл глаза и недоуменно огляделся, не сразу осознав, что генерал уложил его на диване в большой комнате. Телефон продолжал надрываться. Детектив рывком сел, посмотрел на часы, которые показывали полчетвертого, и торопливо нажал на клавишу.
– Слушаю! … Значит, не зря пост выставили. … Нашли его мобильник? Молодцы. … Пока не надо, уверен, сутки у нас в запасе есть.
Болтунов положил телефон на столик и потянулся к пачке сигарет. Из полумрака спальни вышел Свиридов в халате.
– Пирогова и его маму похитили бандиты.
– Ясно, – кивнул генерал. – Ты уверен, что сутки есть?
– Документы им нужны, а они в Москве.
– А зачем они им?
– Заставят оформить дарственную на весь пакет через подставного нотариуса, как вариант. 
–  Это же незаконно!
– Это потом еще доказать надо, в суд обратиться, а они кредит под залог производства через  ту же Натали получат и ищи-свищи.
– Лихо. Но в этом случае Пирогов им обуза?
– И проблема, – кивнул Болтунов.

***
«Просто так Климов вызывать не будет!» – думал Свиридов, шагая по пустынным коридорам. В большом кабинете шефа сидел седой полковник в форме и красивая яркая брюнетка в короткой юбке и с неуместным для этого учреждения макияжем. При появлении Свиридова они встали, Климов тоже поднялся из-за стола.
– Знакомьтесь: генерал-майор Свиридов Петр Петрович, а это наши коллеги из военной контрразведки.
Свиридов протянул руку полковнику.
– Федосеев Владимир Леонидович! А это Вера Ивановна Иванова, наш сотрудник. Мы ее к Моховому полгода назад пристроили, – без особых преамбул начал говорить полковник после кивка Климова. – Теперь он ее своим человеком считает, недавно устроил секретаршей к Пирогову.
– Так вы Вероника? – догадался Свиридов, та улыбнулась. – Владимир Леонидович, – повернулся Свиридов к Федосееву, – чем этот толстяк так заинтересовал военную контрразведку, что к нему агента под прикрытием подвели?
– Беда с ним, – вздохнул полковник. – По совокупности косвенных признаков – натуральный шпион, а занимается чистым криминалом. Просто нонсенс какой-то, хоть дело в МВД передавай.
– Думаю, – усмехнулся Свиридов, – что задача вашего шпиона как раз и есть криминал.
– Как это? – удивился полковник, а Иванова с интересом подалась вперед.
– Мы выявили новый разведывательный тренд. Американские аналитики добывают данные о перспективных российских патентах и изобретениях, а резидентура здесь уже агентуру соответствующую приобретает для их перехвата. Уверен, Моховой один из таких. ЦРУ теперь не только ракетные шахты интересуют, но и новейшие технологии.
– Такие, как он, – поддержал Свиридова Климов, – организуют рейдерские захваты компаний-патентовладельцев, потом передают технологии американцам, а здесь все под корень зачищают, чтобы в нашу оборонку не попало. То есть до того, как гриф секретности появится.
– А судьбой несекретных проектов у нас, как известно, компетентные органы не интересуются, – добавил Свиридов.
Полковник переглянулся с Верой.
– А мы всю голову изломали, какой американцам прок от Мохового! Ох, хитро задумано!
– Что, Владимир Леонидович, не зря рано встал? – усмехнулся Климов.
– Ой, не зря! – заулыбался Федосеев.
Климов посмотрел на часы и подвинул на середину стола стопку чистых листов.
– Пора определяться с совместными мероприятиями. Вера, пишите.

***
С утра пораньше Юхтич провел Пагоду через ЧОП на директорский этаж «Скайварма». Вероника, как всегда, уже была на месте.
– О, Герман, что так рано? – спросила она дружелюбно, раскладывая документы.
– Да вот, – неуверенно улыбнулся Юхтич, – друга привел.
Пагода громко хмыкнул и повернул защелку замка.
– Это еще зачем?! – возмутилась Вероника и встала.
– Сиди, дамочка, не трону, – сказал Пагода и, бесцеремонно отодвинув в сторону Юхтича, прошел к столу. – Поговорить надо.
– Поговорить? – съязвила Вероника, сев на свое кресло. – Надеюсь, вы не грабитель?
– Пока нет, – хмыкнул Пагода.
– Утешил.
– А ты смелая, – бандит навис над столом. – Где документы на передачу акции Пирогова жене?! Он сказал, что на столе оставил.
– Эти? – Вероника достала из стола толстую папку. Пагода дернулся, но она вернула их в ящик и смело посмотрела бандиту в глаза. – Знаете, у меня тут под столом волшебная кнопка есть, так вот, мой пальчик уже готов на нее нажать!
– Да что мне твоя кнопка? – фыркнул Пагода, но в глазах мелькнуло беспокойство.
– А то, что не надо грубить! Толком объясните, почему это я должна вас слушать, а не вызвать немедленно охрану?
– Это деловой разговор. Вот, смотри! – Пагода развернул перед носом секретарши записку Пирогова, Вероника внимательно прочитала.
– Почерк шефа, и подпись.
– Вот видишь! Давай, я тебе – записочку, ты мне – папочку.
– Хорошо, – улыбнулась Вероника, – вы так убедительны!
Она взяла из рук бандита записку, положила на стол, шлепнула на документ штамп и поставила входящий номер с датой. Пагода спокойно смотрел, он уже понял, что дело сделано. Секретарша протянула бандиту папку с документами, тот, не глядя, передал ее Юхтичу. Герман суетливо открыл, посмотрел, кивнул и вернул обратно.
– Все?! – строго спросила Вероника.
– Нет, есть еще вопросик. Герыч, постой за дверью.
Юхтич торопливо вышел.
– Ты помалкивай пока, – сказал Пагода и положил на стол конверт.
Вероника заглянула в конверт, хмыкнула и убрала в ящик стола.
– Ладно. Скажу, что шеф свои документы в сейфе закрыл.
– Молодец, – Пагода послал воздушный поцелуй и скрылся за дверью.

***
Вероника стояла в коридоре и смотрела вниз на парадный вход, к которому как раз подъезжал лимузин Мохового. Вот он с трудом вытащил наружу свое необъятное тело, похожее сверху на шар, и засеменил к входным дверям. Вероника достала заранее приготовленное зеркальце и слегка мазнула по глазам мокрой ваткой, чтобы появились подтеки. Следя за циферблатом, Вероника отсчитывала секунды. «Пора» – подумала она и понуро двинулась по коридору, прикрыв ладонями лицо. Ее расчет оказался верным: лифт открылся, она едва не ткнулась в грудь Мохового.
– Ой, Павел Борисович! – она всхлипнула. – Простите.
– Вероника! Что такое, кто обидел? Ну-ка, дорогуша, пойдем ко мне!
В кабинете Моховой налил воды и протянул стакан женщине.
– Вот! – она передала ему файл с запиской Пирогова и конверт с деньгами, после чего принялась мелкими глотками пить воду.
Моховой заглянул внутрь конверта, нахмурился, а прочитав записку, побледнел.
– Кто принес?
– Ваш неотразимый Юхтич и какой-то жуткий бандит, – Вероника обиженно поджала губы.
– Вероника, – вкрадчиво спросил Моховой, – а почему ты решила, что бандит?
– Так у него морда бандитская, глаза наглые, рожа скуластая, лысый, шея, как у быка! – Вероника передернула плечами. – И лапищи, – она широко развела ладони, – вот такие!
– Деньги он дал?
– Да. За молчание, чтобы никому не докладывала.
– Молодец, – Моховой протянул ей конверт, – деньги забери, они твои, считай, от меня.
– А расписку? Я ее на входящий поставила.
– Расписку? – он наморщил лоб. – Оригинал – в сейф, копию – мне.

***
Когда повеселевшая Вероника вышла из кабинета, Моховой долго сидел в кресле, напряженно размышляя над новой ситуацией. «Итак, – решил он, – Шахид начал свою игру! Что ж, потом пожалеет». Он достал из кармана смартфон.
Шахов ответил быстро.
– Валера! – сердито начал Моховой. – Ты зачем своего человека присылал?!
– Раз спрашиваешь, – усмехнулся Шахов, – значит, знаешь зачем.
– Радуешься?
– Почему нет, партнер? Ко мне важный гость со своей мамой заехал. О делах поговорим и быстро все решим. Ты тоже радуйся.
– Все шутишь? А по поводу своих бабок на Кайманах тоже будешь шутить?!
Шахов завис, получить такое от Мохового было равносильно нокауту от блондинки.
– Докажи! – хрипло отозвался он.
– Жди, тебе позвонят.
«Жадная сволочь!» – громко сказал Моховой. Он еще что-то ворчал, набирая номер на городском телефоне. Прошел гудок, в трубке щелкнуло, Моховой громко и внятно произнес: «Мне две пиццы: «Матадор» и «Чили»! …Не туда? Простите».
Он брякнул трубкой по телефону и сердито запыхтел. Отдышавшись, достал из кармана маленький черный мобильник, положил на стол и, нахмурившись, принялся его рассматривать. Внезапно телефон подпрыгнул и  задрожал. Моховой поспешно поднес его к уху. Из динамика громко донесся женский механический голос.
– Вы заказывали пиццу?
– «Чили» и «Матадор», – старательно выговорил Моховой.
– Принято!
В трубке опять раздались шорохи, потом громкий щелчок.
– Это Болди.
– Говорите, Павел.
– Пол, как я и предполагал, Шахов повел свою игру! Он похитил Пирогова и его мать, тот подпишет передачу акций, а он их потом убьет!
– О, Павел, это очень грязно и вредит нашему делу! Я вмешаюсь.

***
Шахов в роскошном шелковом халате с золотыми узорами сидел за длинным столом перед остывающим завтраком. Его лицо выглядело задумчивым и расстроенным. Он звериным чутьем ощутил, что за толстым Моховым заворочалась огромная глыба, которая может стереть в порошок кого угодно. Этого Шахид не ожидал. Оставался маленький шанс, что толстяк блефует, но... Раздумья прервал вызов на смартфоне. Он посмотрел на экран, номер не определился.
– Валера Гамидович?
– Да, это я, кто говорит?
– Неважно кто, важно то, что имею сказать...
– Ты кто такой?! – разозлился Шахид. – Ты что, заболеть хочешь?
– Одно слово: «Виолатор».
Шахов поперхнулся. Это было название его оффшорной фирмы.
– Плевать! Меня на слабо не возьмешь!
– О’кей, я полагал такой. На ваш счет около шесть миллион долларов мы ставить стоп.
– Какой еще стоп?!
– Блок! Не можно взять.
– Как это не можно? – хрипло переспросил Шахов.
– Это – валюта мой страны, Валера Гамидович! – впервые слегка повысил голос Пол.
Это был удар наповал! Шахов все понял и сразу поверил.
– Что вы хотите? – после паузы спросил он.
– Дружбы и дисциплины, – внезапно без всякого акцента твердо заявил незнакомец.
– А мои деньги?
– Мы откроем малый доступ. Две тысячи долларов в неделю. Это хорошие деньги.
– Это мои деньги!
Пол молчал.
– Ладно, что я должен делать?
– Контактируйте с господином Моховым.

***
Павел Борисович только сейчас, когда первый эмоциональный порыв прошел, понял, в какую петлю засунул свою голову: экспансивный Шахов был человеком злопамятным и мстительным. Моховой не мог усидеть за столом и, тяжело переваливаясь, бродил по своему кабинету. Голота был его козырным тузом.
Смартфон на столе громко призвал своего хозяина. Павел Борисович резво подбежал, на определителе мигал телефон Шахова.
– Слушаю, Валера, – ласково сказал Моховой.
– Что ты хочешь?
– Отпусти Пирогова и его маму, и документы верни.
– Паша, ты с кем связался?! – мрачно спросил Шахид после длинной паузы.
– Валера, они могут стать и твоими друзьями.
– Мне с такими друзьями не по дороге, я выхожу из дела.
– Жаль, – хмыкнул Мохов.
– Хорош хмыкать! – прикрикнул Шахов. – Я ведь могу сильно рассердиться!
Мохов испугался. Действительно, от пули ни один друг не убережет!
– Валера, спокойно! Предлагаю компромисс: ты остаешься в деле на старых условиях.
– Так не бывает, Паша. Делай что хочешь, мешать не буду, но при одном условии: как только отпущу, пусть мои бабки разблокируют.
– Валера, извини, но это уже не мой вопрос.
– Тогда дай телефон, я сам позвоню!
– Валера, тебе позвонят и договорятся о встрече.
– Зачем? – голос Шахида дрогнул.
– Ну, не по телефону же о твоих баксах разговаривать?
– Черт!
Шахов отключился.

***
Распечатку всех этих переговоров принесли через пару часов в кабинет генерала Климова. Там все еще сидели Свиридов и полковник Федосеев. Вера, носящая личину Вероники, еще утром сообщила им о том, что происходило.
– Сработало! – кратко резюмировал Климов.
– Значит, вот кто у нас Мохового курирует: атташе административно-хозяйственного отдела Пол Голота! – довольно заулыбался Федосеев.
– Теперь надо думать, как дело реализовывать, – сказал Свиридов.
– Ясно как, – хмыкнул полковник Федосеев, – Голоту – на высылку, Мохового – под суд!
– За что? – спросил генерал Климов, хитро прищурившись. – Доказать надо!
– Надо их на передаче информации брать, – выручил коллегу Свиридов. – Александр Семенович, разрешите нам с полковником подумать?
– Думайте, только недолго!
Федосеев вскочил.
– Товарищ генерал, а с Шахидом что делать?
– По-хорошему, этому зверю давно пора сесть и надолго.
– Но ведь в шпионы он не пошел? – усмехнулся Свиридов, вставая.
– Прижмут – пойдет! – рубанул полковник.
– Вот поэтому нам и надо этим процессом порулить! – Климов встал. – Владимир Леонидович, выдели материалы на Шахова в отдельное дело.

***
Пирогов лежал на топчане, стараясь не думать о том, что будет дальше. Он молил Бога, чтобы с мамой было все в порядке, и с горечью посматривал на часы. Он так и не попал к своей милой Аленушке, и скоро она уедет в Москву с горькой обидой.
Громыхнула задвижка, зашли два бандита. Лица – мрачные, в глазах – угроза. Они накинули ему мешок на голову и поволокли наверх. В машине подсели потные мускулистые тела, сдавив Демьяна чуть ли не в трубочку. У него замелькали мрачные мысли: отвезут в лес и закопают. Но острее всего мучил страх за маму. Ехали долго, из-за темноты Пирогова склонило в сон.
Демьян встрепенулся, когда звякнул трамвай. Они в городе? В душе затеплилась надежда. Скоро машина сдала назад и остановилась. Его вытащили наружу, сунули в руки полиэтиленовый пакет и сдернули с головы мешок. Пока он щурился от яркого света, черный Мерседес без заднего номерного знака, резко газанув, скрылся в арке.
Пирогов осмотрелся: типичный питерский двор, рядом – никого. Его выпустили! Он заглянул в пакет и сразу узнал папку с документами и, главное, свой смартфон!
Телефоны мамы молчали. Идти в полицию? Нет, сначала надо звонить Болтунову, благо его номер уже отпечатался в памяти.
– Демьян Игоревич, рад слышать! Я так понимаю, вас отпустили?
– Так вы в курсе?
– Конечно! Работаем вовсю, и папа Алены очень помогает.
– Алексей Феоктистович, что с моей мамой?
– Не волнуйтесь, Демьян Игоревич, к вечеру будет дома. Все под контролем. Сами ее не ищите, мы знаем, где она. Если что, питерский спецназ вытащит.
– Спасибо, – у Пирогова дрогнул голос.
– Демьян Игоревич, но дела еще не закончены. У вас завтра с утра операция «Пакет».
– Она не отменяется?!
– Нет, все в силе. Я подберу вам рейс и сообщу вместе с инструкциями о месте встречи.
Пирогов изумленно смотрел на умолкнувший телефон, вот детектив дает! И тут он осознал, что до сих пор не позвонил Алене. Она сейчас уже полпути, наверное, проехала на «Сапсане». Он дрожащим пальцем нажал вызов.
– Алло, Дема! Это ты?! – дальше раздалось такое рыдание, что Пирогов лишь растерянно мычал в трубку, не находя слов для оправдания.
– Аля, Аля! Не плачь! Я не мог приехать, прости...
– Дема, я знаю, мне папа рассказал. Ты где сейчас?
– Понятия не имею, – Пирогов покрутил головой, – в каком-то дворе.
– Так выйди на улицу! – засмеялась Алена. – Я жду тебя в отеле!
– Ты не уехала?! – он выскочил на улицу и прочитал вслух табличку: «Переулок Ульяны Громовой, 1/13».
– Милая, это же совсем рядом! Срочно собирай вещи, мы переезжаем к маме!
Пирогов отключился и бросился бежать, маневрируя между прохожими.

***
Ее усадили с мешком на голове на лавочку и приказали: «Сиди тихо!» Татьяна Николаевна не сразу поняла, что вокруг уже все спокойно: ни скрипа подошв, ни чужого дыхания. Сняв мешок, обнаружила себя у своего подъезда и перекрестилась.
Перед дверью квартиры она в замешательстве остановилась, ключа у нее не было! Она раздраженно толкнула дверь, и та вдруг открылась, уронив вниз кусочек картонки.
В прихожей стояли ботинки Демьяна и рядом маленькие женские туфельки. Татьяна Николаевна тихо заглянула в большую комнату. Свет из прихожей падал на разложенный диван, на котором, обнявшись, сладко спали ее сын и та самая девушка. Сидя в заточении, она часто ее вспоминала. Татьяна Николаевна тихо-тихо прошла в спальню, прилегла на кровать и, набросив на себя половину покрывала, уснула.

***
Демьян открыл глаза и услышал, что из кухни доносятся приглушенные голоса и аппетитные ароматы. Мама здесь! Он торопливо одевался, волнуясь, поладили ли друг с другом его любимые женщины.
Едва Пирогов распахнул дверь кухни, в его грудь тут же ткнулась милая головка Алены.
– Ой, – заулыбалась она, – а я иду тебя будить.
Демьян обнял свою ненаглядную и, сияя, посмотрел на мать.
– Мам, ты в порядке?
– В полном.
Пирогов медленно и бережно развернул Алену к матери.
– Мама, это моя Аля! – объявил он торжественно.
За столом Демьян и его мама коротко обменялись рассказами о своих приключениях, старательно опуская опасные моменты. Алена эти уловки поняла и улыбнулась.
– Татьяна Николаевна, вы к нам в гости приезжайте!
– Спасибо, обязательно приеду, когда помощь потребуется.
– Какая помощь? – удивился Пирогов.
– Так он ничего не знает?! – воскликнула Татьяна Николаевна, взглянув на Алену, которая отрицательно покачала головой.
– Что я не знаю? – встревожился Демьян.
– Ребенок у вас будет, вот что!
Алена густо покраснела и потупила взгляд.
– Ура!!! – заорал Пирогов и, с грохотом выскочив из-за стола, принялся танцевать, а затем бросился к Алене. Они обнялись и замерли.

***
Пирогов проводил Алену до «Аэроэкспресса» и теперь шел к условленному месту на автостоянке аэропорта, помахивая своим старым портфелем.
– Доброе утро, Демьян Игоревич! – Болтунов опять появился из ниоткуда.
Они отошли в сторонку.
– Демьян Игоревич, вам все понятно или есть вопросы?
– Нет, только мандраж, ведь денек мне сегодня предстоит еще тот, – он передернул плечами.
– Не надо заранее бояться, просто отдайтесь своим естественным эмоциям, но никакого рукоприкладства.
– Уф, легко сказать! Боюсь, вместо гнева я расцелую на прощание свою мымру.
– Не думаю, – усмехнулся Болтунов.
– Почему это?
– Потому что давно живу на свете.
Детектив невозмутимо закурил и улыбнулся.
 
***
Демьян шагнул внутрь лифта и, глядя в зеркало, пытался вспомнить, каким он прежде приезжал из командировок.
– Дорогая! – громко крикнул он, прикрыв за собой дверь квартиры.
– Я здесь! – донеслось из ванной комнаты. – Здравствуй, я сейчас.
– Хорошо-хорошо, – Пирогова такая пауза вполне устраивала.
Бросив портфель на кресло, он прошелся по квартире, цепко оглядывая комнаты. Едва он подумал, что здесь в его отсутствие чужой мужчина... Додумывать помешала волна ярости. Он сел в кресло и постарался успокоиться. В прихожей громко хлопнула входная дверь, донеслись женские голоса.
– Доброе утро, Наталья Сергеевна!
– Здравствуйте, Стеша.
В комнату заглянула домработница, Пирогов кивнул, но в горле у него пересохло, потому что среди пачки газет торчал коричневый конверт с погашенными марками.
– Демьян Игоревич, здравствуйте! Кофе будете?
– Спасибо, не откажусь.
– Тогда посмотрите почту пока, а я – на кухню.
Стеша сунула ему в руки газеты и убежала, а в проеме появилась Наташа в своем халатике. Улыбалась она, как показалось Пирогову, натянуто. Он медленно встал, бросил почту на кресло позади себя. Возникла неловкая пауза, принимаемая каждым на свой счет, а потому оба супруга все-таки поспешили навстречу друг другу. Пирогов назло себе и неверной жене хотел поцеловать Наташу в губы, но та увернулась, подставив щеку.
– Дами, я уже в макияже! – она чмокнула его в кончик носа и засмеялась. – Мне надо одеваться, за мной скоро Анна заедет.
– Хорошо, беги, – кивнул с внутренним облегчением Пирогов.

***
Наташа скрылась в спальне, а Пирогов мрачно оглянулся на торчащий из-под газет пакет и двинулся к бару. Взяв стакан и початую бутылку виски, он водрузил их на журнальный столик и только после этого уселся в кресло. Внезапный звонок в прихожей неприятно резанул уши. Тут же из спальни выскочила Наташа, поправляя на ходу юбку. Она радостно кивнула мужу: «Это Аня! Сейчас вместе кофе попьем». Пирогов проводил ее мрачным взглядом и решительно вскрыл пакет. Он знал, что там найдет, но все равно сердце сначала замерло, а затем тревожно забилось. В прихожей раздался женский смех. Демьян вытащил лист с короткой запиской от анонима-доброжелателя, пробежал глазами и бросил на столик. Следом вынул плотную пачку фотографий. После первых трех он поперхнулся и, щедро плеснув в стакан виски, залпом выпил. В это время в комнату заглянули женщины. Наташа удивленно уставилась на мужа.
– Дами, виски с утра?!
Пирогов медленно встал, бросив хмурый взгляд на невинное личико жены.
– На, шалава, полюбуйся! – крикнул он хрипло и запустил в нее половиной фотографий, которые закрутились в воздухе, усыпая цветастыми пятнами пол. Наташа побледнела, Анна тихо сказала: «Ого!» В гостиную заглянула домработница.
– Господа, кофе готов, – взгляд Стеши наткнулся на фотографии, разбросанные по полу. Она нагнулась и подняла ближайшую. Ее лицо скривилось.
– Фу, какая пошлость!
– Пошла вон, старая кляча! – прохрипела Наташа.
Шиманская гордо выпрямилась, бросила фото на пол и ушла из квартиры, громко хлопнув  входной дверью. Наташа вздрогнула, и по ее лицу пробежала гримаса краха. Она шагнула к мужу, но он махнул в ее сторону оставшимися в его руке фотографиями.
– Стой, где стоишь, Натали! – грозно и глухо выдавил Демьян. – Это, – потряс он фотографиями, – я до конца еще не рассмотрел, но того, что увидел, достаточно, чтобы наше общение велось теперь только через адвоката.
Пирогов сунул фотографии в карман, подхватил с кресла портфель и, не глядя на жену, быстро пошел к выходу.
– Демьян! – донесся до него сдавленный крик Наташи.
– Прощай! – крикнул он громко из прихожей и в ответ услышал всхлипы.
Входная дверь громко ухнула, Натали закрыла лицо руками и, уткнувшись в стену, истерически зарыдала. Анна торопливо нагнулась, подобрала несколько фотографий и, опустив их в сумочку, осторожно прошла к журнальному столику. Она мельком прочитала записку, ухмыльнулась и тихо двинулась к прихожей. Наташа повернула к ней заплаканное лицо.
– Знаешь, Натали, я, пожалуй, поеду на работу.

***
Когда за спиной Пирогова громыхнула входная дверь, ему вдруг стало жалко жену. Он ведь тоже предал ее, но, вспомнив о бандитах, готовых убить и его самого, и его маму, жалость сменилась брезгливостью. Демьян выскочил из подъезда и почти побежал к супермаркету. Водитель с бейджиком «ЧОП Берег» на груди и с сигаретой во рту недоуменно проводил его взглядом. Из подъезда выскочила Анна.
– Шефа видел?
– Вон, на светофоре стоит.
– Садись, быстро! – Анна открыла дверцу. – Давай за ним!
Из открытого окошка машины она успела заметить, как Пирогов вошел в стеклянные двери супермаркета.
Демьян кинул портфель в тележку и направился к алкогольному отделу. Цветастые бутылки отвлекли от остроты переживаний, выбор виски почти успокоил, хотя не избавил от сомнений. Пирогов чувствовал себя подлым и коварным, пакостное и липкое ощущение не проходило. За его спиной мелькнула долговязая фигура Анны. Он оглянулся, но она успела юркнуть за полку. Демьян развернул тележку и с хмурым лицом повез к кассе. Анна не стала больше рисковать и выбежала из магазина.
Пирогов расплатился, переложил бутылки в объемную сумку, которую купил на кассе, и двинулся в сторону офиса турфирмы, находящейся в том же здании. Он уже открылся, в нем сидел пожилой сотрудник, равнодушно поглядывающий в экран компьютера.
– Здравствуйте! – Демьян остановился перед открытой дверью. – Можно?
– Доброе утро! – заулыбался сотрудник. – Только без тележки, пожалуйста.
Он послушно кивнул, вытащил портфель, звякающую сумку и прошел к креслу.
– Чем могу служить? – ласково спросил сотрудник, когда странный клиент уселся.
– В круиз хочу, на пароходе, – буркнул Пирогов.
– Замечательный выбор! – засиял сотрудник. – Куда и когда?
– Я по тройному тарифу.
– По тройному? – заговорщицки переспросил сотрудник. – Сейчас посмотрю.
Он открыл ящик стола, покопался в нем и вытащил конверт.
– Ваша фамилия?
Пирогов выложил на стол паспорт. Сотрудник радушно заулыбался.
– Все оплачено, желаю приятного отдыха, – он протянул конверт. – Отплытие сегодня в 12.30, вам надо поспешить, скоро посадка.

***
Пирогов вышел из магазина и поднял руку. К нему тут же подрулил черный автомобиль с затемненными стеклами, открылась задняя дверца: «Садитесь!» – донесся негромкий, но строгий голос. Предательски звякнув бутылками, Пирогов сел в машину, которая немедленно рванула с места. Рядом сидел сухопарый пожилой человек с короткими седыми волосами. Демьян сразу его узнал.
– Вы Петр Петрович, отец Алены! Я фотографию видел.
– Понятно, – Свиридов кивнул на сумку. – Затарились?
– Легенда требует, – грустно кивнул Демьян.
– Демьян, вижу, вы сильно переживаете, что так поступили с женой?
Пирогов глянул в беспощадные глаза генерала. Ему показалось, что Свиридов взглядом пронзает его насквозь. Он сморщился и обреченно кивнул.
– Переживаю. Мерзкое ощущение, словно я кого-то в подворотне подкараулил.
– Вы беспокоитесь о дальнейшей судьбе супруги?
– Нищей не оставлю, – подумав, отозвался Демьян, – но знать ее больше не хочу.
– Вы любите Алену? – тихо спросил Свиридов.
– Больше жизни.
Свиридов протянул руку, Пирогов с благодарностью пожал ее.
– Будем считать, что наше знакомство состоялось.
– Петр Петрович, мне Болтунов рассказал… Спасибо вам за помощь!
– Пожалуйста, – кивнул Свиридов, – только теперь ваша помощь мне требуется.
Пирогов изумленно посмотрел на генерала. Свиридов кратко обрисовал ему непростую ситуацию вокруг его «Скайварма». Демьян был изумлен.
– Никогда бы не подумал, что попаду в шпионский боевик! Но чем я могу помочь?
– Петр Петрович, – впервые подал голос водитель, – пробка.
– Включай сирену.
Водитель открыл окно и на ходу шлепнул на крышу синюю лампу, которая тут же замигала. Завыла сирена, и машина резко вырулила на разделительную полосу.
– Демьян, – вернулся к разговору Свиридов. – Речь идет о Моховом. Он и есть агент ЦРУ, и его надо обезвредить.
– Вот же змий! Что надо делать?
– Надо подумать, как заманить его и американцев на встречу, чтобы взять с поличным.
– То есть информация должна быть очень ценная и по нашему профилю?
Свиридов кивнул, Демьян потер подбородок и глубоко задумался.
– Есть идея! – минут через пять воскликнул он. – Год назад мы обсуждали на расширенном совещании бюджет научной группы. Тогда я пошутил, что если дадут денег, то мои ребята могут даже идеальный хладагент сделать. Это теплоноситель, – пояснил Пирогов, – который принимает и отдает тепло мгновенно и без изменения объема. Теплотехники понимают, что это чистая фантастика.
– Понятно. И что же Моховой?
– А ничего. Помню, все посмеялись, а Моховой с озабоченным видом что-то записывал.
– Значит, есть шанс! Демьян, кого из вашей научной группы порекомендуете?
– Только одного – Армена Валидзе. Он самый умный.
– Ему можно доверять? Какой он?
– Для чужих – гордый, скандальный, упрямый, а я знаю, что он патриот, каких мало! Вы на меня сошлитесь и смело можете с ним говорить, он не подведет.
– Пишите телефон, – Свиридов протянул блокнот, – и подпись свою поставьте.
– Петр Петрович, может, я ему просто позвоню?
– Нет, я с ним сам поговорю. Он где обедает?
– В кафе напротив офиса. Армен обычно в углу сидит, газету читает. У меня же фотография его есть! Я вам сейчас сброшу.
Внезапно стало тихо, сирена смолкла, освободив уши от ее воя, а машина резко повернула под тень высоких деревьев.
– Петр Петрович, Речной вокзал, – объявил водитель.
– Вадим, тормози здесь, под деревьями, – машина резко остановилась, генерал посмотрел на часы. – Демьян, тут рядом и до отправления целый час.
Пирогов достал из кармана фотографии и протянул их генералу.
– Что это?
– То, что лучше не смотреть.
– Понятно. Кому передать? – Свиридов взял пачку фото и, не глядя, сунул в карман.
– Моему адвокату, вот его визитка, – Пирогов взялся за ручку двери.
– Ой, – спохватился генерал, – чуть не забыл! – он достал сбоку объемный пакет и протянул Демьяну. – Это от Алены, собрала вам кое-что в дорогу… Вы же налегке?
– Спасибо ей. И вам тоже, – Пирогов положил руку на сумку, которая звякнула. – Петр Петрович, не сочтите за нахальство, это вам. Только одну прихвачу.
Пирогов вытащил из сумки верхнюю бутылку и втиснул ее в портфель. Свиридов усмехнулся.
– Ладно, выручу. Хороший презент всегда пригодится.
Они обменялись теплым рукопожатием, и Пирогов вышел из машины.
– Передайте Алене, что я очень люблю ее!
– Ну, уж нет, Демьян, это вы сами! Желаю успешного запоя!
Автомобиль фыркнул и рванул по дороге. Пирогов посмотрел на часы, достал смартфон и нашел контакт: «Адвокат Г.С. Киселев».
– Гена, привет, у меня развод намечается. …Всякое бывает?! Да у меня теперь вместо волос сплошные рожки торчат! … Да, по брачному контракту… Молодец, молодец, что уговорил его оформить… Доказательств навалом! К тебе сегодня в контору от меня человек зайдет, так ты его дождись… Когда буду? Через неделю. И хочу, чтобы в моей квартире Наташки уже не было! Пусть убирается к мамочке, зря я им, что ли квартиру купил?! И машину оставь… Содержание? Пятьдесят тысяч, – Пирогов запнулся и добавил:  – пока замуж не выйдет… Пока!
Пирогов мстительно усмехнулся, подхватил портфель, пакет и пошел к причалу».

***
Моховой находился в глубоких раздумьях о сложившейся ситуации, нельзя было ошибиться в анализе и построении дальнейших действий. Он откинулся в жалобно скрипнувшем кресле и, сложив руки на животе, перебирал толстыми пальцами. Что он имеет? Из-за жадной самодеятельности Шахида чуть все не сорвалось, это минус. В то же время Шахов поддался давлению и отпустил Пирогова с документами, это плюс. То, что бандит попятился, когда вскрылось участие американцев, ничего не значит. Он никуда не денется, будет теперь делать то, что скажут. Так же, как когда-то и ты, ядовито шепнул внутренний голос. Но Моховой от него отмахнулся, потому что этот моральный аспект обдумывать было уже поздно.
Из раздумий его вывел звонок от секретарши.
– Да! – несколько раздраженно отозвался Моховой.
– Павел Борисович, к вам Анна Олеговна по срочному делу.
– Пусть проходит.
– Чаю принести?
– Нет, спасибо, – Моховой поморщился и пробормотал: – Еще чего, Нюрку чаями поить!
В кабинет вошла Нора, нахально улыбнулась.
– Здравствуйте, Павел Борисович!
– Здравствуй, Анна Олеговна, – съязвил Моховой. – Зачем пришла?
– Что ж так неласково, Павел Борисович? – усмехнулась Нора, усаживаясь в кресло.
– Хватит шуток, – нахмурился Моховой.
– Не до шуток. Вот, собрала несколько штук, пока Натали рыдала.
Нора выложила из сумочки фотографии, Моховой глянул и побагровел.
– Это откуда?!
– По почте домой прислали, я конверт видела.
– Кто прислал?
– Кто-то с работы. Пишет, что Натали погубит дело, вот он и нашел компромат.
Павел Борисович перебирал фотографии, в голове тревожно билась только одна мысль.
– Кто мог слить снимки Пирогову раньше срока? Неужели Шахид решил ему так отомстить?
– Где этот вертеп? – Моховой поднял глаза
– Отель недалеко от нас, Натали с Германом там часто, – Нора хмыкнула, – обедали.
– А ты и рада!
– А что мне эту курицу жалеть?!
– А может, подставу, – Моховой ткнул пальцем в фотографии, – ты сама организовала?!
– Я?! – в глазах Норы мелькнул испуг. – Павел Борисович, да вы что, всерьез?!
– Не знаю, там видно будет, – Моховой взял со стола смартфон.

***
Демьян прохаживался по своей люксовой двухкомнатной каюте и думал о том, как не хватает ему здесь его Алены. Смартфон зазвонил, явив на экране толстое лицо Мохового. «У, рожа!» – хмыкнул Пирогов и взял гаджет в руку.
– О, Павел Борисович, вот тебя мне как раз и не хватает! Славно бы закусили…
– Демьян, ты на работу когда явишься?
– Когда Натали из конторы уберешь. Насовсем!
– Демьян, да что случилось?!
– Вызови к себе Анну, она в курсе. Все, отстань! Все идите к черту!
Моховой хмуро посмотрел на Нору.
– Похоже, он пьян.
– Так он еще в квартире начал.
– Да-а, – озадаченно протянул Моховой, – не было печали…
– Павел Борисович, – Нора встала, – я пойду? Мне ведь еще работать надо.
– Погоди с работой, сначала к Натали поезжай.
– Опять?!
– Да, опять! – прикрикнул Моховой. – Привези мне заявление Наташки на увольнение!
– Да разве она подпишет?!
– Ты ей скажи, что если сама не уйдет, то с треском выгоним, по утрате доверия. А с такой записью ей только в уборщицы идти. Нюрка, – вкрадчиво добавил Моховой, – привезешь заявление, дам порулить.
Лицо Норы просияло пониманием.

***
Теплоход едва ощутимо качнуло, Пирогов подошел к окну, заглянул за плотную занавеску. Причал отваливал в сторону. «Ох, тоска! – подумал Демьян и открыл холодильник, в котором одиноко стояла бутылка виски. – Так ведь и вправду запьешь!» В это время в дверь каюты постучали. Он недоуменно оглянулся и поплелся открывать. Когда Пирогов распахнул дверь каюты, его ноги подкосились. Перед ним с дорожной сумкой стояла Алена. Она улыбнулась и перешагнула порог.
– Здравствуй, милый, примешь попутчицу?
Пирогов подскочил, подхватил Алену на руки и ногой захлопнул дверь каюты.

***
Вадим зашел в ресторан и скользнул взглядом по обедающим. В дальнем углу перед тарелкой с супом красовалась полным разворотом газета.
– Вы не против? – спросил он газету, присаживаясь за столик спиной к залу.
Часть газеты свернулась, из-за нее выглянули умные пронзительные глаза, скрытые за очками в черной роговой оправе.
– В принципе не против, но почему именно за мой стол?
– А я к вам, Армен Ираклиевич.
– Вот как? – Валидзе отложил газету. – Вообще-то я против случайных знакомств.
– Я не случайный, – Вадим подвинул листок из блокнота генерала. – Ознакомьтесь.
Брови у Валидзе на мгновение стали домиком.
– Ну, допустим, – кивнул он. – Чем могу служить?
– Я из ФСБ, побеседовать надо тет-а-тет.
– С вами?
– Нет, с моим шефом, он в черном седане с темными окнами за двумя углами направо.
– Ладно, схожу.

***
Прямо под знаком «Остановка запрещена» стоял искомый автомобиль. Валидзе без колебаний сел внутрь и пристально посмотрел на седого, коротко стриженного человека.
– Вы меня ждете? – спросил он сходу.
– Вас, Армен Ираклиевич, – Свиридов показал ему свое удостоверение.
– Ого, солидно! Итак, товарищ генерал, что хочет от меня безопасность государства?
– Армен Ираклиевич, времени у нас мало, поэтому буду краток. Вы с Демьяном Игоревичем зарегистрировали важный патент. Так вот, на ваше детище готовится рейдерский захват, и, самое главное, платит за это ЦРУ.
– Обалдеть! И что вы хотите от меня?
– Непосредственного участия в разоблачении шпиона.
– На полном серьезе?!
– Абсолютно!
– Что делать?
– Я думаю, Армен Ираклиевич, к вам очень скоро подкатит человек, который будет расспрашивать вас о перспективных разработках вашей научной группы.
– Пошлю!
– Нет, Армен Ираклиевич, наоборот, надо красиво впарить ему шикарную липу, такую, чтобы он немедленно побежал к своим хозяевам. И эту липу должны сделать вы!
– Нет, Петр Петрович, это решительно невозможно! Я уверен, что у американцев экспертов хватает и на мякине их не проведешь.
– А если подумать?
– Петр Петрович, вы представляете, что вы от меня хотите?! Создать достоверную липу в науке – это почти равноценно настоящему открытию! Мне идея нужна.
– Есть идея. Демьян Игоревич сказал, что надо взять за основу идеальный хладагент.
– Ха! Это же, как вечный двигатель для Парижской академии!
– Так, как, Армен Ираклиевич, договорились?
– Ладно, – после длинной паузы кивнул Валидзе, – сделаю, лишь бы никто не мешал.
– Считайте, что Пирогов всю группу отправил на три дня в отпуск.
– Это хорошо, теперь главное – мысли по дороге не расплескать. До свидания.

***
Заплаканная Натали сидела на диване и горько рыдала. Только что от нее ушла Анна с ее собственноручным заявлением на увольнение. Боже, как презрительно она с ней разговаривала! Анна весьма смачно описала, что ее ждет, если она не подчинится требованию Мохового. Натали вновь набрала номер Юхтича и вдруг услышала: «Данный абонент более не обслуживается». Она застыла, потом злобно кинула смартфон на диван. Только сейчас до нее дошло, что Юхтич ее бросил. Сволочь! Альфонс!
Женщина горестно всхлипнула и промокнула глаза платочком. Звонок в дверь отвлек ее от мучительных размышлений. Она почти радостно побежала в прихожую, но вернулась понурая, потому что следом в гостиную вошел адвокат мужа – Киселев Геннадий Самуилович. Он был сутул и худ, с густыми черными волосами на лобастой голове, лицо его выглядело кислым и мрачным. Женщина забилась в уголок дивана, выражая собой и страх, и надежду одновременно. Киселев степенно огляделся и присел в кресло напротив.
– Наталья Сергеевна, повторю, что я пришел по поручению вашего мужа.
– А где он? – тихо, почти затаенно спросила Натали.
– Я этого не знаю, так как говорил с ним по телефону.
– Как он, сильно переживает?
– Странный вопрос, Наталья Сергеевна. Я уклонюсь от ответа, – адвокат достал из портфеля папку, положил ее на колени, его костлявые ладони легли сверху.
Натали, как зачарованная, смотрела на них и чувствовала, что надежда на «все образуется» неумолимо тает. Она прикусила губу, чтобы не завыть.

***
Моховой допоздна изучал личные дела и справки службы безопасности. Особенно его интересовал Валидзе, генератор идей научной группы компании, судя по донесениям, человек амбициозный и конфликтный.
Скрипнула дверь и в кабинет втиснулась Нора.
– О, Нюра явилась! – хмыкнул Моховой. – С чем пожаловала?!
– С заявлением! – Нора вынула из сумки сложенный пополам лист.
– Неужели? – удивился Моховой. – Давай!
Он придирчиво прочитал текст.
– Молодец! – похвалил он, убирая заявление в стол. – Ужинать со мной поедешь?
– Почту за честь, Павел Борисович, – с легкой иронией отозвалась женщина.
Моховой обошел стол, внимательно посмотрел снизу вверх на Нору и вдруг сально заулыбался и хлопнул ее по тугой попе.
– Обожаю стервоз!
– А я состоятельных мужчин!
– Мы с тобой определенно поладим… Нора.

***
Утром Моховой сосредоточенно размышлял у себя в кабинете, его толстые пальцы нервно постукивали по столу. В ответ на копию заявления жены Пирогов прислал СМС, что будет через неделю. Сначала Моховой злился. Потом его лицо просветлело, пальцы замерли. «А может, оно и к лучшему? – подумал он. – Под ногами мешаться не будет. И потом, – Моховой внутренне повеселел, – если не вышел перехват, так, может, пришло время дембельского аккорда?! В самом деле, сколько он еще тут лямку тянуть будет?» Павел Борисович довольно хрюкнул. Решение принято.
– Вероника, Валидзе где?
– В отпуске. Демьян Игоревич всю группу на три дня отпустил. Завтра будут.
– Вот же… начальник, – Моховой еле сдержался. – А с допусками из Минобороны что?
– Пришли на прошлой неделе.
– Спасибо, красавица, отбой.
Павел Борисович напрягся, что-то за допусками маячило важное. Он наморщил лоб и вспомнил! Этот разговор еще зимой состоялся.
– Паша, ты чего с допуском тянешь? – укорил его тогда Пирогов. – Всех держишь.
– Демьян, я тут поразмышлял, давайте без меня. Не готов я Ниццу на Сочи менять.
– Значит, одного меня под танк?
И потом Пирогов обмолвился, что контракт с Минобороны все еще на утверждении. Как подпишут, так и допуски придут.
– Значит, – осенило Мохового, – контракт утвердили, и можно начинать дембель?!

***
Утром Павел Борисович стремительно вкатился в свой кабинет. Несмотря на свои округлые формы, он был удивительно энергичен. Следом вошла стройная Нора и, вальяжно прошествовав к столу, преданно уставилась на своего шефа.
– Анна Олеговна, ты Валидзе знаешь? – прищурился толстяк.
– Виделись, – она сморщила носик. – Мрачный тип.
– Возможно, он будет твоим новым шефом.
– Павел Борисович, вы же мне обещали...
– Не скули, рано. Хочешь, сделаю тебя его замом?
– Хочу! – Нора зло поджала губы. – На безрыбье и рак...
Моховой нахмурился, женщина умолкла.
– Нора, прощупать Валидзе сможешь?
– За какие места?
– За любые! Мне нужно знать его тайные пристрастия.
– Нужен повод и… – Нора приосанилась и тонко улыбнулась, – и мотивация.
– Будет тебе мотивация, – Моховой усмехнулся. – И повод. Валидзе сам к тебе приедет.

***
Через час Моховой разговаривал с Валидзе. Раньше они почти не общались.
– Армен Ираклиевич, вы в курсе, что допуски пришли?
– Угу, – кивнул Валидзе, – Вероника оповестила.
Моховой пристально вглядывался в этого московского не то грузина, не то армянина. Обычно ему быстро удавалось просчитывать человека, а с этим – осечка, мутный какой-то, закрытый. Павел Борисович задумчиво потер толстую щеку.
– Армен Ираклиевич, следовательно, контракт с министерством обороны подписан?
– Ясное дело, – неопределенно качнул головой Валидзе, – большие деньги на подходе.
«О! Это по-нашему!» – мелькнуло в голове Мохового.
– А вы сможете этот контракт вести?
– Полностью? – с легким испугом переспросил Валидзе.
– Конечно! Армен Ираклиевич, разве вы не засиделись в научной группе?
Валидзе задумался, заерзал в кресле.
– Хм. Если честно, я науку люблю.
– Творчества и в руководящей работе хватает. К тому же зарплата в три раза больше.
При словах о зарплате на лице Валидзе мелькнул хищный прищур. Моховой это заметил и довольно скрипнул креслом.
– Это, конечно, аргумент, – чуть запоздало отозвался Валидзе, – но ведь техзадание изучить надо, а оно еще не пришло.
– Не пришло – так придет. Я ведь ответа сейчас от вас не требую, подумайте. А для правильного решения посмотрите, как строительство идет. Армен Ираклиевич, поезжайте завтра на новую территорию, Анна Олеговна вам все покажет.
– Секретарша?
– Секретарь-референт.
– Тогда другое дело! – усмехнулся Валидзе и встал. – Что ж, любопытно. Съезжу.
Моховой бодро выскочил из-за стола и дружески похлопал Валидзе по плечу. Он уже понял, что выиграл себе этого человека.

***
На следующее утро Анна и Валидзе в касках и промышленных халатах прохаживались по строительной площадке. Анна уверенно что-то рассказывала своему будущему начальнику, Валидзе внимательно слушал, кивал, иногда что-то спрашивал. Незаметно подошли к двухэтажному мобильному офису, вошли внутрь.
Валидзе остановился у большого стола с ворохом бумаг и одобрительно хмыкнул.
– Анна Олеговна, должен признать, ваша компетентность явно выше вашей должности.
– Армен Ираклиевич, приятно, что вы это заметили. Вам замы не потребуются?
Они сели на стулья. Анна положила ногу на ногу. В этом движении не было никакого эротического вызова, только эстетика делового стиля, подчеркнутого строгим костюмом.
– Да я еще и сам не решил…
– А как же карьера, зарплата?
– Манят и смущают, – вздохнул мужчина.
Нора внутренне похвалила себя. Валидзе вел себя вполне предсказуемо, как нормальный мужчина, а с такими она управляться умела.
– Армен Ираклиевич, приходите, я буду вам надежной опорой.
Валидзе заулыбался.
– Анна Олеговна, вы настоящее открытие!
– Надеюсь, не чисто научное?

***
Вечером Валидзе пришел на встречу к Свиридову на конспиративную квартиру. Они сидели за массивным круглым столом, пили чай и вели неспешную беседу. Валидзе с почтением посматривал на высокие потолки, на темно-бордовые массивные шкафы с резными стеклами и поблескивающий за ними советский хрусталь.
– Солидная мебель, – изрек он.
– С тридцатых годов здесь стоит, – без тени улыбки отозвался Свиридов. – Армен Ираклиевич, как успехи в изготовлении научной липы?
– Сваял. Думаю, Моховой клюнет, а вот штатовские эксперты...
– До них вряд ли дойдет.
– Понятно, – Валидзе звякнул чашкой о блюдце. – Петр Петрович, а что с техзаданием?
– Без вас ничего. Техзадание под вашу липу должно делаться. Так что езжайте к военным спецам и делайте. В машине вас ожидает полковник Федосеев.
– Так ночь ведь почти?
– Придется сон отложить. Завтра утром техзадание нужно отправить в «Скайварм».
Свиридов подлил чай из пузатого чайника.
– У меня здесь только чай, ужином Федосеев накормит.
– Не надо. Меня от еды в сон клонит.
– Ну, разберетесь на месте. У вас завтра опять свидание?
Валидзе поморщился и отхлебнул из чашки.
– Армен Ираклиевич, очень прошу, надо подыгрывать, показать, что вы очарованы.
– Петр Петрович! – Валидзе удивленно посмотрел на генерала. – Анна тоже шпионка?!
– Нет, она просто хорошие деньги отрабатывает: очаровывает вас по заданию Мохового.
– Черт, я совсем сбит с толку, даже не знаю теперь, как вести себя с ней.
– О, это просто. Покажите ей свои худшие качества.
– В каком смысле? – Валидзе нахмурился, Свиридов улыбнулся.
– Сластолюбие, корысть, тщеславие, амбиции.
– А-а, теперь понятно! – облегченно усмехнулся Валидзе. – Это можно. Сделаю.
– Только не увлекайтесь. Помните, вы еще должны выглядеть и трусливым.

***
Моховой сидел за столом и тупо посматривал на свой секретный шпионский телефон. Он лежал перед ним на столе и совершенно не собирался звонить. Мохового это злило. Он вскочил и принялся бегать по кабинету из угла в угол. Наконец мобильник затрясся громкой дрожью. Толстяк, шумно дыша, торопливо поднес его к уху. Звонил его непосредственный американский шеф Пол Голота и говорил, как всегда, емко и кратко.
– Мы получили разрешение, можете предложить «Теплотехнику» большую лабораторию по его профилю в Германии или Англии.
Голота умолк, ожидая, что скажет его агент, а тот мялся, что-то нерешительно мычал, несколько раз тяжело вздохнул. Голота не выдержал.
– Блонди! Так и будем мычать?! Что вас смущает?
– Может, его еще поизучать?
– Зачем? Наши эксперты составили его психолого-эмоциональный портрет и считают, что клиент вполне дозрел. Выводы однозначны: операцию по вербовке пора начинать.
– Это понятно, – застонал Моховой, – только...
– Не надо бояться, – перебил его Голота. – Я вам отправляю пошаговый сценарий, созданный специально под «Теплотехника». – Черный мобильник тихо квакнул, оповещая о полученном пакете информации. – Внимательно его изучите!
– Пол, вы обещали, что это задание последнее...
– Так и есть. Старайтесь, Павел. Если «Теплотехник» станет на нас работать, это будет вашим самым большим успехом!
– Я понимаю, выход прямо в Минобороны… Пол, а как же я? Я хочу уехать.
– Уедете! После того, как сделаете свою работу! Желаю успеха.
Моховой понуро прошел к своему креслу, медленно и скрипуче сел и принялся вытирать платком шею и раскрасневшееся круглое лицо.

***
Вечером того же дня в отдельном кабинете ресторана он усаживал настороженного Валидзе за стол, уставленный аппетитной снедью.
– Садитесь, Армен, не стесняйтесь, самое время пировать.
Валидзе сел и нерешительно глянул на светящееся радушием лицо Мохового.
– Павел Борисович, это так неожиданно…
– Неожиданно, зато ожидаемо, господин новоиспеченный директор! Что пьем?
– Водку.
– Отличный выбор, с удовольствием поддержу. Кстати, как вам ваш будущий зам?
– Анна Олеговна? Деловая дама, – усмехнулся Валидзе, – даже чересчур.
– В каком смысле? – насторожился Моховой.
– А в таком: обо всех делах вам, Павел Борисович, докладывает.
Валидзе с некоторым вызовом посмотрел в лицо Моховому. Тот сначала нахмурился, а потом вдруг громко загоготал. Валидзе тоже заулыбался.
– Ха-ха! Все-таки прокололась, стерва! Так что, убрать ее с глаз долой?
– Нет, от нее польза есть, она старательная, пусть работает. А наблюдений я не боюсь.
Моховой понимающе кивнул и потянулся за бутылкой, торчащей из ведерка со льдом.
– Умный вы человек, Армен Ираклиевич, зачем теперь за вами наблюдать?
Моховой быстро и ловко разлил водку в запотевшие от холода рюмки.
– Армен, я рад и от души поздравляю, все акционеры были за!
Они чокнулись и выпили.
– Давайте, друг мой, закусим!
Моховой принялся накладывать себе на тарелку закуски, салаты, не забывая положить и гостю. Тот сидел задумчиво.
– Павел Борисович, а как же Демьян Игоревич? Мне бы поговорить с ним. Где он?
– В отпуске по семейным обстоятельствам. Не до работы ему пока. Ничего, вернется и обязательно поддержит наше решение. Он вас всегда ценил. Неужели есть сомнения?
Ответить Валидзе не успел. В кабинет вошел официант, вкатывая тележку с новыми блюдами и закусками, на которые тут же плотоядно уставился Моховой. Официант чопорно, но быстро убрал со стола лишнее, расставил тарелки и потянулся к бутылке водки.
– Не надо, дорогой, – остановил его толстяк, – я сам.
Официант кивнул и быстро удалился, аромат жареной баранины будил аппетит.
– Красота! – Моховой облизнулся. – Армен, это надо есть, пока горячее.
– Да уж, под такое мясо грех не выпить, – сказал Валидзе, поднимая рюмку.

***
Прошло около часа. Моховой посматривал на слегка осоловевшего Валидзе и планомерно играл на его амбициях.
– Армен, вы же талантливы! Небольшой заводик в частной фирме... Разве это предел ваших мечтаний?
– А у вас какой предел? – уклонился от ответа Валидзе.
– Если откровенно, – хмыкнул Моховой, – я хочу навсегда уехать в Ниццу.
– Хорошая мечта, если есть мешок денег.
– Ха! Не просто мешок денег, этого мало! Нужен статус! Вот представьте: вы руководите небольшим профильным институтом в Германии или в Англии! Где больше нравится?
– В Англии, я английский неплохо знаю.
– О! Тогда давай выпьем за Ниццу?
– Каждый за свою? – хитро улыбнулся Валидзе.
– Точно!
Они чокнулись, выпили. Моховой опять закусывал, а Валидзе потянуло на разговоры:
– Павел Борисович, мы вот за условную Ниццу выпили, а это что, возможно?
– Более чем, Армен Ираклиевич!
– И что нужно сделать, чтобы ее достичь?
– А что вы готовы сделать?
– Почти все, только чтоб без последствий.
– Так это все от нас зависит. Мы же умные люди?
– На Лубянке тоже не дураки.
Моховой перестал жевать и побледнел.
– А причем тут Лубянка?
– А притом. Вы что, думаете, я не понимаю, что институты просто так не раздают?!
Моховой тихо положил нож и вилку на стол, промокнул салфеткой рот. Он не отводил взгляда в сторону, но молчал. Валидзе не выдержал первым:
– Павел Борисович, насколько реальны ваши посулы?
– На сто процентов.
– А гарантии?
– Я вас познакомлю с теми, кто их может дать.
– Оттуда?
Моховой кивнул. Его взгляд был строгим и пронизывающим.
– Почему вы решили, что я соглашусь?
– Армен Ираклиевич, вы человек мира, он огромен, он ждет вас. С вашей головой и Нобелевка достижима.
– А вам что за интерес?
– Встретимся в Ницце, – заулыбался Моховой.
Валидзе замолчал, на его лице были написаны мучительные раздумья. Моховой, чтобы спрятать волнение, потянулся к закускам. Пока все шло по сценарию, присланному Голотой. «Вот ведь спецы, – думал он про себя, – все-то просчитывают… Наверное, и меня всего обсчитали…». Он пристально посмотрел на Валидзе, тот вздрогнул.
– Хорошо, – хрипло выдавил он, – я готов рискнуть.
– Армен, надеюсь, вы понимаете, что нужны гарантии и с вашей стороны?
Валидзе с готовностью кивнул. «Ох уж эти ученые! – мелькнуло в голове Павла Борисовича. – На раз-два прозрачные».
– Мне будут нужны копии секретных приложений к договору.
– Это невозможно, – Валидзе подвинул пустую рюмку. – Они хранятся в секретной части, выдаются под роспись и даже я, имея допуск, не могу их вынести за пределы специальной комнаты.
– А если подумать? – Моховой разлил водку и добавил: – И еще вы скопируете оригинал техзадания.
– Это зачем?! – удивился Валидзе.
– Так нужно.
– Хм. Павел Борисович, дорогие получаются гарантии, я сильно рискую.
– Я тоже. Но это взаимные гарантии. И взаимные обязательства. Выпьем?
Они выпили и некоторое время молчаливо сидели, обдумывая случившееся.
– Черт, страшно-то как!
– Армен, кто не рискует…
– Ну, хорошо, и как вы все это себе представляете?!
Моховой помял свои щеки пухлыми пальцами.
– Я вам позже все обрисую, на трезвую голову.
Валидзе потер лоб, затем медленно вытер запотевшие очки и обреченно покачал головой. Было видно, что он волнуется.
– Павел Борисович, а если повяжут?!
– Армен, да кому мы нужны? Прикиньте, сколько фирм вокруг оборонки крутится? Тысячи!
– Так-то оно так, только все равно страшно.
Моховой хищно усмехнулся:
– Армен Ираклиевич, а как же Ницца?

***
Рано утром Климов, Свиридов и Федосеев сидели на диване перед переносным монитором на журнальном столике. Из динамиков приглушенно слышались голоса Мохового и Валидзе. После фразы: «А как же Ницца?» – полковник Федосеев нагнулся к прибору и остановил запись.
– Александр Семенович, дальше уже ничего интересного, – пояснил Федосеев и вдруг зевнул. Он виновато посмотрел на Климова. – Простите.
Генерал заулыбался и понимающе кивнул, полковник всю ночь отбирал из видеозаписей фрагменты для утреннего доклада.
– Владимир Леонидович, – скомандовал Климов, – у меня в комнате отдыха диван, он вас ждет.
Седой полковник смущенно и сонно улыбнулся, потом встал.
– Идите, идите, Владимир Леонидович, даю два часа!
Полковник вышел в соседнюю комнату, Климов и Свиридов переглянулись.
– Александр Семенович, еще раз посмотрим?
Климов кивнул.
– Обязательно!
Свиридов потянулся к монитору.
– Петр Петрович, а Валидзе твой каков молодец! Просто артист.
– Да уж, беседу как по нотам провел.

***
Через несколько дней Моховой вызвал Валидзе
– Можно мне ваши очки, Армен Ираклиевич?
– Пожалуйста, но зачем они вам?
– Они пока побудут у меня. А вы возьмите вот эти, – толстяк протянул заинтригованному ученому небольшой футляр. – Примерьте. Ну, как они вам?
– Немного тяжеловаты. И диоптрии не мои.
– Ничего, привыкнете. Все, что от вас требуется – медленно «прочитать» нужные документы, страница за страницей, а затем вернуть очки мне.
– Это какой-то сканер? Должен сказать, что на входе в секретную часть стоит детектор электроники.
– Меньше знаете, крепче будете спать Армен. Но меня заверили, что обычными приборами тут ничего не поймать. Так что идите смело.
Отпустив подельника, Моховой углубился в компьютер и после недолгих поисков приобрел два билета в театр.
Климов и Свиридов внимательно выслушали доклад Федосеева.
– Полковник, – приказал Климов, – берите спецов и шпигуйте театр техникой во всех укромных местах. Две ночи у вас! Санкции получены.
 
Прозвучал третий звонок, Моховой с Анной прошли в основной зал. Находившийся вдалеке Голота равнодушно скользнул взглядом по этой импозантной паре и направился к ложе.
Служительница театра плавно прикрыла двери зрительного зала, из которого послышались аплодисменты, а потом музыка.

***
За их перемещениями внимательно наблюдали полковник Федосеев и генерал Свиридов. Они стояли вплотную за спиной оператора в наушниках, сидящего перед несколькими экранами. Чуть дальше по тесному коридорчику сидел другой оператор. Они находились внутри спецмашины ФСБ, замаскированной под фургон доставки.
– Илья, – тихо, но властно сказал Федосеев, – покажи объекты.
Оператор кивнул и склонился над клавиатурой. Изображение на двух мониторах стало расти, на одном экране ложа с Голотой, сидящим на стуле у двери, а на втором – Моховой с Анной. Они сидели на первом и втором местах первого ряда амфитеатра.
Шло время, все внимательно и терпеливо наблюдали за экранами. Внезапно Голота небрежно посмотрел на часы и чуть переменил позу.
– Готовится! – почему-то шепотом сказал Федосеев.
– Похоже.
– Илья, всем готовность номер один! – громко скомандовал полковник.
– Всем постам, готовность номер один! – продублировал команду оператор.
Голота тихо и быстро вышел из ложи. На соседнем мониторе Моховой несколько раз глянул на часы, затем что-то шепнул Анне и крадучись поспешил к выходу из зала.
Федосеев положил ладонь на плечо оператора, тот кивнул и громко скомандовал в микрофон: «Внимание, отсчет ноль!»

***
Моховой вышел в фойе и огляделся. Кроме пары служительниц и буфетчицы за стойкой никого не было. Павел Борисович направился к лестнице, спускающейся к туалетным комнатам. Его шаги гулко отзывались на ступенях. Внизу тоже было пустынно. Моховой притормозил у двери, глубоко вздохнул и вошел в мужской туалет. Он быстро прошел к дальней кабинке, условно постучал в дверь, оттуда донеслось ответное постукивание. Моховой воровато оглянулся, вытащил из кармана пиджака черный очешник и передал  его через верх дверцы.
Голота, не вставая с крышки унитаза, принял футляр, быстро расстегнул,  вынул устройство, очешник сразу положил в нагрудный карманчик пиджака. Замер, прислушался. Если не считать топота Мохового, переминающегося с ноги на ногу около умывальника, все было тихо и спокойно. Голота быстро, но без суеты достал из кармана «Айфон» и тонкий шнурок, напоминающий обычный кабель для зарядки. Отогнув дужку, он присоединил один разъем к металлической петле очков, а другой воткнул в мобильное устройство. Кабель мигнул крохотной зеленой точкой. Голота кивнул и сделал замысловатый жест по экрану. Запустилась программа и пошла выгрузка первого отсканированного документа. Дипломат стал бегло просматривать лист за листом, удовлетворенно хмыкая.
Моховой стоял у раковины и прислушивался к звукам из кабинки. Поначалу он застыл, словно статуя, потом очнулся, вздохнул и криво улыбнулся своему бледному отражению. Внезапно он увидел в зеркале, как бесшумно открылась дверь туалета и появился ствол пистолета с насадкой для бесшумной стрельбы, направленный прямо на него. Следом показалось лицо в маске, многозначительно прижимающее палец к губам. За ним замелькали другие бесшумные тени. Раздался грохот срываемой с запора дверцы туалета и испуганный вскрик Голоты.
Моховой продолжал смотреть в зеркало и видел себя и все того же человека. Только теперь он стоял очень близко, прямо за спиной, а ствол пистолета медленно двигался к затылку. Почувствовав холодный кружок металла кожей, Моховой окончательно понял, что это провал. Его зрачки закатились вверх, под веки, и он осел на пол, наполнив помещение шумом упавшего грузного тела. К нему наклонился оперативник, потрепал по щеке, толстяк несуразно зашевелился, его глаза наполнились ужасом.
Из соседнего помещения послышались голоса:
– Не двигаться, ФСБ! Вы арестованы!
– Я протест! – громко закричал Голота. – Я ест дипломат!
Из туалета доносились шорохи от движения многих молчаливых людей, звуки срабатывающих затворов фототехники.
– Стоп фото! – опять закричал Голота. – Я дипломат!
– Доказать можете? – спросил чей-то спокойный голос.
– Мне надо звонок! Верните мой…
– Мы вас, – прервал Голоту тот же голос, – к другому телефону доставим.

***
Лежащий на полу Моховой слышал и видел происходящее, словно в тумане. Возле него крутился худощавый паренек с видеокамерой. Павел Борисович пытался махнуть ему, запретить, но рука вяло упала на пол, а слова почему-то застряли в горле. Оперативник сунул ему под нос нашатырь, Моховой поморщился, попытался встать.
В туалетную комнату вошел офицер ФСБ, остановился.
– Встанет или врача вызвать?
– Сейчас проверим! – оперативник оглянулся, кивком подозвал коллегу. Тот подскочил, и они рывком поставили Мохового на ноги. – Ну, как? – почти участливо спросил оперативник.
Моховой хрипло втянул в себя воздух, его качнуло, он схватился за край раковины и тупо посмотрел в зеркало. Офицер удовлетворенно кивнул и вышел в помещение с кабинками, следом двинулся и паренек с видеокамерой.
Там все стихло, даже протесты Голоты. Офицер заговорил громко и внятно.
– Пол Голота, нами зафиксирован факт приема вами секретных материалов от гражданина России! В связи с этим вы задерживаетесь вплоть до выяснения всех обстоятельств. Вам будет предоставлена возможность связаться с вашим руководством. Вы готовы добровольно следовать за нами?
– Да, – отозвался после долгой паузы Голота, потом нервно добавил: – Я прошу снять наручники. Мой статус…
– При вас дипломатический паспорт не обнаружен, по протоколу задержания наручники необходимы. Уводите.
Американца под локти вывели два оперативника. Голота демонстративно не посмотрел на Мохового, которому защелкивали на руках наручники. Павел Борисович безропотно стоял и лишь тоскливо смотрел вслед своему бывшему патрону. К нему подошел офицер с объемным прозрачным пакетом, в котором лежали вещи, изъятые у дипломата.
– Гражданин Моховой Павел Борисович, вы арестованы.

***
Увидев на мониторе, как понурого Мохового в наручниках ведут через фойе театра, Свиридов протянул руку Федосееву. Тот с чувством ее пожал.
– Ну что, Владимир Леонидович, принимаете поздравления?
– Только взаимные.
Они засмеялись, но сразу посерьезнели.
– Петр Петрович, поеду я к Голоте. Мне теперь столько бумаг оформлять, потом с МИДом связываться.
– А Моховой?
– С ним мой зам поработает, думаю, тот упираться не станет, сразу поплывет.

***
Рано утром в приемную Пирогова вошел Валидзе, потянулся.
– Вероника, ну что за спешка?!
– Армен Ираклиевич, вы опять здесь ночевали? Держите, велено вам передать.
Вероника протянула пакет с надписью: «Лично в руки Валидзе А.И.». Он заглянул внутрь: и осторожно достал документ, заключенный в золоченую рамку. В глаза бросились крупные буквы за стеклом – «БЛАГОДАРНОСТЬ»
– Ого! За что такой сюрприз?
Секретарша улыбнулась.
–  За Ниццу.
Валидзе с недоумением посмотрел на нее, но потом быстро сообразил, что к чему.
– И как там Ницца?
– Потеет.

***
Климов, Свиридов и Федосеев уже час обсуждали новые материалы по делу. Полковник принес целый портфель документации, справок и ворох фотографий. Александр Семенович перебирал снимки с эпизодами задержания Голоты. Вот тот сидит, открыв рот, на крышке унитаза, держа в руках «очки» и «Айфон».
– Владимир Леонидович, – спросил он, не отрываясь от снимка, – Что наши технические спецы говорят?
– Говорят, что «очки» – это портативный сканер с искусственным интеллектом, – пояснил Федосеев. – Он включается и записывает изображение только когда человек действительно читает документ, а все остальное время «спит». И еще: в качестве объектива используются сами линзы очков, а информация затем снимается через проводной интерфейс. То есть, никаких передатчиков, антенн и прочего. Поэтому на него не реагируют обычные детекторы электроники и оптики. 
– Хитро придумано, – Свиридов покачал головой. – Эх, допросить бы Голоту!
Климов отодвинул от себя фотографии и повернулся к Свиридову.
– И я бы не прочь, только он уже вещички собирает.
– Александр Семенович, зато Моховой поет соловьем. Кстати, настаивает, что это Валидзе шантажом втянул его в противоправную деятельность.
– Шантажом?! – усмехнулся Свиридов. – Ну, хитер толстяк!

***
Демьян открыл дверь, в прихожей вспыхнул свет.
– Алена, проходи в свой новый дом!
Она ничего не ответила, просто переступила порог, следом зашел Пирогов, опустил на пол вещи. Алена заглянула в гостиную, пошарила по стене, щелкнула выключателем. Просторная комната была убрана и пахла свежестью. Она повернулась и заметила на банкетке сложенный пополам листок.
– Смотри, Дема, кажется записка, – ее голос дрогнул.
Пирогов развернул листок, улыбнулся:
– Ну, что ты испугалась, думала от моей бывшей «последнее прости»? – Алена кивнула. – Нет, это другое. Слушай: «С прибытием. Я прибралась. Обед на плите. Стеша»
– Дема, а Стеша – это кто?
– Друг. И жена друга! Я тебя познакомлю. Иди сюда!
Он нежно обнял свою женщину и прикрыл от счастья глаза.

***
На этом можно завершить повесть, потому что любовь победила, а предательство наказано.
Демьян и Алена вскоре поженились и теперь ждут двойню, мальчика и девочку. Образовалась еще одна семья: Алексея Феоктистовича и Степаниды Казимировны. Они были столь разными, что идеально подошли друг другу. Кстати, Болтунов выполнил обещание и бросил курить.
Армен Ираклиевич Валидзе возглавил научно-исследовательский институт, который Пирогов при участии Министерства обороны создал на основе его научной группы. Компания «Скайварм» вошла в пул предприятий исполнителей  гособоронзаказа и строит еще два новых завода.
Моховой получил четырнадцать лет тюрьмы. На суде он был сильно исхудавшим и очень грустным.
Что стало с Шахидом, автору неизвестно. Может быть, теперь и это уже секретно?
Дальнейшая история Юхтича покрыта мраком: он исчез из столичной жизни так же быстро, как и номер его телефона из сети.
Нора, оставшись после ареста шефа не у дел, быстро нашла другого спонсора и даже вышла за него замуж. Теперь она живет где-то на Рублевке и жутко боится, что муж узнает, как хорошо она когда-то танцевала на шесте.
А Натали живет с мамой в Питере и теперь там добывает себе счастливую жизнь.