Сочинительский компас...

     Где-то и кем-то придумана очень сейчас распространённая легенда о том, что только в Советском Союзе власть крайне строго относилась к сочинителям литературно-художественных текстов. Следила за их деятельностью, заставляла о чём-то и что-то писа'ть, притесняла тех, которые сочиняли не то, что требовалось ей.

     Вполне возможно, что в СССР, в определённые времена его существования, такое жёсткое, строгое отношение к сочинителям литературно-художественных текстов, действительно, было.

     Но ему сегодня захотелось обдумать другое предположение, не совпадающее с легендой об отношении власти к советским сочинителям, которую вполне возможно не придумали но Западе, но именно Запад крайне горячо поддержал её распространение и закрепление в мире. Ему захотелось поразмышлять над таким предположением:

      Есть в сочинительском творчестве то, что давит на сочинителя в любом обществе, в обществе с любым его устройством. Если выявить то, что давит на сочинителя литературно-художественных текстов в любом обществе, то указание на это давящее начало можно было бы считать универсальным, подходящим каждому сочинителю, каждой сочинительнице в любом обществе, сочинительским компасом.

       То, что сочиняется в любом обществе, вполне возможно, разделяется на семь видов:

     Первое. Требуемое существующим в обществе порядком власти. Глобалисты так называемого "единого" и "цивилизованного"  Запада с упоением распространяли и даже до сих пор, в двадцатые годы двадцать первого века,  распространяют легенду о том, что лишь в Советском Союзе существовавший там порядок властвования что-то резко требовал от сочинителей, а также изолировал и наказывал тех сочинителей, которые отказывались создавать то, что от них требовала писа'ть советская власть. В действительности, такое явление, как порядок властвования, существует и на Западе. Там он существует, например,  внутри издательств, принадлежащих глобалистским, транснациональным корпорациям. Вполне возможно, что западные сочинители снабжают свои литературно-художественные тексты, например, русофобскими или русоедскими составляющими по требованию того порядка властвования, который существует в определённых западных издательствах.

     Второе. Разрешённое любыми порядками властвования. Везде в мире разрешено писать о любви, не только двуполой, а теперь и к сожалению многих, - ещё и об однополой, о приключениях, о путешествиях, о психических  проблемах человека. О том, что происходит в семьях, независимо от уровня их расположения в вертикальной, многоуровневой структуре общества. Порядки властвования, не только в отдельных обществах, но и в разбросанных по миру издательствах, имеют рычаги воздействия и на тех сочинителей, которые создают "разрешёнку", поэтому они, порядки властвования, внимательно следят и за тем разрешённым, что создают сочинители.

     Третье. То, что существующие в мире порядки властвования считают враждебным себе. На то в литературно-художественных текстах, что порядки властвования, существующие в мире, считают враждебным себе, часто набрасываются  литературные критики и даже литературоведы. Неужели сами по себе, исключительно по своему собственному, внутреннему желанию набрасываются? Нет, скорее всего, порядки властвования, например, существующие в разных издательствах мира, с помощью  денежного, материального и другого стимулирования регулируют потоки 'набрасываний" на враждебные тексты сочинителей злобной литературной критики и даже придирчивых литературоведов!

     Четвёртое. Боковое и якобы "не замечаемое"  существующими в мире порядками властвования. Сюда относятся исторические романы, например, о единичных исторических личностях, которые совсем не интересуют существующие в мире порядки властвования.  Произведения так называемой альтернативной истории  многие сочинители создают так умело, что существующие порядки властвования не замечают в данных произведениях ничего для себя опасного. Кроме исторических романов и произведений альтернативной истории в боковое и не замечаемое можно отнести, например, литературно-художественные тексты о спорте, о шахматистах. Как в произведении В. Набокова о Лужине. 

     Пятое. Вызывающее негодование у так называемых "просвещённых" людей. Это произведения об алхимиках, астрологах, колдунах,   магах, чародеях,  а также о каком-нибудь другом "мракобесии", например, о путешествии во времени не с помощью машины, а с помощью зелий, порошков и эликсиров. Сюда же относятся произведения о поисках философского камня и рецепта эликсира или вечной молодости, или даже бессмертия.

     Шестое. Выявляющее то, что порядки властвования могли бы использовать в достижении своих целей. Порядки властвования редко были против использования в достижении своих целей, например, гипноза, телепатии, нейро-лингвистического  программирования, ясновидения.

     Седьмое. Исключительно развлекательное, смешное, но позволяющее использовать иносказание. Те литературно-художественные тексты, которые развлекают и вызывают, если не смех, то хотя бы улыбки, тесно связаны с так называемой "разрешёнкой".

      Представители существующих порядков властвования, просматривая разрешённое, вполне могут заметить в нём нечто, их настораживающее.

      Да, он с этим не спорит, были времена, и не только в Советском Союзе, в которые сочинителям разрешённых текстов становилось известно, что представители порядков властвования нашли в их текстах то, что должно власть насторожить.

     Почувствовав настороженность порядка  властвования в отношении себя, некоторые сочинители разрешённого, в том числе и на Западе, перебегали в стан сочинителей развлекательного и смешного, думая, что там они будут успешно использовать иносказание.

     И очень часто, не только в СССР, но и на Западе, перебежавшие в область развлечений и смешного ради применения иносказания, "перерождались": забывали о целях применения иносказания и просто начинали выбиваться из сил в поисках того, что просто даёт читателю отдохнуть, или вызывает у него, если не смех, то хотя бы улыбку.

      Так называемые сочинители-юмористы, а не сатирики - это такие авторы, которые гонят из себя мысли о целях создания своих текстов и стремятся только вызывать у читателей и читательниц, своими текстами, если не смех, то хотя бы улыбки.

     Выявив семь видов создаваемого сочинителями литературно-художественных  текстов, он понимает, что данный его сочинительский компас не понравится ни профессиональным литературоведам, ни даже профессиональным литературным критикам. И многие из простых читателей и читательниц назовут этот его сочинительский компас безнадёжно устаревшим сейчас, в эпоху развития и всё более частого применения искусственного интеллекта.

     P.S. Автор данной записи итогов размышлений одного странного персонажа, - совсем не литературного критика и, если литературоведа, то жутко не профессионального, сообщает читательницам и читателям о том, что знает о крайней степени старения выводов данного персонажа. Но персонаж прав в том, что если сочинитель  выбрал что-то одно из требуемого, разрешённого, враждебного порядку властвования, бокового, вызывающего негодование у "просвещённых", выявляемого полезного для власти, развлекательного и смешного, то данный выбор потом будет давить на сочинителя, подгоняя под себя его, сочинителя, внутренний мир. Посмотрев на то, что многие его коллеги-сочинители часто и много пишут именно о прошлом, и вспомнив о том, что он сам рассматривает литературоведение как изучение не только настоящего, но и прошлого художественной литературы, автор данного текста решил разместить его в разделе литературоведения.