Корни Часть 3

                ГЛАВА 3
                ТАТЬЯНА И ВИТАЛИЙ
Татьяна Солоденникова закончила 10 класс. Клава провожала её на поезд, отходящий со станции Иман. А Таня ехала навстречу новой взрослой жизни в город Уссурийск поступать в Сельскохозяйственный институт. Она мечтала заниматься наукой и сейчас, как никогда, она была на прямой дороге к своей мечте.
В 1959 году из Ярославля в город Уссурийск Приморского края был переведён Сельскохозяйственный институт вместе с преподавательским составом и недоучившимися студентами.
В пятидесятые годы по всему краю организовывалось множество совхозов (плодово-ягодных, зверосовхозов, пчеловодческих, животноводческих, овощных и зерновых хозяйств.) Это был небывалый всплеск развития сельского хозяйства в крае, остро требовались специалисты сельскохозяйственных профессий. Ближайшее учебное заведение, выпускающее специалистов, было аж в Благовещенске.
Студентами Приморского Сельхозинститута в шестидесятые годы были сельские и деревенские парни, девчата. Жили студенты в стареньком общежитии на улице Плеханова по девять человек в комнате. Преподавали в то время в институте – от вождения автомобиля и дойки коров до управления предприятиями и хозяйствами.
В 1960 году Василенко Виталий из села Воскресенка Ханкайского района и Солоденникова Татьяна из села Вогутон были зачислены на первый курс Приморского Сельскохозяйственного института.
 Виталий попал в мужскую группу из двадцати пяти человек, пошёл на отделение садоводства и первые годы был увлечён учёбой. Ему всё давалось легко, учился он на «отлично» по всем предметам. Жил в общежитии, ходил обедать в столовую.По вечерам на ужин – хлеб и чай, на вечеринках в общежитии сидел у радиолы, (которую давали как переходящий вымпел самой аккуратной комнате) и крутил музыку для танцующих.
Стипендия была 29 рублей, на что можно было купить какую-нибудь обнову и месяц питаться в столовой. Со второго курса Виталий получал уже повышенную стипендию – 50 рублей. Это были уже большие деньги. (После окончания института, работая старшим научным сотрудником на Плодово-ягодной станции, он получал всего 69 рублей в месяц)
После третьего курса студентов перевели в новое общежитие рядом с учебным корпусом, там были просторные комнаты на четыре человека, и о казарменной тесноте можно было забыть.
При институте был учхоз – учебное хозяйство, где студенты проходили практику вождения автомобилей и сельхозтехники, засевали поля, ухаживали за посевами и собирали урожай. Спортивные секции и студенческая самодеятельность были тогда основными занятиями студентов вне учёбы.
                49                Виталий занимался в институтском хоре, он хорошо пел, Татьяна отлично танцевала, организовала танцевальный кружок, где разучивала с девчатами танцы разных народов. Позднее ребятами была организована агитбригада, которой выступали в сельских клубах, на институтских праздниках и в пионерских лагерях. В этой агитбригаде был Виталий со своей вокальной группой и Татьяна с танцевальным ансамблем.
Третий курс института был самым интересным, закончились общие курсы и началась специализация – садоводство и виноградарство. Таня и Виталий проходили практику вместе – делали прививку винограда и плодовых деревьев, обрезку и разбивку сада. Недалеко от Воздвиженки ими и еще парой студентов был заложен огромный смородиновый сад на двадцати гектарах. Кусты смородины были посажены ровными рядами, совпадающими как перпендикулярно, так и по диагоналям.
 Там-то Виталя и Татьяна познакомились поближе. Работая рядом изо дня в день, он наблюдал за ней, такой симпатичной общительной девушкой с кудряшками, звонко смеющейся, всегда светлой и лучезарной. И, конечно же, он влюбился в неё! Влюбился в Таню и его друг Славка. Ох и ревновали же друзья Татьяну друг к другу! Соревновались, кто дальше прыгнет через овраг, а Таня в это время стояла рядом и хохотала! И ходили втроём всё время, под ручки, а друзья взглядами расстреливали друг друга. У Виталия чаще получалось провожать Таню до общежития, он даже дотронуться до руки боялся. Так и подружили всю зиму без свиданий. Весной следующего года ему предложили командировку для написания дипломной работы в совхоз Партизанский, тут он и предложил себе в помощницы Татьяну Солоденникову.
  16 мая они поехали в командировку на поезде, рядышком в одном купе! Сидят, молчат. А у Витальки так громко сердце билось, что он даже ворот рубахи застегнул, чтобы Таня не услышала. Она что-то говорила, а он не мог и слова вставить, всё на неё смотрел. «Господи, как я её люблю! Надо выйти куда-нибудь…»
- Вот и станция, принесу пирожков.
Татьяне нравился Виталий. «Красивый, с голубыми глазами, умными, ласковыми, деликатный очень…Заботливый, угадал, что я проголодалась, за пирожками побежал. А я ведь люблю его!»
Таня вспомнила свою прошлогоднюю прогулку с другим кавалером на речной пляж.
Парень ухаживал за ней, а она отшучивалась. Его ухаживания были слишком назойливые, и Таня решила, что там, на речке, она ему скажет, чтобы не питал напрасных надежд…
   На речке он встретил её и тут же начал раздеваться.
- Ну что, искупаемся?

Татьяна стояла и смотрела на раздевающегося парня. Он, увидев её глаза, полные ужаса, принял всё за признаки надвигающейся страсти, и стал во всю рекламировать свои мужские достоинства, выпячивая волосатую грудь и прочее.
- Ну что ты не раздеваешься? Давай!  Ещё насмотришься!

                50               
А Таня, выросшая без отца, никогда не видевшая обнажённого мужского тела, не могла оторвать взгляд от этого зрелища: тела, полностью покрытого черными кучерявыми волосами. Всё это вызвало приступ безудержной рвоты.
Ухажёр, увидев, что с нею творится, судорожно просунул волосатые ноги в штаны и ретировался, а Таня ещё долго поливала кусты съеденным ужином.
- Слава Богу, говорить ничего не пришлось, сам догадался…

Таня с Виталием поселились в гостинице для командировочных. Ходили работать на свои поля, любовались цветущими садами, и каждый думал о своей любви.

19 мая 1963 года они ходили по саду в Новицком, было солнечно, кругом бело-розовые облака благоухающих садов, пчёлы, бабочки и тишина. Таня шла рядом с Виталием и запоминала каждую мелочь, она была влюблена, он рядом с ней и смотрит на неё, а вокруг вся природа как будто счастлива вместе с ними!
- Тань, пойдём на сопку прогуляемся.
Она согласилась и покраснела. Чутким женским сердцем уловила волнение в голосе любимого. Волнение и ещё что-то, не поддающееся определению, то, что заставляет сильнее биться сердце, чаще дышать и с замиранием души ждать чего-то.
Они залезли на огромный дуб, смотрели на долину, залитую яблоневым цветом и солнцем.
- Танюша, я люблю тебя!
Виталя нежно поцеловал её. А она почувствовала, как по щеке прокатилась горячая слеза и прильнула к нему.
- Я догадалась, я тоже люблю тебя!

Потом можно было говорить друг с другом на любые темы, быть всё время вместе, ничего не опасаясь. Они были счастливы и мир улыбался им!
После практики Виталий написал письмо Таниной маме, Клавдии Дмитриевне.
«Уважаемая Клавдия Дмитриевна!
Я, Василенко Виталий Дмитриевич, очень люблю Вашу дочь, и Татьяна меня очень любит. Мы хотим пожениться и просим у Вас совета и Вашего родительского благословения…»
   Клава тут же примчалась в институт из Имана, поговорила с женихом.
- Мама, ну как он тебе? Мне так страшно!
- Ничего не бойся. Милая, он хороший человек, умный, нежный. Вы будете счастливы, обязательно. И дети у вас будут красивые!

В сентябре 1963 года в студенческой столовой института сыграли свадьбу Татьяны и Виталия с родителями жениха и невесты, преподавателями. Молодым отвели отдельную комнату в общежитии, где и состоялась первая брачная ночь. Дмитрия Корнеевича забрали к себе ребята на мальчишник, где гудели до утра, а Марину и Клаву – матерей жениха и невесты, к девчатам на девичник. Утром на второй день счастливые молодожёны посадили родителей на поезд.
Марина и Дмитрий сказали: «Дети, настоящая свадьба у вас будет в Воскресенке! Мы ждём вас на 7 ноября!

                51

                СВАДЬБА В ВОСКРЕСЕНКЕ

Таня с Виталием приехали в село 6 ноября, молодой муж, оставив жену на сестёр и маму, отправился с братом Валентином на охоту, думали подстрелить парочку фазанов к столу. Как на зло, ни одной птичьей души в поле! По пути домой увидели одонок сена на дороге, видать, упал с машины. А из него торчит две головы, то поднимутся, то опустятся. Валентин взял наизготовку ружьё:
- Виталька, стрелять буду.
- Не вздумай, вдруг люди это, подойдём поближе.
Крадучись, братья подошли поближе к небольшой копёшке.
- Ой, это же еноты!
Зверьки, завидев людей, вскинули вверх лапы, как пленные, парням лишь осталось притащить их до дому.  А там отец не разрешил порешить.

Наступил долгожданный день свадьбы. 7 ноября для молодых уже был готов каравай огромных размеров, украшенный соловушками и цветами. Гостями были родня и соседи. Все помогали устраивать торжество, хотя Таню гостям не показывали раньше времени, она сидела в свадебном одеянии золотистого цвета в комнате с сёстрами Виталия. А в доме все три комнаты были заняты столами, накрытыми и ждущими гостей.
Наверное, нет на свете праздника более весёлого и откровенного, насыщенного счастьем молодых, разделяемого всеми, шутками, смехом, чем свадьба на селе!
На столе молодожёнов – бутылки с шампанским и вином, перевязанные красной лентой, это маковка. Вино на свадьбе не пьётся – это для гостей на рождение первенца, кругом – гости, рядом дружки-подружки. Все «Горько!» кричат, чтобы в жизни сладко было. Вдоль столов ходит почётный гость, собирает подарки для молодых, подносит стопку, а дарящий дядько Ёсеп:
- Дарю мешок пшаницы, шоб молодой не ходил до другой молодыцы!
Тётка Наталья:
-Дарю гехтар саду, шоб молодой молодыцу спереду и сзаду!
Таня краснеет, а дядько Ёсеп каждую прибаутку на стене закопчёной кочергой пишет, а тётка следом печать огромной варёной свёклой на белоснежной стене ставила.
Дядько Ёсеп наконец-то за стол сел. Холодца себе положил да смачно горчицы на хлеб намазал.
- А шо ты, Марина, горчицы -то так мало гостям положила, пожалела, что ли?
- Так ты попробуй её сначала!
Хватанул дядько ядрёной горчицы Марининой от души! Ни вдохнуть, ни выдохнуть! Зашвирбело в носу и горле, защипало. Как чихнул он, так челюсть его вставная и улетела. На второй день свадьбы только нашли.

До двух часов ночи гуляли, потом молодых к бабке повитухе Данилихе спать повели.
У повитухи спать – здоровых детей иметь! Комнатка Данилихи маленькой была, но на кровати лежали перины, взбитые чуть ли не до потолка. Молодые кое-как взобрались на них, а там мягко-мягко…
Утром молодых пришли гонцы будить:

                52
- Так, посмотрим, чем они тут занимались! – Таня с Виталькой быстро одеваться давай, а гонцы безцеремонно перевернули матрацы, а там…
- Виталь, неужели мы на этом спали? – Таня не верила своим глазам. Под перинами лежали огромные салазки от саней! А гонцы орут на всю деревню:
- А они салазки от саней всю ночь загибали!
К обеду второго дня стали кур собирать, у того, кто на свадьбе был. Гости, братья и соседи переоделись в цыган, медведей, да и вообще, кто во что горазд, и принялись по дворам ходить, кур на бульон собирать. Собрали живьём штук тридцать кур, у кого не было, давали тушками. Пришли во двор и стали кур резать и разделывать. Митька за голову держит и за крылья, а Валентин, брат, серпом по шеям – вжик!
- Ох, Боженька ты мой, что ж это такое, - причитает Марина.
Сварили огромный котёл для всех куриного бульона, наелись гости, а на третий день устраняли беспорядки.
С утра на калитке уже висело объявление: «Требуются мойщики посуды, моляры и плотники». На третий день гости пришли помогать наводить порядок, все работали с шутками и прибаутками, вспоминая весёлую свадьбу, дом заново оштукатурили, побелили, весело пообедали всем миром, поздравили в который раз молодых и разошлись.
    До сих пор на застольях старики эту свадьбу вспоминают…
    
                САДЫ ПРИМОРСКИЕ

   Зимой Таня поняла, что ждёт ребёнка. Радости Виталия не было конца! Всё-таки он переживал, что из-за полученных травм не сможет иметь детей, и мысленно благодарил военного хирурга, который собрал его по косточкам.
    Впереди был последний курс института, написание диплома и распределение. Перед родами Таня по настоянию Клавы приехала в Вогутон. Марина родилась 30 сентября 1964 года в Дальнереченске. Клава нянчилась с внучкой, а Таня заканчивала обучение.                Наконец, диплом был на руках. Молодая семья садоводов по распределению попала на Приморскую Плодово-ягодную опытную станцию.

Приморский край изначально богат своим природным садом: амурский виноград, три вида актинидии, лимонник, боярышники, уссурийская слива, два вида абрикоса, яблони. Уссурийская груша, жимолость, малина, смородина, вишня, голубика, брусника, земляника – это ли не богатство! Восточно - азиатский центр происхождения растений культурных растений – так объяснил в своих научных трудах богатейшее видовое разнообразие флоры Приморья академик Н. И. Вавилов, который в 1929 году основал под Владивостоком станцию Всесоюзного Института Растениеводства, ВИР. Сейчас на станции уникальные коллекции плодово-ягодных растений, собранных сотрудниками станции в Уссурийской тайге – актинидии и лимонника, жимолости и смородины, калины, аборигенные формы сливы, вишни, черёмухи и абрикоса. 

     Начало развития садоводства в Приморье совпадает с началом интенсивного  переселения в Приморскую область крестьян из западных областей, когда семьи везли               
                53               

с собой культурные садовые растения. В 1888 -1890 годы в Посьете в хозяйстве М.И. Янковского начали культивировать и быстро распространять уссурийскую сливу и привитые сорта яблонь.
    В 1888 году был заложен первый промышленный сад близ села Раздольное восемнадцатилетним И. Л. Ходяковым. В саду были яблони, груши, привиты черенки устойчивых сортов из хозяйства Янковских. Там же Ходяковым были высапжены отборные формы амурского винограда и манчжурского ореха.
     В 1890 году был заложен сад на о. Путятина.
     В 1895 – в долине реки Партизанская староверами.
     В 1896 – недалеко от п. Шкотово П.А. Кашкин начал испытывать европейские и американские сорта яблонь, груш, слив, вишен, ягодных культур. Одних яблонь было испытано 250 сортов, из которых пригодными оказалось только семь.
   Именно в 19 веке был сделан главный вывод: «Необходимо отбросить всякие акклиматизационные надежды и все силы употребить на получение гибридных сортов, скрещивая с местными дикорастущими их родичами.» Правильность выбора послужила интенсивному развитию приморской селекции плодовых и ягодных культур.
     Началом развития промышленного садоводства нужно считать 1900 год, когда  близ Уссурийского залива было заложено хозяйство М. А. Кравченоко, у которого широко распространился сорт яблони «Царский шип», который успешно конкурировал на рынках Владивостока даже с японскими яблоками.
     Сорта яблок из села Новицкое с 1910 года – «Славянка», «Белый налив», «Репанка» и другие, до сих пор актуальны и радуют садоводов-любителей Приморья.
     К 1916 году в крае под садами было около 600 гектаров, а после Гражданской войны крестьяне стали интенсивно закладывать собственные сады.
    В 1927 году выходит журнал «Уссурийское садоводство и огородничество».
    В 1931 году в долине реки Супутинки под городом Уссурийском организована первая на Дальнем востоке плодово-ягодная опытная станция, а в 1959 году в 30 километрах от Владивостока была создана Приморская краевая плодово-ягодная опытная станция с опытным полем в селе Дубовый ключ.
    Сюда привезли меня родители после распределения в маленький деревяный домик на двух хозяев с огромной дикой яблоней во дворе и качелей на её ветвях в начале посёлка.
    Родители работали научными сотрудниками на станции с окладом 69 рублей. Денег молодой семье не хватало, но зато было в достатке молодецкого задора и желания  применить свои знания на практике. Таня мечтала заняться наукой, а Виталя работал на разбивке садов. В то время участок станции составлял около ста гектаров. Здесь разрабатывались технологии возделывания садовых культур в условиях не простого климата Приморья, меры борьбы с вредителями и болезнями растений, велись селекционные и агрохимические работы. Была даже своя метеостанция. А цветочный коллекционный участок сортоизучения радовал каждый год цветением тюльпанов и гладиолусов, ирисов, пионов, флоксов. Обилие сортов астр просто поражало!
     Цветущие сады у подножия Синей сопки бело – розовым облаком и аромат! Эти воспоминания с самого раннего детства и сейчас греют душу!

                54
В начале 60-х годов прошлого века Приморье можно было смело считать садовым краем!  Производство плодов, ягод и винограда в крае достигло 7 – 9,7 тысяч тонн. Работала своя группа селекционеров. Знаменитый сорт яблони «Зелёнка сочная» Григория Ивановича Семёнова до сих пор считается жемчужиной Приморской селекции по крупноплодности, зимостойкости и устойчивости к заболеваниям!
Заслуженный агроном РСФСР, орденоносец, Алексей Васильевич Болоняев, выдающийся селекционер Приморья, автор более сорока сортов яблони и груши, всю жизнь посвятил благородному делу, своим трудом обновил Дальневосточную землю! Его сорта яблони «Абориген», «Августовское дальневосточное» не уступают крымским по размеру плодов! Имена наших селекционеров уходят в небытие. Забывается эпоха товарного садоводства, просуществовавшая всего 50 лет, когда
край был разбит на климатические зоны, для каждой зоны были определённые сорта плодово-ягодных культур. Так, что даже север края радовал хорошими урожаями зимостойких груш и яблок! Приморье снабжало плодово-ягодной продукцией остров Сахалин, Некоторые культуры поставлялись в Магаданскую область. А самые сладкие и крупные яблоки и груши выращивались в Золотой долине Партизанского района! В садах ставили пасеки. Весною сады гудели от пчёл, обхаживающих цветки…

    Родители работали, а бабушка Клава приехала из Вогутона нянчить меня до детского сада. Одно из первых моих воспоминаний – это деревяные часы с гирями на цепочках на белой стене. Бабушка брала меня на руки, и мы заводили эти часы. А мама говорила потом, что я не могла этого помнить, мала слишком была ещё…
    Рядом с домиком протекала речка Песчанка, которая брала начало где-то за Синей сопкой. Однажды, отец пошёл гулять со мной к речке, ледоход посмотреть. С откоса пустил коляску. Это была самая первая закаливающая процедура в моей жизни!
Так как дома была тёща, Виталий не рискнул везти мокрую коляску с дочерью домой. Он развёл костёр, высушил коляску, одеяла…
- Чего вы так долго гуляли, Марина проголодалась уже! – бабушка и не заподозрила неладного.
- Засмотрелся на ледоход, ответил Виталя.
К счастью, всё обошлось без простуды.

Вскоре на станции был построен большой, просторный детский сад. В посёлке была замечательная общественная баня, библиотека. Ввели в эксплуатацию двухэтажный жилой дом для сотрудников, куда переехали мои родители. Двухкомнатная квартира с балконом на втором этаже – это ли не счастье!
Здесь и прошло всё моё сознательное детство, где всё было родным и знакомым: спортплощадка с турниками, на которых мы висели вниз головами, клетки с кроликами, которых держали родители, соседские сараи с курами (кур мы ловили и втихушку жарили в лесу на костре, когда по старше были), лес за детским садом (здесь мы отливали пульки из свинца,  собирали грибы и первые цветы,  играли в индейцев, курили дубовые листья), чердаки двухэтажек ( карточные турниры проходили здесь в режиме глубокой конспирации), и конечно же подвал, где мы играли в прятки. Даже сейчас можно закрыть глаза и в воображении пройти тёмными коридорами подвала…
               
                55                Были, конечно, и хорошие, добрые дела: работа на полях по уборке урожая (особенно на сборке клубники – нужно было собрать три ящика на человека, один для себя, два на сдачу в склад. Пока собирали, наедались до отвала!) На сбор смородины, облепихи,            
крыжовника посылали родители. В школьные годы в садах помогали отделу селекции - на ветви яблонь нужно было одевать изоляционные мешки из марли для чистоты опыления), зарабатывали себе на карманные расходы на полях. Собирали металлолом, сдавали макулатуру. Со взрослыми убирали территорию вокруг наших двухэтажек и садили деревья. Хорошее было детство – свободное и весёлое!
     В 1967 году у меня родился брат Женя. Я ходила в садик. Мама, как и мечтала, занималась наукой. Прошла в Киеве полугодичную стажировку на микробиолога, написала и защитила диссертацию по бактериальному раку яблони в Приморском крае. Папа был замдиректора по науке, а позже - директором по хозяйству.

26 августа 1966 года Указом Президиума Верховного совета в СССР был установлен Всесоюзный день работников сельского хозяйства. До 1986 года этот праздник
отмечался с размахом. В клубе станции устраивались торжественные вечера, где чествовали передовиков производства и науки. Вручались грамоты и ценные подарки. Как правило, выступал коллектив станции с номерами художественной самодеятельности. Дети тоже присутствовали на таких мероприятиях, гордились своими родителями. Помню, мама читала стихи Александра Блока «Скифы», а папа пел под гармонь на одном из таких вечеров.
 Ко дню сельхоз работника были приурочены выставки достижений сельского хозяйства. Во Владивостоке в это время устраивались ежегодные краевые сельскохозяйственные выставки. Отец всегда брал меня с собой. Это было целое приключение!
 Сначала со склада грузили в автобус ящики с яблоками, грушами, сливами. Были банки с заспиртованными плодами разных сортов. Целые ветки яблонь и груш с листьями и плодами, ветки облепихи, малины, саженцы. Цветочный участок сорто изучения грузил ящики со срезанными цветами. Запах в автобусе стоял такой, что голова кружилась! В выставочном зале были экспозиции разных совхозов нашего края. Какое богатство! Но самое интересное было у садоводов любителей, которые занимали целый зал. Пока отец разбирался с сотрудниками с экспозицией Плодово-ягодной станции, я пропадала у любителей. Чего там только не было!
  Диковинные овощи, просто огромные красно-жёлтые яблоки, которых я в жизни своей и не видела, огромные кисти винограда, выращенные здесь, в пригороде Владивостока!
     Многие садоводы любители были настоящими новаторами – экспериментаторами садоводства, огородничества и цветоводства. Они первыми осваивали новые культуры и сорта, новую агротехнику и даже вели селекционные работы (например слива Аннушка селекции Пшенецкого). Настоящие энтузиасты, они сыграли неоценимую роль в развитии садоводства в Приморье! И даже сейчас, когда с высоких трибун говорят о том, что в Приморье не было промышленного садоводства, когда забыты селекционные труды наших учёных, именно они являются сейчас хранителями наработанного сортового генетического богатства эпохи СССР. Оно ждёт своего возрождения.
                56                Среди садоводов- любителей сотрудниками Плодово-ягодной станции велась большая просветительская работа. С весны проводились лекции по садоводству, а также практические занятия по технике прививки плодовых культур, организации                сада. Мой отец был частым гостем в дачных товариществах. Как прекрасный оратор и специалист, он собирал большую аудиторию слушателей.
    Почти тридцать лет бессменным директором станции был Оксенюк Юрий Фёдорович, потомственный садовод, кандидат сельскохозяйственных наук, автор нескольких сортов садовых культур. В 1991 году им был выпущен «Календарь садовода», который и ныне является настольной книгой дачника.
 
     В 1981 году я закончила 10 классов и поступила на биолого-почвенный факультет Дальневосточного Государственного университета (ДВГУ), а через пять лет после учёбы вернулась на Плодово-ягодную станцию по распределению. В это время уже был запущен процесс ликвидации Приморского садоводства. Вернее, он был запущен ещё раньше, когда хозяйства, игнорируя научные рекомендации Приморских почвоведов, раскорчёвывали под сады без разбора леса на крутых склонах и делали посадки. Виноградники, высаженные в низинах, вымокали, а раскорчёванные склоны съедала эрозия почв. Именно тогда родился тезис о нерентабельности Приморского садоводства.
В 1984 году в крае был упразднён трест «Плодопром» и 12 специализированных садоводческих совхозов. Это послужило главным фактором в ликвидации промышленного садоводства, как такового.
Девяностые годы ознаменовали эпоху разрушений. Станция выживала в это время, как могла. В эти годы был ликвидирован цветоводческий участок сортоизучения. Приказ «запахать» был спущен сверху. Тюленева Сталина Тимофеевна, заведующая участком, (однокурсница моих родителей по сельхозинституту) со слезами на глазах раздавала цветы по дворам. Многие из этих растений до сих пор живут в моём саду.
    Следом запахали виноградники, затем клубничные поля.
В 2012 году повышенный до неимоверных размеров налог на землю довершил дело, как следствие – банкротство и угроза продажи земли. Всего по краю 1500 гектаров садов и ягодников было разрушено.
Сады Плодово-ягодной опытной станции умирали долго. Сначала страдали от неухоженности. В отсутствие обрезки культурные деревья болели. Те сады, которые сразу не раскорчевали, зарастали берёзой и осиной, врастая в наступающий лес, дичали. Культурные привитые ветви сохли, отмирали, а дикари-подвои пускали поросль. Так погиб прекраснейший абрикосовый сад под Синей сопкой, который расцветал розовым облаком каждую весну. Так высох грушевый сад за моим домом.
       А что сейчас? Сейчас гектары бывших садов стали полынными полями – она спутник разрухи и запустения, её верхушки ерошит ветер на полях… Потеряна целая отрасль народного хозяйства!

А мне вспоминается история с Матрёниным садом. Как они похожи! Как просто, оказывается, взять и перечеркнуть труд человека, вычеркнуть его плоды из истории, забыв о Благословении предков: любить Землю – Матушку и лелеять её, Кормилицу!
И какие бы смутные времена не наступали, какие бы разрушения не терпела она, однажды наступит время благоденствия. Проснётся генетическая память человечества и зацветут снова сады по земле! А мы будем помнить наших прапрапрадедов, которые первыми вспахали приморскую землю, и посеяли в ней зерно трудолюбия и любви к крестьянскому делу. И детям расскажем, и внукам. И будем гордиться своими корнями, от Земли-Матушки которые. И дальше будем растить родовое раскидистое древо. И сады будем растить, и цветы! И тогда Земля снова раем станет для всех нас!
               

                Конец