Если пропал мой след глава 30

Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.
ЕСЛИ ПРОПАЛ МОЙ СЛЕД
;
Глава 30. Начало расплаты.
Для Всеволода стало полной неожиданностью его приглашение в комнату контроля в Шереметьевском аэропорту. Поначалу он посчитал это просто какой-то ошибкой или недоразумением. Но когда в комнате контроля капитан полиции заявил ему, что он задержан, так как находится в розыске по подозрению совершения тяжких преступлений, тут он уже просто испугался. Ведь он уже считал, что прошло столько времени после того пикника и та маленькая неприятность с Полиной давно уже забыта. А тут, оказывается, дело приняло такой серьезный оборот.
В комнате его обыскали, проверили датчиком, изъяли все содержимое карманов, затем надели наручники и в сопровождении двух полицейских в машине отвезли в КПЗ одного из полицейских отделений Москвы, где его продержали двое суток, прежде чем этапировать в СИЗО города К.
Там начались допросы, очные ставки с участниками прежнего пикника. Следствие уже шло четыре месяца. Больше всего он боялся очной ставки с Полиной, боялся взглянуть ей в глаза. Но эта ставка не состоялась, как ему сообщили, она категорически отказалась от нее.
Очередным ударом для него стало взятие у него пробы биоматериала для проведения анализа ДНК. Для чего это делалось? - пытался понять он. - На ее одежде остались следы его спермы? Чтобы доказать совершение им полового акта? А он еще и не догадывался, что дело куда серьезнее: Полина оказалась беременной и позже родила ребенка от него, что доказал анализ ДНК.
За все это время ему удалось только один раз увидеть Полину, да и то издалека во время проведения следственного эксперимента на той злосчастной поляне. В процессе эксперимента пытались восстановить его действия. Роль Полины при этом исполнял женский манекен, а она стояла в стороне и давала советы и комментарии.
Ему пришлось признаться в том, что прежде чем овладеть ею, он несколько раз ударил ее по лицу. Это было подтверждено свидетельскими показаниями Цилякина. З.Т. в описании состояния, в котором ее нашли на поляне. Он категорически отказывался от того, что после ее падения он бил ее головой о камень. Пришлось несколько раз повторять эту сцену. Доподлинно была установлена его вина.
После окончания следствия прошел еще месяц прежде чем состоялся суд. Суд был закрытым и его заседание проходило три дня. Суд признал его виновным по всем трем статьям и назначил ему наказание в виде лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима в течение семи лет.
Из зала суда его уже вывели в наручниках.
Потом был еще месяц в тюремной камере, этапирование, и вот он уже оказался в колонии. На всю жизнь ему запомнился его первый день, когда привели его в барак. Туда его буквально втолкнули, и вот за ним уже закрылась дверь. Он огляделся вокруг. В бараке стояло десятка два двухъярусных коек, разделенных между собой тумбочками и табуретками. Была вторая половина дня, а заключенные находились почему-то не на работе, а в бараке.
-Седой, а у нас новенький! - раздался голос откуда-то со средины.
-Пусть подойдет.
-Топай к Седому у окна, - подсказали ему.
Всеволод пошел в глубь барака к окну. Там у самого окна на одиночной койке сидел седой мужчина в одних спортивных штанах. Вся открытая часть его тела была украшена наколками, из-за чего все тело его казалось пестрым.
-Как звать? - был первый вопрос.
-Всеволодом.
-А, дак ты рыжий. И кликуха у тебя теперь будет Рыжий. Так Рыжий, за что чалишься?
Всеволод назвал статьи, по которым был осужден. Седой покачал головой.
-Нехорошо… Нехорошо так с женщинами обращаться. И чего ты ее избивал? Не давала что ли? А вот то, что кинул ее после всего, так это совсем никуда не годится. Видно дрянь ты человек… Но мы это поправим, сделаем из тебя настоящего человека. А сейчас иди располагайся, после отбоя будем ближе знакомиться.
-Плюгавый, уступи место у параши новенькому. Вчера Пузан откинулся, переселяйся на его место, теперь Рыжий будет спать у параши.
И Всеволод поплелся к месту, указанному ему Седым. И, действительно, меньше чем в метре от койки в углу было что-то слегка напоминающее унитаз, кран и металлическая раковина.
Он сложил свои вещи в тумбочку и растянулся на кровати. В голову пришли невеселые думы. Вот это и есть начало расплаты за его такую вольную и бесшабашную жизнь. А ведь это только начало. Впереди еще больше чем шесть с половиной лет несвободы и унижений. Но он не подозревал, что это еще и не началось. Поступила команда строиться на ужин. После ужина было два часа свободного времени, которые он провел все так же лежа на кровати в своих мыслях. Потом была вечерняя поверка и отбой. По своей наивности он посчитал, что на сегодня все уже закончилось, и этот день можно уже вычеркнуть. Но не тут-то было. Минут через 20 после отбоя к нему подошли двое крепких зэка.
-Вставай, Рыжий, пошли поближе знакомиться с батей.
Делать было нечего, пришлось подниматься и в сопровождении идти к Седому.
-Ну что, Рыжий, будем ближе знакомиться?
Всеволод только пожал плечами.
-Ну чего стоишь? Становись на колени, - прямо на ухо прохрипел ему Хриплый.
Оба помощника Седого крепко взяли его за плечи и придавили так, что он невольно стал на колени.
-А теперь целуй папку, - это уже командовал Рваный.
Всеволод покорно потянулся губами к щеке Седого.
-Да не туда, дурень! Смотри ниже! - хохоча хрипел Хриплый.
Только теперь Всеволод заметил, что Седой спускает с бедер свои штаны вместе с трусами, обнажая свой уже начинающий эрегировать орган. Крепкие пальцы Рваного взяли за шею Всеволода и пригнули его голову вник к уже стоящему члену Седого, так что его головка оказалась перед лицом Всеволода.
-Целуй нежно, мамочка! Сегодня ты у нас побудешь мамочкой, - улыбаясь сказал Седой.
Всеволод стал крутить головой, пытаясь освободиться от этих пальцев, давящих его   шею, но бесполезно, пальцы сжали шею еще сильнее.
-Целуй! - грозно рявкнул Седой.
Чуть подавшись вперед, чуть коснулся губами головки члена Седого.
-Да не так! А в засос! Так, как бабу целуешь!
Волей-неволей пришлось выполнить эту команду. А потом последовала следующая.
-Становись раком, спускай штаны!
Всеволод поднялся с колен, и ухватился руками за пояс, всем своим видом показывая, что не намерен выполнять эту команду.
-А ну, ребята, помогите ему!
Хриплый и Рваный стянули с него брюки вместе с трусами до колен, нагнули его вперед, повернули голыми ягодицами в сторону Седого. Тот уже успел встать с кровати и подойти ближе к “мамочке”. Подтянул его поближе к себе, раздвинул ему ягодицы и стал тыкать ему членом в промежность. Всеволод пытался изворачиваться, но крепкие руки Рваного и Хриплого удерживали его в этом положении. Тогда он изо всех сил сжал задний проход, но резкий удар больших пальцев рук Седого ему под ребра, на секунду отвлек его от этого занятия. И это оказалось достаточным. Он почувствовал, как в него вошла, как ему показалось целая дубина, больно раздвигая все внутри. От боли в глазах потемнело, и он потерял восприятие реальности. Он не помнил, как кончил свое дело Седой, как потом его сменили Хриплый и Рваный. До сознания дошли слова Седого:
-Кто еще хочет попробовать “мамочку”? Ох и хороша сегодня “мамочка”!
Сколько их было потом, он уже сбился со счета. Колени уже дрожали от усталости, внутри все горело, и он уже просто свалился на пол. Под руки его уволокли на его постель.
И первое, что пришло ему в голову, когда стал приходить в себя, была мысль: бедные женщины, неужели и им приходится всегда так, когда их насилуют? Неужели и я так поступил с Полиной? Мне же хотелось совсем другого. Я ведь мечтал, что для нас с ней это станет райским наслаждением.
А потом пришла злость, ненависть ко всему, и к себе тоже. Был бы у него сейчас автомат и десять магазинов, он бы все до единого патрона истратил бы. Расстрелял бы всех, не оставил бы ни одного живого. А потом и сам застрелился.
Но автомата у него не было, он едва пережил эту ночь и утром в раскорячку еле дотащился на утреннее построение. Так началась его жизнь в колонии.
                (продолжение  следует)