Об управлении. 3. Управление как творчество

Статья продолжает рассмотрение темы управления, начатое в статьях [1-2].
Думаю, уместным будет следующее замечание. Говорить о творчестве дискурсивно (логико-осмысленно) крайне сложно, а связно, рационально (в причинно-следственных связях) просто невозможно, поэтому данный текст следует воспринимать как некий сборный материал-введение к знакомству с управлением как творчеством. В своём существе творчество есть иррациональная деятельность, поэтому её непосредственное и систематическое описание принципиально невозможно. Остаётся единственное – опосредованное описание, например, таковым может быть описание результатов творчества, творческих инструментов, приёмов, отдельных навыков субъекта творчества, его опыта, описание проблем творчества, примеров конкретных решений творческих проблем, описание предмета творчества, его характеристик и тому подобного. Из ряда таких попыток (естественно, далеко не исчерпывающих тему) и наша работа. Автор предполагает, что у читателя может появиться некое представление об управлении как творчестве – своё собственное представление(!) – в данном случае это будет нормальным, поскольку сам авторский текст есть лишь приглашение к размышлению над темой.

Термин «искусство управления», хотя и встречается, но как понятие не раскрывается, не разрабатывается, в отличие, например, от понятия «управление как наука», вполне устоявшееся даже в образовании, ему посвящены целые разделы в учебниках. Однако, несмотря на это, мы считаем, рассматривать управление как науку всё-таки есть досадное недоразумение. Со своей стороны, включив в определение управления утверждение: «управление – это создание Дела [и наделение его бытием]», помимо констатации того, что управление есть практическая (созидающая, производящая, а не исследовательская, не теоретическая, описывающая) деятельность, подходим тем самым к тому, что управление есть специфический род творчества – создание Дела! Но, поскольку мы считаем себя не вправе оставить тему лишь провозглашённой (этим утверждением), то в данной статье попытаемся дать некое толкование, разъяснение нашего видения управления как творчества.

Хотя любая творческая деятельность в собственных рамках не так богата универсальными положениями (закономерностями), как это мы наблюдаем в профессиональных деятельностях, однако, между разными направлениями (родами) творчества обнаруживается множество аналогий по самым разным аспектам и это существенно обогащает и облегчает ситуацию каждого субъекта творчества. Этим объясняются наши ссылки на исследования, которые вроде бы проводились вовсе не в области управления, но совсем в других сферах творчества – прежде всего искусства и науки.

Нашей задачей было – построить некую картину управления как творчества, которая обладала бы эвристической ценностью (значимостью), то есть что-то объясняла, в чём-то помогала субъекту управления (руководителю).

В творческом труде руководителя (в управлении как творчестве) нами выделяются четыре момента:
1. управленческое восприятие – обретение руководителем идеи, открывающей ход к решению проблемы,
2. управленческое выражение – создание управленческого произведения (собственно результата творческого труда руководителя),
3. рефлексивная работа – работа руководителя в проблемном поле,
4. переживание истины – перманентное тестирование руководителем обретаемых им идей на их адекватность решаемой проблеме.
Эти моменты управления неоднородны, если за управленческим выражением и рефлексивной работой стоит реальная («схватываемая») деятельность субъекта, то восприятие и переживание истины суть лишь некие установки и условия, необходимые, соответственно, для обретения адекватной идеи и для идентификации её истинности. Тем не менее все эти моменты друг с другом тесно увязаны.

1. Управленческое Восприятие

Обретение адекватной идеи – суть восприятие – имеет смысл лишь в том случае, когда субъект оказывается в проблемном поле (как минимум, в одном) и ищет для проблемы «спасительную» идею. Таким образом ситуация «штатной работы» субъекта, когда его действия осмыслены, понятны и возможны, нами здесь не рассматривается. Например, в текстовой разработке понятия у руководителя всё удовлетворительно «пишется», то есть тема удовлетворительно разрабатывается, постигается и, до поры до времени, проблемных/тупиковых вопросов не возникает – идёт эта самая «штатная работа». Понятно, что в любом творчестве значительное время занимает именно такая «штатная работа» субъекта. Однако, самое важное и интересное возникает как раз в ситуации проблемы/тупика, когда как раз не пишется, не разрабатывается, не постигается, то есть «штатная работа» оказывается невозможной. И выход здесь единственный – субъект (руководитель) должен обрести спасительную идею, которая позволит ему выйти из тупика и продолжить работу творения Дела в «штатном режиме».

И нужно особо подчеркнуть, во-первых, важность наличия у руководителя самой проблемы (а ведь многие руководители сегодня бегают от проблем как «чёрт от ладана»), иначе что же руководитель делает, будучи субъектом творчества – ведь именно в поле проблемы совершаются открытия, во-вторых, то, что как проблема, так и её решение (а в её истоке –идея) есть вещи субъектные, а отсюда следует, что свои проблемы руководитель должен (и может) решить исключительно сам, здесь – в творчестве – делегирование недопустимо, абсурдно. Модное сегодня понятие «команда» вносит в ситуацию руководителя непоправимые искажения. Понятно, что посредством введения в работу «команды» руководитель стремится решить проблему своей некомпетентности, однако, это неверный ход – некомпетентность преодолевается прежде всего через обретение руководителем своего уникального предмета деятельности, а компетентная «команда» – это вещь вторичная, она полезна, но на вторых, вспомогательных ролях.

Для успешного восприятия (обретения адекватной идеи) важна работа руководителя с материалом Дела. Материал Дела в управлении преимущественно представлен информацией – документами. Вот их форма должна создаваться самим руководителем – это важнейшее. То есть материал Дела не есть нечто, априори заданное к управлению, форма материала (его существо) задаётся самим руководителем(!). Да, наполнение формы содержанием осуществляется уже подчинёнными лицами, но это уже техническая функция.

В современной практике управления часто такого отношения к информации со стороны руководителя мы не находим, в подавляющем большинстве случаев информационные документы являются порождением подчинённых лиц (специалистов, обычно документы ещё и профессионально специализированы), причём, не только по наполнению документов данными, что естественно, но и по их существу – их форме (а это уже абсурдно).

В то же время материал (документы, информация) не даёт непосредственного хода к искомой идее, а значит не даёт «ключей» и к решению проблемы. Л. Витгенштейн (австрийский логик и философ) отмечал, что «в поле глаз нет ничего такого, что указывало бы на то, что предмет виден именно глазами». То есть сущность Дела – это всегда нечто сокрытое, находящееся вне чувственного восприятия, не лежащее на его поверхности, непосредственно в материале. Так и в профессионально созданных документах руководителю невозможно «высмотреть» идею (суть своего Дела), соответственно, такие документы не могут быть исчерпывающим источником для понимания и принятия адекватного управленческого решения. Ясности, что это положение принципиально, сегодня нет и зачастую проблему видят как раз в достижении информационной полноты и достоверности документов, что неверно – никакое сколь угодно большое/полное количество профессионально подготовленных (специалистами) документов не может адекватно отразить (руководителю) его Дело.

Итак, самостоятельно разрабатывая свои документы (их форму!) руководитель этим осуществляет важнейшую работу постижения своего Дела, именно это открывает ему дорогу к адекватному толкованию в дальнейшем информации, появляющейся у него в руках через эти документы – это уже его документы(!) и через них он способен ясно видеть происходящее в его Деле.

Информация, документы – это своего рода техника (достижение эффекта) присутствия руководителя в своём Деле, и в этом качестве информация имеет вполне самостоятельное и существенное значение.

Распространённое сегодня мнение, будто принятие управленческого решения есть выбор из альтернатив, конечно, очень далеко от реальности (но это, пожалуй, сегодня самый распространённый подход к принятию решений). Квинтэссенция управленческого решения – это обретение руководителем, при его попадании в проблемную ситуацию, адекватной идеи/мысли. Возникновение у руководителя «творческих тупиков» является принципиальным – такова реальность управления, где непрерывное творение Дела (столкновение с новым, неизвестным) влечёт такого рода «тупики», и они оказываются одним из признаков адекватного осуществления Дела.

В процессе обретения идеи/мысли проявляется целый ряд свойств творческого труда руководителя (здесь мы опираемся прежде всего на работы советского, грузинского философа М. Мамардашвили, но и других философов), и первое свойство: «мысль из предыдущей мысли не вытекает». То есть руководитель не может иметь некую новую идею, которая рационально-логически вытекала бы из предыдущих идей/ситуаций. Следующее свойство: «недетерминированность, непредсказуемость мысли», из этого положения, в частности, следует, что планирование, как предсказательный механизм, несостоятельно, и из этого возникают и другие далеко идущие следствия. Следующее свойство порождения идеи/мысли: «мысль возникает сама». Поль Валери в этой части отмечал: «мышление – это то, что не составлено по частям, поэтому делается само». Мысли, «простые интуиции ума» (по выражению Декарта) не только не могут быть определены, но их определение было бы для них разрушительным, поэтому можно говорить о том, что действие мышления всегда «здесь и сейчас», то есть обоснованно говорить о «неделимости действия мышления». Мышление целостно, не воспроизводимо и не делегируемо, то есть имеет место «незаместимость действия мышления» –  движение мысли субъекта не может быть замещено никаким иным движением, ни заимствованием образцов, ни делегированием его исполнения другим лицам. «Чтобы знать, что такое мышление и сомнение, нужно самому мыслить и сомневаться» /Декарт/. «Понимание всегда своё, так же как всегда своя совесть» /М. Мамардашвили/. Отсюда следует, что для понимания Дела нужно быть его субъектом – осуществлять Дело (и именно в его целостности, а не в его полноте) должен сам руководитель – другого хода нет. Ясно, что в сложившейся культуре управления это всё отсутствует (отдельные удачные действия талантливых руководителей, обычно даже не отрефлексированные, погоды не меняют – культуры управления нет!).

Ясность, к которой руководитель стремится при преодолении «тупика» (при решении проблемы), это исчерпывающая ясность, что означает полное преодоление проблемы, открывающее возможность «штатной работы» (у художника начинает писаться картина, у учёного начинают формулироваться положения теории, у руководителя начинает успешно продвигаться выстраивание Дела, то есть его понятийная разработка, и т.д.).

Может показаться парадоксальным, но гениальные мысли людей не посещают просто потому, что они их не ждут – ведь для этого нужно пребывать в поле проблем (но от них-то мы часто и бежим). Ясно, что такое «ожидание» непросто.

Если мысль схвачена, то она стала латентным знанием, это созвучно принципу необратимости постижения (знания) Майкла Полани, который говорит о том, что «обретённое знание невозможно забыть, в нём нельзя разувериться». Есть за что биться!

2. Управленческое Выражение

Обретённая в проблемном поле мысль/идея не исчерпывает полноту творческого труда руководителя – необходимо также и выразить/описать открывшиеся теперь возможности для продвижения Дела в виде управленческого произведения. «Я слово позабыл, что я хотел сказать, и мысль бесплотная в чертог теней вернётся» /О. Мандельштам/, то есть, не получившая выражения (у поэта – в «слове») мысль бесследно исчезает. Абсолютно тот же риск имеет руководитель – обретённая в мысли/идее ясность в Деле должна быть «закреплена» её адекватным выражением, и если этого не сделать, то мысль будет потеряна. Лишь чувствующий, но лишённый способности выражения человек – это «естественный человек» /Л. Витгенштейн/, то есть человек, лишённый культуры и неспособный к акту творения. Недостаточно лишь чувствовать мир, пусть и на самом высоком интеллектуальном уровне – чувствовать приход мысли, например, необходимо эту мысль ещё и воплотить в виде произведения, в нашем случае, в виде управленческого произведения (а это – КП Дела или его компонент). Тезис М. Планка: «только доступное измерению может быть понято» здесь можно перефразировать: лишь то, что поддаётся выражению, может быть понято.

Итак, управленческое выражение ориентировано на порождение управленческого произведения – результата творческого труда руководителя. Создание управленческих произведений (КП и его компонентов) – в этом плоды подлинного управленческого труда руководителя, а не просто констатация фактов материального воплощения Дела (это плод труда уже очень и очень многих, вовлечённых в работу лиц, а не только руководителя). Управленческое произведение – это и поступок руководителя (если брать понятие поступка в духе М. Бахтина), и введённое в работу понятие (направление деятельности), и правило, регламент, документ (как форма) и любой другой, созданный самим(!) руководителем, компонент Дела. Управленческое творчество – создание Дела – теперь можно представить как порождение руководителем целого ряда управленческих произведений.

Средства управленческого выражения Дела обладают рядом свойств. Прежде всего средства управленческого выражения Дела иносказательны к его материалу (и это касается не только «физического материала Дела» – сырья, оборудования, зданий и т.п., но также и всей совокупности профессиональных языков – инженерного, юридического, экономического и других – средства управленческого выражения абстрагируются и к ним тоже). Требование иносказательности понятно – ведь, приняв в работу лишь сам материал Дела (без иносказательного – абстрактного, теоретического – выражения/высказывания о Деле), нет возможности сказать о Деле что-то новое к тому, что уже и так есть «перед нашими глазами». Аналогично и средства творческого выражения в искусстве, науке, поэзии являются своего рода иносказанием о реальности (к непосредственно взятому «языку реальности»): таков математический язык науки, таковы языки живописи в импрессионизме, кубизме, постмодернизме, таков язык поэтического творчества. Так называемый «натурализм» потому и не принимается людьми искусства, что лишён адекватного выражения – иносказательности, а значит и творческого содержания (он бессодержателен – лишён творческой новизны). Примечательно, что Галилей и позднее швейцарский культуролог Я. Буркхардт отмечали, что изображение (речь у обоих шла о живописи) тем ценнее, чем оно «дальше отстоит от объекта» («дальше» здесь именно о степени иносказательности).

Управленческое произведение, творение Дела в управлении – это иносказание в языке к физически воплощаемому Делу. Язык, текст – это средство управленческого выражения. Один из самых распространённых признаков отвлечённого мышления руководителя – метафоризм. Б. Пастернак воспринимал метафоризм как «скоропись духа». Метафоризм мышления был свойственен известному государственному деятелю России С. Витте. Став министром финансов и не имея соответствующего образования (базовое образование было у него математическим), С. Витте прибегал при работе с финансовыми объектами ко всякого рода аллегориям. Казалось бы, в подобных случаях руководитель рискует погрязнуть в «дебрях» своего аллегорического языка – в бесконечном изобретении того, что давно известно профессионалам (в случае Витте – финансистам), однако, такой риск в управлении не появляется в принципе, поскольку, исходя из целого, руководитель не может породить понятия, уже наработанные в профессиональных сферах (с неизбежностью поэтому ограниченные), здесь – в управлении – профессиональная ограниченность просто не может возникнуть, она сразу же стала бы неадекватной. Для руководителя язык, слова есть некие «идеальные предметы», которые наполняются им постигаемой уникальной сутью, целостностью Дела. Если в физическом и информационном материале отражается материальное воплощение Дела в отдельных его частях, то в управленческом языке (в управленческом произведении) отражается воплощение Дела как целого – это уникальная работа, никто, кроме руководителя, её не делает и не может делать.

Теснейшую связь человеческой деятельности (у нас – управленческой) и языка отмечает В. Гумбольдт: «язык есть не продукт деятельности, а сама деятельность», «язык есть орган, образующий мысль», в нашем случае – управленческая деятельность как раз и создаётся, разворачивается в специфическом языке/понятиях управления. Творение Дела – это буквально отыскание руководителем адекватных слов/понятий, то есть это не стремление дать подходящее наименование для какого-то предварительно обретённого понимания Дела, его компонента, но буквально порождение через выговаривание слов/понятий – в этом и состоит творение Дела. «Вначале было слово», «кто ясно мыслит, тот ясно излагает» – это и об управлении.

Руководитель должен жить в мире слов-понятий, то есть в богатом языковом мире, но слова становятся для руководителя словами-понятиями, а не просто словами-метками (ярлыками) лишь при его способности возвышать слово до выражения постигаемого нового. Выход в «поэзию управления», когда слова начинают что-то значить, помимо их обыденной интерпретации, это огромное обогащение деятельности руководителя. «Наш выбор языка (слова) – это вопрос истины и заблуждения, справедливости и несправедливости, нравственности и безнравственности, наконец, жизни и смерти» /М. Полани/.

Руководитель в управленческом выражении должен ориентироваться на описание Дела, а не на его объяснение. В управлении, вместо объяснения – «почему это так» или «как мы хотим чего-то достичь» или популярных схем типа «как есть – как должно быть» или чего-то подобного – наш руководитель ориентирован на единственное описание – «как я вижу/понимаю создаваемое Дело», то есть ориентирован на прояснение Дела через создание управленческих произведений (суть – через описание Дела). При этом каждое управленческое произведение (понятие, правило, …) есть лишь момент обогащения «общей картины» Дела, но никогда не есть его фокус. Фокус всегда единственный – это само Дело как целое (и миссия руководителя) и в него можно войти лишь в пределе, окончательно исчерпав, осуществив само Дело (миссию), а значит и его понимание.

3. Рефлексивная работа

Рефлексивная работа – это работа руководителя в проблемном поле (поле тупика), где штатная деятельность (рациональные действия) по сути невозможна. Рефлексивная работа как раз заполняет тот провал в позитивном, штатном выстраивании Дела, который возникает в тупике, в поле проблемы.

Для обретения ожидаемой идеи (а только она способна вывести из тупика), руководителю нужно прийти в движение. М. Мамардашвили отмечал: «Вначале действие, а не идея действия. Не сначала нечто придумано (истинное), а потом по этой модели (по истине) кто-то что-то делает, потому что он якобы увидел это истинное. Сначала нечто сделалось, потом стало возможным, а потом истинным (как некое достигнутое состояние, достигнутое понимание)». Декарт и Гоголь – их страсть к поездкам, перемене мест не была ли таким движением, в котором вот это «нечто» происходило и во многом становилось опорой для всего их творческого процесса. Интересно в этой части также замечание эколога и экономиста В. Данилова-Данильяна по ходу обсуждения проблемы ренты в сырьевых отраслях: «Баланс между бизнесом и властью – в виде величины взимаемой ренты и других параметров – может быть достигнут лишь в процессе их совместной работы. Сами по себе (априорно) значения таких параметров не вычислимы. И это касается баланса любых общественных отношений».

Можно заметить, что данное положение очень часто человеком не принимается, многие в проблемной ситуации стремятся как раз найти спасительный ход, стремятся вначале что-то понять в возникшей ситуации и без этого просто впадают в ступор – активность субъекта парализуется.

Так называемую нарративную работу можно всецело отнести именно к рефлексивной работе. Нарративное повествование (текстовая/языковая разработка/описание в управлении, в экономике, в науке) осуществляется в контексте существенной неопределённости (именно таково поле проблемы), а не в ситуации осмысленности и ясности. Нарративная работа и состоит в достижении ясности, осмысления, а вовсе не стартует с обретённого смысла и ясности (да откуда же они могут появиться?). И нарратив, как некое языковое повествование (история) о происходящем, выстраивается субъектом не для аудитории, но прежде всего для себя самого, главное – это убедить самого себя в правильном постижении Дела, в правильном вкладывании усилий – на это и ориентирована его языковая работа.

Рефлексивной работе свойственна диалектичность – между работой руководителя с материалом Дела (один полюс) и выстраиванием Дела в понятиях, своего рода «картины Дела» (другой полюс). Между этими полюсами, возникает некое поле «диалектического напряжения» – как напряжение между «Надо», которое идёт к руководителю через материал/информацию от Дела как физического объекта – в силу его недостаточности/неясности/закрытости для руководителя, и «Могу» руководителя, которое определяется вводимыми им в свою «картину Дела» понятиями, правилами и процедурами, то есть идёт от обогащения «картины Дела».

С одной стороны, непроницаемость материала (сокрытость скрываемой за материалом сущности Дела) не даёт руководителю схватить суть Дела и не даёт достаточную опору для понятийной разработки Дела, а, с другой стороны, недостаточная разработанность «картины Дела» не даёт руководителю возможность ясно видеть Дело как физический объект. И это ставит руководителя в тупиковое положение – штатное продвижение (воплощение) Дела невозможно. И это принципиальный тупик, то есть у руководителя здесь нет хода (возможности движения) в воплощении Дела – ни в части использования материала (всё вроде в наличии, но всё и исчерпано), ни в части дальнейшей понятийной разработки Дела (неясно, как может быть адекватно, значимо обогащена «картина Дела», неясно, чего в ней не хватает).

И лишь обретение адекватной мысли/идеи одновременно открывает для руководителя и новый взгляд на материал Дела (и он начинает видеть в материале Дела то, что прежде было сокрыто), и новый ход в понятийной разработке Дела – открывается сама возможность адекватного развития/обогащения «картины Дела».

4. Переживание истины

Естественно, в управлении возникает вопрос об адекватности/истинности обретаемой руководителем идеи/мысли. И вопрос адекватности идеи выглядит особенно проблемным в связи с той степенью свободы, которая с необходимостью задаётся для творческого труда руководителя (и другое в творчестве просто недопустимо). Не готовим ли мы этим, одновременно, и почву для порождения руководителем ложных идей, фантазий и неадекватных поступков?

Данная трудность разрешается (и это проработано немецким философом Э. Гуссерлем в его феноменологии), с одной стороны, указанием на принципиальную сопряжённость материала Дела и управленческого произведения («картины Дела»), с другой стороны, включением у субъекта оценивающей, сигнальной функции этой сопряжённости (что заложено в самой его человеческой природе и осуществляется спонтанно, а не включается через работу сознания). Оценка данной сопряжённости – суть целостного схватывания Дела – становится гарантом точной оценки адекватности обретённой руководителем идеи. В процессе постижения руководителем Дела, относительно порождаемых им понятий постоянно осуществляется такая опытная (испытующая) работа на материале Дела и управленческих произведениях («картине Дела») руководителя. Руководитель чувствует как ложность приходящих мыслей (шлак, естественно, в массе доминирует) и отбрасывает их, так и чувствует схваченность долгожданной, адекватной мысли. Тем самым здесь, в управленческом постижении Дела, сопрягается Дело как материальный объект и Дело как концептуальное предприятие (КП).

И снова мы приходим к нашему фундаментальному выводу – отсутствие в традиционном управлении предмета (КП) лишает руководителя самой возможности постижения, понимания своего Дела, в том числе, и через механизм сопряжения.

В механизме сопряжения мы видим и одно из обоснований нашего тезиса: «правильный руководитель не делает ошибок!». Уже Парменид отмечал: «мысль тождественна тому, что ею узнается в качестве бытия», также и Аристотелем проводится та мысль, что сам разум и есть изначальная истина, ибо разум и его предмет – одно и то же. То есть, эти греческие формулы утверждают тождество бытия (наличного, объектного) и мышления (предметного, субъектного).

В проблемную ситуацию руководитель «вносит самого себя» (свои уникальные опыт и экзистенцию) и этим создаёт в проблемной ситуации личностное измерение. «Явление тяжёлой точки (проблемы) свойственно лишь личности» /М. Мамардашвили/. Другие субъекты на уровень ответственных решений (порождения идей, творчества) просто не выходят. Согласно  Мамардашвили, истоки оптимизма в тяжёлой точке (в поле проблемы) можно выразить примерно так:  «есть чувство действия  – значит оно возможно».

На безошибочность поступков руководителя работает также и целостность его творческих действий. В творческом акте – в акте мысли/поступка – всё отдельное исчезает, нет уже положений теории, шагов метода, поставленных целей, правил игры, норм этики и всего прочего, есть лишь само свершение Дела, и верно отмечается, что в такие моменты уже как бы не руководитель/субъект, а само Дело управляет течением событий.

[1]  «1. Не умеем управлять? Почему так и что делать?».
[2]  «Об управлении. 2. Концептуальное предприятие».