Анапа. Море. Пляж. И толстый спящий муж...

Анапа.
Ах, лето, лето!
Солнце, как раскалённая добела сковорода, висит почти в зените над Чёрным морем, не желая сдавать свои позиции.
Воздух дрожит в горячей лихорадке над песком и камнями, прохладные волны ласкают и охлаждают  берег, словно пытаясь убаюкать всё живое на пляжах и под водой.
В этом городе, где каждый камень пропитан солью, ветром и всеобщей  любовью, жизнь всё таки течёт очень медленно, но страстно, как тёплый приливчик, что несёт за собой любые обещания, которых, даже если никто не просил, но все  ждут с нетерпением!

Вот и он, Михаил, сорока с небольшим годков от роду, из  сумасшедшей до умопомрачения Москвы,  уже третий год приезжает сюда, как на какую то святую землю. Даже не потому, что не может жить без моря, а потому, что не может жить без этого, именно, вот этого, места.
Здесь он сразу становится другим.  Он уже  не офисный работник, не отец двоих детей, не муж, чей брак давно превратился в тёплую, но в какую то  немного столовскую и  безвкусную похлёбку.
Здесь он, просто Миша! Человек. Молодой мужчина.
Тот, кто может и умеет по своему  смотреть на море и всё и всегда  чувствовать, видеть, как в его груди что-то шевелится необъяснимо хорошее от этого!

Он приезжает сюда всегда в августе. Тихо, без излишней торопливости, шума и нервов, с небольшим саквояжиком, в котором всего  пара рубашек, маек, одна-две  книги, наушники и старенький небольшой фотоаппарат. Он не любит толпы людей на набережных и никогда не любил. До сих пор не любит шумные дискотеки на пляжах, не любит, когда кто-то пытается с ним заговорить.

Он приходит к морю, как к любимому и интересному  собеседнику.
Садится на камень, смотрит долго  вдаль, слушает волны, крики чаек,  делает фотографии понравившихся видов.
Иногда пишет в блокноте — не стихи, не прозу, а просто небольшие  свои мысли. Как будто выговаривает их письменно, , чтобы не задохнуться от благодарности и  счастья дышать морем и видеть его...

В этом году он остановился в маленькой гостинице у маяка. Двухэтажный домик с деревянными ставнями, запахом каши  и жасмина перед окнами.
Хозяйка — баба Лиза, седая, как зима, но с молодыми глазами, полными огня и жизни.
Она сразу поняла его: «Ты, парень, не отсюда. Я вижу!
Ты оттуда, издалека, где твоя душа немного уже мерзнет!». Он
в ответ улыбнулся.
Она не ошиблась в своем мнении...

А на третий день он увидел одну девушку и просто как то, неожиданно для себя, обратил на нее внимание!

Она шла по берегу босиком, в белом купальнике, облегающем её тело, как греческую статую. Невысокая, очень стройная, с такими  бёдрами, как- будто они только что были  выточены из мрамора, с длинными и крепкими  ногами, загорелыми, но не тёмными, а какими то  золотистыми, как будто солнце специально их ласкало и лелеяло с любовью и вниманием.
Волосы — тёмные, почти чёрные, собраны в небрежный пучок, из которого выбивались маленькие и озорные пряди, что вились на ветру. Лицо немного  овальное, с высокими скулами, тонким носом, полненькими губами, будто нарисованными кистью древнего  художника. Глаза  серые, но не какие то холодные. В них было что-то очень  тёплое, немного таинственное, как у кошки, которая знает, что ты её хочешь погладить, но она не спешит подходить к тебе для этого...

Она шла не спеша, медленно, босые ступни оставляли следы на влажном песке, волны накрывали их, и следы тут же  исчезали. Казалось, она не идёт, она медленно танцует. Танец без музыки, но с невидимым ритмом, который чувствуется во всём ее  теле...

Михаил сидел на своём камне, как обычно, с фотоаппаратом на коленях и мечтал обо всем.
Он не собирался ничего сейчас пока  снимать. Просто держал его, как какой то предмет...
Но когда он вдруг увидел её, руки сами потянулись к фотокамере. Он навёл резкость. Сделал один кадр. Потом ещё. Не потому что хотел запечатлеть её, для чего то, он и не собирался показывать эти снимки никому и тем более выкладывать куда то...
Он делал это, чтобы замедлить   время исчезновения  такой интересной девушки. Чтобы задержать её в кадре, когда она, не зная пока ничего  о нём, проходит мимо, как какой то  призрак, как неисполнимая и несбыточная  мечта.

Она чуть на мгновение остановилась у самой кромки воды, подняла руку, поправила свои  волосы. Потом смотрела вдаль  на море. Долго, долго... Так, будто искала что-то в этих  волнах. Или может кого-то...

Потом обернулась и увидела случайно, что он пристально смотрит на неё...

Их взгляды встретились.

На какую то долю секунды. Может, даже меньше. Но он резко  почувствовал ее взгляд, как электрический разряд под кожей, как небольшую дрожь в груди. Она не улыбнулась.  Просто посмотрела. Как то очень серьёзно. Потом отвела глаза и не спеша пошла дальше...

Михаил опустил фотоаппарат. Сердце его все равно как то среагировало на произошедшее...
Он не понимал, что это было. И как это назвать и как к этому отнестись...
Хотя для себя почувствовал — это не простой взгляд. Это было, может быть и  приглашение. Или какое то испытание для него...
Пока что  было непонятно...

Через день он увидел её снова. Уже  не одну. На пляже под маяком...

Рядом с ней, на лежаке под лёгкой крышей, лежал мужчина. Толстый, с  крупным животом, как у бочонка с пивом, с лицом, покрытым сплошными красными пятнами от жары. На голове большая  соломенная шляпа, на животе смятая газета, которую он, кажется, вообще не читал. Он просто лежал. Дремал. Иногда громко чмокал губами, как ребёнок во сне...

Это был её муж. Михаил понял это сразу. По тому, как она смотрела на него. С каким то лёгким раздражением. Как на мебель. Как на вещь, которую теперь  нужно терпеть и терпеть...

Она лежала  рядом с мужем на соседнем лежаке, в том же белом купальнике, но теперь с накинутым  полотенцем на плечах. Смотрела на море. Потом увидела Михаила, сидящего невдалеке от них...

Он сидел на своём камне, как в первый раз, когда они обменялись мгновенными взглядами. Но теперь он понял, что  она сейчас его увидела. Заметила уж точно!

Она встала с лежака, медленно прошла вдоль берега, потом пошла в воду. Волны накрывали её ноги, потом колени. Она не спешила. Каждое движение у нее было,  как часть какого то ритуала. Потом остановилась, когда вода дошла до бёдер, и повернулась к нему. Не полностью. Немного боком. Специально!
Так, чтобы он увидел её профиль, изгиб спины, линию бедра, талию, грудь, красиво  подчёркнутую купальником...

Она пока сама прямо не смотрела на него. Но он чувствовал, что она  знает,  он пристально и жадно наблюдает за ней!

Она сделала несколько  движений — будто проверяя воду, как -будто разминаясь. Потом пошла еще глубже. И там  поплыла.

Плыла она красиво. Очень стильно. Почти,   как спортсменка. Свободным стилем, с длинными, плавными гребками. Вода разлеталась по сторонам. Её тело волнующе изгибалось, как у играющего дельфина. Михаил не мог оторвать свой взгляд от нее...

А муж лежал. Дремал. Газета у него  упала с живота. А он даже не замечал...

Через несколько дней они опять встретились. Не официально. Не по договорённости. Просто она  появилась там, где он в это время  был. И потом, на следующий день опять! И потом!Встречались уже везде, как будто случайно!
Утром на пляже. Днём  у моря. Вечером  вдоль набережной, когда солнце садилось, и воздух становился тёплым и ласковым...

Он сделал вывод для себя сразу,  она делает это нарочно!
На пляже она выбирает моменты, когда муж засыпает. Он, этот толстый, потный человек, каждый день после обеда проваливался в сон под своим навесом. Сначала ворочался, потом начинал храпеть. И вот тогда она… как бы оживала!

Однажды она пошла в воду, когда Михаил в это время  купался. Он не увидел, как она приближается к нему, не знал. Только почувствовал — кто-то сейчас рядом с ним! 
Повернул голову.

Она была почти  в метре от него. И улыбалась. Легко и открыто. Губы чуть приоткрыты. Глаза немного  блестели.

— Привет, — сказала она негромко. — Я тебя уже давно заметила здесь!

Он от ее слов как то замер. Вода обнимала его, расслабляла, но он почувствовал, как внутри всё немного и непроизвольно  напряглось.

— Я Алина, — продолжила она, не отводя от него пристального взгляда.

— Михаил, — ответил он, голос его  чуть дрогнул.

— Я тебя постоянно вижу, — сказала она. — Ты каждый день сидишь вон на том камне. Смотришь в море. Как будто ищешь что-то или, может, ждешь кого то?

— Или кого-то, — неожиданно для себя признался он.

Она вопросительно подняла брови...

— Алина, я этого кого то как будто уже нашёл! Поплаваем?
Она согласно и понимающе  кивнула...

Они поплыли рядом. Молча. Потом она прямо и решительно призналась:

— А мой  спит. Как всегда! После обеда, как убитый наповал.  Говорит, жара так действует. Но на самом деле ему  просто лень двигаться и плавать.

— Он твой муж? — спросил Михаил, хотя и так уже  знал ответ.

— Увы, — сказала она. — Женился на мне, когда мне было двадцать два. Ему тогда уже было  пятьдесят. Думала, нуу, какая то  будет стабильность. Дом, машина, путешествия.
А получила какого то  толстого дядю, который сильно храпит, пахнет потом на жаре и думает, что, если купит мне новое платье, я буду очень счастлива!

— А ты?

— Я? — она посмотрела на него. — Я теперь давно хочу… Что то лучшее и настоящее...

Она сказала это тихо, специально как -будто для него одного.. Но в этих словах было всё!
Он это понял буквально...

Они вышли на берег вместе.
Она шла рядом, вода стекала с её тела, капли сверкали на солнце. Полотенце она не стала себе  накидывать.

— Ты красивая, — сказал он вдруг, даже неожиданно для себя.

— Спасибо, — ответила она. — Мне  приятно слышать это от живого человека! А не сонного!

Он засмеялся. Она тоже...

Они долго стояли у кромки воды и разговаривали.
Муж всё ещё спал и потел во сне...

С этого дня между ними началась какая то, волнующая их  обоих, игра.

Не грубая. Не какая то  пошлость.
Игра,  тонкая, как паутина. Каждый день, и  новый ход!

Она приходила купаться тогда, когда он был уже  на пляже. Входила в воду медленно, сознательно покачивая сногсшибательными бедрами. Показывала себя специально! Для него и только для него!
Совсем не вульгарно. Но так, чтобы он видел и выпадал в осадок!
Чтобы он чувствовал желание ее рассматривать, хотеть! Чтобы он не мог оторвать свой взгляд от нее...

Как то раз  она поплыла к дальним  буйкам. Он смотрел, как она движется в воде — сильная, грациозная, очень красивая. Потом остановилась, обернулась, посмотрела на него издали. Подняла руку, сняла с волос заколку. Волосы веером  рассыпались по плечам. Она поправила их, медленно, как в телевизионной  рекламе. Потом издали  улыбнулась ему. Только ему. Он это увидел...

Он не мог не ответить на этот вызов!
Зашёл в воду. И поплыл к ней.

Когда подплыл, она уже ждала его вопросом:

— Ты теперь постоянно следишь за мной? — спросила она.

— Да, — честно ответил он.

— И что видишь?

— Всё, — сказал он. — И даже больше, чем ты думаешь!
Потом как -нибудь расскажу!

Она довольная засмеялась. Потом приблизилась к нему. Почти вплотную. Вода доходила  до ее груди. Он почувствовал её близкое и волнующее  тепло. И ее запах,  соли, кокосового масла от крема, запах красивой и здоровой женщины.

— А вдруг  я тонуть буду? — прошептала она ему почти на ухо, обжигая теплом дыхания.

— Я тебя спасу, — ответил он.

— А если я не захочу спасаться?

— Тогда я утону с тобой!

Она прикоснулась ладошками  к его груди. Легонечко совсем. Пальцы скользнули по его коже. Потом она резко отстранилась.

— Он может проснуться, — коротко  сказала она. — Пойдём на берег...

Они поплыли назад. Рядом. Но   не касаясь друг друга.

Ночью Михаил не мог долго заснуть. Лежал с открытыми глазами, слушал далёкий  шум моря, вспоминал её, фигуру, глаза, прикосновения рук... Каждое ее движение. Каждое ее  слово.

Он сейчас уже не хотел её только одним своим телом. Он хотел уже  всего. Полностью и без остатка!
 
Хотел понять, почему она смотрит на мужа с таким холодом. Почему она выбрала его. Почему ещё до сих пор с ним живет...

Он знал, что это  опасно и для него. Он тоже женат. У него дети. Он приехал сюда, чтобы отдохнуть, а не вляпаться в чью то  чужую драму.

Но сердце уже его не слушалось...

На следующий день он пришёл чуть  позже. Уже после обеда. Муж Алины спал, как всегда!
Михаил даже думал про себя, что тогда этот толстяк делает ночью, если так спит днём?

Алина сидела на лежаке, в лёгком шифоновом платье. Она читала какую то книгу. Увидев его, подняла глаза.

— Ты сегодня опоздал, — коротко сказала  она ему.

— Прости, так вышло...

— Я думала, ты совсем  не придёшь.

— Я боялся немного...

— Чего ты, интересно, боялся?

— Что это уже и не игра. С нами...

Она закрыла книгу. Положила на лежак.

— А если это была бы игра? Ты бы так же  продолжал играть?

— Да, — сказал он. — Но не ради какой то  победы в этой игре. Ради того, чтобы сейчас быть с тобой!

Она встала. Подошла. Взяла его за руку.

— Пойдём.

— Куда?

— В воду! Поплывем!

— Прямо так?

— А ты меня что ли стесняешься?

— Нет. Просто… не хочу, чтобы он увидел. Нас вместе...

— Он не увидит, — сказала она. — Он не проснётся. Он всегда дрыхнет крепко и долго...

Они пошли к воде. На песке перед водой она сняла платье. Под ним всё тот же  белый купальник. Он снял свою футболку, шорты. Вошли вместе в воду.

Плыли опять молча и рядом. Потом она остановилась.

— Я хочу, чтобы ты обнял  меня, — сказала она.

— Прямо сейчас?

— Да. Здесь. В воде.

— А если он проснётся?

— Нет, я же тебе говорю, что он не проснётся!
А, пусть даже и проснётся, — сказала она. — Может, тогда поймёт, что я  не вещь, а женщина!

Михаил даже удивился ее словам:

— Ты это  серьёзно?

— Абсолютно, — сказала она. — Обними!

Он медленно поднял руки. Дотронулся до её плеча. Потом — до шеи. Пальцы скользнули по ее гладкой коже вниз.
Она прикрыла глаза:

— Ниже, — прошептала.

Он провёл ладонью по спине. Потом — по бедрам. Она прижалась к нему еще крепче. Их тела плотно сплелись... Вода окутывала их, как шёлк, как шатёр от посторонних глаз...

— Я хочу тебя, — сказала она. — Прямо сейчас!
Пока он спит. Михаил, не мучай меня!

Он поцеловал её. Сначала в лоб. Потом в щёку. Потом уже крепко  в губы...

Они не спешили... Просто чувствовали друг друга. Через воду. Через прикосновения друг к другу. Через свое дыхание, через объятия.

Потом они поплыли назад.
Муж ее всё ещё спал.
Алина накинула платье. Михаил тоже оделся прямо на мокрое...

— Завтра увидимся? — спросил он ее.

— Да, — сказала она. — Давай только  не здесь. Вечером. У мыса после маяка. Там никого в это время  нет!

— А как он?

— Скажу, что перед сном хочу  прогуляться немного...

Он кивнул.

— Я приду. Обязательно!

Вечером он пришёл туда первым. Сел на камень.
Сердце не давало покоя. В голове — тысяча мыслей. О своей  жёне. О своих детях. О том, что он что то делает не так. О том, что это может закончиться плохо.

Она пришла, когда солнце уже почти скрылось за горизонт. В чёрном лёгком платье, босая. Без сумки. Без телефона. Только одна  она.

— Ты уже здесь, — сказала она.

— Да, здесь! Я не мог не прийти!

Она подошла. Села рядом.

— Знаешь, я долго после этого думала! И решила так...
Я ухожу от него, — сказала она.

— И когда ты это собираешься сделать?

— После отпуска. Я позвонила своей подруге, она в агентстве недвижимости работает, попросила ее  снять для меня квартиру в Москве. Он об этом не знает.

— А почему сейчас… всё это?

— Потому что мне нужно было просто  почувствовать, что я живая  женщина. А не молодая и ненужная жена. Не призрак. Потому что ты оказался  первый, кто посмотрел  на меня, как на живую и красивую женщину! И заставил и меня это почувствовать!

Он взял её за руку.

— А если я не смогу быть все время с тобой, у меня же семья?

— Ты уже это  смог, — сказала она. — Ты уже сделал это!
Что-нибудь решим с тобой вместе! Потом. В Москве.

Они  сидели молча. Смотрели на море. Вдруг  она легла на песок и потянула его за собой.

— Обними меня покрепче, Миша, — попросила она.

Он обнял. Прижал к себе. Она повернулась и смотрела ему в глаза.

Он целовал её. Медленно. Нежно. Потом до одури и почти до беспамятства.

Они раздел ее уже  в темноте.  Как в медленном танце стриптиза.
Каждое движение его заставляло вздрагивать тело Алины. Каждое прикосновение к ней вызывало стон...

Она закрыла глаза. Тихо застонала. Потом прошептала:
— Не спеши. Я хочу все чувствовать...

Он не спешил...
Старался запомнить каждое мгновение. Каждый ее стон, вздох. Каждый спазм её тела. Она обнимала его, царапала спину, шептала что-то ему бессвязное  на ухо. Слова терялись в шуме волн и в оглушительном стуке их сердец...

Когда всё закончилось, они долго лежали, прижавшись друг к другу на уже прохладном песке.  Молчали какое то время...

— Спасибо тебе за всё, Михаил! — сказала она.

— За что же?

— За то, что ты меня понял!
Какая я и что мне надо!

Он даже не знал, что ответить на ее слова...

Но на следующее утро она почему то не пришла. Хотя они договаривались  встретиться.

Он долго ждал. Все смотрел. Ходил вдоль берега. Но её не было.

А на другой  день он уже случайно увидел, как она уезжает. На такси. С чемоданом. А мужа ее он разглядел в это время внизу  на пляже, тот  почему то  остался. Сидел под навесом, как обычно,   читал газету. Как -будто ничего и не произошло!

Михаил стоял растерянный и просто смотрел.... Видел до самого  конца,  как такси  исчезает за поворотом улицы...

Он не знал, что теперь ему делать!
Звонить ли. Писать ли. Или бежать вслед за ней в Москву...

Но ничего он этого не сделал.
Не смог...

Через неделю он тоже  вернулся в Москву.

Жена встретила его радостной  улыбкой. Дети обняли и долго висели на нём...
Всё было,  как раньше. В привычном русле семейной жизни...

Но он все же как то изменился...

Он стал немного другим. Даже смотрел на свою жену иначе. Не с раздражением, не равнодушием, а с благодарностью. Как то неожиданно стал замечать, как она устаёт, как старается что то делать для него, для детей, как любит его по-своему... Любит по настоящему.
И почувствовал вину, что он все это поставил под угрозу...

Однажды вечером, когда дети уснули, он взял жену  за руку.

— Прости меня, — сказал он.

— За что? — искренне удивилась она.

— За то, что я перестал, может, быть  внимательным и к тебе и к детям нашим!

Она посмотрела на него. Потом крепко  обняла.

— Я всё это чувствую, — сказала она. — Ты же  вернулся! И ты опять с нами! И все у нас нормально!

Через месяц он  получил письмо на свою электронную почту.  Только  одну  фотографию.

На фото он, сидящий на своём камне и смотрит на  море. Это Алина однажды его сфотографировала по его же просьбе.
На обратной стороне ее надпись:

— У меня всё нормально!
Спасибо, что ты был со мной. Я всё помню! Алина.

Он долго смотрел на своё фото. Потом положил в ящик стола. Рядом с другими снимками. С теми, что не показывают никому и никогда...

Теперь Михаил,  когда приходит опять  лето,  снова и снова едет в Анапу. Сидит на том же камне. Смотрит в море...

И постоянно ему всё кажется, вот она, Алина, идёт по берегу. Босиком. В белом купальнике. К нему.

Но когда оборачивается, то никого не видит...
Ее нигде нет...

Только волны. Чайки, Море.
И всё, что осталось в его памяти...