Поэты и пираты

Поэт Помидорко с сожалением закрыл последнюю страницу книги «Страшный сон бабушки Ларисы». Он погладил обложку и еще раз прочел фамилию автора - А.Испуго.

«Надо будет запомнить это имя и почитать другие его книги. Сюжет увлекательный, непредсказуемый», - не отпускали Помидорко эмоции после прочтения книги. «Финал - высший пилотаж!»

Он повернул свое разгоряченное лицо к другу, поэту Касторко, который сидел рядом, за столом, и что-то  увлеченно строчил на клочке газеты. 

Друзья каждое утро приходили в кафе «Яичница и каша» для творческой работы. Поэт Касторко откуда-то узнал, что именно в кафе у некоторых писателей получается создавать очень увлекательные произведения. Вот приятели и решили попробовать воспользоваться опытом других и поработать на новом месте.
Но Помидорко в кафе никак не мог сосредоточиться, чтобы что-то стоящее написать. У него получалось только пить чай, есть пирожные и читать чужие работы. А вот у поэта Касторко работа шла превосходно. У него всегда было рабочее настроение. 

«Книга-то, интересной оказалась… слышишь?»  - сообщил Помидорко приятелю о «Страшном сне бабушки Ларисы».

«Вчера… конечно, это было вчера», - пробормотал Касторко.

Помидорко встал со стула и могучей тенью навис над приятелем.   
«Очень уж книжка понравилась, говорю…» - гаркнул он в ухо Касторко от большого желания разделить приятные впечатления от прочитанного.

Касторко вздрогнул и поднял вверх ничего не выражающие глаза, а затем вновь припал к своему клочку газеты.

«Бесполезный разговор… опять изображает из себя такого занятого-занятого»,
 - с неприязнью подумал Помидорко о страстной увлеченности друга строчить и зачеркивать без передышки. «Стихи у него, конечно, хорошие. Как-никак, в стиле Александра Сергеевича Пушкина пишет! Но иногда хочется чего-то другого… хочется написать  какую-нибудь интригующую историю, вроде этой!» - щелкнул он пальцем по книге А. Испуго. «Здесь тебе и тайны, и загадки… и даже отгадки имеются в самом конце!»
Он на минуту задумался: «А почему бы и впрямь не подумать об этом серьезно? Раз другие могут писать такие интересные книги, значит, и я смогу. Вместе с Касторко сможем. Куда же без него… Допустим, он пишет первое предложение, я - второе. Он третье, а я - четвертое! Ведь не просто так наши фамилии в рифму идут: Помидорко-Касторко? Что ни говори, в этом что-то есть… возможно, это знак свыше!»

«Ты что-то сказал, или мне показалось?» - отвлекся, наконец, Касторко от творчества.

«Показалось…» - буркнул Помидорко. «Пиши-пиши свой стишок… только побыстрее. У меня только что родилась блестящая идея. Дописывай, а потом я тебе расскажу».

«Э-э-э… я вот никак не могу подобрать рифму к слову «дитя». Осталась всего лишь последнюю строчку придумать… не подскажешь?»

«Нет ничего проще… давай сюда свою писанину!» - Помидорко взял в руки клочок газеты с корявым почерком Касторко и начал читать:

«Буря мглою небо кроет,
 волк в лесу от страха воет.
 Ежик плачет, как дитя…

«…чипсами с чайком хрустя», - посоветовал Помидорко. «Что здесь думать?»

Касторко скривился.

«Мм-м… но если уж совсем не нравится, то можно и по-другому.
Например: «Вихри снежные крутя!»

«Но может быть, лучше будет звучать «кружево во тьме плетя»?» - засомневался поэт Касторко. 

«Ну что ты такое говоришь… разве может ежик кружево плести, если вокруг, как ты пишешь, тьма? Ведь ты, как поэт, должен понимать, что во тьме не то что ежик, но и мы с тобой ничего не сплетем?»

«Ладно. Беру первый вариант», - согласился Касторко и принялся быстренько записывать подсказку про чипсы и чаек.   

«Наша ветхая лачужка и печальна… и без кружки», - воодушевленный, он решил продолжить свой опус, но Помидорко его остановил.

«Оставь это. Я же сказал, что надо поговорить. У меня есть одна очень ценная идея».

Касторко, сделав недовольное лицо, аккуратно сложил газетный клочок со стихами, спрятал его в карман куртки и приготовился слушать.
________

Идея поэта Помидорко, которую он озвучил приятелю - написать очень интересную и страшную книгу - захватила полностью Касторко. В его голове, словно искры, заметались быстрые и яркие мысли. Он уже был готов сразу начать работу над таким заманчивым предложением, но приятель остудил его жаркий творческий порыв одним взмахом руки. На стакан с горячим чаем, который этот взмах отправил на пол со звоном и брызгами, друзья не обратили внимания: беседа о будущей работе над новой книгой поглотила их целиком. 

«Давай не будем медлить!» - предложил Касторко. «Пока есть желание - надо начинать работать. Мне кажется, что у нас с тобой все получится».

«Да погоди ты… не торопись. Вообще-то, я думаю, чтобы написать стоящую книгу, нам надо пожить в каком-нибудь очень старом, большом и страшном доме, где давно никто не живет. А вокруг этого дома должны быть огромные деревья, покрытые мхом, и мощные корни, вылезшие на поверхность… о которые мы постоянно будем спотыкаться, когда придется убегать от призраков», - поделился Помидорко своими планами с приятелем.  «Там, в этом доме, точно найдутся какие-нибудь ужасные тайны. А мы с тобой будем их разгадывать и записывать, невзирая на опасность, которая будет подстерегать нас на каждом шагу!»

«Это здорово - разгадывать тайны…» - испуганно забегали глаза у Касторко. «Хорошо, что дома такого, где никто не живет, у нас нет». - внезапно охрипшим голосом добавил он.

«Я уже размышлял об этом», - сосредоточенно потер пальцами лоб Помидорко. «Знаю одно такое местечко. Помнишь, два года назад мы с тобой ездили на рыбалку в деревню Васильки… ну, вспоминай? Это там, где тетя твоя живет».

«О… я про свою тетю всегда помню! Она у меня замечательная… я ее каждый год навещаю на Рождество». 

«Да я не про твою тетю, а про деревню, где она живет!»

«Я и про деревню все знаю! Это обычная деревня, все дома заселены. Там еще дачи есть. Летом много народа на этих дачах. Но это все - чужое. Если хочешь, можем у тети моей пожить, пока будем книгу писать? Она у меня очень гостеприимная, пироги с капустой классные печет. Дом у нее красивый и уютный».

«Да я не в гости к твоей тете еду», - разозлился неожиданно Помидорко. «Про тетю забудь. К твоей тете - ни ногой! Не хватало еще твою тетю вовлекать в наши опасные тайны».

«Ведь никто, кроме нее, не пустит тебя в  свой дом», - поник Касторко.

«А я и спрашивать ни у кого не буду», - усмехнулся Помидорко. «Там, на краю деревни, я еще в прошлый раз заприметил большой дряхлый дом с выбитыми стеклами, который не один год пустует. Вот там, в этом доме, мы с тобой и поселимся… если, конечно, он не развалился за это время».

Касторко испугался. 
«Не знаю, стоит ли рисковать. Дом этот знаю. Он старый, обветшалый… не сегодня-завтра обрушится.  Страшно как-то», - поежился он. «А что, если потолок упадет нам на голову, когда мы будем спать… а что, если пол гнилой провалится под ногами?»

«Никаких «если», - Помидорко вскочил со стула. «Другого такого шикарного места для написания интригующей книги нам не найти! Нам надо пожить там, чтобы ощутить нужную для книги готическую атмосферу, чтобы потом в точности передать ее нашим читателям, понимаешь?»

«Может, не надо? Может, мы и так эту атмосферу ощутим… в тетином доме?»

«Хватит ныть!» - разозлился Помидорко. «Или соглашайся, или я поеду один в тот старый дом».

«А если… э-э-э-э…»

«Ну, раз ты не возражаешь…» - Помидорко достал свой блокнот и ручку. «… тогда давай прямо сейчас  продумаем, что нам необходимо взять с собой. Чего тянуть? Возможно, на написание страшной и интригующей книги понадобится не один день», - он глянул на взволнованное лицо Касторко и добавил - «… и не одна неделя. Придется пожить там какое-то время, если, конечно, нас оттуда кто-нибудь не выгонит… силой».

«А о-о-о…э-э-э…»
_________

Продуктов много решили не брать. Только на первый случай. Если что понадобится, решил Помидорко, всегда можно воспользоваться местным магазином. Резиновые сапоги, теплые носки, плащ, сменное белье, лопаты, спички, свечи, нож, пару фонариков… ну и шоколад. Это обязательно!

«А как же айпад?» - поинтересовался Касторко.

«Никаких планшетов, компьютеров, телефонов… никакой техники!» - как отрезал Помидорко. «Иначе, никакой готической атмосферы для написания книги не получится. Только блокноты для заметок. Саму книгу мы полностью оформим потом… когда вернемся!»
__________

На подготовку к походу приятелям хватило два дня. У поэта Касторко неожиданно улучшилось настроение и исчез страх перед неизведанным. Он набил свой рюкзак шариковыми ручками и был полностью готов к большой писательской работе в старом чужом доме в Васильках.
Но Помидорко решил не торопиться: мол, погода не та… слишком хорошая. Такая погода никак не подходит для разгадывания опасных тайн… надо ждать дождя. Причем, сильного дождя, очень сильного. 

«Если ты хочешь и в самом деле ощутить древнюю готическую атмосферу для страшной книги, то должен помнить, что все самое страшное и самое таинственное происходит не под солнцем, а в темноте и, желательно, под сильным дождем», - объяснил Помидорко. «Так что, книгу мы с тобой будем писать под покровом ночи, когда таинственные тени окутают дом, проникнут в окна и станут подбираться к нам поближе, когда мы ляжем спать… Ведь ты же не думаешь, что в том разваленном доме будет электричество?» - глянул он на озадаченного товарища. «А его отсутствие - это именно то, что нам с тобой надо!»

«Оу-у-у-у…»
__________

Наконец настал тот самый ненастный день, которого так ждал поэт Помидорко.
С раннего утра поднялся злой ветер, срывающий листву с деревьев, и зарядил холодный осенний дождь, грозящий загоститься надолго. 
 Касторко любил понежиться в постели, особенно, в непогоду, но твердое решение - не отказываться от задуманного - было принято еще вчера. Поэтому, пришлось быстро встать, чтобы успеть привести себя в порядок и явиться на автовокзал ко времени отбытия рейсового автобуса, направляющегося в деревню Васильки.

Поэт Помидорко был уже на месте. Он стоял в сером тумане и дрожал от холода.
Рядом с ним ждали посадки другие пассажиры - три веселые старушки. Они стояли под зонтиками, возле огромных баулов и радостно щебетали. Дождь и холодный ветер были им нипочем.
Через некоторое время подоспел автобус, и старушки первыми ринулись занимать лучшие сиденья. Касторко с Помидорко, нацепив пониже свои капюшоны, последовали за ними под отборную брань шофера, который заталкивал в багажник старушечий неподъемный груз.
«Сядем подальше… на задние сиденья. И ни с кем не разговаривай в автобусе», - предупредил Касторко приятеля. «Эти тетеньки могут оказаться знакомыми моей тети.
А раз я еду не к своей тете, а невесть куда, то ей, моей тете, лучше об этом не знать. Иначе, она на меня обидится».

«Знамо дело!» - широко зевнул Помидорка и, откинувшись назад, тут же заснул.

Только Касторко собрался поступить по примеру друга, как к нему подсела самая активная из трех пассажирок, желая познакомиться.
__________

«Эй, друг… просыпайся!» - дергал за нос шофер автобуса поэта Помидорко. «Сколько можно спать? Вставай… иначе, сейчас поедешь обратно!»

Помидорко открыл глаза и увидел, как автобус наполняется новыми пассажирами.
Возле его сиденья стояла сердитая тетка с хотулями и ждала, когда он освободит для нее место.
«А где мой друг?» - вскочил Помидорко, оглядываясь по сторонам.

«Да он давно вышел, вместе с тремя бабульками… бабульки эти нагрузили его своими хотулями доверху. Разве что, сундук на голову не поставили!» - хохотнул шофер, усаживаясь за руль. «Они, эти четверо, веселились всю дорогу. Одурили всю голову! Пели народные песни, пока ты спал… ели какие-то пирожки, запивая их чаем из термоса. Потом Ваш друг добрые полчаса выкрикивал стихи собственного сочинения про чудное мгновенье… и про банку варенья. Старухи ему хлопали, как на концерте. Очень уж шумными оказались, негодяи. У меня все уши заложило от их веселья!»

Помидорко схватил свой рюкзак и, разъяренный, выскочил из автобуса.
«Эй, я не все рассказал…» - разговорчивый шофер что-то кричал ему вслед, но Помидорко было не до того: его предал лучший друг!

«Но с другой стороны, это вовсе не предательство», - начал рассуждать он через некоторое время, пытаясь оправдать приятеля. «Касторко никуда не денется. По-любому, найдет меня в том самом доме. Мы ведь с ним договорились? А это должно быть железно! Поможет старушкам с сумками и найдет. Вполне возможно, что я к этому времени успею и без него книгу написать… Ха!»

Погода стояла прекрасная, солнечная. Дождя как будто и не было. И лишь блестящие на солнце лужи напоминали об утренней непогоде.   
«Ну, и где мне искать этот полуразвалившийся дом?» - метался поэт из стороны в сторону, не зная, куда податься.

«Кажется, сюда…» - он свернул на узкую тропинку вдоль березовой рощицы, ведущую к озеру в конце деревни, где, по его мнению, должен был находиться этот обветшалый дом, который подскажет сюжет для интригующей истории. 
С деревьев капала влага при каждом порыве ветра, и Помидорко натянул капюшон на голову, спасаясь от дерущихся мокрых веток. Наконец, рощица поредела, деревья расступились, и перед Помидорко вдали засверкало озеро, пронизанное солнечными лучами. Почерневшее строение, которое когда-то было домом, Помидорко узнал не сразу. Он поискал глазами, нет ли поблизости еще какого-нибудь старого дома. Но второго дома-развалюхи не оказалось, и он продолжил путь к тому, что видел перед собой.

Неожиданно сзади раздался оглушительный свист и, последующий за ним, боевой клич: «Йо-хо-хо-о-о! Гром и молнии! Чужак на корабле! Идем на всех паруса-а-ах!»

Помидорко даже не успел оглянуться.
Кто-то сзади навалился на него и, скрутив руки, повалил на землю. Чьи-то цепкие пальцы схватили его за ноги и начали суетливо обматывать их скотчем.   

«Пираты, что ли?» - Помидорко повернул голову, но ничего не увидел: капюшон сполз на глаза и полностью перекрыл ему видимость.

«Боцман, вяжи ему руки… ну, быстро!» - продолжал кто-то командовать. «Ты, смотрящий, хватай его под плечи… а ты, кок, бери за ноги, я тебе помогу… Ну, а теперь все вместе снимаемся с якоря… три-четыре!»

«Какой еще якорь?» - возмутился Помидорко. «Зачем тащить меня куда-то? Эй! Боцман, я сдаюсь!» - заорал он не своим голосом, продвигаясь на спине по кочкам, как, неожиданно, почувствовал у себя во рту кляп…. из сладкой булки с повилом.

«Яблочное», - отметил про себя поэт.
____________

«Далеко еще идти?» - поинтересовался Касторко, нагруженный тяжеленными баулами, у своих новых знакомых. «Вы же мне сказали, что до вашего дома всего три минуты!»

«Мы пошутили…»

«Какие могут быть шутки, если меня друг в автобусе ждет!», - ворчал Касторко.

«Да уже не ждет!» - засмеялась самая веселая бабулька. «Автобус-то давно тю-тю!»

Они шли по проселочной дороге деревни Васильки уже двадцать минут.
Бабульки весело болтали и дружно хвалили стихи в стиле Пушкина от Касторко.
Но поэт, согнувшийся под тяжестью баулов, не поддался ни на похвалы, ни на желания попутчиц, отказав им в удовольствии слушать свои стихи.

«Вляпался я с этими бабульками по-крупному…» - бубнил он сердито себе под нос, обливаясь потом.
Впереди забелел дом родной тети поэта, и Касторко остановился:
«Все! Дальше я идти никак не могу».

Бабульки возмущенно загалдели…
Касторко все равно скинул баулы на землю, но было поздно: тетя увидела племянника в окно и выскочила навстречу с радостными воплями и жаркими объятиями.

«А подарков-то сколько привез!» - всплеснула она руками, глядя на баулы.
Она подлетела к ним и попыталась затащить «подарки» в дом.
«А что там… тяжесть-то какая невиданная! А вы, соседки, что стоите? Помогите занести подарки от племянника в дом!» - обратилась она к бабулькам.

Не успели те и рта раскрыть, как тетя резко рванула один из баулов на себя, и он с  треском разошелся по швам. Из него с мерзким лязгом посыпались тяпки, кирки, лопаты без черенка, рыболовные сети в рулоне и пыль…
Пыль поднялась столбом из мешка с цементом, который прорвался при падении.
__________

Это, действительно, были морские разбойники.
Три пирата, и у каждого на глазу - черная повязка. Они затащили поэта Помидорко в тот самый полусгнивший дом, в который он так стремился попасть.
Как оказалось, это был их корабль.
На стене висел пиратский флаг из старой бабушкиной юбки, самодельные крюки и облезлый старый сундук… для сокровищ. 
Помидорко со связанными руками сидел на полу, рассасывал сладкий «кляп» во рту и рассматривал место своего заточения.
Пираты, каждый по очереди, пригрозили ему кулаком для порядка и сели отдохнуть в сторонке. 
«Детвора… побалуются и отвянут. Главное - не обращать на них особого внимания», - снисходительно хмыкнул Помидорко. «Пусть поиграют со мной немножно. Детки есть детки…»

Дом-развалюха, как место работы для написания интригующего сюжета, ему не понравился.
Солнце ярко светило через оконные проемы и пробивалось сквозь гнилые бревна.
Оно полностью освещало каждый грязный уголок и весь накопившийся за годы мусор.

«Мда-а… здесь имеется лишь несусветная грязь», - поморщился Помидорко. «И никакой готической атмосферы… надо отсюда делать ноги. Так и скажу Касторко, когда он придет».
Сидеть связанным, привалившись к бревнам было неудобно, и поэт зашевелился под неодобрительные взгляды захватчиков, пытаясь устроиться поудобнее. 

«Пираты», присматривая за Помидорко, о чем-то шепотом совещались. Их смущало то, что пленник их не только не боялся, но еще и ухмылялся.
Через некоторое время самый старший отделился от компании и подошел к сидящему на полу поэту.

«Ну что, сухопутная крыса… попалась? Придется тебя в пасть морскому дьяволу отправить», - пригрозил он.

«Нет!» -  закричал самый маленький «пират», который кок. «Не надо к морскому дьяволу! Давайте лучше в рабство его продадим. Тогда у нас будет много денег, и мы купим настоящий пиратский корабль!»

«Правильно мыслишь… молодец!» - Старший «пират» погладил по голове маленького и обратился к Помидорко с вопросом, насчет денежного выкупа. Но тот не успел и слова сказать, как раздался жуткий вопль на всю округу:
«Борька, где ты шляешься целыми днями со своим хулиганьем? Немедленно иди домой, не то я мамке про тебя все расскажу, когда она придет!»

«Смотрящий, вперед!» - тревожно крикнул Борька-пират помощнику. 

«Да, капитан!» - «смотрящий» выглянул из-за бревен и увидел разъяренную старушку, несущуюся со всех ног к «пиратской шхуне».

«Капитан, прямо сюда направляется твоя бабушка… с крапивой в руках!»

«Полундра!» - заорал Борька, отскочив от пленника. «Выкидывай белый флаг!  Срочно снимаемся с якоря!»

«Пираты» нырнули в близлежащие кусты и мгновенно исчезли.


«А чем плох этот сюжет?» - подумал Помидорко, когда остался один. «Настоящее приключение! Было бы даже смешно, если бы не это…» - он поднатужился, стараясь освободить туго связанные руки, которые начали затекать.
Но не тут-то было. Помидорко был прочно обездвижен скотчем.
_________

«О-о-о, эти мои соседки - еще те пройдохи… бизнес-леди, как они себя называют», - объясняла тетя племяннику наличие кирок, цемента и всевозможных лопаточек-тяпок в баулах, которые он тащил из последних сил. «Сначала они в нашей деревне всю землю перерыли, когда возле старого развалившегося дома на краю деревни нашли две серебряные монеты… Клад искали! Но не нашли. А теперь взялись заботиться о людях. Закупаются в городе инвентарем для огорода, а потом распродают его по близлежащим деревням… по другой цене. Это у них бизнес такой.
И ведь не лень им с баулами таскаться в таком возрасте!  Хотя, что говорить? Сами они свои баулы никогда не таскают… всегда находятся вот такие безотказные и добрые помощники, как ты!» - посмотрела она с любовью на племянника.

Касторко ел хрустящие котлеты с картофельным пюре и слушал тетю, а она все говорила и говорила.  За окном уже начало темнеть, и он забеспокоился: «Помидорко-то там совсем один… надо идти за другом. Уговорю его переночевать у тети, а завтра, с утра пораньше, рванем домой… если он согласится!»
___________

Когда Касторко подобрался к замшелому дому, уже совсем стемнело. Кругом была тишина. Прекрасная деревенская тишина с яркими ароматами приближающейся ночи.
Друга Касторко легко нашел, посветив фонариком. Помидорко спал на грязном полу со связанными руками и ногами. Такое увидеть Касторко никак не ожидал. Он предполагал, что Помидорко может спать, но не на полу же… и не в таком же виде?
Свет фонарика нарушил сон приятеля, и он сразу стал ругаться на каких-то пиратов, которых раньше считал  детьми, но потом понял, что это - зверье!
Касторко испугался, услышав такое. Он подумал, что друг сошел с ума, оставшись один в страшном грязном доме в темноте.

«Просыпайся, это я!» - будил друга Касторко. «Старухи-аферистки заманили меня в свои сети, вот я и попался. Получилось почти, как в моих стихах про сети: «Прибежали в избу дети, второпях зовут отца: тятя, тятя, наши сети притащили…»

Помидорко широко открыл глаза и внимательно посмотрел на приятеля.

«Ой, это я не туда, это не то… прости, друг», - заверещал Касторко. «Просыпайся поскорее, ну же!» - начал он активнее тормошить Помидорко, увидев, что тот снова закрыл глаза. 

Внезапно Помидорко окончательно проснулся. Он проснулся и пронзительно закричал.
Касторко, в ужасе, отшатнулся…

Не переставая вопить, Помидорко резко дернулся, изловчился и онемевшей рукой вытащил откуда-то из-за спины большую дохлую осу: «Вот… укусила, все-таки, зараза. Час ползала под одеждой. Ползала, щекотала… а теперь еще и укусила!»

Касторко зашелся от смеха…

Когда нервное напряжение было сброшено, друзья не стали задерживаться возле старых развалин, а поспешили на ужин к тете Касторко. Она обещала испечь к вечернему чаю сладкий пирог для них. Никакие тайны и ужасные сюжеты их более не волновали. По дороге поэты пришли к выводу, что страшные книги незачем писать. Таких историй и так в этой жизни достаточно. А вот смешных и веселых - не хватает.  А ведь веселые книги не менее интересные и, кроме того, очень хорошо поднимают всем настроение: и писателям, которые их пишут, и читателям!
Но если вдруг, все-таки, захочется написать что-нибудь интригующее, то вовсе необязательно жить в старом страшном доме, - решили приятели. Для этого вполне достаточно включить воображение, если оно, конечно, есть. Ну, и фантазия тоже должна присутствовать. И тогда - все обязательно получится, независимо от того, где ты находишься!
___________

Тетя поэта Касторко встала, как обычно, до рассвета. В деревне всегда было много дел по хозяйству. Она встала и осторожно прошла в комнату, где спали гости.
Племянник еще с вечера попросил тетю разбудить его с Помидорко пораньше, чтобы не опоздать на автобус. 
«Не буду будить», - решила тетя. «Так сладко спят… пусть погостят у меня подольше. Работа никуда не денется». 
Она смотрела на спокойные умиротворенные лица поэтов и жалела их, как своих детей: «Устают ведь как от творчества этого… поэты они, как никак. Это ж сколько ума в этих небольших с виду головах? Кто знает, может сегодня их, таких трудолюбивых и таких талантливых, сам Фушкин похвалил бы… и денюх дал!»

Громкий и настойчивый стук в окно оторвал тетю Касторко от утренних грез.
Тетя подошла к окну и раздвинула занавески.
Под окном, за высокими баулами, шалили «бизнес-леди»:
«Эй, поэт, просыпайся! Мы хотим послушать твои стихи… а там как раз и автобус наш подойдет!»