Вопреки всему и всем - Глава 15

Глава 15: Счастье на кончиках пальцев ( Отрывок )

– Настя! Но ты же знаешь, какая у меня работа! Я не могу просто встать и уйти, когда мне захочется. У меня совещания, срочные дела, клиенты… Я же не специально это делаю, чтобы тебя позлить!
– Не специально? А мне кажется, что специально. Или ты просто не ценишь моё время? Я сижу, жду, ужин остывает. Дети спрашивают: "А папа когда придет?" А я что должна отвечать? "Папа очень занят, он работает на благо нашей семьи"? А при этом папа шляется по борделям со своими дружками!!! — писклявый женский голос вернул Лоренцию в действительность. Пытаясь окончательно отогнать вновь нахлынувшие воспоминания, она сосредоточенно разглядывала этих двух людей, которые на протяжении пятнадцати минут не переставая орали друг на друга. Потеряв последнюю каплю терпения, Лоренция поднялась и холодно произнесла:
– Многоуважаемые господин и госпожа Киселёвы. Прекратите кричать друг на друга и давайте попробуем разобраться, как сохранить вам семью. Я вижу, что вы оба чувствуете себя обиженными и недооценёнными. Что, по-вашему, нужно, чтобы это изменить?
Мужчина, самоуверенно раскинувшись на диване, после небольшой паузы задумчиво произнёс:
– Я… я бы хотел, чтобы она понимала: если не перестанет меня пилить, я с ней разведусь.
От услышанного в женщину как будто вселился дьявол. Она вскочила и начала  бить мужа сумкой по голове:
– Ах, ты сволочь такая! Так я для тебя уже не хороша! Весь день с детьми, дом на мне, все бытовые вопросы! А ты приходишь и ждёшь, что я буду тебя ещё и развлекать, выслушивать твои жалобы и ублажать! А теперь, когда ты большой босс, собираешься меня бросить! Фигу тебе, а не развод!
Мужчина, встав с дивана и пытаясь укрыться от ударов подушкой, лишь громко смеялся.
"Ну, вот, опять то же самое," — промелькнула в голове Лоренции, пока она пыталась схватить женщину за плечи и успокоить её. Несколько раз получив сумкой, и не выдержав этого дерзкого поведения, она направилась к дверям и, открыв их, громко произнесла:
– Прошу вас, покиньте мой кабинет. Когда успокоитесь, можете вернуться. На сегодня сеанс окончен.
Оба с удивлением на неё посмотрели и, не говоря ни слова, вновь присели на диван. Лоренция устало выдохнула и уже  собралась закрыть двери, как заметила промелькнувшую тень на полу. Сердце бешено заколотилось, а горло как будто кто-то сжал, не давая ей дышать.
– Здравствуй, Лоренция. Не ожидала меня снова увидеть? — услышала она знакомый голос ещё перед тем, как Юлиан вышел из угла. Резко захлопнув двери, она на ватных ногах направилась к столу. "Пока они здесь, он не посмеет меня тронуть," — промелькнула мысль, как блеск, в её голове. Подойдя к столу, она медленно присела.
– Что с вами? — неуверенным голосом спросила госпожа Киселёва, заметив бледную как стена Лоренцию.
– Ты ещё удивляешься её состоянию после того, как несколько раз ударила сумкой? — ехидно произнёс мужчина и, подойдя к столу, налил стакан воды.
– Вот, выпейте, пожалуйста. Я вас очень хорошо понимаю. Я неоднократно бледнел из-за истерик моей жены. Терапию продлевать нет смысла, я подам на развод, — то ли с облегчением, то ли с сожалением в голосе заявил господин Киселёв.
Лоренция подняла глаза и тихо произнесла:
– Присядьте, пожалуйста. Через минуту продолжим.
И, взяв лист бумаги, быстро написала: "Он здесь! Помоги мне, пожалуйста!" Включив факс, который всегда выключала во время встреч с клиентами, набрала  номер и отправила сообщение.
Пытаясь успокоиться и собраться мыслями, Лоренция взяла в руки блокнот и, открыв его, тихо произнесла:
– Сейчас я вам задам несколько вопросов. Сначала будете отвечать вы, господин Киселёв. А вы, госпожа Киселёва, внимательно прислушивайтесь к ответам мужа. — И, лишая их возможности возразить, Лоренция быстро начала читать заранее подготовленные вопросы:
– Скажите мне, что вы почувствовали, когда впервые увидели свою жену?
Мужчина, не ожидая такого вопроса, немного покраснел и неуверенно ответил:
– Я… я уже даже не помню.
– А вы напрягите память и попытайтесь вспомнить, что почувствовали.
– Смущение и удовлетворение, что она приняла моё приглашение на танец.
– Какие были ваши ожидания от брака?
Тот, ещё больше покраснев, тихо пробормотал:
– А какая разница, какие были, когда так в итоге получилось.
– Господин Киселёв, прошу вас отвечать на мои вопросы, а философствовать будете потом, — недовольным тоном прервала его Лоренция.
– Да какие ожидания? Такие же, как у всех — любящую жену, нормальных детей, дом, дачу. Отдых у моря. Ну какие ещё могут быть ожидания?
– Как вы оцениваете текущее состояние ваших отношений? — не давая мужчине выдохнуть, продолжила Лоренция.
– Никак. Нет уже никаких отношений. Не могу я больше! Устал я всё время слушать её нытьё и упрёки. То я мало зарабатываю, то меня дома нет, то я не занимаюсь воспитанием детей. Я не уделяю ей время. А то, что я, может быть, даже не обедал, никто меня не спросит. И то, что я должен жопу лизать разной швали, лишь бы деньги заработать, тоже никого не интересует! — переходя в крик, мужчина встал и, уже обращаясь к жене, продолжил: — Ты же хорошо знаешь, через что нам пришлось пройти. Неужели тебе не достаточно того, что и всем твоим подругам — косметологи, массаж, магазины и шмотки дорогие? Что тебе ещё нужно, чтобы ты была счастлива?
Женщина, которая всё время тихо наблюдала за мужем, уравновешенным спокойным голосом произнесла:
– Ты.
Услышав ответ женщины, Лоренция с облегчением вздохнула. Она верно распознала Киселёву и очень желала ей помочь сохранить семью. Времена настали тяжёлые. Россия переживала глубокие социально-экономические изменения, которые оказали значительное влияние на брачно-семейные отношения. Это был период распада устоявшихся социальных норм, экономического кризиса, роста безработицы и социального неравенства, что не могло не сказаться на стабильности семей. И, в отличие от советского периода, процедура развода стала более простой, а общественное мнение уже не так сильно осуждало расторжение брака. Это тоже способствовало тому, что люди легче решались на развод, если брак становился невыносимым.
И Киселёв тоже думал, что нет смысла оставаться в браке. Но его жена думала иначе. Именно она настояла на встрече с психологом. И сейчас Лоренция была более чем убеждена, что эта женщина просто так не уступит.
Поднявшись, она подошла к мужчине и, положив руку на плечо, мягко произнесла:
– Господин Киселёв. Единственное, что вам нужно сделать для собственного счастья, – это увидеть свою жену такой, какой вы её увидели в первый раз. И поверьте мне! Упрёки исчезнут, и, как вы выразились, нытьё тоже. Ведь очевидно, что свою жену вы по-прежнему любите, и хорошо понимаете, что ей от вас ничего не нужно, кроме вас самого. Вы думаете, что другая будет вас дома ожидать с ужином до глубокой ночи? Сомневаюсь. Попытайтесь честно ответить самому себе на эти вопросы: "Видите ли вы себя вместе в будущем? Как вы разрешаете конфликты? Есть ли у вас ощущение, что вы близки друг другу? Как вы поддерживаете друг друга в сложных ситуациях? Есть ли у вас ощущение, что роли и обязанности распределены справедливо?" И последний вопрос: "Какие у вас основные ценности в жизни?" Ответив честно на эти вопросы, вы поймёте, что ваша семья — это ваше богатство. И что ваша жена именно та женщина, в которой вы нуждаетесь.
Закончив свою речь, Лоренция украдкой посмотрела на настенные часы. Время окончания терапии неумолимо приближалось. Как будто пытаясь остановить его, она повернулась к женщине и продолжила:
– А вам я посоветую также задуматься над этими вопросами и быть более внимательной к потребностям мужа. Знаю, быть женщиной нелегко. Но вы сильная, и всё вам подвластно.
Женщина, ничего не ответив, подошла к мужу и, обняв его, поцеловала в щеку.
Он, как будто пробудившись от тяжёлого сна, посмотрел на неё мутными глазами и тихо произнёс:
– Прости меня. Я попробую быть лучше. — А потом, подойдя к Лоренции, протянул руку и добавил: — Спасибо Вам, что вы не позволили мне сделать самую большую ошибку в жизни.  А потом, засмеявшись счастливо, как маленький мальчик, взял свою жену на руки и понёс к выходу:
– Ну, наш последний сеанс удался и даже дольше обычного. Нам пора домой. У нас есть кое-какие нерешённые дела. — И шутливо слегка шлёпнув жену по ягодице, собрался открыть дверь. Но не успел. Настойчивый стук заставил его остановиться. Лоренция вздохнула и, пытаясь сохранить спокойствие, дрожащим голосом произнесла:
– Войдите.
Дверь открылась, и на пороге появился младший сержант Кондрашов,  сотрудник Савельева. Лоренция с облегчением вздохнула. Значит, факс дошёл по назначению, и сейчас ей ничего не грозит. Молодой человек, слегка смутившись, увидел прижавшихся друг к другу Киселёвых и тихо спросил:
– Гражданка Бенетти, надеюсь, не помешал?
– Нет, нет, — радостным голосом ответила Лоренция и направилась к нему. — Проходите, мы уже закончили.
– Да, закончили, — так же радостно добавил Киселёв и, ещё раз поблагодарив Лоренцию, нежно придерживая жену за плечи, вышел из кабинета.
Лоренция последовала за ними и внимательно осмотрела площадку. Но там никого не было. Вернувшись в кабинет, она тихо спросила:
– Вы никого не встретили, когда приходили?
– Нет. Хотя, погодите. Кажется, когда я выходил из машины, увидел симпатичного длинноволосого мужчину, который как раз вышел из здания.
– Это был он, — едва шевеля губами произнесла Лоренция.
– Простите, что вы сказали? — переспросил сержант, так как расслышать её слова было невозможно.
Но Лоренция не ответила. Она подошла к окну в надежде, что ей удастся разглядеть улицу. К сожалению, высота и деревья ей этого не позволили. Она тяжело присела на диван и, посмотрев на молодого милиционера, спросила:
– Вас Савельев послал?
– Да, — утвердительно кивая, он с непониманием на неё посмотрел. Спустя несколько секунд добавил: — Сказал, что вас какой-то маньяк преследует, и поэтому я должен вас охранять и сопроводить на работу. Хотя вы уже на работе.
Горько ухмыльнувшись, Лоренция посмотрела на часы и, ничего не отвечая, начала собирать документы со стола.
– Ну что же, пошли меня сопровождать на мою работу.
– Куда? — непонимающе спросил милиционер, но всё же поднялся с дивана.
– Куда, куда? В больницу "Кащенко", — рассмеявшись над его непониманием, уточнила Лоренция.
– А зачем? — всё так же непонимающе допрашивал милиционер.
– Затем, что я там работаю как практикант. Вот и сопровождайте меня, гражданин младший сержант.
Милиционер, поняв, что она слегка над ним насмехалась, угрюмо направился к выходу. Осмотрев площадку и не увидев ничего подозрительного, он лишь кивнул Лоренции, давая ей знать, что может выходить. Выйдя из здания, Лоренция огляделась. Сержант заметив это, сделал то же самое. Не увидев ничего подозрительного, он открыл переднюю дверь старого пошарпанного «Жигули» и дождавшись когда Лоренция сядет в машину, ещё раз оглянулся. Вдали он заметил того самого длинноволосого мужчину. Уже хотел к нему направиться, но тот, видимо поняв, что милиционер его заметил, быстро сел в чёрный БМВ и через несколько секунд, автомобиль исчез из поля зрения. Кондрашов, осознав, что наверняка тот ожидал Лоренцию, решил ничего ей не говорить. Молча сел в машину и не спеша завел мотор. Старенькие «Жигули» недовольно заворчали, и салон наполнился запахом бензина. Лоренция, не отрывая взгляда от зеркала заднего вида, внимательно изучала улицу. Убедившись, что не видит знакомой фигуры, она посмотрела на Кондрашова. Тот выглядел напряжённым, его пальцы нервно сжимали баранку.
– Поехали? — почти шёпотом спросила Лоренция, поняв, что Кондрашов что-то от неё скрывает.
Тот, ничего не отвечая, включил сирену, и автомобиль тронулся.
– А без сирены нельзя? — слегка раздражённо спросила Лоренция. Этот звук вызывал у неё неприятные чувства. "Звук беды", — так она называла сирену.
Младший сержант с удивлением посмотрел на неё и выключил маяки. Лоренция, поняв, что милиционер не особо разговорчив, отвернулась к окну и внимательно изучала улицы города, серые и шумные. Каждая встречная машина казалась ей подозрительной. Она знала, что у Юлиана есть связи. Он мог позволить себе слежку, мог заставить людей работать на него. Чтобы не позволить страху полностью ею овладеть, Лоренция закрыла глаза и попыталась воспроизвести в памяти лица родителей. Чем старше она становилась, тем туманнее были воспоминания о них. Пытаясь вспомнить блеклые черты лиц родителей, она позволила прошлому овладеть своим сознанием..........
– Мамочка, мамочка, у нас будет праздник! — беззаботный детский голосок ворвался в холл небольшого, но уютного дома, стоявшего на берегу Кольского залива, на окраине Мурманска.
Когда-то маленький деревянный домик приобрёл новый облик и превратился в небольшой двухэтажный кирпичный дом с большим холлом и высоким потолком. Деревянную полувинтовую лестницу, находившуюся с двух сторон  холла, освещали окна на всю высоту. Даже несмотря на то, что вся внутренняя отделка ещё не была окончена, в доме было очень светло и уютно. Быстро сняв обувь, девочка с румянцем на щеках вбежала в кухню и, обняв за ноги высокую, худощавую девушку с волосами цвета зрелой пшеницы и глазами, чёрными как ночь.
– Мамочка, правда ведь, что у нас будет праздник? — ещё раз весело спросила она.
– Да, Лорочка, у нас будет праздник. Но тебе так кричать не нужно. Воспитанные девочки себя так не ведут! — спокойным, уравновешенным голосом ответила девушка и, освободившись из объятий ребёнка, отправилась в холл.
Маленькая Лоренция, присев на стул, грустно опустила голову. Опять мама её не обняла. В её юном разуме, как искры, вспыхивали мысли, почему её любимая мамочка всегда такая грустная.
Спустя несколько минут на кухню вошёл низкорослый широкоплечий брюнет с волосами, чёрными как вороново крыло, и глазами голубого безоблачного неба. Его белозубая улыбка, как солнце, вмиг осветила всё помещение. Не переставая улыбаться, он положил несколько картонных коробок, на которых гордо красовался «Медный всадник» и надпись в ярких, насыщенных цветах: «Торт "Ленинградский"».
– А почему это моя милая маленькая принцесса такая грустная? — весело спросил он, подойдя к девочке и нежно обняв её.
— *Tesoro mio! Che cosa ; successo?
Девочка, подняв на него свои глаза цвета незабудки, лишь тихо всхлипнула.
– Но, моя драгоценная, всё будет хорошо. Улыбнись! Ведь у нас будет праздник! — И, подхватив её на руки, он начал кружить по комнате, громко припевая:
«Volare, oh oh
Cantare, ohohoho
Nel blu dipinto di blu
Felice di stare lass;»
– Вальдемар! — строгий голос вошедшей девушки вмиг заставил мужчину прекратить петь и танцевать.
Всё ещё крепко обнимая ребёнка, он подошёл к ней и, нежно поцеловав в щеку, произнёс:
– Слушаю вас, моя королева!
– Вальдемар, ты ведь знаешь, что мне не нравится, когда ты Лоренцию балуешь! — всё так же строго произнесла она, не обращая внимания ни на его поцелуй, ни на его слова.
– Леночка, дорогая, какое же это баловство? — виноватым голосом произнёс он. — Мы всего лишь танцевали и пели.
– Да, танцевали под запрещённую музыку, — как-то грустно ответила девушка и, подойдя к окну, задумчиво посмотрела на разбушевавшееся море.
Мужчина аккуратно посадил  девочку на стульчик  и, подойдя к жене, нежно обнял за плечи. Так, молча, они стояли, смотря вдаль на накатывающие волны. А Лоренция, поглядывая на них, хотела подойти и обнять, но не осмелилась.
Такой Лоренция  запомнила своих родителей: маму — строгую и холодную, как Русское Заполярье, и отца — весёлого и жизнерадостного, как сицилийское солнце, откуда он был родом.
..... Продолжение следует........
http://proza.ru/2025/07/18/1106
*"Моя драгоценность! Что случилось?"