Часть третья. Глава пятая

Стали решать, чье стихотворение произвело большее впечатление, чей стиль оказался наиболее отточенным и совершенным. Все в один голос назвали Черного Феникса. Он крайне смутился от такого внимания.

- Я — ничтожный слуга Его Величества, - вымолвил он, с трудом подбирая слова от волнения. - Что с того, если в молодости я читал трактаты и изучал высказывания мудрых. С тех пор прошло немало лет. Я занимался простым ремеслом и из последних сил служил во славу нашему государству. Я груб и ничтожен в сравнение с теми небожителями, которые окружают меня сейчас. Их ум тонок, а слова сверкают подобно отборным жемчужинам. Мои сравнения просты и не столь благозвучны, чтобы радовать благородный слух столь утонченных особ.

- Не принижайте своих достоинств, князь! - принц в неподдельном волнении взял Черного Феникса за руку. - Истинное благородство лежит Небесной печатью на всем вашем облике. Неподражаемый талант всегда проявит себя. По условиям состязания, победитель в праве требовать для себя награду.

- Мне хотелось бы получить от одной из прекраснейших дам знак внимания, - произнес Черный Феникс с легкой усмешкой в напускной небрежности, - но я в сильном замешательстве. Среди этих красавиц трудно определить самую несравненную; все они готовы посрамит самих небожительниц. Их ум и изящество сплелись подобно чистому яшмовому ожерелью, их внешнее совершенство превосходит знаменитых красавиц древности. Пусть эти феи приблизятся к нам, может тогда я решусь назвать имя непревзойденной.

Принц жестом велел всем придворным дамам сесть в общий круг как можно ближе. Черный Феникс размышлял какое-то время, а затем произнес:

- Я буду счастлив, если госпожа фаворитка одарит меня кубком вина из своих яшмовых ручек. Но, смею ли я, ничтожный смертный, просить об этом?

Услышав эти слова князя, мне стало трудно дышать, свет померк у меня в глазах и я чуть было не лишилась сознания от досады.

Госпожа фаворитка Аромат Хризантемы размеренным движением наполнила кубок вином, приблизилась к князю и, легко изогнувшись в поклоне, подала ему питье. Черный Феникс отпил половину и снова передал кубок госпоже фаворитке. Та, с большим изяществом осушила кубок и, грациозно откинув рукава своего одеяния, соблюдая достоинство, села напротив князя, предлагая ему разные вкусные яства. Вскоре они беззаботно шутили на разные утонченные темы, держа друг друга за  руки.

Все присутствующие дамы пришли в необычайное волнение, внимая их непринужденной беседе. Я же готова была умереть от приступа отчаянья. И тут я почувствовала, как чьи-то руки коснулись моих одежд и с силой обняли меня. Я обернулась и увидела за своей спиной Принца. Я не заметила, как он подсел ко мне по той причине, что была полностью отдана во власть своим чувствам. 

- Сегодня такой прекрасный вечер, - проговорил Принц, сплетая свои рукава с моими. - Я рад общению с тобой, моя нежная сестричка. Только от чего твои глаза не светятся счастьем?

- Мне немного нездоровится... Видно, от усталости, - солгала я. - Меня утомляют долгие застолья и пустые разговоры за заздравными кубками. Если случалось мне бывать на званых пирах, то никогда не позволялось мне засиживаться дольше того времени, когда пробьет вторая стража. Покойная государыня особенно строго блюла мою добродетель и не одобряла моих заигрываний с мужчинами. Молодая государыня Жемчужинка не так строга на этот счет, но я всегда стараюсь сдерживать себя, чтобы не приобрести порочных привычек. Вчера я выпила много вина, поэтому могла вести себя не учтиво. Мне хотелось бы вернуться в свои покои, но знаю — это не понравится Вашей Светлейшей особе.

- Пожалуй, я соглашусь расстаться с тобой сегодня, но знай, что мне не легко было принять такое решение, - проговорил принц, еще нежнее сжимая меня в своих объятьях. - Неволить тебя я не в праве. Я отпущу тебя, если прежде ты дашь согласие сыграть на гуслях одну из тех мелодий, что исполняла вчера, услаждая мой чувственный слух. Этим ты доставишь радость не только мне, но и нашему дорогому гостю. Он, верно, еще не слышал столь дивного исполнения. Насколько счастлив будет каждый из нас, когда его уста исторгнут похвалу несравненной исполнительнице игры на гуслях!

Я молча дала согласие. Тотчас послали двух расторопных служанок за гуслями.

Вскоре из внутренних покоев дворца принесли старинный инструмент, который являл собой гордость королевской династии уже не одно поколение. Гусли были сделаны из дерева вишни и покрыты специальным лаком изумительной прозрачности с тончайшими золотыми блестками в виде рыбьих чешуек; колки были вырезаны из слоновой кости и напоминали очень крошечных драконов и носорогов; струны неоднократно обновлялись, но всегда изготовлялись по тайной, древней технологии из сухожилий кабарги: секрет такого изготовления хранился в семье придворного мастера музыкальных инструментов.

Служанки бережно поставили гусли передо мной на маленькое возвышение. Прежде, чем коснуться струн, я спросила у принца, какую мелодию мне следует исполнить, чтобы порадовать присутствующих. Принц улыбнулся и ответил, что я могу выбрать то, что мне по душе или то, что я могу исполнить лучше всего. Я стала импровизировать на тему «Бурные воды в верховье Илистой реки».

В начале первых тактов я бросила украдкой взгляд на Черного Феникса, но, казалось, мое вступление не произвело на князя должного впечатления: он по-прежнему был увлечен обществом госпожи фаворитки и если его взгляд случайно встречался с моим, то в нем не светилось никаких чувств ко мне.

Как он жесток, досадовала я и, закусив губу, склоняла голову, - такого холодного сердца нет ни у одного кавалера при Дворе!

Принц Агатовый Пояс внимательно слушал мою игру, откинувшись на резную спинку кресла, и изящно подперев голову рукой; на его лице играли радость и высшее чувство наслаждения, он слушал с таким неподдельным вниманием, что я пришла в сильное смущение.

Мелодия была не из простых, а струны натянуты туго — тут можно было легко оплошать. Но мне так хотелось произвести впечатление на Черного Феникса! Я ждала от него похвалы больше, чем от кого-либо из присутствующих. И вдруг, в середине моего исполнения, когда должны были прозвучать самые сильные и волнующие аккорды, неожиданно лопнула одна струна. Дамы дружно вскрикнули в испуге. Я поспешно отдернула руку и порезала пальцы о соседние, тугие струны старинного инструмента. Закапала кровь, словно ярко-алые слезы кукушки. Подбежали Атласный Башмачок и Сизая Тучка, достали кусок небеленого шелка и ловко обернули им кисть моей руки. Я больше не могла сдерживать рыданий и, не попрощавшись, выбежала из павильона. Все, верно, подумали, что я плакала от боли и испуга, но причина моих слез была в совсем в другом. В те минуты я даже не чувствовала боли; я плакала от досады и обиды на князя. Ведь, когда случилось все это, даже принц Агатовый Пояс не на шутку разволновался, лишь лицо Черного Феникса выражало спокойствие и отрешенность, словно его сердце и впрямь превратилось в бесчувственный камень.

Едва я вбежала в свои покои, как тут же поспешно явился придворный лекарь. Его послали вслед за мной госпожа фаворитка и придворные дамы. Лекарь осмотрел мою руку, омыл ее чистой водой, приложил к порезам листья лечебной травы, оставил склянку с мазью и велел служанке трижды в день втирать эту мазь в мои раны. Проделав все несложные процедуры, лекарь, однако, не спешил оставить меня.

- Скажи, Лунная Яшма, тебе нездоровится? - спросил он строго, оглядывая меня своим цепким взглядом. - Ты очень бледна и находишься в таком сильном волнении, что я опасаюсь — в дальнейшем это может плохо сказаться на твоем самочувствии.

- Я так раздосадована на одного кавалера, что не знаю, как можно пережить такое, - призналась я. - И что значит рана на моей руке в сравнении с раной, которую этот кавалер нанес моему нежному сердцу. Скажите, уважаемый лекарь, есть ли на свете такое лекарство или такой бальзам, который способен вылечить недуг, называемый любовью?

- Любовь — она лечит сама по себе. Что же касается мужской холодности или неверности, а я вижу — твоя болезнь вытекает из этого источника, то здесь мой совет таков: не прибегай ни к зельям, ни к чарам, воспринимай все как должное. Есть мужчины, которые гордятся своей независимостью или холодным отношением к предмету своей страсти, но, поверь, уж и мучаются они не меньше, чем гордятся. Стоит ли пренебрегать молодостью и красотой ради безумной страсти к бессердечному кавалеру? Ты так восхитительна, стройна и нежна! Твое тело источает аромат молодой травы и цветочной пыльцы. Нужно привлекать на свою сторону как можно больше прекрасных юношей и зрелых мужчин.

- Почтенный господин лекарь, соизвольте скорее дать мне какое-нибудь снадобье, чтобы унять в груди жар страсти! - взмолилась я. - Что толку выслушивать ваши наставления, если они не приносят облегчения?

- Я знаю много успокоительных снадобий, но их действие кратко, как жизнь мотылька. Сегодня они принесут негу и успокоение, но завтра тебя будет мучить та же болезнь.

Я продолжала требовать, чтобы лекарь немедленно дал мне успокаивающего снадобья и не желала слушать его заумные речи.

Лекарь уступил моей просьбе: вскипятил воду, заварил смесь из мелко истолченных трав и дал мне выпить отвар. Через некоторое время на душе моей стало легко, и сладкий сон сморил меня под шелковым пологом.