Возможен ли устойчивый мир в Украине в обозримом б

              Will there be sustainable peace in Ukraine anytime soon?   
           Reflections of methamonk Angelblazer on the trail of the meetings of 
                the leaders of the countries.
                2025-08-19


              "Clarity is one of the forms of complete fog." — Heinrich M;ller   
              (chief of the Secret State Police, Department IV of the RSHA,   
               Germany, 1939–1945)



       Recent negotiations — Putin with Trump beneath Alaska’s frozen horizons, and then with Zelensky surrounded by his European guardians — have opened, for a fleeting moment, the possibility of long peace. Yet such peace will not be born of rhetoric alone. It demands a covenant of capital, a binding unseen since the Lend-Lease Act of 1941, when the United States provided the Soviet Union with over $11 billion in supplies — nearly $180 billion in today’s measure — an infusion of steel, fuel, and hope that carried the Red Army to Berlin. That covenant, though frayed by ideology, yielded not only victory but a new architecture of order: the United Nations Security Council, the IMF, the World Bank. A modern echo of that bond would aim at no less than a recalibration of the world-system itself.

       But what would such a covenant mean in practice? It would require resurrecting and surpassing the interdependence of the pre-2014 era, when ExxonMobil and Rosneft drilled together in the Arctic, when Boeing’s jets rose on Russian titanium, when American agricultural technology meshed with Russia’s black soil. Today, the axes would be LNG development, critical minerals, aerospace, and food security — a cynical but natural convergence of Russian resources and American capital. Only in such shared industries, not in communiqu;s, can peace be hammered into iron.

       Yet Europe, heir to fading supremacy, would gnash its teeth. The continent remembers its humiliating dependence, when over 40% of its energy came from Gazprom’s veins, and it fears now the prospect of being reduced to a mere spectator in its own theater. But Europe is no monolith: Berlin and Paris, with their historic entanglements in Moscow, might whisper welcome; Warsaw and Vilnius, still haunted by empire’s shadow, would cry betrayal. The jealousy of Europe will be fragmented, but no less dangerous.

       China’s calculus is even darker. Having declared with Moscow a "no-limits" partnership, Beijing has built its ascent on the premise of a divided West and a sanctioned Russia yoked to its markets. A U.S. – Russia rapprochement would not be mere detente — it would be nightmare: the fusion of Russian raw power with American technological-military might. Worse still, it could create an alternative gravity well to the Belt and Road Initiative, offering Central Asia and beyond a choice that Beijing has labored to deny.

       Here lies the true battlefield: the invisible ledgers of empire. SWIFT transactions, frozen reserves, sanctions — these are today’s cannons. Yet capital, when pressed, mutates: Russia has rerouted its trade to Asia, developed alternatives to SWIFT, and built a war economy that grows even under embargo. The West’s financial weapons erode with each circumvention, and the geometry of power shifts silently.

       Thus the Methamonk’s verdict: treaties inked in parliaments are fragile; treaties enforced by the flow of oil, titanium, wheat, and dollars endure. Unless Washington and Moscow bind themselves again at this deeper stratum, the war in Ukraine will not be extinguished but prolonged — its fields serving as both battlefield and altar for the unfinished economy of empires.


              Возможен ли устойчивый мир на Украине в обозримом будущем?   
         Размышления метамонаха Ангелблазера на полях встреч лидеров стран.
                2025-08-19


              «Ясность - это одна из форм полного тумана»- Генрих Мюллер
              (начальник тайной государственной полиции (IV отдел РСХА) Германии
               1939-1945)

       Недавние переговоры — Путина с Трампом под промёрзшими небесами Аляски, а затем в Вашингтоне с Зеленским в окружении его Европейских опекунов — на мгновение приоткрыли возможность долгого мира. Однако такой мир не родится от одной лишь риторики. Он требует завета капитала, связующей силы, невиданной со времен закона о Ленд-Лизе 1941 года, когда Соединенные Штаты предоставили Советскому Союзу помощь на сумму более 11 миллиардов долларов — почти 180 миллиардов в сегодняшнем исчислении — поставки стали, топлива и надежды, что увеличило шансы дойти Красной Армии до Берлина. Тот завет, хоть и порванный идеологией, породил не только победу, но и новую архитектуру мирового порядка: Совет Безопасности ООН, МВФ, Всемирный банк. Современное эхо той связи должно быть направлено ни много ни мало на переосмысление самой мировой системы.

       Но что бы значил такой договор на практике? Он потребовал бы воскрешения и преодоления взаимозависимости эпохи до 2014 года, когда ExxonMobil и Роснефть вместе бурили в Арктике, когда самолеты Boeing поднимались в небо на Российском титане, когда Американские агротехнологии сливались с Русским черноземом. Сегодня осями стали бы разработка СПГ, критические минералы, аэрокосмическая отрасль и продовольственная безопасность — циничная, но естественная конвергенция российских ресурсов и американского капитала. Лишь в таких общих отраслях, а не в коммюнике, мир можно выковать из смертельного железа.

       Однако Европа, наследница увядающего превосходства, будет скрежетать зубами. Континент помнит свое унизительное зависимое положение, когда более 40% его энергии текло по жилам «Газпрома», и теперь он страшится быть низведённым до роли простого зрителя в собственном театре. Но Европа не едина: Берлин и Париж со своими историческими связями в Москве, возможно, втихаря приветствуют это; Варшава и Вильнюс, до сих пор преследуемые тенью империи, закричат о предательстве. Ревность Европы будет фрагментирована, но не менее опасна.

       Китайский расчёт ещё мрачнее. Провозгласив с Москвой «безграничное» партнерство, Пекин выстроил свой подъем на предпосылке разделённого Запада и санкционной России, прикованной к его рынку. Сближение США и России стало бы не просто разрядкой — это был бы кошмар: слияние российской сырьевой мощи с американской технологическо-военной силой. Что ещё может быть хуже, это могло бы создать альтернативный центр притяжения инициативе «Пояс и шёлковый путь», предложив Центральной Азии и другим регионам выбор, который Пекин тщательно пытался отрицать и замаскировать.

       Вот где лежит истинное поле битвы: невидимые гроссбухи империи. Транзакции SWIFT, замороженные резервы, санкции — это сегодняшние пушки. Однако капитал, будучи прижатым, мутирует: Россия перенаправила свою торговлю в Азию, разработала альтернативу SWIFT и построила военную экономику, которая растет даже под эмбарго. Финансовое оружие Запада размывается с каждым обходом санкций, и геометрия власти беззвучно смещается.

       Таким образом, вердикт Метамонаха: договоры, подписанные в парламентах, хрупки; договоры, скрепленные потоками нефти, титана, пшеницы и долларов, долговечны. Если Вашингтон и Москва вновь не свяжут себя на этой более глубокой основе, война в Украине не угаснет, а затянется — её хлебородные чернозёмы будут служить одновременно и полем битвы, и алтарем для незавершённой экономики империй.