Часть третья Глава четвертая Встреча друзей

Внизу ресторана «Метрополь», в кафе, сидели Ветров, Николай Гаврилович и Лютин. Они встретила Сергея в аэропорту и решили немного пообщаться после долгой разлуки.
- Эх, Серега! Молодец, что приехал! Я так рад тебя видеть! Ну, давай еще по одной, - Николай Гаврилович еле сдерживал эмоции.
- Слышал, что  ты сейчас в Военно- Медицинской Академии преподаешь? - Ветров задал вопрос Гавриловичу.
- Учу уму разуму будущих военных врачей. И ты знаешь — доволен! Вот сейчас очень рад, что все так случилось. Когда в запас ушел, чтоб не сидеть дома, пошел в платную клинику. Проработал там три года и завыл. Не долго думая подал свои документы на конкурс в Академию и меня взяли. Кстати, господа, обратите внимание — все «богдановцы» достойно по жизни в люди выбились. Все-таки закалка  командира сыграла свою роль в каждом из нас. Леня, извините, Леонид Андреевич, в Сосновом бору, начальник торпедного  цикла; ты, Ветров, — возглавляешь штаб флота; Анатолий  — заведует кафедрой Академии; Игорь  — в Москве рулит Адвокатской Коллегией. Короче, перечислять и перечислять. Мы же у Богданова были его последним экипажем. «Последыши», так сказать. Жаль, Серега, что за такое время виделись редко. Но ты, молодцом, как и раньше хорош, подтянут. Как личная жизнь? Дети, внуки?
Ветров на вопрос Николая Гавриловича не ответил.
- Леня, не знал о твоем повышении. Поздравляю. Как Лена? - Ветрову все было интересно и ново.
- Ты ее сегодня увидишь. Она, наверное, уже у Богдановых. Там и Нина Старчак, Толя с женой.
- Ну что, еще по одной, и будем собираться. Леонид, ты у нас сегодня штурман, так, что прости дорогой, выпью лишнюю за тебя, - констатировал факт Николай Гаврилович.
Лютин улыбнулся.
- Ты и без меня лишнюю выпьешь.
Николай Гаврилович взглядом стал искать официанта. Неожиданно его лицо осветилось улыбкой.
- Батюшки, глазам своим не верю. Евгения Павловна, добрый день! Какими судьбами у нас в Метрополе?
Женя стояла с коробкой, только что упакованного в ресторане торта.
- Гаврилович, ты меня уже и не удивляешь. Привет, ребята. Вы уже должны быть у нас!
- Женька, а торт  кому?
- Дамам!
Ветров рассчитался с официантом  и молча взял коробку у Жени. В какой-то момент, буквально секундой, их взгляды встретились.
- Я на машине. Вы как? - уточнила Евгения.
- У нас есть личный  дилижанс!
- Барствуете, Николай Гаврилович? На личном дилижансе Метрополь посещаете?
- Женя, вот чтоб ты знала, моя прабабушка была фрейлиной при императорском дворе.
Женя рассмеялась.
- Гаврилович, в прошлый раз она у тебя была помощницей Чехова, и  всех уверял, что возможно ты его правнук.
- Евгения Павловна, тогда возьмите меня к себе в машину, как правнука великого писателя с учетом, что мы с вами еще и  коллеги, вместе с Антоном Павловичем.
- Поехали, время идет. Вас дамы ждут! - скомандовала Женя.
- Дамы? Господа, женщин нельзя обманывать ожиданием! Немедленно в дорогу!
Машина Жени некоторое время была еще впереди, но потом, после светофора она несколько отстала и потерялась в потоке.
Ветров молчал в дороге. Леня понимал его состояние и не беспокоил его расспросами.
Не такой  Сергей представлял себе встречу в Женей. Он ужасно не хотел разочарований. Но судя по ее  доброжелательной  улыбке, позитивному настрою - настороженность ушла. Правда, случайно  брошенная фраза Гавриловича, что женщин нельзя обманывать ожиданием, резанула по уху.
«Хотя, все я тогда сделал правильно!» - убеждал себя Сергей, - « У нее сейчас все прекрасно: муж — настоящий мужик, сыновья, материальный достаток который позволяет ей прекрасно выглядеть и не отказывать себе ни в чем. Что еще женщине надо? Хотя, что я себя убеждаю? Получается, что если бы она связала судьбу со мной, то была бы неухоженной и старой? Нищенствовала бы? Или сыновей мне не родила бы? Или я не настоящий мужик? ».
По службе Ветрова и Богданова судьба  не сталкивала. Богданова после Академии отправили сначала на штабную работу во Владивосток. Было много сложностей, флот переживал страшнейшие потрясения, но Александр Сергеевич твердо знал, что это безумное время пройдет, надо только выстоять и максимально сохранить то, что еще можно спасти. Судьба его столкнула с уникальным человеком  Ашотом Аракеловичем Саркисовым. Академик, вице адмирал, крупнейший специалист в области атомной энергетики, человек, который всю жизнь отдал флоту, заметил в Богданове  способность — умение вести переговоры на уровне профессиональной дипломатии добиваясь результата, что в период перестройки удавалось далеко не всем. Наблюдая за всей вакханалией, что творилась с «оптимизацией» армии и флота у офицеров не выдерживали нервы. Ашот Аракелович взял его в Научно-технический Комитет ВМФ в котором Александр Сергеевич  проработал до его фактического расформирования, успев защитить  диссертацию. А в период «сердюковщины» Богданов перешел работать в Научно-исследовательский институт кораблестроения и вооружения ВУНЦ ВМФ «Военно-морскую академию». Там он продолжил заниматься вопросами взаимодействия МО с проектирующими организациями, которые разрабатывают проекты подводных лодок  и подводных судов для арктической транспортной системы, а также подводные технические средства по исследованию и ведению работ на морском шельфе.
Эта работа оказалась настолько сложна и ответственна, что Богданову приходилось не раз почти с боем отстаивать и защищать интересы флота, которому нужны были новые корабли.
- Ты чем-то расстроен? - прервал молчание Лютин.
- Все нормально. Просто встреча с Женей была неожиданной.
- Когда Богдановы в Питер переехали, они нас на новоселье пригласили. Моя Лена, Нина Старчак, Толина Маша, жена Гавриловича очень сдружились. По театрам вместе ходят. В Москву к Лизе часто ездят. Ветров,  хочу тебя спросить: а все-таки, почему ты на Жене так и не женился? Ведь, такая возможность была и не раз. И ждала она тебя, насколько я знаю.
- Не любил, потому что.
- А кого любил?
- Ту, которой сегодня уже нет на этом свете. Это очень была непростая история. Я не хочу о ней вспоминать.
- Мы уже и приехали. Эти «эскулапы» раньше нас прибыли, - произнес Леня, паркуясь у Жениной машины, - Мне после встречи хотелось бы с тобой поговорить, Сережа.
Ветров внимательно посмотрел на друга.
- Об операции «Охота на лис», - продолжил Леонид.
- Понятно. И зачем — тоже понятно.

***
Ветров и Лютин зашли в дом, как раз в тот момент, когда приехал Даня.
Шум, гам стоял вокруг. Все его обнимали и целовали. Даня стоял растерянный в тельняшке и рюкзаком в руках, а за ноги его обхватила маленькая  Оля.
- Мой папка, мой! - говорила девочка, пытаясь отстранить всех остальных.
- Любимые мои, я прибыл! Хочу умыться, переодеться и обнять каждого!
Когда все успокоились, пришло время всем сесть за стол и уже в спокойной обстановке порадоваться встрече.
-Дождалась, мать, своих орлов, - произнес Гаврилович, и то ли от нахлынувших чувств, то ли от торжественной минуты,  голос его немного задрожал. - Даня, Павлик! Здесь, за столом, сейчас все те, кто помнит не просто, как и когда вы родились, а и как каждого забирали из роддома. Так, что сегодня за этим столом сейчас собралась большая флотская семья! Наша общая семья! Прошу прощения, что начал разговор не по званию, но эмоции переполняют. Александр Сергеевич, ты  старпомом тогда был, помнишь? Приходишь ко мне и говоришь: «Гаврилович, завтра сына забираю с роддома. Чего с собой брать надо в роддом?».
Богданов рассмеялся.
- Николай Гаврилович, такое не забывается.
- Тогда разреши огласить этим отпрыскам детали?
- Разрешаю!
Гаврилович откашлялся.
- Так вот. К выписке Даниила готовился не только его отец, но  и экипаж. Наш «Женсовет» приготовил для этого события необыкновенный подарок. Из  частей тельняшек была сшита пеленка на которой был написан год, число и место рождения новорожденного. Так, Александр Сергеевич?
- Так.
Женя подскочила и вышла в соседнюю комнату.
- Я так понимаю, что сейчас принесут доказательство моих слов.
Через минуту появилась Женя в руках которой была семейная реликвия. Она ее разложила и на ней были три записи: Даниил, Павел и Ольга.
Все присутствующие взбудоражились не только увиденным, сколько еще и личными воспоминаниями.
- И у меня такая есть, - произнесла Нина.
- И у нас, - воскликнула Лиза.
- Так вот, - продолжил Николай Гаврилович.- Эта традиция появилась впервые в Новороссийске. В такую пеленку был завернут мой отец, который родился во время великой Отечественной войны, будущий капитан первого ранга Гаврила Александрович Семенов. Я принес сегодня его  фотографию и фото этой пеленки, на которой записано мое имя, имя моего брата, имена внуков.
Николай Гаврилович взял паузу, пока все успокоились после ярких воспоминаний.
- Еще раз прошу прощение, что первым хочу произнести тост, не по рангу, но глядя на Даниила Александровича  и Павла Александровича, не удержался. Ребята, вы наша гордость! Вы гордость флота, гордость матери. За вас!
Ветров изредка поглядывал на Женю. Ему было интересно за ней наблюдать через время прожитых лет.
Она сидела рядом с сыновьями и с такой невероятной нежностью и любовью смотрела то на одного, то на другого.
Даня стал почти копией Александра Сергеевича. Загорелый, плечистый с русыми волосами, напомнил Ветрову то время, когда он сам был в этом возрасте.  А Павлик унаследовал взгляд Жени и улыбку. Черты его были не так по-мужски грубы, а во всем его  образе прослеживалась интеллигентность, как раньше бы сказали - «голубая кровь». Ребята были в форме, что вызывало у всех присутствующих восторг.
Счастливую женщину описать невозможно, а счастливую мать и подавно. Конечно, за столько лет Женя изменилась, но к удивлению Ветрова, она стала еще красивее.
Есть у женщин такая красота, которая видна только в зрелом возрасте. И она завораживающая. С такими женщинами не сравнится ни одна молодая красавица, потому, что в их красоте есть вкус жизни.
Счастливые женщины отличаются блеском глаз, потому, что в них  отражение состояния души, которая чаще радовалась чем огорчалась.
Если ждать чудо, то оно не придет никогда. Жить без выставленных условий и требований. Жить с желанием, радостью и любовью. У тех, кто умеет жить, красота сохраняется больше, потому, что их жизнь уже красота.
( продолжение следует)