Романтика с дымком

В какой-то момент я поняла, что мой муж перестал смотреть тем особенным взглядом, который говорит: «Я хочу тебя прямо сейчас, несмотря на то, что ты в растянутой футболке и с зубной пастой на подбородке». Вместо этого наши вечера превратились в безмолвный ритуал: он — в кресле с ноутбуком, я — на диване с сериалом, и разговоры исключительно о том, кто завтра забирает ребенка из школы.

Именно поэтому в среду я решила устроить романтический ужин. Почему среда? Потому что в среду не бывает романтических ужинов — в этом и фишка. Вторая фишка заключалась в том, что я, мягко говоря, не Джулия Чайлд. Моя кулинарная карьера закончилась, не успев начаться.

Но любовь и интернет творят чудеса. К трем часам дня у меня был план: свечи, вино, музыка и три блюда, которые, по заверению улыбчивой блогерши, «приготовит даже новичок». Ключевое слово здесь «даже» — оно вселяло надежду.
Отправив мужа за сыном к его маме (стратегический ход, дающий мне три часа форы), я приступила к реализации плана. Первым в списке стоял французский луковый суп. «Всего-то нужно нарезать лук и карамелизировать его», — подмигнула мне блогерша. Я не знала, что такое карамелизация, но это звучало как что-то из детской сказки, а значит, не могло быть сложным.

Через пятнадцать минут я рыдала. Не от счастья и не от предвкушения романтики. От лука. Шесть головок, которые нужно было «нарезать тонкими полукольцами», вызвали у меня фонтан слез. К тому моменту, когда последняя луковица была порезана, я напоминала участницу реалити-шоу, которая только что узнала, что ее не взяли в финал.

«Теперь карамелизируем лук на медленном огне 40 минут, постоянно помешивая», — радостно сообщила блогерша. Сорок минут? Постоянно помешивая?

Да я не могу постоянно делать что-то дольше восьми минут — именно столько я выдерживаю медитацию перед тем, как начать составлять список покупок в уме.
Но я была полна решимости. Включив таймер и поставив кастрюлю на плиту, я приступила к следующему пункту: стейки. «Важно, чтобы мясо было комнатной температуры», — наставляла блогерша.

Я достала стейки из холодильника и положила на разделочную доску, мысленно поаплодировав себе за предусмотрительность — купила их еще вчера.

Вернувшись к луку, я обнаружила, что он начал подгорать. «Постоянно помешивать» оказалось не просто рекомендацией, а жизненно важным условием. Кто бы мог подумать, что это говорилось серьезно?!

Снизив огонь до минимума, я стала помешивать, чувствуя себя ведьмой над котлом. Только вместо волшебного зелья у меня получалась какая-то подозрительная масса, которая никак не хотела превращаться в «золотистую карамель».

Звонок в дверь прервал мою колдовскую деятельность. Курьер! Я поспешила открыть, оставив лук на попечение высших сил.

— Распишитесь здесь, — протянул планшет курьер, с интересом принюхиваясь.
— Что-то горит? — спросил он, когда я торопливо царапала подпись.
— Романтика, — ответила я и захлопнула дверь.

Лук перешел от стадии «золотистый» к стадии «черный бриллиант уголь». Но у меня не было времени на сожаления — на очереди был десерт, «потрясающе простой шоколадный фондан». По словам блогерши, «его невозможно испортить».

Она не знала, с кем имеет дело.

Растапливая шоколад на водяной бане, я немного увлеклась и решила попробовать кусочек. Потом еще кусочек. И еще. К моменту, когда шоколад растаял, его количество уменьшилось примерно на треть. Пришлось добавить еще, из заначки, которую я держу на случай ПМС-апокалипсиса.

Взбивая масло с сахаром, я вспомнила про стейки. Они все еще лежали на доске, но теперь в компании кота, который с интересом обнюхивал мясо стоимостью «как половина коммуналки».
— Брысь! — шикнула я, размахивая венчиком, с которого разлетались капли масляно-сахарной смеси. Одна из них приземлилась прямо на морду кота, который решил, что это объявление войны, и завопил, стратегически отступая к дивану.

Мельком взглянув на часы, я поняла, что у меня осталось чуть больше часа. Нужно было ускориться. Я решила готовить стейки и одновременно заканчивать тесто для фондана.

«Разогрейте сковороду до очень высокой температуры», — советовала блогерша со сверкающей улыбкой человека, у которого никогда не срабатывала пожарная сигнализация.
Я выставила конфорку на максимум и вернулась к десерту. Добавив муку и какао, я получила смесь, которая отдаленно напоминала тесто для фондана, если смотреть на него после трех бокалов вина. Впрочем, я решила, что это неплохой знак — ведь именно столько бокалов я и планировала выпить за ужином.

Разлив тесто по формочкам, я почувствовала запах. Не тот приятный запах готовящейся еды, а тот самый, который обычно сопровождается звуком пожарной сирены. Пустая сковорода на плите раскалилась до состояния маленького солнца и теперь радостно дымила.

В панике схватив сковороду (голыми руками, потому что когда паникуешь, мозг работает в режиме «и так сойдет»), я взвыла от боли и выронила ее. Она приземлилась на пол с грохотом, который наверняка слышали соседи и не только те, которые жили под нами, но и двумя, а, может, и тремя этажами ниже.

В этот момент зазвонил телефон.
— Дорогая, мы уже подъезжаем, — радостно сообщил муж. — Как дела?
— Превосходно, — прохрипела я, пытаясь одновременно охладить обожженную руку под краном и оттереть подошвой тапка черное пятно на полу. — Жду не дождусь.

После звонка я оценила ситуацию: суп превратился в угольную жижу, стейки все еще лежали сырые, десерт стоял в формочках непонятно какой консистенции, а в мойке красовалась перегретая сковорода.
Романтический ужин катился в тартарары
У меня оставалось двадцать минут до прихода мужа и сына, рука горела огнем, а в глазах стояли слезы — то ли от лука, то ли от обиды на себя.

В отчаянии я схватила телефон и набрала номер ближайшей пиццерии. «Романтика отменяется», — думала я, заказывая огромную пепперони, которую мой муж любит больше всего на свете.

Когда дверь открылась, я стояла посреди кухонного Армагеддона со свечой в одной руке и бокалом вина в другой.

— Что здесь произошло? — осторожно спросил муж, оглядывая поле боя.
— Я пыталась приготовить тебе романтический ужин, — вздохнула я. — Но, кажется, романтика и я существуем в параллельных вселенных.

Сын, мгновенно оценив обстановку, предусмотрительно удалился в свою комнату с планшетом, буркнув что-то про домашнее задание.
Муж осторожно взял мою руку и посмотрел на красное пятно ожога.
— Ты обожглась? — в его голосе было столько нежности, что я чуть не расплакалась снова.
— Хотела приготовить стейки, — добавила я. — А еще суп... Но ничего не вышло...

Муж рассмеялся и обнял меня.

— Почему же? Вышло! Одно то, что ты вообще на это решилось уже очень романтично!

В этот момент раздался звонок в дверь — приехала пицца.

— Идеальное завершение, — улыбнулся муж. — Давай поужинаем при свечах, как ты и планировала, только с пиццей.

Мы устроились на диване с пиццей и вином, я положила голову ему на плечо и почувствовала, как его рука нежно гладит меня по волосам.

— У тебя что-то в волосах, — сказал он, извлекая кусочек шоколада. — Это часть десерта?

— Это часть меня, — ответила я. — Творческий хаос в чистом виде.

Он поцеловал меня так, как не целовал уже давно — с жадностью и нежностью одновременно.

— Ты абсолютно сумасшедшая, — прошептал он. — И я безумно тебя люблю.

Романтика не в идеальных стейках и не в безупречных десертах. Она в этих моментах — неидеальных, смешных, иногда даже катастрофических, но наших. В его взгляде, когда он смотрит на меня с томатным соусом на подбородке и считает самой красивой женщиной на свете.

Иногда нужно спалить ужин, чтобы разжечь огонь в отношениях. И знаете что? Я бы сожгла еще сотню луковых супов, если бы каждый раз это заканчивалось так, как сегодня — его руками в моих волосах и шепотом «я люблю тебя» в темноте.
Но в следующий раз, пожалуй, я все-таки закажу ужин из ресторана. Потому что романтика романтикой, а объясняться с диспетчером пожарной службы, мне надоело...