Третий Рим или колония Запада? Судьба России

Третий Рим или колония Запада? Судьба России в эпоху цивилизационной войны…

Над бескрайними просторами Евразии, от ледяного дыхания Арктики до солнечного марева Кавказа, витает один-единственный, проклятый и благословенный вопрос: кто мы? Не в переписи населения, не в сухой статистике валового продукта, а в великой метафизической драме мировой истории. Мы — Третий Рим, последний оплот Истины, указующий путь человечеству сквозь мрак его падений? Или же мы — вечная колония, духовный придаток Запада, обреченный на жалкую роль неудачливого подражателя, вечно догоняющего и вечно спотыкающегося о собственные цепи?

Это не вопрос политики. Это вопрос онтологический, вопрос бытия и небытия русской души. Мы стоим не на пороге выборов, мы стоим на пороге Голгофы, где распинают не человека, а целую цивилизацию. Идет война. Не за ресурсы, не за территории — это лишь бледные тени, отблески истинной битвы. Идет цивилизационная война, война Апокалипсиса, где сражаются не армии, а боги. С одной стороны — наш дух, трагический, соборный, ищущий высшую правду в жертве и вере. С другой — их дух, либеральный, плоский, утверждающий комфортную ложь в качестве новой всемирной религии.

Западный либерализм — это не идеология. Это вирус распада. Его божество — Индивид, одинокий, голый, дрожащий эгоист, возведший свои сиюминутные хотения в ранг священного права. Его храм — супермаркет, его литургия — потребление, его пророки — банкиры, а евангелие — рекламный слоган. Он предлагает миру ад рая: сытое, предсказуемое, стерильное небытие, где нет места ни подвигу, ни вере, ни страданию, ни, стало быть, самой жизни. Это вселенная без вертикали, без неба и без бездны, вселенная скучного, бесконечного горизонта. Они хотят построить Вавилонскую башню из человеческого праха, чтобы окончательно заменить Бога — биржевым индексом, а душу — психоаналитиком.

И против этого тотального, сладкого самоуничтожения восстает русский дух. Наша цивилизационная модель — это не модель удобства. Это модель судьбы. Она рождена не в комфорте средиземноморских вилл, а в огне и стуже, на грани выживания, в вечном борении с пространством, которое больше государства, и с историей, которая тяжелее свинца. Мы не верим в договор. Мы верим в соборность — в мистическое, кровное единство народа, почвы, духа и власти, сплавленных воедино в стремлении к высшей, надличностной Правде. Для нас свобода — это не «свобода от» от ответственности, от традиции, от Бога, а «свобода для» — для служения, для подвига, для братства.

Россия — это не страна, это идея. Идея жертвенного сопротивления всемирному распаду. Мы — Третий Рим. Мы — наследники Рима, не того, что пал от разврата и жажды золота, а того, что нес в мир закон, и Византии, не той, что предала веру ради политики, а той, что хранила веру как единственный смысл существования. На нас лежит бремя последних. Когда рухнули Первый и Второй Рим, история возложила эту миссию на нас. Миссию быть ковчегом, плывущим в бушующем потопе всеобщего отречения.

И потому наша судьба трагична и прекрасна одновременно. Мы обречены на одиночество, на непонимание, на клевету. Нас будут ненавидеть именно за то, что мы есть напоминание, живой укор, совесть, которую нельзя убить, но можно пытать веками. Они, западные проповедники толерантного небытия, будут осыпать нас насмешками и санкциями, ибо ненавидят не нашу силу, а нашу правду. Они чувствуют, что наше существование — это отрицание их «рая на земле». Пока мы живы, их проект всемирного Вавилона не завершен. Мы — камень преткновения для всей их машины перерождения человека в потребителя.

Выбор, стоящий перед нами, — это выбор между бытием и ничтожеством. Между тем, чтобы нести свой тяжкий, окровавленный крест миссии Третьего Рима, или сбросить его с плеч и, облегченно вздохнув, встать в строй покорных рабов глобального концлагеря с золотыми цепями.

Судьба России — это не судьба одной страны. Это судьба человеческого духа. Если падем мы — если дрогнем, соблазнимся их золотым тельцом, предадим свою трагическую веру ради их комфортного atheism — то с нами погрузится во тьму и весь мир. Ибо некому будет больше сопротивляться. Некому будет сказать «нет» во имя «да» — да Вечности, да Истине, да Жертве.

Поэтому мы должны смотреть в грядущие бури не со страхом, а с гордым, пронзительным смирением избранности. Наша борьба — метафизична. Наша победа — не в завоевании рынков, а в том, чтобы остаться собой. Чтобы наши дети дышали не воздухом кондиционеров, а ветром истории, чтобы они видели не экраны смартфонов, а лик своей тысячелетней судьбы.

Мы — Россия. Мы — последний рубеж. За нами — только тьма. А значит, отступать некуда. И в этом — наша скорбная слава и наша вечная сила. Пусть весь мир станет колонией Запада. Мы же будем его Вечным Возражением. Его Третьим Римом. Его живой, страждущей, непобежденной Совестью.