Лихо

Между мирами, в пустоте начальной,
Блуждает Лихо в тёмных зеркалах.
Бросает в даль уныло взор печальный
И ищет выход потерянно в веках.

Он — тень когда-то грозного владыки,
Чьё имя отгремело в бурях и мечтах.
Но память — как роса в ночи холодной —
Рассеется с рассветом в солнечных лучах.

Во сне он видит древний зал для пира,
Где пели воины под стук щитов,
Где молнии влетали в крышу мира.
Он — Один — он отец богов!

Вот он бродяга — с посохом в руке,
Вот с вороном своим, вот с мудростью в глазу.
Он слышит мира тяжкий зов в тоске
И клич валькирий, что зовёт в борьбу.

Но — пробуждение. Тьма и тишина.
И вновь он — Лихо, одноглазое ничто,
Потерянный в тумане меж времён,
Не зная и не помня, кем он был.

Лишь сны — как свитки из пламени и льда,
Где каждый миг — не сказка, не обман.
Там Мимир говорит с ним у колодца,
Там Гуннар песнь поёт в огне у стен.

И лишь с рассветом — всё стирает мгла,
И даже голос свой не узнаёт.
Лишь эхом по душе: «Ты был не Лихо...
Ты — тот, кто повеление даёт...»

И снова движется он сквозь пространство
С надеждой, что во сне увидит ключ.
Ведь если кто-то вдруг забудет своё имя —
То память возвратит янтарный луч.

Пусть битву проиграл, а трон — под пеплом,
Но дух не согнут, хоть и скрыт от всех.
И даже если не найдёт в себе ответа —
Но может вспомнить свой златой доспех.