Анализ аффектированной социальной чувственности

Попалась мне такая статья.
Не знаю кто автор.
Есть только такое резюме-абстракт.
Но сначала изложу свою позицию.




Ниже критический разбор заявленной позиции с поправками и рекомендациями.
Постарался быть строгим, но конструктивным: укажу на теоретические пробелы, эмпирические риски и альтернативные интерпретации, а также предложу, как аргументацию можно укрепить.


Коротко:
 проблема аффектированной социальной чувственности в том, что когда общественное пространство всё сильнее организуется через предэмоциональные интенсивности и визуально нарративные коды, это уменьшает место для рефлексии, критики и институциональной ответственности — и делает общество уязвимым к манипуляции, поляризации и несправедливому распределению внимания и власти.

Развернуто — ключевые проблемы

1. Превалирование интенсивности над смыслом
- Аффект ценится за силу «впечатления» (шок, восторг, гнев), а не за аргументы и доказательства.

Это ведёт к коротким, ярким сообщениям, которые «запускают» внимание, но не способствуют глубокому пониманию.


2. Манипулируемость и индустрия эмоций

- Алгоритмы, медиа агенты и политические акторы оптимизируют контент под эмоциональную реакцию.

Аффективная экономика превращает чувства в ресурс — для кликов, пожертвований, голосов — иногда без учёта истины и последствий.


3. Эпистемическая ранимость
(потеря доверия к знанию)

- Быстрые аффективные волны способствуют распространению неверных нарративов и фейков, потому что эмоционально заряженная информация распространяется быстрее, чем проверенная.

Это подрывает коллективные основания для рационального решения проблем.


4. Поляризация и секционирование опыта

- Аффекты склонны к групповому усилению: сообщества усиливают общие переживания и закрываются от оппонирующих точек зрения. Это усугубляет конфликты и делает диалог трудным.


5. Коммодификация и неравномерный доступ к видимости

- Не все голоса могут «вируснуть».
Те, кто контролирует платформы, бюджеты и сети, получают непропорциональное влияние. Аффективная видимость не равна моральной легитимности.


6. Эмоциональное истощение и выгорание

- Постоянный аффектный поток (тревога, возмущение) истощает ресурсы людей, снижает способность к рациональному действию и снижает эмпатию к «медленным» проблемам.

7. Репрезентация и исключение

- Аффективные форматы часто фиксируют и закрепляют стереотипы, маргинализируют голоса, чьи переживания не соответствуют модным изображениями. «Свидетели» выбираются неравномерно.

8. Нечёткие границы ответственности

- Когда аффект распределён между платформой, контентом и пользователями, становится трудно определить, кто отвечает за вред (психологический, политический, юридический).


9. Десубъективация и инструментализация человека
- Люди рискуют становиться источником реакции (реактивной массы), а не автономными агентами, способными к рефлексии и коллективному действию на основе аргументов.

Как с этим можно работать — практические направления

1. Медиа  и эмоциональная грамотность
- Обучение распознаванию манипуляций, проверке фактов, умению отделять интенсивность реакции от её основания.

2. Проектирование платформ и алгоритмов с учётом общественного блага
- Прозрачность ранжирования, снижение приоритета «шоковых» сигналов, инструменты для контекстуализации контента.

3. Институциональные механизмы проверки и модерации
- Независимые проверки фактов, ответственные редакции, механизмы апелляции и справедливой модерации.

4. Поддержка «медленных публичных пространств»
- Форматы обсуждений, где важны длительность, аргументация и разнообразие участников (форумы, опросы, общественные слушания).

5. Поддержание плюрализма представлений
- Усиление локальных и маргинальных голосов, поддержка культурного разнообразия и горизонтальных сетей распространения.

6. Этические нормы для акторов аффектной экономики
- Кодексы поведения для политиков, брендов и медиа при использовании эмоциональных стратегий.

7. Исследовательская верификация
исследования аффекта (физиология + сетевой анализ + этнография), чтобы не полагаться только на интуицию или теоретические метафоры.

Короткий вывод
Аффектированная социальная чувственность не сама по себе «плохая» — эмоции и визуальные образы важны для мобилизации, смысла и солидарности.

Проблема в том, как она сегодня организована: при доминации алгоритмов, коммерческих интересов и скоростных медиа аффект часто вытесняет рефлексию, справедливость и институциональную ответственность. Решение требует комбинации образовательных, технических, институциональных и исследовательских мер, чтобы направлять энергию аффекта в общественно полезные и справедливые практики.


- Мультиметодные исследования аффекта (физиология + сетевой анализ + этнография), чтобы не полагаться только на интуицию или теоретические метафоры.

Короткий вывод
Аффектированная социальная чувственность не сама по себе «плохая» — эмоции и визуальные образы важны для мобилизации, смысла и солидарности.

Проблема в том, как она сегодня организована: при доминации алгоритмов, коммерческих интересов и скоростных медиа аффект часто вытесняет рефлексию, справедливость и институциональную ответственность.

Решение требует комбинации образовательных, технических, институциональных и исследовательских мер, чтобы направлять энергию аффекта в общественно полезные и справедливые практики.

Ключевые проблемы и возражения

1. Языковая и концептуальная неясность (
жаргон как маскировка)

- Текст насыщен сложными терминами («аффектированная социальная чувственность», «эстетическое бессознательное», «топологически определённый субъект;свидетель»), но без чётких определений.

Это затрудняет проверяемость утверждений и делает позицию уязвимой для обвинений в пустой теоретической игре.


- Рекомендация:

дать оперативные определения ключевых категорий и показать, чем они отличаются от уже существующих в литературе (emotion/affect, unconscious/aesthetic unconscious, narrative/iconic regimes).


2. Размытие границ между аффектом и эмоцией

- Утверждение о «действии аффекта, в отличие от действия индивидуальных эмоций» требует уточнения: какие именно свойства приписываются аффекту (коллективность, интенсивность, предконцептуальность) и как они эмпирически отделимы от эмоций?


- Рекомендация:

оперировать существующими дебатами — Massumi (аффект как предэмоциональная интенсивность), Sara Ahmed (эмоции как социально направленные) — и показать, на какой стороне автор и почему.

3. Онтологическая и причинно;следственная гиперболизация «гиперреальности»
- Тезис о том, что «экзистенциальный аспект жизни поглощён символическими и институциональными стимулами» звучит детерминистски.

Это игнорирует агентность людей, устойчивость повседневных практик и контрпрактик (resistance, counter;publics).

- Контраргумент: те же сетевые среды создают и новые формы реальной практики и коллективной организации (см. исследования цифровых сообществ, активизма).

- Рекомендация: уточнить масштаб утверждения — речь о массовых медиа;практиках, о специфических институтах или о повсеместном феномене?


4. Отсутствие исторического и социополитического контекста

- Позиция выигрывает от культурно;философских рефлексий, но плохо связывает феномен с конкретными историческими, экономическими и классовыми причинно;следственными связями (инфраструктура медиа, капитал, власть).


- Рекомендация:
интегрировать анализ политэкономии медиа (McChesney, Couldry), показать, кто заинтересован в «производстве образов» и какие институциональные интересы стоят за нарративно;иконическими режимами.



5. Методологическая недостаточность

- Высокий теоретический уровень не сопровождается предложениями по эмпирической верификации. Что значит «аналитика аффекта» на практике? Как измерять «аффективную структуру» или «эстетическое бессознательное»?

- Рекомендация:
предложить методологию (комбинация дискурс;анализа, визуальной семиотики, этнографии, психофизиологии, сетевого анализа), а также кейсы для тестирования (мемы, политические кампании, массовые протесты).



6. Эстетическое бессознательное — слишком метафорично и нефальсифицируемо
- Идея эстетического бессознательного привлекательна, но рискует стать метафизической: как отличить его проявления от просто культурных конвенций или технологических алгоритмических предпочтений?

- Рекомендация: уточнить механизмы (психоаналитические? нейронаучные? культурно;исторические?) и показать эмпирические маркеры.


7. Универсализация и игнорирование различий

- Тезис предполагает универсальную связь «мыслимое—немыслимое» для всех субъектов и культур.

Это упускает плюрализм переживаний и геокультурные различия в нарративных/образных репертуарах.

- Рекомендация:
ввести компаративный анализ — различные сообщества по;разному артикулируют аффект и образность.


8. Политическая наивность: субъект;свидетель как продукт конфигурации
- Описание «субъекта;свидетеля политики, познания и искусства» может маскировать идеализацию — кто становится свидетелем и на каких правах? Если образующийся субъект приписан топологически, появляются вопросы легитимации, исключения и репрезентации.

- Рекомендация:
ввести анализ власти и исключения (Foucault, Bourdieu) — кто говорит, чьи свидетельства признаются и почему.


Альтернативные/комплементарные подходы

1. Политэкономия медиа и материалистский анализ — чтобы показать институциональные стимулы, которые формируют нарративы и иконические практики


2. Теории аффекта из разных традиций:

- Massumi (аффект как телесная интенсивность),
Sara Ahmed (эмоции как формирования границ),
Brian Lowney
Использовать это для более аккуратного разграничения понятий.


3. Когнитивно;нейронаучные и эмпирические подходы

— для проверки того, что называется «предконцептуальными» реакциями и как визуальные/нарративные стимулы активируют общие схемы.


4. Гендерный
/расовый и постколониальный фокус — чтобы понять, как субъективность свидетеля определяется не только эстетикой, но и структурными неравенствами.


Как усилить аргументацию — практические рекомендации

1. Операционализировать термины: дать четкие рабочие определения и индикации измеримости.

2. Привести эмпирические кейсы:
анализ вирусных мемов, политических видео, визуальных кампаний — показать, как нарратив/иконика формируют аффект на примере.

3. Смешанные методы:
сочетать визуальный/дискурсивный анализ с физиологическими измерениями (частота сердцебиения, GSR) и сетевой аналитикой (распространение контента).


4. Включить контраргументы и альтернативные объяснения:

от технологического дизайна алгоритмов до привычек восприятия и исторических традиций образности.


5. Проработать политическую импликацию:

кто выигрывает от описываемой «конфигурации», какие стратегии сопротивления возможны.




Тезис о ключевой роли нарративных и иконических образов в «аффектированной социальной чувственности» — потенциально плодотворен, но сейчас он больше риторический, чем аналитический. Чтобы стать действительно убедительным, требуется:

- ясность понятий,

- эмпирическая операционализация,

- учет власти и контекстов,

- комбинированная методология и

- внимание к разнообразию переживаний.




... напишу краткую контрстатью;рефлексию в академическом стиле, которая критикует исходную позицию и предлагает более строгую альтернативу.


1) Рабочие определения ключевых терминов (операционализация)



1. Аффект (affect)


- Определение: предэмоциональная интенсивность, проявляющаяся как телесная реакция и модифицирующая внимание и поведение до вербализации. 


- Операционализация: измеряется через сочетание физиологических индикаторов (GSR, ЧСС), самоотчётов о мгновенном состоянии (шкалы переживаемой интенсивности) и наблюдаемых поведенческих маркеров (взгляд, остановка/ускорение действия).



2. Эмоция

- Определение: социально и когнитивно сформированная, именуемая реакция на объект/ситуацию с определённой семантикой (страх, гнев и т.д.). 
- Операционализация: фиксируется через вербализованные категории (опросник), выражение лица (FACS), контекстуальный смысл и длительность реакции.


3. Аффектированная социальная чувственность

- Определение: коллективно форми;руемая предконцептуальная восприимчивость к стимулам (медийным, институциональным), которая структурирует массовые ориентации внимания и поведения. 


- Операционализация:

проявляется в массовых временных корреляциях физиологических/поведенческих откликов на единые стимулы и/или в синхронности эмоциональных комментариев в цифровых потоках.



4. Эстетическое бессознательное

- Определение: система пред- и непроявленных эстетических схем и форм (визуальных, нарративных), которые структурируют восприятие и именно через которые аффект циркулирует, прежде чем быть осмысленным. 


- Операционализация:

выявляется через частотный и структурный анализ визуальных/нарративных паттернов, повторяющихся метафор и неизвестных авторам культурных реминисценций; проверяется экспериментально (восприятие «без объяснения»).


5. Нарративный режим (режим производства/чтения нарративов)

- Определение:
способ организации смыслов через последовательность событий/качеств (сюжет, персонаж, конфликт, разрешение). 

- Операционализация: кодируется через присутствие сюжетных структур в тексте/видео (анализ сюжетных актов, актантов, хронологии).


6. Иконический режим (режим визуальных образов)


- Определение:

способ организации смысла через статичные/динамичные визуальные формы, символы и их композицию, где значимость задаётся не хронологией сюжета, а визуальной метафорой, композицией, символикой. 


- Операционализация:
 
визуальный контент кодируется по признакам: композиция, колорит, метафоричность, визуальные стереотипы, наложение текста/изображения.


7. Разделённый аффект
(distributed affect)


- Определение:
аффект как процесс, распределённый между людьми, артефактами и медиа;средой (не индивидуальная «вещь», а объектно;составной процесс). 

- Операционализация: отслеживается через взаимодействия (репосты, комментарии, реакции) и временные профили интенсивности в сетях.


8. Темпоральное и пространственное измерение когнитивного компонента

- Определение:
как когнитивные элементы аффекта артикулируются во времени (импульс ; закрепление ; ретроспекция) и в пространстве (локальные группы, сети, публичные места). 



- Операционализация:
временные ряды реакции аудитории, гео; и сетевые карты распространения.


9. Субъект;свидетель
(witness;subject)

- Определение: позиция субъекта, которому приписывается право/обязанность фиксировать и свидетельствовать о событии, превращаясь в репрезентативный узел публичного аффекта.



- Операционализация:

определяется ролями в дискурсе (создатель контента, очевидец, репортер) и уровнем легитимации (виральность, цитируемость, признание медиа).


10. Топологически определённый субъект

- Определение:
субъект, чья идентичность и функции определяются не только психо;социально, но и расположением в медиатопологии (узел сети, позиция в алгоритмической архитектуре). 

- Операционализация:
индексируется через сетевые метрики (центральность, брокерство), доступ к аудитории и алгоритмическую видимость.



2) Протокол исследования
(кейc: вирусный мем) — подробный план

Цель:
исследовать, как нарративные и иконические режимы в мемах производят и распространяют «аффектированную социальную чувственность», и какие механизмы делают мем «свидетелем» общественной ситуации.



 Источник

Стратегии рефлексии социальной чувственности

В анализируемой статье рассматривается вопрос, почему обращение к нарративным и иконическим образам занимает стратегически важное место в рефлексии аффектированной социальной чувственности.

Для прояснения смысла этого вопроса была описана специфическая роль социальной чувственности и ее современная конфигурация.

В гиперреальности информационных сетей экзистенциальный аспект человеческой жизни поглощен символическими и институциональными стимулами, которые больше не являются репрезентантами рациональных или традиционных метанарративов, а обладают характером «несознаваемых восприятий».

В ходе исследования было установлено, что ключевой задачей в рефлексии данного феномена является аналитика аффекта.

Действие аффекта, в отличие от действия индивидуальных эмоций, опирается как на психофизический стимул, так и на когнитивные компоненты.

При этом когнитивная структура аффекта реконструируется благодаря обращению к эстетическому бессознательному, проявления которого в изобразительных и нарративных фигурах определенного эстетического режима отсылают к особой связи между мыслимым и немыслимым, видимым и невидимым, высказанным и невысказанным.

С опорой на теоретические результаты нарративного и иконического поворотов было показано, как нарративный и иконический режимы производства и чтения образов выступают существенными элементами конфигурации темпорального и пространственного измерения когнитивного компонента разделенного аффекта.

В конце статьи раскрыта роль рассмотренного конфигурирования в возникновении и становлении топологически определенного субъекта-свидетеля политики, познания и искусства.