Основатели поселения Гудермеса?

               
                ВВЕДЕНИЕ

Главным недостатком большинства работ, написанных по истории возникновения поселений
на территории Чечни в последние годы является то, что, ссылаясь на однажды приведённую
мысль, на уровне гипотезы или догадки, в дальнейшем вся пишущая братия продолжает
ссылаться на неё, как на неоспоримый факт истины. Известно, что количество мнений – это
еще не истина. Речь в дальнейшем повествовании пойдёт об истории города Гудермес.
        Фундаментальный труд об истории этого города пока не написан. Правда, отдельные статьи,
        в местных журналах и газетах, затрагивающие данную тему, неоднократно появлялись.
         Но все эти работы страдают серьезными недостатками, т.к. в них отсутствует
         конкретный исторический материал, характеризующий общественный строй чеченцев
          времени возникновения поселения Гудермес. Нет архивных данных, исторических карт,
          даже народных приданий об этом поселении, который постепенно перерос в город.
 Таким образом, вопросы кем, когда и по какой причине основали Гудермес до сих пор
 остаются без ответа и не освещенными с ответственным вниманием. А между тем изучение
этих весьма важных вопросов поможет нам правильно понять многие исторические стороны
развития любимого всеми жителями города Гудермеса.
Чтобы с чистой совестью смотреть в будущее, нам нужно внимательно изучить прошлое.
Помятуя, что любое новое возникает из недр прошлого, мы должны нести в будущее
рациональные традиции прошлого, сочетая с замечательными свершениями настоящего.
Народ должен хранить в памяти уроки мужества и благородства, высокого и самоотверженного
патриотизма своих далеких предков, которые символически воплощены в образах эпических
чеченских героических поэмах (илли) и других сказаниях, а также в памятниках
материальной культуры (башнях, культовых объектах, могильниках). Ведь к древним
могилам своих предков люди приходят, прежде всего, для того, чтобы глубже познавать
        историю своего народа, чтобы почтить память борцов за его лучшую долю. В поисках материала
        по истории возникновения поселения Гудермес я проштудировал из интернета архивные
        материалы, которые были написаны и изданы русскими авторами по теме возникновения
        качкалыковского общества в 16-18 веках, в которое входило и поселение Гудермес.
Эти  архивные документы и карты, свидетельствуют о зарождении и происхождении
качкалыковского общества.* Архивные записи тех лет приводятся ниже.
(Википедия: Качкалыковское общества образовалось в первой третьи XVIII в. на землях
принадлежащих Аксайскому княжеству. Основателями являлись нахчмахкоевские
тейпы: Алерой, Айткхаллой, Бильтой, Беной, Гордалой, Курчалой, Сесаной, Харачой,
Цонтарой, Чартой, Энгеной, Шуоной. Этноним качкалыковцы, как и большинство
других чеченских племенных названий, связан с наименованием местности).
 Впервые этот термин упоминается не ранее XVI—XVII вв и терчется во мраке
 отдаленных веков. Исследуя качкалыковское общество XVII и XVII1 веков, мы оперируем
отнюдь не самыми ранними формами его родовых организаций, ибо к этому времени
в результате взаимовлияния племен и народностей здесь произошли весьма обширные
глубокие трансформации общества. На протяжении нескольких веков качкалыковцами
почти не интересовались, и до недавних лет никто из историков не брался за глубокое
изучение их экономического строя, общественно-политической и культурной жизни,
за воссоздание документально-правдивой истории этого общества

КАЧКАЛЫКОВСКОЕ ОБЩЕСТВО. Одно из самых ранних плоскостных обществ.
Восточной части Чечни находилось на северной покатости невысокого Качкалыковского
хребта (0,3-0,4 тыс.м. над уровнем моря)* (Архив СОНИИ.Ф.38.Оп.1.Д.168.Л.170,185;
АКАК.Т.I.Тифлис, 1868.Стр.82; АКАК.Т.VI.Ч.Тифлис, 1875.Стр.800), вытянутого до 30 км.
В направлении от р. Гумс (в районе впадения её в Сунжу) до левого берега р. Аксай.
От подошвы хребта на север, до течения Терека, тянется Качкалыковская плоскость
(она включается зачастую и в Кумыкскую равнину, как ее западная часть).
В 1732 г. в русских источниках были названы качкалыковские «деревни», как:
«1. Сику (Исти-су), 2. Нуян-берды (Нойбоьра \Нойберд), 3. Анонгур (Осхар/Ойсангур),
4. Кошкилды, 5. Али-аул (Аллерой), 6. Наурус». Комендант Кизляра, А.И. Ахвердов,
 указывал, что «по правому берегу Терека, расстоянием от реки в поле, в 20-ти, 18, 15,
 13 верстах выведенные с давних времен аксаевскими владельцами и поселенные
в теперешних местах под особым названием Алты Качилык».
С.М. Броневский, используя данные автора XVIII в. И.А. Гильденштедта, также назвал
качкалыковские селения в направлении расположения с востока на северо-запад:
«Кашгелды, Курчи аул, Науруз аул, Нуим берди, Ойсунгур, Истесу (Горячая вода/Горячей».
Их основателями являлись нахчмахкоевские кланы – аллерой, айткхаллой, бильтой, беной,
гордалой, курчалой, сесаной, харачой, цонтарой, чартой, энганой, шуоной.
(АВПРИ МИД  РФ. Ф. Сношения России с Грузией, 1768-1774гг.Оп.110/2.Д.7.Л.421-421об.,
422об.;  Блиев М.М. К вопросу о присоединении народов Северного Кавказа к России/
/Вопросы истории. 1970. №7. Стр.50.).
Русский историк С. Броневский в своем труде «Новейшие географические и исторические
известия о Кавказе» пишет: «К сим же мирным чеченцам причислить должно шесть деревень,
расположенных в плодородных долинах, Каш-Гелды, Курчи-Аул, Науруз-Аул, Нуимберды,
Ойсунгур, Исти-Су. Сия последняя известна теплицами Св. Марии, при оной находящиеся
и заключает в себе более 400 дворов».  Близкие к качкалыковцам, но организационно
не входящие в общество, являлись и другие равнинные селения на Качкалыковской
 плоскости, прилегающие к левому берегу Терека – «Хасса Мекен,, Балчи, Герземе,
Дадиюрт, Умараджи», насчитывающие от 45 до 87 дворов. А вот численность собственно
 качкалыковских аулов по данным Клапрота (1807 г.) равнялись: Кошкельды – 300
дворов, Нойбоьра – 350, Ойсунгур – 350, Исти-су – 500*. (АВПРИ МИД РФ.Ф.Сношения
России с Грузией,  1768-1774гг.Оп.110/2.Д.7.Л. 422об.; Архив ЧИРКМ. Оп.2.Чв.3.Д.5.Л.3.;
 Бутков П.Г.  Указ.соч.Ч.1. Стр.303)
Традиционно считалось, что «сии качкалыки» были «выведены» аксайскими князьями
из гор и поселены на данном месте «на известных уговорах». Горцы обязывались князьям
ежегодной податью по «сане пшеницы со двора, и, кроме того, поголовным сбором
выходить на один день на княжеские поля для полевых работ». Другие данные
дополняют этот перечень обязанностью давать по овце со двора и выставлять
по воину с семьи. Так, качкалыковские аулы выставляли по половину войска
Аксаевского княжества – 1500 человек. В целом князья в отношениях с горскими
обществами, в т.ч. и с качкалыками, имели «очень небольшое влияние» на внутреннее
управление*.(АВПРИ МИД РФ.Ф. Кабардинские дела, 1762-1771гг. Оп.115/2. Д.6.
 Л.115об.-116; Бутков П.Г. Указ.соч.Ч.1.Стр.291).
        А.Буцковский в работе «Выдержки из описания Кавказской губернии и соседних горских
областей 1812 года» дает следующие сведения: «Сии качкалыки, размножившись
с приходом многих новых чеченцев… вышли из всякого послушания, овладев участками
между реками Гуйдюрмезом и левым берегом Аксая». Согласно заявлению аксайской
княжеской фамилии от 1805 г., они «лет с шести назад (т.е. к 1799г. - Т.Т.) утратили контроль
над Качкалыком. Между тем, еще в 70-80-х гг. XVIII в. общество Качкалык платившее подати
 аксаевской владельческой фамилии в целом «за управление», а не за пользование землей,
 стало все чаще выражать свое недовольство. Так, в 1782 г. в Кизляр следует письмо
«мичгизских» (в данном случае качкалыковских) старшин: «Актолла, Айваза, Тонгара,
Биймурза» и других, которые сообщают, что они на народном собрании общества
(«мы в одно место обществом собрались, советовали, что наши владельцы с нас умеют
только збирать подати, а порядочно содержать нас не знают») поэтому приняли решение
отказаться от выплат. Наконец, старшины и народ договорились с двумя представителями
аксайской княжеской фамилии «что они нас должны содержать так, как отцы их содержали,
а мы должны им платить дань и давать коду (штрафы) покуда (князья) будут жить
        порядочно»*. (История СССР. Первая серия.Ч.3.М.,1967.Стр.648; Смирнов Н.А. Указ.соч.
        Стр.99-100).
Хозяйство качкалыковцев и союзных с ними аулов по Тереку развивалось вполне стабильно,
что привлекало сюда значительное число переселенцев. Пользуясь выгодами обладания
обширными пахотными землями, широкими степными пастбищами и преимуществами
торговли в богатых торговых центрах Кумыкии и всего Тереко-Сулакского междуречья
качкалыковцы выходят во второй половине XVIII в. наряду с ведущими обществами Чеченской
равнины в ранг самых развитых районов Чечни*. (АН ЧР.Грозный, 2009г. Я.З. Ахмадов.
 Очерк исторической географии и этнополитического развития Чечни в XVI-XVIIIв.
 Стр.185-186). Самым древним чеченским поселением, по фольклорным данным и письменным         источникам,
является Исти-су. В документе «Перечень доходов шамхалов», написанном на
арабском языке, говорится, что «… жители селения Исти-су выплачивали     шамхалам подать по 100 быков. Часть соседственных с Дагестаном районов Чечни, в том числе и земли нашего района подпали под власть дагестанских феодалов где-то в XV-XVI вв. выходит, что аул Исти-Су к тому времени уже был.
По достоверным источникам мы определили территорию Качкалыковской
плоскости (участок между реками Гудермес и левым берегом Аксая); количество
населенных пунктов (6 аулов) и приблизительную численность дворов собственно Качкалыковских аулов. Теперь вопрос, почему в источниках
1732-1812 гг., где перечисляют названия аулов Качкалыковсковского общества, отсутствует аул, деревня, селение Гудермес? Вот теперь мы понимаем, что легенды местных историков, утверждающих, что поселению Гудермес 300 лет, ссылаясь на сомнительные небылицы (легенды) не подтверждаются свидетельствами авторов трёхсотлетней давности в своих исторических трудах
о качкалыковском  обществе.
Тем не менее, прекрасно понимая неверность своих рассуждений на счёт времени
Возникновения поселения Гудермес, они в каких-то своих амбициозных целях, своими
 надуманными «трудами» по данной теме, продолжают пудрить мозги и закладывать
в сознание молодому поколению и всему населению ложь об возникновении, возрасте
и основателях г. Гудермес, хотя и нет у них конкретных убедительных исторических фактов,
доказывающих свою правоту. Отсутствие информации касающейся населенного пункта
Гудермес в архивных документах очевидна, из выше приведённых свидетельств авторов
царской России, хотя в них упоменается река Гудермес.  Получается  так, что упоминание
речки с названием Гудермес для местных авторов, равнозначно названию города или
поселения Гудермес. Отличная гениальная догадка местным авторам дала возможность для
подтасовки, «есть речка – будет и город». Вдобавок, к той малой части выше предъявленных
нами известных фамилий авторов и их высказываний, есть множество архивных документов
в литературе разных народов о нашем крае, имеются достаточно подробные военно-топографические
 и торгово-экономические карты. 
                ГЛАВА 1
Хотелось бы начать изучение истории Гудермеса с работ знаменитого исследователя Кавказа
Адольфа Петровича Берже (1828-1886).
Краткая биография А.П. Берже: - После окончания в 1851 г. факультета восточных языков
Санкт-Петербургского университета А.П. Берже начинает работать в канцелярии Кавказского
наместника князя М.С. Воронцова, где от младшего помощника чиновника по секретной
части дослужился до председателя Кавказской археографической комиссии.
Издание "Актов" комиссии и стало его главным научным трудом. Всего им было издано
10 томов (11 книг), отразивший временной период с начала XVIII века до 1855 г.
А.П. Берже является также автором множества работ и переводов, среди которых
"Материалы для описания нагорного Дагестана" (1859), "Чечня и чеченцы" (1859),
"История адыхейского народа, составленная по преданиям кабардинцев Шора – Бикмурзин –
Ногмовым" (1861), "Кавказ в археологическом отношении" (1874), "Этнографическое обозрение
 Кавказа" (1879) и др. Статьи, опубликованные ученым в журналах, сборниках газетах –
"Русская старина", "Кавказ", "Труды Московского археологического общества",
"Кавказский календарь", "Этнографическое обозрение Кавказа",- свидетельствует о его
глубочайшем знании истории, географии, этнографии народов, проживающих в регионе.
По свидетельству русского драматурга А.Н. Островского, Берже был "замечательно
остроумным и весьма образованным человеком, незаменимым собеседником и первым
лицом на Кавказе по своему обширному знакомству с краем"*
 (Материал из Википедия: А.П. Берже.)
А. П. Берже проделал огромную работу собирая предания чеченского народа. Но изучая
различные фазы развития чеченского народа, у которого нет записанной истории, чуждого даже
самих письмен, наука должна обратиться к его приданиям и к другим памятникам его
старины. В этом отношении придания племен и народов, рассеянных по горам и ущельям
Кавказа, составляют драгоценный исторический материал для основательного изучения их быта
 и нравственных особенностей. Можно сказать без преувеличения, что придания эти,
приведенные в строгую научную систему и сплоченные между собой, представили бы довольно
полную картину, точную обрисовку их умственного склада и тех элементов, какие заключает
в себе для будущего развития. Предания всех почти народов тождественны между собою
в общих чертах, особенно с той стороны, что в них главное сохранились сказания о подвигах
и делах людей былого времени. Содержанием их служит всегда действительный факт,
который, живя в устах народа, переходил от поколения к поколению.
В сочинении А.П. Берже «Чечня и чеченцы»: - Место жительства Чеченцев в древнейшие
времена, по весьма темным сбивчивым преданиям, находилось выше Шуэти, Чаберли
и Чаэнти, куда они пришли из Нашхэ, урочища упоминаемого в вышеприведенном нами
рассказе Саит-Курт-Магомета. Рядом с этим именем мы встречаем так же и Меэстэ,
где, как говорит Заур, (Придания, со слов приданных Чеченцев, долго живших
в непосредственных сношениях  низовым и горным Чеченским населениям; имена их:
Заур и Саит-Курт-Магомет) было местопребывание их было Молкха. Такое тождество
двух преданий дает повод думать, что Маэста и Нащихэ были первобытными местами
жительства Чеченцев. Откуда они уже позже перешли к верховьям рек: Аксая, Гудермеса
и Хулхулау в землю, известную под именем Ичкерия, и называемую самими Чеченцами
Нохчи-Мохк, т.е. «место народа», на всем пространстве по соседству Ичкерии до правого
берега Терека. Эпоху описываемых нами происшествий можно определить только
приблизительно, считая пределами их конец 16 или начало 17 столетия.
Поселившись в Ичкерии, новом своем отечестве, Чеченцы пришли в соприкосновение
с Калмыками, живущими разбросанно по укрепленным деревням.
Наличный документальный и эпиграфический материал позволяет утверждать,
что на территории Гудермесского района в XVII веке были населенные пункты.
Более того, освоение этих земель должно было идти еще ранее – в XV-XVI вв.
И вот почему. В 1380 году Куликовом поле русские войска разгромили татар, навсегда
подорвали могущество Золотой Орды. В 1480 году на Руси окончательно уничтожили
татарское иго. Вначале XVI в. Золотая Орда прекратила свое существование.
Распад ее и очищение бассейнов Терека и Сунжи от татаро-монгол позволило предкам
чеченцев постепенно осваивать плоскостные земли и заниматься мирным трудом.
Щедрые, плодородные земли за качкалыковским хребтом, покрытые густыми богатыми
дичью лесами и орошаемые реками плодородными почвами, издавна привлекали
внимание горцев. Избыточное население густонаселенных горных аулов постепенно
переселяется на плоскость. Не вызывает сомнение и тот факт, что земли Гудермесского
района были заселены еще в предмонгольскую эпоху. Натиск численно превосходящих
татаро-монгол заставил их после героических сражений уйти в горы и оттуда
продолжать борьбу с захватчиками. Между ними происходили неоднократно
столкновения, о которых свидетельствуют курганы, встречаемые на землях,
занимаемых в то время Калмыками. Расселение из Нашихэ, говорит Заур, совершилось
при сыне Молкха Тинавин Вису (Тинийн Виса – прим. Т.Т.), о котором мы сейчас
будем иметь случай говорить. Рассказ о нем у Заура несколько сокращен, но по содержанию
совершенно схож с тем, который сообщил мне Качкалыковский наиб, что меня
и заставило оставить без внимания первый и дать преимущество последнему,
как более подробному. (Качкалыковский наиб Бата Шамурзаев, один из помощников
консультантов А.П. Берже при составлении последним его очерка «Чечня и чеченцы»)
 Здесь предание получает некоторую историческую достоверность. В то время между
Калмыками пронесся слух о необыкновенной красоте одной Чеченки, отбитой Тинавин-Вису
 у Чеченца Каната. Слух этот дошел до Калмыцкого хана. Место жительства этого хана
 в предании не означено; известно только, что неподалеку от Маюр-тупа было укрепление
Али-Султана-Кала, откуда Чеченцы вытеснили Калмыков и заняли около укрепления
место, которое ныне называется Маюр-туп, т.е. «стан храбрых». Итак, когда хан узнал
о чудной красоте женщины, увезенной Тинавин-Вису, тогда он отправил к нему послов
просить у него красавицу для себя, в знак совершенного примирения и дружеского союза.
 Тинавин-Вису согласился, и несколько знатных Чеченцев отправились в стан Калмыка
с подаренною ему женщиною. Он принял их ласково, не хотел отпустить их без приличного
сану его подарка и спрашивал – чего они желают. Чеченцы, видевшие довольство и роскошь
в которых жил Калмык, просили уступить им земли по сю сторону Терека.
Калмык благосклонно их выслушал и объявил, что у него очень много земель за Тереком,
что земли эти почти не обитаемы, и следовательно ему ничего не стоит самому перейти
за Терек, куда он через месяц и обещал переселиться. Чеченцы не нахвалятся умом
хана, особенно выразившимся в настоящем случае, они говорят, что подобная уступка
со стороны Калмыка была следствием весьма благоразумной политики, Калмык ясно
 видел, что ему невозможно будет долее держаться на занимаемых им землях по причине
беспокойного и воинственного духа соседей. И так он дал им обещание удалиться за Терек.
Два месяца спустя, троя чеченских узденей: Цвантуро-Меэтти (Маьхьти – прим. Т.Т.)
и два зятя его Гордало-Эльгукко (Элжаркъа – Т.Т.), женатый на старшей дочери,
и Харачо-Уэзи (1уьза – Т.Т.), женатый на младшей дочери Цвантуро, отправились смотреть
земли, занимаемые Калмыками, дабы удостовериться, сдержал ли Калмык обещание
и очистил ли свои владения на правом берегу Терека. На всякий случай, целью этого
путешествия они выставили охоту, как благовидный предлог, а путем избрали Аксай.
Следуя вниз по реке, они не встретили Калмыков. Так достигли они Терека, до того места,
где впоследствии основали Дадан-Юрт, оттуда они отправились к Сунже, где убили козу
и расположились отдохнуть. Место это называют Алахан-Юрт. Оно понравилось Гордало
и он просил старика Меэтти предоставить ему это место; но Меэтта, как и Дадан-Юрт,
так и Алахан-Юрт предназначил себе, а зятю своему Харачо-Уэзи, сказавши Гордало,
он посмотрит место еще дальше и тогда увидит, что можно дать ему. Между тем, отдыхая
и жаря шашлык, они увидели на Исти-су дым и приняли это за бивуак оставшихся
 Калмыков; они встревожились, затушили костер и удалились в леса. Эльгукко вызвался
лично удостовериться в справедливости испугавшей их причины. Он стал пробираться
к тому месту, где виднелся дым, и приблизившись к нему, был поражен странным
зрелищем – хромой и расслабленный заяц подошел к ручью, выкупался в нем и вышел
на берег совершенно бодрым. Ручей этот славится и в настоящее время свойством вылечить
ломоту. Эльгукко прокрался к тому самому месту, откуда поднимался дым, и не нашел там
никого, а то, что они приняли за дым, было, ничто иное, как пар, испускаемый горячим
источником. Здесь Эльгукко удалось убить тура, которого один рог он принес к двум
своим товарищам. Умахан-Юрт и Исти-су были отданы Эльгукко.
Цвантуро, Эльгукко и Харачо, удостоверившись, что Калмыки окончательно покинули
занимаемые ими земли по правую сторону Терека, возвратились в Ичкерию и объявили
своему племени Чеченцев, что оно может наконец поселиться на покинутых Калмыками
землях. И так племя Чеченцев заняло все пространство между правым берегом Терека,
Сунжею, хребтом гор, опоясывающим нынешнею Чечню, и Старым Аксаем, теперь
не существующим; аул этот находился подле Герзель-аула и существовал до умерщвления
генералов Лисаневича и Грекова (в 1825 году), после чего Старый Аксай был совершенно
скрыт и сравнен с землею. Что касается до трех предприимчивых Чеченцев, отважившихся
обозреть покинутые Калмыками владения, то они разделились следующим образом:
на долю старика Цвантуро-Меэтти и его зятя Харачо-Уэзи достались Дадан-Юрт,
Алахан-Юрт и Ойсангур. Сам Цвантуро поселился в Ойсенгуре. Гордало-Эльгукко
получил во владение Умахан-Юрт и Исти-су. (А.П. Берже «ЧЕЧНЯ И ЧЕЧЕНЦЫ» Тифлис
1859 стр. 130)
Как мы видим, еще 160 лет назад жители и народности, проживавшие на
территории Чечни убежденно знали, что представители Г1ордалой занимают
территорию от реки Гудермес до территории селения Ойсангур и от реки Терек до
хребта Качкалык.
Предание, рассказывая нам в таком виде переселение Чеченцев из гор на плоскость,
не опровергает того мнения, что выход их был вынужден, вследствие размножения населения
и тесноты в горах. Выселились же они на равнину обширную, покрытую густым
непроходимым лесом, нашли здесь большое раздолье, прорубили себе поляны и, селясь
отдельными хуторами, в короткое время обзавелись стадами и табунами лошадей
и сделались весьма зажиточными.
   
                ГЛАВА 2.
               ПРЕДАНИЯ  О ПОСЕЛЕНИИ  Г1АЛБОЙН
            Из преданий старцев стала известна история возникновения и гибели поселения Г1албойн-чу
            (Г1албойн) в начале 18 века (1717 г.). Истинность рассказов старцев подтверждается датами
            на надмогильных стелах, которые сохранились на кладбище, уничтоженного царскими
            войсками села Г1албойн. История началась в одной из качкалыковских деревень Исти-су.
            Где жили и живут потомки Гордало Эльгукко ( Эльгукко – чеч. Элжуркъа – прим. Т.Т.).
    Уже второй день Айбулла упорно бродил по дремучему лесу, среди могучих, раскидистых
     – в несколько обхватов, многовековых деревьев. Запорошенные снегом деревья,
     многочисленные завалы и тающая в сером небе вершина сопки, так примелькалась,
     что Айбулле преставился весь мир сплошным лесом. Стоило лишь смежить веки,
     как он представал и в дремоте, угрюмый и необъятный. Он манил к себе звериными тропами,
бесконечной паутиной старых и новых следов. Следы.  Сколько их встречалось Айбулле
чуть не на каждом шагу! Много, очень много следов видел Айбулла. Каких только больших
и малых зверей не водилось в этом лесу. Были тут разные хищники, травоядные и пернатые.
Не встречался здесь лишь след одного, самого желанного животного, о котором Айбулла мечтал
днем и ночью: след оленя (Г1АЛА.- оленя с большими рогами.- на чеч.). Из-за него не знал
молодой охотник ни отдыха, ни покоя; пересиливая усталость, обшаривал лес.
Рано утром, поднялся Айбулла, когда было еще темно. Подкинув хвороста в костер,  Айбулла
начал собираться в дорогу. Он положил в рюкзак, ЧТО ТАМ МОЖЕТ БЫТЬ: СУШЕННОЕ
МЯСО, КУРДЮК, КУКУРУЗНАЯ МУКА, ТВОРОГ. Подпоясавшись колчаном из под стрел,
засунул сзади за ремень легкий топорик, вскинул на плечо лук, он двинулся в путь.
День занимался ясным, морозным. Солнце еще не взошло, но заря уже охватила восточную
половину неба, и лес сверкал красноватыми блестками, словно кто-то рассыпал вокруг
мерцающие искры. К вечеру Айбулла взобрался на перевал и тут остановился. Он снял
шапку и щурясь от ослепительного яркого снега, осмотрелся вокруг.
Вдали от перевала белело большое поле, за которым охотник решил переночевать.
Погладив волосы, надев шапку, Айбулла начал скатываться на долину между гор. И тут, почти
из под самых ног, с шумом вылетела стайка КУРОПАТОК, уже расположившихся было в снежных
лунках на ночлег. «Вот и мясо к ужину», - подумал Айбулла, и спокойно с колена, выпустил
стрелу. Птица мягко плюхнулась в сугроб. И в тот момент, когда Айбулла стал поднимать лук,
когда натягивая тетиву рука коснулась плеча, охотник вдруг увидел перед собой свежий след
оленя. Это было так неожиданно, что охотник не сразу поверил своему охотничьему счастью.
Вот теперь, когда выпал такой удобный случай, Айбулла не мог упустить этого оленя,
он должен выследить и добыть его. И начал он внимательно изучать эти следы,
и их было много – полу засыпанных снегом, и совершенно новых. Видимо тут пролегала
оленья тропа! Все еще не веря, пошел он вдоль тропы. За деревом тропа вильнула в сторону,
в густой подлесок. Дальше следы разделялись, но все они вели в одном направлении.
В Айбулле пробудился зверь: он был готов завыть, подобно волку, почуявшему дичь.
Весь день олени кружили, переходя с места на место в поисках пищи, лишь изредка
останавливаясь, чтобы съесть немного снега, заменявшего им воду.
Целый день Айбулла мчался по следам, или, вернее рыскал как волк, в которого он превратился
из охотника. Он с изощренной наблюдательностью отмечал каждую мелочь, радуясь, что следы
на этот раз отпечатывались особенно резко на мягком снегу. Внезапно вдали что-то мелькнуло
среди кустарников. «Может быть, это птица?» — подумал Айбулла, притаившись и внимательно
всматриваясь. На сером фоне кустарников слегка выделялся какой-то серый силуэт,
и Айбулле сначала показалось, что это просто бревно с суковатыми ветвями на одном конце.
Но вот серое пятно шевельнулось, суковатые ветви на мгновение поднялись выше…
Ему стало ясно: серое пятно в кустах — олень. Как он был величествен и полон жизни!
Айбулла глядел на него с благоговейным восторгом. Убивать его теперь, когда он отдыхал,
не подозревая об опасности, было бы преступлением. Душевные волнение все росло,
и нервы Айбуллы не выдержали: поднятый лук задрожал в его руке, дыхание сделалось
прерывистым, он почти задыхался. Айбулла ослабил натянутую тетиву. Прошло несколько
 мгновений, и Айбулла снова овладел собой. Но в это мгновение олень повернул голову,
и Айбулла ясно различил его задумчивые глаза, большие уши и раздувшиеся ноздри.
«Неужели ты решишься убить меня?» - казалось, говорил олень, когда его взгляд остановился
на Айбулле. Наконец, «волк», сидевший внутри Айбуллы, заставил его выпустить стрелу из лука.
Неудача…. Олень вскочил. Вторая стрела впилась в цель! Олень, раненный, упал, но не дал себя
схватить. Олени успели скрыться, быстро перепрыгивая над редкими кустарниками, в гуще леса.
Айбулле пришлось преследовать раненого зверя по кровавому следу. Тем временем в лесу
совсем стемнело. Погасла скупая зимняя предзакатная заря, померкло небо. Луна, затерянная
в морозном тумане, стала похожа на тусклый обломок льдины. Дремучий лес окутала тишина.
Изредка слышался где-то в темноте, еле уловимый шорох, падающих с веток комьев снега.
 Порой тишину раскалывал громкий, будто выстрел, треск, лопающихся от мороза деревьев.
Айбулла закричал во весь голос, чтобы дать исход возмущенному чувству, переполнявшему всё
его существо. Вместо своего эха, до его слуха донесся отдаленный вой волков. Айбулла, уже от
злобы (дурачась), завыл в ответ, подражая волкам. Волки дружно ответили ему, и на этот раз,
прислушавшись к их вою, он понял, что они собрались в стаю и бегут по какому-то следу.
Так воют они обыкновенно лишь в погоне за добычей.Вой слышался все ближе и ближе;
лесное эхо повторяло его. Внезапно в голове Айбуллы мелькнула мысль: «Ведь они бегут
по моему следу! Они гонятся за мной!» Тропинка, по которой он шел, пересекала теперь
небольшую поляну. В такой холод было немыслимо искать спасения на вершине дерева,
и Айбулла, выйдя на середину поляны, уселся в снег, крепко держа одной рукой лук, а другой
нащупывая стрелы. Сердце его сжималось от нового, страшного ощущения.
Из леса доносился звонкий вой. Все ближе и ближе… Но вот этот вой изменился и затем
внезапно смолк. Сияла луна; было светло как днем. Волки, вероятно, увидели Айбуллу
и остановились у края поляны. Справа послышался треск, слева — заглушенный вой,
и затем снова настала тишина. Айбулла чувствовал, что он окружен, что волки следят за ним,
спрятавшись за деревьями. Волки были умны и не показывались. Айбулла тоже был не глуп
и сидел спокойно. Стоило ему побежать, и стая бросилась бы на него.
Вероятно, стая была невелика и решила на своем «военном совете» оставить Айбуллу
в покое. Прождав некоторое время, Айбулла поднялся и отправился домой. Подходя к дому,
он подумал: «Ну, теперь я знаю, что испытывает олень, когда он слышит за собой
человеческие голоса и звуки шагов». Прошла зима. Весна пришла в этом году ранняя.
В очередной раз с вечера Айбулла собрался с товарищами на охоту. И вот, наконец-то утро,
наконец-то вышли в путь. Прохладный утренний воздух, пах весной. В рассеивающихся
сумерках были видны оттаявшие поляны, по которым бродили животные,
На деревьях сидели парами дикие голуби, вся живность радовалась весне. И все было бы
замечательно, но среди охотников стал вопрос, за кем и в каком направлении идти.
Единогласно товарищами был выбран Айбулла предводителем, т.к. без сомнения он знал
немало мест, где водится живность, т. к. за свою жизнь он вдоль и поперек изучил эту местность.
Товарищи знали, что у Айбуллы в высшей степени развит инстинкт охотника-зверолова,
 хотя в делах купли-продажи, он простодушно поддавался всякому обману и не в состоянии
 был отличить обман от истины, а в лесной сфере у него проявляется необыкновенная смекалка:
         отличать след нужного зверя, на быстром бегу, множества их отпечатков на земле.
 Поднялись они на перевал и далеко впереди увидели поляну. Она то и напомнила Айбулле
 о роковом дне, когда был упущен им раненый олень. Айбулла, смущаясь перед товарищами,,
         рассказал про свою единственную неудачную охоту, как из-за стаи волков упустил оленя.
 Внезапно, ушастые молодые охотники услышали журчанье воды, следуя на ее звуки,
  они дошли до реки. Передохнув, молодые охотники по крутому лесистому склону начали
 спускаться к небольшой поляне у реки. Им жуть как хотелось пройтись вдоль реки
 по неглубоким остаткам, не растаявшего снежка, в надежде поднять с лёжки зайца,
  или с воды речки —прилетевшую из тёплого края пернатую птицу: гуся или утку.
  Исследуя долину, добрались они, наконец, до стыка двух рек, где обнаружили большие рога,
          кучу костей – останки огромного оленя, среди которых лежала стрела, с клеймом Айбуллы.
          Стрела торчала, впившись в бедренную кость оленя. Айбулла много раз ходил к стыку
          этих рек, оно очень полюбилось ему. Широкие луга пригодные для животноводства
          и земледелия играли большую роль в жизни человека, а тут одно раздолье для людей. 
          Поэтому через несколько лет, там и образовалось поселение Г1албойн-чу. Дословный перевод
          на чеченский язык – это место где был ранен олень. Земли в селе и вокруг него плодородные.
           Протекают рядом с селом две речки, а справа лесной массив, с обильной дичью, а это значит,
           что есть места, где можно ловить рыбу, разводить скот и есть места, где можно поохотиться.
           Чем не райский уголок!?  Реки являлись как бы некой преградой для пасущейся скотины.
    Река Гумс в том месте протекает – так же, как и река Хулхулау – двигаясь на восток
    и чуть севернее за селом, Река Хулхулау впадают примерно под углом 45 градусов
    в реку Гумс, поэтому там территория междуречья сужается клином. Как раз на том месте
                была построена, речная мельница. Легенда об этом селе Г1албойн гласит, что Айбулла
             соорудил временную постройку - охотничий домик с навесом на этом междуречье.
             Здесь под этим навесом умудрилась ласточка свить гнездо. Это натолкнуло Айбуллу на мысль,
              почему бы ему не основать свое постоянное «гнездо» на этом берегу? Места хорошие.
              Рядом текут две реки, кругом пастбище, лес. Подумал и решил основательно обосноваться.
              Построил дом. Скоро по соседству начали строиться родственники и односельчане
              из Исти-су. Со временем определив место для кладбища, покойников начали хоронить здесь
              в Г1албойн – чу. Так и возникло это поселение на нынешней территории села Новый Энганой
              где-то в конце 17 или начале 18 веков, которое было разрушено царскими войсками России
             при захвате Чечни в «Русско-Кавказской воне» во времена консульства генерала Ермолова.   
            
                ГЛАВА   3
                Отношения между чеченцами и казаками

На Тереке в 17 веке, путем естественной миграции, стали обживаться казаки и бежавшие
от своих господ-помещиков крепостные крестьяне России. В те времена, здесь еще не управляли
чиновники русской администрации, не было гарнизонов, крепостей, генерал-губернаторов,
административных областей и округов. Здесь отсутствовали институты власти Империи.
        Русские беженцы пришли в поисках свободы и плодородных земель. Они встретились
         с местными аборигенами. Никакой вражды по отношению к себе беглецы не встретили от
        местных чеченцев. Казаки и чеченцы быстро определили свой ареал обитания, между
        ними установилась взаимоприемлемая граница: левый берег Терека у казаков, правый у чеченцев.
        И никаких претензий друг к другу у них не возникало. Каждый начал естественным путем
         осваивать свое жизненное пространство. Такой образ жизни устраивал обе стороны,
        Толерантность обеих сторон обеспечивала добрососедские отношения, торговлю, натуральный
         обмен товарами, взаимную интеграцию и даже близкое родство (есть чеченские тейпы, имеющие
         казацкие корни и казацкие фамилии, унаследованные от чеченцев). Так продолжалось
         десятилетиями. И в эти времена слова "казак" не вызывало враждебных эмоций у горцев.
         Л.Н. Толстой писал о добрососедских отношениях между чеченцами и казачеством в своих
         художественных произведениях о нашем крае. Но все коренным образом  меняться в XVIII в.
         Наблюдается социально-экономическое развитие Чечни. Торговля и торговые связи
          чеченцев благоприятствуют зарождению торговых центров в самой Чечне. И это было
          одним из основных показателей развития торговли и роста торгово-денежных отношений
          в крае. Местные торговые центры оказывали воздействие на экономическую жизнь окрестных
          поселений. Таким торговым центром стал Чечен-Аул, который вел широкую торговлю,
          имея множество торговых лавок. Торговали здесь в основном армяне, грузины, евреи.
          В конце XVIII века другим торговым центром в Чечне стал Старый Юрт, напоминающий
          настоящий город с лабиринтом улиц и закоулков. Крупными торговыми центрами являлись
          также Брагуны и Гудермес. Несмотря на различные запреты царского правительства
           на ввоз в Чечню некоторых товаров, русские, армянские и грузинские купцы продолжали
           сбывать свои товары чеченцам. Так, в письме брагунского владельца на имя коменданта
           Кизляра от 20 июля 1782 г. сообщалось о том, что кизлярский купец-армянин Хачатур
           несколько дней подряд находится с торговлей в Чечне. (ЦГА РД. Ф. 379. п.1. Д. 2723. Л. 62).
           Со второй половины XVIII века в торговых связях Чечни с Россией наблюдается тенденция
           развития денежных отношений. Зарождение элементов денежных отношений было свойственно
           в основном для равнинной части края. Товарно-денежные отношения способствовали
           углублению развития труда в Чечне, главным образом в равнинной ее части.
           Развитие внутренней торговли можно объяснить образованием в Чечне ремесленных сёл:
           Гудермес, Шали, Герменчука, Старые Атаги, Чечен-аул, Алды и т.д. (История Чечни
           с древнейших времен и до наших дней. Том 2. Стр.219).
   Хочу пояснить, что именно через территорию (Гудермесского района), а не через саму деревню
   Гудермес проходил древнейший шёлковый караванный путь, по так называемой,
   Черкесской дороге, которая в летописях XVI-XVII веков именовалась Османовским шляхом.
   Дорога связывала древний Дербент и берега Каспия с Кубанью и Крымом. Переправа была
    в устье реки Гумса через Сунжу: огибая Брагун –гору, она шла к Червленой, а затем
    на Пятигорск и в Ставраполье. В июне 1722 года на брагунских горячих источниках побывал
    сам Петр - 1. С этого времени усиливаются экономические связи России с горскими племенами
    Налаживается дружба гребенских казаков и чеченцев.
    В районе Гудермеса и Брагунов еще в XIV-XV веках находились бойкие торговые места
    (базары), на которых шел обмен товарами многих народов Юго-Восточного Кавказа
    (чеченцев, кубачинцев, кабардинцев, русских и других). Это и было начало зарождения
    товарно-денежных отношений в наших краях. В 1735 году на Тереке севернее Гребенской
    станицы армянским купцом Сафаром Васильевым был основан шелковый завод,
    вокруг которого возникло грузино-армянское поселение, позднее – станица Щелковская.
    С 1764 г. завод принадлежал обер - директору армянину Хастатову, но потом был взят
    в казенное ведомство Пол Паравикшевым, имеется в виду шелковый завод в с. Парабачеве
    (П.Г. Бутков. Материалы для истории Кавказа.Ч..Стр.159).
    Были и другие, у которых были свои определенные задачи. В 70-80 гг. XVI в. на Тереке
    пытаются осесть так называемые «вольные казаки», переселяемые сюда русскими властями
    в целях охраны подступов к царским крепостям (Терский город, Сунженский острог,
    Койсинский городок и др.) Примерно с 20-х гг. XVII в. начинается оседлость русских
    казаков на Тереке, которая привела к формированию Терско-Гребенского казачьего войска.
    За наш край уцепилась Российская Империя, и вместе с ней русская императорская армия.
    Царская армия перешла на правый чеченский берег, строя там крепости и гарнизоны.
    Но, вместе с армией на правый берег перешли и казаки. На месте, уничтоженных аулов
    появились казачьи станицы. Британский исследователь Чарльз Уильям Рекхертон (Гекертон)
    писал: - «После сокрушения Франции в 1812-1814 гг., нанеся поражение также
    могущественной Османской Империи в 1829 году, Россия принялась за Кавказ.
    Среди них Чеченцы оказали самое яростное сопротивление. Они были готовы погибнуть,
    но не расставаться со свободой. Это святое чувство – основа чеченского этнического
   характера и по сию пору. Мы теперь знаем, что их предки были причастны
    к становлению человеческой цивилизации в первичном ее очаге на ближнем Востоке.
    Хурриты, Миттани и Урарту – вот кто числится в истоках Чеченской культуры»*(@njkhchiyn_ies).
    В связи с безжалостными действиями русской армии с пушками и при помощи казаков,
    по истреблению жителей и их аулов, сжигая сакли, отбирая скот и имущество, захватывая
    земли, истребляя их женщин, стариков и детей, а уцелевших вытесняя в бесплодные горы,
    где скудный урожай, тем самым обрекая их на вечный голод. Казаки  занимали самые
    плодородные, равнинные земли. Им не интересна судьба жителей этих аулов, вытесненных
    в горы, где трудно прокормиться  Колонизаторов мало волнует судьба чеченцев, т.к. лучший
    из них – мёртвый чеченец, поэтому их большая часть истреблялась, а на месте сожженных
    аулов основались станицы. Кому интересны эти кровавые подробности? Конечно не
    поработителям! Прошу учесть, что всё это происходит в глубоком тылу на правом
    берегу реки Терек. К казакам переходят самые плодородные, равнинные земли чеченцев,
    а прежних обитателей этих земель они вместе с царской армией истребляют,
    уцелевших же вытесняют в бесплодные горы, где скудный урожай, и тем самым обрекают
    на вечный голод. После этого на уровне государства, да и сами казаки удивляются,
    почему "чеченец" такой немирный? Почему совершает набеги? А как быть ему, если дети,
    в буквальном смысле, с голоду умирают? А пришлые казаки жирует на его исконной земле.
    Давайте подумаем обо всем, а в частности о станице Кохановская. Это бывшее чеченское село 
    Умахан-юрт. Кстати, забывчивым хочу напомнить, что, станица основана в 1770 году.
     Они же (казаки) расположились на землях представителей тайпа гордалой, у места слияния
             рек Сунжа и Белка (чеч. река Гумс). К 1917 году в Чечне сложилась такая ситуация:
             терский казак имеет на душу 10 десятин плодородной земли. Чеченец - 1,4 десятин.
             Ингуш -0,8 десятин. А многие вайнахи имели землю, которая может обеспечить семью
             хлебом только 2-3 месяца. А как прожить остальные 9 месяцев? При том, что казак, не будучи
             в состоянии обработать весь свой огромный надел, нанимает себе батраков из горцев или
             им же сдает её в аренду, забирая себе 75-80% урожая. Часто беря деньгами наперед.
             Они после всего этого удивляются, почему нет мира? Конечно, сытый голодного не поймет.
              Стоит ли после этого удивляться, почему в Гражданскую казаки так яростно защищали
              старый режим, а горцы дрались за красных? На самом деле готовность отдать жизнь
              За Веру, Царя и Отечество - это решимость, в первую очередь, защищать свои привилегии
               и прежний уклад жизни, ради этого готовы шашками рубить бунтующих русских рабочих
               и крестьян. А союз вайнахов с большевиками, это не, что иное, как шанс исправить
               сложившуюся социальную несправедливость. Нам, конечно, искренне жаль невинных
               жителей терских и сунженских станиц, переживших трагедию. Но недаром говорят:
               «Бог мстит за грехи, наказывая детей и внуков". Деды "казачьих жертв гражданской войне"
                когда то проявляли высокую активность, вместе с царской армией, уничтожая аулы
                чеченцев и ингушей. Они думали, что их потомки будут вечно и счастливо жить на
                захваченной огнем и мечом земле. А вышло по-другому. Завещали внукам божью кару.
        После окончания Русско-Кавказской войны, правительству выгодно было заселить
        среди чеченского населения, при бывшей тогда русской крепости, станицу
        Умахан-Юртовскую, переименованную в 1894 году в Кахановскую, эта станица
         расположена в местности при слиянии рек Сунжи с Белкой, заселена в 1860-м году из
        затеречных казаков станиц Кизлярской и Моздокской, с населением ее она вошла
         в состав  2-го Сунженского полка Терского войска. Станица эта окружена
         четырнадцатью чеченскими селами Веденского округа, имея 373 двора,
        с народонаселением обоего пола. 1950 душ. С самого начала жизни жители станичники
        терпели невыносимые обиды со стороны своих соседей-чеченцев. (Материалы из книги
         Г.А. Ткачева «Ингуши и чеченцы в семье народностей Терской области»).
         Станица подвергались частым разорительным набегам со стороны чеченцев. Всё население
         вырезано, а станица разрушена 29 декабря 1917 года.

                ГЛАВА 4
                Гудермес
        Одним из важных вопросов интересовавших гудермесевцев, является вопрос о  возникновения
        и заселения поселения Гудермес в историческом прошлом времени, т. к. название деревни
        представителей тайпа гордалой носит имя не чеченского происхождения. Тогда как предыдущая
        Гудермесу древняя деревня на правой стороне реки Гумс, на территории Качкалыковского
        хребта называлась Г1албойн – Юрт? Интересно было бы выяснить, с какого времени за
        данной деревней закрепилось название «ГУДЕРМЕС»? Возникает настоятельная необходимость
        светить военно-политическую историю, без которой невозможно создать объективную
        историческую картину. Изучая труды русских дореволюционных историков и документы,
        написанные на арабском языке, отмечая логические точки соприкосновения с нашим
         интересом, мы находим ответы на все эти вопросы. На протяжении нескольких веков
          гудермесцы почти не интересовались, и до недавних лет никто из историков не брался
          з а детальное изучение истории образования Гудермеса, и не было необходимости,
          т.к. основатели той маленькой деревни Гуьмсе-Юрт были кровными родственниками,
           которых связывала их общая трагедия, из-за которой они вынужденно, под конвоем
           в особо жутких условиях были переселены из разрушенной царскими войсками деревни
           Г1албойн - Юрт, на нынешнюю территорию города Гудермес. История переселения из
           Г1албойна основателей Гуьмсе-юрта началась после трагической даты 20 сентября 1832 года,
           где А.П. Берже подтверждает геноцид императорской армии в своих актах предоставляя
           рапорт генерала Вельяминова барону Розену от 22-го сентября 1832 года, № 184- Аку-юрт.
           «20-го числа фл.-адъют. полк. кн. Дадиани командирован для истребления непокорного
           сел. Хелбойн-юрта, с 4-мя батальонами, 6-ю орудиями и 400 чел. закавказской
           конницы. С ним отправлены и фуражиры отряда……» (А.П. Берже. Акты кавказской
           археографической комиссии . том VIII. Тифлис 1881г. Стр. 694).
   Милентий Яковлевича Ольшевский (1816-1895) – русский военный писатель, генерал от
   инфантерии, участник покорения Кавказа и Крымской войны писал: «Чеченцев, как
   своих врагов, мы старались всеми мерами уничтожить и даже их достоинства обращать
    в недостатки. Мы их считали народом до крайности непостоянным, легковерным,
    коварным и вероломным потому, что они не хотели исполнять наших требований,
    несообразных с их понятиями, нравами, обычаями и образом жизни. Мы их так
    порочили потому только, что они не хотели плясать под нашу дудку, звуки которой
    были для них слишком жестки и оглушительны…»*(@nokhchiyn_ies).
     Колонизация Россией Северного Кавказа, в том числе и Чечни, лишила многие чеченские
     тайпы своих насиженных мест проживания и священных для каждого из нас родовых кладбищ
     и захоронений. В пяти-семи километрах на Юга – Западной части нынешнего г. Гудермеса,
     вверх по руслу реки Белка (Гумс), где река Хулхулау впадает в реку Гумс, находилось
     поселение тейпа «Г1ордалой - Басхой» Г1албойн. (РИС. КАРТА № 1-2).
     «Г1албойн (Галбон). - Урочище на юго-западе Гудермеса, где жили представители
     чеченского тайпа г1оьрдалой. Там сохранилось заброшенное кладбище – Г1албойн кешнаш.
      (А.С.Сулейманов. «Топонимия Чечено-Ингушетии» стр. 563)».
      По обстоятельствам военного лихолетья времён колонизации Чечни Россией жителям
      этого поселения пришлось покинуть насиженные места, спасая жизни своих семей
      и домашний скарб. Но у этих переселенцев в покинутом селе осталось духовное наследие,
      которое увезти никому с собой ещё не удавалось – это кладбище предков.
      «Г1албойн кешнаш. Заброшенное кладбище, расположенное рядом с бывшим
       поселением Г1албойн. (А.С.Сулейманов. «Топонимия Чечено-Ингушетии» стр. 565)».
       Возраст этому захоронению более 300 лет. О том, что поселение Г1албойн находился
       у слияния рек Хулхулау и Гумс, свидетельствуют, прилагаемые выписки из исторических
       документов. Одним из крупнейших селений плоскостной Чечни была деревня Галбун.
       (РИС.№ 3 карта, увеличенная с домами) По народным приданиям, оно было основано
      будущими первопоселенцами Гудермеса. Так он называется в документах до 32 года XIX
      века. Политическое и экономическое влияние этого аула, расположенного на берегу Гумса,
      было огромным. В документах начала четвертой декады XIX века встречается уже другое
      название аула Гуьмсе-Юрт, а далее и деревня Гудермес.
      Имеются различные суждения в части перевода наименования города, так как район
      Гудермеса входил во владения кумыкских князей, а в период Кавказской войны
      (XVIII-XIX вв.) проводниками и переводчиками у русского командования были кумыки.
      Вот кумыки то, п переводили на русский язык местные названия на свой манер. Это точка
      специфика перевода претерпела изменения дважды. Первый раз Гудермес переводился
      как «Теневая сторона», второй раз – это более современная точка зрения, с ней, кстати,
      согласен автор книги «Топонимия Чечни» А.С. Сулейманов. В предисловии он говорит,
      что возможен перевод слова «Гудермес» - как «место, которое не горит, несгораемый».
      Это последняя точка зрения близка к истине. Гудермес – несгораемый. И в самом деле,
      трудно подсчитать, сколько пожаров полыхало на земле Гудермесской. Горели хижины
      горцев, уничтожались огнем каменные строения, а Гудермес оживал, был несгораемым.
       В работе русского дореволюционного историка встречается еще одна интересная версия.
      Так, И.М. Попов, в своем историко-топографическом очерке «Ичкерия», написанном
       в 1870 году, объясняет этимологию топонима и гидронима Гудермес. Автор пишет,
       что река Гудермес, по – чеченски Гумс, по – кумыкски Гуйдурмес, что означает в переводе:
       Гуйдур – жжет, мес – не. Так ее прозвали, потому, что в горах она течет «беспрестанно
       клокоча наподобие кипящей воды. Отсюда: хотя и кипит, но не жжет». 
       Надо отметить, что буквально все дореволюционные историки называют реку Гумс-Белку
       Гудермесом. Самое раннее упоминание населенного пункта Гудермес относится к 1785
       году. В материалах из Кизлярского комендантского архива к истории движения имама
       Мансура, относящихся к тому периоду, говорится, что имам выедет в «… Гудермес и
       желающих хочет приводить в свое обращение…». С 1785 года по 1791 годы население
        качкалыковского общества, как и весь Кавказ, принимает активное участие
        национально-освободительном, антиколониальном движении во главе с Шейхом Мансуром.
        В планах имама, качкалыковские аулы занимали особое место. Значит в 1785 году Мансур
        собирается не в Гудермесе, а то почему его нету ни в каких других документах
        и на картах того времени?! Не вижу логики, если бы Гудермес существовал
        в 1785 году, и если руководитель антифеодального и антиколониального движения
        горцев Чечни уделяет свое внимания, то Гудермес не мог быть маленьким хутором,
         а должен был быть довольно-таки заселенным поселением. Тем более 4 апреля 1786
         года в письме на имя аксаевского коменданта Вешнякова аксаевские владельцы
         доносили, что Мансур собрался с «чеченским народом» в качкалыковской деревне
          у Гудермеса. Здесь он собрал вокруг себя ополчение в одну тысячу человек.
         После подавления восстания в рапорте ген-поручика графа де Бальсина к князю
          Г. Потемкину-Таврическому от 27 июля 1790 года Гудермес отсутствует среди селений
          Исти-су и Ойсунгура перечисляющихся, как выдавшие аманатов, в деле чечено –
          российских отношений в первой половине XVIII веке. Правительство императрицы
          Анны Иоановны (1730-1740 гг.) решительно протестовало против прохода крымцев
          по Северному Кавказу и двинуло на встречу войска из крепости Святой Крест.
            (РИС. КРЕПОСТЬ № 5).  При русском командующем – генерале Гессен-Гамбургском –
          Находились чеченские князья Алибек и Алисултан Казбулатовы со своими узденями,
          которые придерживались российской ориентации. Крымская армия встретилась
          с русской на р. Белой (район Гудермеса) – (т.е. авторы обозначили местность, а не
           населенный пункт – Т.Т). При помощи протурецки настроенного чеченского князя
           Айдемира крымская конница разбили русскую армию во главе с генералом Гессен –
           Гамбургским (немецким принцем на русской службе) и заставила его запереться в
           крепости Святой Крест. (История Чечни с древнейших времен и до наших дней.
            Том 1. Стр.377). Частичные ответы для сравнения и для логического размышления
           мы можем получить в истории Апшеронского полка, где штабс-капитан 81 пехотного
           Апшеронского полка Л. Богуславский расписывает условно подробно все экспедиции,
           походы и передвижения: 1. Придя в Амир-Аджи-юрт, Греков вызвал к себе почетнейших
           качкалыковских жителей и в тоже время, приказал старшинам с.с. Аксая, Андреева
           и Костека, а также приставу Кумыкского народа собрать возможно большее число
           людей с топорами. В скорее в лагерь наш приехали 11 качкалыковцев, которые
           были задержаны под различными предлогами. Чтобы совершенно рассеять опасения
           качкалыковцев относительно сбора войск, полковник Греков отпустил двух
           старшин и послал андреевского князя Урызи-хана к тавлинцам (горным дагестанцам – Т.Т)
           жившим выше Ауха, с требованием покорности. Хитрость в полнее удалась: качкалыковцы
           совершенно успокоились и ничего с своей стороны не предпринимали. 1-го марта
           прибыли кумыки, а в ночь на 2-е марта отряд выступил из Амир-Аджи-юрта и к рассвету
           подошел к сел. Койсунгуру. Речка Мичик от Аксая к Гудермесу, протекает по ущелью,
           покрытому густым лесом, на всем протяжении которого не было ни одной поляны.
           Но когда качкалыковцы, теснимые нами, принуждены были оставлять свои селения,
           то они сами начали истреблять леса по Мичику, выжигали его и создавали, таким
            образом, поляны для посевов, имевшие не более полуверсты длины; поселяясь на них,
            качкалыковцы построили себе землянки, в которых и жили как звери, пребывая
             в нищете и умирая от голода… (История Апшеронского полка. 1700-1892гг.
                Л. Богуславский. Т.1.С-Петербург. 1892.Стр.366).
             Посмею предположить, что без высших образований и острых умов взрослый
             человек,  может вполне ясно увидеть, что в 1820 году есть реки Аксай, Гудермес
              и река Мечик, которая протекает между ними по ущелью и ни в коем случае
              не деревня Гудермес.
                2. Затем, с целью отвлечения качкалыковцев, начальник отряда приказал подполковнику
                Тыртову 9-го февраля (уже1821 года. - Т.Т.) направиться к реке Гудермесу, показывая
                вид, будто отряд намерен очищать дорогу к селу Маюртупу; такая диверсия
                могла заставить качкалыковцев подумать о собственной безопасности. Тыртову
                надлежало простоять у Гудермеса до 11-го числа и затем выйти на брагунскую
                дорогу, для окончательной вырубки леса… (История Апшеронского полка.
                1700-1892гг. Л. Богуславский.Т.1.С-Петербург. 1892.Стр.368-369).
               Уверенно можно утверждать, что простоять у Гудермеса с 9-го до 11-го февраля
               1821 года, это означало, что начальник отряда отдает приказ подполковнику Тыртову
               стоят у реки Гудермес, а не у деревни Гудермес. 3. Сделав в Грозной дневку и
               запасшись провиантом, полковник Греков вечером, 15-го февраля, двинулся левым
               берегом реки Сунжи к переправе, где предполагалось построить редут и провести
               дорогу на Гудермес. В 7 часов утра отряд пришел к переправе; в тоже время
               подполковник Тыртов со своей колонной и кумыками переправился через Гудермес
               и в версте от него расположился лагерем. … (История Апшеронского полка.
               1700-1892гг. Л. Богуславский.Т.1.С-Петербург. 1892.Стр.371).
               В очередной раз мы видим и убеждаемся, что связующим звеном является везде
               река Гудермес, но ни в коем случае не деревня Гудермес, т.к. в данный период
               времени, т.е. в 1821 году на территории Качкалыковского общества, на реке
               Гудермес была только одна деревня Галбун (Г1албойн). Прежде чем кто-то
               сделает для себя выводы, хочу указать на очень важный, на мой взгляд, момент,
               что в источниках вековой давности дается свое определение каждому поселению.
               В XVIII веке коренные жители Чечни проживали как и в горах, так и на равнине
               в соответствующих поселениях, которые в дореволюционных русских источниках
               называют по-разному: село, деревня, аул, юрт, хутор, кабак и т.д. Конечно, в начале
               XVIII века доля сельского населения в горных селах была выше, нежели на равнинной
               части Чечни. Хотя, следует отметить, что с конца XVIII века наблюдается тенденция
               роста поселений и соответственно численности чеченцев на равнине и завершение
               процесса окончательного переселения горцев на плоскость. (История Чечни
                с древнейших времен и до наших дней. Том 2. Стр.341).
               Мне бы очень хотелось донести до Вас, уважаемые мои читатели , что до трагической
               даты 20-го сентября 1832 года на реке Гудермес у представителей качкалыковского
               общества не было ни сел, ни деревень кроме, как у гордолинцев, которые заселяли
               первыми на реке Гудермес поселение Г1албойн. (Смотрим рисунки, карты
               из «Российского государственного военно-исторического архива ф.416оп1д636л7»
               Адрес 105005, Москва, 2-я Бауманская ул. 3).
               Подтверждением к вышеизложенному и к представленным картам, является
               Рапорт ген. Ермолова кн. Волконскому, от июля 1821 года № 81.
               «… приказал я командиру 43-го Егерскаго полка, полковнику Грекову 1-му открыть
               пути к убежищам Качкалыков, общество воинственного, которое имело жительство
               на местах, где кр. Неотступный Стан и оттуда до сел. Аксая ...»
               (А.П. Берже. Акты кавказской археографической комиссии . том VI. Тифлис 1881г.
               Стр. 504).
               Предписание ген. Ермолова полк. Грекову 1-му, от 28- ноября 1821 года, № 210.
              – Владикавказ. «… Качкалыкам, сколько возможно, припятствовать жить на Мичике,
              но согласно мнению вашему предложить им для населения земли между устьями
              речки Гудермеса и р. Сунжи».
              (А.П. Берже. Акты кавказской археографической комиссии . том VI. Тифлис 1881г.
              Стр. 505).
              Уверен, что вы читая чувствуете, с какой злобой Ермолов одает приказ - «сколько
              возможно, препятствовать жить на Мичике», и какое у него большое недоумение,
              как переселить их для проживания на земли к устью рр. Гудермеса и Сунжи.
              Из всего выше изложенного напрашивается вывод Что на теретории нынешнего
              города Гудермес до 1821 года не дыло никаких поселений – ни Гуьмсе-Юрт, ни деревни
              Гудермес. Почему-то историки факты из рапортов и переписки царских вояк тех лет,
              видимо, им хочется, ради каких-то своих амбиций, вопреки правде,  выдать свои
              выдумки за историческую истину. Для большей убидительности моей правоты, прошу
              Вас, историки Чечни, вникнуть в суть текста этого уникального письма, особенно
              на дату его написания. Как сами жители тогдашнего «Гудермеса» в 1829 году
              называли свою деревню: (РИСУНОК ПИСЬМО №____)
              «Его Превосходительству Господину Генерал Майору и Кавалеру Энгельгардту.
              Вашему Превосходительству честь имею доложить, что жители деревни Галбуна
              просят нас о примирении с Россиею, и мы согласны их принять, ибо они прежде
              были вредные люди, а теперь обязались за все от них случившиеся злодеяния
              сделать удовлетворение, и таким образом сообщаю с их согласия сделано условие
              и обязательства, те же, какие на сие ни согласились, удалены от них в другие места,
               а кои остались согласными, от тех взяты из лучших фамилий Аманаты;
              то просим Вашего Превосходительства старого ихняго Аманата у вас имеющегося
               освободить по тому, что без того упомянутое условие не имеет своего подлежащего
              хода, и не оставьте нам на сие поспешнее отозваться согласны или нет на нашу
               просьбу. Сие письмо писано в присутствии Высокопоставленного Шамхальского
               сына Шабаза и Бейбулата Таймазова Графа Чеченского».
                (ЦГИАГ Грузия, ф.2, оп. 1, дело 2425 Письмо № 59).
               Также предоставляю письмо проклятого Энгельгардта с отрицательным ответом
               жителям деревни Галбун, тем самым показывая, что примирение с Россией через
               компромиссы и взаимными условиями быть не может, но и на эмоциях указывает
               свою неприязнь к лидеру Чеченского народа, который в свою очередь
               подписывается графом Чеченским.
               «Генерал Майора Энгельгардта от 10 октября за №707 Шабазу сыну Шамхала
               Тарковского Махтия. Мною получено от Генерал-Фельдмаршала Графа Паскевича
               Эриванского, уведомление, что ­ Вашим отцом покорившиеся Чеченцы должны
               отдать Аманатов в крепость Грозную. А кто в том не успеет, должен,
                по собственному их согласию сам оставаться в залог, до доставления Аманатов;
                а Вас Шабаз, до устройства сих народов считать как вы между ними живете
                Комиссаром, по внутреннему устройству отцом Вашем покорившихся.
                Следовательно, Вы были обязаны по названию Комиссара мне дать знать какие
                именно фамилии из прежде непокорных деревень доставили отцу Вашему
                Аманатов, которые следовали в Грозную. А не спрашивать по внушению
                не надежных людей возвратить Галбунской деревни Аманата для доставления
                к Вам, вы так мало вникли в обязанность Комиссара, что взошли ко мне с сею
                просьбою, ибо из покорной деревни возвратить Вам Аманата значило бы,
                что выдает [Л. 102об] позволение колебаться в своей покорности, от чего,
                конечно, может сделаться возмущение в народе и ответственность падет на Вас.
                Шалости от людей отцом Вашим приведенных к покорности, заставили меня
                сделать донесение Воинскому Начальнику, и ожидаю от него разрешения.
                Вас удостоверительно уведомляю, что я никаких поручителей за поведение
                народа взять не соглашаюсь ибо начальство сие воспретило, а беру Аманатов.
                Из письма Вашего я вижу, что при Вас находящийся Бей Булат Таймасов
                вероятно в пьянстве подписался Графом Чеченским. Вы извольте впредь
                таковые шалости делать ему воспретить, ибо по русским законам самозванцы
                строго наказываются. Ген. Майор Энгельгардт» (Ф. 2. Оп.1. Д. 2425. Л. 102об-103)


                И как, мы видим, что аул назвали по имени реки – Гуьмсе. Топоним Гудермес
                - кумыкского происхождения, он закрепился за аулом среди русского населения,
                которое появилось здесь спустя десятилетия, как писал А.П. Берже: «на Сунже
                в 1819 году, кроме чеченских аулов», никаких поселений не было и со временем
                деревня у Гудермеса потеряв предлог «У» стала деревней Гудермес.
                Для подтверждения , такжа предоставляю карту «Земель Чеченской с показанием
                по оной военных действий Российских Императорских войск под начальством
                генерала от Инфентерии Булгакова, 1807-го года в феврале и марте месяцах.
                Где на ресунке №____ мы можем увидеть количество и наименования
                качкалыковских деревень. Сколько бы мы не смотрели , может к счастью, а может
                и к сожалению не найдем  Карта из «Российского государственного
  военно-исторического архива ф.416оп1д636л7» Адрес 105005, Москва, 2-я Бауманская ул. 3.