Возникновение

   Талант, это единственная возможность выразить себя.

   Древние цивилизации, говорите? А вы читали книги их потомков, а вы наблюдали за ухватками наших современников, их кино, их шутки… Древняя цивилизация, говорите?

   Вечно путаю Венецию и Флоренцию. Как их различить? В Венеции хорошо строили, а в Флоренции лучше рисовали.

  «Конечно, на все есть свои причины, но мы их не знаем». С.215. Цзи Юнь.».
Во всем мире «есть свои закономерности, и спорить с этим, основываясь на предопределениях судьбы, невозможно». С. 293 Причины и следствие тесно между собой связаны, в конечном счете они связаны друг с другом. 287.

  Ахилла Левигтон был замечательным поэтом, что понятно, когда читаешь его переводы в книге Цзи Юня переведенной Ольгой Фишман Заметки из хижины «Великое в малом.

   Мудрость, это, пожалуй, ощущение границы за которой благодеяние превращается в свою противоположность.

   Возникают облака из ниоткуда,
Пропадают облака в никуда,
Но не иссякают реки
И вот такое чудо,
А в океане всегда вода.

За окном туман и солнышко не щедро
Как осенью, чуть прогревает луг,
Притихли птахи, затаились недра,
Природа совершает жизни круг.
Туман стирает краски и границы,
Все кажется чуть серым и плывет.
Ну что ж, прикрой ладонями ресницы
И все забытое пусть снова оживет.

   Вчера, читал «Поэзию и правду» Гете: сегодня, «Поэзию и знание» Жана Старобинского. Понятно, что книга о Монтене названа им с оглядкой на Гете, но то, что я их читал именно в такой последовательности, есть, на первый взгляд, случайность в ее чистом виде. Но если меня интересует как понимал немолодой уже Гете свою жизнь и что на самом деле хотел сказать Монтень о себе, то это совпадение не такая уж случайность. Но, тем не менее, как говорил Цзи Юнь: «Во всем мире есть свои причины, но мы их не знаем».

   Карл Краус, был такой остроумец и человеконенавистник в Австрии, целый журнал заполнял, под названием «Факел», что неявно намекает на «Сердце Данко» о существовании, которого он, скорее всего не знал. Но дело не в этом, а в том, что среди прочих бонмо и афоризмов, он перевернул известный библиизм, гласящий: «Прости им Господи, ибо они не ведают, что творят». Краус высказался так: «Прости им Господи, ибо они ведают, что творят». Указывая на общеизвестное обстоятельство, дескать, Господь всепрощающь или, как сказал Гейне, он и атеиста простит, в конце концов, это его профессия. Я не Краус, не Гейне и уж, конечно, не Господь. Но твердо знаю одно и те, и другие «знающие и не знающие» приносили с собою зло абсолютное – смерть. Убийцу может простить лишь жертва, следовательно, даже у «Господа» нет такого права на всепрощение.

   Песенка, услышанная мною десятилетия тому назад, возвращается ко мне, муравьем, завернутый в древнюю смолу, со всем своим временем и даже ароматом.
 
   Погруженная в реку Лету вместе с ее мемуарами, баронесса Мальвида Мейзенбург, стала мне интересной тем, что была конфиденткой и воспитательницей дочерей Александра Герцена, но плоская и очень нравственно-моральная как раз о Герцене не сказала ничего интересного, но даже в этой пустыне могут быть оазисы. Ее размышление о судьбе: «Стоило мне начать жизнь сначала и вести борьбу за существование, но в подобные минуты судьба обычно не дает нам никаких ответов, молча предоставляя нам отваживаться на новую попытку».
   И еще один момент, Герцен ей жаловался на преследования русского правительства, осуществляемого полицейским агентом Головиным, но не тот ли это Головин, сочинивший «Протоколы сионских мудрецов»? Разнообразных способностей, выходит, была эта мразь.
 
     Есть представления, в которых невозможно верить, как смотреть чужие сны.

   «Эффект Моисея».
Он открывает дверь, но войдут другие.