Город Мёртвых Ветров Глава 4 Эстетика страха

Айдын заморгал, пытаясь справиться с головокружением. Вкус металла во рту мешался с запахом сырости и пота. Камера была тесной, часть клетки была покрыта плесенью. Он дёрнулся, но цепи на руках звякнули, впиваясь в кожу.
—“Эй, проснулся?”— голос из соседней камеры. Хриплый, уставший. –“Ну и хорошо, а то если спишь во время обеда, клеймо схлопочешь. Вон то, у камина видишь?”
Айдын повернул голову. В дальнем углу помещения, за прутьями, дымилась жаровня, а в ней что-то раскалённое до оранжевого свечения.
—“Где мы, мать вашу?”— Айдын попробовал подняться, но цепи не дали.
—“Хрен его знает. Я тут уже 5 дней, никто ничего не говорит. Только кормят по расписанию.”
—“А что делают с пленными?”
—“Мы бы рады узнать, да не возвращаются никто.”
Айдын зло сплюнул на пол. Горло пересохло.
—“Эй!”— рявкнул он, дёргая цепи. –“Воды, суки!”
Дверь в конце коридора открылась, и в проеме возник силуэт. Айдын ожидал увидеть охранника, но вошёл ребенок. Тот самый мальчишка, что той ночью у костра испугал его.
—“Прошу вас, не выражайтесь столь грубо. Здесь принято соблюдать приличия.
Айдын замер. Мальчишка говорил ровно, чётко, будто он не в темнице среди пленников, а в каком-нибудь зале с колоннами на приёмах.
—“Ты что, князь недорезанный?”— буркнул Айдын, скривившись. –“Кто ты, мать твою?”
Ребёнок вздохнул, и шагнул ближе, сцепив руки за спиной.
—“Меня зовут Кристоф. Я ученик господина Барона. И, к слову, он не терпит воплей и грубости. Если вы не хотите лишиться языка, советую сменить тон.”
Айдын хмыкнул, качая головой.
—“Слышь, Кристоф, а мне плевать на твоего господина. Давай так, пацан: ты открываешь клетку, и я валю отсюда. По-хорошему.”
Мальчик посмотрел на него с легким удивлением.
—“Интересно, вы правда считаете, что у меня есть ключи? Или что человек сидящей в клетке меня напугает?”
Айдын взял паузу. Он привык к тому, что дети либо бояться, либо просят пощады, либо ревут от страха. Но этот… Этот смотрел на него как учитель на глупого ученика.
—“Ты что за херня такая?” — прошипел Айдын.
—“Я?” — Кристоф задумался. –“ Наверное ваш проводник. Пока что.”
Он развернулся и пошёл к выходу, но перед дверью сказал:
—“Советую вести себя прилично. Барон скоро придёт.”
Дверь закрылась. Айдын выругался.
–“Когда он приходит за людьми?”
—“Когда вздумается,”— отозвался мужчина из клетки напротив. —“ У него нет расписания. Захочет заберёт. Не захочет, оставит гнить тут.”
Айдын скрипнул зубами. Он терпеть не мог, когда от него ничего не зависело. Дверь в конце коридора открылась с плавным, будто даже с театральным скрипом. В зал шагнул он – словно сошедший с портрета древнего мира. Безупречно чистый, в тёмном костюме, накинутом поверх белоснежной рубашки. В перчатках, в одной руке он держал трость, постукивая ей по полу.
За ним вошли трое детей. Один из них тот самый Кристоф.
– “Я глубоко сожалею о столь грубом гостеприимстве, но, увы, крайние меры иногда необходимы. Вижу, у вас уже были вопросы. Позвольте мне ответить на них своей маленькой историей.”
Айдын лениво поднял голову.
—“Слушай, мудак ты чистоплюйный, если хочешь убить, то убивай, а если лапшу вешать, то давай хотя бы жрать под это дело.”
Барон мягко улыбнулся.
—“Вас можно было назвать человеком принципов, если бы эти принципы не ограничивались желанием бухать и жрать.”
—“А тебя можно было назвать нормальным, если бы не одевался как петух с подворотни.”
—“Cквернословие…”- Маркиз покачал головой. –“Но, я о другом. О воспитании. Вы когда-нибудь задумывались, почему люди такие, какие они есть? Как можно жить в этом мире так… без вкуса, без цели. Просто существовать, как крысы в руинах. Но однажды я осознал одну важную истину: люди не выбирают, кем быть. Их формируют те, кто выше их.”
—“Я вот точно задумался, почему один мудак в костюме тратит время на пленного, вместо того чтобы просто его прикончить.”
—“Потому что я эстет, мой друг, а не варвар.”— Барон сделал изящный жест тростью. —“Но простите, я отвлёкся. Как я говорил, люди не рождаются грязью, они ею становятся. Дети впитывают всё от родителей, те же передают им свою пороки, страхи и мелочность. Общество диктует направление куда будет катится цивилизация. И кто же несёт ответственность за всё это?”
Он выдержал паузу, словно предлагая Айдыну ответить. Но Айдын молчал, лишь смотрел с призрением на него. Барон улыбнулся:
—“Элита мой друг… Элита. Простолюдины смотрят на них и пытаются подражать, вот только те погрязли в пороках. Они помешаны на богатстве, на власти и на еде. Как же они любят набивать свои животы, иногда смотришь на них и думаешь: ещё чуть-чуть и они взорвутся. Они не возвышают людей – они их разлагают.”
Барон сделал паузу, легко провёл пальцами по трости. Он чуть склонил голову, будто вспоминая что-то.
—“Я долго пытался изменить это. Поверь я пытался. А потом… потом я понял, эта гниль неизлечима. Что они такие же, как эта грязь, которая ползает по улицам. Даже мои собственные родители...”
Он осёкся. Губы дрогнули в едва заметной усмешке.
—“Впрочем, неважно.”— сказал Барон.
—“ Бля…если бы у меня было столько слов в лексиконе, я бы уже давно мир завоевал, а не пленников балаболил.”— ответил Айдын.
Барон улыбнулся.
—“Так вот, я долго думал, как очистить наше общество и вернуть себе интерес к жизни. Сначала убивал дикарей в руинах. Но, увы, они пропитаны страхом. В этом нет азарта. Это… скучно. А потом я обратил внимание на таких как вы.”
Он посмотрел прямо в глаза Айдыну.
—“Охотники. Рейдеры. Наркоторговцы. Работорговцы. Иными словами, на Хищников.”
Айдын в недоумении продолжал смотреть на него.
—“Охота на хищников… восхитительное искусство. В момент, когда в их глазах появляется дикий ужас – когда они понимаю, что теперь сами стали добычей – это… незабываемо.”
Он закрыл глаза, словно наслаждаясь послевкусием.
—“Простите. Я увлёкся.”
—“Да не, нормально. Я обожаю слушать душещипательные истории людей которые хотят меня прикончить.”— сказал Айдын.
Барон улыбнулся и отступил на шаг назад.
—“Что ж, мне пора. Но не волнуйтесь. Я не оставлю вас без внимания. А пока…”— он жестом показал одному из детей поставить у клетки миску и чашку.
Айдын опустил взгляд. Внутри миски была похлёбка с мясом.
—“Наслаждайтесь трапезой.”— с лёгкой усмешкой произнёс Барон и направился к выходу.
Айдын посмотрел ему в след, затем вновь опустил глаза на миску.
—“Ну, хотя бы не консервированное дерьмо…”