Город Мёртвых Ветров Глава 6 Шёпот Забытых Эмоций

Они двигались медленно. Мурад шел позади, хромая, но не издавал ни звука. Он ненавидел признавать слабость, но рана, полученная в бою с кошками, требовала лечения. Эсма шла рядом, краем глаза наблюдая за ним. Эльдар шёл впереди и в 20 метрах перед ним стояло поселение. Ахундовское поселение выросло среди этих развалин, как сорняк, пробившийся сквозь трещины. Их остановили у ворот.
Охранников было двое: грязные, но вооруженные — один с ржавым автоматом, другой с охотничьим ружьем, перевязанным изолентой.
—“Стойте.”
Эльдар остановился.
—"Кто вы? Откуда идёте?”
Голос у охранника был сухой, но с ноткой страха. Их вид пугал его — тёмные плащи с капюшонами, стальные доспехи и маски, молот за спиной у Мурада, ножи на броне и поясе Эсмы.
—"Мы пришли за припасами и лечением.”
—"Оружие сдавайте.”
Эльдар слегка качнул головой.
—"Думаю нам ты сделаешь исключение.”
Стражник нахмурился:
—"Каким образом?”
Эльдар вытащил три батарейки из кармана и медленно протянул ему. Тот, лишь секунду колебался, потом быстро сгреб батарейки и откашлялся.
—"Ладно. Проходите. Но не вздумайте…”
—"Да-да, не вздумайте делать глупостей.” — хмыкнула Эсма.
Стражник нахмурился, но промолчал. Они вошли. Ахундовское поселение встретило их тяжелым, застоявшимся запахом скота, влажной земли и копчёного мяса. Оно было небольшим — несколько домов, спешно построенных из кусков старых зданий, загон для скота, хлипкий рынок, где торговали мясом, шкурами и сушеными овощами. Местные жители бросали на них косые взгляды: чужаки не сулили ничего хорошего. Некоторых особенно нервировал вид Мурада, который с трудом, но всё же шел вперед, неся молот на спине.
—"Взбудоражили население.”— тихо сказала Эсма.
Они нашли лекаря в небольшом доме, запах которого напоминал смесь трав и крови. Амина была молодой, лет двадцати четырёх, с карими глазами, наполненными тревогой. Она сжала в руках нож, когда увидела Мурада, возвышающегося над ней, будто статуя.
—"Я не лечу чужаков”— сказала она сразу, когда они вошли в её дом.
Эльдар сел напротив, положил перед ней две батарейки.
—"А если мы не чужаки?”
—"Что с ним?”
—"Рана, глубокий порез.”
Она молча кивнула, оглядела Мурада.
—"Садись.”
Тот послушно опустился на стул.
—"Дернешься отрежу ногу.”
—"Это будет последнее что ты сделаешь.”— огрызнулся Мурад
—"Мне нравится она. Хоть кто-то тут не боится тебя, громила.”— с усмешкой сказала Эсма.
Лечение было болезненным, но Мурад лишь стискивал зубы. Амина работала быстро, ловко зашивая рану.
—"Кто вы такие?”— вдруг спросила она.
Эльдар взглянул на нее, задумался.
—"Выжившие. Как и все.”
—"Нет, вы не такие, как мы.”
—"А кто мы, по-твоему?”
Амина задумалась, прежде чем ответить.
—"Охотники. Может, убийцы. Может, и те, кто идёт по пути без возврата.”
Эльдар не стал отрицать. В её словах была правда. Он взглянул в окно, наблюдая, как на улицах поселения люди возились со скотом, чинили крыши, спорили, торговались. Они были живыми.
—"Ты права.”
Амина подняла на него глаза, но ничего не сказала. Она закончила перевязывать Мурада и встала.
—"Дайте время что бы рана зажила.”
—"Тебе нужен хотя бы день, громила”— сказала Эсма.
Мурад злобно зыркнул на нее из-под капюшона, но промолчал.
—"Нам нужно где-то переночевать.”— сказал Эльдар, глядя на Амину.
Она отложила свои инструменты, задумалась на мгновение, а потом сказала:
—"У меня есть подруга. Работает в ночлежке. Попрошу её что бы впустила вас.”
—"Не нужно.”— голос Мурада прозвучал твердо. —"Мы идем дальше. Я выдержу.”
Амина повернулась к нему, скрестив руки на груди:
—"Если ты сейчас встанешь и попытаешься уйти, то через час упадешь в грязь. Через два — начнется заражение. Через три — я найду твой труп у дороги.”
— “Ты слишком уверена в себе, девчонка.”
— “Я слишком хорошо знаю, как умирают упрямцы.”
Мурад посмотрел на неё сверху вниз, но та даже не моргнула.
—"Я выдержу.”— пробормотал он.
Эльдар хлопнул его по плечу:
—"Знаем, но лучше перестрахуемся и переночуем здесь.”
Мурад раздраженно выдохнул, но спорить не стал.
Эльдар подошел ближе к Амине:
—"Проведешь нас?”
Она кивнула, на этот раз чуть улыбнувшись.
—"Идём.”
Здание ночлежки было когда-то старым, розовым, жилым домом— массивная дверь, грубо заколоченные окна, крыша, почерневшая от времени. На входе сидел здоровяк, лениво покручивающий в руках обрубок металлической трубы.
—"Кто такие?”— спросил он, лениво оглядев троих чужаков.
Амина шагнула вперед:
—"Солмаз здесь? Скажи ей, что это от меня.”
Здоровяк хмыкнул, но все же повернулся и заорал:
—"Солмаз! Ай Солмаз! К тебе пришли!”
Из здания вышла женщина лет тридцати, с собранными волосами. Её взгляд задержался на Амине:
—"Амина рада тебя видеть. Что-то случилось?”
—"Этим людям нужен ночлег. Они…”
Солмаз подняла руку, останавливая её:
—"Они могут заплатить?”
Эльдар достал ещё три батарейки и положил их в ладонь Солмаз.
—"Это за троих.”
—"Добро пожаловать.”
В ночлежке был затхлый воздух и пахло табаком. Люди здесь были разные — старики, семьи, несколько одиночек. В углу кто-то мирно пил самодельную брагу.
Мурад тяжело сел на койку, вытянув раненую ногу. Эсма опустилась рядом, проверяя кинжалы на поясе. Эльдар бросил быстрый взгляд на остальных постояльцев.
—"Если нас захотят ограбить во сне, я бы сделал ставку вон на того лысого в углу.”— тихо сказал он, кивая на человека, который слишком внимательно изучал их.
—"Ладно, если что, беру его на себя.”— зевнула Эсма.
—"С чего ты взял что вас кто-то будет грабить?”— спросила Амина, прислонившись к стене.
—"Надо быть готовым ко всему.”— сказал Эльдар.
Амина кивнула, но задумалась.
— “Что?”— спросил Эльдар.
—"Вы— другие.”
—"Мы просто выжившие.”— ответил он.
—"Нет,”— покачала она головой. —"Вы те, кого боятся даже среди выживших.”
Эльдар посмотрел на неё:
—"В следующий раз мы придём без Мурада обещаю.”
Амина улыбнулась, поправила волосы и пожелала им доброй ночи.
Ночь была тихой. Глухой и вязкой сквозь которую пробивалось лишь дыхание спящих и громкий, утробный храп Мурада.
Эльдар лежал, заложив руки за голову, и смотрел в потолок. Он не спал уже два дня, но его сознание и тело привыкло к этому. Их обучали, он знал, как долго человек может обходиться без сна. Как долго можно держать себя на грани, прежде чем сознание начнет подсовывать тени и звуки станут искажаться, а реальность дрожать, как отражение в мутной воде. А вот эмоции… Они начинали его пугать. Эльдар вздохнул, закрывая глаза. Чем дальше он уходил от монастыря, тем чаще в нем просыпалось то, что их учили подавлять.
Он вспомнил огонь. Восьмилетний мальчишка, он стоял посреди адского костра, его мир горел. Крики, кровь, звон мечей, лязг цепей. Рейдеры рвали поселение, словно шакалы растерзанную тушу. Он помнил, как мать в последний момент заслонила его собой. Помнил, как рука отца, когда-то крепкая, сжимающая лук, безвольно разжалась, когда лезвие рассекло ему горло. Он помнил, как его оставили умирать. Израненный, истекающий кровью, задыхающийся в пепле.
А потом тёмные фигуры, бесшумные словно тени подошли к нему:
—"Этот ещё жив.”
—"Выдержит до монастыря?”
—"Узнаем, забираем его.”
Они не успокаивали его. Не сказали, что все будет хорошо. Не сказали, что он в безопасности. Ему дали воду, дали еду, но не дали утешения.
—“Этот мир нужно очистить.”
Это были их первые слова. Жизнь в монастыре не была жизнью. Это была кузница, из него выбивали слабость, ломали тело, закаляли разум. Ему внушали одно — боли не существует, страха не существует. Есть только долг. Только воля Азраила.
Он помнил первый убийственный марш по горам. Если падал — били. Если хромал — бросали. Те, кто не выжил, просто не заслуживали жить. Он помнил первый бой, как они загнали беглеца в темную каменную пещеру.
—"Вперед.”
—"Но у меня нет оружия.”
—"Ты и есть оружие.”
Он убил его голыми руками. Ему было десять.
Он помнил первый приказ.
—"Очисти поселение, которое погрязло в грехе.”
Он помнил, как люди кричали. Как их молитвы тонули в огне.
Как он смотрел на их горящие тела и не чувствовал ничего. Так и должно было быть. Так учили.
Шесть лет назад ровно в двадцать лет он стал Жнецом. Он стал оружием смерти на пороге каждого, кто шел против их воли.
Но теперь он здесь. В этом крошечном поселении, которое едва держится за жизнь, среди людей, которые сжимаются от холода и страха, но все еще живут. И эмоции, которые он похоронил под слоем железной дисциплины, начинали подниматься.
Он вспомнил Амину, ее теплый взгляд её улыбку. Вспомнил, как она поправила волосы. Так просто. Так… естественно. Это было слабостью. Но почему он не мог оттолкнуть эту мысль?
Эльдар резко сел на кровати, сжимая голову.
"Я не один из них.”
Его тренировали и учили, что он не человек, а оружие. Но кем он был сейчас?
"Если я не оружие… Тогда кто я?”
Впервые за долгие годы он не знал ответа.
—"Ты в порядке?”— спросила Эсма
Ее голос был тихим, но в ночной тишине прозвучал резко, словно лезвие, разрезающее воздух. Эльдар не сразу ответил. Он все еще ощущал в голове отголоски прошлого — запах пепла, крики родных и слова наставников. Но теперь к этому примешивалось нечто новое и незнакомое. Он выдохнул, расслабляя пальцы, которыми только что сжимал голову.
—"Да. Просто не привык оставаться вне монастыря.”
Эсма продолжала смотреть на него. Ее глаза были другими. Не такими, как в монастыре — холодными, отрешенными, несущими лишь смерть. В них появилось нечто иное.
Он быстро отвел взгляд. Он не мог рассказать ей, что творилось у него в голове. Потому что это было запрещено. Потому что слабость — это смерть.
—"Отдыхай.” — коротко сказал он.
Эсма чуть прищурилась, будто хотела что-то сказать. Но не сказала. Лишь кивнула, снова опускаясь на постель.
Эльдар вышел.
В коридоре было тихо. Где-то в углу всхрапывал охранник, за стенами потрескивали редкие костры, ветер трепал крыши ветхих домов. Он подошел к окну, открыл его.
Холодный воздух ударил в лицо. Он закрыл глаза и вдохнул. Ему нужно было очистить разум.
"Я не должен подвести Архижнеца.” — Эта мысль звучала внутри четко, как отточенный клинок.
Но почему эти слова больше не казались ему столь же твердыми, как раньше?  Он снова вспомнил Амину. Её мягкую улыбку. Её теплый взгляд. Он вспомнил, как она смотрела на него не как на орудие убийства. А как на человека.
Эльдар сжал подоконник.
"Я не человек. Я оружие.”
Это была истина, так его учили.
"Я не должен подвести.”
Эльдар открыл глаза. Глубокая ночь окутывала поселение, неся в себе древний, первобытный покой. Он знал, что рассвет принесет им новые испытания. Но главным испытанием оставался он сам.