Под прикрытием

  Тихое утро проникло на пустые улочки и во дворы буднего города. Неспешно, толкая впереди себя прогулочную коляску со спящим в ней малышом, Зоя Малофеева шла через маленький круглый дворик по асфальтированной дорожке к детской площадке, чтобы посидеть там в тиши под липовым раскидистым пологом, помечтать, подумать… Думать было о чём! Весь последний месяц муж Сергей был точно сам не свой. Он сильно изменился даже внешне, не говоря уже о внутренней сути, он больше не общался с ней как прежде, не откровенничал, не рассказывал о рабочих делах. Всё урывками, да ужимками. Зоя не понимала такую его перемену, ведь как они радовались вместе ещё пол года назад появлению второго малыша Матвейки! Как ещё совсем недавно они обсуждали спорные рабочие моменты его непростой службы… Она знала, что муж получил задание внедриться в круг общения работников торговли и общепита, о Боброве шла речь. Она знала, что Сергей осторожный и грамотный профессионал своего дела, она всегда гордилась мужем, доверяла ему, и потому теперь не понимала перемены в их отношениях.
  Зоя села на скамейку, достала томик Тютчева из своей маленькой сумочки, и принялась читать. Стихи её несколько успокаивали, окрыляли, она могла сосредоточиться на своих тревожных мыслях и как следует прокрутить ситуацию ещё раз. Может быть всё это лишь ей кажется? Всё не так уж плохо складывается в их семейных отношениях и Сергей просто сильно устаёт? Она передёрнула плечами, несмотря на жаркий день, накинула поплотнее розовую шаль, завязала её на груди бантом. Скосив глаза в сторону, Зоя увидела, как по дорожке не спеша в её сторону шёл мужчина очень знакомый по фигуре. Не дойдя нескольких шагов, он остановился у соседней скамейки, склонив голову чуть в бок, разглядывая женщину и малыша в коляске.
- Толя, это ты? – спросила Зоя, узнав в подошедшем человеке своего бывшего парня Анатолия Сойникова. – Я сперва не признала, ты сильно изменился, стал совсем взрослым. Садись…
  Она подвинулась на скамейке, освобождая место для Анатолия. Он постоял ещё немного в нерешительности, а потом всё же опустился рядом с ней. Вот она сидит рядом с ним как ни в чём не бывало, разглядывает своего малыша, уже второго в их семье, а он… Неужели любит её до сих пор несмотря на прожитые годы? Нет, это было не так, не может это чувство столько жить после предательства одного из возлюбленных. А кто здесь предатель? Зоя? Но, кого она предала? Ведь они с Анатолием даже не жили вместе, так только встречались, обещались, гуляли по тенистым парковым аллеям, ходили вместе в кино, театр, цирк… Она, видимо, относилась к нему не серьёзно, раз приняла первого встречного парня, показавшегося ей более надёжным и подходящим по темпераменту, как жениха.  А он любил, по настоящему любил и мечтал о скорой свадьбе, которой не суждено было случиться в его жизни вообще. И вот теперь она сидит рядом с рассеянным взглядом и совсем не выглядит счастливой.
- У меня выходной сегодня, - начал он разговор, глядя себе под ноги, - иду по двору, смотрю, сидишь на скамейке… Надумал подойти.
- Правильно, что надумал… Куда это ты собрался мимо нас, по делу? – в её взгляде скользнуло любопытство.
- Хотел навестить старого приятеля, зашёл к нему, а он с женой на даче у тёщи. Лето, жара… Все стараются подальше улизнуть из города. А ты что шалью накрылась, тебе нездоровится?
- Заметно по мне? Я бледная? – Зоя повернула голову к Анатолию.
- Немного… Но ты была всегда такая белокожая блондинка, - он улыбнулся на свою реплику.
- Ты помнишь какая я была? До сих пор помнишь?
- Да уж, не забыл…
  Сойников тяжело вздохнул.
- И как я теперь тебе? – она передёрнула уголками губ.
- Счастливой не выглядишь. Прости…
  Они долго неловко молчали. Анатолий понимал, что Зоя имеет к нему разговор, потому и не прогоняет, смотрит по сторонам, выискивает нужный момент и сейчас о чём-то спросит. Кажется, он догадывался, о чём!.. Наконец она развернулась к нему лицом, отодвинула коляску подальше, чтобы не разбудить малыша своим напряжённым разговором:
- Толя… ты мне можешь откровенно сказать, на каком конкретно задании сейчас задействован мой Сергей? Он совершенно стал неузнаваем, я даже боюсь лишний раз его о чём-то спросить. Что случилось, почему так трудно теперь с ним найти общий язык? Я же чувствую, что какие-то серьёзные перемены в нём идут, думаю, что это связано именно с работой. Но не могу понять, с чем именно это связано.
  Сойников ожидал такого разговора, но как он мог сказать ей, своей бывшей любимой женщине Зойке, о том что её муж на задании «под прикрытием» увлёкся женой директора ресторана, по-настоящему увлёкся… Как ей скажешь об этом? Она же подумает, что он из ревности ей всё сочиняет, что не хочет видеть её счастливой в объятиях Сергея. Анатолий ещё ниже опустил голову, он вспоминал сейчас разговор с полковником Богдановым в его рабочем кабинете. Тот, гремя словами, возмущался по поводу такого нелепого увлечения, ругался на Малофеева, бросая на Анатолия косые взгляды.
- Может быть это вам всё кажется, Виктор Павлович? – пытался возразить на это Сойников.
- Нет, не кажется… Сергей сам признался, иначе, я бы даже такого разговора с тобой не затевал. Я знаю, что тебе можно доверить любой секрет, потому и вызвал тебя посоветоваться. У нас с Малофеевым состоялся весьма откровенный разговор вчера вечером. Он признался, что не хочет даже лишний раз идти домой, что ему больно смотреть жене в глаза, но при этом, ни чуть не раскаялся в измене. Он слишком увлёкся своей игрой, которая пока не принесла должного результата, а мы упустили тот момент, когда ложная интрига переросла в настоящую симпатию, а в итоге… Сергей улёгся в кровать с этой развратницей Мирославой, - негодовал полковник.
- Так, видимо, и должно быть по большому счёту, - тихо проговорил Анатолий, - а иначе игра была бы слишком заметной.
- Но ведь Егоров как-то находил возможность обойти эти острые углы? – вскинул глаза Богданов.
- На то он и Егоров… Они очень разные люди, и вы это должны отчётливо понять, прежде чем назначать Сергея на такое задание, - Сойников залился ярким румянцем. – Я думаю, что это не зайдёт слишком далеко. Ведь у него родился второй ребёнок недавно.
- А кого это когда остановило? – полковник упёрся взглядом в рабочую тетрадь. – Я тоже сперва думал, что это простая интрижка, нужная для дела, а он вчера… Короче, он признался, что влюбился по-настоящему в эту женщину, и хотел уже откровенно об этом рассказать Зое. Но я отговорил… Мы с ним сидели тут допоздна, я спорил, доказывал что ничего не должна знать мать его детей об этой позорной ситуации, что в конце концов всё это дело закончится, и тогда ему самому же будет очень стыдно. Кажется, убедил!.. Но теперь  в своей правоте не уверен.
… Именно этот разговор припомнил сейчас Анатолий, и так же, как в кабинете у полковника, залился яркой краской, что не ускользнуло от чуткой Зойки.
- Что-то вы все скрываете от меня, да? Что?! – она испуганно водила глазами, ей было невозможно сейчас ни на чём сосредоточиться и остановиться. – Что случилось, Толя? Говори… Ты же всегда говоришь только правду. Ну же?!
- Действительно, я не умею врать, а тогда… лучше промолчу. Не могу я с тобой говорить про это, не могу… Прости! – он резко вскочил со скамейки. – Но только помни, что у тебя всегда есть такой несуразный друг, как я, если будет очень плохо, придёшь, и я тебе всегда помогу!..
  Он наклонился, опустил капюшон коляски, взглянул на малыша. А ведь это мог бы быть его сын!
  Анатолий быстро шёл прочь из этого двора, почти бежал, он чувствовал позади себя пристальный взгляд Зойки, его обжигало её горячее дыхание, отчаяние сквозило в глазах, в чуть приопущенных уголках губ, в сбитой набекрень чёлке пшеничных волос. Но что он мог ей сказать в ответ на её вопросы? Об этом она должна разговаривать с самим Сергеем. Но если до их пор не решилась и спросила у постороннего человека, значит,  о чём-то таком догадывается, но боится признаться самой себе, что её предательство в конечном итоге, теперь разрушает собственную жизнь и счастье.
  Да, она смотрела сейчас ему вслед, хотела, чтобы он вернулся, сел рядом с ней, откровенно поговорил, может быть усовестил, но… Его напряжённая спина долго маячила на фоне серых трёхэтажек, пока Анатолий не зашёл в переулок и не скрылся из виду. Он отказался с ней говорить об «этом». Почему? Это какой-то невиданный секрет? Или всё же тут дело в самом Сергее? Зоя понимала всю серьёзность ситуации, чувствовала своим женским сердцем, что впереди грядут чёрные дни, но она даже не могла предположить, что итогом этих дней и её переживаний, будет самая настоящая трагедия, которая и запустит целую серию дальнейших непредвиденных событий. Стоял август 1965 года. Жаркие дни в Краснодаре отягощались сухой безветренной погодой, засушливое лето сулило проблемы с урожаем, только в «Центральном» ресторане Боброва с продуктами питания, как всегда, не было никаких проблем…

  Поздно ночью, стоя у окна и укачивая со слезами на глазах малыша, Зоя рисовала в уме картины измены Сергея, он же в это время танцевал в открытой беседке летнего паркового кафе с ухоженной блондинкой Мирославой, нежно прильнувшей к его плечу. Они медленно двигались под звуки местного оркестра, который играл последнюю мелодию в этот вечер. В полночь танцплощадка рядом с кафе закрывалась, но Сергей не спешил уходить. Тем более, что его всё больше и больше тяготили в последнее время отношения с женой. Он более чем равнодушно прикасался к ней в постели, рисуя в воображении свою пассию, разнузданную и несдержанную в плотских утехах Мирославу. Зойка была в его представлениях только серой мышкой на фоне этой грациозной королевы. Почему же раньше он не встретил такую женщину? Ласково поглаживая её талию широкой ладонью, Сергей, прижавшись к её уху губами, шептал:
- Мы с тобой в настоящих отношениях с начала лета, но неужели же твой муж такой чурбан, что не догадывается о истинных причинах твоих ночных походов?
- Ему всё равно, где я пропадаю, лишь бы это не мешало его основным доходам и правилам.
- То есть, ты хочешь сказать, что ему всё равно с кем спит его жена? – Сергей остановился в танце.
- Эта область человеческих отношений его не интересует, он абсолютно равнодушен к женщинам.
- Зачем же ты тогда за него пошла замуж?
- Я выходила замуж не за Кешу, а за престиж… Мой отец договорился с его родителем, они оба торгаши, сочли пригодным такой брак, всё взаимно согласовали и устроили.
- Разве в наше время так бывает?
- Ты слишком много задаёшь вопросов, - она мило улыбнулась, и они продолжили свои телодвижения в медленном танце, пока оркестр, наконец, не ударил в литавры последний раз.
  Сергей пришёл домой только в третьем часу ночи. В кухне горел свет, Зоя ждала его для объяснений.
  - Я устал, был на спецзадании… Чего тебе ещё от меня надо? – грубо оборвал он жену на её упрёки.
  Сергей прошёл мимо Зои, раздеваясь на ходу, но она резко поднявшись с табурета, не дала ему войти в маленькую комнату.
- Не спеши, - остановила она мужа. – Расскажи мне, кто эта женщина, с которой у тебя связь… Или это твоё спецзадание? Секретная информация? Смотри мне в глаза! – она развернула к себе Сергея, крепко уцепившись в его запястье.
- Тебе это очень нужно знать? – дерзко ответил он жене.
- Да, хочу, очень нужно!..
- Что же, изволь! – он встал спиной к двери, за которой спали их малыши. – Действительно, сколько можно такое скрывать… У меня на самом деле было спецзадание связанное со знакомством ближнего круга ресторатора Боброва. Всё началось с того, что меня представили его жене, а после… я увлёкся ею, по-настоящему. Прости!..
  Зоя смотрела на его лицо, такое родной и любимое лицо, в её глазах стояли слёзы, но ни упрёков, ни укоров она ему не высказывала, она вообще не могла ничего говорить. Спазмы душили горло, давило в груди, воздуха не хватало, накатило отчаяние человека потерявшего самое главное в жизни, ради чего она и существовала на этой земле, почва ушла из-под ног, её любимый и такой надёжный Сергей, кого она всегда ставила в пример своим подругам и знакомым, оказался мелким предателем, интриганом, вруном… Нет-нет всё совсем не так, его вынудили к общению с этой женщиной, а потом он увлёкся, как мужчина, бывает же… Но душой он всегда дома, с семьёй, с детьми, телом он там, а на самом деле!..
- Нет… Нет! – Зоя вскинула руки, закрыла ими голову.
  На её крик и слёзы он отреагировал очень своеобразно, он ухмыльнулся, нехорошо взглянув на жену, и грубо проговорил:
- Что, жалеешь теперь, что променяла этого неудачника Сойникова на меня? Ещё не поздно всё поправить, он будет рад тебя принять, даже с двумя детьми в придачу!.. Небось жалеешь, что не пошла за него тогда, сравниваешь своё женское счастье с тем, что могло бы состояться! Меня с ним сравниваешь!.. Понимаю. И принимаю твои переживания, но с собой поделать ничего не могу. После Мирославы, меня тяготит ложиться с тобой в постель, не могу…
  Он оттолкнул жену, схватил полотенце и заперся в ванной комнате. Зоя, как неживая, продолжала стоять у окна. Она не могла поверить в сказанное, не могла прийти мыслями к тому, что всё кончено в семейном отношении, что надо будет изображать перед родными и знакомыми семейное благополучие, идиллию, ради сохранения внешнего престижа, пока дети растут.  Она просидела на разобранном диване в большой комнате до утра, а на рассвете собрала своих малышей и ничего не сказав, уехала к родителям с младшей сестрой в Ростов.

  Тренировка в спортивной школе шла своим ходом. Во второй половине дня, как и было условлено заранее, в бассейн со своими двумя дочерьми пришёл половник Богданов. Пока девчонки вместе с остальными школьниками плескались в детском лягушатнике под присмотром тренера, Виктор Павлович в специальном помещении за раздевалками разговаривал с Сергеем, чтобы не вызвать ни у кого подозрений в причастности к выполнению спецзадания по внедрению в порочный круг Бобровского притона.
- Что удалось узнать за это время? – полковник был строг и лаконичен, обращаясь к Малофееву.
- Мальчишки крутятся вокруг Мирославы одни и те же, ездят танцевать по ночам в публичный дом. Мне сперва казалось это странным, потому что многие из ребят скромняги, не могли долго смириться со своим проступком, а потом я выяснил, - Сергей прислушался к гулу голосов за дверью, счёл их вполне рабочими и продолжал. – У одного пацана у пьяного выпытал… Он рассказал весьма поучительную историю для нас. Мы сможем на этом обосновать свои дельнейшие действия. Этот парнишка ходок по ресторанам, отлично сорит родительскими деньгами, благо они у них имеются, ни что не заставляло его самому зарабатывать таким скотским способом, но… Он был приглашён на день рождения к знакомой девчонке, родственнице одного из административных работников. Напился там, отключился, и вот тут-то началась вся эпопея… Он под утро проснулся в чужой постели, обнажённый, рядом спала та самая именинница, тоже голая. Парень вскочил, стал искать свои вещи, а к нему в комнату вошли взрослые дяденьки, стали угрожать расправой за насилие над их племянницей, показали фотографии, сделанные во время его беспамятства: он лежит в постели, а под ним эта девчонка. Фото явно постановочные, сделанные с целью шантажа. Дальше было предложение от которого парень не смог отказаться, или же мы вызываем милицию и тебя упекут на долго, а потом ещё покажем фото твоим родителям и по месту учёбы тебя опозорим, или же ты, имея неплохую внешность и фигуру, будешь оказывать нам некоторые услуги… Вот он их до сих пор и оказывает.
- И учит его это делать Мирослава, жена Боброва, как заядлая танцовщица и тренер по спортивным видам танцев, так? – Богданов уставился на Сергея. – Это всё лишь уточнение деталей, мне надо знать по каким адресам собирается притон… За последние четыре года мы закрыли в городе шесть притонов, а воз и ныне там!.. Я понимаю, что туда пускают лишь избранных, они платят большие деньги, пацаны там дают стриптиз. Что конкретно ты узнал?
- Я вхожу в доверие постепенно к этой женщине, и кое-что уже имею сообщить…
- Знаю, как ты входишь к ней в доверие, - полковник нахмурил брови, сдвинул их над переносицей и Малофеев. – Что скажешь?
- Предположительно, это четыре адреса, где они могли бы обосноваться, но по рассказам самой Мирославы, муж увеселяет гостей каждый раз по разным явкам, чтобы не засветиться. Но по дальности переездов, по тому радиусу, в который попали наши мальчишки, по их описаниям, можно предположить, что частные дома, оборудованные всем необходимым, находятся в Дядьково, на Косой Балке, на хуторе Воздвиженский и посёлке Белый. Там у местных властей давно под подозрением некоторые питейные заведения, несколько раз устраивались облавы, но… Каждый раз по приезду туда, всё выглядит очень благопристойно.
- Видимо, их сразу проводят в помещения, где ничего не происходит, а за то время пока оглядятся, там где «надо», убирают весь компромат. Так просто их не взять надо попасть туда, пробраться, чтобы иметь возможность доказательной базы. Но делать всё надо с головой, а то облажаемся, как в прошлые разы, - Богданов прошёлся вдоль банкеток у шкафов с инвентарём.
- Я думаю, что мне это удастся уже в ближайшее время… туда попасть.
- Мирослава предлагала тебе что-то подобное?
- Нет, но я уверен, что она меня туда проведёт… если хорошо её попрошу.
- Основания? Зачем тебе это надо. И откуда ты про эти дома знаешь?
- Она сама обмолвилась как-то, что её супруг женщинами не интересуется, его область интересов в другом, в поисках богатых клиентов, которым подают на стол горяченькие развлечения, я намерен с ней продолжить разговор на эту тему. И кстати, то что мы с ней близки, это лишь на пользу нашему делу, - пытался оправдаться перед полковником Сергей. – Ведь вы получили добро на проведение подобной операции по моему внедрению, не так ли?
- Для такой фактуры есть специально обученные люди, - возразил на то Богданов. – Тебя же просили лишь прозондировать почву, свести знакомство, а ты… Как теперь будешь объясняться с женой? Как всё это ей преподашь?
- Уже объяснился и преподал, - гордо вскинув голову и сведя над переносицей свои густые чёрные брови, произнёс Сергей. – Мы объяснились, она после этого уехала в Ростов к родителям… Мы потом с ней всё равно помиримся, лишь бы тут сошлось!..
- Азарт должен быть здоровый, - громко произнёс в сердцах Богданов. – А у тебя глаза нехорошо горят, как бы не сорваться тебе по полной… Смотри, обо всех отклонениях от нормы в общении с этой опасной женщиной докладывать непременно через наших сотрудников, в крайнем случае, мне лично звони по домашнему телефону, если рядом не будет соглядатаев. Известно, что они по началу пасли тебя, но теперь утихло… Может и вправду, сойдёт, а?
- Если будем так осторожничать ничего путного не выйдет, надо действовать резче и быстрее…
- Дерзко и с наскока?! Нет, милый, так тоже не годится. Так мы спугнём всю эту карусель с таким трудом раскрученную. Выясняй потихоньку адреса, по которым возможны сборища притона, а потом сверим все полученные данные, от других сотрудников в том числе, и начнём составлять план дельнейших действий, согласуя с нашим высоким руководством. А пока… все встречи и свидания с Мирославой прекратить. Будем ждать её реакцию на этот факт. Что она предпримет, будет ли интересоваться тобой, почему не можешь больше с ней выходить на частый контакт? Что смотришь, не доволен? Уже не можешь без её развратных утех обходиться? – по лицу полковника скользнула брезгливая улыбка, на что ему Сергей скользко ответил:
- Завидуете, что вам молодости не хватает для подобного внедрения?
- Не хами, чудовище!.. Всё, разговор окончен, ждём реакции этой женщины на твоё охлаждение.

  Сидя в кабинете Родионова они долго потом ещё прокручивали так и этак ситуацию, но не учли всех возможных действий, понимали это, снова вникали в суть подобного внедрения, совещались, приглашая к разговору других сотрудников, Сойникова в том числе. Именно Анатолий высказал свои сомнения по поводу опасности для Малофеева, если он вдруг начнёт форсировать события, ему казалось, что мир Бобровского притона не так-то прост. Да, Кеша не Рахманин, но опасные связи у него имеются в том числе в уголовной среде, он свои секреты и деньги будет охранять не менее яростно, чем тот художник-маньяк. Почему-то именно в этот вечер после совещания с Родионовым, Анатолию весь путь домой, пока шёл пешком по городским улицам, вновь виделось страшное зрелище из его молодого прошлого: горящее здание УВД в Октябрьском, мечущиеся фигуры в пламени пожарища… его друг и коллега Юрасов выбрасывает документы сквозь чугунные решётки, а потом вспыхивает горящим факелом.
  Он, придя домой, долго ещё не мог утихомирить своё разыгравшееся воображение: пил валерьянку, разговаривал с отцом на всякие отвлечённые темы, поправляя на его ногах тёплый плед, которым был укутан в кресле этот солидного вида пожилой человек, уже редко куда-то выходящий из дому. Перед глазами часто возникало лицо Зои, такое любимое когда-то лицо, её муж Сергей, которого теперь он должен защитить, огородить от чего-то непонятного, но возможно совершившегося… От чего? Почему была такая вновь тревога на душе? Ничего не могло получиться плохого по мнению Богданова и Родионова, но ведь и тогда, в тот роковой вечер в Октябрьском, они даже не могли предположить такого страшного итога. Да, всего было предусмотреть нельзя, это не кино, не искусно написанный детектив, это жизнь реальная, сложная, противоречивая… Анатолий включил радиотрансляцию на тихий звук, налил в чашку горячий чай. Было темно и томно вокруг, мысли перестали плясать, улеглись и тени прошлого!..

  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.