Индийский океан. День третий. Понедельник

15 ноября понедельник. Осень или всё-таки зима? Черепахи, крокодильчик и всякая экзотика на реке Мадуганга.

Как правило, я на понедельник ничего не планирую, следуя поговорке: понедельник – день тяжелый, но, так как вчера договорились с Камалем о поездке на черепашью ферму, а потом на реку Мадуганга, где, как говорят, водятся крокодилы, пришлось встать пораньше, чтобы искупаться в океане. Океан, океан, океанище, даже ночь не остудила его, такой же тёплый и приветливый и в отличие от серого Атлантического океана, – голубовато-зелёный. Песок кирпично-красного цвета, за ночь на берег выбросило много мелких крабов. Наверное, где-то далеко штормило. Но что интересно, вроде океан бушует и день и ночь, волны с шумом и пеной набрасываются на берег, а на пальмах, что стоят в пяти метрах от него, не шевельнётся, ни один листочек. И песок не носит, как на Атлантике, зато солнце, даже через дымку, жарит так, что я, основательно загоревшая на Волге, обгорела в первый день. И это, как я понимаю, осень – зима. Так как здешний климат зависит от муссонов, сейчас, то есть, с октября по март, дует северо-восточный муссон, а что же здесь твориться, когда дует юго-западный с мая по октябрь?…
   Прямо под окнами моего номера растут пальмы, а под ними стоят лежаки, где и проводят большую часть времени отдыхающие. Так вот, вокруг этих пальм носятся, как угорелые, бурундуки, они похожи на белок, только хвосты у них толстые и лысые. Разбегутся, запрыгнут на лежак, с лежака на пальму, до самой верхушки и тут же вниз. Бросила им несколько сушек – не едят, только один схватил кусочек и шмыг на пальму, надо будет приглядеться, чем же они питаются. Поплавала, погуляла по берегу, и на завтрак. Решила позавтракать перед поездкой поплотнее: взяла две маленькие сосиски (с мизинчик), немного творога, две ложки омлета, но здесь можно заказать и яичницу, так как почти в центре зала стоит плитка и два смуглых молодых паренька( а какими в принципе они ещё могут быть?) в белых куртках и таких же колпаках на заказ жарят яичницу. Но я не большой любитель этого блюда и омлет вполне меня устраивает, а вот мужчины почти всех национальностей, присутствующие здесь, предпочитают именно яичницу, так что ребята жарят весь завтрак. Вернусь к своей трапезе: к омлету я взяла ещё какую-то оладью (она оказалась жёсткой, как резина, правда резины-то я и не пробовала никогда). Десерт: два кусочка ананаса, два кусочка папайи, печёности прихватила для обеда, выпила чашку кофе с молоком, чай и ещё полстакана мангового сока (то-то я потела в поездке, пот катился просто градом, ну да ладно, это будет после). Забежала в номер переодеться, раздался стук в дверь – это пришли убираться, я отрицательно покачала головой, у меня чисто, ребята поняли меня. Они, как и все здесь, босяком, спросила как же чувствуют себя их ноги, попросила показать, оказалось абсолютно чистые пятки, никакой коросты и трещин, здешний народ и по улицам предпочитает ходить босяком и водитель «тук-тука» тоже босой.
   Вроде договаривались встретиться у отеля, но меня никто не ждал, отправилась на пляж. Камаль, как ни в чём не бывало, стоял и разговаривал с очередной туристкой, я подошла и постучала по циферблату часов –время 10 часов, как и договаривались, но он ещё минут десять был занят разговором, а что делать? Понимаю – это его заработок... Наконец мы пошли к его «тук–туку» – это мотороллер с небольшим навесом над водителем, а сзади маленькая кабинка с лавкой внутри, примерно на два или три человека. Села и спрашиваю, а где ремень, чтобы пристегнуться, в ответ он только лукаво ухмыльнулся. Всё ясно – рассчитывать можно только на себя, вцепляюсь в перекладину за его спиной и мы поехали. Езда по дорогам Шри-Ланки не для слабонервных: велосипедисты, моторикши и прочий транспорт едут, как бог на душу положит, один резкий поворот и ты, того и гляди, вылетишь из коробушки «тук-тука». До фермы всё же доехали минут за пятнадцать. Ферма – это довольно громкое на-звание для закутка приблизительно 80 кв. метров. Купила входной билет за 200 рупий – в первом квадратном метровом бассейне плавало штук 20 мелких черепашек с ладошку величиной. Гид сказал, что им всего один день, ну очень сомнительно или черепахи растут так быстро? Затем мне показали ещё несколько таких же по размеру бассейнов, где обитали годовалая, двухгодовалая и четырёхгодовалая особи, а потом мы подошли к главной достопримечательности – черепахе альбиносу, красавице величиной с большую сковородку. Количество черепашьего отродья навело меня на мысль, что никакая это не ферма, а просто завлекаловка для туристов, но я всё-таки не удержалась и спросила: Куда же потом их отправляют? Ответ был предсказуем – в океан...
По окончании этой мини-экскурсии, конечно, была сувенирная лавка, где поделки из ракушек черепашьего семейства стоили от 200 до 500 рупий, а из, неизвестного им самим, чёрного материала, аж 20 долларов, короче это мимо меня. Камаль сказал, что нужно дать чаевые, но у меня 100 рупиевая бумажка, за это убожество давать жалко, объяснила ему, и он сказал кассиру «чейндж», а тот обменял мне на две купюры, у одной из которых угол оторван – её-то и отдала (интересно, сколько раз она участвовала в этом фокусе?).
Едем дальше, жара – всё выпитое мной за завтраком сочится изо всех пор, не успеваю вытираться. Мой водитель, оказав мне помощь в размене денег, почувствовал себя более раскованным, и стал мне задавать вопросы о моём возрасте и о моих материальных возможностях (странно, может такая простота у них в порядке вещей, но меня такое панибратство всегда смущает). И всё же, как «культурный» человек, я ответила ему вопросом на вопрос: «А вам?» Он оказался вдвое моложе меня. По поводу средств к существованию сказала, что я пенсионерка и не работаю, а вот мой муж ещё работает и две дочки тоже работают, это водителя почему то успокаивает. Через час езды сворачиваем на причал, где стоит много водных мотоциклов и лодок, отсюда начинается сплав по реке, где, как говорят, водятся вараны и крокодилы. Вот сейчас сижу, пишу, и время от времени бью длиннокрылых мошек, которые налетели через открытую дверь балкона. Время уже 18 часов, а нас предупреждали, что после 17 час на океан лучше не ходить и окна не открывать, то есть наступает время гадов. Ну, да ладно, на чём я остановилась? – на причале. Мне, конечно, все «рады», улыбаются, а я со страхом смотрю на мотоциклы и отрицательно качаю головой, Камаль понимающе говорит: «Нет, нет», – и подзывает лодочника на небольшой чистой лодке. Стоит это удовольствие 20 долларов, но народ быстро
скисает, когда я достаю 2 тысячи 200 рупий (эквивалент по курсу), странно, но почему-то здесь все хотят получить оплату в долларах. Кассир засуетился и куда-то убежал, потом вернулся, но уже с калькулятором и показывает мне сумму 2 тыс. 300 рупий, то есть, у них свой курс . Плачу, сажусь в лодку, и мы отплываем, Камаль остался на берегу ждать моего возвращения. Речка не широкая, метров 30-35 в ширину, вода мутная и густая, но как-то сразу повеяло прохладой, почти, как на Волге, даже дышать стало легче. За небольшим мысом виден океан, куда речка и несёт свои воды. По берегам реки отели, отели, но на правом как-то чище, ухоженней (потом узнаю почему) и мой лодочник, проплывая мимо каждого из них с гордостью говорит название и добавляет «Люкс, люкс». Такое ощущение, что все они принадлежат ему, а может быть это просто гордость за страну, ведь шесть лет назад цунами смыло всё это, погибло много людей... А сейчас такая красота вокруг, да и полное название этой страны Демократическая Социалистическая Республика Шри-Ланка, только не верится, что всё это принадлежит государству. Видя моё прохладное от-ношение к «шик» отелям, лодочник стал чаще подъезжать к берегу и показывать мне птиц и деревья. «Чёрная птица, похожая на нашу галку, это камаран», – сказал он и добавил «дайвинг» – наверное, она хорошо ныряет. Птица с длинным клювом – кимибель, а вот чаек совсем не видно. Подплыли к большому развесистому дереву, на котором очень мало листвы, но зато много красивых белых цветов, лодочник сорвал мне два цветка и сказал, что это цветы Будды – запах просто дурман: сладковато-приторный. Мы доплыли до моста через реку и повернули к левому берегу, куда-то подевались зелёные лужайки и шикарные отели, берег завален пластиковыми бутылками и каким-то тряпьём, в глубине виднеются неказистые строения – наверное, жилища местного населения. Подплыли к какой-то мусорной куче из палок и тряпья. «Вон, вон, смотрите, – говорит мне лодочник, «игуана!». С трудом разглядела свернувшееся серое существо, оно, услышав шум, повернулось, вытянув змеиную голову, сладко зевнуло, высунув тонкий раздвоенный язычок. Поплыли дальше, я всё жду обещанных крокодилов, ведь из-за них даже купание в реке запрещено. Выплываем на середину реки к большой куче мусора, лодочник заглушает мотор, и в это время я замечаю длинную морду, она плавно уходит под воду, кажется, я даже разглядела глаз – лодочник радостно кричит, что это крокодил «Данди», может так оно и есть на самом деле. Я показываю ему на солнце, которое жарит во всю мочь, и говорю, что крокодилам тоже жарко и они, наверное, слипинг. «Да, да», – соглашается он. Из меня, наверное, испарилось уже всё, что было выпито за завтраком, и сейчас мне хочется только одного – попасть в тень. Мы медленно плывём вдоль берега, вот дерево почти с кленовыми зелеными листьями – это грейпфрут: плоды мелкие, размером с апельсин и зелёные, дальше дерево, увешанное плодами, как наша груша – это манго. А это дерево, с зеленоватыми небольшими орешками, миндаль, и вдруг я замечаю, что с ветки свешивается толстый, метровой длины хвост. Глушим мотор, и подъезжаем ближе, это игуана распласталась по стволу и, уцепившись лапами, спит. Чуть ниже неё вторая, только брюхо белеет из за ствола, наверное, самочка. Всё сфотографировала. Укаталась, хочется уже вернуться, на реке заметно прибавилось народа, вот мимо нас проплыла лодка с довольно крупным арабом и его, наверное, очередной женой, одетой во всё чёрное, и только на платке узенькая прорезь для глаз. Вот уж кому, наверное, жарко, а вот навстречу ещё лодка с двумя явно европейского вида дамами, они лениво возлежат в лодке и, покуривая сигаретки, оглядывают проплывающих мимо. Мы въезжаем в какие-то заросли, лодочник умело лавирует между свисающих толстых веток, похожих на лианы, спросила его «Уж не мангровые ли это заросли?», – он согласно закивал головой, я только успеваю отворачиваться от этих могучих «щупальцев.  В воде много небольших игуан. Я сделала несколько снимков, и тут мой гид стал просить сфотографировать его, что я и сделала, а он почему-то при этом высунул язык, ну и ладно...
Не будучи до конца уверенной, что видела настоящего крокодила, спросила, действительно ли это был крокодил? В ответ он повернул лодку, и мы причалили у небольшого затона, где нас уже ждали три паренька, в руках одного из них был маленький, длиной в две ладошки, полуживой крокодильчик. Он был какой-то бледный и глаза его были закрыты, ребята стали совать мне его в руки, вешать на плечо, а мой гид меня фотографировать. Неожиданно, наверное, от того, что его тормошили, он вдруг разинул пасть. Слава богу, живой, и мне его так стало жалко, что я отказалась от дальнейшей «фотосессии», отдала 20 рупий и сказала лодочнику: «Всё вандефул, поплыли назад». Левый берег показался мне более живым: вот проплываем мимо невзрачного серого одноэтажного здания, около него бегают девчушки в синих юбочках и белых кофточках , как цветочки Будды. «Это скул», – с гордостью в голосе говорит мне гид, всё-таки приятно, когда люди хоть чем-то гордятся в своей стране (жаль, что у нас отменили форму в школах). Потом плывем мимо очень ухоженного участка, на котором располагается небольшое здание с колоннами, на лужайке стоит стол, где две пары весьма почтенного возраста, пьют чай. «Это немцы», – говорит гид, и как я его поняла, они уже давно обосновались здесь... Так, наблюдая чужую жизнь, доплыли до причала, где нас уже ждал Камаль. Спрашиваю у него, сколько дать лодочнику, он пожимает плечами, отдаю 50 рупий. Всё, гуд бай, домой в отель, по дороге заезжаем в супермаркет, покупаю воду, молоко буйволицы, три ручки ВIС (они стоят 55 рупий). Расплатилась с Камалем, как договорились, 200 рупий и ещё сверх дала 100, за помощь в магазине. Итак, едем..., но почему в обратную сторону? Он отвечает: «Текстиль», – то есть в эту программу входит заезд в магазин за тряпками, ну, уж нет, с меня на сегодня хватит. Возражений нет, поворачиваем в Индурува. По пути спрашиваю, есть ли у него чилдрен. «Да», – отвечает он, «две девочки и сын первоклассник». Молодец, хвалю я его, он довольно улыбается. Подъехали прямо к ступенькам отеля, попросила охранника сфотографировать меня с Камалем и его «тук-туком», только собралась уходить, как вдруг Камаль не застенчиво, не грустно, а как-то так мимоходом говорит: «Я лублу тебя». Ну и спасибо, говорю я, понимая, что это у них ритуал такой, за поездку он заработал 300 рупий, а банка буйволиного молока стоит 170 рупий, зато мясо стоит всего 60, так что жизнь у них, судя по всему, не... да что там говорить, а у нас?.. Пока писала, океан за окном, как всегда, бился, грохотал и, как сумасшедший, пеной выбрасывался на песок, а по небу сверкали сиреневые сполохи, где-то далеко гремел гром, но грозы, как у нас, не было видно, и вот выхожу на балкон, а там дождь, настоящий тропический, абсолютно прямой, и такой же тёплый, как океан, и никакой тебе прохлады и свежести, какая бывает после дождя у нас, нет и в помине.