Длинный день в оцилани xxviii

Отрываю от себя Софи, уговаривая мою хорошую маленькую девочку не сопротивляться и отпустить меня, и за руку веду за собой. Спрашиваю, не голодна ли. Мотает головой, нет. Мне нужно ее уложить, но, сначала, надо дать девочке кончить. Иначе не успокоится и не заснет. Не хочу вести ее прямо в ее комнату, там ее нужно будет раздеть, и я могу не удержаться. Ладно, идем в столовую.

В столовой вечерами у нас фуршет. На столах расставлены соки, выпечка, закуски, фрукты. Девочки кучкуются, болтают. Кто в спортивном прикиде, кто в чем, есть в мокрых купальниках, так и пришлепали из бассейна. Увидев нас, поворачиваются, приветствуют, но не подходят – знают, что не время. У стены Мел с баскетболистками – это хорошо, что она нашла компанию – смотрит на меня с надеждой, что позову. Коротко мотаю головой отрицательно – не сейчас.

 Веду Софи в кладовку. Там Шарон раскладывает что-то на полках. Обернувшись, смотрит на меня. Шарон одна из пяти моих черных девочек. Когда-то работала на кассе в “ШопРайте”. Как-то мне сразу приглянулась, и не ошибся. Умненькая, сладенькая, до смешного рассудительная, с чистым личиком и идеальной фигуркой. У нее был выкидыш, самое время попробовать еще раз. Смотрит на меня с ожиданием.

С большим сожалением говорю Шарон убраться. Добавляю, чтобы далеко не уходила. Мало ли что.

Софи много не надо. Прижимаю ее к груди, чуть-чуть двигаюсь из стороны в сторону. Софи приступает к ее ученическим поцелуям, но, ощутив кончик моего языка в своем рту, замирает, охает, начинает дрожать, трется тазом, тихонько стонет. Кончила, лапочка, обмякла, висит на мне, целует в шею. Еще минута, и выходим.

За дверью Маленькая Пэт с таблетками и бутылочкой воды. Шарон рядом, смотрит на меня широко раскрытыми ожидающими глазами. Беру две таблетки, смотрю на Маленькую Пэт, она кивает. Засовываю таблетки в рот Софи, даю ей запить. Потом говорю Маленькой Пэт проводить ее в комнату и ждать меня. Скоро буду.

Они едва успели выйти, я поверачиваюсь к Шарон. Без слов мы беремся за руки и входим в кладовку. Я закрываю за нами дверь.


****

- И не пытайся сказать, что ее кто-то похитил. Ты искал Изу Рамос, а их на Филипинах десятки тысяч. Тем более, что офицально она Изабелла. В контракте у нее было написано, что беременность недопустима. С ней поступили очень гуманно; не оштрафовали за нарушение, выплатили все, что полагалось, отправили на родину.  И даже там ее не оставили без помощи.
- Да, только сегодня слышал, что Группа иногда решает проблемы тоци - Лого сам не понимает, пытается ли он иронизировать или безучастно излагает факт.
- Да, мы иногда это делаем. Даже чаще чем иногда. - Лайма смотрит на Лого без улыбки.
- Вы, социологи...
- В том числе.
 
Лого требуется еще несколько минут, чтобы осмыслить происходящее. Он делает глоточек выдохшегося пива, отодвигает бокал, смотрит на Лайму, на своем телефоне находит снимок Лайминой попки над велосипедным седлом, смотрит входящие – его никто не ищет, снова смотрит на Лайму:

- А как... Я имею в виду, мы же встретились утром, до выступления, - Лого останавливается. Он понимает, что нужно задать другой вопрос: “Кто?” Кто из его коллег-депутатов Аони Рубофф информирует Группу? Но Лайма не отдает ему инициативы:

- Только, пожалуйста, не думай, что ты для Группы являешься объектом особого интереса. У меня небольшой проект. Я занимаюсь тоци в Юго-Восточной Азии. Некоторые из них родились после временной работы их матерей в Оцилани. Естественно, в таких случаях мы сразу знаем кто отец. Иногда, если женщина хочет, мы отца находим и он, обычно без излишнего шума, соглашается оплачивать расходы на воспитание ребенка. У Группы на это денег нет. Твоя Иза не захотела, не знаю, из любви к тебе или еще по какой причине.
- Ты сказала, что она работает.
- С работой мы ей помогли, да.
- А если я захочу ее увидеть? Ее и... Крисанто? - Лого запинается, произнося это имя, хотя он успел пересмотреть видео с сыном три раза.
- Мы не занимаемся благотворительностью в пользу безответственных отцов, - Лайма по-доброму улыбается ему. Лого понимает, что его ведут, но не видит этому альтернативы. Нет, он может, конечно, встать и уйти, но это будет решением, чреватым последующим сожалением. И он говорит то, что от него ожидают:
- Если я здесь, значит я очевидно для чего-то вам нужен.

Лайма оглядывается. Бармен выходит из-за стойки и приближается к их столу с тремя чашечками кофе, бутылкой ликера и крохотными рюмочками на подносе. Расставляет принесенное и садится за стол без приглашения.

“Ну да, - думает Лого, - конечно”.