Акварелика

  Я гуляю по безлюдной территории, кругом мрачновато, чувствуется запах росы, который дарит ощущение свежести. Небо серое, а трава какая-то неживая, словно всё подстроено. Возможно, это какое-то туманное видение. Я не помню, как здесь оказался. Чувствую, как холод постепенно распространяется по моему телу, но я почему-то знаю, что есть выход. Пройдя по извилистой тропинке, я увидел уютный дом, в окне которого горел свет. На фоне мрачной атмосферы он буквально приковывал взгляд, слегка ослепляя меня. В моей душе появилась надежда.
Когда я приблизился к дому, оказалось, что свет в нем не горит. Показалось?
«Не буду обращать на это несоответствие внимания», — успокаивал себя я и попробовал открыть дверь. Она легко подалась.
«Какой здравомыслящий человек оставит дверь открытой?» — удивился я, но, осмотревшись, понял, что хозяева покинули дом по меньшей мере лет десять назад. Стоило мне сделать шаг, как пол заскрипел. Рассеянный свет из окон падал на запыленные картины, которые в большом количестве висели на стенах. Как художник, я стал с интересом рассматривать их, но вдруг почувствовал тревогу. Одна из картин показалась мне  чрезвычайно знакомой — словно я уже видел ее раньше. Она вызвала у меня беспокойство: на полотне была изображена женщина с веером, закутанная в чёрный плед. Я понимал, что очень хорошо знаю эту картину. Захотелось уйти из этого дома, но, как только я направился к выходу, начался сильный ливень. Повторюсь, словно все подстроено. Я открыл еще одну дверь и попал в опустевший, огромный зал. Здесь стоял диван и стол, а сбоку были приставлены два красных кресла. Я присел на диван, он был очень твердым, хотя внешне не оставлял такого впечатления. Огляделся вокруг: казалось, что в дом иногда проникали воры и часть вещей похитили. Или, быть может, половина имущества сгорела, судя по запаху гари. Я поудобней устроился на диване. В окно все еще стучал ливень, а я сидел и чего-то ждал. Становилось все темнее и темнее.
«Думаю, что мне стоит уйти», — решил я, но вдруг услышал чьи-то медленные шаги…
Кто-то захлопнул входную дверь и вошел в дом. Кто же это? Мурашки побежали по коже… Я замер в ожидании, смирился со всем, что может произойти. Кто-то включил свет. Всё ярко осветилось. Вошла девушка с черными, длинными волосами, бледной, фарфоровой кожей, румянцем на щеках. Она необычайно красива, словно сошла с какого-то произведения. На ней темный плащ, а в изящных, хрупких руках она удерживала фонарь.
Неудобно как-то, зашел в чужой дом…
В голове проскочила сумасшедшая, слегка наивная мысль: «Нужно притвориться знакомым этого человека во избежании неловкой ситуации!»
Ну что ж:

— Что? Неужели. Серьёзно? Как я давно не видел вас! Как там музей? Его закрыли?
 
Девушка растерянно посмотрела на меня и, не отрывая взгляд, аккуратно поставила свой фонарь на пол.
 
— Я тоже рада вас вновь увидеть. Музей? Он восстановлен, потому что много людей протестовали этому закрытию.
 
После этого ответа чувствую, что у меня словно ком в горле застрял, но пересилив себя я продолжаю наш диалог:
 
— П-Правда? Я рад. Правильно сделали, что спрятали. Помните, как мы упали в воду из лодки?
 
Она продолжила с хитринкой в голосе:
 
— Да, мы были весьма неуклюжи. Вы закончили писать книгу?
 
— Осталась последняя страница, — ответил я.
 
Она, с изумленным выражением лица и одновременно величественным видом, села в кресло напротив. Мне стало очень неловко, поскольку образовалась некая пауза. Я взял себя в руки и продолжил разговор:
 
— Я вспомнил случай, когда мы с Вами хотели нарисовать целый город, мечтая, что когда-нибудь будем там жить. Помните ярко-красные цветы, которые я посадил рядом с вашим домом?
 
Девушка резко изменилась в лице, а глаза наполнились слезами. Она протянула мне руку…
 
Если вы не поняли, о чем речь — просто я рассказываю мой сегодняшний, наводивший на размышления сон. Он меня настолько заинтересовал, что я, проснувшись, взял холст и приступил рисовать. Сделал несколько художественных набросков, пытаясь зарисовать свой сон. Такие необычные сновидения вдохновляют творческого человека. Только одна мысль тревожила меня — почему девушку так сильно задела моя последняя фраза? Казалось бы, это просто сон, но похожих сновидений у меня никогда не было: в нем всё было слишком правдоподобно.
Моей финальной работой стал портрет таинственной незнакомки. Закончив его, я отправился на летнюю подработку — помогать моей тёте ухаживать за садом, да и порисовать там найдется время.
Стоял прекрасный солнечный день, из кустов доносилось стрекотание цикад. Все жители разошлись по своим делам. Я быстро добрался до дома тёти. Тетя Розен уже поджидала меня на веранде. Она очень заботится обо мне, и это единственное, что в ней напрягает: кажется, что она порой перегибает палку.
Тетя Розен, увидев меня, сразу заметила:

— Ты сегодня взбалмошный какой-то! Все хорошо?

— Не высыпаюсь в последнее время... Должно быть, немного нервничаю.

— Это все из-за того, что ты форточку на ночь закрываешь! Нужно больше бывать на свежем воздухе!

Произнеся это, тётя принялась распаковывать какие-то коробки.

— Глянь, что мне привезли! — продолжила она. — Такие семена прислали! Вот посмотри!

Я кивнул и направился в гостиную комнату, мысленно проматывая этот чудный сон в голове. Посмотрев в окно, я увидел своих одноклассников, которые весело играли на футбольном поле. О, нет! Не хотелось бы пересекаться с ними. Объясняю: я самый настоящий интроверт, поэтому имею большие проблемы при общении с людьми, а в частности, с моими школьными товарищами. Я аккуратно зашторил окно, взял газету, которая скомкано лежала на столе, и принялся читать. Многие статьи казались мне совершенно бессмысленными, а напечатанные анекдоты — несмешными и устаревшими. Поняв, что ничего интересного для меня в газете нет, снова бросил ее на стол. Подумал и решил пойти помочь тете Розен. Я направился на веранду, где обеспокоено металась тётя.

— Ты это, — начала тётя, — к экзаменам то готовишься?

— Потихоньку. — ответил я.

Тётя Розен достала ослепительные жёлтые бутоны, а затем нежные, белые гвоздики. Когда тётя Розен любовалась своими цветами, она светилась от счастья. Мило улыбаясь, она проговорила:

— Всё, эти выставляю на продажу!

— Я отнесу! — сказал я, осторожно взяв цветы, — Куда их? В белую?

Тётя посмотрела на меня и вновь её лицо озарилось улыбкой.

— Какой же ты у меня уже взрослый! — отвлеклась тётя, — Да-да, в белую! Эта ваза так и ждёт этих жёлтых красавцев.

— А гвоздики куда?

— Гвоздики расположи рядом с лилиями.

— Будет сделано.

Я побежал по освещенному солнцем полю, а пьянящий запах листвы заставлял чувствовать приближение лета. Магазинчик совсем недалеко от домика тёти. Он совсем небольшой, но достаточно уютный. Яркий луч солнца падал на вазу с новыми, жёлтыми бутонами. Они выглядели поистине волшебно, словно светились. Цветочный рай, где можно погрузиться в себя и полностью отключиться от этого мира. Я достал свой телефон и проверил ленту обновлений, но эта лента затянула меня на 2 часа. Типичная проблема всех подростков. Закат солнца также предельно яркий.
 
Вернувшись домой, я увидел работы, которые писал утром под впечатлением от загадочного сна. Я достаточно критичен к своему творчеству, но эти работы поистине кажутся необыкновенными. Какие же яркие эмоции могут дарить сны! Я выключил свет в комнате и лег в кровать. Подушка и одеяло были прохладными, как я и люблю. Но сразу заснуть не получилось: половину ночи я провёл в размышлениях о себе, о жизни, о планах, с интересом разглядывая потолок и лампу, рядом с которой обеспокоено летал мотылек. В эти моменты я, по своему обыкновению, уходил в себя.

В этом мире я ощущал себя крайне одиноким человеком. В основном мой круг общения ограничивался приятелями из старшей школы. Друзей, как таковых, я не имел. Хотя, пожалуй, у меня был единственный человек жизни, которого я мог бы назвать другом… Мама у меня умерла рано, когда мне было всего 7 лет. Все мгновения, проведенные с ней, мне вспоминались чем-то по особому значимыми. Она всегда была рядом и поддерживала меня, тогда как отец зачастую умолял её отвести меня на более мужественные занятия. Посещение художественных студий, музыкальной школы, по мнению отца, казалось ему чем-то крайне несерьезным. По вечерам, раз в неделю, мы всей семьей посещали музыкальные оркестры. Вся инициатива и страсть к искусству исходила от моей мамы. А дальше начались те самые, тяжелые времена… Диагноз матери - это, словно, грохот молнии среди ясного неба. Отец успокаивал меня, утешая, что всё обойдется. Но я знал, что ничего не обойдется. Врачи, видя меня, всегда натягивали фальшивое чувство спокойствия, когда разговаривали с отцом о маминой болезни. Последний день, проведенный в палате с мамой, был для меня последним днём детства.
После смерти мамы, долгое время, вся жизнь виделась мною в черно-белых тонах. Иногда, глядя на некоторых сверстников, которые, по совершенно глупым причинам, огрызались на ведущую их за руку маму, испытывал смешанные чувства. Проматывал в голове, вёл ли я себя подобным образом по отношению к маме. В холодном поту вспоминая, что да... Я испытывал жуткое угрызение совести, мне так хотелось вернуть время назад, открыв ей свои объятия и произнеся тысячу извинений, но было уже поздно.




ГЛАВА 2

Ярко-синее небо с многочисленным количеством звёзд. Звездопад? Почему же он не прекращается? Теперь другой вопрос: Почему я лежу на траве? Я встал и начал оглядываться. Это место явно мне уже знакомо. Успокаивало то, что я теперь понимал — это, скорее всего, сон. В отличие от прежнего видения, как вы поняли, здесь царила ночь. Сад с аккуратными постриженными кустами, стоящими в один ряд деревьями. Воздух свежий, кругом светлячки, полёт которых был похож на танец. Уличные, изящные фонари создавали уют и теплоту, а вдали я увидел роскошную усадьбу: дом с золотыми узорами на кровле. Эту усадьбу я точно уже видел… Сон! Прошлый сон! Точно… Это сон. Ведь никак не объяснить, как я оказался в столь необычном месте темной ночью. Итак, пол успеха в том, что я уже понимаю, это сон. Можно делать всё, что захочу! Огромное раздолье! Хотя, немножечко, какая-то опаска прослеживается.
Я подошел к усадьбе со стремительной быстротой, но дверь, увы, заперта. Я постучал. Никто мне не открыл. Понимая, что это всего лишь сон, я снова постучал. Неожиданно дверь распахнулась, но на пороге никого не было. Войдя в помещение, я понял, что это точно тот дом из прошлых сновидений, но сейчас комната выглядела совершенно иначе. Откуда-то лился приглушенный свет, в центре зала стояла роскошная, бордовая софа. Временами мне чувствовалось чьё-то присутствие, но я старался отогнать от себя подобные мысли. В зале стоял немного тяжёлый, но притягательный аромат красных роз. И, разумеется, было невозможно не заметить роскошный, черный рояль. Всё в каком-то полумраке, ведь в зале горела всего одна свеча. Окно из которого тоже доносились источники света, не знаю, луны ли, светлячков, загораживал красный занавес, который слегка колыхался на ветру и, на контрасте с легким светом, был виден силуэт. Я пригляделся… А нет, показалось…
 
Из-за занавеса раздался нежный голос:
 
— Здравствуйте. Что-то заигралась я…
 
— Что? Не понял… Здравствуйте, — недоуменно произнес я, пристально смотря на занавес.
 
— Я знаю вас, — снова произнес голос. — Не шевелитесь!
 
Занавес откинулся, я вновь увидел этот силуэт, оттуда вышла девушка из моего загадочного сна. Но теперь она была в роскошном кружевном, красном платье. Она радостна и беззаботна, в отличие от предыдущей нашей встречи.
 
— Кто вы? Откуда? — спросил я.
 
— Ну здравствуй. Наверное, будет неуместно сразу называть свое имя? — мелодичным голосом ответила она.
 
Я был немного растерян и стал оглядываться, а незнакомка продолжала смотреть на меня с улыбкой, словно дожидаясь ответа. На стенах, как и в прошлый раз, висели картины, но их было значительно больше, чем в предыдущем сне. Я не стал их рассматривать: мне показалось, что это будет большим неуважением по отношению к девушке, поэтому тотчас сфокусировал взгляд на ней.
 
— А чьи это работы? — поинтересовался я.
 
— Вам нравятся? Значит мои старания и вовсе не напрасны. — ответила она.
 
— А можно взглянуть поближе?
 
— Разумеется.
 
Картины отличались довольно-таки необычным стилем, но мне показались очень знакомыми. Возможно, я видел одну из них на обертке дорогих конфет?
 
— Вы так близко подошли. В основном их рассматривают на более дальнем расстоянии. — с легким смешком отметила незнакомка
 
— Я близорук.
 
— Это я уже поняла.
 
— Красиво, — воодушевленно сказал я. — Я тоже художник.
 
Девушка посмотрела на меня:
 
— Художник? Как неожиданно.
 
— Это покажется вам безумием, но моя последняя работа — ваш портрет, — с улыбкой ответил я.
 
Она была чем-то озабочена, словно не слушая меня:
— Пройдемте в холл, раз уж вы мой гость, я проведу для вас экскурсию.

Коридоры были также обставлены в витиеватом стиле барокко, свечи украшали стены. Всё это завораживало и казалось сказочным. Ветер, который слегка проникал в здание, шумел высоко под потолком. Этот шум меня нисколько не раздражал, а наоборот, даже придавал некий шарм столь загадочному особняку. Впереди я увидел обширный зал с массивной парадной дверью. Казалось, будто меня перенесло из текущего двадцать первого века куда-то в восемнадцатый-девятнадцатый.
— Это место очень вдохновляет меня, поэтому я создаю свои картины именно здесь, — улыбаясь сказала девушка, неторопливой походкой направляясь к величественной двери, которая красовалась по центру зала.
В этот момент, в изобилии свеч, ярко осветилось её лицо. Тёмные, длинные волосы так нежно контрастировали с её светлым, нежным лицом, а раскосые, зеленого цвета глаза заинтересованно остановились на мне.

— Вы выглядите обеспокоенным.

— Вам кажется.

— Нам редко что-то кажется. Но сейчас не об этом...

Я осматривал зал.

— И вправду впечатляет.

Я посмотрел на неё. Было видно, что девушка чем-то взволнована. Остановившись у парадной двери, она стала что-то искать.

— Что вы ищете? Могу ли вам как то помочь?

— Да нет, благодарю вас. Ключи были где-то здесь…

Порывшись в сундуке, незнакомка вытащила огромные, но в то же время неимоверной красоты, с изумрудной отделкой ключи. Они больше были похожи на украшение…
Меня все буквально завораживало:

— Но больше всего меня вдохновляет этот сад, — проговорила девушка и вставила ключ в замочную скважину, — Минуточку…

Дверь с легким скрипом распахнулась. Передо мной раскинулся огромный, фантастический мир грез и мечтаний. Небо было не просто синее, а какое-то магическое, с переходом в фиолетовый оттенок. Такого я не видел нигде и никогда. Несколько фонтанов поразительной красоты сначала выбрасывали струи воды высоко, а потом постепенно они становились все ниже и ниже и затихали совсем, лишь легкая рябь бежала по поверхности воды. А затем в небо вновь взлетали высокие струи. Чувствовалась свежесть, перекликающаяся с нежным ароматом цветов в саду. Их было великое множество: азалии, орхидеи, гвоздики, колокольчики, энотера, полевые цветы и, даже какие-то незнакомые мне, необычного синего цвета. Я достаточно долго помогал тете ухаживать за цветами в ее саду и прекрасно знал названия многих видов, но здесь моих знаний оказалось недостаточно.
 
Я поинтересовался:
 
— А что это за цветы? Какой вид? Что-то затрудняюсь и не могу вспомнить.
 
Девушка посмотрела на синие цветы, потом на меня. Очень долго смотрела, вдруг улыбнулась и сказала:
 
— Если вы не знаете, как они называются, то почему бы самому не придумать им название? Это же нетрудно.
 
Я снова взглянул на эти роскошные цветы: казалось, они переливаются из синего в небесно-голубой оттенок.
 
— Я назову их «Чудодеи».
 
Девушка посмотрела на меня и, улыбнувшись, ответила:
 
— Видите, как все просто? Вы, конечно, не прогадали.
 
Она протянула мне какую-то маленькую книгу, в которой говорилось обо всех растениях в этом саду. Перелистнув ее, неожиданно наткнулся на картинку, на которой были изображены эти «безымянные» цветы. Рядом было написано, что они называются «Чудодеи».

— Но как? Этому нет никакого логического объяснения! Я дал им название несколько секунд назад!

Незнакомка посмотрела мне прямо в глаза. Ее глаза завораживали меня, и даже такой стеснительный человек, как я, не мог отвести взгляд в сторону.

— Это растение изначально должно было именоваться таким образом. Вы, не задумываясь, использовали эту идею со вселенной, которая изначально принадлежала вам. И в назначенном месте и в нужное время использовали ее. Все наши фантазии — это не просто вымысел, а наоборот — важный источник информации, который мы материализуем.

Повернулась и пошла по каменной тропинке. Вокруг нее летали светлячки. Совсем так, как было написано в той записке. Я был очарован этой живописной картиной.
 
— Вам здесь нравится? — спросила девушка.
 
— Ну вы спросили! Да это же рай! Если я не умер и в раю, то обязательно об этом сообщу в «Твиттере» — это же самый яркий сон в моей жизни! Похоже на фильмы с жанром фентези...

Незнакомка с непониманием посмотрела на меня, затем снова пошла вперед. Я шел за ней. Молча подошли к фонтану: рядом с ним была скамейка, на которую мы присели.
Мелкие капли воды частично долетали до моего лица. Это освежало…
 
— Кажется, что я очутился в восемнадцатом или девятнадцатом веке.
 
Девушка присела рядом и, задумчиво посмотрев на меня, спросила:
 
— Вы так осведомлены о временных сведениях.
 
— Я всегда мечтал жить в 19 веке, ведь то, что происходит сейчас — меня не совсем устраивает.
 
Девушка с серьёзной заинтересованностью стала разглядывать меня. Удивленно улыбнувшись, продолжила:
 
— Может и не стоило мне экспериментировать со своим амплуа.
 
Возникла пауза: я пытался разобраться в происходящем, наблюдая за струями воды в фонтане. Эта девушка явно безумна и говорит какой-то вздор. Что за абсурдные сновидения приходят в последнее время и точно ли это не явь?
Девушка, пытаясь прервать столь долгую паузу, продолжила:
 
— Ведь все вокруг — мир моих фантазий, мир, созданный мною. Эйас должен быть со мной прямо сейчас. Видимо, я допустила ошибку, когда…
 
Девушка, взявшись за голову, встала со скамьи и замерла в растерянности, словно что-то для себя поняла.
Кажется, я понял всю эту штуку. Хотя, нет, если я это предположу, то сам буду мнить себя сумасшедшим, каким меня иногда считают окружающие…
 
— Я же не спутала души со временем, так? — незнакомка прервала ход моих мыслей.
 
— В смысле?
 
Лицо девушки излучало равнодушие и разочарование. Было ощущение, что я стал разрушителем её собственных, неизвестных мне, планов и надежд. Я ничего не мог ответить, ведь это было безумием!
Она испуганно посмотрела на меня, но потом произнесла:
 
— Похоже, я обозналась… А я сразу ведь поняла… Простите, милый друг!
 
И сразу же начался сильный ветер, девушка побежала в дом. Честно говоря, я не знал, что делать. Незнакомка отдалялась все больше и больше…
 
— Постой! Объясни мне, что происходит? Я ничего не понимаю! — крикнул ей вслед.
 
Она остановилась, длинные волосы развевались на ветру. Незнакомка обернулась:
 
— Я обозналась.
 
Девушка улыбнулась и пошла дальше. Я последовал за ней, но все вокруг погрузилось в туман, расплылось, потеряло границы. Впереди засиял свет, и я направился к нему, хотя он слепил до боли в голове. Сопротивляться больше не было сил, и я остановился.
 
 
Вдруг громко зазвучала какая-то несуразная песня, она словно приземляла меня. Песня становилась громче и громче, надоедливее и надоедливее. Вздрогнув, я открыл глаза и увидел перед собою своего брата, слушающего музыку.

— Эй! А что это ты заспался так, браток? — спросил он.
Я протер глаза. Немного полежав и сообразив, где я нахожусь, встал и молча пошел умываться.

Подозрительно поглядывая на меня, брат направился за мной:

— Ты че? Игнорить, значит, будешь?

— Извини, все хорошо. Как там учеба? — ответил я, чистя зубы.

— Ха-ха! Да ну, про учебу он спросил! Ну хотя я там столько фифочек бомбезных нашел — тебя познакомить с кем-то? — напористо предложил он, вынимая из кармана телефон.

— Нет, спасибо. Что-то не хочется.

Он насмешливо произнес:

— Ээ, а ты че это такой официальный? Случилось что?

— Ладно, познакомь. Может, мне действительно нужно выбраться куда-то!

— Ха-ха! Нужно-нужно! Мы сегодня шагаем в клуб, там еще будет Давид и Герман. В общем, все наши будут там!
 
Если честно, мне самому иногда не верится, что он — мой брат. Мы всегда были абсолютно разными. Порой мы совсем не понимаем друг друга.

В клубе мне сразу не понравилось. К тому же чувствовал себя лишним в этой компании. Все увлеченно о чем-то разговаривали, а я сидел молча в сторонке.

И девушки мне не понравились: какие-то легкомысленные и стервозные, или незнакомка из сна так у меня в голове засела, что другие уже казались совсем неинтересными. Девушки включали громко музыку в своих телефонах, фотографировались. Мне казалось, что про меня забыли. Уже стемнело, а количество людей в клубе только увеличивалось. Брат с друзьями поехали в парк, а я остался сидеть за столиком в укромном уголке.  Рядом остановилась молодая пара — симпатичная светловолосая девушка, одетая в фиолетовое платье до колен, и мужчина. Девушка слишком уж накрашена. Хотя, быть может, я не очень разбираюсь в этом. Мужчина был явно чем-то взволнован.
Я услышал их разговор:

— Сколько раз тебе говорить, что при моем муже не надо лезть ко мне?

— Извини, я не видел его...

— Но кто тебя просил приезжать около его офиса?

— Я не знал, что он работает там. Ладно, прости.


 Они отдалились. Краем глаза я заметил, как он что-то протягивает девушке, а та обнимает его.

Меня это не удивило. Девушки, с которыми меня хотел познакомить мой братец, были точно такими же.

«Здесь мне делать нечего», — подумал я и направился домой, как вдруг увидел своих одноклассников:

— О, Вальтер! Вы посмотрите только! И надо же, в клубе! — сказал один из них с издевкой.

Я сделал вид, что не замечаю насмешки. Просто поздоровался, выходя из помещения. Они провожали меня взглядом и перешептывались.
Спустилась ночь, улицы были пустынны, еле слышно проезжали машины вдали.
Честно говоря, не люблю я своих одноклассников. Они всегда издевались надо мной, рвали мои рисунки, высмеивали мою тягу к живописи. Неизвестно почему, но я действительно всегда был погружен в себя — обдумывал новые работы, строил планы…
Дома было очень тихо, поэтому я включил телевизор, чтобы хоть как-то развеять тишину. По телевизору шла передача про космические исследования. Я задумался, глядя на экран: «Кто же та девушка? Почему она мне снится?»
Огромная луна виднелась за окном, отражаясь в стакане с водой, который стоял на столе, и обволакивала все вокруг своим жемчужным светом. Я почувствовал слабость и сел на диван, ощущая, как постепенно окружающие меня предметы растворяются в лунном свете, а быть может, растворяюсь я сам…
Все вокруг меня было белое и, зажмурив глаза от яркого света, я повернул голову. Свет перестал слепить глаза, и я осмотрелся: вокруг шумели зеленые леса, а вдали виднелся тот полюбившийся мне дом, который казался уже каким-то родным… Небо, темно-синее, украшенное многочисленными звездами. Уличные фонари располагались чуть дальше, а там, где стоял я, было достаточно темно.
Я направился к дому. Спокойно войдя в помещение, никого не увидел. Сзади со скрипом захлопнулась дверь. Я пошел вперед: пустые залы и коридоры, снова шумит ветер. Везде темно. Я растерян: стою и не имею понятия, что мне делать. С одной стороны, находиться здесь было весьма тревожно, но мне очень хотелось разобраться в этом явлении. Темно-бордовые стены зала меня буквально завораживали, но именно они сбивали меня с толку. Мне было и холодно, и тепло одновременно. Мурашки бежали по моей коже. Я огляделся и увидел лестницу, которую раньше не замечал… Ладно, так уж и быть, поднимусь, хуже не будет. Лестница на удивление выглядела довольно массивной и крепкой. Поверхность лестницы была черной и блестящей, в ней отражались свечи, стоявшие в настенных бра. Поднявшись, я обнаружил еще одну комнату. В ней темно, ничего не видно. Мелькнула мысль: «Эх, лучше бы я остался внизу…» но дверь захлопнулась.
Понимая, что снова вижу сон, первым желанием было проснуться и снова оказаться в реальной действительности. Но почему-то я не в силах этого сделать. Я развел руки в стороны, пытаясь изучить пространство. Пустота. Вдруг услышал чьи-то шаги. Мне стало не по себе.
Моих плеч нежно коснулись руки.

— Ну кто же вы? — прошептал женский голос.
Зажегся фонарь. Снова она… моя таинственная незнакомка. Улыбнувшись, девушка сказала:

— Примите моё глубочайшее извинение, мистер.

— Вы не могли бы мне объяснить, что всё это значит?

— Просто… Я и вправду находилась в недоумении. Говорила вам о том, что многие идеи уже изначально существуют, но никак не допускала мысли, что изобразила человека, с совершенно иного временного потока. Это нелепо. Я вовлеклась в плен своих же убеждений. Я никогда не писала людей до этой поры…

Загадочная незнакомка разглядывала меня, словно я редчайший экспонат.

— Да, я живой, как видишь! Также дышу, как ты, думаю и хожу.

Я открыл дверь, посмотрел вперед, обернулся и задал ей вопрос:

— А что это? Свалка?!

В конце комнаты невероятное количество картин, красок, кисточек было свалено в одну кучу. Под ней виднелись потеки краски.

Незнакомка рассмеялась и ответила:

— Да так… Неудавшиеся работы, которые здесь непригодны.

Взяв ее фонарь в руки, я подошел поближе и посмотрел. Поднял холст, на котором была изображена светловолосая, приятная женщина. Рисунок качественный, интересный.

— Не такие они и неудавшиеся. Мне очень нравятся! А кто эта дама?

— Мм… Это моя знакомая Рина. Она неустанно увлекалась моими работами… Я хотела сделать ей приятное, написать ее портрет, но не получилось.

— Хм, бывает такое…

В темном уголке я увидел еще одну картину:

— А здесь что?

— Небо и звезды. Эта картина до смешного банальна. Ей место только здесь.

— Я не знал, что вы такая самокритичная.

— Может выйдем и прогуляемся?

Мы перешли в сад. Разговаривали о нашей жизни, мечтах, творчестве. Она спросила:

— Значит, получается, вы еще не родились. Интересно получилось.

— Если вы живете в восемнадцатом, или девятнадцатом веке, то, похоже, что так.

— 1894 год.

— Скажите, а эти сны бесконечны? Я каждый раз буду появляться здесь? Как вы это делаете? Вы что, колдунья?

— Слишком много вопросов. На какой же из них мне вам ответить?

— Хочу знать всё

— А вам наскучило? Я вполне могу убрать вас…

— Ну что вы так со мной, нравится, конечно! Я по жизни попадаю в такие ситуации… В детстве, помню, нарисовал самого себя. На следующий день посмотрел на автопортрет и заметил, что глаза у меня закрыты. Но я помню, что рисовал себя с открытыми глазами.

С хитрой улыбкой девушка спросила:

— Может, вы на нем уснули?

— Главное, чем больше веришь в это, тем чаще происходят такие непонятные вещи.

— Какие вещи? Почему вы считаете, что в этом есть что-то удивительное?

— А разве нет?!

— Люди в реальной жизни забывают, что на мир можно смотреть и с другого ракурса...

— Как понять — с другого ракурса?!

— Человек не может быть уверен в реальности происходящего, потому что человек не имеет окончательного познания, что представляет из себя реальность на самом деле. Материальный мир крепко-накрепко связан с духовным, но порой люди живут в большей части только в первом. Все наши картины, изобретения уже существуют. Они просто летают во временном пространстве, а мы их отображаем, показывая людям частичку духовного. А знаете, для чего?

— Для чего?

— Таким образом мы приобщаем людей к наивысшему, неизведанному. Порой может даваться и отрицательная, негативная, неверная информация, но только для того, чтобы мы четко разграничивали ее. Духовный мир без материального может существовать, но материальный без духовного - нет.

— Ну… А если некого приобщать? Вот, например, никто не интересуется моим творчеством.

— Вас окружают не те люди. Если вы, мистер, уверены в своей уникальности, то должны стремиться вперед, доказывая это миру. Если ваш талант действительно значителен, то обязательно найдутся те, которые заинтересуются вашими творческими открытиями. Несостоявшихся гениев не бывает.

— Возможно, вы и правы, но порой окружение сложно поменять.

— Окружение зависит от силы воли, напористости и амбиций.

Наступило молчание. Я сидел и смотрел на небо, потом спросил:

— Как ваше имя?!

— Акварелика. Мое имя — Акварелика!

И снова какой-то шум, туман, и все исчезло.
 
 
Я открыл глаза и увидел свой стакан с пролитой водой. Наверное, во сне опрокинул. Телевизор молчал, но я не помнил, чтобы выключал его. Дома никого. Решил включить свой мобильный телефон, зайти в социальные сети — что еще делать утром, когда никуда не надо спешить? Акварелика… Это имя у меня не выходило из головы. Такое звучное, ясное, необычное. Что, если ввести его в поисковик?
 
Акварелика (найдено 15 тысяч ответов).
Акварелика (англ. Aqvarelic) 1806–1876.
Французская художница.
Адель Ред Лин.


Некоторые утверждали, что в её работах содержатся оккультные практики. Поскольку сама художница - отшельница. Знатоки ценили это своеобразие, но и пугались. В основном художница использовала красные, черные, синие и зеленые краски для своих работ.

Художницу прозвали ведьмой из-за мистических случаев с людьми, которых она изображала в своих работах. Большинство натурщиков теряли разум, став отчужденными от мира, словно их души оставались на полотнах.
 

Так что же за работы у нее, посмотрим… Очень много красных роз, космических иллюстраций и… В статье еще говорилось про какую-то полусожженную картину, которая принесла ей особую известность. Странно. Я посмотрел на эту работу. Да, с левой стороны все пепельно-черное. А справа, где осталось живописное полотно, был изображен тот сад, по которому во сне мы гуляли с Аквареликой. Да, точно он, все точь-в-точь, как я и видел. Почему картина сожжена? Фотографии художницы, к сожалению, нет, но есть ее автопортрет, написанный какой-то художницей из Израиля. Я посмотрел и замер.

…Она, та девушка из сновидений…
Я смотрел на ее работы и узнавал свои сны. Взгляд остановился на картине, где был изображен мужчина с густыми, русыми волосами, серыми глазами. Он был поразительно похож на меня. Честно говоря, меня бросило в дрожь! Кому расскажешь — не поверят. Этому не было никакого логического объяснения!
 
Весенние каникулы закончились, и я отправился в школу. Заканчивается мой последний школьный год, а я собираюсь поступать в художественную академию.
Одноклассники совсем не понимают меня. И дам вам совет: если вы хорошо рисуете — не говорите об этом в школе, иначе будете обречены оставаться после уроков, рисуя какие-нибудь стенгазеты или картины к выставке, как я. Родители считают мое занятие несерьезным, но только теперь я начинаю понимать, что большинство моих «фантазий» — реальны.

Уроки проходят скучно, идет подготовка к экзамену.

Мой сосед по парте шепотом спросил меня:

— С кем на выпускном-то будешь танцевать на балу?

— Не думал еще. А ты?

— Со мной идет Луиза. Я помогал ей готовиться к экзамену на прошлой неделе.
Действительно, нужно выбрать себе пару на выпускной вечер! Но я постоянно думаю только о девушке из сна… Как же такое могло произойти? Это так забавно. И рассказать даже некому! Родители окончательно решат, что я свихнулся, а друзья не поймут. Да их у меня и нет!

Я отправился в кабинет художественного творчества. Мне выдали огромный лист бумаги и задали тему под названием «Мир моих мечтаний». Я думаю, можно вам не рассказывать, что я нарисовал.

Это был тот волшебный сад, который ежедневно мне снится. Картина получилась довольно яркой и необычной. Когда я закончил свою работу, в кабинет вошел профессор. Это был дяденька низкого роста, немного неуклюжий, в круглых очках. Он постоянно носил белые перчатки. Никто не видел его без них. Честно сказать, про него в средней школе даже ходили легенды: говорили, что он пришелец и если снимет перчатки, то можно увидеть его зеленые, скользкие руки.
Профессор взглянул на мою готовую работу, взял в руки и долго рассматривал. Вдруг воскликнул:

— Вальтер, это чудесно! Белиссимо! Невероятно!

Затем он взял ее с осторожностью немного трясущимися руками, вставил в раму и продолжил:

— Я хочу отправить ее не только на региональную выставку, но и на городскую! Эта работа того достойна!

Я безумно обрадовался этой новости. Городская выставка живописных работ — это мой новый уровень!

После уроков я заглянул к тете, мы вместе выпили чаю, затем помог ей с сортировкой цветов. Мне в глаза бросились ярко-красные розы, которые мне напомнили об Акварелике…

Конечно, я стал рисовать эти розы. У тети мне было спокойно, уютно, здесь мне хорошо работалось… Пока рисовал, снова потянуло в сон.
 
 
Открыв глаза, я увидел высокий потолок с изящными, золотистыми узорами. Среди узоров висела огромная, золотая люстра, в которой стояли свечи. На дом моей тети явно не похоже.

Я лежал на черном диване. Постепенно я стал понимать, что снова оказался в этом таинственном мире. Я узнал это место. Наконец-то, я так ждал этого!
Рядом стоял мольберт с прикрепленным к нему холстом. Наверное, Акварелика что-нибудь начала писать. Я встал и подошел к мольберту, но увидел, что на нем абсолютно чистый холст.

Неожиданно услышал знакомый голос:

— Здравствуй!

Девушка держала в руках веер. Он был красного цвета с изысканными черными кружевами.

Я сказал:

— Рад тебя видеть. Честно. После нашего знакомства я стал совершенно другим человеком. И да, я прочел информацию о вас. — Вы, оказывается, знаменитая художница!

Акварелика с презрением посмотрела на меня.

— Знаменитая? Что же за информация такая? Где вы нашли ее?

— В интернете. Сегодня утром.

Она снова с недоумением посмотрела на меня:

— Где?

— И все-таки не повезло вам в отсутствии такой важной системы.

Посмотрев на холст, я спросил:

— Вижу вы хотели рисовать?

— Вдохновение безжалостно покинуло меня.

Я смотрел на трогательный, легкий румянец на ее белой коже, черные ресницы и алые губы. Это было настолько прекрасно, что хотелось прямо сейчас запечатлеть эту чудесную женщину.

Я робко спросил:

— Можно написать Ваш портрет?

Она загадочно посмотрела на меня, потом на холст. Улыбнулась и протянула какую-то прямоугольную коробочку. Она была похожа на шкатулку.

Девушка положила свой веер на стол и снова обернулась ко мне.

— Дерзайте.

Я открыл шкатулку и увидел невероятно красивую, мерцающую бриллиантами кисть. Осторожно взяв ее, я подошел к мольберту. Девушка села на диван, накинула на плечо черный плед. Мне казалось, что в этой сцене присутствует какая-то незаконченность. Явно чего-то не хватало. Я задумался…

— Подождите!

Подошел к столу, взял веер и протянул ей. Она усмехнулась и раскрыла его.

— Держите веер в другой руке!

— Хорошо...

Я замер. Не знаю, почему, но мое сердце учащенно билось. Стоял и смотрел на Акварелику, которая спокойно сидела на диване и держала в руке раскрытый веер. Черный плед зрительно смягчал данную композицию. Все было настолько идеально, что я не сразу приступил к работе.

Прошло много времени, прежде чем я закончил работу.

— Ну вот и все!

— Разрешите посмотреть?

Я кивнул. Девушка подошла и молча осмотрела картину. Я не знал, что и думать. Хотя да, она — знаменитая художница. У нее множество великих работ, которые заслужили отклики у самых востребованных персон её современности. Понимал, что она может серьезно раскритиковать портрет. Даже если и так, то я готов к критике, готов снова учиться, чтобы совершенствоваться. Но вдруг почувствовал, как она обхватила меня сзади за плечи и прошептала:

— Я не знала, что вы такой замечательный художник, Вальтер. Благодарю вас. Я повешу её прямо у входа.

Я был смущен и ничего не ответил. Акварелика достала из коробки золотую рамку.
 
— Принести что-то во вселенную — похвально, — продолжала она, помещая рисунок в рамку, — но досадно, что эта картина обречена храниться только здесь...
Она посмотрела мне в глаза. Ее глаза сияли. Девушка — загадка, мне так приятно рассматривать ее! Акварелика снова положила руки мне на плечи… Совсем рядом я видел эти прекрасные, раскосые, зеленоватые глаза! Мы не заметили, как наши губы встретились в поцелуе. Это был долгий, приятный поцелуй. Ее губы были мягкими. Я никогда такого не испытывал.

— Ну что ж… — она слегка отстранилась, опустив взгляд. — Пройдемте, я угощу вас чаем. Вы слишком легко одеты!

Мы вышли на веранду, где все было приготовлено к чаепитию. Она разлила чай, и мы присели на скамейку.

— Откуда здесь красные розы? — спросила Акварелика.

Рядом был огромный куст, на котором цвели красные розы. Это были те самые розы, которые я рисовал у тети! Только здесь они были настоящими. Вот удивительно! Я сорвал несколько цветов и протянул ей.

— Благодарю!

Чай был очень насыщенным, приятным. Девушка укрыла меня своим пледом, мы сидели, укутавшись, и пили горячий напиток. Было очень приятно. Мне хотелось, чтобы это длилось целую вечность.

— После того как я попал в этот мир, я перестал интересоваться событиями, происходящими в моей реальной жизни.

Похоже, что она не хотела говорить на эту тему, но все-таки ответила:

— Порой нам нужно принимать и жизнь.

— Сложно принимать жизнь, когда в ней тебя мало что интересует…

Акварелика ничего не ответила, а просто улыбнулась и похлопала меня по плечу, как маленького мальчика, который рассказал про свои проблемы маме.

Дальше продолжила:

— Расскажите о себе.

И в этот момент я чуть не захлебнулся чаем, который пил.

— Кхем… Живу сейчас один. Родители заграницей, брат в колледже…

— И это все, что вы можете о себе рассказать?

— Ну не все… Как известно, я люблю рисовать. Знаю два иностранных языка.

— Какие?

— Немецкий и итальянский!

— Похвально, — ответила она. — Я тоже живу одна. Меня это вдохновляет. Люблю одиночество, впрочем, как и вы. У меня более 25 живописных работ и собственный музей, где присутствуют картины других художников.

Ого… Ничего себе. Она имеет уже свой музей с огромным количеством работ, не то что я: радуюсь тому, что наконец-то моя работа попала на городскую выставку. Но все-таки всему свое время, и нужно радоваться! Каждый художник начинает свой творческий путь по-разному.

Я посмотрел вдаль и вдруг увидел, что сквозь лес что-то блестит.

— Что там, за лесом?

— Река. Если хотите, то можем поплавать на лодке.

Мы прошли через лес. Вокруг множество светлячков. Вскоре мы подошли к реке. Она прозрачна и чиста. Сине-фиолетовое небо отчётливо отражалось, создавая ощущение, что небо и вода - одно целое. У берега я увидел старую, но еще крепкую лодку. По краям были нарисованы золотые полосы.

Акварелика села в лодку, которую я стремительно оттолкнул от берега.

— Все, что вокруг нас, — это твои рисунки? — спросил я.

— Конечно, но я хочу создать здесь город. Пустой, безлюдный город.

— Даже без меня?

— Нет, только вы и я. Вы меня вдохновляете…

— Мы вместе сможем нарисовать огромный город!

— Я так рада, что вас встретила, честно… Теперь есть человек, который сможет оценить это.

— Я видел вашу записку на столике в зале. Вы хотели плыть в лодке и смотреть на звезды. Прямо, как сейчас.

— Разве вы не знаете, что читать чужие письма неприлично?

— Я могу загладить свою вину! Но кто же такой Эйас?

Акварелика, спрятав свои глаза, не стала отвечать на этот вопрос.

Мы легли на дно лодки и любовались звездным небом.

Молчали, наслаждались природой, иногда переглядываясь между собой.

— У Вас никогда не возникало желания уехать далеко-далеко и начать новую жизнь? — задалась вопросом Акварелика.

— Как то не задумывался об этом. Вы Француженка, так?

— Ну, не совсем. В Париже я состоялась, как художница. До этого момента я очень много путешествовала, искала себя.

— А где Вы родились?

— Испания.

— Не скучаете по родине?

— Для меня нет родины.

— Как это нет?! — недоуменно спросил я.

— Понятие родины - это рамки, которые ограничивают наше сознание. Люди предпочитают создавать границы, потому-что им становится легче жить. Но ведь на самом деле, родина - это планета земля в целом.

— Но как же традиции, накопленные столетиями нашими предками?

— Традиции можно сравнить с индивидуальностью отдельного человека. С одной стороны, все мы разные, но в чем-то одно целое необъятное.

Девушка встала на край лодки и подняла руки к небу.

— Взгляните Вальтер, а ведь кругом — бесконечная вселенная… Без границ, рамок и правил.

— А может быть и есть какой-то конец? Ведь нельзя полностью постичь бесконечность.

— Это никогда не будет доказано в материальном мире, где все измеряется во временных пространствах. Здесь нужно только поверить. Наша жизнь — это бесконечность. Проверка на доверие в то, во что поверить бывает и сложно.

— Возможно.

— Посмотрите, здесь я нарисую новую усадьбу.

Я смотрел на эту «бесконечность». Со мной происходит сплошное безумие! Видимо, я сошел с ума!

Мои мысли прервала девушка:

— Идите ко мне, — протянула она руку.

Я подошел.

— Вы сейчас какой-то напряженный…

— Просто задумался.

Неожиданно в борт лодки ударила огромная волна, которая чуть ее не перевернула. Мы оказались в воде, которая, к счастью, была теплой, и поплыли к берегу, который был довольно далеко. Когда наши ноги почувствовали песчаное дно, Акварелика встала, обернулась и стала брызгать на меня водой. В воде отражались многочисленные звёзды, и создавалось ощущение, что мы прикасались к небу, окружившее нас со всех сторон. Мы брызгались и смеялись, как маленькие дети. Акварелика сочетала в себе самые противоречивые качества:
При всей внешней холодности она излучала детскую непосредственность, которая так очаровывала меня. Мы добрались до берега и присели подле самого высокого дерева в саду. Я приглядывался в каждую деталь увиденного.

— Мне кажется, что я схожу с ума… - случайно вслух проговорил я.

— Потрясающе. — Задумчиво отвечала девушка, листая альбом, непонятно как оказавшийся у нее в руках.

Я продолжил:

— Все эти рисунки, розы, информация в интернете… Это… Безумие!

Она отвлеклась от альбома и серьезно посмотрела на меня:

— Хотите узнать обо мне побольше?

Я задумался, она продолжала:

— Меня всю жизнь считали безумной. Мои взгляды на мир моим современникам кажутся абсурдными и напрочь «оторванными» от реальности. Еще в детстве я начала рисовать картины того мира, в котором хотела бы жить, отстраняясь от других людей. Тогда я заметила, что выдуманный мною мир не просто фантазии, а нечто существующее в моём сознании, и я продолжала дорисовывать все детали.
Однажды я вдохновилась одним молодым человеком на одной известной выставке, посвящённой весне. Он не любил искусство и все, что с ним связано, но это не мешало мне каждый год приходить на выставку, чтобы увидеть его. Я не отдаю себе отчета в том, что именно меня в нем поразило. Его внешность меня очень притягивала, но внутреннее содержание заставляло сомневаться. Словно ты видишь оболочку родного тебе человека, которая несёт в себе совершенно незнакомую душу. Его звали Эйас. И однажды, увидев его 4 раза, я решила нарисовать портрет. Быть может, я узнаю о нём больше... Правда я представила его таким, каким бы я хотела его знать... Вальтер, вы...

Рассказав об этом, девушка вынула из альбома рисунок, на котором, как мне казалось, был изображен я. Именно тот рисунок, который я видел в интернете.
Просто мурашки по коже…

— В итоге вы изобразили не Эйаса, а меня.... Теперь я начинаю понимать ваши эмоции при первой встрече.

— Я довольна, что вы не Эйас.
Я осмыслила, что меня вдохновлял лишь образ через призму которого я видела вас. Вас, Вальтер. Я узнала душу с которой мне суждено встретиться.

— Кажется, я начинаю привыкать к подобным вещам. И честно говоря, мне трудно жить в реальном мире… Каждый мой день проходит в ожидании ночи. Это так странно получилось…

— И да, Вальтер, у меня есть проблемы. Мой музей хотят закрыть. Некоторые считают, что там изображено нечто провокационное, связанное с политикой. Но, как вы поняли, с политикой я не связана абсолютно.

— Ого! Что вы собираетесь делать?

— Доказать, что это не так! Если я потеряю музей, то потеряю свои картины. А если потеряю их, то мое существование на земле будет бессмысленным.

— Поговори с людьми, которые любят твои идеи! Они обязательно поддержат тебя!

Она усмехнулась, но снова стала серьезной. Посмотрела на меня и сказала:

— Пойдем в усадьбу. Вы дрожите от холода.

Мы прошли через небольшой лес, сквозь деревья слышался звук водопада, пели птицы. Необычное явление для обыденности. Ночь, звезды, водопад, поющие птицы. Мы вошли в знакомый дом, и Акварелика взяла меня за руку. Она открыла небольшую дверь в коридоре, и я заметил ступеньки.

— Осторожно! — сказала девушка и зажгла фонарь.

Мы спустились вниз. В комнате находилась огромная ванна, до краев наполненная водой с красными лепестками роз. Рядом стоял бежевый диван, на котором были разбросаны подушки.

— Присаживайтесь, а я приготовлю чай. Вы мой гость. Замерзли?

В комнате было тепло и уютно, я присел на диван. В моей душе царило спокойствие и умиротворение… Протянув руку, потрогал воду. Она была теплая. Воздух был влажным, с легким запахом цитрусов и роз.
Акварелика принесла поднос, на котором стояли чашки и чайник. Она успела переодеться в красное платье свободного покроя, а волосы собрала, закрепив золотым гребнем.

Просто ослепительная!

Она протянула мне чашку:

— Держите.

Я сделал глоток. Вкус у напитка был какой-то особенный: казалось, что в чай добавлены лепестки диковинных цветов, каких я никогда не видел. Каждый глоток был словно частичка вселенной.
Прекрасная девушка села на мои колени и прошептала заветное:
— Я люблю вас, Вальтер.
Мы страстно поцеловались… Я вытащил гребень из ее волос, и они рассыпались по плечам. Ее угольно-чёрные волосы были такие роскошные и шелковистые, что хотелось их перебирать и гладить… У меня закружилась голова…
 
 
Я проснулся. Проснулся счастливым, но потихоньку приходил в себя, и всё наваливалось на меня тяжелым грузом. Я еще мечтал об Акварелике с чудесными красными розами и понимал, что хочу быть с ней навсегда. Тот таинственный мир полностью изменил меня и мои взгляды.


Тетя Розен подошла ко мне.

— Вставай, уже утро! Я узнала, что ты справился с экзаменами! Поздравляю! Сегодня у вас выпускной вечер! Ты идешь? С девчонками хоть потанцуешь!

— Ах, да… Сегодня же выпускной. Что-то не хочется идти туда.

— Ты странный какой-то! Спишь до двух часов дня, ничем не интересуешься. Ты у меня не того ли, случайно? А то по телевидению сколько хочешь таких свихнувшихся показывают! Во всем виноват интернет! Тебе нужно живое общение!
Я промолчал, но слышать такое было неприятно. Если кому-то рассказать, что происходит со мной, с моей жизнью, то все действительно решат, что у меня что-то с головой. Люди привыкли к обыденным вещам, и для них кажется сумасшествием, если человек ведет себя как-то иначе.

— Эй, что ты молчишь, Вальти?
О нет, только не Вальти… Я забыл сказать, что у тети Розен была собака по имени Вальти, которая от тетушкиной заботы куда-то сбежала. В память о собачке она иногда зовет меня ее именем. Похоже, я теперь тоже сбегу. Я оделся и решил пойти на бал.

Хотя бы просто потому, чтобы отметиться, для галочки.

— До свидания, тетушка. Я пошел.

— Стой! Стой! Ты хоть пиджак другой надень. Тот, который я тебе купила!
Под руководством тёти я переоделся и отправился на бал. Праздник проходил полным ходом, в огромном здании, которое стояло на берегу реки. Играла музыка, и все выпускники танцевали. Оркестр играл различные мелодии: быстрые танцевальные сменялись медленными.

После танцев все отправились на огромный теплоход. Там тоже звучала музыка. Мои одноклассники, весело переговариваясь, гуляли по палубе.
Ко мне подошел учитель:

— Ты почему стоишь здесь?

— Мне хочется побыть одному!

Я отошел к борту теплохода и стал смотреть на воду. Солнце садилось, и в лучах заката она приобрела оранжево-розовый оттенок. Мы должны были подойти к берегу. Я сам не заметил, как встал на самый краешек кормы и задумался. Я вспоминал наши встречи с Аквареликой, разговоры и счастливые моменты…
Неожиданно корабль затормозил, и я, потеряв равновесие, упал в холодную воду, стукнувшись плечом обо что-то железное. Меня поглотила темнота.
 
 Я открыл глаза и не увидел ничего, кроме неба, но каким-то внутренним чувством понял, что я снова оказался в волшебном месте — месте, где живут мои мечты. Началась гроза и сильный ливень, и я направился в знакомую усадьбу. В доме было темно, но, когда небо прорезала молния, она освещала все вокруг. Пройдя через коридор, я вошел в комнату и увидел Акварелику. Она стояла у огромного окна.

— Что случилось? Я пришел к тебе!

Девушка обернулась и сказала:

— Вальтер…

Вдруг глубоко вздохнула и стала медленно оседать на пол. Я подбежал и подхватил ее.

— Все хорошо, я здесь… Что случилось?

Акварелика была чем-то обеспокоена.

— Вы пришли…

— Да, я здесь!

Она смотрела на меня с легкой, печальной улыбкой, а потом сказала:

— Вальтер, дорогой, мы живем в разных временных рамках. Вы же понимаете, мы никогда не увидимся в реальной жизни...

— Но это всё изначально было предельно ясно.

— Да, и я узнала нечто ужасное.

В ее глазах стояли слезы. Она смотрела на меня с легкой улыбкой и гладила по плечу.

— Мы встречаемся здесь, — сказал я.

— Это не может длиться вечно. Я пыталась себя убедить в обратном, но законы вселенной таковы. Я заметила, что сама стала предпочитать своей жизни эту, но это неправильно. Нам нужно сделать выбор: жить реальной жизнью или…

— Или что?

— Или… Другого выхода нет.

— То есть ты хочешь сказать, что…

Молния снова осветила комнату, и раскат грома был такой силы, что даже у меня заложило уши.

Девушка печально покачала головой:

— Возможно, однажды мы встретимся. Вы снова будете видеть обычные сны, будете жить полной жизнью, приносить в нее свои мысли и идеи. Я знаю, что это звучит абсурдно. Не представляете, как мне больно об этом говорить, но так надо… Просто надо.

— Нет. Я не могу жить полной жизнью без вас...

Я обнял ее и поцеловал. Она смотрела на меня, шепотом произнеся:

— Вы не сможете жить полной жизнью со мной. Вальтер, так не должно быть.

— Если мы встретимся, когда это произойдет? Неужели это конец?

Помолчав и справившись со своими эмоциями, она ответила:

— После жизни. Все должно случиться тогда, когда нужно. Имейте смирение. Наши встречи будут приносить нам только боль. Каждый раз все больнее. Я не хочу делать вам больно и себе тоже. Надеюсь, вы правильно поняли меня.

— Значит, прощаемся…

Она снова коснулась меня. Провела пальцами по лицу. Я успокоил:

— Мне главное, чтобы вы были счастливы. Я это буду помнить всегда. Знаете, я напишу книгу о вас. Пускай о ней знает весь мир.

Акварелика сделала резкое движение рукой и подожгла какой-то рисунок, который лежал рядом с нами. Вспыхнуло пламя. Девушка прошептала:

— Моя любовь всегда будет с вами... До встречи.

Мы крепко-крепко обнялись. Она провела рукой по моему плечу и посмотрела на меня. Плечо резко начало болеть, но это не имело никакого значения. Я смотрел на нее и был готов вытерпеть многое. Она наклонилась и поцеловала меня — это был прощальный поцелуй.

 
Я проснулся в какой-то больнице. Было очень светло, яркий свет бил в глаза, я не понимал, что происходит.
Подошел врач:

— Я рад, что вы пришли в себя. Зачем с корабля-то прыгать?! — ворчливым голосом спросил врач.

— С корабля?

— Ты что, дружок, не помнишь? Ну с теплохода.

— Ах, да, он резко затормозил, и я упал.

— Вот оно что! Радуйся, что остался жив. Руку покажи, у тебя, дружок, там сильное повреждение.

Я показал ему руку, врач осмотрел ее и удивился:

— А где рана? Она была на плече! Глубокая, с гноем! Ничего не понимаю?

— Какая рана? — сонно уточнил я, не понимая, что от меня хочет этот человек.

— Покажите другую руку.

Я приподнялся и протянул другую руку.

— Что-о?! Это как? — врач в изумлении развел руками.

— Я не понимаю.

— У тебя была глубокая рана, но сейчас ее нет. Даже шрама не осталось!

Я посмотрел на плечо и вспомнил, как Акварелика гладила меня по плечу, которое очень болело…

Я ответил доктору:

— Попробуйте посмотреть на все с другого ракурса…

Доктор, задумавшись, медленно вышел из кабинета.
За окном палаты звучали детские, радостные голоса. Я подошел к окну, любуясь ярким солнцем. Погода отличная. Простоял, глядя на улицу и размышляя, пока ко мне не подошли врачи. Они снова осмотрели меня, тихо переговариваясь, но серьезных проблем со здоровьем не обнаружили. В этот же день меня выписали из больницы.
 
 
Шли годы, я активно работал, много рисовал, у меня накопилось огромное количество картин. И вот наступило 16 апреля. Я каждый день думал об Акварелике, все мои живописные работы были посвящены ей или служили тонким намеком на ее существование. Она — мое вдохновение. А вот я сильно изменился. Стал более открытым и общительным, являюсь успешным художником-бизнесменом. Редкое сочетание, но я смог объединить эти стороны своей натуры. Честно признаюсь, женщины появлялись в моей жизни. Нет, не надо говорить, что я впал в искушение и изменял единственной своей музе. В каждой из них я искал ту, загадочную и любимую. И к сожалению, поиски были тщетны.
 
 
И в продолжение…
Я гуляю по безлюдной территории, кругом мрачновато, чувствуется запах росы, который дарит ощущение свежести. Небо серое, а трава какая-то неживая, словно всё подстроено. Возможно, это какое-то туманное видение. Я не помню, как здесь оказался. Чувствую, как холод постепенно распространяется по моему телу, но я почему-то знаю, что есть выход. Пройдя по извилистой тропинке, я увидел уютный дом, в окне которого горел свет. На фоне мрачной атмосферы он буквально приковывал взгляд, слегка ослепляя меня. В моей душе появилась надежда.
Когда я приблизился к дому, оказалось, что свет в нем не горит. Показалось?
«Не буду обращать на это несоответствие внимания», — успокаивал себя я и попробовал открыть дверь. Она легко подалась.
«Какой здравомыслящий человек оставит дверь открытой?» — удивился я, но, осмотревшись, понял, что хозяева покинули дом по меньшей мере лет десять назад. Стоило мне сделать шаг, как пол заскрипел. Рассеянный свет из окон падал на запыленные картины, которые в большом количестве висели на стенах. Как художник, я стал с интересом рассматривать их, но вдруг почувствовал тревогу. Одна из картин показалась мне чрезвычайно знакомой — словно я уже видел ее раньше. Она вызвала у меня беспокойство: на полотне была изображена женщина с веером, закутанная в чёрный плед. Я понимал, что очень хорошо знаю эту картину. Захотелось уйти из этого дома, но, как только я направился к выходу, начался сильный ливень. Повторюсь, словно все подстроено. Я открыл еще одну дверь и попал в опустевший, огромный зал. Здесь стоял диван и стол, а сбоку были приставлены два красных кресла. Я присел на диван, он был очень твердым, хотя внешне не оставлял такого впечатления. Огляделся вокруг: казалось, что в дом иногда проникали воры и половину вещей похитили. Или, быть может, половина имущества сгорела, судя по запаху гари. Я поудобней устроился на диване. В окно все еще стучал ливень, а я сидел и чего-то ждал. Становилось все темнее и темнее.
«Думаю, что мне стоит уйти», — решил я, но вдруг услышал чьи-то медленные шаги…
Кто-то захлопнул входную дверь и вошел в дом. Кто же это? Мурашки побежали по коже… Я замер в ожидании, смирился со всем, что может произойти. Кто-то включил свет. Все ярко осветилось. Вошла девушка с черными, длинными волосами, бледной кожей, румянцем на щеках. Она была необычайно красива, словно с какого-то произведения. На ней был темный плащ, а в руках большой фонарь. Я ждал её.
 
— О, господи! Как я давно не видел Вас... Как там музей? Его закрыли?
 
Девушка растерянно посмотрела на меня и, не отрывая взгляд, поставила свой фонарь на пол.
 
— Я тоже рада вас вновь увидеть. Музей? Он восстановлен, потому что много людей протестовали этому закрытию.
 
— П-Правда? Я рад. Правильно сделали, что спрятали. Помните, как мы упали в воду из лодки?
 
Она продолжила с хитринкой в голосе:
 
— Да, мы были весьма неуклюжи. Вы закончили писать книгу?
 
— Осталась последняя страница, — ответил я.
 
Мы присели за стол и молча посмотрели друг на друга. Я продолжил разговор:
 
— Я вспомнил случай, когда мы с вами хотели нарисовать целый город, мечтая, что когда-нибудь будем там жить. Помните ярко-красные цветы, которые я посадил рядом с вашим домом?
 
Девушка резко изменилась в лице, в глазах появились слезы, и она протянула мне руку…

— Вальтер, всё это время… Я ждала этой встречи.

 Воспоминания всегда были с нами. Мы посмотрели друг другу в глаза — они светились радостью и безграничным счастьем. Взявшись за руки, мы вышли из усадьбы и прошлись по туманному саду, но на этот раз - навсегда.
 
Это была последняя страница книги «Акварелика».