Тень Страха. Глава 6

Побег алаты Гончего не огорчил и не расстроил. Даже напротив, тем забавнее будет снова ее выловить. Особенно после того, как она поняла, что дар управления страхом опробовать на нем не выйдет. Да, соблазн незамедлительно нагнать паршивку, конечно, был. Но, взвесив за и против, Дес решил дать ей час-два передышки и обманчивой тишины. Ему и самому было, чем заняться.

В маленьком ресторанчике было довольно многолюдно, но девушка, с которой должен был встретиться Гончий, все равно весьма выделялась. Приглядываясь к ней, Дес недовольно поморщился. Как-то многовато пернатных становилось в его окружении в последние дни. Слишком много.

Пока эта алата была в одиночестве, не замечая его появления, она сидела расслабленно, откинувшись назад, закинув ногу на ногу и лениво покачивая в воздухе туфлей. Пальцы неторопливо перебирали тяжелые на вид блестящие темные волосы, перекинутые через одно плечо. Время от времени она поглядывала в зеркало сбоку с самодовольной улыбкой.

Но стоило ей заметить в отражении Гончего, как облик алаты разительно переменился: сев на самый край стула, она выпрямилась и чинно сложила руки на столе, откинув волосы за спину и весьма правдоподобно изобразив взволнованный взгляд. С благообразным видом не вязалось только яркое красное платье с наполовину открытой спиной. Для обычного маленького ресторана в самый разгар дня образ был чересчур приметным.

— Каролина? — Дес не стал тратить время на приветствие, усевшись напротив. — За каким хреном эта встреча?

— Для друзей просто Кэрол, — промурлыкала алата, кокетливо хлопнув ресницами. Не увидев у Гончего ровным счетом никакой реакции, она снова откинулась на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Знаешь, я многим рискую, выступая посредником между тобой и Роландом. Хотелось бы немного вежливости в свой адрес.

— Какого черта тебе надо? — невозмутимо повторил вопрос Гончий.

— Хотела узнать, как продвигаются поиски Эвелинн, — алата с чересчур пристальным вниманием принялась изучать острые ноготки. — Положение нашего с тобой общего знакомого ухудшается с каждым днем, вот, решила уточнить, есть ли чем подбодрить его.

— Ухудшается? — нахмурился Дес. — Что могло случиться за две недели? Я же просил его не высовываться.

— У моего покровителя другие планы. Лина на днях неожиданно заполучила нужный Вильгельму бестиарий, чем вывела его из себя. — Каролина посмотрела на Гончего так, словно по неизвестной причине упрекала его в этом. — Рол впал в немилость из-за неспособности поймать Эвелинн, поэтому очередная ее выходка заставила Вильгельма отыграться на всех, благодаря кому она еще на свободе. Между прочим, не только Роланд получил по башке.

— С ним все в порядке?

— Пока что, да — кивнула алата, отпивая из стакана с водой. — Но это ненадолго. Видишь ли, он провалил еще одно поручение Вильгельма.

— Какое?

— Охранять какого-то мальчишку в этом мире. Ничего сложного, казалось бы. Но несколько часов назад парень бесследно исчез из нашего поля зрения. Вильгельму уже доложили, всех, кто отвечал за это поручение, поместили в тюремные камеры. Он вот-вот вернется с собрания Высшей Ложи, и на орехи достанется всей свите. Про Роланда и говорить нечего, он отвечал за это дело.

Гончий чертыхнулся. Но тут же понял: кусочек мозаики неожиданно встал на свое место. Вот что делала Эвелинн. Она весьма странным, но, как оказалось, действенным способом перехватила мальчишку, который понадобился Вильгельму. Похоже, эта ведьма и в самом деле все же действует по плану.

— Что за парня охранял Роланд? И зачем он вам?

— Без понятия, — пожала плечами Каролина, сосредоточившись на своих ногтях. — Мне не сообщали.

Дес пристально уставился на алату. Слишком поспешная реакция, слишком неестественная.

— Знаешь, сейчас куда важнее смягчить гнев Вильгельма, чтобы спасти жизнь твоего знакомого, — прервала его размышления Каролина. — Может, есть предложение? Ты вышел на след Лины по наводке Рола?

— Вышел.

— Правда? — алата округлила глаза в непритворном изумлении, встрепенувшись. — Так легко?

— Я хорош в своем деле. Вы ведь поэтому просили о помощи, не так ли?

— Не мы, а твой друг, — парировала Кэрол. Темные глаза горели в предвкушении: — Где Лина? Чем быстрее мы доставим ее Вильгельму, тем быстрее твой товарищ станет свободным.

— Не так шустро, дорогуша, — покачал головой Дес. — Да, я нашел вашу Лину, знаю, где она, и могу поймать в любой момент, но палец о палец не ударю, пока не получу ответы на свои вопросы.

— Какие? — недовольно нахмурилась алата. Губы искривились в насмешке. — Куда ее вести?

— Зачем твоему покровителю Лина живьем, зачем ему этот мальчишка? — Гончий ответил не менее ядовитой ухмылкой. — Гильдию куда больше устраивает противостояние синеперой и Вильгельма, нежели нежная дружба. Я не желаю помогать твоему гребаному покровителю в его планах, даже если это ради спасения жизни Рола.

— Я не имею ни малейшего понятия, для чего все это Вильгельму, — покачала головой Каролина. — В отличие от Эвелинн, я не его карающая длань и советница, всего лишь исполнитель поручений. В основном выступаю в роли посланницы своего покровителя, несущей его благую весть. Вот и все. А сейчас мне придется принести Роланду неблагую весть, что ты бросаешь его на произвол судьбы.

— Этого я не говорил, — Дес предупреждающе ткнул пальцем в сторону алаты. — Но пешкой в играх пернатых быть не желаю.

— Как пожелаешь, — алата довольно резко поднялась на ноги. — Я передам наш милый разговор твоему товарищу. Возможно, это скрасит его пребывание в тюрьме.

Прежде чем Гончий успел ответить хоть что-то, Каролина быстрым шагом покинула ресторанчик.

Проводив ее взглядом, Десмонд покосился на часы. Самое время было вернуться к незаконченному делу.

***

Действуя словно по инерции, я смыла ароматную пену и вышла из душа. В ванной комнате буквально клубился пар, зеркало и окно запотели напрочь, вода, скапливаясь на стенах, стекала по ним вниз неровными струйками. Чертыхнувшись, я завернулась в огромное полотенце и запоздало поняла, что висевший на крючке халат отсырел до невозможности. Натягивать на себя противно липнущую к коже вещицу я не стала.

После встречи с Гончим и крайне неловкого возвращения домой, я первым делом отправила свите предупреждение, чтобы они были начеку. Лишь потом позволила себе перевести дыхание, расхаживая по гостиной и стараясь не замечать подрагивающие руки. Залпом хлопнув бокал вина в смеси с расслабляющим зельем, я направилась в ванную.

Вопреки надеждам, обжигающе горячий душ не помог, мне по-прежнему было холодно от остаточного прикосновения магии Гончего. Да и он сам все еще занимал мои мысли. Я многажды сталкивалась с его коллегами, только никогда настолько не боялась повторной встречи. А в ее наступлении можно было не сомневаться. В библиотеке Гревальского я допускала мысль, что он не взял мой след, но уж здесь в переулке сделал это точно. Если говорить совсем откровенно, вернувшись в дом, я еще пару часов пребывала в напряжении, ожидая, что этот тип вот-вот ворвется в гостиную. От количества охранных контуров, что я расставила, самой было не по себе.

Расческа плотно увязла в завившихся от влаги волосах, заставив меня зашипеть от неожиданно болезненного рывка. Да что же все вокруг буквально наперекосяк?! Как будто проклял кто.

Отшвырнув щетку и кипя от нервного раздражения, я вышла из ванной, намереваясь засесть снова за фолиант Гревальского и немного отвлечься от мрачных дум, чтобы не пороть горячку.

— Я уж думал, ты решила утопиться.

Мне понадобилась вся выдержка, чтобы не вскрикнуть от испуга. К счастью, в этот момент Гончий не видел моего выражения лица, а спустя долю секунды я уже обернулась к нему, как ни в чем не бывало. Даже сумела достоверно изобразить ледяное спокойствие. Правда, подходящих ситуации слов не подобрала. Зато весьма быстро покрылась гусиной кожей не то от сквозняка, не то от мысли, как легко и незаметно попалась. Снова.

Мужчина расположился в кресле около окна. Нога на ногу, локти на подлокотниках, пальцы переплетены в замок. Весь его вид выражал потрясающую уверенность и спокойствие, чего я не могла сказать о себе, к сожалению. Окинув меня медленным изучающим взглядом, Гончий хмыкнул каким-то своим мыслям и подался вперед: теперь кисти рук вальяжно свесились между коленей, по-прежнему сцепленные в замок. Чертовски расслабленная поза для того, кто оказывался с алатом моего уровня один на один.

— А ты неплохо изображаешь показное спокойствие, — с ухмылкой похвалил мужчина. — Выдает только сердечный ритм.

Я по-прежнему молчала, просто не представляя, что можно сказать в такой ситуации. Похвалить его за скорость розыска? За то, что этот гад неведомым образом обошел все мои чары? За то, что я его присутствия совершенно не почувствовала?

Может, попросить пощады на всякий случай, вдруг свезет?

— Что ж, начну первым, — Гончий слаженным быстрым движением поднялся с кресла и подошел вплотную. Я чудом не отшатнулась и не отступила назад. — Во-первых, пространственный блок я уже наложил, и снимать его не собираюсь, пока мы не закончим. Во-вторых, я пришел поговорить. Тебе ничего не угрожает. Пока.

«Пока» прозвучало как-то чересчур зловеще.

Я мрачно хмыкнула, вложив в этот звук все свое отношение к обещаниям Гончих. Свежо предание. С алатами они бесед не ведут, разве что допросы с пристрастием.
Не удержавшись, я снова попыталась применить дар, воспользовавшись тем, что Гончий стоит так близко. Может, он был закрыт от меня в переулке, потому что находился на отдалении и не смотрел в глаза дольше нескольких секунд? Обычно такие детали не мешали, но если предположить, что Гончий не просто человек, а существо иного порядка, рискнуть стоит.

Я посмотрела прямо в глаза мужчины, пытаясь раствориться в синих радужках и заглянуть дальше, отчаянно надеясь, что он не поймет моей задумки. Иначе кто знает, что мне за это будет? Все-таки в магии этот тип явно не дилетант, а я на расстоянии удара. Да даже если он съездит по мне кулаком, радости маловато.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем стало очевидно, что ничего не выходит. Я разглядела его глаза до того подробно, что заметила и серые и голубые вкрапления на яркой синей радужке, и угольно-черные ресницы, и мелкие морщинки вокруг, словно он часто щурился, но более ничего.

— Похоже не вышло, да? — самодовольно дернул бровью Гончий, снова нарушив тишину. — У тебя на редкость выразительные глаза. Я, конечно, не алат, но буквально воочию могу видеть твой собственный страх бессилия.

Лучше бы кулаком съездил, ей-богу.

— Теперь-то можем поговорить? — мужчина отошел дальше, словно утратив интерес, занял все то же кресло в отдалении.

— Мне можно хотя бы одеться? — сдалась я, просто не представляя, что еще могу сделать, кроме как потянуть время.

— Вообще я предпочел бы не упускать тебя из виду, — покачал головой Гончий с показной задумчивостью. — Мне не нравится по несколько раз гоняться за кем-то одним. Так что одевайся, если мое присутствие и неотрывный взгляд тебя не смутят.

В первую секунду захотелось назло ему так и сделать, но я сдержалась. В конце концов, мерзавца, как я понимаю, подобный расклад нисколько не расстроит, а мне не доставит удовольствия.

Обреченно плюхнувшись в соседнее кресло, я потуже затянула полотенце и мрачно уставилась на Гончего:

— Ну?

Яда и сарказма в моем голосе было хоть отбавляй, но мужчину это никак не беспокоило.

— Нужна твоя помощь, чтобы вытащить заключенного из тюрьмы Вильгельма, — спокойно объявил он, будто речь шла о походе за хлебом в булочную.

Я повторно утратила дар речи. Откровенно говоря, это последнее, что можно было предположить в качестве темы для беседы. В словах мужчины было неправильным буквально все: от уверенности в успехе подобного мероприятия до того, к кому он обращался. Гончий продолжал вопросительно смотреть на меня, терпеливо ожидая ответа. Очевидно, что он не собирался давать каких-то дополнительных пояснений.

— Ты вообще в себе? — все же отмерла я. — Может, удар кувшином был слишком силен?

— Лучше не напоминай, — погрозил пальцем Гончий. — Я прекрасно понимаю, о чем и кого прошу.

— По-моему, не особо, — ощутила я зарождающуюся злость.

Это мое временное жилище, моя спальня. Так какого дьявола мне кажется, что хозяин положения тут совсем другой?!

— Тебе в свое время удалось сделать оттуда ноги, в чем проблема повторить это во имя еще чьей-то жизни?

— Меня вытащил друг, — воспоминания непрошено кольнули сердце. — У него это получилось практически чудом, повторить которое невозможно. По крайней мере, я не собираюсь этого делать.

— Вот как? — без тени удивления осведомился мужчина. — На то есть причина или это просто баранье упрямство?

Его интонация заставила меня разозлиться еще больше. Черт бы побрал этого типа, он ведет себя так, словно заранее уверен в том, что я подчинюсь!

— Во-первых, в тюрьме Вильгельма содержатся только члены его свиты, от прочих сразу избавляются. Среди них нет ни единой души, которой хотелось бы помочь. Во-вторых, я не настолько безумна, чтобы добровольно отправиться туда, где меня ждут с распростертыми, но отнюдь не добрыми объятиями. В-третьих, я лично ставила большую часть защитных чар этой тюрьмы еще во времена своей преданной службы, когда меньше всего подумывала о том, что могу оказаться в одной из камер. Их нельзя обойти, нельзя уничтожить или отключить, любое воздействие на чары моментально поднимет тревогу. Наконец, я не склонна помогать Гончим в принципе.

— Довольно обстоятельно, — протянул мужчина, обдумав мои слова. Прежде чем я решила, что он все понял, поспешил разочаровать. — Но не особо убедительно. Не вижу причин, чтобы ты отказалась от моего предложения. В конце концов, я не прошу тебя провернуть все в одиночку. Если это необходимо, готов помочь.

Я просто не смогла сдержать искренний смех, явственно напоминающий истерический хохот.

— Прямо-таки неслыханная щедрость, — отсмеявшись, покачала головой. — Чем ты поможешь? Постоишь в стороне, пока я буду заниматься всей грязной работой?

— Прикрою тебе спину на случай опасности, — без тени веселья парировал мужчина.

— Ну да, ну да… — с трудом поборола я новый приступ недоброго веселья. — Гончий, я бы столько лет не прожила, если бы была столь преступно доверчива. Не в моих правилах пускать за спину врага. Тем более, если он улыбчиво заверяет в своих благих намерениях.

— Предпочла бы грубую силу и угрозы? — уязвленно отозвался мужчина. В полумраке комнаты я видела достаточно хорошо, и неуловимо потемневший до грозовой синевы взгляд от меня не укрылся.

— Это больше вписывается в рамки обычного поведения твоей гильдии, — я также отбросила веселье.

Мне показалось, что он даже не шевельнулся, но я вдруг хрипло вдохнула, когда на горле сомкнулась невидимая стальная хватка. Уму непостижимо, что можно было так оплошать. Как, скажите на милость, после нескольких десятилетий бегства, можно было просто допустить крамольную мысль, что Гончий напротив не лжет и не представляет опасности?

Впрочем, что особенно странно, даже сейчас, глядя в злющие глаза мужчины, чувствуя на шее горячее давление его магии, я отчего-то не испытывала предвестия скорой смерти. Чутье вопреки здравому смыслу подсказывало, что мне ничего не грозит.

Тем больнее было ощутить тонкие нити ловчей сети, огненными змейками заскользившие по плечам и по рукам, колко проникающие под кожу. Невидимая ладонь Гончего жгла кожу и давила так, будто была из раскаленного металла. На глазах выступили невольные слезы, я зажмурилась и до боли вцепилась в подлокотники, но от судорожного болезненного вздоха не удержалась. Лишь после этого мужчина ослабил хватку.

— Так лучше? — как ни в чем не бывало уточнил он.

Я послала гаду ненавидящий взгляд, к сожалению, малоубедительный. Сеть все еще ощущалась под кожей, мешая дышать и не давая сосредоточиться хоть на чем-то кроме нехватки кислорода.

Вдоволь налюбовавшись моим печальным видом, Гончий щелкнул пальцами, и сеть исчезла, позволив облегченно выдохнуть.

— Давай-ка определимся: я предпочел бы обходиться впредь без подобных грубостей, — без особого сожаления заметил он. — Я пытаюсь вести диалог не потому, что не могу за волосы оттащить тебя в Гильдию или на суд. Вместо этого хочу предложить взаимовыгодную сделку. Ведь в таком случае стимул для успеха будет более ощутимый.

— Добровольно в тюрьму Вильгельма я не полезу. Хочешь моей помощи — накидывай сеть и заставляй. Но и за результат тогда поручиться никто не сможет. Что касается Гильдии, суда… Так тому и быть, веди.

Мужчина подозрительно прищурился, немало удивленный подобной покорностью.

— Что ты на меня уставился? — уже куда искреннее улыбнулась я. — Давай, веди. Или как ты там сказал? Тащить за волосы? Вперед, я их только намыла, руки не запачкаешь.

— Ты же знаешь, что это закончится твоей незамедлительной казнью? — неуверенно уточнил Гончий.

— Не такой уж и незамедлительной, — окончательно перестала я разыгрывать жертву, поудобнее устраиваясь в кресле и нарочито медленно закидывая ногу на ногу, не обращая внимания на чуть задравшееся полотенце. К чести мужчины, слюной он не подавился, но мимолетный взгляд все же кинул. — Вполне вероятно, что прежде я изъявлю страстное желание пообщаться с дознавателями. В том числе поведать им об этой теплой беседе и твоей просьбе.

— Что с того? — пожал плечами Гончий. — Ты даже не знаешь, кого и зачем я прошу вытащить. С чего взяла, что это не поручение Гильдии?

Я окинула мужчину внимательным взглядом и невольно восхитилась: это надо же так правдоподобно изображать абсолютное спокойствие. Или же он правда непоколебим, как скала? Может, я все же ошибаюсь в своих расчетах?

— Мне неизвестно ни одного случая, чтобы Гончие обратились за помощью к алатам, — решила разыграть выбранную карту до конца. — Вы скорее руку себе откусите, чем протянете ее крылатому, даже если речь будет идти о собственном спасении.

— У наших партий есть противоречия, не спорю, — уклончиво отозвался мужчина, чересчур смягчив реальное положение дел. — Но все когда-то случается впервые. Нам нужна помощь, в данной ситуации ты — лучшая кандидатура.

Я тяжело вздохнула и досчитала до десяти. Этот пустой разговор начинал действовать мне на нервы. Судя по всему, театральные способности у нас примерно на одном уровне.

— Знаешь, меня можно назвать кем угодно, но не идиоткой, — довольно зло процедила я сквозь зубы. — Если бы твоя доблестная гильдия решила использовать меня в своих целях, выгодные сделки никто бы не обещал. У вас неплохо получается убеждать другими способами. Но я отчего-то уверена, что наш милый междусобойчик — последнее, о чем стоит знать твоим товарищам.

В этот раз Гончий молчал куда дольше, но при этом продолжал неотрывно смотреть мне в глаза. Я нахально выгнула бровь и прерывать поединок в гляделки не спешила. Впервые мне было так жаль, что не умею читать мысли. Казалось, что мужчина будто взвешивает, стоит ли ему быть откровенным или продолжить изворачиваться, но поручиться за это, естественно, я не могла.

— Хорошо, — в конце концов, вскинул он руки будто в знак поражения. — Да, твоя помощь нужна именно мне. Да, я бы предпочел, чтобы о нашем соглашении никто не знал.

Вздох облегчения сдержать получилось, а вот довольную улыбку — нет. Выходит, я все же была права, немедленно сообщать обо мне гильдии или суду Гончий не станет.

— Вот теперь начнется распродажа обещаний, — заметила я вполголоса, словно бы ни к кому не обращаясь.

Гончий моего благодушия не разделял, но идти на попятный было уже глупо.

— Мне нужно вытащить из тюрьмы Вильгельма своего знакомого, — признался он. — И провернуть это как можно тише.

Я прикинула в уме, как тихо и незаметно можно выкрасть кого-то из особо охраняемого чарами места. По всему выходило, что никак, но эту мысль пока стоит придержать.

— Почему не попросишь помощи коллег?

— Сама же сказала, что не идиотка. Догадайся.

— Согласна, вопрос прозвучал неверно. Очевидно, что твой знакомый — алат. Просто немного не понимаю, почему не подбить на дело надежного товарища, взяв с него слово не болтать попусту, нежели гоняться за той, кто вряд ли согласится помочь?

— У меня не так много друзей в Гильдии, — развел руками Гончий. — Таких, кому бы можно было довериться в подобном. Я обязан жизнью этому алату, поэтому готов рискнуть, чтобы вернуть долг. Но не хочется потом постоянно жить в страхе, что мой подельник проболтается руководству случайно или целенаправленно, борясь за власть.

— Меня ты, выходит, не опасаешься? — протянула я с иронией, но не стала дожидаться ответа: — Как вышло, что Гончий не чурается доброго знакомства со свитой Вильгельма?

— Все не совсем так, — мужчина задумчиво поскреб подбородок. — Я знаю лишь этого алата, и на момент нашего знакомства он в свиту Вильгельма даже близко не входил. Но он действительно спас мне жизнь, а теперь просит о помощи.

— Кто же наш герой? — Мне действительно было до смерти интересно, кто из свиты Вильгельма мог спасти жизнь Гончему, да еще и сохранить это в секрете от бывшего покровителя. — И за что впал в немилость?

— Из-за тебя, — многозначительно глянул на меня мужчина, ловко пропустив первый вопрос. — Как и многие другие, кого подрядили на твою поимку.

Я, сама того не замечая, уставилась в пустоту и задумчиво закусила губу. Итак, мы говорим о ком-то достаточно сильном, чтобы его отправили меня ловить, и о ком-то достаточно ценном, чтобы в случае неудачи не размазали по стене сразу. На ум, как назло, приходило десятка два, если не три, имен. Правда, никого из этих алатов я не могла представить спасающим хоть что-то кроме собственной шкуры. А ведь воображение у меня весьма богатое.

— Пытаешься вычислить, о ком речь? — догадался Гончий. — Не мучай себя. Он пришел в свиту после твоего ухода, вы вряд ли вообще когда-то пересекались.

Я с немалой досадой хмыкнула. За время моего отсутствия в свите многое могло перемениться, не спорю. Мои же сведения об этом были весьма скудны и напоминали больше кучу сплетен, сказок и легенд. Да, Лисия, порой приносила вести о делах бывшего покровителя, но весьма расплывчатые.

Меня вдруг осенила довольно здравая мысль:

— Если твой друг в тюрьме Вильгельма, как он сумел связаться с тобой?

— Недели две назад он нашел способ передать весточку, что нужна моя помощь. Сегодня его положение в свите стало хуже. Он потерял из вида некоего мальчишку, который очень нужен был Вильгельму.

Я ощутила марш мурашек по спине. По лицу и голосу Гончего было очевидно, что он говорил о Ричарде. Не просто говорил, но точно знал, какова моя роль в этой истории.

— Ага, я в курсе, чьих рук это дело, — покивал мужчина, словно читал мои мысли. — Но сейчас речь не о том, что ты сделала и зачем. Мне плевать на ваши с Вильгельмом терки, надо лишь вытащить моего товарища.

— Как твой друг умудрился связаться с тобой из тюрьмы, да еще и так быстро?

— Не важно. Я не собираюсь давать тебе больше компромата на себя, чем необходимо для дела.

— Постой, ты сказал, что он попросил о помощи две недели назад, — я ухватилась за ниточку, которая никак не давала мне покоя, и теперь жаждала распутать клубок неясностей до конца. — С момента, как я перехватила Ричарда, не прошло и суток. Как-то не сходятся временные рамки, не находишь?

— Мой знакомый хочет уйти из свиты. О чем неразумно заявил Вильгельму еще до того, как облажался с охраной мальчишки. Он просил помочь с уходом, теперь все просто стало сложнее.

Я задумчиво кивнула. Так все куда больше походило на правду. Из свиты бывшего покровителя живыми, как правило, не уходили. Даже те, кого Вильгельм якобы отпускал с миром, весьма быстро с этим самым миром прощались. Не совсем понимаю, как бы Гончий помог своему другу покинуть свиту без проблем, но это и не моя забота.

— Так ты принимаешь предложение или нет? — Гончий устал ждать, пока я надумаюсь вдоволь. — Можем обсудить цену, вдруг сделка заиграет новыми красками?

— Сложный вопрос, — Вообще-то нет, я не настолько спятила, чтобы влезть в дурно пахнущее дело. Но ведь это отличный повод немного потянуть время, чтобы решить, как избавиться от Гончего? — Нужно время, чтобы взвесить все за и против, оценить шансы на успех, прежде чем решить, во что тебе обойдется моя помощь. Скажем, неделя.

— Два дня.

Некоторые травы у меня есть, с собственной кровью порядок, но за парой ингредиентов все же придется побегать, поэтому неплохо было бы выгадать пару дней про запас:

— Шесть.

— Два дня.

— Две недели.

— У тебя странный способ торговаться. Сойдемся на трех днях?

— На четырех, — упрямо заявила я. — Ни минутой меньше.

Быстрее зелье не сделать.

— Идет, — мужчине согласие явно далось с трудом. — Через четыре дня вернусь, и упаси тебя боги от попытки смыться. Не забывай, что след я взял.

Едва я убедилась, что Гончий вышел прочь, как рванула к гардеробу. К дьяволу бестиарий, есть дела и поважнее.

— Кстати, еще кое-что.

Я в последний момент успела запахнуть полотенце обратно. Появившийся в дверях мужчина понимающе ухмыльнулся.

— Верни-ка мое добро. Кулон и кольцо.

— Не понимаю, о чем ты.

— Врушка, — покачал Гончий головой. — Хочешь, чтобы я тут все обыскал, включая тебя?

Гад, как есть. Хам и гад.

Я без слов кивнула в сторону прикроватной тумбочки. Мужчина невозмутимо поковырялся в ящиках, отыскал кулон.

— А где перстень?

— Вероятно, в сточных водах Вартоса, — медово улыбнулась я. Мелочь, а приятно.
Гончий выдал непечатную тираду, но сунул кулон в карман и наконец-то оставил меня в блаженном одиночестве.

Особняк Асмодея встретил меня непривычным умиротворением. Обычно тут слонялась куча низших демонов, суккубы и инкубы, но не сегодня. Пустые коридоры, устланные пушистыми антикварными коврами, были настолько тихими, что я слышала шуршание ворса под своими сапогами, теряющееся эхом где-то в высоченных потолках.

Мимолетно подивившись переменам, я прошла к личным покоям демона, но там меня встретила лишь запертая дверь и такая же тишина. Нахмурившись, я недовольно постучала носком сапога по полу, прикидывая, куда мог деться хлебосольный хозяин дома. И тут же досадливо хлопнула себя по лбу. Ну конечно, если не спальня, то любимый кабинет, от и до заставленный тайной страстью моего друга — антиквариатом.

Асмодея я нашла, где и полагала, но за довольно необычным занятием. Обычно в рабочем кабинете он выпивал, принимал гостей, восхищенно вздыхал по новому старинному приобретению. В общем, делал что угодно, но никак не занимался делом.
Сейчас демон мрачно вчитывался в свиток и делал в нем какие-то пометки.

— Не помешаю? — неловко кашлянула я.

Коньячный темный взгляд оторвался от бумаг и замер на мне, смягчившись до цвета золотистой патоки.

— Ты радуешь глаз, как никогда, — искренне отозвался демон, с явной охотой откидывая бумаги в сторону.

— Честно сказать, удивлена, что рабочий кабинет впервые на моей памяти используется тобой по назначению, — фыркнула я, садясь напротив. — Да и тишина тут немного пугает.

— Все смылись, — отмахнулся Асмодей. — У меня нет настроения с самого утра, вот мерзавцы и скрылись, чтобы не попасть под горячую руку.

— А что с настроением? — осторожно уточнила я, прикидывая, не стоит ли и мне смыться.

— Ничего особенного, просто давний конфликт с Баалом снова обострился, — демон оскалился на долю секунды, но тут же расцвел улыбкой. — Итак, зачем ты здесь? Уже понадобилась моя помощь с твоим подопечным? Или желаешь отметить воссоединение?

— Нет, с ним все прошло гладко, я была просто великолепна, — усмехнулась я, покачав головой. Замешкалась, но все же призналась: — Мой след взял Гончий.

— Очередной суицидник, — закатил глаза Асмодей. Посмотрел на меня и понял, что я его реакцию не разделяю. — Лина, ты меня изумляешь. Откуда столь скорбное выражение на лице? Насколько я помню, ты избавились от скольких — двенадцати, тринадцати Гончих?

— От четырнадцати, — уточнила я. — Правда, никто из них не был заместителем Аристарха. Этот тип носит кольцо с гематитом.

Демон уважительно присвистнул. Но все равно смотрел на меня с вопросом.

— На него не действует мой дар, Ас. Совсем.

Вот теперь на лице Асмодея проступило вполне искреннее недоумение, смешанное с тревогой.

— Твой дар даже на меня порой действует, если дать слабину, — нахмурился он. — Кем, черт возьми, является этот тип?

— Тот же вопрос, друг мой, тот же вопрос, — я развела руками, — именно поэтому пришла. Ты можешь постараться навести справки об этом Гончем?

— Могу поднять старые связи, — кивнул демон. — Как его зовут?

Я внезапно для себя осознала, что не знаю этого. Поэтому неловко пожала плечами.

— Что ж, попробуем поискать какого-то заместителя Аристарха, который не поддается влиянию алаты и носит гематит, — подытожил демон. — Есть еще приметы?

— Высокий синеглазый брюнет.

— То есть ты его рассмотрела от и до, но имя не спросила? — заухмылялся демон.

— Не испытываю ни малейшего восторга от того, насколько близко рассматривала этого типа, — скривилась я, будто лимон прожевала. Но вдруг оживилась: — Ты можешь попробовать снять след магии Гончего. Меньше часа назад он пытался накинуть на меня ловчую сеть, я ее до сих пор отдаленно чувствую.

— Любопытная, должно быть, была встреча, — прищурился Асмодей. Но все же подошел ко мне, деловито закатал рукава рубашки и положил горячие руки на мои. — Расслабься.

Я послушно обмякла в кресле. Дей пробежался пальцами по предплечьям, замер над запястьями. Потом повторил все снова. И еще раз. И еще один, забормотав какую-то тарабарщину.

— Лина, я ничего не чувствую, — отозвался демон спустя несколько минут. — Ты уверена, что он коснулся тебя сетью, а не просто попытался это сделать?

— Абсолютно уверена, это ощущение сложно с чем-либо перепутать! — возмутилась я. – Эта мерзость до сих пор зудит под кожей.

— Тем не менее, не вижу, чтобы тебя касалась хоть какая-то чужая магия, — развел руками Асмодей. — Ни малейшего следа.

Я в который раз за последнее время ощутила чувство какой-то подставы. Демон молчал, неотрывно глядя на меня и не зная, что еще тут можно сказать.

Немного поколебавшись, я вспомнила вторую причину своего визита, вытащила из кармана заранее заготовленную темную склянку из прочного стекла и протянула ее другу:

— Мне надо немного твоей крови. Если не жалко.

Демон не колебался ни секунды. Спокойно взял флакон из моих рук, сжал в кулак и прикрыл глаза: без видимых повреждений на его руке склянка наполнилась густой, темно-рубиновой и обжигающе горячей жидкостью, в которой то и дело мелькали яркие искры, как от костра.

— Для хорошего дела ничего не жалко. — Асмодей протянул мне обратно флакончик, даже не задавшись вопросом, зачем мне его кровь.

Склянка обжигала ладонь, поэтому держала я ее за холодную крышечку двумя пальцами, но этот огненный эффект был недолговечен. Торопливо распрощавшись с другом, я пообещала ему помочь надрать задницу Баалу, если он вдруг решит снова это сделать, а потом рванула домой. Пусть Ас пока ищет сведения о Гончем, я подготовлю этому безымянному типу дивный сюрприз.