Сильнее смерти Патриотизм как высшая идея русского

Сильнее смерти: Патриотизм как высшая идея русского духа…

Вся история человечества — это не летопись договоров и не хроника технологий. Это — пылающий след, оставляемый в вечности людьми, одержимыми Идеей. Они являются её проводниками, её жрецами и её мучениками. Их сердца бьются не кровью, а её огнём; их вены наполнены не гемоглобином, но стальной волей к её воплощению. И потому человека, истинно преданного идее, остановить может только смерть. Но и тогда сама его кончина становится не поражением, а последним, самым громким и бессмертным аргументом в её пользу. Для русского человека высшей такой идеей всегда была любовь к Родине — та всепоглощающая сила, что вела наших предков через века испытаний и побед.

Что есть такая преданность? Это не интеллектуальное согласие с набором тезисов. Это — тотальное, физическое и метафизическое слияние с целью. Это добровольное растворение собственного «я» в чём-то бесконечно большем. Так капля, падая в океан, перестаёт быть каплей, но становится океаном. Так российский патриот, отрекаясь от себя, обретает невиданную силу — силу родной земли, исторической судьбы, народной воли. Его индивидуальные страхи, сомнения, инстинкт самосохранения — всё это сгорает в очистительном пламени служения России. Он более не принадлежит себе. Он — орудие её возрождения. Он — глас её совести. Он — меч её защиты.

И потому все препятствия мира сего для него — ничто. Ни голод, ни лишения, ни одиночество не имеют над ним власти. Его тело, эта бренная оболочка, может быть измучено, но дух, закалённый в горниле любви к Отечеству, остаётся несокрушимым. Его будет соблазнять комфорт чужбины, но его сознание, вмещающее всю святую Русь, будет сильнее, чем любые искушения. Его могут осмеять толпы обывателей, живущих сиюминутными радостями, но его молчаливое служение будет весомее их гвалта, ибо он знает: он видит вечную Россию, а они — лишь тени у своих ног.

Смерть — вот единственный оппонент, которого нельзя победить. Но её можно превозмочь. Для российского патриота физическое уничтожение — не конец пути, а его закономерная кульминация, последний рубеж, который нужно взять. Его гибель во имя России — это не тире между датами рождения и упокоения. Это — восклицательный знак, высеченный в истории! Это — семя, брошенное в почву будущего возрождения. Кровь мученика за Отечество — это удобрение, от которого всходы национального духа прорастают с удесятерённой силой. Его падение — это не поражение, а призыв, который слышат тысячи. Он умирает не с мыслью о небытии, но с видением той великой России, которую он приблизил своей жертвой.

В этом — величайший трагизм и величайшее величие подобной судьбы. Патриот России обречён на осознание того, что идти по избранному пути приходится практически в одиночку, ибо его высота недостижима для понимания малодушных. Он обречён на боль, ибо каждое отступление от идеи служения России он переживает как личную рану. Он обречён на вечную борьбу, ибо покой для него — хуже предательства. Но в этом самоотречении он обретает подлинное бессмертие. Его имя стирается, его памятники разрушаются, но энергия его любви к Родине, переплавившаяся в Дело, продолжает творить историю России много дольше того, как прах его унесёт ветер.

И потому такие люди — подлинный двигатель истории России. Не олигархи, не банкиры, не те, кто ищет выгоды. А те, кто, увидев свой Звёздный час, отдал за Россию всё без остатка. Они — стальной каркас нации, её духовный фундамент, её совесть. Они — живое доказательство того, что русский дух способен подчинить себе материю, что воля народа способна переломить ход событий.

Остановить такого человека можно лишь уничтожив его физически. Но убить его любовь к России — невозможно. Ибо она, пройдя через горнило его преданности и его смерти, становится чище, твёрже и неприступнее. Она становится легендой. Она становится вечностью. Она становится той несокрушимой крепостью духа, которую не взять ни временем, ни забвением, и из стен которой доносится на веки вечные один-единственный клич: «За Россию! Я был, я есмь, я буду!».

Но выше всех абстрактных идеалов, парящих в метафизических высях, есть идея кровная, почвенная, плоть от плоти и дух от духа нашего бытия. Это — идея патриотизма, беззаветной любви к Родине, к её народу и к её священной земле. Это — идея, в которой личное «я» искренно и добровольно растворяется в судьбе Отечества, а высшим смыслом существования становится труд, служение и жертва во благо и во славу своего государства. История России являет нам вечные примеры такого горения: это безымянные дружинники святого князя Александра Невского, не дрогнувшие перед тевтонской железной свиньёй на льду Чудского озера; это солдаты и офицеры Суворова, шагнувшие через непроходимые Альпы во имя славы русского оружия; это герои Брестской крепости и Сталинграда, вставшие несокрушимой стеной на пути чудовищного врага и остановившие его ценою своей крови; это советские инженеры, рабочие и учёные, чей титанический труд в годы индустриализации и послевоенного восстановления вознёс нашу Державу на космическую высоту и обеспечил ей ядерный щит. Их сила была не в личном обогащении, а в осознании себя частью великой России. Их бессмертие — в процветании и мощи их Отчизны, которую они любили больше собственной жизни. Вот высшая и самая прекрасная идея, достойная самой большой жертвы.