Ксении Гёте и Шиллера

«Ксении» Гёте и Шиллера.
***
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ОТКРЫТЫЙ СУД» 1915
 Девиз: «Почему ты хочешь отдалиться от всех нас
 И от нашего мнения?»
 Я пишу не для того, чтобы вам понравиться;
 Вы должны кое-чему научиться. — Гёте.

 «Почему ты держишь себя в стороне? Почему ты одинок?
 Почему ты отворачиваешься от наших взглядов?»
 Я пишу не только для того, чтобы доставить вам удовольствие,
 вы должны учиться!

 Содержание.

 СТРАНИЦА
 ~История и поэтическая форма «Ксений»~ 1
 История «Ксений» 3
 Элегический дистих 13

 ~Вступительное слово~ 23
 Наша цель 25
 Наш метод 26
 Дистих 27
 Бурный 28
 Наша общая судьба 29
 Последний мученик 30
 ~Душа и мир~ 31
 Наше собственное 33
 Гармония 34
 Ключ 35
 Ценность и значимость 36
 Природа и разум 37
 Единство 38
 Различные судьбы 39
 Неизменное 40
 Закон природы 41
 От Зевса к Гераклу 42
 Глупость и безумие 43
 Мотивы и действия 44
 Жрецы Баала 45
 Спасение 46
 Человеческая жизнь 47
 Бессмертие 48
 Неразрушимый 49
 Бог, мир и человек 50
 ~Критический и литературный~ 51
 Поэт обращается к своей музе 53
 К некомпетентным рецензентам 54
 Гомер Вулфа 55
 Интеллектуальная аристократия 56
 Плохие времена 57

 Общество взаимного восхищения 58
 Дилетант 59
 Одному автору 60
 Другому автору 61
 Разыскивается 62
 Выдумка 63
 Дискуссия 64

 ~ Сатирический и личный ~ 65
 Великий момент 67
 Некоторым критикам 68
 Узы 69
 Нынешнее поколение 70
 К тем, кто у власти 71
 Сомнительное расследование 72
 Дух и буква 73
 Мнение комитета 74
 Вкус в месте, где есть вода 75
 Пример современной критики 76
 Книга Николая о происхождении Дуная 77
 Коллекционер 78
 Грубость 79
 Девиз Николая 80
 Издатель 81
 В сравнении с Сократом 82
 Некоторым моралистам 83
 Мученики 84
 Братья Штольберги 85
 Знаток 86
 Сентименталисты 87
 Пророк 88
 Полуптица 89
 Партизанский дух 90
 ~Философы в Аиде~ 91
 Поэт говорит 93
 Аристотель 94
 Срочно 95
 Декарт 96
 Мой ответ 97
 Спиноза 98
 Беркли 99
 Лейбниц 100
 Кант 101
 Дэвид Юм 102
 Фихте 103
 Рейнгольд 104
 Мой ответ 105
 К. Ф. Шмидт, философ-моралист 106
 Мой ответ 107
 Философия 108

 ~Философские проблемы~ 109
 Продаётся 111
 Недостаток 112
 Эмпирики 113
 Теоретики 114
 Последнее прибежище 115
 Естественные науки и трансцендентальная философия 116
 То же самое 117
 Кант и его интерпретаторы 118
 Телеология 119
 Проблема естественного права 120
 Ответ Пуфендорфа 121
 Моральная проблема 122
 Решение Канта 123
 Человеческое знание 124
 Системы 126
 ~Наука и искусство~ 127
 Гениальность — это дар 129
 Истина и форма 130
 Творение 131
 Различные сферы применения 132
 Возвышенное 133
 Художественная литература и истина 134
 Поэт и натуралист 135
 Вера в научную истину 136
 Мудрость и благоразумие 138
 ~Мудрость, нравственность и религия~ 139
 Высшее 141
 Благочестие и естественные науки 142
 Неверное представление 143
 Философ и фанатик 144
 Теологические гедонисты 145
 Друг и враг 146
 Различие 147
 Совершенство 148
 Доброта и величие 149
 Единственное, что нужно 150
 Наш долг 151
 Различие в единстве 152
 Повторение 153
 Полезность 154
 Вред 155
 Дисциплина 156
 Комфорт 157
 Аналитики, ищущие истину 158
 Устаревшая монета 159
 Ритуал 160
 Мистики 161
 Свет и цвет 162
 Не атеисты 163
 «Отче наш» 164
 ~Примечания~ 165

 ИСТОРИЯ И ПОЭТИЧЕСКАЯ ФОРМА «КСЕНИЙ».
История «Ксений».


Появление «Ксений», сборника сатирических эпиграмм, в «Мюзен-Альманахе» в 1797 году стало знаменательным событием в немецкой литературе. С окончанием XVIII века началась новая эра. Идея эволюции, впервые чётко сформулированная
Каспаром Фридрихом Вольфом в его теории эпигенеза,[A] указывала на
новые цели исследований в области естественных наук;
_Критика чистого разума_ Канта выдвинула новые проблемы в философии;
а Бетховен создал свои великие сонаты, которые отражали дух всеобъемлющего стремления в волнующих душу нотах музыки.
Человечество обрело новые идеалы — религиозные, нравственные и социальные, и двумя великими апостолами этого движения в области поэзии были
Гёте и Шиллер.

 [A] Его «Теория познания» вышла в 1759 году.
Хорошо известно, какими хорошими друзьями были Гёте и Шиллер. После
Два великих поэта познакомились лично и вдохновляли, критиковали и исправляли друг друга. Их общий идеал стал прочной основой их взаимной дружбы, а главным памятником их союза является сборник сатирических двустиший, известный как «Ксении».
 Несмотря на величие Шиллера и Гёте, они не нашли достаточной поддержки среди тех, кто должен был стать их первыми последователями и учениками. Люди с литературным талантом, которые должны быть жрецами
святейших интересов человечества, были слишком завистливы, чтобы признать это
и признайте заслуги этих двух великих поэтов-мыслителей. Более того,
литераторы были в основном увлечены собственными традиционными
методами литературного творчества и не могли оценить чистоту,
величие и святость нового вкуса. Они неправильно понимали
прогрессивный дух времени, и их недалёкому уму наступление
новой эры казалось просто нарушением их традиционных привычек.
Они смотрели на двух гигантов мысли как на узурпаторов,
которые из личного тщеславия и честолюбия тиранили всех остальных, и
чьим притязаниям нужно было либо противостоять, либо замалчивать их, пожимая плечами.

 С одной стороны, ортодоксальные и недалёкие пиетисты считали
Гёте и Шиллера безбожниками и нехристианами и обвиняли их в язычестве. С другой стороны, мы видим, что двум великим поэтам противостояли такие люди, как недалёкий Николай, человек с хорошим здравым смыслом, но без всякого гения, человек, проповедовавший устаревший вид рационализма, который заключался как в подавлении всех высших устремлений, так и в отрицании духовности в любом смысле. Он нападал на Гёте и
Шиллер, а также Кант, Фихте и другие великие умы своего времени,
которые были ему не по зубам и оставались для него непостижимыми. Благочестивые
люди в «Ксении» характеризуются как энтузиасты и сентименталисты
(_Schw;rmer_), в то время как прозаичных рационалистов называют
немецким студенческим термином «филистерами», который обозначает заурядных людей,
а педантичный Николай предстаёт в образе «архифилистера».

Николай был богатым и влиятельным берлинским издателем. Он и сам был писателем, причём весьма плодовитым, но его произведения поверхностны и бессодержательны. Он неоднократно критиковал Гёте
Он был суров, и наши великие поэты утверждали, что, борясь с суевериями, он нападал на поэзию, а пытаясь искоренить веру в _духов_, он также пытался искоренить _дух_. Так Гёте заставляет его сказать в «Вальпургиевой ночи»:

 «Ich sag’s Euch _Geistern_ in’s Gesicht,
 Den _Geistes_-Despotismus leid ich nicht;
 Mein Geist kann ihn nicht exerciren».

 [Говорю вам, духи, прямо в лицо:
 я не оставляю места для духовного деспотизма;
 мой дух вообще не может его практиковать.]

 _Пер. Баярда Тейлора._
Раздражение литературных карликов проявилось в злобных рецензиях на литературное начинание Шиллера «Разбойники».
Шиллер писал Гёте 15 июня 1795 года: «Я уже давно подумывал о том, что было бы неплохо открыть критическую арену в “Разбойниках”».
Однако мы не должны отказываться от своих прав, официально приглашая публику и авторов. Публика,
безусловно, будет представлена самыми жалкими голосами, а авторы, как мы знаем по опыту, станут очень назойливыми. Я предлагаю
напасть на них самим. Если авторы
Если они хотят защитить себя в «Die Horen», они должны принять наши условия. И я советую им начать не с предложений, а с действий. Ничего страшного, если нас назовут невоспитанными».
 На эту тему было написано несколько писем, и 23 декабря 1795 года Гёте написал Шиллеру:«Мы должны развивать идею создания эпиграмм для всех журналов; по одному двустишию для каждого журнала, в духе _Ксений_ Марциала; и мы должны опубликовать их сборник в _Музен-Альманахе_ в следующем году. Прилагаются несколько Ксений в качестве образца».
Шиллер ответил сразу же, 23 декабря 1795 года:
 «Идея „Ксении“ великолепна и должна быть воплощена в жизнь... Какое богатство материала предлагают „Столберги“, Рэкниц, Рамдор,
метафизический мир с его „Я“ и „Не-Я“, друг
Николай, наш заклятый враг, лейпцигские снобы, Туммель, с
Гёшен в роли его конюха и другие».

 Так два поэта решили развязать разрушительную войну против своих общих врагов и обрушиться на них литературной грозой.
 Поэты задумали «поэтическое дьявольство», как они его называли, и дали ему название их сатирическая поэзия «Ксении»
 Слово «ксения» изначально означало подарок, который хозяин преподносил гостю, наслаждавшемуся его гостеприимством. Римский поэт Марциал назвал свою книгу сатирических эпиграмм «Ксении»; и, поскольку Гёте и Шиллер намеревались нанести подобные эпиграмматические удары по Николаи и другим обидчикам, они позаимствовали выражение Марциала и назвали свои стихи «Ксении».[B] Они договорились вместе опубликовать все свои «Ксении» и считать их общим достоянием.
 [B] Мы предпочитаем саксонскую форму множественного числа (_Xenions_) латинской форма (_Xenia_), которая подходит только для названия латинской поэзии.Первые «Ксении» были очень агрессивными, но со временем стали более общими и утратили свой личный характер. Среди них много
возвышенных и полных глубоких мыслей. Время от времени случалось,
что авторы «Ксений» попадали не в того человека; но это, хоть и
достойно сожаления, было более простительным, чем оскорбления,
которыми отвечали их противники.
«Ксении», как и следовало ожидать, вызвали бурю негодования, и
многие из тех, на кого они были направлены, написали «Антиксении». Но
В то время как «Ксении» возвышенны, несмотря на их личный характер, и в то время как мы ощущаем высокие цели Гёте и Шиллера в их попытках очистить литературу, «Анти-Ксении» _полностью_
личны. Они грубы, злонамеренны и подлы. Они намекают на то, что
Ксении руководствовались низменными мотивами; что Гёте и Шиллер
хотели больше похвал и лести; что они завидовали лаврам других
и хотели стать единственными узурпаторами Парнаса. Шиллера
называли обезьяной Канта, а Гёте упрекали в родственных связях.
История «Ксений» — это их оправдание. «Анти-Ксении» сами по себе являются всеобъемлющим осуждением оппозиции Гёте и Шиллеру.
 Гёте писал Шиллеру о приёме, который оказали «Ксении» 5 декабря 1796 года:
«Очень забавно наблюдать, что оскорбило этих людей, а также что, по их мнению, оскорбило нас. Какими тривиальными,
пустыми и подлыми они считают жизни других людей и как они направляют свои стрелы вовне! Как мало они знают
что человек, который серьёзно относится к жизни, живёт в неприступном замке!»

 Гёте и Шиллер использовали в «Ксении» мощное и обоюдоострое оружие.
 Они сурово отчитали своих оппонентов за некомпетентность;
но теперь им самим предстояло доказать правоту своей цензуры, и они осознавали этот долг. Гёте писал 15 ноября 1806 года:

«После дерзкого предприятия Ксенофонта мы должны сосредоточить наши усилия
исключительно на великих и достойных произведениях искусства. Мы должны посрамить наших противников, превратив нашу изменчивую природу в благородные и прекрасные формы».

События показали, что и Гёте, и Шиллер были не только готовы, но и способны воплотить эти замыслы в жизнь. Их антагонисты исчезли.
 Некоторые из них были бы полностью забыты, если бы два поэта не увековечили их в «Ксении».

Некоторые высказывания Ксениона имеют лишь временное значение, особенно те, в которых содержатся аллюзии и критические замечания, непонятные тем, кто недостаточно хорошо знаком с историей того времени. Другие же являются жемчужинами непреходящей ценности, в нескольких словах отражающими глубочайшую мудрость, и они должны быть более известны среди англоговорящих
люди. Поэтому мы выделили и перевели те из них, которые считаем достойными сохранения на все времена.

 К сожалению, мы должны признать, что двустишия Гёте и Шиллера не всегда
очень изящны, а иногда им не хватает плавности и правильности.
Первая половина их пятистопных стихов часто очень слаба, а многие вторые части крайне неуклюжи, как, например, в двустишии на странице 163, где мы читаем: ....«Und warum
 kei;ne?» Aus Re;ligion;.

 Это вызвало гнев Фосса, переводчика Гомера, который переводил его с оригинала метр дактилических гекзаметров. Фосс высмеивал Гёте и Шиллера за их плохие стихи в двустишии, которое он намеренно сделал ещё хуже, чем их худшие произведения, используя слова с неправильным ударением:

 «В Веймаре и Йене
 пишут гекзаметры, как и все;
 но пентаметры
 ещё лучше!»

 [В Веймаре и Йене
 пишут такие гекзаметры;
 но пентаметры
 ещё превосходнее.]

 Несмотря на некоторую неуклюжесть и отсутствие изящества в дикции,
Ксенионы стали очень популярны в Германии благодаря глубоким идеям,
заложенным во многих из них. Недостатки их формы были
забыты из-за их внутренней ценности, и, пожалуй, нет другого
поэтического произведения, которое цитировали бы так часто, как
эти лаконичные афоризмы. Они стали крылатыми фразами в
Германии и заслуживают почётного места в мировой литературе.
Элегическое двустишие.
Форма «Ксений», как и у их римского прототипа, представляет собой элегическое двустишие. Элегическое двустишие редко, если вообще когда-либо, использовалось в английской поэзии.
хотя в его ритме много классической красоты. Он состоит из чередующихся дактилических гекзаметров и пентаметров, которые в Древней Греции
читались под аккомпанемент флейты и назывались «элегиями». Этимология этого слова не имеет ничего общего (как предполагалось) с плачем, а, вероятно, означает «песни под флейту».

 Метр в греческой просодии сравним с музыкальным тактом, а стопа — с ритмической фигурой. Некоторые размеры, такие как ямбический (;–;–) и хореический (–;–;), состоят из двух стоп, но дактилические размеры (–;;)
состоит только из одной стопы.[C] Соответственно, хореический триметр состоит из трёх метров или шести стоп; а шесть дактилей, последний из которых всегда каталектический, называются дактилическим гекзаметром. Каталектический означает «оканчивающийся» или «завершающийся», то есть каждая строка обрывается в конце. В каталектическом метре отсутствует последний слог, который с музыкальной точки зрения следует рассматривать как паузу, чтобы сделать музыкальную остановку между строками. Согласно другому правилу, последний слог всегда безударный, то есть может быть как долгим, так и кратким (;;).

 [C] Название «дактиль» или «палец» (греч. ;;;;;;;;) указывает на то, что он, как и палец, состоит из одного длинного и двух коротких слогов.
 Дактилический (или, как его ещё называют, героический) гекзаметр слишком длинный, чтобы его можно было прочитать на одном дыхании, поэтому он делится на две, а иногда и на три части, и это деление называется _цезурой_, то есть разрезом или надрезом. Это деление строки неравномерно, и мы без колебаний
скажем, что именно своей неравномерностью гекзаметр обязан
особым очарованием, поскольку он нарушает монотонность дактилического ритма.

Новый стих после цезуры никогда не будет дактилическим (–;;), как в начале строки. Он может быть анапестическим (;;–) или ямбическим (;–), но не дактилическим.
Разрыв должен происходить либо после арсиса (–), либо после хорея (–;), чтобы изменить характер последней части гекзаметра с нисходящего на восходящий. Первый, нисходящий размер, который начинается с долгого слога, является прерывистым и наполнен сдержанностью, достоинством и самоуверенностью, в то время как нисходящий размер устремляется вперёд от короткого слога к долгому
одна; она прогрессивна, она восходит. Последняя указывает на борьбу, в то время как первая демонстрирует силу и спокойствие победителя.
У каждой цезуры в греческом языке есть своё название, и самая распространённая цезура разделяет стих в трёхдольном размере между арсисом, долгим ударным слогом, и тезисом, то есть двумя краткими слогами или одним
долгим безударным слогом. Поскольку в просодии два коротких слога
эквивалентны одному длинному слогу, они считаются половиной метра,
поэтому эта цезура называется пентимерой ;;;;;;;;;;;;, что означает
«после пятой половины метра». Она звучит так: –;;-;;–||;;–;;–;;–;
 После седьмого полуметра есть ещё одна цезура. Она называется
греческим словом hephthemimeres (;;;;;;;;;;;) и звучит так: –;;–;;–;;–||;;–;;–; Цезуры после третьего и после девятого полуметра используются редко.
Они иногда встречаются в латинской поэзии, но в греческой считаются недопустимыми.
Почти так же часто, как пентамерии, встречается цезура между двумя
краткими слогами в третьем метре; и поскольку она отсекает от
метра хорей (таким образом, –;||;), она называется ;;;; ;;;;;; ;;;;;;;;, то есть цезура «после третьего хорея». Она звучит так: –;;–;;–;||;–;;–;;–;

 Цезуры после второго двудольного стиха встречаются редко, а после четвёртого —строго запрещены в греческой метрике.

Наконец, мы должны упомянуть цезуру после окончания четвёртого такта, которая нередко встречается в буколической поэзии, изображающей мирную жизнь древнегреческих пастухов, столь непохожих на ковбоев американского Дикого Запада. Поэтому она получила название «буколическая цезура». В героических поэмах он встречается редко; тем не менее он иногда появляется, и его случайное появление производит эффект,поскольку сочетание одного дактиля с одним хореем (–;;–;) звучит благозвучно кольцо на стих.
Героический гекзаметр является самым известным в англо-читающей публики от
_Evangeline_ Лонгфелло. Это не было их любимым словом
в основном из-за неловкости, с которой с ним обращались, и
смелости, с которой короткие слоги часто используются вместо длинных
. Можно сказать, что в настоящее время немецкий язык лучше всего подходит для воспроизведения этого классического размера.
Однако долгий слог (_arsis_) в нём должен быть заменён на слог с ярко выраженным ударением, а на месте краткого слога должен стоять
(_тезис_) приходится на безударный слог. Это позволяет одному и тому же слову в зависимости от позиции в одном месте
быть кратким, а в другом — долгим слогом, в то время как просодия
классических языков более строгая. Там слог либо долгий, либо
краткий, и краткий слог может стать долгим только за счёт последующих
согласных, что называется «долгота по позиции».
Мы должны признать тот факт, что германские языки являются качественными, а классические языки — количественными. Это означает, что в
В первом случае ударение в слове является преобладающим, и неправильное ударение делает слово совершенно непонятным, в то время как во втором случае ударение в слове имеет меньшее значение. В английском языке не имеет большого значения, как мы произносим «;gg» или «aigg», но есть существенная разница в том, как мы произносим «in;fidel» или «infi;del». Однако в современном французском языке мы можем правильно произносить как «_la mai;son_», так и «_la maison;_». И этот характер тевтонских языков, который делает акцент таким заметным в речи, является причиной их лаконичности.
потому что они всё больше и больше сокращают слова, пока, как в английском языке, большинство их форм не сводится к односложным. Так, готское слово
_habededian_ в средневерхненемецком языке сокращается до _habete_ (то есть
_haben_--_tat_ = «у меня было»), в современном немецком — до _hatte_, а в английском — до «had». В германских языках не обращают внимания на
незначительные и безударные части слова и, если их можно опустить,
полностью опускают или присоединяют к основному слогу.

 Ещё одна причина, по которой гекзаметр не прижился в английском языке, заключается в том, что о длине стиха. Если читателю приходится сначала искать
цезуру, место, где можно перевести дух, он чувствует себя обескураженным
из-за длинной строки, которая тянется перед ним, как дорога через
пустыню, и по этой причине мы считаем целесообразным печатать дактилические
стихи так, чтобы новая строка начиналась с цезуры. Это облегчает чтение строки в размере, так как разрыв в стихе легче воспринимается глазом.
 * * * * *
Поскольку мы довольно подробно обсудили метрические детали, мы можем
Позвольте мне добавить несколько замечаний об ямбическом триметре, который в английском языке на самом деле является ничем иным, как так называемым белым стихом. Этот стих часто понимают неправильно, и мы нигде не встречали его правильного объяснения в английских книгах по просодии.
 Белый стих — наиболее распространённая и лучше всего подходящая форма для возвышенной речи как в диалоге, так и в монологе в драме. В качестве типичного стиха мы приводим первую строку монолога Гамлета: «Быть или не быть, вот в чём вопрос». Стихотворный размер — каталектический трёхстопный ямб, и здесь действует только одно правило Важно отметить, что в начале и после цезуры ямб;– может быть заменён хореем: –;. Схема размера выглядит
так: ;–;–|;–;–|;–;||Или в нотной записи:[Музыка]
Последний долгий слог, а иногда и вся последняя стопа, опускаются
или, что правильнее, заменяются паузой. Мы можем записать это так:
[Музыка]
 Этот последний случай, который изначально был допустимым, стал очень распространённым в английском языке, потому что в нём много односложных слов.
Из-за этого иногда бывает трудно закончить стих безударным слогом
(т. е. короткий) слог, но из-за этого обычая создалось впечатление,
что стих состоит из пяти ямбических стоп, и среди людей,
плохо знакомых с правилами классической поэзии и забывающих, что
ямбический размер состоит из двух стоп, возникло ошибочное мнение,
что белый стих — это пятистопный ямб. Как ни странно, эта ошибка
укоренилась почти во всех наших учебниках.
 * * * * *
После этого отступления, посвящённого трёхстопному ямбу, мы в заключение сделаем несколько замечаний о пятистопном ямбе.
Пентаметр, то есть «пятистопный», называется так потому, что состоит из двух с половиной дактилических стоп:
 –;;–;;–
 На самом деле пентаметр — это повторение пентаме;ра.
В элегических двустишиях два коротких слога всегда можно заменить одним долгим, за исключением пятого слога гекзаметра и последней половины пентаметра. Схема двустишия,соответственно, выглядит так:
 — — — — — —
 –;;–;;–;;–;;–;;–;;–;
 — — –;;–;;–||–;;–;;–
 Учитывая тот факт, что показатели греческой просодии сопоставимы
В музыкальных тактах, где решающим элементом является длительность, а не ударение,мы легко понимаем, что название «пентаметр» не соответствует действительности,поскольку пентаметр, как и гекзаметр, состоит из шести полных дактилических тактов,только после каждых двух с половиной тактов следует пауза в полметра.
В нотной записи двустишие выглядит следующим образом:

[Музыка]




 ВСТУПЛЕНИЕ.


Наша цель.


 Эти весёлые стихи, воспевающие добро,
раздражат обывателя,

 высмеют фанатиков и нанесут удар
по лицемерам, как они того и заслуживают.


Vorsatz

 Презирай филистеров,
 презирай шаркунов, презирай ханжей.

 Будь проклят весёлый стих,
 который прославляет только добро.


 Наша метода.

 Почему мы говорим стихами?
 Мы верим, что стихи впечатляют.

 Когда мы говорили прозой,
 вы никогда нас не слушали.


 Средство.

 Почему ты говоришь нам это стихами?
 Стихи действенны,

 Если говорить с вами прозой,
 вы заткнёте уши.


 Двустишие.

 В гекзаметре
бьёт ключом чудесный источник,

 который изящно ниспадает
 назад, как падает пентаметр.


 Дистих.

 В гекзаметре поднимается
живой источник,

 В пентаметре он
мелодично падает.


 Буйный.

 Сколько раз я видел, как люди сходили с ума,
и никогда не упускал возможности

 Следуя велению моды,
безумно присоединиться к безумию.


Ueberm;thig.

 Tolle Zeiten hab’ ich erlebt
 und hab’ nicht ermangelt,

 Selbst auch th;richt zu sein,
 Wie es die Zeit mir gebot.


Наша общая судьба.

 О, как мы боремся и ненавидим!
 Склонности, мнения разделяют нас.

 И всё же твои локоны
 становятся серебристыми, как мои.


 Das gemeinsame Schicksal.

 Смотри, мы ненавидим, мы спорим,
 нас разделяют склонности и мнения;

 Но тем временем твои локоны
 сереют, как мои.


 «Последний мученик».

 Ты можешь сжечь меня, как Гуса[1],
 это возможно; но это точно,

 За мной последует лебедь,
 который завершит мою миссию.


 Последний мученик.

 И меня вы тоже поджариваете,
 как гуся, может быть, но это правда!

 Лебедь будет долго ждать,
 пока всё не закончится.




 ДУША И МИР.


 Наши.

 Общее достояние — это мысли,
а твоё чувство — только твоё.

 Пусть Он станет твоей собственностью,
почувствуй Его — Бога, о котором ты думаешь.


 Das eigne Ideal.

 Всему принадлежит то, о чём ты думаешь,
тебе принадлежит только то, что ты чувствуешь.

 Soll er dein Eigenthum sein,
 f;hle den Gott, den du denkst.


Гармония.

 Разум, что это такое? Голос целого;
 и твоё сердце — твоя сущность.

 Ты счастлив, если разум
 всегда будет жить в твоём сердце.


Прекрасная индивидуальность.

 Голос целого — это твой разум,
 твоё сердце — это ты сам:

 Благо тебе, если разум
 всегда пребывает в твоём сердце.


 Ключ.

 Если, друг, ты хочешь постичь самого себя,
 понаблюдай за тем, как ведут себя твои товарищи.

 Если ты хочешь узнать своих товарищей,
 загляни в своё сердце.


Der Schl;ssel.

 Если хочешь познать себя,
 посмотри, как это делают другие.

 Если хочешь понять других,
 загляни в своё сердце.


 Ценность и значимость.

 Если у тебя есть что-то, поделись этим со мной,
 и я заплачу тебе за это.

 Но, друг мой, если ты что-то _есть_,
 давай обменяемся душами!


Das Werthe und W;rdige.

 Есть у тебя что-то, так отдай это,
 и я заплачу, как положено,

 Есть у тебя что-то, о тогда
 давай обменяемся душами.


Природа и разум.

 Разум может возвыситься над природой, но найдёт там лишь пустоту.

 Гений возвышает природу,
 природа, однако, дополняет его.


Der Genius.

 Разум выходит за пределы природы,
 но лишь в пустоту,

 Ты, гений, больше всего
 в природе ценишь природу.


Единство.

 Красота всегда одна.
 хотя прекрасное меняется и варьируется,

 и это изменение единого,
 которое таким образом формирует прекрасное.


Sch;nheit.

 Sch;nheit ist ewig nur Eine,
 doch mannichfach wechselt das Sch;ne,

 То, что оно меняется, делает
 прекрасным именно единое.


Различные судьбы.

 Миллионы людей заняты
 распространением рода человеческого,

 Но лишь в умах немногих
 растёт человечество.


 Die verschiedene Bestimmung.

 Миллионы заботятся о том,
 чтобы род человеческий существовал,

 Но лишь благодаря немногим
 человечество продолжает свой род.


Неизменное.

 Время, не встречая препятствий, мчится вперёд.
Почему? Оно ищет постоянство.

 Тот, кто верен, свяжет
время узами вечности.


Das Unwandelbare.

 «Unaufhaltsam enteilet die Zeit.”
 Sie sucht das Best;nd’ge.

 Будь верен, и ты наложишь на неё вечные оковы.


 Закон природы.

 Так было всегда, друг мой;
 так будет всегда, что слабость
 Требует себе власти,
 но побеждает сила.


 Das Naturgesetz.

 Так было всегда, друг мой,
 и так будет всегда. Безвластие

 У тебя есть правило для себя,
 но сила — в успехе.


 Зевс — Гераклу.

 Ты обрёл божественность, сын,
 не выпив моего нектара;

 Но твоя божественность
 победила нектар ради тебя.


 Зевс — Гераклу.

 Ты не пил божественность из моего нектара;

 Твоей божественной силой
 ты добыл нектар.


 Глупость и безумие.

 Остроумие, если оно не попадает в цель,
 считается глупостью,

 Но когда гений ошибается,
 он впадает в неистовство.


 Aberwitz und Wahnwitz.

 Остроумие выходит за рамки,
 так что смеёмся мы над вратами,

 Гений ускользает,
 он подобен бушующему потоку.


 Мотивы и действия.

 «Только Бог видит сердце!»
 Поскольку сердце может видеть только Бог,

 Друг, давай и мы посмотрим
 на то, что не так уж плохо.


 Внутреннее и внешнее.

 «Только Бог видит сердце».
 Именно поэтому, ведь Бог видит только сердце,

 позаботься о том, чтобы мы тоже
 увидели что-то приемлемое.


 Жрецы Ваала.

 Свобода священна и неприкосновенна,
 благородное стремление человека к прогрессу,

 ты никогда не найдёшь худших представителей для своего дела.


Baalspfaffen.

 Heilige Freiheit! Erhabener Trieb
 der Menschen zum Bessern!

 Wahrlich, du konntest dich nicht
 schlechter mit Priestern versehn!


Спасение.

 Две дороги ведут из жизни,
 которые для всех одинаково открыты:
 В идеале один
 ведущие, другие-к смерти.

 Рискни совершить побег
 в первом случае, пока ещё есть время,
 прежде чем во втором ты
 будешь обречён на гибель и смерть.


 Идеальная свобода.

 Из жизни
 тебе открыты два пути:
 Один ведёт к идеалу
 Один ведёт к жизни, другой — к смерти.

 Смотри, как ты в своё время
ещё свободно выбираешь первое,
 прежде чем судьба с принуждением
уведёт тебя на второе.


 Человеческая жизнь.

 Когда мы начинаем жить,
перед нами открывается вечность.

 Но даже у мудрых в конце
она ограничена.


 Человеческая деятельность.

 У входа на станцию
открывается вид на бесконечность,

 Но с сужением круга
 мудрейший из нас замолкает.


 Бессмертие.

 Ты боишься смерти, друг мой,
и жаждешь вечной жизни?

 Живи как часть единого целого!
 Когда ты уйдёшь, оно останется.


 Бессмертие.

 Ты боишься смерти?
 Ты хочешь жить вечно?

 Живи как часть единого целого! Когда ты уйдёшь, оно останется.


 Неразрушимое.

 Плыви вниз по течению к океану,
 О льдина! И если в виде льдины

 Не достигнешь ты великой реки,
 несомненно, ты найдешь ее в виде капель.


Unsterblich.

 Schwimme, du m;chtige Scholle, nur hin!
 und kommst du als Scholle

 Nicht hinunter, du kommst
 doch wohl als Tropfen ins Meer.


Бог, мир и человек.

 Разве это такая уж страшная тайна —
что такое Бог, что такое мир и что такое человек?

 Нет! Но правда не нравится:
поэтому тайна остаётся тайной.


Gott, Welt und Mensch.

 Ist’s denn so grosses Geheimniss,
was Gott und der Mensch und die Welt sei?

 Nein! Doch Niemand h;rt’s
 gerne; da bleibt es geheim.




 КРИТИЧЕСКИЙ И ЛИТЕРАТУРНЫЙ.


Поэт обращается к Своей музе.

 Как бы я мог жить без тебя,
 Я не представляю. Но ужас охватывает меня.,

 Видя эти тысячи и даже больше.
 кто без тебя может существовать.


Муза смерти.

 Кем бы я был без тебя,
 я не знаю; но мне грустно,

 Вижу я, кем бы я был без тебя,
 Сотни и тысячи людей.


 Некомпетентным рецензентам.

 Трудно достичь совершенства;
 но находить недостатки легко, о критики!

 Не смущайтесь, когда находите изъян,
 смело хвалите совершенство.


 Непризванные.

 Обвинять легко, а вот создать — трудно;
 вы, обвинители слабых,

 Неужели у вас есть меткое слово,
 чтобы вознаградить сердце?


 Гомер в переводе Вольфа.

 Семь греческих городов претендовали на то,
 чтобы считаться родиной Гомера.

 С тех пор как его растерзал Волк[2],
 каждая получает свою долю.


Der Wolfische Homer.

 Семь городов гордились тем,
 что он был рождён в их стенах,

 Теперь, когда его растерзал Волк,
 пусть каждая получит свою долю.


Интеллектуальная аристократия.

 Легко завоёвывает сторонников,
 возбуждая массы.
 Мыслители высочайшего уровня
 находят лишь скудную поддержку.

 Картины, творящие чудеса,
 неизменно безвкусны,
 а подлинные произведения искусства
 не соответствуют вкусам толпы.


 Духовная аристократия.

 Ученик становится подхалимом
 genug und r;hret die Menge,
 Wenn der vern;nftige Mann
 einzelne Liebende z;hlt.

 Wunderth;tige Bilder
 sind meist nur schlechte Gem;lde:
 Werke des Geists und der Kunst
 sind f;r den P;bel nicht da.


Плохие времена.

 Философы портят язык,
 точно так же поэты искажают логику;

 Здравый смысл, проявленный таким образом,
 на всю жизнь остаётся искалеченным.


B;se Zeiten.

 Философы портят язык,
 поэты — логику,

 И с человеческим разумом
 ты уже не проживёшь.


 Общество взаимного восхищения.

 Не будьте столь изысканны, дорогие сэры.
 Вы стремитесь осыпать друг друга похвалами

 Честь и почести, вам следует ругать
 друг друга словами.


Auf zwei Sudler, die einander loben.

 Nicht so, nicht so, ihr Herrn.
 Wollt ihr einander zu Ehren

 Bringen, muss vor der Welt
 Einer den Andern verschrei’n.


Дилетант.

 Если тебе удастся написать стих
 на отточенном и совершенном языке,

 Сформировав свою мысль и рифму,
 ты возомнишь себя поэтом.


 Дилетант.

 Weil ein Vers dir gelingt
 in einer gebildeten Sprache,

 Она для тебя сочиняет и думает,
что ты уже считаешь себя поэтом.


 Одному автору.

 Расскажи мне то, что ты знаешь,
и я буду рад это услышать.

 Но если ты отдашь всего себя,
пощади меня, друг мой, если сможешь.[3]

 ;.

 Поделись со мной тем, что ты знаешь,
 я буду тебе благодарен,

 Но ты отдаёшь мне себя,
 так что побереги меня, друг.


 Другому автору.

 Пожалуйста, не пытайся учить нас фактам,
 потому что нам нет дела до предмета.

 Всё, что нас волнует, — это факты
 в том виде, в котором их преподносишь _ты_.[4]


 ;;.

 Du willst Wahres mich lehren?
 Не утруждай себя, это не то, что нужно.

 Я хочу, чтобы ты был рядом, я хочу, чтобы ты был рядом с тем, что мне нужно.


 Требуется.

 Требуется слуга, который пишет разборчивым почерком и который также

 Хорошо знает орфографию, но должен
 оставить в покое _belles lettres_.


 Такие вещи ищут.

 Хотелось бы иметь слугу,
 который пишет разборчиво

 И орфографически верно,
 но ничего не делает в _belles lettres_.


 Притворство.

 Вы желаете получить аплодисменты
 как от мирских, так и от благочестивых людей,

 Нарисуйте распущенность, но
 нарисуйте к тому же Дьявола. [5]


Der Kunstgriff.

 Хотите угодить и детям мира, и праведникам?

 Нарисуйте похоть — только
 нарисуйте к ней Дьявола.


 Дискуссия.

 Один, как мы слышим, говорит за другого, но никто не отвечает.

 Несколько монологов — это, конечно, не дискуссия. [6]


 Философская беседа.

 Один, как слышно,
говорит вслед за другим, но ни один из них не
 С другим; кто назовёт
два монолога беседой?




 САТИРИЧЕСКОЕ И ЛИЧНОЕ.


Великий момент.

 Я не стану отрицать, что наше столетие породило великую эпоху;

 Но великий момент, увы!
 выпадает на долю очень небольшого числа людей.


Der Zeitpunkt.

 Eine grosse Epoche
 hat das Jahrhundert geboren,

 Aber der grosse Moment
 findet ein kleines Geschlecht.


 Некоторым критикам.

 Негодяи! Говорите обо мне гадости,
 но сделайте одолжение, правдиво добавив:

 Он серьезен. Что касается остального,
 негодяи, говорите обо мне гадости.


An die Herren H. J. K.

 Lumpen! redet lumpig von mir,
 doch saget: es war ihm

 Ernst! und redet sodann,
 Lumpen, ihr lumpig von mir.


Винкулум.

 Как природа объединила
 в человеке возвышенное и вульгарное?

 Она поселила тщеславие
 прямо посреди того и другого.


Das Verbindungsmittel.

 Wie verf;hrt die Natur,
 um Hohes und Niedres im Menschen

 Zu verbinden? Sie stellt
 Eitelkeit zwischen hinein.


 Нынешнее поколение.

 Всегда ли было так, как сейчас?
 О, как странно нынешнее поколение!

 Молодость — это только старость, увы! только молодость.


 Нынешнее поколение.

 Всегда ли было так, как сейчас?
 Я не могу понять это поколение.

 Только старость молода,
 Ах! а молодость стара.


 К тем, кто у власти.

 Не обращайте внимания на лай;
 оставайтесь на своих местах. Лающие

 страстно желают занять ваши места,
 чтобы на них лаяли они сами.[7]


 К тем, кто у власти.

 Вас постоянно окликают!
 оставайтесь на своих местах! Беллеры желают

 тех мест, где можно
 спокойно слушать пение.


Сомнительное исследование.

 Господа, смело препарируйте,
 ведь препарирование очень поучительно.

 Но горе той лягушке,
 которой придётся пожертвовать своей лапкой.


Критические исследования.

 Режьте, режьте, господа,
 ученик учится через повторение,

 Но горе тому лягушонку,
 которому придётся одолжить вам свою лапку!


 Дух и буква.

 Воистину, какое-то время вы можете
 обманывать своими бесполезными жетонами,

 Но в конце концов, господа мои,
 долги должны быть оплачены звонкой монетой.


Дух и буква.

 Долго можно считать марки,
 долго можно считать гроши,

 В конце концов, ничего не поделаешь, господа,
 придётся раскошелиться.


 Смысл комитета.

 Каждый сам по себе,
 Он, без сомнения, умен и сообразителен;

 Но в целом они все
 — болваны.


Gelehrte Gesellschaft.

 Каждый, если смотреть на него в отдельности,
 чертовски умен и сообразителен,

 Но когда они _объединяются_,
 из них тут же получается болван.


Вкус в месте, где есть вода.

 Это удивительная страна;
 у здешних источников и рек есть вкус.

 Однако вкуса нет в умах местных жителей.


Gesundbrunnen zu ;;;.

 Seltsames Land! Hier haben
 die Fl;sse Geschmack und die Quellen,

 Bei den Bewohnern allein
 Я ещё не встречал ни одного.


Образец современной критики.

 Ты один из всех поэтов достоин
 подражать природе,

 И никогда не будешь возражать
 против свободного использования банальностей.


Образец современной критики.

 Ты единственный достойный поэт!
 Тебе это удаётся

 Platit;de nicht an,
 nur um nat;rlich zu sein.


Книга Николая об истоках Дуная.[8]

 Ничто из того, что ему нравится, не является великим;
 по этой причине поверхностный исследователь

 Прослеживает, великий Дунай, твое течение
 пока ты не станешь мелким и ровным.


Книга Николая о истоках Дуная.

 Он не может вынести ничего великого
и могущественного, поэтому, прекрасная Дунай,

 Он будет преследовать тебя, пока не настигнет.


 Коллекционер.

 Он всегда боролся с формой,
и он это знает. При жизни он

 Собранный с трудом и болью
 бесформенный материал в кучах.


 Формальная философия.

 Он воюет со всеми формами,
 он, должно быть, знает, что такое жизнь.

 Он собрал его с трудом и нуждой
 Просто так, без всякой цели.


 Грубость.

 Разве ты не можешь прикоснуться к нему руками,
 тогда, о слепой, ты считаешь это фантастикой!

 И, к сожалению, твои руки
 пачкают все, к чему прикасаются.


Das grobe Organ.

 Was du mit H;nden nicht greifst,
 das scheint dir Blindem ein Unding,

 Und betastest du was,
 gleich ist das Ding auch beschmutzt.


Девиз Николая.

 Я проповедую истину. Это истина;
и ничего, кроме истины, — поймите меня.

 Мою истину, конечно! Ибо я знаю, что существует только моя истина.


 Девиз.

 Я говорю вам правду, правду
и только правду, поймите меня:

 Мою правду; ибо иначе
 Мне тоже ни одна не известна.


Издатель.

 Взгляните на этот печатный станок, который принадлежит мне.
 Машина, когда печатает, думает.

 Вот я представляю вам книгу, которая может послужить образцом.


Verleger von P;; Schriften.

 У меня есть машина,
 которая сама думает, когда печатает.

 Вышеупомянутое произведение
 я представляю вашему вниманию.


 В сравнении с Сократом.

 Пифия назвала его мудрецом,
 когда он дерзко хвастался своим невежеством.

 Друг, насколько же ты мудрее!
 Ты — то, чем он притворялся.


 Сократ.

 Он хвастался своим невежеством.
 nannt’ ihn Apollo den Weisen.

 Freund, wie viel weiser bist du;
 was er blos r;hmte, du bist’s.


Для Определенных моралистов.

 Очень жаль, дорогие сэры,
 вы стремитесь поддержать правое дело.,

 Но вы лишены здравого смысла.:
 разум и рассудительность ушли.

К господам Н. О. П.


 Вас я оплакиваю больше всего,
 вы так любите добро,

 Но природа полностью лишила вас способности судить.


 Мученики.

 Пригвоздите фанатика к кресту,
 как только ему исполнится тридцать!

 Ибо когда он познает мир,
 конечно же, простак станет мошенником.


 Хороший совет.

 Всякий сброд пристаёт ко мне
 в тридцать с лишним лет;

 Стоит ему лишь раз увидеть мир,
 как простак становится мошенником.


 Братья Штольберги.[9]

 С тех пор как ты оскорбил олимпийских богов,
 Аполлон низверг тебя

 С Парнаса. Теперь вы
 входите в небесное царство.


Der Ersatz.

 Als du die griechischen G;tter geschm;ht,
 da warf dich Apollo

 Von dem Parnasse; daf;r
 gehst du ins Himmelreich ein.


Знаток.

 Вазы классического искусства!
 О, как легко я живу без них!

 Но горшок из майолики
 делает меня счастливым и богатым.[10]


Der Kenner.

 Alte Vasen und Urnen!
 Das Zeug wohl k;nnt’ ich entbehren;

 Doch ein Majolica-Topf
 machte mich gl;cklich und reich.


Сентименталисты.

 Никогда не был высокого мнения о людях, которые сентиментальны.
 [11]

 Когда появляется повод,
 проявляется их подлость.


Х.С.

 Auf das empfindsame Volk
 hab’ ich nie was gehalten, es werden,

 Kommt die Gelegenheit nur,
 schlechte Gesellen daraus.


Пророк.

 Жаль, что когда ты родился,
 что природа создала только одного человека!

 В тебе есть все для джентльмена,
 а для негодяя - в тебе самом.[12]


Der Prophet.

 Schade, dass die Natur
 nur Einen Menschen aus dir schuf,

 Denn zum w;rdigen Mann
 war und zum Schelmen der Stoff.


Полуптица.

 Тщетно страус пытается взлететь:
 он лишь неуклюже плывет

 Когда переставляет ноги
 по непроницаемому песку.[13]


Der Halbvogel.

 Fliegen m;chte der Strauss,
 allein er rudert vergeblich,

 Ungeschickt r;hret der Fuss
 всегда на стороне обиженных.


Партийный дух.

 Там, где есть партии, люди
 рьяно отстаивают свою позицию по каждому вопросу.

 Должны пройти годы, прежде чем обе стороны
 протянут друг другу руки.


Parteigeist.

 Там, где возникают партии,
 каждый занимает свою позицию.

 Viele Jahre vergehn,
 eh’ sie die Mitte vereint.




 ФИЛОСОФЫ В АДУ.


Говорит поэт.

 Хорошо, что я встретил вас вместе,
 друзья мои; то, что необходимо,

 Заставило меня спуститься в это место.
 Здесь я могу задать вам всем вопросы.


Philosophen.

 Хорошо, что я вижу вас, господа,
_в полном составе_ здесь,

 Ибо то, что есть,
 взывает меня к вам.


 Аристотель.

 Задайте прямой вопрос, мой дорогой сэр,
 ведь мы читаем философские журналы,

 Мы получаем наставления в аду,[14]
 что бы ни происходило на земле.


 Аристотель.

 Gleich zur Sache, mein Freund.
 Wir halten die Jenaer Zeitung

 Hier in der H;lle und sind
 l;ngst schon von Allem belehrt.


Срочно.

 Джентльмены, послушайте! Я останусь здесь
 пока вы не предложите мне заявление

 Это универсальная правда,
 тот, который мы все можем принять.


Насущно.

 Тем лучше! Так дайте же мне,
 я не отстану от вас,

 Всеобщий закон,
 который действует повсеместно.


Декарт.

 _Cogito ergo sum._
 Я мыслю, следовательно, существую.

 Если первое верно, то второе не вызывает сомнений.


 Декарт.

 _Cogito ergo sum._
 Я мыслю, следовательно, я существую.

 Если верно первое, то верно и второе.


 Мой ответ.

 Если я мыслю, значит, я существую.
 Отлично! Но кто вообще всё время думает?

 Признаюсь, я часто так делал.
 когда я вообще ни о чём не думал.


Ich.

 Denk ich, so bin ich! Wohl!
 Doch wer wird immer auch denken?

 Oft schon war ich, und hab’
 wirklich an gar nichts gedacht!


Spinoza.

 Вещи существуют, сэр, и поэтому
 вещь из всех вещей — это существование;

 И в сущем всего сущего
 мы плывём такими, какие мы есть.


 Спиноза.

 Раз существуют вещи,
 то существует и вещь всех вещей,

 В этой вещи всех вещей
 мы плывём такими, какие мы есть.


 Беркли.

 Истинное — противоположно, позвольте мне заявить.
 Кроме меня, ничего нет.

 Всё остальное, как ты должен знать,
 есть не что иное, как пузырь во мне.


Беркли.

 Я говорю прямо противоположное.
 Нет ничего, кроме меня самого!

 Всё остальное во мне
 поднимается, как пузырь.


Лейбниц.

 Я признаю существование двух вещей:
 мира и души; ни одна из них не

 Знает о другом; и всё же оба
 в конце концов указывают на единство.


Лейбниц.

 Я оставляю в стороне два рода вещей:
 мир и душу,

 Ни одно из них не знает другого, и всё же
 они оба указывают на единство.


Кант.

 Я ничего не знаю об этом предмете,
 и о душе я тоже ничего не знаю.

 И то, и другое мне лишь кажется; но они ни в коем случае не являются иллюзией.


 Кант.

 Von dem Ding weiss ich nichts,
 und weiss auch nichts von der Seele,

 И то, и другое мне лишь кажется,
 но они ни в коем случае не являются иллюзией.


 Дэвид Юм.

 Не разговаривай с этими людьми,
 ибо Кант свёл их всех с ума.

 Спроси меня, ибо я всё ещё здесь, в аду,[14] как и сам.


 Дэвид Юм.

 Rede nicht mit dem Volk,
 der Kant hat sie alle verwirret,

 Mich frag’, ich bin mir selbst
 auch in der H;lle noch gleich.


Фихте.

 _Я_ есть _Я_, и я познаю себя;
 но если я познаю

 Себя как непознанное, — что ж,
 тогда возникает не-Я.


 Фихте.

 Ich bin ich, und setze mich selbst,
 und setz’ ich mich selber

 Als nicht gesetzt, nun gut!
 setz’ ich ein Nicht-Ich dazu.


Рейнгольд.[15]

 Несомненно, представление существует;
оно доказывает, что существует и то, что представлено.
 И, без сомнения, тот, кто представляет;
 а вместе их трое.


Рейнгольд.

 Представление по крайней мере существует;
 следовательно, существует и то, что представлено.
 А также тот, кто представляет.
 Итак, с помощью представления, три!


 Мой ответ.

 Эти утверждения, о мудрецы,
имеют лишь малую ценность; они незначительны.

 Сделайте мне какое-нибудь утверждение, которое поможет,
и пусть оно будет по существу.


Ich.

 Таким образом, я, о господа,
ещё не выпустил собаку из печи.

 Я хочу сказать, что
 это тоже имеет значение.


 К. Х. Ф. Шмидт, философ-моралист.

 В теоретических областях
 исследователи больше ничего не найдут.

 Но практическое правило
 остаётся в силе: «Можешь, значит, будешь».


 К. Х. Ф. Шмидт.

 На теоретическом поле
 Дальше уже ничего не найти,

 Но практический совет
 всё же актуален: ты можешь, потому что должен!


 Мой ответ.

 Что ж, я этого и ожидал;
 ведь когда тебе нечего ответить,

 Такие люди, как ты, в конце концов
 всё же обратятся к нашей совести.


 Я.

 Я так и думал! Они ничего не знают
 Чтобы больше не отвечать разумно,

 Пусть это быстро проникнет в совесть.


 Философия.

 Какая из множества
 философий выживет? Конечно, я не знаю!

 Но я искренне надеюсь, что
 философия всегда будет существовать.


 Философии.

 Какая же из всех философий
останется? Я не знаю,

 Но я надеюсь, что философия
будет существовать вечно.




 ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ.


 Продано.

 С тех пор как метафизика
осталась без наследников,

 здесь, у аукциониста, продаются
«вещи в себе».


Аукцион.

 Поскольку метафизика
 в последнее время не пользуется спросом,

 «Вещи сами по себе»
 завтра будут проданы _sub hasta_.


 Недостаток.

 Пусть в камне фундамента
 будет скрыта ошибка. Строитель

 Стройте с уверенностью.
 Ошибки никогда не будут обнаружены.[16]


Die M;glichkeit.

 Ошибки только зарождаются,
 как фундамент, заложенный в землю,

 На них всегда можно опереться,
 и они никогда не выйдут на свет.


 Эмпирики.

 Вы ступили на самый безопасный путь,
 и никто этого не отрицает.

 Но на самой прямой дороге
 вы слепо бредете в темноте.


 Эмпирики.

 Кто станет отрицать,
 что вы выбрали самый безопасный путь?

 Но вы идете вслепую
 по самому проверенному пути.


 Теоретики.

 Вы соблюдаете правила;
 Ваши выводы, несомненно, были бы верны,

 Если бы ваши предпосылки были верны,
 как главные, так и второстепенные.


Теоретики.

 Вы действуете в соответствии с законами,
 и вы наверняка бы их соблюдали,

 Если бы только верхнее предложение было верным,
 если бы только нижнее предложение было верным!


Последнее прибежище.

 О! как презрительно вы говорите
 и как гордитесь слепотой специалиста!

 Но в экстренных случаях он
 приходит на помощь один.


Letzte Zuflucht.

 Vornehm schaut ihr im Gl;ck
 auf den blinden Empiriker nieder,

 Aber, seid ihr in Noth,
 ist er der delphische Gott.


Естественные науки и трансцендентальная[17] философия.

 Врагами вам суждено остаться!
 Ваш союз ещё слишком молод.

 Хоть сейчас вы можете разойтись,
 истина будет найдена в ваших поисках.


 Натурфилософы и трансцендентальные философы.

 Да будет между вами вражда,
 ещё слишком рано для союза.

 Wenn ihr im Suchen euch trennt,
 wird erst die Wahrheit erkannt.


 То же самое.

 Каждый должен идти своей дорогой,
 и один не должен знать о другом.

 Каждый должен идти прямо,
 но в то же время в конце концов они встретятся.


К тем, кто спешит установить связь.

 Каждый действует в своих интересах
и ничего не знает о других,

 Действуют только оба,
и оба наверняка найдут друг друга.


Кант и его интерпретаторы.

 Один богатый человек обеспечивает средствами к существованию
армии бедняков;

 Короли, которые строят, обеспечивают
 возчиков работой.


Кант и его последователи.

 Как же один богач
 может прокормить столько нищих

 Создай! Когда короли строят,
 у возчиков есть работа.


Телеология.

 Поклоняйся, о человек, Творцу,
 который, создав пробковое дерево,

 любезно предложил нам способ
 разливать вино по бутылкам.


 Телеолог.

 Какой почётною должно быть
 имя творца мира, который милостиво

 создав пробковое дерево,
 сразу же придумал пробки.


 Проблема естественного права.[18]

 Годы за годами я использовал
 свой нос для обоняния.

 Теперь я должен спросить себя::
 Имею ли я право на его использование?


Rechtsfrage.

 Jahre lang schon bedien’ ich
 mich meiner Nase zum Riechen,

 Hab’ ich denn wirklich an sie
 auch ein erweisliches Recht?


Ответ Пуффендорфа.

 Что ж! Это серьёзный случай!
 Но право владения на твоей стороне.[19]

 Раз уж у тебя есть нос,
используй его в будущем, говорю я.


 Пуффендорф.

 Это серьёзный случай!
 Но право владения на твоей стороне

 Я говорю за тебя, и поэтому ты всегда будешь мне нужен.


 Нравственная проблема.

 Я охотно служу своим друзьям, но, к сожалению, делаю это с удовольствием.

 И меня действительно огорчает, что во мне нет добродетели![20]


 Нравственные терзания.

 Я с радостью служу своим друзьям,
но, к сожалению, делаю это с неохотой.

 И так часто меня мучает мысль,
 что я не добродетельный человек.


 Решение Канта.

 Я не могу дать тебе лучшего совета,
 чем презирать друзей.

 Тогда ты будешь выполнять свой долг
 с отвращением.[20]


 Решение.

 Другого совета нет,
 ты должен презирать их.

 И с отвращением
 поступай так, как велит тебе долг.


 Человеческое знание.[21]

 Когда ты расшифровываешь
 письмена, которые сама же там начертала,
 Когда ты группируешь явления
 для своего удобства,

 Когда ты покроешь его бесконечные поля
 своими измерительными линиями,
 неужели ты думаешь, что твой разум
 действительно постигнет Все?

 Так астроном рисует
 на небесах свои звёздные созвездия,
 чтобы легко ориентироваться
 в их владениях.

 Солнца, что блуждают на неизмеримых расстояниях,
 о, как тесно они
 связаны в лебеде
 и в рогах быка!

 Но можно ли таким образом постичь небеса
в их мистических циклах,
 когда их проекции появляются
на планисферических картах?


Человеческое знание.

 Ибо ты читаешь в ней
то, что сам в ней написал,
ибо ты группируешь явления
для своего глаза,

 Натянув тетиву
на её бесконечном поле,
желаешь, чтобы твой разум
постиг великую природу.

 Так астроном описывает
небо с помощью фигур.
 Дабы в вечном пространстве
 легче было взору,

 Сплетённые далёкие солнца,
 разделённые звёздами Сириуса,
 В лебеде
 и в рогах тельца.

 Но он понимает это
 мистические танцы сфер,
 ибо ему звёздное небо
 показывает его планиглобиум?


 Системы.

 Великолепно ты сконструировал
 свои возвышенные философские системы!

 Небеса! как же нам избавиться
 от ошибок, которые живут в таком стиле.


 Системы.

 Великолепно ты сконструировал.
 О, небеса! Как же он,
 теперь, когда он так царственно
 обитает, избавился от заблуждения!




 НАУКА И ИСКУССТВО.


 Гений — это дар.

 Говорят, что поэт рождается;
 и мы добавим, что философ тоже.

 Ибо истина несомненна
 Чтобы увидеть, нужно сформировать.


 Научный гений.

 Неужели поэт только рождается?
 Философ не меньше.

 В конце концов, вся истина
 формируется и созерцается.


 Истина и форма.

 Истина будет могущественной, даже если её будет защищать слабая рука.

 Но в царстве искусства
 форма и содержание едины.


Mittheilung.

 Даже из самых плохих рук
 правда может выйти могущественной,

 Только в красоте
 сосуд становится содержимым.


 Творение.

 Добро от добра, заявляю я
 что каждый здравомыслящий человек может развить в себе;
 Но настоящий гений, действительно,
может создать хорошее из плохого.

 Простые подражания — это воспроизведённые формы, но гений творит;
 То, что для других хорошо сформировано,
для него лишь материал.


Der Nachahmer.

 Gutes aus Gutem, das kann
jeder Verst;ndige bilden;
 Aber der Genius ruft
 Из плохого рождается хорошее.

 Только на созданном
ты можешь упражняться, подражатель;
 даже созданное —
лишь материал для созидательного духа.


 Различные применения.

 Для одного наука — богиня,
 величественная и возвышенная — для других

 Она — корова, которая даёт
 масло, чтобы намазать его на хлеб.


Wissenschaft.

 Для одного она — высокая,
 небесная богиня, для другого

 Добычливая корова,
 которая снабжает его маслом.


Возвышенное.

 Астрономы смело заявляют,
 что их наука поистине возвышенна;

 Да, но возвышенного, господа,
 в пространстве нет.


К астрономам.

 Ваш предмет
 — самое возвышенное в пространстве;

 Но, друзья, в пространстве
 возвышенное не обитает.


 вымысел и правда.

 «В чём смысл поэтического искусства?»
 Со временем я тебе расскажу.

 Прежде всего, друг мой,
расскажи мне о смысле и пользе.


 Поэт, земная поэзия и истина.

 Зачем нужна вся эта земная поэзия?[22]
 Я хочу тебе это сказать,

 Читатель, скажи мне сначала,
зачем нужна действительность.


 Поэт и натуралист.

 Мы оба ищем истину;
 ты — в природе, я — в своём внутреннем
 сердце. И каждый в конце концов находит истину.

 Будь только твой взгляд проницательным,
и ты встретишь в мире Творца.
 И пусть моё сердце будет здоровым,
 оно станет отражением мира.


Die Uebereinstimmung.

 Мы оба ищем истину;
 ты — вовне, в жизни, я — внутри,
 в сердце, и так
 её найдёт каждый.

 Если глаз здоров,
 то он встретит Творца вовне.
 Если это сердце, то, несомненно,
оно отражает мир внутри себя.


 Верь в научную истину.

 Плыви, о ты, отважный мореход!
 Не обращай внимания на то, что острословы будут насмехаться над тобой,
 и что твой боцман устанет от работы у штурвала.

 Плыви, плыви на Запад:
 Там из океана должна появиться земля,
 Как ясно видит твой пророческий разум
 даже сейчас.

 Доверься Богу, который ведёт тебя,
 и пересеки таинственный океан.
 Если бы там не было земли,
 она бы поднялась из глубин.

 Воистину, природа заключила вечный союз
 с гением.
 То, что предсказал гений,
 неизменно исполняет природа.


 Колумб.

 Держи курс, отважный мореход!
 Пусть насмешки тебя не задевают
 И пусть рулевой у штурвала
 опустит безвольную руку.

 Всегда, всегда на запад!
 Там должна показаться береговая линия,
Она лежит прямо перед тобой и сверкает.

 Верь ведущему тебя Богу
и следуй за безмолвным Мировым океаном!
 Если бы её там не было, она бы поднялась
 из глубин.

 Природа в вечном союзе с гением.
 Что обещает один,
 то непременно исполнит другой.


Мудрость и благоразумие.

 Если ты, мой дорогой друг,
 стремишься к высочайшей вершине мудрости,
 Дерзай и не бойся,
 что благоразумие будет над тобой насмехаться.

 Благоразумие недальновидно
 из всех берегов, кроме того, что отступает.
 Но она никогда не сможет различить
тот, к которому ты направляешься.


Мудрость и благоразумие.

 Если ты, друг, хочешь достичь высочайших вершин
мудрости,
рискни тем, что благоразумие высмеет тебя.

 Тот, кто смотрит вскользь, видит
лишь то, что убегает от тебя,
а не то, где в конце концов
приземлится твой отважный полёт.




 МУДРОСТЬ, НРАВСТВЕННОСТЬ И РЕЛИГИЯ.


 Высшее.

 Ты желаешь высшего, величайшего?
 Растение может научить тебя.

 Тому, чем оно неосознанно является,
 так и будет! Это всё, что ты можешь сделать.


Das H;chste.

 Ищешь ты высшее, величайшее?
 Растение может научить тебя этому;

 То, что для него безвольно,
 для тебя будет вольно — вот и всё!


 Благочестие и естественные науки.

 Если бы вы, о мечтатели,
могли полностью постичь свои идеалы,
 вы бы, несомненно, почитали
 природу, ибо она того достойна.

 Если бы вы, обыватели,
могли постичь всю природу в целом,
 ваш путь, несомненно, вёл бы
к идеальным владениям.


 Природа и разум.

 Если бы вы, глупцы, могли
 Чтобы постичь идеалы,
 О, как же вы превозносите
 саму природу, как бы она ни была несовершенна.

 Будь вы, филистеры, в состоянии
 увидеть природу во всей её полноте,
 она сама бы привела
 вас к идеям.


 Неверно истолковано.

 Моралисты осуждают природу,
 а ведь она свята и здорова!

 Божественность разума
 подло унижается фанатиками.


Фразы.

 Благочестивая здоровая натура!
 Как мораль ставит тебя в неловкое положение!

 Священный разум! Как низко тебя опускает этот фанатик!


 Философ и фанатик.

 Пока философ стоит на земле,
 Возводя очи к небесам,
 фанатики лежат, уткнувшись лицом в грязь,
вытянув ноги к небесам.


 Философ и святоша.

 Тот стоит на земле,
но смотрит в небо,

 а этот уткнулся лицом в грязь,
вытянув ноги.


 Теологические гедонисты.

 Люди, которые ищут удовольствия во всём,
 будут с жадностью поглощать идеи;

 Они будут носить с собой ножи и вилки
 вплоть до небесных трапез.


 Теофаги.

 Им всё в радость.
 Они едят идеи и приносят

 В само Небесное Царство
 Ножи и вилки.


Друг и враг.

 Дорог мне друг, которого я люблю;
 но и враг мне полезен. Первый

 помогает мне не робеть,
 враги учат меня, что должно.


 Freund und Feind.

 Дорог мне друг,
 но и врага я могу использовать.

 Друг показывает мне, что я могу,
 а враг учит меня, что я должен.


Различие.

 Есть благородство, тоже
 в империи морали. Общие

 Натур будут платить своими поступками,
 благородным, с чего они состоят.


Unterschied der St;nde.

 Adel ist auch in der sittlichen Welt.
 Gemeine Naturen

 Числа с тем, что они делают,
 благородны с тем, что они есть.


 Совершенство.

 Никто не должен быть похож на другого, но каждый должен быть подобен Всевышнему!

 «Скажи мне, как этого достичь!»
 Каждый должен быть совершенен.


 Задача.

 Никто не должен быть похож на другого,
 но каждый должен быть подобен Всевышнему!

 Как это сделать? Пусть каждый будет совершенен в себе.


 Доброта и величие.

 Существуют только две добродетели.
 Как бы я хотел, чтобы они всегда были едины!

 Доброта всегда должна быть великой;
 величие всегда должно быть добрым.


 G;te и Gr;sse.

 Есть только две добродетели.
 О, если бы они всегда были вместе,

 Всегда добро было бы велико,
 а величие — благом!


 Единственное, что нужно.

 Неважно, самый ли ты умный,
 важно лишь то,

 Что ты честен во всём,
 и на совете, и дома.


 Главное.

 Будь ты самым умным,
 это мало что изменит;

 Но будь самым смиренным,
 как у Рата, дома.


 Наш долг.

 Всегда стремиться к целому,
 и только ты можешь быть независимым.

 Не быть целым сам по себе,
 подавайте затем как часть целого.


Pflicht f;r Jeden.

 Immer strebe zum Ganzen;
 und kannst du selber kein Ganzes

 Werden, als dienendes Glied
 schliess’ an ein Ganzes dich an.


Разница в Единстве.

 Истина для всех нас одна и та же;
 однако для каждого ее облик будет разным.

 Когда она остаётся прежней,
 разные представления становятся истинными.


Wahrheit.

 Она одна для всех,
 но каждый видит её по-своему,

 То, что одно остаётся неизменным,
 делает другое истинным.


 Повторение.

 Позвольте мне повторить это сто раз.
 Тысячу раз повторю: «Ошибка есть ошибка».

 Будь то провозглашено великим человеком или самым ничтожным из людей.


Wiederholung.

 Hundertmal werd’ ich’s euch sagen
 und tausendmal: Irrthum ist Irrthum!

 Ob ihn der gr;sste Mann,
 ob ihn der kleinste beging.


Utility.

 Правда, которая причиняет боль, для меня дороже
 доступной лжи.

 У правды есть бальзам для ран,
 которые она иногда наносит.


Was nutzt.

 Sch;dliche Wahrheit, wie zieh’ ich sie vor
 dem n;tzlichen Irrthum!

 Wahrheit heilet den Schmerz,
 den sie vielleicht uns erregt.


Вред.

 Причинит ли нам вред ошибка?
 Не всегда! но, конечно, заблуждение

 Всегда причиняет нам вред. Насколько,
 друзья, вы увидите в конце.


Was schadet.

 Ist ein Irrthum wohl sch;dlich?
 Nicht immer, aber das Irren,

 Всегда плохо, насколько бы сильно
 ты ни старался, в конце пути ты видишь


 Дисциплину.

 Правда никогда не причиняет нам вреда.
 Как мать, она иногда наказывает.

 Строго воспитывает своего ребёнка,
 проверяя льстивую служанку.


 Воспитание.

 Правда никогда не причиняет вреда,
 она наказывает — и это наказание матери

 Обрати внимание на шатающееся дитя,
 отвергни льстивую служанку.


 Утешение.

 Нас сопровождает заблуждение;
 но в нас живёт непоколебимая жажда

 Постоянно ведёт наш разум
 всё ближе и ближе к истине.


 Утешение.

 Нас никогда не покидает заблуждение,
 но влечёт за собой более высокая потребность

 Всегда направляй стремящийся дух
 к истине.


 Аналитики, ищущие истину.

 Считаете ли вы истину луковицей,
 с которой можно снимать слой за слоем?

 Никогда не рисуйте на истине,
 пока не положите её на место.[23]


 Аналитик.

 Разве истина — это луковица?
 от которого можно только содрать шкуру?

 Что в него не положили,
то он никогда не вытащит.


 Обесцененная монета.

 Принцы чеканят жалкие медяки,
которые плохо покрыты серебром,
 Оттискивая на них свои портреты.
 Обман долго остаётся скрытым.

 Так энтузиаст принимает за правду
бессмыслицу и ошибки.
 Многие принимают их за хорошие,
 не имея возможности проверить их на истинность.


 Плохая монета.

 Князья так часто чеканят
 едва посеребрённую медь
 Их значимый образ;
 народ долго обманывается.

 Швальм чеканит клеймо
 des Geists auf L;gen und Unsinn.
 Кому не хватает пробного камня,
 тот принимает его за чистое золото.


 Ритуал.

 «Как эти усердные священнослужители
 звонят в колокола, созывая народ
 только для того, чтобы заставить его
 повторять пустые слова!»

 Не придирайтесь к духовенству;
 они знают, чего хочет народ:
 Напрасные повторения, заметьте!
 всегда будут радовать человеческое сердце.


 Церемония.

 Как они звонят, эти колокола!
 Как они это делают,
чтобы человек пришёл, просто
поболтал, как вчера, так и сегодня!

 Не смейте меня поучать!
 они знают потребности людей:
 ведь как бы он ни был счастлив,
 завтра он будет болтать то же, что и сегодня!


 Мистики.

 Это и есть та самая таинственная тайна,
 которая лежит перед нами,

 всегда окружая наш разум, но скрываясь от наших глаз.


 Мистикам.

 Это и есть истинная тайна,
 которая у всех на виду

 Лежит, вечно окружая тебя,
 но никем не видимая.


 Свет и цвет.

 Живи, Вечно Единый,
 в царстве неизменного единства,

 Цвет, столь богатый изменениями,
 любезно спустись на землю.


Свет и цвет.

 Живи, ты, вечно единый,
 там, где вечно един!

 Цвет, ты изменчивый, приди
 дружелюбно к людям!


 Не атеист.

 Какая у меня религия? Я тебе скажу!
 Среди всего, что ты можешь назвать, нет ни одного

 Которую я принимаю. — А причина?
 Воистину, это религия!


Mein Glaube.

 Какую религию я исповедую?
 Ни одну из всех,
 Которые ты мне называешь! — А почему ни одну? Из-за религии.


Отче наш.

 Хоть ты и можешь работать и стремиться к чему-то,
ты никогда не избежишь изоляции.

 Пока природа не соединит твою душу со всем сущим.


 Отец.

 Делай, что хочешь,
 ты всегда будешь одинок,

 Пока природа не соединит тебя, могущественную, со всем сущим.




 ПРИМЕЧАНИЯ.


 Примечания.

[1] Страница 30, примечание 1. — Фамилия «Хусс» означает «гусь». Когда Хусс был приговорён к сожжению на костре, он сказал:

_«Nach mir wird kommen ein Schwan, Den sollen sie ungebraten lah’n»._

[После меня восстанет лебедь, которого они не будут жарить так же.]


 Этот стишок с его мрачным юмором, уместным в столь трагическом случае, обычно
и, естественно, рассматривалось как предвещающее появление Мартина Лютера.

[2] Страница 55, примечание 2. — Профессор Вольф первым доказал, что «Илиада» и «Одиссея» состояли из нескольких эпических поэм разных поэтов, которые были собраны под именем Гомера. О том, как Гёте относился к критике, см. в книге переводчика «Гёте», страница 273.

[3] Страница 60, примечание 3. — Это двустишие адресовано Карлу Филиппу Морицу,
автору интересного романа в форме автобиографии «Антон
Райзер»

[4] Страница 61, примечание 4. — Это адресовано Ф. Г. Якоби, который
написал два философских романа: «Вольдемар» и «Всеволя».
Разница между ним и Морицем достаточно хорошо описана в этом и предыдущем двустишиях.

[5] Страница 63, примечание 5. — Это сатира на чувственные романы Тимофея
Гермеса.

[6] Страница 64, примечание 6. — Направлено против Платнера, чья философия представляла собой декламацию банальностей. Это двустишие применимо почти ко всем дебатам, которые
происходят в литературных клубах после прочтения статьи.

[7] Страница 71, примечание 7. — Гёте написал это в ответ на хвалебную оду Райхардта Французской революции.

[8] Страница 77, примечание 8. — Это и следующие три двустишия
направлены против Николая, который был владельцем крупного
издательства, но в то же время посредственным автором, поверхностным и
тщеславным.

[9] Страница 85, примечание 9. — Братья Штольберги были либералами, но
внезапно стали католиками.

[10] Страница 86, примечание 10. Благочестивый граф Леопольд Штольберг, преувеличивая ценность христианского искусства и принижая классический вкус, сказал, что отдал бы целую коллекцию греческих урн за одну фаянсовую вазу, расписанную в стиле Рафаэля.

[11] Страница 87, примечание 11. — Порицание справедливо в целом;
но «Ксений» направлен против человека (Иоганна Генриха Юнга, чьё _псевдоним_ был Генрих Стиллинг), который не заслуживал такого осуждения. См.
_Гёте_, страница 16.

[12] Страница 88, примечание 12. — Суровое описание Иоганна Каспара Лафатера.
См. _Гёте_, стр. 28.

[13] Стр. 89, примечание 13. — Также направлено против Райхардта. (См. примечание 7.)

[14] Стр. 94 и 102, примечание 14. — Шиллер заменяет «Аид» на «Ад»,
что здесь сохраняет классическое значение и не подразумевает идею
наказания.

[15] Страница 104, примечание 15. — Карл Леонард Рейнгольд (родился в Вене 26 октября  1758 года) получил образование в иезуитском колледже и стал профессором философии в иезуитском колледже барнабитов, но в 1783 году отказался от веры своей юности и уехал из Вены в Веймар, где женился на дочери поэта Виланда. Он стал профессором философии в Йенском университете в 1787 году и в Кильском университете в 1794 году, где и умер 10 апреля 1823 года. Он был кантианцем и много писал о философии Канта.

[16] Страница 112, примечание 16. — Очень хорошая общая критика. Гёте,
Однако он был не прав, направив это двустишие против теории цвета Ньютона.

[17] Стр. 116, прим. 17. — Кант называл свою философию трансцендентальным
идеализмом, а его последователи настаивали на важности
трансцендентализма. Им противостояли натуралисты, которые презирали теорию
и настаивали на фактах, полученных опытным путём.

 Значение слова «трансцендентальный» см. в примечании переводчика.
«Фундаментальные проблемы», стр. 30 и далее, и «Основы философии», стр. 66. «Трансцендентное» означает то, что выходит за пределы человеческого познания, то есть
то, что непознаваемо, но «трансцендентно» в кантовской терминологии
нечувственное или формальное знание, такое как чистая логика и арифметика,
включающее в себя принципы теории или систематического абстрактного мышления.

[18] Страница 120, примечание 18. — Здесь термин «естественный закон» означает не законы природы, а юридический принцип, основанный на первичных естественных условиях.

[19] Страница 121, примечание 19. — Самуэль фон Пуфендорф (1632–1694) был известным
юристом и профессором естественного права в Берлине. (См. предыдущее примечание.)

[20] Страницы 122 и 123, примечание 20. — Кант утверждал, что человек, который
Тот, кто выполнял свой долг, потому что это доставляло ему удовольствие, был менее нравственным, чем тот, кто делал это вопреки своим склонностям.

[21] Страница 124, примечание 21. — Шиллер был учеником и последователем Канта, который считал, что условия познания находятся в мыслящем субъекте, а не в объекте, который мыслится. Поскольку мыслящее существо не приобретает
познания законов формы опытным путём, а устанавливает их _a
priori_, Кант считает, что вещи должны соответствовать познанию, а не познание — вещам. Таким образом, человек создаёт истину из самого себя.
и переносит его в объективный мир. Действительно, истина и
критерий истины, а именно разум, развиваются вместе с разумом; ведь
разум — это характерная черта разума. Вещи реальны, но не истинны,
а истина может существовать только в ментальных представлениях. Но
если учесть, что разум развивается на основе опыта, который
возникает в результате контакта с объектами, и что разум — это всего
лишь формальный элемент, извлечённый из опыта и систематизированный,
— то есть учесть то, чего не сделал Кант, потому что он никогда не
поднимал проблему
Происхождение разума. Мы обнаружим, что природа разума и истины не является чисто субъективной. Разум — это не произвольная классификация вещей (как считают номиналисты), а формула, описывающая необходимые и универсальные отношения объективного мира. — Критическое изложение проблемы см. в книгах переводчика о Канте: «Сущность метафизики» и «Пролегомены Канта», в которых рассматривается вопрос «Существуют ли вещи сами по себе?» На этот вопрос даётся отрицательный ответ, но при этом утверждается, что формы существуют сами по себе.
См. также главы «_Априори_ и формальное» в его «Учебнике философии»; «Происхождение _априори_» в его «Фундаментальных проблемах»; и «Происхождение разума» в «Душе человека».

[22] Страница 134, примечание 22. — Каденция здесь поставлена вопреки классическому правилу.

[23] Стр. 158, примечание 23. — Истина не может быть напрямую заимствована из реальности, она является результатом работы, поскольку факты необходимо наблюдать, описывать и систематизировать, чтобы они стали истиной.




 Указатель.


 Указатель.


 Действие и мотивы, 44.

 Общество взаимного восхищения, 58.

 Аналитики, ищущие истину, 158.

 Ответ, Мой, 97, 105, 107.

 Анти-Ксенофонты, 9.

 Аполлон, 85.

 Внешность не обманчива, 101.

 Аристотель, 94.

 Искусство, 56, 130; Христианство, 168.

 Астрономы, 133.

 Власть имущие, 71.

 Авторы, два разных, 60, 61.


 Жрецы Баала, 45.

 Зазывалы, 71.

 Красота, единство, 38.

 Бетховен, 3.

 Бытие и обладание, 36.

 _Художественная литература_, Слуга и, 62.

 Беркли, 99.

 Биго и философ, 144.

 Биго, 143; (_Швермер_), 25.

 Белый стих, 19–21.

 Буйный, 28.

 Рождённым быть поэтом, 129.

 Бутылочное вино, как приготовить, 119.

 Пузырь во мне, А, 99.

 Буколическая цезура, 16–17.


 Цезура, 14–15, 171;
 Буколическая, 16–17.

 Каталектическая, 14.

 Небесные трапезы, Удовольствие от, 145.

 Изменения и единство, 162.

 Христианское искусство, 168.

 Духовенство, 160.

 Монета, 73;
 Обесцененная, 159.

 Коллекционер, 78.

 Цвет и свет, 162.

 Колумб, 136–137.

 Комитет, 74.

 Обычные и благородные натуры, 147.

 Зачатие — это три, 104.

 Знаток, 86.

 Совесть, 107.

 Пробковое дерево, 119.

 Бесполезные счётчики, 73.

 Корова или богиня, 132.

 Творение, 131.

 Творец и мир, 135.

 Критики, 54, 68.

 Грубость, 79.


 Дактилический пентаметр, 21–22.

 Дунай, Николай на Дунае, 77.

 Смерть, 46; и бессмертие, 48.

 Декарт, 96; Ответ Декарту, 97.

 Судьбы, различные, 39.

 Дьявол, распущенность и, 63.

 Дилетант, 59.

 Дисциплина, 156.

 Дискуссии и монологи, 64.

 Расчленение, 72.

 Дистих — источник, 27;
 Элегия, 13 и далее.

 Различие, 147.

 Божественность, 42.

 Мечтатели, 142.

 Балбес, весь такой, 74.

 Простофиля станет мошенником, 84.

 Долг, наш, 151.


 Эмпирики, 113.

 Полезный враг, 146.

 Энтузиаст, 5, 56, 159.

 Ошибка причинит вред, 155.

 Ошибка и истина, 157, 159;
 скрыто, 112;
 это ошибка, 153;
 Истина дороже, 154.

 Ошибки, 126.

 Вечность, 40.

 Глаза в грязи, 144.


 Факты и их трактовка, 61.

 Судьба, наша общая, 29.

 Отец наш, 164.

 Познай самого себя, 35.

 Фихте, 103.

 Вымысел и правда, 134.

 Недостаток, 112.

 Глупость и безумие, 43.

 Фут и метр, 13.

 Форма, Истина и, 130.

 Бесформенная материя, 78.

 Фонтан, двустишие, 27.

 Друг и враг, 146.

 Лягушка, 72.


 Гений, дар, 129;
и природа, 37, 136;
 когда он ускользает, 43.

 Дар, Гений, 129.

 Богиня или корова, 132.

 Гёте и Шиллер, 3 и далее, _et passim_.

 Добро от зла, 131.

 Доброта и величие, 149.

 Рост, Распространение и, 39.


 Аид, Философы в, 91–108.

 Полуптица, 89.

 Гармония, 34.

 Сердце и разум, 34;
твоих сердец, 35.

 Теологические гедонисты, 145.

 Ад, 169.

 Гефемиры, 16.

 Геракл, Зевс и, 42.

 Гермес, Тимофей, 63, 168.

 Героический гекзаметр, 17.

 Высшее, 141.

 Гомер, 55, 167.

 Будь честен во всём, 150.

 _Horen, Die,_ 6f.

 Человеческое знание, 124–125;
 жизнь, 47.

 Юм, Дэвид, 102.

 Гус, 30, 167.

 Лицемер (_Хейхлер_), 25.


 Я и не-Я, 103.

 Ямбический триметр, 19–21.

 Айс-флой, 49.

 Идеал, путь к нему, 46.

 Подражания, 131.

 Бессмертие и смерть, 48.

 Неизменный, 40.

 Некомпетентные рецензенты, 54.

 Несокрушимый, 49.

 Безумие, глупость и, 43.

 Сомнительное расследование, 72.

 Нерелигиозный, 163.


 Якоби, Ф. Г., 61, 167.


 Кант, 3, 101, 102, 169, 170, 171;
и его интерпретаторы, 118.

 Решение Канта, 123.

 Ключ, 35.


 Язык и логика испорчены, 57;
 качественные и количественные, 18;
 формирующий стих, 59.

 Лафатер, Иоганн Каспар, 88, 168.

 Лейбниц, 100.

 Письмо, Дух и, 73.

 Распущенность и Дьявол, 63.

 Жизнь ограничена, 47.

 Свет и цвет, 162.

 Логика и испорченный язык, 57.

 Лонгфелло, 17.

 Лютер, 167.


 Безумие, Присоединяйся, 28.

 Майоликовый горшок, 86.

 «Ксения» Марциала, 7, 8.

 Мученик, Последний, 30.

 Мученики, 84.

 Метафизика на продажу, 111.

 Метр и фут, 13.

 Наш метод, 26.

 Современная критика, 76.

 Великий момент, 67.

 Монологи и дискуссии, 64.

 Нравственная проблема, 122.

 Нравоучители, лишённые смысла, 8.

 Мориц, Карл Филипп, 60, 167.

 Мотивы и действия, 44.

 Муза, поэт и его, 53.

 _Музен-Альманах_, 7, 8.

 Общество взаимного восхищения, 58.

 Мистики, 161.


 Естественный закон, 120, 170.

 Натуралист и поэт, 135.

 Природа и разум, 37;
 Гений и, 136;
 Закон, 41;
 неверно истолкованный, 143.

 Нектар, 42.

 Теория цвета Ньютона, 169.

 Николай, 5f, 168;
 Девиз, 80;
на Дунае, 77.

 Благородные и простые натуры, 147.

 Обоняние, 120.

 Я думал, что ничего нет, 97.


 Олимпийские боги, 85.

 Нужно было одно, 150.

 Единство и перемены, 162;
 Разница в, 152;
 Указано, 100;
 красоты, 38.

 Лук, а не истина, 158.

 Не тайна, 161.

 Страус, 89.


 Парнас, 85.

 Часть целого, 151.

 Стороны, 90.

 Пентаметр, дактиль, 21–22.

 Пентамерии, 15, 21.

 Совершенство, 148.

 Филистимляне, 5, 25, 142.

 Философ и фанатик, 144.

 Философия останется, 108.

 Благочестие и наука, 142.

 Бессознательное растение, 141.

 Общие места, 76.

 Платнер, 168.

 Удовольствие и добродетель, 122;
в небесных трапезах, 145.

 Поэт и его муза, 53;
и натуралист, 135;
 рождается, 129.

 Поэтическое озорство, 8.

 Поэзия, цель, 134.

 Обладание и бытие, 36.

 Практический, 106.

 Пресса думает, 81.

 Проблема, моральная, 122.

 Распространение и рост, 39.

 Пророк, 88.

 Проза, 26.

 Благоразумие и мудрость, 138.

 Издатель, А, 81.

 Пуффендорф, 120–121; 170.

 Цель поэзии, 134;
 Наша, 25.

 Пифия, 82.


 Разум и сердце, 34;
и природа, 37;
и истина, 171.

 Божественность разума, 143.

 Убежище, последнее пристанище, 115.

 Райхардт, 168.

 Рейнгольд, Карл Леонард, 164, 169.

 Религия, 163.

 Повторение, 153.

 Повторения, тщетные, 160.

 Рецензенты, некомпетентные, 54.

 Ритуал, 160.


 Продажа, метафизика, 111.

 Спасение, 46.

 Шиллер, 170;
и Гёте, 3ff, _et passim_.

 Шмидт, К. Х. Ф., 106.

 Наука, 132;
и благочестие, 142;
и трансцендентальная философия, 116, 117.

 Негодяй, материал для, 88.

 Тайна, открытая, 161; останки, 50.

 Чувства и мысли, 33.

 Сентименталисты, 5, 87.

 Слуга и изящная словесность, 62.

 Сократ, 82.

 Душа, вещь и, 101.

 Души, давайте поменяемся, 36.

 Специалист — последнее прибежище, 115.

 Спиноза, 98.

 Дух и буква, 73.

 Звёздные созвездия, 124.

 Стиллинг, Генрих, 87, 168.

 Штольберг, Братья, 7, 85, 168.

 Сила и слабость, 41.

 Величие не в пространстве, 133.

 Салли, Твои руки, 79.

 Системы, философские, 126.


 Вкус в водопое, 75.

 Телеология, 119.

 Тевтонские языки, 18.

 Теоретики, 114.

 Вещь и душа, 101;
 всего сущего, 98.

 «Вещи в себе» на продажу, 111.

 Мысли и чувства, 33.

 Три, Замысел создаёт, 104.

 Время, 40.

 Трансцендентный и трансцендентальный, 169.

 Трансцендентальный, идеализм, 169;
 философия, естественные науки и, 116, 117.

 Трёхстопный хорей, 14.

 Истина в целом, 95.

 Вера в научную истину, 136.

 Истина и заблуждение, 157, 159;
 и вымысел, 134;
 и форма, 130;
 и её внешний вид, 152;
 и причина, 171;
 дороже ошибки, 154;
 Моя, 80;
 не луковица, 158;
 Доверяй научному, 136;
 накажет, 156.


 Всеобщая истина, 95.

 Срочно, 95.


 Ценность и значимость, 36.

 Тщеславие, 69.

 Разные судьбы, 39.

 Стих впечатляет, 26;
 Формирование языка, 59.

 Vinculum, 69.

 Добродетель и удовольствие, 122.

 Фосс, Иоганн Генрих, 11, 12.


 Требуется, 62.

 Слабость и сила, 41.

 Целое, часть, 151,

 Мудрость и благоразумие, 138.

 Волк, 55, 167.

 Вольф, Каспар Фридрих, 3.

 Мир, Творец и, 135.

 Ценность и значимость, 36.

 Несчастные, 68.


 Ксенионы и Ксения, 8;
 История, 3 и далее.


 Зевс и Геракл, 42.





*** КОНЕЦ