О соотношении сознания и технологий

О соотношении сознания и технологий

К настоящему времени наука связывает развитие технологий и возникновение словесного общения с увеличением и реорганизацией мозга гоминидов, но причины изменений мозга приматов остаются втуне. Более того, у остальных приматов в этот период никаких изменений изменения мозга не произошло, хотя несомненно, что главную роль в этом процессе сыграло измененное сознание отдельных приматов вследствие скачкообразного преобразования генома. Поэтому имеет смысл проследить особенности взаимовлияния измененного сознания и технологий с момента появления гоминидов и до нынешнего времени.

Ключевые слова: гоминиды, человек, сознание, самосознание, геном, программа, адаптивность, креативность.

Известно, что развитие технологий влияет на сознание человека, но пока наука не определила степень влияния на развитие технологий самого сознания, поскольку не разграничивает сознание на его животную составляющую и самосознание, что, собственно, и определяет различие в отношении даже высокоразвитых животных и человека к технологиям.
Кроме того, со времени появления у млекопитающих в виде гоминидов самосознания в форме осознания себя во времени около 2 миллионов лет назад, отношение этих новых существ к технологиям существенно изменилось, поскольку самосознание, в отличие от животной составляющей сознания, устремилось не к приспособлению к среде, а попыталось заставить своего носителя целенаправленно воздействовать на окружающую среду в своих интересах, отнюдь не ограничивающихся комфортом, пищей, размножением и доминантностью, что характерно для другой составляющей сознания - животной.
Дело в том, что животные стремятся сохранять свои индивидуальные ощущения, дающие чувство жизни, а они, к тому же, могут быть довольно приятными, в отличие, например, от искусственного интеллекта (ИИ), который ничего не ощущает, а всего лишь использует приданные ему датчики, работая в соответствии с внешними командами или по заданной программе только при подключении к энергетической сети, и его можно просто отключить, то есть его активность зависима от внешнего воздействия, следствием чего у ИИ не может быть собственного отношения к окружающей среде и он всегда безразличен к собственному существованию.
В сущности, то, что присуще животным, характерно и для человека как млекопитающего, но с существенным добавлением – для него приятными могут быть не только ощущения, но и чистая работа мысли, заключающаяся в стремлении к удовлетворению разнообразных интересов, которые часто меняются, и открытию нового, незнакомого.
Иначе говоря, геном животных запрограммирован только на приспособление к среде, для чего им достаточно одного конкретного мыслительного процесса, заключающегося в обработке информации, поступающей от органов чувств, на основе инстинктов и выработанных рефлексов, направленного лишь на охранение ощущений, связанных с едой, размножением и доминантностью, тогда как мышление человека распространяется и на познание окружающего, которое ему хочется изменить и применить не только для собственной пользы, но и для удовлетворения потребностей и интересов, выходящих за рамки еды, доминантности и размножения.
Но для этого требуется дополнительная информация, которая добывается только выходом за рамки инстинктов и рефлексов. Однако этот выход невозможен без понятийного обобщающего мышления и установления максимально емкого и, вместе с тем доступного понятийного канала в виде словесного (устного и письменного) общения, которыми не обладают животные. По этой причине они способны лишь приспосабливаться к окружающей среде, то есть их существование необходимо носит адаптивный характер, в основе которого заложена соответствующая программа в геноме, в отличие от людей, имеющей дополнительную программу в том же геноме, дающую им иные возможности.
Следствием этой комбинированной конструкции генома человека является то, что он, наряду с адаптивным типом мышления и действий, приобрел возможность проявить себя и в произвольном мышления, способствующим совершению креативных действий по изменению окружающей среды для удовлетворения как своих потребностей, так и интересов, но только в сочетании адаптивности и креативности, которая может быть различной.
Именно подобная конструкция генома и соответственно сознания, орудием которого является мозг соответствующей конструкции, которое имеет уже две составляющие, но вместе с тем является единым, изначально определяет разницу в отношении животных и людей к технологиям.
Человек понимает, что изобретение новых технологий и их развитие предоставляет ему не только конкретную пользу, но и дополняет круг непосредственных приятных ощущений не менее приятными ощущениями от результатов своего креативного труда, а также от постижения ранее неизвестного как в сфере культуры, так и науки, повышая оценку своих деяний обществом, тогда как животные в немногом числе, если и стремятся использовать или усовершенствовать орудия, облегчающие им жизнь, то направляют эти орудия не на собственное развитие, а на решение сугубо конкретных утилитарных задач, например, ради добывания еды или ухода за собой, то есть стараясь лучше устроиться в том, что имеется рядом, без его коренного преобразования.
В частности, слон, чтобы избавиться от пиявок, присосавшихся к телу, срывает хоботом ветку и скребет ею по телу.
Калан (морская выдра) подбирает удобные для открывания ракушек камни. Он же способен заворачивать крабов в водоросли, чтобы их обездвижить.
Орангутаны подбирают соответствующие палки для измерения глубины водоемов или протыкания пчелиных ульев, а шимпанзе палками ловят термитов.
Интересно также, что некоторые птицы идут еще дальше в своем использовании орудий добывания пищи.
Например, какаду Гоффина не просто подбирают палочки для вскрывания плодов, но и изготавливают несколько их типов, а некоторые виды ворон используют не только палочки, но крючки и штыки.
То есть использование различных технологических приемов, устройств, приборов и их усложнение является особенностью только человека, вызванное необходимостью познания окружающей среды, которое стало ему доступным вследствие отхода от адаптивного существования, характерного для всех остальных существ.
Животные так же не пренебрегают возможностью применять доступные им технологии, но с тем различием, что это применение ограничивается только улучшением собственного обустройства в среде без его существенного преобразования, и соответственно - без существенного влияния этого преобразованного на их сознание.
Обобщая, можно отметить, что поведение животного представляет собой одну из форм функционирования его организма. Структура организма определяет потребности животных и программы их поведения. Всякое животное рождается на свет, уже будучи наделенным набором инстинктов, которые обеспечивают его приспособленность к условиям обитания и ограничивают индивидуальные вариации поведения.
Иначе с человеком. Все люди, жившие на Земле последние 35 - 40 тыс. лет, относятся к одному и тому же биологическому виду Homo sapiens (человек разумный).
Таким образом, за годы изменения организмов от простейших до приматов, рефлекторная система их реакции на воздействие окружающей среды фактически осталась той же. Иначе говоря, программы их действий подобны друг другу.
И вдруг, за незначительный срок, в результате сравнительно кратковременного воздействия, якобы, внешних условий у одних видов приматов появилось самосознание в виде зачатков понимания собственного нахождения во времени, а другие так и остались обезьянами. При этом не известно, какие из этих обезьян больше «трудились».
В настоящее время теория Дарвина признана, по меньшей мере, спорной именно потому, что объяснить, как обезьяна эволюционировала в человека, с позиции современной науки не представляется возможным.
Очевидно, для возникновения у приматов сознания должны были произойти какие-то фундаментальные внутренние изменения, которых не было за все время существования организмов на Земле. Какие же это изменения, если человек своим обликом, строением органов и даже структурой генома близок к шимпанзе?
Констатировать можно следующее: таким внутренним изменением может быть только изменение носителя-генома, запрограммированного к рефлекторно-инстинктивной деятельности на носитель-геном, запрограммированный также на осознанно-целевую деятельность, в которой живое существо способно отделять себя от среды, осознавая себя как отдельное от природы, что означает появление самосознания, ориентированного не только на адаптивность, но и на креативность.
Поэтому преобразование наиболее совершенного примата - это мог быть шимпанзе или еще более совершенный примат - в прототип человека возможно только при дополнении одной программы другой. По-видимому, под эту дополнительную программу и был перестроен геном некоторых видов наиболее совершенных обезьян. И действительно, 1 процент генома человека не совпадает с геномом шимпанзе.
Таким образом, можно сказать, что у существа, способного только на инстинктивно-рефлекторные действия, программа - одна, а существо, обладающее самосознанием, имеет более сложную программу - с уклоном к целевой и даже креативной деятельности: эта программа дает возможность живому существу быстро перестраиваться и самообучаться, возможность проектировать на будущее свои действия, обрабатывать их результаты для последующей корректировки, пользуясь уже накопленной памятью из гораздо большей базы данных, чем у приматов.
Другими словами, новая программа позволяет существу как бы посмотреть на себя со стороны, то есть отделиться от среды, к которой оно ранее было вынуждено только приспосабливаться. Тем самым это новое существо приобретает дополнительную особенность – целенаправленно менять среду обитания с помощью постепенно развивающихся технологий, и вместе с тем меняться под воздействием иного технологического обеспечения собственной жизни.
Следует также задать вопрос: когда, где преимущественно и почему человек в своих сообществах стал приобщаться к открытиям, изобретениям и целенаправленному использованию технологий?
В последнее время появились новые факты, подкрепляющие нашу концепцию об изменении генома примата около 2 миллионов лет назад.
Можно спорить о том, каким образом это произошло, но факты говорят о скачкообразности этого явления.
Возникшие на основе приматов гоминиды – существа с измененным геномом – начали проявлять себя довольно своеобразно по сравнению с остальными приматами.
В частности, у них, в отличие от бездельников обезьян, возникло стремление к коллективным трудовым усилиям по добыванию пищи с постепенным повышением эффективности процессов собирательства и охоты, чему способствовали постепенно изобретаемые ими орудия труда.
Самые ранние гоминиды в промежутке от 2 до 3 миллионов лет назад, как и обезьяны, использовали, если требовалось, подходящие камни и палки. Но уже, по мнению археологов, около 1,7 миллионов лет назад, в Восточной Африке были найдены заостренные гальки (чопперы) и отщепы кварца и кремния. Затем появились рубила, скребки, наконечники для копий, что, естественно, содействовало более эффективному воздействию на окружающую среду, и причиной этого явления было осознание гоминидами того факта, что даже такие примитивные орудия намного упрощают добычу еды и улучшают защиту от нападения хищников, причем эффективнее всего это получается при коллективных действиях.
То есть возникла возможность коллективного труда разного рода, в зависимости от природных условий.
И тут же обозначилась проблема улучшения коммуникации в ходе трудовых усилий, поскольку крики и жесты, характерные для обезьян, не позволяли существенно повысить эффективность охоты, рыбной ловли или обороны от врагов.
Недавний анализ различных археологических материалов показал, что разговорный язык в рудиментарном виде появился у гоминидов в восточной части Африке около 1,6 миллионов лет назад, а не 200 тысяч лет назад, как с читалось ранее.
Именно в этот период, то есть 2-1,5 миллионов лет назад произошло увеличение и изменение структуры мозга гоминидов. В частности, развилась часть мозга, связанная с речью, изменилась форма черепа и изменились голосовые пути.
Надо полагать, что подобная эволюция мозга произошла не просто под влиянием каких-то условий, в которых одновременно с гоминидами находились и обычные приматы, а вследствие появления у гоминидов осознания своего нахождения во времени, которое можно использовать ля изменения окружающей среды в свою пользу. Такого рода отход от сугубо адаптивного существования как бы во вневременной протяженности в реальность текущего времени не мог не вызвать иного отношения к собственному окружению, проявившемуся в трудовых усилиях и стремлению к связной речи, что, в свою очередь, вызвало усовершенствование орудий труда и членораздельное (словесное) общение.
Другими словами, изменение генома как бы разделило сознание нового существа на две составляющие: одна осталась прежней – адаптивной, другая создала возможность креативных действий, но в рамках общего сознания.
Однако программа, инициировавшая появление самосознания, ориентированного на целевую и даже креативную деятельность, в этот период была способна быть лишь подспорьем животной составляющей сознания, настроенной прежде всего на выживание и поэтому доминировавшая условиях дикой природы всеобщего пожирания.
Поэтому сообщества людей были слабо отличимы от стай животных, в основном приспосабливаясь к тому, что есть, разве что дополняя подобное существование усовершенствованием подручных средств для охоты, рыболовства, сбора плодов и растений, а также изготовлением каменных орудий труда.
Такого рода полусонное состояние самосознания,  состоящего как бы приложением к адаптивной(животной) составляющей сознания, тем не менее, в отличие от приведенных выше немногочисленных представителей животных, использующих некоторые примитивные технологии из подручных средств, очень медленно, но неуклонно проявляло себя не только в стремлении нового существа к изготовлению и применению всё более сложных орудий труда, но и в накоплении определенных трудовых навыков на основе улучшения коммуникации между особями путем формирования всё более сложного словесного общения, что положило начало не только более эффективной организации труда, но и культуры труда, в которую вследствие подавляющей зависимости человеческих сообществ от природных условий постепенно вплеталось поклонение внешним силам.
То есть приобщение к труду послужило основой для последующего возникновения культуры труда, включающей в себя образование и искусство, а также поклонение внешним силам, которые могли всё созданное как разрушить, так и помочь восстановить - религии.
Сравнительно невысокий уровень самосознания потребовал около 2 миллионов лет на преобразования модифицированного по геному примата в инициативное существо со своими специфическими интересами и целями, которому, в конце концов, надоело заниматься только собирательством и охотой.
Увеличившийся мозг, всё более эффективный труд, появившиеся в результате словесного общения, а также изобретения довольно сложных орудий труда и технологических приемов, естественно, существенно повысили уровень самосознания с его склонностью к креативности, приведя обезьяноподобного гоминида к облику человека, известного нам как homo sapiens, который стал задумываться не только над тем, как добыть еду, но начал интересоваться уходом за собой, инициировав тем самым первые проявления культуры и искусства, а также признав воздействие на жизнь внешних сил. Их он стал связывать сначала с природой, а затем с идолами и божествами, которые можно попытаться умилостивить.
Усовершенствованные орудия труда и речевая коммуникация рано или поздно должны были склонить человека в его сообществах к производительному хозяйствованию, происшедшему около 10 тысяч лет назад. И оно довольно быстро дало возможность производить избыточные продукты. Возникла торговля, а сам избыток в товарном производстве привел к возникновению собственнических отношений, выразившихся появлением цивилизации с государствами в местах, где природные условия были наиболее благоприятные или же эти места находились на стыке разнородных регионов, производивших разную продукцию.
Таким образом, в течение нескольких миллионов лет самосознание привело гоминида к существу, сумевшему овладевать технологиями и развивать их. А они, в свою очередь, сделали из гоминида человека, способного организовать производство и торговлю, и даже привести его в процессе технологического развития к формированию культуры и религии.
Всё это означает, что вне технологического развития появление цивилизации невозможно. Поэтому, в частности, равновесные экологические цивилизации могут образоваться лишь на развалинах технологической цивилизации (см., напр., Низовцев Ю. М. «Когда и почему появляется равновесная экологическая цивилизация». Журнал «Топос». РФ. 28.08. 2022).
Однако собственнические отношения, первоначально сделавшие побежденных живыми орудиями труда вместо их истребления, вместе с тем существенно замедлили развитие самосознания в период рабовладения, поскольку рабский труд в силу своей дешевизны тормозил технологическое развитие, показав, к тому же, что, несмотря на высокую ступень развития культуры в рабовладельческих обществах (античный Рим, древний Китай) по сравнению с прошлыми - дикими временами, она распространялась только на немногих избранных, но не на плебс и, тем более, не рабов, которых людьми не считали. Это обстоятельство отчетливо демонстрирует сравнительно невысокий уровень самосознания в плане альтруизма в эпоху процветания рабовладельческих обществ.
Тем не менее, низкая эффективность живых орудий труда, не заинтересованных в его продуктах, постепенно повлияла на общественное самосознание так, что привело общество к поэтапному отказу от рабского труда и появлению христианства, провозгласившего равенство всех людей перед Богом.
Феодализм, пришедший на смену рабовладению, впавшему в технологический застой, несмотря на значительное падение культуры, предоставил некоторый простор трудовой деятельности при мелкотоварном производстве в рамках крупных латифундий благодаря определенной заинтересованности производителей в результатах своего труда.
Таким образом, вновь открылась возможность постепенного роста уровня самосознания вследствие некоторого технологического развития, правда, незначительного – в пределах городов, где работали ремесленники, а затем появились и мануфактуры.
Подобная деятельность требовала как технических знаний, так и определенного юридического оформления возникавшей собственности. Как результат, возникли не только школы, но и университеты.
То есть феодализм, в сущности, был накопительной предпосылкой к так называемой промышленной революции, которая произошла в середине второго тысячелетия нашей эры в результате повышения уровня самосознания населения некоторых стран Европы, связанного прежде всего с повышением в среднем уровня образования населения, готового к применению различных прогрессивных технических и организационных новинок при условии хотя бы частичного освобождения труда от рамок насилия под лозунгом, высказанным еще Христом о равенстве всех людей, но не только.
Вспомнили также и о том, что Христос говорил о Царстве Небесном: «Блаженны нищие духом, ибо им принадлежит Царство Небесное». (Евангелие от Матфея. Гл. 5 п. 3)
Существует много трактовок этого положения. Однако, по существу, тут речь идет о горизонте, к которому каждому человеку нужно стремиться, ибо в Царстве Небесном нет собственности, за которую здесь все цепляются, там нет борьбы за те или иные блага. В этом Царстве все понимают и любят друг друга. Более того, там всё является единым целым.
Поэтому тот, кто будет стараться отринуть соблазны материального мира, приблизится к состоянию чистого духа, и значит, к Царству Небесному.
Понятно, что в нашем мире это невозможно, а те немногие, которые пытаются это искренне совершить, зовутся блаженными.
Тем не менее, это выказывание можно трактовать и так: раз Бог создал человека для стремления к духовному и для реализации этой цели наградил человека теми или иными способностями и талантами, то единственным реальным способом для проявления этого божеского дара может быть только труд.
Подтверждением этой идеи является также следующая сентенция Христа: «Блаженны кроткие, ибо они унаследуют землю». (Евангелие от Матфея. Гл. 5 п. 5), из которой следует, что благом является собрание кротких людей, у которых нет предмета для споров и которые спокойно живут и трудятся на земле для общей пользы.
Христиане – сторонники отношения к труду как к благу, объявили себя протестантами, которые признают главным содержанием жизни мирской труд на благо общества, что, в сущности, открыло дорогу научным открытиям и инновациям, а значит, и появлению значительного числа креативных людей.
Самосознание характерно неудовлетворенностью сущего, поскольку оно может раскрывать себя в полной мере только при расширении информационных потоков, которые может получить лишь за счет сознательного преобразования людьми окружающего в виде образования искусственной среды, которое тем лучше получается, чем больше человек знает и понимает, как функционирует окружающий его мир.
Получив соответствующее «разрешение» от реформированной церкви, эти креативные персоны не замедлили интенсифицировать научные исследования, предложив в результате массу технических и организационных новинок.
Возникло машинное производство, усовершенствовались корабли и навигация, оживилась торговля, появились почта, газеты, расширились связи между континентами.
Произошел поворот от феодализма к капитализму, в котором основную роль сыграло освобождение труда. Оно произошло в результате повышения уровня самосознания населения, стимулированного ростом образования населения и отказа их от реакционных догм католического христианства, с одной стороны, а, с другой стороны, - накопления за период феодализма в основном в городах, креативного потенциала ремесленников, желающих применить его на практике.
При этом животная составляющая сознания, всегда стремящаяся к благополучию, не препятствовала подобному проявлению самосознания именно по причине роста степени благосостояния населения там, где труд оказался хотя бы в некоторой степени освобожденным.
То есть в данном случае самосознание в своем альтруистическом порыве впервые в истории развития цивилизации вышло на первый план, повернув это развитие в сторону максимального ускорения в технологическом отношении, которое, естественно, не могло не повлиять и на повышение уровня самосознания населения планеты весьма значительно в среднем, охватив сначала страны Европы, а затем и остальные страны мира, правда, в разной степени.
В подтверждение нашего подхода к взаимовлиянию самосознания и технологий друг на друга следует отметить, что еще в начале первого тысячелетия нашей эры в Китае были придуманы мельницы, насосы, появились новые технологии сельскохозяйственного производства, были изобретены компас, сейсмограф, порох, бумага, технология изготовления шелка, многоярусные здания. Однако поворот к промышленному производству там не случился именно вследствие подневольного труда и рабовладения в тогдашнем китайском сообществе, а также стремление этого общества не к развитию, а в основном – к стабильности, что привело его в дальнейшем к отставанию в технологическом развитии и фактическому превращению в XIX веке в колонию Европы. То есть само по себе проявление самосознания в форме креативности, реализующейся в технологических инновациях, недостаточно для поворота к индустриальному развитию. Требуется также проявление самосознания в форме освобождения труда для основного населения страны, а также отказ от стремления к созданию устойчивости благодаря выстраиванию строгой иерархии, в которой каждый должен знать свое место.
Поэтому поворот к промышленному производству произошел не в Китае, а в протестантской Европе через полторы тысячи лет - накопившаяся неудовлетворенность образованного человека в его самосознании требует большего, чем комфортное существование и высокое положение: она толкает его через борьбу животной составляющей сознания с его примитивными требованиями к высокому, в данном случае – к определенному освобождению труда и его креативному использованию.
Однако создавшееся ускоренное технологическое развитие постепенно стало оказывать негативное влияние на самосознание вследствие отсутствия возможности для самосознания так же быстро меняться в таком ограниченном своей биологической природой существе как человек, а также быстро и одинаково меняться по всей массе разнородного населения планеты.
К тому же, когда развитие технологий достигло уровня, при котором появился искусственный интеллект, этот интеллект в силу своего быстродействия, громадной памяти и способности по определенным программам руководить целыми отраслями хозяйства, обладая интеллектом логического типа и даже возможностью проявлять себя в комбинаторике, продемонстрировал возможность заменить труд человека на свой, более эффективный, без участия человека везде, где не требуется креативность.
А мы все прекрасно знаем, что креативность высокого уровня достаточно редкое явление, в значительной степени зависящее от природных данных, вследствие чего почти все население планеты занималось ранее и занимается теперь работой в рамках логического мышления, высокой степени которого оно достигает в науке и образовании. А это означает, что оно может быть полностью замещено искусственным интеллектом даже в науке и образовании, который и в этих интеллектуальных сферах деятельности по эффективности не сопоставим с человеком.
Таким образом, деятельность человека в итоге привела к тому, что он освободил свое трудовое место, благодаря которому он и стал человеком, в сущности, для необыкновенно эффективного бесчувственного идола, которым можно, в частности, и управлять, забыв теперь о бестолковых и вечно недовольных массах трудящихся. Только, вот, кто будет этими управляющими, если и с управлением искусственный интеллект справляется гораздо лучше при постановке перед ним определенных задач? Но, похоже, ставить их будет просто некому.
Остается, правда, сфера деятельности, недоступная искусственному интеллекту, - креативная, где произвольное мышление выходит за рамки любых программ, но креативные персоны появляются из народных масс, которые учатся и трудятся, а не из воздуха, но массы уже исключены искусственным интеллектом из труда.
Получается, что технологии в данном случае победили самосознание человека, которое стало ненужным, потеряв возможным развития в подобных условиях.
Однако сами по себе технологии ничто без человека.
Подобная коллизия тем самым может разрешиться лишь коллапсом основной части цивилизации, оставив некоторые возможности развития ее окраинам, до которых подобный прогресс еще не добрался.
На этот коллапс также указывает уже подготовленный проект надгосударственной элиты всеобщей финансовой цифровизации (введение цифровой валюты вместо наличной и безналичной), ставящей всех и каждого под контроль, и отчуждающей, к тому же, любого человека от собственности.
Этот безумный проект финансовой элиты, стремящейся во чтобы то ни стало сохранить власть, приведет ее же к быстрой гибели вместе со значительной частью населения, поскольку полностью лишает общество развития, которое окажется даже неспособным находиться в состоянии стагнации, и быстро распадется вследствие непременно возникающих сбоев в системе всеобщей цифровизации, построенной на чрезвычайно чувствительных к внешним воздействиям компьютерам, отключение которых по любым причинам, включая диверсии, вызовет хаос и последующее крушение цивилизации.