Глава первая. Один пояс один путь

Вперёд, на Запад!

Проснёшься ль ты опять, осмеянный пророк?


Глава первая:
Один пояс – один путь

626 год, Чанъань

Ли Шиминь легко спрыгнул с коня, отдал поводья конюхам, и быстро пошёл во внутренние покои через центральные ворота Большого дворца. За его спиной железная река отборных нукеров разделялась на два рукава, втекая в казармы Императорского города.

Император на ходу сбросил плащ, принял от евнухов горячее влажное полотенце, обтер лицо, и омыл руки в широком тазу.
Посмотрел на евнуха-распорядителя:
– Где он?
– Ожидает в домашнем зале Будды.

Император направился в молельню, на ходу давая указания писцам, и распорядок аудиенции был окончательно утверждён.
В домашней молельне его ожидал на футоне рыжебородый детина огромного роста, наголо обритый, с четками в виде человеческих черепов. При виде императора он вскочил, и согнулся в поклоне:
– Ничтожный монах приветствует императора!

Ли Шиминь небрежно указал рукой на футон, сел напротив. В зале было прохладно и чисто, курился фимиам на алтаре, сквозь тайные щели в стенах его лучники имени прекрасный обзор, и были готовы выпустить стрелы при малейшей опасности.
– Итак, почтенный Ша, что у нас?
Император взял в руки записи, развернул свиток.
– Убийства, дебош в Чанъане, о! Людоедство! Раскаиваешься?
– Всё пустота, пустота пожрала пустоту, в чём тут раскаиваться?

Император задумался:
– То есть, наставник Ша хочет сказать, что был в это время в состоянии просветления, отринул привязанности бренного мира, полностью отказался от желаний, эмоций, и размышлений?
Монах довольно расчесал пятерней густую бороду:
– Вот именно!
Император перемотал свиток, вчитался в иероглифы:
– Но тут записано, что ты при этом громко хохотал!

Монах вскочил на ноги, затряс бородой, воздев к небу грязный указательный палец:
– Не я! Не я! Это хохотала Великая Пустота!
Император улыбнулся:
– Вам будет о чем поговорить.

Почтенного Сюаньцзана император лично встретил на площади между Императорским городом Хуанчэн и Большим дворцом Дагун, провёл во внутренние покои.

– Ничтожный в самом деле сможет отправиться в путешествие?
– Да, почтенный наставник сможет побывать в Индии и на Ланке, прикоснуться к сокровенным тайнам буддизма.
– Значит, я отправляюсь в Индию?

Император внимательно всмотрелся в полное лицо учёного, проведшего всю жизнь за чтением книг:
– Отправитесь, наставник, и не один. Только ваше путешествие будет называться не путешествием в Индию, а путешествием на Запад.

Они шли по дворцовому хранилищу, где в одном из залов были сложены штуки шелка всех оттенков красного, лилового, и жёлтого цвета. Император проводил по ним рукой, выбирал, иногда делая знак евнухам взять выбранный свёрток. Дворцовые служители тащили уже две довольно больших корзины, когда император, наконец, был удовлетворён.
– Достаточно!

Спустя некоторое время они прошли во двор Зала Белого Тигра. Это была самая западная часть Большого дворца, примыкающая ко дворцу Етингун, где обитали наложницы и жёны императора. Несмотря на близость к сокровенным покоям, западное направление считалось неблагоприятным, и в этом зале императоры обычно принимали карающие законы, снимали с должностей, и утверждали казни.

В противоположность этому, в Зале Синего Дракона, на восточной стороне Большого дворца происходили награждения и отмечались успехи.
Сюаньцзан не без внутреннего трепета вступил на широкий двор, вымощенный серыми шероховатыми плитами, и последовал за императором к высоким ступеням западного флигеля.

Здесь дежурила в охране сотня «смелых и справедливых», уроженцев пограничных с Тибетом районов провинции Сычуань. Через каждые три шага пути стоял охранник в полном боевом облачении с большим бронзовым щитом. Щиты были украшены ритуальными узорами таотэ, изображающими морду чудовища с огромными глазами и клыками. Суровые воины, прищурившись, внимательно следили за гостем.

Их встретили служители в черных одеждах, проводили в зал, где были убраны все внутренние перегородки. В огромном зале, напротив возвышения императора, одиноко стоял маленький столик, покрытый чёрным лаком, скромный, без резьбы и инкрустаций. Перед императором поставили точно такой же скромный столик, служители быстро расставили стаканы и палочки, стали вносить блюда вегетарианской кухни. Сюаньцзан сел, и благословил трапезу.
Император взял палочки, кивнул в сторону.
Служители внесли низкий лакированный столик красного дерева со стоящим на нём цинем. Теперь их расположение выглядело так: император сидел лицом к югу, находясь на возвышении, обозревая приглашенного, и созерцая поверх его головы внутренний двор вплоть до самых ворот. Сюаньцзан находился на юге, как и положено гостю, а вот столик с инструментом поставили на восточном, благоприятном направлении. Юная певица села перед инструментом, взяла первый аккорд, и запела:
– Шелкопряд, шелкопряд, ты любишь листья тутовника, я доставлю их тебе.
Они распускаются каждый год по весне, и ты каждый год будешь иметь в достатке еды.
Я с почтением размотаю твой кокон, и сотку шёлк, принесу Государю.
Не бойся злую мышь, вот десять волшебных котов охраняют тебя, тебе суждено вечно продолжать свой род.
Шелкопряд, о шелкопряд!

Монах отложил в сторону палочки, всмотрелся в лицо императора:
– Эта песня должна пояснить мне, зачем Государь лично отбирал шёлк?
– Да, – ответил император, – это имеет отношение к славе и блеску династии Великая Тан. Это шёлк для вашей парадной рясы, наставник.

Буддист отрицательно покачал головой:
– Мне дозволено носить одежду из обносков, питаться подаянием, и ничего не оставлять из еды про запас. Из того шелка можно сшить рясы для половины монахов Поднебесной, Государь имеет какой-то сложный план?

Император улыбнулся, и кивнул головой:
– Докладываю наставнику, Ли Шиминь неучён, познания поверхностные, много просил поучений у обладающих мудростью.
Мудрецы считают, что основой истинного процветания может быть только успешная внешняя торговля, обогащающая страну, и возвышающая её над другими.
У нас в достатке зерна, моя тобийская конница непобедима, и у нас есть неисчерпаемый ресурс. Из глины, и листьев тутовника, приложив немало труда, мы получаем товары высочайшего качества, не боящиеся долгого хранения, нечувствительные к влаге, жаре и холоду – шёлк и фарфор.
В обмен на эти товары мы можем получать чистое золото стран Запада, и наше процветание будет долговечным.
Но между нами и золотом лежат дикие племена степей, каганат хазар, далее Византия. Ромеи покупают небольшое количество наших товаров, но только для ничтожной по численности знати. Их простой народ живёт аскетично. К тому же они сейчас заняты ожесточенной войной с персами и арабами, торговля в тех местах окончательно захирела. Там сейчас работает только экономика войны.
Наша задача – наладить северный маршрут через хазар, и дать импульс к росту потребления на самом дальнем западе континента, там, где осталось золото гуннов.

Сюаньцзан закачал головой:
– Государь, полагаю, это ложный след. Гунны уходили из нашего приграничья разбитыми наголову, у них не было ничего. По варварской привычке к хвастовству они, возможно, и обложили тонкой золотой фольгой десяток деревянных фигурок, не более того.
После смерти Аттилы им потребовалось золото для борьбы за власть, какой царёк окажется настолько преданным своему Государю, чтобы отказаться ради него от денег?
В могиле Аттилы ничего нет! Этот след неверный.

Император по-новому взглянул на монаха:
– Почтенный наставник изучал этот вопрос?
– Ничтожный монах из семьи книжников, изначально собирал все сведения о западных землях, в сердце своем хранил надежду посетить предальние места, разузнал много, но страны эти столь отдаленные, что только на месте можно будет отделить реальность от иллюзий. Ибо многие вещи просто невероятно себе представить.

Император сощурился:
– Например?

– Вот, например, упоминания о лесном народце. Существа эти отдаленно похожи на людей, но не как псиглавцы, головы у них человеческие. Но вот что удивительно, рождаются они изначально с белыми волосами, и только с возрастом могут их волосы принять желтоватый оттенок. Живут они в лесах, искусны в стрельбе из лука, землю не пашут, больше всего любят веселье, игру на свирели, пение и танцы при луне. Стариков меж ними нет, характер у них добрый, но, обладая магией, способны внезапно исчезать и появляться. К золоту они равнодушны, но могут украсть разные вещи просто шутки ради. Их лица прекрасны, как у бессмертных, одеваются они с изысканной простотой.

– Раз к золоту они равнодушны, так и нам до них дела нет, – заявил император, а какие ещё там обитают удивительные существа?
– В горах живёт там другой народец, среди них одно племя называется нибелунгами.
Этот народ мал ростом, но невероятно силён и упорен, искусен в обработке металлов. Золото они добывают, прячут, могут давать в долг. Готы, когда бежали от Аттилы, имели с собой сотню телег золота, и достигли реки Рейн, в месте, называемом Бургундия. Бургундцы не дали им переправы, и готы закопали сокровища. Бургундцы уже посчитали золото своим, но нибелунги выкрали его из-под земли. Дальше Бургундия была сметена войском Аттилы, и судьба клада с тех пор неясна.

– Это уже кое-что, – заметил император, – осталось на месте разузнать, где живут крепыши-кузнецы, дающие в долг золото. Это уже, как его, – зацепка!

– Убогий монах пока не понимает, в чем состоит стратагема с рясой? – Сюаньцзан заискивающе улыбался императору.

– Не вижу причин нарушать обычаи. Мы отобрали сто восемь кусков шёлка. Из них будут сшиты платья для моих жен и наложниц. От каждого свёртка останется небольшой кусок. Они со служанками вышьют парчовые узоры в знак уважения, и из этих клочков будет сшита парадная ряса наставника.
– То есть, никто не позарится на клочки, но в то же время, можно будет продемонстрировать множество оттенков, и способов вышивки? Необычно. Необычно. Может сработать. И эту рясу мне следует доставить как можно ближе к местам обитания этих таинственных нибелунгов?
– Да, желательно в большие города, где есть много ссудных лавок и меняльных контор.

– План вырисовывается! – лицо монаха озарилось пониманием, – но ничтожный вырос в богатом доме, не имеет опыта дальних путешествий и жизни в степи...
– Ваши спутники уже подобраны. Один – почтенный странствующий аскет, искушен в буддийских диспутах, привык жить в странствиях, пропитание способен найти практически где угодно.
– Опасаюсь я этих странствующих аскетов, – поморщился монах, – они зачастую довольно необузданны, да ещё и ходят вооруженными.
– Нет, этот не из таких. При нем только «нож запрета», и тяжёлая лопата для колки льда.
Император как смог успокоил монаха, и пошёл на передний двор – со следующим посетителем возникли какие-то проблемы.
[«Нож запрета» – у буддистов нож из обломка меча без колющего острия, либо хозяйственный нож по типу сапожного ножа.]


Список глав романа "Вперёд, на Запад!":
http://proza.ru/avtor/alexeykuzmin&book=26#26