Пролог. Черновик

Посвящается одной подруге. Она узнает себя сразу. Остальные будут гадать — и это меня радует. Тихо, злобно и абсолютно заслуженно. Спасибо, что была моим живым детектором абсурда.

Зачем мужчине писать от лица женщины?

Меня зовут Антон. И да, я слышу этот вопрос: зачем, мол, адекватному мужику (по мнению психотерапевта) писать роман от имени героини с насыщенным личным опытом?
Во-первых, это весело. Попробуйте неделю притворяться женщиной, выбирающей между мясником-садонистом и гуру-веганом — и потом сходите на родительское собрание. Гарантирую новые перспективы.

Во-вторых, мужчины в этой истории – не злодеи. Они – симптомы. Симптомы той самой болезни под названием «поиск идеала через абсолютно неидеальных людей». А чтобы описать болезнь, нужно войти в роль пациента. Я, как честный писатель, пошел в добровольную аутентичную ссылку. Я не просто придумал Настю — я ей стал. С её надеждами, глупостями и абонементом на разочарование. Верил, как дурак, что за следующим поворотом её ждет комплект счастья с инструкцией по сборке.

Писать от женского лица – это как получить допуск в закулисную жизнь вселенной. Мы, мужчины, видим только финальный результат: вот она, красивая (или не очень), умная (или притворяется), смотрит на нас с интересом (или просто щурится от солнца). Мы не видим той сложной арифметики ожиданий и обид, что творится у нее в голове. «Прибавить» ли внимание этого зануды-логиста к «минусам» его поминутного плана на вечер? «Вычесть» ли из обаяния рок-шамана его странный фетиш на акустику собственного тела?

Моя героиня – не нимфоманка. Она – отличница, которая хочет сдать экзамен по счастью. Сначала по учебнику. Потом – у тех, кто сам два года на пересдаче. Ее история – это не руководство к действию. Это предостережение. Это крик души, которая в какой-то момент поняла, что коллекционирует не мужчин, а свои же ошибки, аккуратно расставленные на полке как трофеи.

Я мог бы написать эту книгу от мужского лица. Получился бы унылый список побед с подробным описанием, как я соблазнял ту или иную бедняжку. Скучно, банально и отдающий запахом освежителя «морская скорбь».
А вот залезть в шкуру той самой бедняжки, которая в моем лице видела:
то ли спасителя,
то ли проект,
то ли музу,
то ли — рецидив личного кризиса.
Это уже интересно. Это честно.

Так что устраивайтесь поудобнее. Перед вами – не исповедь грешницы. Это – большое антропологическое исследование, проведенное методом полного погружения в недра чужой, исковерканной, но такой прекрасной в своем упорстве души. И да, все совпадения случайны. Почти. Кроме одного. Та самая подруга узнала себя на первой странице — и всё равно не отдала мой пиджак. Остальным же я желаю лишь одного: чтобы, читая эту книгу, вы хотя бы раз содрогнулись и хотя бы раз сказали: «Господи, это же я!» — и тут же облегчённо добавили: «Фух. Нет. Почти.»

С любовью и иронией,
Ваш проводник в мир женского абсурда,
Антон.