Огни костров Свари часть 3

Согласись, получить шишкой в лоб не очень приятно, особенно когда лежишь в разнотравье, пытаясь определиться на каком ты свете, том, или этом.
— И долго ещё валяться будешь?! — слышу насмешливый голос. — Может прекратишь изображать труп, а то мне скучно! — очередная шишка царапает щёку. Открываю глаза, поворачиваю голову, пытаясь рассмотреть наглеца, вообразившего себя будильником. И нет бы соблазнил запахом горячих бутербродов, так этот пройдоха, пошёл простейшим путём. Вот он сидит в метрах десяти, патлатый, тощий оборванец и нагло скалится, приготавливая очередной снаряд. Если бы не глаза, в жизни не признала бы в этом пацане Йоку.
— Так вот ты какой, великий маг и волшебник, гроза всех окрестных барышень, похититель сердец, артефактов, непримиримый хранитель границ и традиций. Мастер меча и кинжала! — Расхохоталась я, перекатываясь на живот, уклоняясь от очередной шишки. — Кинешь в меня ещё раз, и я надеру тебе задницу!
— Ага, — ещё шире расплылся в улыбке Йока, — как только вернёмся домой, тут же предоставлю тебе такую возможность. — И тут же улыбка сменяется сосредоточенностью, — а теперь, серьёзно. Есть три артефакта. Собранные вместе они приведут к вершине горы. И есть охраняющие их охотники из ырок и укрутов, большинство игроков погибают от их грязных лап. Заманив в ловушку, заморочив, упыри выпивают человека до последней капли, а после сжигают.
— Зачем? — недоумеваю я.
— Дух привязан к телу, и не может покинуть своих костей пока те не истлеют, — криво усмехается Йока, — такой вот акт искупления за насыщение.
— И прах в виде пепла появляется на улицах Абры? Да, весёлая перспективка. Но, не будем о грустном, где искать эти артефакты?
— У духов стихий, решив их загадки. И помни, меня видишь только ты, ни другие игроки, ни зрители меня видеть не могут, разве что Акура, он может всё!
— В смысле зрители? — подскакиваю я на месте. — Вы же меня на четыре голоса убеждали, что никто не знает, что здесь происходит.
— Не знали, пока Хёси не установил зеркала, через них и смотрят. Обратила внимание, стоят на капище, по ним ещё вода стекала.
— Угу. — Киваю я.
— Вот, — вновь усмехается Йока, — сейчас весь город на поляне собрался, уже ставки на тебя делают. Ведьма на игрищах! Ради такого можно не один запрет нарушить. Так что, подбирай юбки и пошли!
— Куда?
— Надеюсь в наше светлое будущее, а там как получится! — Йока разворачивается и ловко бежит по тропе через березняк. Я, проклиная обрядовые тряпки, путающиеся под ногами, устремляюсь за ним.

Кто вообще придумал эти юбки? Спасибо хоть без оборок и кружев. И так каждая травинка норовит обвиться вокруг щиколоток, каждый камешек бросается под босые ступни, репейник хватает за руки, и крапива ластится к телу.  Бегу вверх, стараясь не терять из вида Йоку. Перелезаю через поваленные деревья, пробираюсь сквозь валежник, пересекаю ручьи по скользким брёвнам, теряю и вновь нахожу блуждающую меж корней тропку. Лучи солнца едва пробиваются сквозь густую крону деревьев. Мягкий полумрак играет тенями вызывая игры разума. Тревожно. Тихо. Даже птичьих трелей не слышно.

— Прекращай! — резко останавливается Йока и поворачивается ко мне на столько неожиданно, что я пробегаю сквозь него и, споткнувшись, качусь кубарем до ближайшей ели. Ничего себе, шуточки!
— Здесь территория снов, — продолжает Йока, указывая пальцем на листья подорожника для моей расшибленной коленки, — они подчиняются настроению. Твоему настроению! А ты, на сколько я понимаю, настроена бояться! Я помню, что ты рассказывала, как долго тебя преследовал один и тот же кошмар, это не значит, что его нужно овеществлять здесь и сейчас, если, конечно, ты не хочешь разобраться с ним пока мы не вошли в первый портал за подсказкой. И да, как и в любом сне, ты можешь выглядеть как пожелаешь, не обязательно таскать на себе этот балахон! Что ж, побороться со страхами в самом начале пути – это достойное решение. Я подожду.
Йока уселся на трухлявое, покрытое мхом дерево, поджал под себя тощие ноги и с интересом уставился за мою спину.

Я всегда умела управлять снами, почти всеми, кроме одного, что снился мне лет с десяти пять раз в неделю, и пугал до икоты. И я ни разу не была к нему готова. Только научилась сбегать, в другие сны. Что ж, кто-то, видимо решил, что пора закрыть этот гельштат, а то, чего это я просто так по снам шляюсь, а самый незабываемый — игнорю. В конце концов, свершившееся событие, парадоксальным образом освобождает нас от иллюзий контроля, заставляя быть готовыми к любым, даже самым неожиданным поворотам судьбы. Это как генеральная репетиция перед спектаклем, который никогда не повториться, и где импровизация становится единственным способом выжить.

Мой страх только что обернулся густым хвойным лесом. Под каждой елью ровным жёлтым светом обозначают яркие пятна фонари, из-под раскидистых игольчатых лап сверкают волчьи глаза, рваные облака запутавшись в верхушках деревьев, повисли на них растрёпанной ватой. Ухнул филин, залилась смехом выпь, поляна расползлась масляным пятном.

Рассохшееся дерево без коры заскрипев, повернулось ко мне, протянув вперёд узловатые ветви. Я сглотнула, попятилась, упёрлась спиной в непроходимый валежник. Бревно смотрит на меня бельмами глаз, усмехаясь кривым дуплом, тянется в мою сторону, вытаскивая из земли корни.
— Тебя не существует! — шепчу я, зажмурившись, но скрипы дерева убеждают в обратном. Можно снова сбежать, но тогда, возможно, я застряну здесь навсегда. А мне надо домой! Физически ощущаю, как соскучилась по друзьям, сосредоточенной на книгах Мире, неунывающему Хёси, уверенности Акуры, по городу, моему прекрасному, нежному, бесконечно беспечному городу, с набережной из белого известняка, кафе и облупленным стенам старых домов, скрывающих не один секрет. По запаху: смесью солёного бриза, цветущих каштанов и свежеиспеченного хлеба из маленькой булочной на углу.
 
Хочу вновь потеряться в лабиринте переулков, найти с два десятка уютных двориков, увитых виноградом, где замершее время играет в струях фонтана. Сидеть на парапете, наблюдая за закатом, помогая небу окрашиваться во все оттенки алого и золотого. Я согласна даже на затяжные дожди, пронизывающий ветер и недовольные крики чаек, лишь бы вернуться! Этот город – часть меня, моя душа, мое сердце. И я должна снова услышать его голос.

— Тебя не существует! — шепчу я, открыв глаза и встретившись взглядом с бревном, застрявшим корнями в земле. Оно скребётся сучьями о влажную почву, упирается в кротовьи насыпи, но не может до меня добраться и, понимая, что я недостижима, издаёт вопль, от которого заложило уши, и рубашка прилипла к телу, покрывшемуся холодным потом.

Из-под елей начали вылезать длиннолапые волки с человеческими глазами светящимися словно у каждого за место зрачков по солнцу. Вновь ухнул филин, и в образовавшейся за этим тишине, заклацали зубы.

Что ж, правильно говорят: — будьте осторожнее со своими желаниями! Без точно выверенной формулировки, за место знойного красавца, скрашивающего ночи, вы получите комара, просто пожелав кого-то внимательного, настойчивого, и не дающего спать ночами. В моём случае, ирония судьбы, помноженная на мое природное раздолбайство, вылилась в тот самый момент, когда я, уставшая от рутинной работы, сгоряча пожелала «настоящих приключений». Ну кто знал, что Вселенная воспримет это так буквально? Теперь я, в компании бесплотного духа, продираюсь сквозь свои же страхи в поисках артефакта, который, по легенде, исполняет желания. Главное, чтобы он мое желание вернуться к нормальной жизни тоже истолковал правильно.

Хуже всего, что инструкция к этому квесту хранится в моей же собственной голове. А она сидит на плечах сказочницы, трусихи и неисправимой оптимистки, уверенной, что куда меня не закинь – я выберусь! И даже без фонарика! И, по этой самой причине, естественно, в ней (инструкции то есть) полно неточностей и откровенных выдумок, призванных придать хоть какую-то видимость реальности…
А лучший друг, этот дух-хранитель, только подливает масла в огонь своими едкими комментариями. И самое обидное, что он прав. Хотя, единственное, что сейчас имеет значение — это выжить и, желательно, не стать обедом для самого банального упыря.

В общем, я влипла по самые уши. И по ставшие ватными ноги — тоже. Стоп, ноги! Ведьма я или где? Да, магические вещички сюда притащить нельзя, но способности то – можно! Бью пяткой о землю, взлетаю ветром, осыпая нападающих жирными жабами с заячьими ушами, за которыми, под улюлюкание ржущего Йоки уносятся волки. Сухое дерево ревёт, широко распахивая прогнившую пасть, в которую летит ловко пущенная мной шишка, прорастая внутри бревна новым деревцем.

Светлеет. Лес наполняется птичьими трелями, облака лёгкими пёрышками взмывают вверх. Воздух насыщается ароматом цветущих трав. Солнечные лучи, пробившись сквозь листву, рисуют на земле причудливые узоры. Вдалеке слышится журчание ручья, нашептывающие древние сказки.

— Молодец, — улыбается Йока и тут же срывается с места, — опаздываем, нехорошо! Все пряники без нас съедят!
— Какие пряники? — бегу за ним следом, пытаясь не запутаться в юбках.
— Сейчас увидишь! — и с разбега ныряет в озеро. Я лечу за ним, обмирая от восторга, страха и холода. Вода на секунду скрывает от меня небо и выплёвывает на шумную площадь.

Ярмарка раскинулась под сенью старых дубов, чьи ветви, словно скрюченные пальцы, тянутся к небу. Воздух пропитан ароматом пряностей и свежеиспеченного хлеба. Справа от меня кукольник показывает представление о заколдованном принце, слева, на пёстром покрывале, скрестив ноги, сидит гадалка с лицом, испещренным морщинами, заглядывает в хрустальный шар.

Высокие шпили палаток напоминают готические соборы, а торговцы в разноцветных колпаках, предлагают амулеты от сглаза и обереги от ночных кошмаров. Шепот теней, мерцание свечей, загадочные символы, ещё немного и я уверую в пряничный домик. Хотя, кому я вру? Я и без всего этого верю в сказки, а уж учитывая всё внезапно случившееся я просто главный сказочный герой о которой скоро в учебниках писать начнут. В разделе «чтение на лето: сказки и явь в одном флаконе».

Но несмотря на всю готическую мрачность и мистическую ауру, ярмарка полна веселья. Звуки музыки, смех детей, крики зазывал — всё это сливается в единый гул, насыщенный энергией и оптимизмом. Жонглеры подбрасывают в воздух горящие факелы, акробаты срываются с натянутых тросов, чтоб через секунду стащить сладкий пирожок из корзинки торговки, пробежаться по натянутому тросу палатки и вновь оказаться над ярмаркой, творя невероятные трюки. И всё это под песни менестрелей о любви и приключениях. Я смотрю как танцуют люди, едят сладкую вату, торгуются за сувениры и просто наслаждаются жизнью.

— Смотри внимательнее, слушай, — шепчет мне на ухо Йока, параллельно присматриваясь к безделушкам на лотках, — кто-то из них знает где скрыта подсказка, а может и сам артефакт!
— Ха, — ухмыляюсь я, — каждый путешественник знает, что все новости и сплетни лучше узнавать в таверне. Там, под сенью барной стойки, чужие тайны просто табунами ходят, в поисках тех, кто готов погреть об них уши, и сунуть свой длинный рыжий нос в дела о которых никому ведать не положено! Так что, где тут можно перекусить?
— Это вам туда, — махнула рукой, бегущая за воздушным змеем девчонка.
— Слышал? — разворачиваюсь я в указанном направлении, и решительно топаю в сторону огромных дубов.

Ни названия, ни какой-либо вывески нет, как и сомнений, что мы пришли туда, куда следует. Чуть покосившийся, сложенный из неровных камней, но всё ещё держащий форму шара домик с кривой печной трубой, окутанный ароматами и густо увитым плющом стенами, не оставляет сомнений – мы на месте! Дверь, сколоченная из грубых досок, скрипит при каждом открытии, словно жалуясь на свою участь. А чего стоила атмосфера вокруг! Таинственность так и струиться из небольших, светящихся жёлтым светом, окошек. Впрочем, внутри, таверна оказалась довольно уютной и чистой. Деревянные столы, выскобленные до блеска, литровые кружки полные пенных напитков, много еды и мало посетителей.

— Чего изволите? — улыбается пухлая хозяйка за стойкой.
— Загляни в карман! — шепчет мне на ухо Йока. Сунув руку, обнаруживаю несколько монет, и стараясь не выдать удивления, выкладываю их на тёмную столешницу.
— Жаркое и компот! — расплываюсь в улыбке как можно дружелюбнее.
— Тут хватит и на комнату! — быстро сгребла под стол монеты хозяйка. — Я распоряжусь! Не извольте беспокоиться, я обо всём позабочусь!
— Вот и славно, — скалюсь ещё шире. Я, конечно, могу и на дереве переночевать, но в кровати явно удобнее.

Оглядываю столики, выбирая за какой плюхнуться. В воздухе витает густой запах пива, дыма и пряностей. С потолка свисают пучки трав и сушеных грибов, добавляя таверне еще больше колдовского очарования. Мне тут определённо нравится. Страх, некоторое время назад сожравший моё сердце отступает, передавая в надёжные руки истомы и сладкой усталости. Мясо с тыквой и неизвестными мне приправами, наполняет желудок, возвращая оптимизм и веру что всё закончится хорошо. В конце концов, что я, никогда в неприятности не влипала?! Выжила? Выжила! И чем это приключение должно отличаться от всех остальных? Значит нечего вешать нос заранее, прорвёмся, но вначале надо выспаться. На столике лежит ключ от комнаты. Хозяйка настоятельно рекомендует закрыться на три оборота и обещает рассказать за завтраком историю, которая точно меня заинтересует, а возможно и поможет победить в этом странном конкурсе на выживание. Я, конечно, лучше бы послушала сейчас, как известно – ночь самое время для таинственных приключений в то время, как утро рассеивает страхи, выстраивая прочные стены между мирами.

С другой стороны, когда первые лучи предрассветного солнца пытаются пробиться сквозь плотную завесу ночи, вселенная ещё не готова расстаться со своими секретами. Она цепляется за ускользающую тьму, словно старый скряга за последние монеты. И именно в этот час хрупкого баланса на грани между сном и явью, происходят самые невероятные вещи.

В узких переулках, где фонари давно погасли, шуршат крылья неведомых существ. В заброшенных домах, окутанных мраком, слышатся тихие голоса, шепчущие забытые истории. На кладбищах, где спят вечным сном ушедшие, призрачные фигуры блуждают между надгробиями, ища покой, реальность размывается, а воображение берет верх, рождаются легенды и мифы. Истории о таинственных незнакомцах, появляющихся из ниоткуда и исчезающих в никуда. О проклятых сокровищах, охраняемых духами умерших. О порталах в другие миры, открывающихся в самых неожиданных местах.
Эти истории передаются из уст в уста, обрастая все новыми подробностями и деталями. Они пугают и завораживают, заставляя нас верить в то, что за пределами привычного мира существует нечто большее. И пока ночь не уступит место дню, эти истории будут жить, напоминая нам о том, что самое интересное происходит тогда, когда мир погружается во тьму. Вот только глаза мои слипаются, ноги спотыкаются о ступеньки ведущие на второй этаж к спальням, уши не готовы слушать о заговорах звёзд и духов. Завтра, всё самое интересное ждёт меня завтра. Ключ поворачивается в двери, скрывая меня от реальности в мире снов.