О чем не писали Стругацкие. Охота на ломехузу-13

Глава 13.

:Когда пришел к шапочному разбору и скандалишь.


— Короче… шеф, вы представляете…

— Не представляю.

— Конечно, не представляете. Я могу поклясться, что вбил правильный адрес, но меня забрасывают в пустыню Гоби.

— Нормально!

— Это ненормально, шеф.

— Выхожу я в зимней куртке и в сапогах для болот и оказываюсь прямо в зыбучих песках, в зашарпанном профилактории “Семеро одного не ждут”.

— Цинизм…

— Юмор самого низкого пошиба.

— Заговор против Максима Каммерера.

— Кстати, первое, что пришло мне в голову, шеф!

— Продолжай…

— Я разворачиваюсь на 180 градусов и снова захожу в кабину…

— Дай догадаюсь: она не работает.

— “Флуктуации нейтринного поля вышли за пределы нормы”.

— Так я и думал.

— Шеф, насколько вы сильны в физике?

— Средне.

— Я тоже. Но вы никогда не задумывались, а с какого боку там вообще нейтринные поля эти?

— Тоже никогда этого не понимал. Нейтрино вроде как пронзают космос, не встречая серьезного сопротивления со стороны других частиц.

— Это я знаю в общих чертах. Но причем тут нуль-транспортировка? Они что, путь остальным частицам нашего тела указывают: куда перемещаться?

— Думаю, кто-нибудь на этапе внедрения ляпнул про нейтрино, а остальным понравилось. Поля там разные, сады, огороды. Наверняка, же гуманитарии работали — умным бы ни за что не доверили. Ладно, сейчас это неважно. Что дальше?

— Дальше я вваливаюсь в этот притон с говорящим названием… и встречаю, угадайте кого?

— Без понятия…

— Зойку Многораз.

— Что за Зойка? Фамилия, предполагаю, тоже говорящая?

— Еще бы! Вы должны ее помнишь: я рассказывал. Мы с ней на практике были. Там, доложу я вам, было столько раз, что уже и не вспомню, сколько раз, где и с кем у нее было.

— Ну, дело молодое. Не отвлекайся на мелочи. И что?

— Что! Работает там. Хранительницей очага.

— Жрицей, что ли?

— Типа того. Организует быт китайским отдыхающим. А это, поверьте мне, ТАКИЕ типЫ!!!

— Да ладно!

— Прохладно, шеф! Не успел я ногу через порог занести, как с одной стороны на меня вешается сама Зойка (видно, размякла от воспоминаний юности), а с другой — еще две какие-то девицы. На вид — полностью распущенные. Таких в дальний космос точно бы не пустили. Сразу бы доктор Лацис забраковал.

— Не прошли бы по результатам анализов!

— Ни единого шанса. Микрофлора слизистой, предполагаю, там в самом запущенном состоянии.

— Та-аа-ак… Дальше что… Мак, почему я должен из тебя каждое слово вытягивать?!!

— Я наслаждаюсь пересказом, шеф. И вот тащу я этих трех граций к дивану, где немолодому уже путешественнику можно кости бросить, как тут прямо из-под земли вырастают два китайских мандаринчика.

— Кто?!!

— Незнакомцы! Но, как можете догадаться, в прошлом — тоже прогрессоры.

— ???

— Так мне сразу и сказали, не дав даже поздороваться.

— Совпадение?

— Не думаю! Причем если один и похож немного на китайца, то второй — жалкая имитация: глаза чем-то липким по краям намазал — они у него и сузились.

— Возмутительно!

— Ага. Видно, что наспех работал. Я чуть животик от смеха не надорвал. Короче, я этих трех барышень на мягкую поверхность сгрузил и спрашиваю у молодцов: “Коллеги, где ближайшая стоянка глайдеров? Мне очень на космодром надо”. А один, который вроде настоящий, мне с вызовом так и отвечает: “Я тиби никакая ни калека. Сисясь по морда дам!”

— И что?

— Замахивается…

— А ты?!!

— А что я.. Я как вы и учили: одному кросс в голову, а второму — хук в корпус и с локтя в качан.

— Молодец! Мой мальчик. Отрубились?

— Который настоящий — тот сразу. А второй… он покрепче оказался. Думаю, из наших, из славян. Глаза у него сразу разлиплись, и говорит он мне, значит, без малейшего акцента: “Ну всё, Максимка, конец тебе пришел, сейчас я тебя рвать буду!” И смотрю: надевает на правую кисть кастет такой тяжеленный, килограмма на два, свинцовый,  поднима-а-а-ется…

— Та-а-а-а-ааак…

— И тут Зойка как заблажит нечеловеческим голосом: “Любимки мои! Не ссорьтесь. Всем хватит. Давайте пока Ган-Дза-Лин в себя не пришел — чайку попьем и картины посмотрим”.

— Спасла положение!

— Ну, “китайцев”, скорее, спасла.

— Ясно. А картины какие?

— Да у них, в этом гадюшнике, какая-то выставка изобразительного искусства проходила. Для отвода глаз.

— Да уж.. вот тебе и “Высокая теория воспитания”. Вот тебе и гуманистическая педагогика. Вот тебе и ответственность перед потомками. До чего планету довели эти фигляры из Мирового совета. А я ведь сигнализировал! И столько раз! Все напрасно… Ну и? Что дальше было?

— А дальше мы с этими ценителями новых художественных веяний три часа под их прогрессорские байки улун пили — меня до сих пор выворачивает. Я все это время просто умолял показать мне стоянку глайдеров. Какое там! Словно специально меня не слышали.

— И?

— Что “И”?

— Потом по номерам разошлись. Вернулся только под утро. Как я потом выяснил: глайдеров все равно не было. Кто-то заботливый их все на дальние стоянки отогнал и еще видеофон сломал… чтобы наверняка. Но на космодром я все же смотался.

— Когда успел?

— Проспался и двинул. Меня там, конечно, и ждали! Убыл мой космолет. Без меня. Следующий — через 3 месяца. Такие дела… Я, конечно, покачал права для порядку, но какие тут шансы… Теперь думаю: может, транзитом кто-нибудь из друзей забросит.   

 — Поня-я-я-тно… исто-о—оо-рия…

— Ага. А этот отрубившийся Ган-Дза-Лин, кстати, такой свиньей оказался.

— Не может быть!

— Угу. Книжку мне свою подарил. “Сибириада: Китайская любовь” называется. Причем “Китайская” — с заглавной буквы и стилизовано под хохлому.

— Совсем распустились…

— Шеф…

— Что?

— Спросить хочу… Вы же человек опытный, на разных планетах бывали. Что надо при отравлении улуном пить?

Экселенц задумался. Тяжелая складка прорезала кожу его философского лба:

— Улуном…

— Да.

— Да ничего пить не надо. Ты же Фукамизацию делал?

— Делал, конечно!

— Ну, тогда терпи — само выйдет.


Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/08/26/1815