Глава 7

– …как я рапортовал до этого капитану Золотцеву: смерть наступила в результате обильной артериальной кровопотери. – продекламировал судмедэксперт, поправив оправу очков. – Однако! – добавил Кирилл Иванович, увидев разочарование в глазах юного практиканта, – из-за угла и специфики надреза на кисти левой руки жертвы есть основания полагать, что сводила счеты с жизнью госпожа Луцко не одна. Вероятно, ей кто-то помогал. – почесал тот щетину и вновь поднял фотографию.
– Кто-то с хирургическим прошлым? – спросил Лёха после паузы.
– Возможно, но точно сказать нельзя ибо этот некто не оставил ни единого отпечатка. – грустно проговорил врач.
– Хорошо, спасибо! – поблагодарил его Лёха и устремил свой взгляд на отца, – слушай, твои коллеги сильно тебя осудят, если ты сделаешь запрос по подобным самоубийствам за последние, скажем, два года? – спрашивая он левым глазом поглядывал на Кирилла Ивановича.
– Я могу поддержать ваш запрос. Заявлю, что возможна связь по характеру телесных повреждений, – сказал судмедэксперт с сияющими глазами, – в таком случае вам просто не смогут отказать.
Отец и сын переглянулись.
– Коллеги, вы можете думать что я с ними заодно, – привстал из-за стола Кирилл Иванович, – но у меня профессиональная заинтересованность в том, чтобы докопаться до истины! – сказал доктор, поправляя свою синюю водолазку, – Ну и ещё они никогда со мной не делятся, так что… – с добродушной улыбкой развел тот руками.
– Хорошо, но если вы не верите в самоубийство, то почему позволяете им продавливать эту версию? – спросил Лёха, его кадык скакнул вверх-вниз.
– Я провёл свою экспертизу и предоставил её результаты, а как с ними распоряжаться решают уже уполномоченные на то люди, – кивнул тот в сторону двери напротив которой находился кабинет капитана Золотцева, – к слову, про следы удушения вы это хорошо подметили, но думаю, он использовал этот прием лишь с целью “выключить” жертву, чтобы потом спокойно довести дело до ванной. Следы на шее минимальны.
– А что по поводу ногтей? Она царапала ими предплечье убийцы, есть ли следы его крови? – спросил практикант, облокачиваясь на спинку стула.
– Нет, но вы были правы: жертва пыталась ослабить захват и её ногти сдали под давлением, – глянул врач на бумаги лежащие на его столе, – и также она и впрямь часто ходила на маникюр, причем злоупотребляя наращиванием, что видно по вертикальным бороздам на ногтях.
– Насколько я слышал, борозды могут быть также следствием авитаминоза и проблем с кровоснабжением конечностей, – авторитетно заявил Фёдор Николаевич, увидев смущенное лицо сына.
– Да, а также стресс и механические травмы, – рутинно пояснил судмедэксперт, – но факт в том, что эта деталь подтверждает вашу версию.
– Нашу? – спросил удивлённо Лёха.
– Я, конечно, не верю в самоубийство, но идти наперекор воле капитана Золотцева не буду, – сверил доктор их взглядом, – однако и вам тоже. Даже более того, я готов помочь вашему расследованию всем чем смогу, главное – держите меня за скобками.
Студент готов был разразиться тирадой про трусов и нерешительность, но отец опередил его:
– Хорошо, Кирилл Иванович, мы будем молчать.
– Вернее мы ничего им не скажем…пока, – поправил сын.
Кирилл Иванович кивнул и глянул на свои часы. – Слушайте, товарищи, не хочу показаться невежливым, но уже почти полночь, давайте пройдёмся по оставшемся пунктам и пойдём по домам! – тело судмедэксперта выражало спокойствие, но глаза бегали по комнате, словно туда забрались общажные тараканы.
– Хорошо, а что поводу крови на макушке зерновика? – отец перекосился, когда сын задал этот вопрос, – Нам сказали, что вы уже взяли пробу.
– Кровь действительно его.
– И мотив у него есть: мало того что она его колотила, так я ещё слышал что они собирались разводиться.
– Он вам сказал, что он “получил за дело”? – с интересом спросил врач.
– Да, бред какой-то, нет?
– Да, рана была еще свежая, немногим больше получаса на момент нашего прибытия.
– Значит он мог отхватить от жены в процессе схватки за ее жизнь?
– Мог, однако у неё нету никаких следов ни на костяшках, ни на коленях, ни на ногах.
– Но она ведь могла его ударить головой об стеклянную витрину в спальне, там и битое стекло есть!
– Да, но крови на стеклянной витрине в спальной нет.
– А что по поводу раны на её локте? Она выглядит свежей, с чем она связана? А также на шухляде есть кровь!
– С этим я пока не разобрался…
Лёха напряг скулы, к нему в голову ещё пришли образы таблеток, странных соседей и той загадочной квартиры. А ведь была ещё и та странная дверь в коридоре…странный парень с заячьей губой, нелепый внешний вид зерновика и бутылка водки на столе… Всё перемешалось в голове, однако собрать во что-то единое всё это у него пока не получалось.
– Ладно, расходимся, утро вечера мудренее! – прервал тишину Фёдор Николаевич, – Иваныч, значит мы договорились?
– Безусловно, Федор Николаич! – сказал наигранно безмятежно парень в очках, проглядывающие морщины не мешали ему походить на нервного юношу, которого лишь одна мысль о бунте сводила с ума.
– Доброй ночи, Кирилл Иваныч! – сказал Лёха.
– Доброй ночи, Алексей! – ответил тот, а затем они покинули его кабинет.
Отец с сыном шли вдоль коридора участка: агитационные плакаты, портреты знаковых деятелей МВД и также двери в нескончаемое количество кабинетов, где заворачивали подобные дела искуснее, чем заворачивают шаурму на вокзале в Иркутске.
– Мы должны сами этим заняться, пап. – сказал Лёха, когда они подходили к выходу.
Они попрощались с охранником и вышли на улицу: было темно, маршрутки уже не ходили, путь к дому предстоял неблизкий, однако человек с целью всегда пройдёт больше, чем разочаровавшийся в себе “Dh'oine”.
***
Зерновик наматывал круги по кухне, три рюмки, которые он в себя уже успел влить никак не скрашивали ход его мыслей:
– Вы точно сможете? – спросил он, щупая свои штаны.
– Не переживай, Витя, всё будет хорошо! – ответил Золотцев. – Мы заберем твой секрет в могилу.
– Так точно, товарищ капитан! – поддакнул Андрюха, плотоядно пялясь на карман начальника и представляя сколько проституток он смог бы снять на эти деньги.
– И вовсе нету у меня никакого секрета! – нервно сказал зерновик.
– Какой секрет? Никакого секрета! Она сама взяла скальпель, залезла в ванную, включила воду и… – тактично остановился капитан Золотцев, сверяя взглядом вдовца.
Тот молча опустил взгляд, посмотрел на полупустую бутылку водки, а затем сказал тихим голосом:
– Просто держите того юношу под контролем…
– Этот пацан - лишь практикант, которого прислали к нам по наводке сверху в самый последний момент, – сказал причмокивая капитан. – он громко гавкает и пожирает тебя своим взглядом, но при этом обсыкаясь бежит обратно к хозяину, когда ты берёшь в руки камень.
Его напарник весело захохотал.
– А с его отцом мы договоримся, – заверил капитан Золотцев, – всегда договаривались!
– Ладно, только… – замялся зерновик.
– Мы всё сделаем чисто: к понедельнику это дело будет закрыто за неимением состава преступления! – весело кульминировал тот, прикурив.
– Почему не завтра? – спросил с нетерпением Чистяк Виктор Денисович.
– Потому что вы пойдёте каятся! – протянул капитан и уловив напуганный взгляд собеседника продолжил: – И я пойду каяться, и даже вот этот вот остолоп пойдёт каятся. – указал он пальцем на своего подопечного, который смущенно отвел взгляд (Опять мне ничего не достанется, – подумал парниша)
– Извините? – рискнул зерновик – Что вы имеете…?
– Да служба ведь завтра, в воскресенье, в нашем соборе, на 50 лет Октября! – сладостно выпустил дым Золотцев. – вы ведь придете?
– Конечно?! – непонимающе захлопала своими маленькими глазками двухметровая дылда по фамилии Чистяк, последний раз он ходил в церковь в родном селе, когда ему было тринадцать, – тогда батюшка опрокинул на него ведро святой воды и отбил у него любое желание когда либо ещё заходить в здания с золотыми куполами.
– Вот и славно, там вы и передадите мне вторую половину суммы! – подмигнул ему капитан и направился к выходу, пробыв в квартире дольше запланированного (чёртов Федя со своим сынком!) однако за эти полчаса (по официальной версии полтора) он заработал на целый волчий сад!
– Вторая…? – возмущенно начал зерновик, но капитан Золотцев уже вышел из комнаты.
– Завтра в десять! Не забудьте! – проблеял напарник, который все еще не был уверен, сможет ли он удовлетворить своё сладострастие сегодня или нет и направился за своим начальником вслед, – Этак вы здорово его, товарищ капитан! – сказал он тому в затылок, когда они спускались по лестнице, однако Золотцев Любомыр Иакович уже мысленно находился на своем купленном участке и думал над тем, сколько гостиных ему нужно на его даче. (Думаю, три будет достаточно! – наконец определился он, – Нужно бы сегодня занести денежку прорабу, а то следующим летом хочется уже шашлыки там жарить и гостей принимать, а не смотреть на белые стены и горевать! – он сжал в кармане сверток зелёных купюр.)
После их ухода Чистяк Виктор Денисович схватил бутылку водки и медленно сполз по запотелой кухонной стенке.
***
Придерживая свой бок Колян возвращался из перевязочного пункта: кровавых пятен на бинтах не было, но ощущение что он убог не отпускало его как и совести немой укор.
Он миновал приоткрытые двери палат откуда слышался хронически больных истошный крик, а чувство вины не отпускало его ни на миг, – было сложно идти: и ног не унести и на бунт не было сил! Колян попытался сделать глубокий вдох, но швы останавливали его как собаку поводок, а напоследок и сестра появилась из комнаты боковой.
– Куда вы ходили? – спросила пухленькая девушка-практикантка, её глазки сияли как звезды ярко, – Вам нельзя вставать!
– Мадам, извиняйте, но не могу я сидеть сложа руки! – признался Колян, стоя к ней боком, не хотел он свои ягодицы засветить ненароком. – Тем более мне нужно было сходить в туалет!
– Для этого у вас есть судно, молодой человек! – напомнила приосанившись сестра, –  пять лет в медухе не готовили её к таким юнцам и потому залилась она сильным румянцем.
– А ещё окошко, тумбочка и кровать… – пробубнил он себе под нос.
– Рано вам ещё умирать! – ответила она? будто останавливая здания снос.
Он улыбнулся и посветлел – мог бы на ночь подругу взять, да чуял: силы ещё не те.
Пару секунд контакта зрительного – и в палату свою проскользил было, но в дверях увидав двух товарищей сидящих к нему спинами вынужден был вновь сильным стать:
– Здарова, бродяги! – воскликнул Колян, входя грудью вперед в свою палату, рукав халата он натянул как можно ближе к кисти.
– Колян, ты как? – спросил Лёха, повернувшись к нему, Люня продолжил смирно сидеть.
– Да всё пучком! – сказал тот, приземляясь на свою койку.
– Хорошенько тебя, конечно… – сказал Лёха, рассматривая бинты на левом боку друга.
– Ничего, он еще ответит за это! – сказал Колян, а его друг прикрыл ладонью лицо. – Люня, не парься, это я не про тебя, хотя ты тоже хорош, – он улыбнулся своей лучшей улыбкой, один из его передних зубов имел форму чипса доритос.
– А кто же тогда? – спросил Лёха, они с Люней по пути в больницу бегло обсудили случившееся.
– Да сынок мэра опять жестит! – вырвалось у Люни, – он устроил на той тусовке свой личный бенефис.
– Опять дорогие подарки раздавал? – спросил с ухмылкой Лёха, двигаясь на стуле ближе к кровати друга.
– Нет, в тот вечер от него можно было получить только прочухан, – улыбнулся Колян, потирая свой шов. – причём как словесный, так и телесный!
– То есть…? – вопросительно посмотрел на него обладатель битых очков и лесоповального правого хука.
– Да, Люнька, в больничку я загремел не из-за тебя! – Колян наклонил корпус, чтобы потянуться к нему, но резкая как разряд тока боль одернула его назад.
– Но когда он успел? Я ведь своими глазами видел как ты его пинал на танцполе! – спросил его партнёр по преступлениям. – Он ведь перед этим тянул свои клешни к Кристине… – он тут же замолк.
– Ты же говорил, что вы расстались, когда был проездом в Киеве, нет? – Лёха упер ладони о колени и поглядел на своего школьного друга, но тот лишь вздохнул.
– Лёх, я сам путаюсь в хронологии их отношений, так что… – успел сказать Люня.
– Да нету больше никаких отношений! – выговорил Колян с гримасой боли, но затем улыбка вернулась на его лицо, выглядела она как красивый молодой дуб посреди сожженного дотла леса. – Она выбрала его.
Его друзья переглянулись и тактично промолчали.
– Я знаю что вы скажете, пацаны, – он придвинулся спиной к стене, его койка издала пронзительный скрип, – но он напился и начал её лапать, а ей это не понравилось…Ну и я одернул его, чтобы берега не путал, а затем что-то блеснуло при свете диско шара и я почувствовал приятное тепло в левом боку, а потом всё как в тумане…
Люня протер макушку, изображение его друга пинающего своего врага, словно Роберто Карлос мяч во время штрафного удара всплыло у него в голове.
– Прости меня, Коль, – наклонился к нему Люня.
– Да ладно тебе, ты в общем то прав, – пожал ему руку Коля, – пора мне уже завязывать с улицей, а то в следующий раз попадется кто-то, кому нож достался по наследству от отца, который получил его от деда, который получил его от прадеда, который получил его от прапрадеда и…ну в общем от предков охотников, а не дебил, который купил самую дорогую бабочку в местном охотничьем магазине, чтобы попонтоваться перед цыпочками! – он закончил и вся комната залилась неистовым воем.
– Этак ты хорошо завернул, дружище! – Лёха похлопал его по плечу,
– Точняк! – присоединился Люня.
Лёха и Колян посмотрели друг на друга и заржали еще раз.
– Колян, такими темпами ты скоро и нашего Люню на феню подсадишь, а!
– Истину глаголишь, брат, давно уже надо его обращать!
– Да ну вас! – нарочито махнул рукой Люня.
Тут в палату вошла та пухленькая медсестра: её синие глазки засияли наигранной строгостью, а губки, тоже деловито пухленькие, надулись в осуждении.
– Вы чего здесь разорались? – спросила повысив тон она, – Вы знаете, что рядом с вами тяжелобольные?
– Дарья, извиняйте, – приложил руку к сердцу Колян, его острые брови смягчились, а ястребиный взгляд уставился на неё, – мы больше так не будем, обещаю!
Девушка поставила руки за спину и прикусила нижнюю губу, а затем наконец сумела выдавить из себя нужные слова:
– Ладно, только время посещения уже закончилось, так что, молодые люди, – она уставилась на них, – прошу вас покинуть палату, а с вами, Николенька, мы ещё поговорим. – после этих слов её щечки зарумянились и она стремительно засеменила обратно в коридор.
– Ты как всегда времени зря не терял! – сказал Лёха, одобрительно похлопав того по лодыжке.
– Надеюсь, ты помнишь ситуацию с Настей в прошлом году? – флегматично спросил его Люня.
– Знаю, поэтому у меня есть это! – он перевернулся на левый бок и дотянулся рукой до прикроватной тумбочки.
– Тогда я за тебя спокоен! – обличительно вздохнул Люня, завидев синюю упаковку презервативов, – надеюсь они не…
– Не грузи, умник, я их уже проверял! – самодовольно поглядел на того извечный Казанова.
– Да только, видать, обойма нашего сэра Роберта тоже порой даёт осечку! – сказал Лёха и встав со стула подошёл к приоткрытой тумбочке, – интересный флакончик: ни надписей, ни опознавательных знаков!
– Поймал на горячем, – поднял руки Колян, его бровь дернулась, но в остальном он излучал спокойствие, – после того как меня залатали я не уверен в себе на все сто… – он неестественно засмеялся, косясь на Люню, но тот лишь заклипал глазами в непонимании. – и мне нужна гарантия успеха, а виагра дорогая… ну а наши ребятки из “ФармЛайтГарант” сделали неплохую альтернативу, – на лице Люни наконец-то прояснилось, однако улыбки всё равно не последовало.
– Коля, это же вредно для здоровья, не травись этой химией! Особенно нашей местной прибыле-выжималки! – заволновался Люня.
– Вацок, да харе суету наводить на пустом месте, да! Если они у меня стоят на полке, то это же не значит, что я буду глотать эти таблетки! – он придвинулся к краю кровати и свесил ноги. – у тебя же тоже полно книг на полке, но все ли ты прочитал…? – он спросил и тут же осознал глупость своей метафоры, он в них никогда не был силён. – Тем более что они от Луцко! – последнее заставило скептика замолчать.
– Слушай, Коль, а где ты их вообще нашёл? – спросил Лёха открутив крышку и рассматривая содержимое флакона, – я таких в аптеке ни разу не встречал.
– Да так, по каналам нарыл, – смущенно тот ответил.
– По каким каналам? Твои каналы – мелкое ворье или боксёры с борцами!
– По каналам… – запнулся тот.
– По каналам сына мэра, – закончил Люня, – насколько я вижу, он уже приходил мириться с тобой… – друг покосился на золотые часы сияющие на кисти больного, на что Колян вновь попытался натянуть рукав халата, однако тот опять поднялся на пол предплечья вверх.
– Да, приходил, и что? – спросил тот нервно, – Я его послал куда подальше! – Колян протер лоб и видя взгляды устремленные на его новые часы тут же добавил: – а это я отжал как моральный ущерб!
– А ты осуждал её за то что она так легко продалась… – Люня процедил сквозь зубы на что взгляд Коляна стал стеклянным.
– Завалитесь оба! Есть что-то поважнее ваших понятий о чести! – Лёха яростно глянул на обоих. – Коль, это правда, что они попали к тебя по каналам Сявы?
– Ну… – тот запнулся, но увидев пристальный взгляд друга признался: – приходил тут один человечек от него… но, знаешь, забирай их к чёртовой матери, они мне нахрен не нужны! – Колян начал дергать за ремешок.
– Да Бог с ними, с твоими часами, – расскажи мне про таблетки! – Лёха откинул руку товарища и схватил флакон.
– Аа, тебе тоже нужно, тогда я могу…Ну в общем он их тоже принёс, сказал что это типо новая разработка “ФармЛайтГарант”, которая пока доступна узкому кругу лиц, ну и всё: оставил их и ушёл, вернее я ему дал пинка под зад!
Люня вздохнул, а Лёха поднялся и взял того за плечо.
– Ладно, Колян, спасибо тебе, это поможет! – Лёха развернулся, но увидев встревоженный взгляд товарища он оторвал этикетку и взяв лишь одну таблетку вернулся чтобы поставить флакон на место, – Пока не могу рассказать чем, но ты и не забивай этим голову, сконцентрируйся сейчас на главном: на брате здоровье и на сестре…сестре!
– Базару ноль тогда, братки, буду держать марку! – Колян отдал им честь и тут же нажал на звонок.
– Лёш, я на секунду задержусь, подожди меня на выходе.
– Хорошо, Люнь, давай!
Лёха вышел с палаты и увидел стремительно направляющуюся в его сторону красавицу-сестру – хоть Колян и был всеядным, но вкус у него все равно был что надо!