Сказ про Иванушку-дурочка

Сказ про Иванушку-дурочка, Кощея Бессмертного и Василису Прекрасную.

1
    Вечером воздух становится густым и тяжелым, как будто вбирает в себя остатки невысказанных чувств. Все движения в нем такие замедленные, неловкие, словно бы преодолеваешь сопротивление среды. Хотя среда тебя и не держит. А кто тогда? Некому. Никто не пытается тебе помешать, задержать в пути, никто не привязывает тебя к твоим повседневным обстоятельствам. Так отчего же ты не мчишься вперед? Отчего же ты не взлетаешь ввысь? Зачем ты все еще не король своей судьбы?
   А кто, собственно, король? Кому это, в принципе, удалось? Разве во всей бесконечной суете разнонаправленных сил можно найти того, кто бы управлял этим хаосом? Или, в крайнем случае, скользил по прихотливым переменчивым волнам? Душно. А в духоте собственная беспомощность кажется нестерпимой.
    Летнее солнце выжигало август, как пистоны. Но в середине первой недели из надтреснутого от грозы неба на город пролилась прохлада. Улица, казалось, шипела, точно нагретый булыжник, на который случайно опрокинули стакан газировки. В этом плотном, влажном и липком мареве, человек возвращался с работы домой. И размышлял о том, что ровным счетом не имело ни малейшего смысла. Но… Все же проникало в мысли и волновало… И домой идти совсем не хотелось.
   Человек шел с работы по обожжённому проспекту, погруженный в раздумья, и не замечал, как следом за ним по небу ползли набрякшие тучи. Где-то совсем близко грохнул раскат. Ему почудилось, кто-то окликнул его, а затем хлопнул по плечу. Человек обернулся, но никого не увидел. Наваждение. Человек на секунду потерялся, как будто позабыл, где он находится. Он заглянул в стекло витрины рядом с ним, чтобы найти там свое искаженное очертание. Неясная тень отразилась позади. Сверкнула молния в отраженном небе, похожая на пылающий шов. Кто-то резко толкнул человека в спину и тот полетел, потеряв равновесие, прямо в витринное стекло. Ожидая столкновения с пыльной поверхностью, он сгруппировался, но удара не последовало. Тем временем капли дождя часто-часто зашлепали по асфальту. Улица шипела, растворяясь в заляпанном зазеркалье. 
   Человек качнулся, точно маятник, налетел на стекло, и то выгнулось мягкой и упругой мембраной, а за тем спружинило и вытолкнуло человека обратно на улицу. Но улицы не оказалось. Вернее, не оказалось той улицы, которую человек мог бы узнать. Вместо людей по ней сновали расплывчатые силуэты, дома потеряли геометрическую достоверность, а сама дорога сделалась бесформенной, каменистой пустошью с грязной зеленоватой травой по обочинам. Дождь прекратился. Мембрана витрины дорожала короткий миг, а потом лопнула с жалобным звоном.  Осколки осыпались на землю, обнажив темное запустение, из которого сиротливо выглядывал старый стоптанный башмак.
   Ну, что добавить? Так начинаются многие вещи в человеческой жизни. Разбитая машина, отчего приходиться идти пешком. Просторный рабочий офис с множеством столов и телефонов, где ты не ощущаешь своего места. Должность, для которой ты либо слишком мал, либо слишком велик, в любом случае она не в пору. Дом, в котором тебя ждут и не ждут одновременно, куда ты хочешь и не хочешь идти. Все это очень похоже на старый стоптанный башмак. Но ракурс меняется. И о, чудо! Ты вместо башмака видишь дорогу, ухабистую, неприветливую, но куда-то ведущую, по которой можно, а значит следует идти.
   Человек не удивился. Он испугался, он почувствовал смятение, а через время его захлестнул азарт, какого он давно уже не испытывал. На удивление не оставалось ни времени, ни мыслей. Человек подошел к дороге и поднял было ногу, чтобы шагнуть на нее, как услышал мелодичное женское: кхм-кхм. Так деликатно покашливают обычно, чтобы привлечь внимание.
  Он обернулся на звук и, действительно, увидел женщину. Крайне странную и привлекательную. Трудно определить, что именно влекло к ней. Ее необычная внешность так манила, или ее красота, нереальная, воплощенная столь странно и искусно, морочила и гипнотизировала наблюдателя. Она стояла, опираясь на пурпурный зонт-трость с серебряной изогнутой ручкой, грациозно сутулилась и поводила плечами. Завладев вниманием человека, женщина кивнула и еще раз демонстративно кхмыкнула. Некоторое время они стояли молча, дама позволила себя рассмотреть. Она, очевидно, наслаждалась тем, какое впечатление производила.
  Но, право же, вы вряд ли, встречали в нормальной, обычной жизни подобных ей. Дама выглядела скорей худощавой. Ее фигура дивно сочетала острые углы и плавность, прямые линии и изысканный хаос. Наряд хотелось разглядеть отдельно в деталях. Ее как будто одевал Безумный Шляпник, но не столько безумный, сколько очарованный. Изумрудно-зеленое платье облегало стан и широким геометрическим порывом спускалось до земли. Справа зиял разрез, как темный альков, открывая взору изумительную ножку в черном ажурном шелке.
   Глянцевая туфелька заканчивалась массивным заострением, походившим на нос военного корабля. Опираясь на острую шпильку каблука, туфелька нетерпеливо притоптывала. Взгляд человека скользнул с нее на женское колено, затем неуверенно последовал выше, чтобы разглядеть лицо. Одно плечо дамы оставалось обнаженным и было украшено серебряным эполетом с кистями. Рукав справа заканчивался узким раструбом, в котором виднелась белоснежная точеная кисть в черной лаковой полуперчатке. Правое плечо обнимал причудливый воротник-воронка, напоминающий цветок каллы. Голову украшал черный кокошник с темносиними бархатными розами и серебряными цепочками, которые нервно вздрагивали при каждом движении. Светлые коротко стриженные волосы и холодные серые глаза. Вот кого встретил человек.
   Женщине, как видно, надоела пауза и она произнесла с легким придыханием:
- Баба Яга, очень приятно!
Она кого-то напоминала. Что-то было в ней такое знакомое…
- Ну? – женщина ждала, потом покачала головой, - Ваша реплика.
- А? – оторопело выдохнул человек.
- «Иванушка-дурачок. Мне тоже очень приятно» - Ваша реплика.
Точно! Она выглядела, как Рената Литвинова. И так же двигалась и говорила:
- Я не ожидаю от вас старой театральной школы. Ну, хоть постараться Вы ведь можете? Изобразите, к примеру, смятение, - вдохновенно потребовала она.
- Чего?
- Хм, а вот сейчас было неплохо, - женщина, похожая на Литвинову, окинула мужчину придирчивым взглядом, - Вижу, у Вас есть вопросы.
- Вы меня толкнули?
- Что за глупости? У меня совершенно иные задачи.
- Как я сюда попал? Что произошло? И что это вообще такое?
- Ой, я не знаю, как люди начинают играть. Это, по-моему, глупость. Тратить столько времени и сил, чтобы передвигать картинки на экране. Сейчас идет вступительная заставка с описанием сюжетной линии. И я рассчитывала, что Вы мне подыграете.
- Да, я же ничего не понимаю! – мужчина закричал, - Ты можешь объяснить нормально.
Женщина хмыкнула:
- Ну, ладно, слушай. Суть игры в том, чтобы вызволить Василису Прекрасную из царства Кощея Бессмертного. Она там по твоей милости оказалась, кстати. Василиса, как приличная женщина, сняла лягушачью кожу. Вообще, если женщина раздевается, это не означает, что снятая вещь ей не нужна.
- Так что я сделал?
- Господи, какие необразованные дураки нынче пошли! Ты, Иван, кожу-то ее и сжег. И вот теперь иди и ищи свою Василису.
- Это же бред! Ничего я не жег и никакую Василису не знаю.
- Охотно верю, что не знаешь. Суть игры как раз в том, чтобы узнать. Про Кощея надо объяснять?
- Я помню. Игла, яйцо, утка, и заяц, который убежал.
Рената Литвинова вздохнула, едва сдерживая негодование, потом заговорила спокойно:
- Примерно. Идешь, значит в Кощеево царство. Там твой автобус останавливается, потом через парк до метро и едешь до кольца. Ну, то есть до конечной, но это не важно. А там и Кощея найдешь. Но тебе нужен не он, а нужен дуб, на котором сундук. Ну, про иглу, ты знаешь. Сломаешь иглу, конец игры. Понял?
- Я не хочу. Я хочу вернуться.
- Тебе сколько лет? Ты когда-нибудь куда-нибудь возвращался? Не пройдешь квест, застрянешь тут. Да, кстати, монеты по пути собирай. Без денег Василису не получишь.
- И сколько надо денег, чтоб получить принцессу? – язвительно и зло проговорил Иван.
- Чем больше, тем лучше, - пропела Рената, которая не Рената, а Баба Яга, - Ну, все, кажется. Надо приступать к инициации.
- Это еще что такое? Я не согласен, - возмутился Иван.
- Тебя разве спрашивают? – Баба Яга сняла с правой руки перчатку и протянула руку Ивану для рукопожатия.
   Иван раздумывал, очевидно, выбора у него в самом деле не было. Он пожал узкую белую ладонь, и его сознание озарила яркая вспышка. Он увидел допотопную анимацию в стиле Братьев Марио. В правом верхнем углу виднелись три алых сердечка. Баба Яга прокомментировала:
- У тебя три жизни. Ты можешь совершить три ошибки. Четвертая ошибка и game, как говорится, over.
В левом верхнем углу светилось что-то вроде мешка.
- Это мешок для денег. Собирай все монетки, какие сможешь. Они тебе пригодятся, - сопровождал анимацию голос Яги.
Внизу экрана темнело пусто окошко.
- Сюда попадают добытые артефакты. Их можно украсть, получить в бою или в подарок. Ну, самое простое купить. Не, бери все подряд, что дают или найдешь. Окошко, видишь, маленькое. Тебе нужно будет в конце решить головоломку. Вот и подумай, как…
   В центре экрана переминался с ноги на ногу игровой персонаж. И только его Иван разглядеть не мог. Он вдруг понял, что забыл, как сам выглядит в жизни. Он перевел взгляд с экрана на свое тело и разглядел только ноги и руки. На ногах его были старые стоптанные башмаки. К счастью, он показался себе нетолстым. Ну, хоть тут повезло!
- А Вы, значит, Баба Яга?
Женщина кивнула, как это делала та самая актриса.
- Но Вы совсем не старая, - Иван сразу почувствовал себя дураком, и за Василисой идти совсем не хотелось.
Женщина засмеялась:
- Ну, все. Идите. Скоро Ваш автобус.
Иван опять приготовился шагнуть на свою дорогу, как женщина опять ему помешала:
- Ой, стойте! Я забыла. Первый артефакт, вот, - женщина указала на что-то.
Рядом с ней на земле стоят древний радиоприемник.
- Берите-берите, это нужно. Вот тут кнопка, колесико надо покурить, чтобы поймать волну.
- Это еще зачем?
- Ну, будет не скучно в дороге. Кнопка громкости, правда отлетела.
- Спасибо! Я пойду? – Ивану хотелось, чтобы она еще раз его задержала.
- Идите, - Баба Яга махнула в сторону дороги, - Идите.
- А где Ваша избушка?
- Да, гуляет. И слава Богу. Попадешь в мою избушку, я тебя съем.   
Тут приемник громко зашипел. И Баба Яга пропала, как будто изображение затянули помехи. Иван остался один и, наконец, сделал первый шаг. Включилась анимация, мир снова изменился.

2

  Дорога, желтоватая и пыльная, имела скорее сельский вид, такой неустроенный и запустелый. Однако прочий пейзаж остался городским, на сколько это было возможно. Дома не возвышались, а по-мультяшному торчали в разные стороны острыми углами и антеннами. Плохо прорисованные силуэты изображали людей, но от этого улица выглядела еще более пустой. Иван шел медленно и совершенно не понимал, что он тут делает. Понятно, что это какая-то ошибка и его здесь быть не должно. Это ведь не его мир. И надо придумать, как отсюда сбежать. Но, с другой стороны, разбирало любопытство. Так бывает с играми, когда не хочется проходить уровень, но интересно посмотреть, как оформлен следующий. Приходится играть с чувством глубокой досады и нетерпения. Иначе говоря, Иван решил, что надо все это поскорей заканчивать, конечно, но немножко поиграть все же можно. Ну, вы понимаете. Он был обречен.
   Вскоре мужчина действительно набрел на остановку общественного транспорта. Из-за угла как раз показался автобус. Надо отметить довольно нормального вида, на другом Ваня, пожалуй, не поехал бы. Двери открылись, он благостно усмехнулся и зашел. Двери тут же со скрипом захлопнулись, автобус тронулся. Ваня сперва пытался разглядеть себя в заляпанное дверное стекло, но вдруг заметил светящуюся монетку, которая висела в воздухе внутри остановки. Остановка с монеткой медленно удалялась, а Ваня сожалел, что не взял ее. Но едва он решил, что оплошность не такая уж страшная и впредь он будет собирать все монетки, какие встретит, его окликнул хриплый голос:
- Передаем за проезд, молодой человек.
На месте кондуктора сидел грузный пожилой мужчина в оранжевой спецовке и, вперив в Ивана тяжелый немигающий взгляд, ожидал ответа.
- Эм, у меня проездной, - выпалил тот.
- Да? – мужчина медленно встал со своего места, - Где?
- Да, тут… вот – Ваня полез в карманы, хотя последний его проездной давно истлел, - Может, выпал?
   Ему казалось, что он так мастерски изображает чудаковатую растерянность, что за одно это старик должен его простить. Он разводил руками, пожимал плечами и виновато улыбался, полагая, что Киноакадемия его бы точно поощрила.
   Однако пожилой кондуктор, видимо, не обладал ни художественным вкусом, ни хоть каким-нибудь состраданием. Вопросительное выражение его лица сменялось на гневное. Он встал в проходе вперив руки в бока:
- Ваньку валяешь, значит? – прогремел он басом, в котором отсутствовали вопросительные интонации.
- Да нет же, правда, - Иван сказал твердо и убедительно и усилил поиски проездного по своим немногочисленным карманам. Но упрямый старик отказывался поддаться Ваниному обаянию и поверить в трогательную историю потери проездного документа.
   Кондуктор вдруг слегка присел, как боец сумо, и дико завопил. Потом разорвал на себе оранжевую спецовку, и вместо старика предстал косматый монголоид в балахоне и кольчуге с шипастой дубиной. Монголоид рычал, размахивал дубиной и шел на обманщика:
- Плати!
   Вот так, должно быть, чувствовали себя славяне, когда Золотая орда наступала на их земли, некстати подумал Иван и залепетал:
- Я на следующей сойду, недоразумение…
Дикий монгол не слушал. Тогда Иван швырнул ему в лицо радио и почти попал. Монгол вдруг опустил дубину и таким бытовым голосом, искренне недоумевая, произнес:
- Совсем больной? Я ж на работе. Ты стой спокойно, быстрее закончим, - после чего снова заорал и двинулся на нашего героя.
- Ага, сейчас! – не согласился Иван и увернулся от первого удара дубиной, - Дай, я просто сойду.
- Не положено! – монголоид занес дубину, чтобы обрушить ее на человека.
  Иван кинулся психованному кондуктору под ноги, тот грохнулся вместе с дубиной. Безбилетник устремился к водителю:
- Помогите! Псих! Убивают! – барабанил Ваня в стекло.
  Но разглядев водителя подумал: «Я пропал!»
  Оказалось, что нормального вида автобусом управляют бременские музыканты. Осел сидел на месте водителя и жал на педали.  Пес остервенело грыз рычаг переключения передач. А петух расположился на руле, размахивал крыльями и голосил.
Монгол был рядом, когда герой обреченно повернулся на встречу неизбежности. По косой траектории слева на права дубина вышибла дух из Ивана, а самого Ивана из автобуса. Одно из трех сердечек исчезло в сопровождении грустного мелодичного «блямс!»
   Бездыханное тело шмякнулось на тротуар, а затем очнулось. Ваня понял, что еще жив, потому что все его тело стонало и болело. Он принялся себя ощупывать, когда увидел, как по дуге в него летит злосчастный радиоприемник. Мужчина увернулся, приемник же, прокатившись по земле, остановился и голосом Марка Эверетта пропел:
- … goddamn right, it`s a beautiful day uh-huh…
- Чего?
- … goddamn right, it`s a beautiful day uh-huh… - терпеливо повторил приемник.
- Издевательство! – воскликнул Ваня и, раскинув руки, упал на землю. Ему хотелось затеряться в звуках песни Eels, но она скоро закончилась. Из приемника донеслись голоса, они что-то говорили. Ваня прислушался:
- … Это радио. В эфире вечернее шоу «Убить Кощея». С вами Блондинка Маня.
- И Миха Питерский. Поооогнали!
Сразу после слов вклинился джингл: «Маша и Медведь. Главное – это взлететь»
- Ну, Миша, что же нас ждет сегодня?
- Мы не будем отходить от канона, Маша. Нас ждут веселые конкурсы и призы от спонсоров. И суперигра в финале. Победитель получает ценный приз.
- Пообещаем райскую жизнь, Миша?
- Конечно, Маша. Что нам мешает?
- Мы кое-что забыли с тобой. Напоминаем, что наше шоу закончится ровно в полночь.
- А дальше что?
- А дальше все, Миша – проворковал нежный женский голос – Увы!
- Что ж, времени достаточно, - бодро ответил мужской.
- Если, конечно, его не терять. Кто-то сидит в эфирной студии, кто-то лежит на асфальте, раскинув руки, а кто-то идет через парк к метро.
- Да, кем бы ты не был, что б ты не делал…
- А время идет, как идет, - выразительно закончил женский голос.
Пораженный Иван вскочил на ноги.
- Это вы мне? – вопросил он голоса из радиоприемника.
Но в ответ снова зазвучал джингл: «Маша и Медведь. У нас в карманах есть медь»
- Да, деньги надо собирать, – мужчина вспомнил инцидент в автобусе.
Ваня потянулся к приемнику, чтобы лучше слышать передачу. Когда он схватил его, настройки сбились, из динамика донесся только белый шум.
- Черт! – выругался герой, - Я не понял на счет полуночи.
    Но через миг он все прекрасно понял. Перед глазами возник игровой экран с двумя сердечками и пустым мешком вверху. В строке под изображением раскачивалась иконка приемника, а рядом светился счетчик обратного отсчета.
«Чего же Яга про счетчик не сказала?» - подивился Иван про себя, - «Может, забыла?»
   Он вертел приемник в руках:
- Как тебя таскать? Не удобно же, - бормотал мужчина с раздражением.
Вдруг узкая пластиковая панель рядом с кнопками щелкнула и открылась, длинный мягкий ремешок вывались из потайного укрытия.
- Ого! – восхитился человек и перекинул ремень через плечо так, чтобы приемник располагался на груди. Динамик замурчал по-кошачьи, выражая одобрение, а затем и запел песенку из старого мультфильма:

«Куда идем мы с Пятачком –
 Большой-большой секрет!
И не расскажем мы о нем
О, нет! О, нет!..»

- И… да! Мы опаздываем!
   Ваня побежал по дороге. Где-то впереди среди громоздких и хаотично торчащих строений зеленым взрывом растительности проглядывал парк. До него оставалась пара кварталов. Молодой здоровый мужчина добежит минут за пять.
   Молодой здоровый мужчина бежал по каменистой дороге, и каждый шаг его издавал короткое, хлесткое шуршание. Шуршание эхом разносилось по улице, заполняя неживое пространство живым пульсом. Ваня увлекся игрой, увлекся бегом. Ему нравилось ощущать силу в ногах, собственную скорость. Он будто взлетал, отталкиваясь от земли. Дыхание выровнялось, мысли пришли в порядок. Он по-прежнему не помнил, как выглядит, но ощущал свое тело. Тело было реальным, настоящим. Оно слушалось, воплощая замыслы человека, но при этом диктовало условия. А человек находился где-то в центре, точно рулевой.
   «… крепче за баранку держись, шофер…» - запело радио, вторя Ваниным мыслям. Но Ваня не успел ему ответить, его сбило громкое гудение клаксона позади.       Инстинктивно человек метнулся к обочине и рухнул плашмя в стороне от полотна. Мимо мчался лазурный кабриолет на бешеной скорости. Алый шелковый шарф, развевался по ветру, оставляя в воздухе тонкий запах парфюма вперемешку с бензиновой гарью. Сердце Ивана подпрыгнуло в груди. Неясное сладкое предчувствие возникло в запахе этих духов.   
   Он встал, и вспомнив про монеты, заметил одну. Затем поднес руку, чтобы ее схватить. Монета мигнула и с мелодичным перезвоном исчезла, переместившись в мешок для денег.
- Хм, удобно! Не надо таскать в руках, - усмехнулся человек, - Проще, чем в жизни.
   Когда в кошельке появляются деньги, начинаешь поневоле обращать внимание на магазинные витрины. Деньги жгут карман и вызывают желание их потратить, а траты разжигают стремление раздобыть еще денег. Проблема заключается в том, что одного всегда меньше, чем второго. Вот и теперь у Вани была всего одна монета, а аппетиты выросли намного больше. Он уже не бежал, а шел, разглядывая вывески. Он, конечно, не собирался, ничего покупать. Просто смотрел.
   Подобные квесты всегда выигрывают, если второстепенные детали хорошо проработаны. Можно, например, купить в аутентичной лавке виртуальный сувенир или заказать в баре цифровой ромуланский эль. Или принарядиться! Ване вдруг пришла в голову мысль, что для встречи с Василисой ему нужно купить что-нибудь приличное из одежды. А то получится некрасиво. Вот победит он Кощея, Василиса появится, а Ваня перед ней предстанет лохом в стоптанных башмаках. И что ей делать тогда? Нет, он не может так поступить с дамой. Надо привести себя в нормальный вид. Хотя бы купить обувь.
 
3

  Ваня шел мимо витрин. Каждая манила огоньками и звуками, зазывала и соблазняла. Ваня не любил агрессивный маркетинг и искал что-нибудь менее кричащее. И в самом деле нашел в отдалении от дороги неприметный магазинчик с дубовой дверью. Едва он подошел ближе, дверь отворилась, и колокольчик у входа мелодично тренькнул.
  Тревожное чувство, возникшее в автобусе, не покидало героя с тех пор. Теперь заставило его замешкаться. Тем более, денег у него практически не было. Иван заглянул внутрь, в пустом заведении мирно дремал продавец.
«Что ж… Как будто безопасно», - решил он.
  И любопытство пересилило здравый смысл. Над входом поблескивала надпись: «Шерше ля фам». А еще выше сверкал золотом стильный логотип, похожий на две скрещенные подковы. В общем, веяло культурным высокомодным шиком. И поглядеть, конечно, хотелось. Иначе говоря, Ваня простодушно вошел.
   Продавец открыл один глаз и лениво наблюдал за робким гостем, как тот оглядывался в поисках одежды. Не обнаружив ничего интересного, Иван собирался было уйти, но продавец обратился к нему:
- Метросексуалы сразу у входа. Перед вами. Ну, вон же, где надпись «Хиты продаж».
- А? – Ваня соображал с трудом.
  Прямо перед ним в том месте, куда направили его внимание, ничего не было, кроме четырех больших плакатов, приклеенных к тонкой и твердой основе. Плакаты стояли на специальных опорах и изображали мужчин в натуральную человеческую величину. Мужчины, модно одетые и причёсанные, выглядели, как модели на подиуме. Продавец тем временем открыл второй глаз и комментировал:
- Лоферы, бомберы, кардиганы, кюлоты. Скукотища!
   Ваня понял, что плакаты демонстрируют товар. Видимо, чтобы примерить, надо прежде выбрать на глаз. Наверное, вещи очень дорогие, чтобы их жамкали все, кому не лень. Иван не стал размышлять над тем, кому это может быть не лень в совершенно пустынном магазине. И тут только он приметил, что все помещение заполнено огромным количеством таких картонок, подвешенных стопками на перекладины вместо нормальной одежды. Перекладины с картинками размещались по всему периметру магазина в несколько рядов до самого потолка. И даже под потолком виднелись ряды с плакатами. Видимо, всю конструкцию приводил в движение какой-нибудь механизм, иначе достать изображения сверху не представлялось возможным.
   Ваня еще раз взглянул на хиты продаж. Кроткие брюки? Жилет? Вот ботинки ему понравились.
- Я бы примерил вот эту пару, - произнес Иван с сомнением.
- Ничего примерять нельзя. Вы выбираете образ целиком, тщательно подобранный нашими кутюрье. 
- Мммм, я не знаю. Ботинки эти ничего, а в таких штанах я буду, как…
- Я бы попросил обойтись без гомофобных инсинуаций, - продавец поднялся со своего места так, что можно было его рассмотреть.
  Загорелый и мускулистый мужчина под два метра ростом напоминал свирепого берсерка, не смотря даже на длинные волосы, косички и бусы. Тело его покрывали диковинные татуировки, в ухе сверкала серьга, глаза были подведены черным. Выбивалась из образа короткая розовая футболка Hello Kitty, из-под которой выглядывал довольно приметный волосатый живот. Что-то подсказывало Ивану, что по крайней мере один из кутюрье пред ним, если не все. Тем временем по прилавку с нескрываемым высокомерием, доведенным до абсолюта, неторопливо дефилировала изящная черно-белая кошка. Бугай умилился и принял кошку в свои огромные объятья. А Ваня попытался пояснить:
- Да, я в том смысле, что это не мой формат. Мне бы что-то мужское, сдержанное, но эффектное.
Продавец просиял и переменился в лице:
- Да, что Вы? Ну, я могу Вам много чего предложить. На любой, так сказать, вкус имеется.
   Берсерк вышел из-за прилавка и направился к гостю, поглаживая кошку. В его руке оказался пульт, с помощью которого он привел в движение стопки картин. Картонки перемещались по стенам с легким гудением. Вереница плакатов, разбитых на небольшие сегменты, имела непонятные заголовки: фильмы 60х, поэты Серебряного века, киберпанк, мифы Древней Греции. Очевидно, плакаты содержали великое разнообразие мужских обличий всех времен и народов. И множество это, собранное вместе, содержало в себе иронию, ибо имело единственную причину, чтобы возникнуть. Причину, не меняющуюся из века в век. Ищите женщину? Но для чего? Превосходство – вот истинный смысл.
- Нуте-с, приступим. Ой, как я это люблю! - он повел плечами, выражая чрезвычайное нетерпение, - Я рекомендую начать с кинематографа. Это всегда зрелищнее. Пожалуйста…
Берсерк нажимал на кнопки, из стопки выныривала очередная картинка и разворачивалась к ним.
- Вот, к примеру, современные звезды. Дуэйн Джонс, Джейсон Момоа, Том Харди. Вечная классика, конечно, Ричард Гир и Джордж Клуни.
   Актеры на картинках улыбались насмешливо и респектабельно. Их классные смокинги и пиджаки, их застывшая вальяжность, их притягательность казались близкими и далекими одновременно. Фантастическая заоблачная жизнь, какую воплощали эти люди, представлялась реальной, существующей, но где-то там за облаками, на фантастической высоте. Наденет, допустим, Иван такой вот смокинг. И что? Он же все равно вот так выглядеть не сможет. Вот так улыбаться. Вот так стоять. Потому что не в одеже все дело, хотя многое от нее зависит. Герой немного пригорюнился. Продавец тем временем продолжал:
- Нет, я не предлагаю Вам именно эти варианты. Наша задача сейчас определить, так сказать, направление. Можно, подобрать что-то более аутентичное. Максим Матвеев, Данила Козловский, Дмитрий Нагиев и, конечно, Хабенский Константин.
Приемник подал голос: «И треснул мир напополам, дымит разлом…»
- Точно, - заулыбался берсерк, - Лапочка он там. Да и Вам пойдет, я думаю. 
- Не знаю, - замялся Ваня, размышляя над тем, как поскорее уйти, - Вот, Вы говорите образ целиком. Но у Момоа бицепсы и борода. На мне это все так сидеть не будет.
- Выбранный образ включает и бицепсы, и бороду.
- Извините, что? – Ваня отлично все понял.
  Он начал придирчиво рассматривать актеров, выбирая идеальную форму для себя. Вообще, ему всегда нравился Тор, не сам актер, а герой в фильме. С молотом и всяким таким:
- Понимаете… Как бы это…
- Понимаю… Слишком обычно, - продавец сиял уже как промасленный блин, - Ну, вы по адресу пришли.
Он пощелкал кнопками, тут же выскочили картинки с киногероями: Супермен, Капитан Америка, Рассомаха, Халк.
Ваня чувствовал, что зря волновался. Какая удача, что он зашел:
- Ну, Халк в рваных шортах, Супермен в лосинах, у Капитана щит этот дурацкий, - неожиданно для самого себя он начал привередничать.
- Сами вы дурацкий! – обиделся берсерк.
- Мяу, - сказала кошка и спрыгнула на пол.
- Вы понимаете, мне же для девушки. Чтобы во… - Ваня попытался передать, какое впечатление хотел бы произвести.
- Тогда вернемся к Нагиеву. Он сейчас в самом тренде.
- Он же лысый!
- Ах, Боже мой! Вы вот с волосами, и что толку? – закатил глаза продавец.
Из приемника послышался звук старой кассы, выдающей фискальный чек, отчего раскатавший губы Иван вспомнил про деньги. Он поинтересовался на счет цены.
- У нас ничего не покупают, - объяснил берсерк, - Но вы может забрать себе шкуру поверженного врага.
- То есть…
- Вы выбираете, с кем хотите драться. В случае победы, забираете себе его внешность.
- А в случае поражения?
- Ну, это уже детали. В контракте все прописано. Все зависит от характера повреждения.
- Моих повреждений? – не понял Иван.
- Ну, так мы затем и выбираем, чтобы был шанс обойтись без повреждений. Один момент…
Берсерк прикатил большое зеркало:
- Взгляните на себя, сравните с соперником, взвести шансы. Просто же.
- Так значит, я, по-вашему, должен сейчас с Нагиевым драться?
- Ну, можете, с Хабенским в образе Антона Городецкого. Это будет интересно. Бой в сумраке на фонариках и зеркальных осколках. Мы же рассматриваем разные варианты?
- Я не хочу драться на фонариках.
- А как Вы предпочитаете?
   Иван заглянул в зеркало и разглядел в нем собственное тело, в целом пропорциональное и симпатичное, в старых ботинках и расплывчатой одежде. На месте лица просматривались невнятные очертания. Было бы жаль себя испортить.
- Было бы любопытно посмотреть, как Вас метелит Росомаха, - мечтательно произнес кутюрье, но осекся, - Ну, или Вы его, конечно.
- Эм… А что еще есть?
- Старина Арни хорош. «Вспомнить все» помните? «Крепкий орешек» с Брюсом Уилисом. Вот ведь красавчик и с прической еще, как вы любите.
- Спасибо, но это слишком винтажные варианты.
- Уилл Смит, Джеки Чан… Надеюсь, вы не расист? – строго поинтересовался берсерк, но потом добродушно добавил, - У нас прекрасная коллекция самураев.
- Нет, конечно… А есть что-то под мой образ, чтоб похоже?
Продавец взглянул на гостя так, что тому захотелось съежится до размеров запонки:
- Как мило. Вы считает, это образом.
На самом деле, Ваня, давно уже ничего не выбирал, а хотел вежливо откланяться.
- Экий Вы привереда, - поморщился берсерк, - Может быть, сразитесь с Филиппом Киркоровым? – он словно что-то прикидывал.
- Чтобы потом в перьях ходить? – безумный диалог порядком утомил Ивана.
- Смотря, что Вы выберете. Ему большой раздел посвящен в нашем каталоге. Очень любопытные имеются новинки. 
- Может музыкантов? – Иван рассматривал вариант драки с кем-нибудь интеллигентным.
- О, Вы все же меня не разочаровали. Конечно, музыканты знатно дубасят электрогитарами. Мик Джагер, пожалуйста. Тилль Линдеманн, мой любимчик.
- А есть пацифисты?
- Обижаете! Пацифисты самые свирепые, - заметил стилист, и лента послушно зашуршала.
Отвязаться от назойливого сервиса без грубости казалось немыслимо. Но, и драться Ивану не хотелось, хоть тресни.
- А что? Где проходят бои? Здесь? – он попробовал заговорить бугаю зубы.
- Конечно, нет, - берсерк повел гостя к прилавку, за которым виднелась дверь, - У нас все обустроено, не волнуйтесь.
   Дверь открылась и обнаружила помещение с рингом. Толстая стальная сетка отделяла поле боя от публики. Вокруг ринга амфитеатром размещались скамейки со зрителями. Ринг подсвечивали прожекторы, в лучах которых разворачивалась битва. Переполненный зрительный зал то вскрикивал, то замирал, охваченный восторгом и трепетом. В ярком свете возвышался мужчина в черном костюме тройке, с лохматым каре и пистолетом. Он один бился с толпой разъяренных людей бандитского вида. Время от времени звучали выстрелы, искры и брызги крови драматично разлетались под одобрительные возгласы толпы.
- Кто-то в самом деле хочет получить его внешность? – пораженно спросил Иван.
- Как видите? – довольно кивнул продавец, - У него каждую неделю аншлаг. Вы может драться следом.
- Эм, я очень извиняюсь, но, пожалуй, пока воздержусь.
- В смысле? – грозно вопросил берсерк.
- Мне нужно хорошо еще раз подумать, - заикаясь лепетал Ванюша.
- Давайте, подумаем вместе. Я затем и нужен. Расскажите же мне, что вас смущает?
Берсерк железной хваткой обнял Ивана за плечи, и растаяла последняя возможность бросится наутек. Стилист опять потащил его к картинкам:
- Это не то… Это не то…- на миг задумался, - А вы не хотели бы сразиться с комиками?
- Я думал об этом, честно говоря, - встрепенулся Иван, - Не знал, как спросить. Вы же велели без инсинуаций.
Берсерк смерил его недовольным взглядом и оскорблённо пояснил:
- Я имел в виду мастеров комического жанра. Давайте рассмотрим их получше. Видите, какие стильные.
Иван присмотрелся, выискивая в противники самого щуплого. И вроде бы нашел подходящего.
- Изумительно! Очень хорошо! Только учтите. С ними не получится традиционной драки.
- В каком смысле? – испугался Иван.
- В смысле, вас ждет стендап батл. Там крови даже больше бывает, еще и ржачно, - хохотнул неприятный продавец.
- Знаете, что… - рассердился Ваня, - Я пойду! Не хочу я ничего у Вас покупать!
- Не думаю, - берсерк схватил героя за грудки и поднял в воздух, - Я думаю, Вы очень хотите что-то у нас приобрести. Либо будете драться со мной.
- Ааааа, - закричал в ответ Иван.
   Он размахивал руками, тщетно пытаясь нанести врагу хоть какое-нибудь повреждение. Одной рукой удалось схватить его за косу. Берсерк размахнулся и шмякнул со всей силы Ивана об пол. Второе сердечко исчезло с жалобным стоном. В руке героя осталась розовая заколка Hello Kitty, после чего он все же вырвался из чертового магазина.

4

   Ваня понуро брел к парку. Решительно все в этом злосчастном квесте норовят его избить, а он никого не может. Обычно персонажу дают возможность как-то прокачаться, чтобы одолеть сильных виртуальных врагов. А для начала дают шанс начисть лицо незначительным статистам. Иначе нет никакого азарта и удовольствия. А ему что? Ему велели идти искать дуб. Монеты еще эти собирать. И вдобавок пригрозили: до полуночи и все! В жизни бы такую игрушку не купил.

«Уж ты, Порушка-Пораня,
Ты за что любишь Ивана?
Ой, да я за то люблю Ивана,
Что головушка кудрява»

Это приемник опять включился, чтобы утешить человека.
- Да, хватит! – рассердился Иван.
Но все же песня его немного ободрила. Ведь в самом деле любят человека просто так, не за шмотки и мускулы. Пусть даже не любая, но какая-нибудь милая девушка. За что? Да, за то, что он именно такой, какой есть. А какой он есть? Ваня опять разозлился. Он нормальный парень, без вот этих вот… У него душа… И вообще… Заколка эта, идиотская!
Ваня в сердцах выкинул добытый в бою аксессуар. Но едва предмет коснулся дороги, тотчас снова взлетел и юркнул в Ванину ладонь.
- Чего? – удивился горой.
- Значит, хорошие сапоги! Надо брать! – произнес приемник голосом Лии Ахеджаковой фразу из «Служебного романа».
- Нафига она мне?
«Надевай свой модный лук и зови своих подруг…» приемник поймал танцевальную волну.
   Мягкий беззаботный бит закружился в игре заводным волчком. Ваня вспомнил, что неплохо умеет двигаться и ему доводилось клеить девчонок на танцполе. Музыка подхватила его, он и впрямь принялся ловко отплясывать. Улица заканчивалась парком, в последней витрине он разглядел свой танцующий силуэт. Затем остановился, подошел к зеркальному стеклу и надел заколку. Звуки стихли.
  Вместо смутных Ваниных очертаний неожиданно проступил бугай-берсерк из магазина. Отчётливо и натурально в короткой розовой футболке Hello Kitty загорелый татуированный мужчина повторял за Ваней движения. Тогда Ваня снял заколку с волос, и снова увидел в зеркале себя. Одел - появился берсерк. Ого! Это ведь артефакт! Иконка заколки покачивалась в строке внизу экрана. Рядом мигал счетчик. Человек спрятал заколку в карман и поспешил к парку.
   Строго говоря, угрюмую лесную чащу парком называть не хотелось. Да и, собственно, заходить в нее тоже. Иван раздумывал, поскольку у него оставалось только одно сердечко.  Лесной массив вырывался из ограждения, как дикий зеленый зверь из клетки. Вскоре Иван приметил вход с надписью – куда без нее – «Парк культуры и отдыха». Впрочем, к абсурду наш герой уже привык. И выбора у него, по сути, не было.
   Иван вошел в парк и перед ним возник вещий камень с надписью, как положено, и стрелками:
«Налево пойдешь – коня потеряешь, направо пойдешь – жизнь потеряешь, метро»
Слово метро было подчеркнуто, от него стрелка указывала прямо на тропинку, по которой и двинулся наш горой.
- Ей Богу, я, может, дурак, но не идиот же, - возмутился он вслух.
В принципе ничего сложного. Иди себе по тропинке, собирай монеты. И впереди даже просматривались очертания, вероятно, идти не далеко. Хотя и скучновато. От нечего делать, Ваня опять принялся размышлять о любви. Не то, чтобы он любил философствовать, но иногда пытливый ум заносило.
   Предположим, что бугай из магазина прав хотя бы по праву силы, что облик надо завоевать. Ум там, душа, хороший человек, но выглядеть будь обязан, как сильный, лучший из лучших. И ведь мало натянуть на себя чужую шкуру, надо соответствовать. То есть надо обязательно конкурировать и победить, чтобы иметь право. Право на что? Вот что это за права такие? Право идти и выбирать из толпы красоток саму красивую? И она тебя будет, значит, любить. И это, типа, счастье? Да, ни хрена не факт, что она тебя полюбит. Во всяком случае не за то, что ты кого-то избил. Допустим, драка – это метафора, что надо выделиться. Классно, конечно, выделиться, чтобы иметь шанс. А потом начинается: ты меня не понимаешь! я хочу вот так! а почему ты то, а не се? Начинаются проблемы. И ты про них прекрасно знаешь, но все равно идешь и конкурируешь. А потому что без девчонок не прикольно. Как ни крути, а девчонка все-таки нужна. Черт! Потому что иначе чувствуешь себя лохом, неудачником. И надо, чтобы обязательно любила! И ты даже готов накачаться, зарабатывать, жениться… Чтобы что? Правильно, чтобы заслужить ту саму шкуру. Чтобы выглядеть, как мужик, у которого все зашибись. Но у женщины свое представление о зашибись. И договориться с ней бывает совсем не просто. Хотя если она тебя любит… Какой-то замкнутый круг! Если совсем откровенно признаться, то от женщины требуется только одно, чтобы она смотрела на тебя восхищенно, видела только тебя и таким, какой ты есть, в смысле обычным, нормальным и нежно улыбалась. Потому что смотреть на себя самому без женщины бывает довольно тоскливо. 
   Иван в таких раздумьях шел, обращая внимание на мигающие деньги. Иногда приходилось сходить с дороги в чащу, чтобы собрать побольше, как было велено. Время от времени россыпи монет вспыхивали на полянках.
Приемник его подбадривал песнями. Репертуар у него был разнообразный. В данный момент звучала песенка из детского мультфильма:
- «Одну ягодку беру, на другую смотрю, третью примечаю, а четвертая мерещится…»
Иван углубился в чащу, следуя за огоньками монет.
- «Мерещится…» - громче пропело радио – «То ли большая, то ли малая медведица…»
Ваня не слушал, он набрел на лесное озеро.
- Опасный момент! Мяч уходит из центра поля… - орал приемник, изображая футбольный матч.
Ваня игнорировал его крики и даже замотал динамик толстовкой, чтобы заглушить. Ему не хотелось выдавать себя, хотелось полюбоваться на прекрасное зрелище, возникшее вдруг в глуши.
На берегу озера резвились юные нимфы в бикини. Они плескались у берега, играли в бадминтон, потягивали коктейли на надувных матрасах. И смеялись. Звонко, весило и призывно, как будто желали, чтобы их услышали. Точно, они звали, манили. Они хотели, хотели… Хотели его, Ивана… Не было сомнений в том, что он был им очень нужен!
   Иван вышел из укрытия и направился к девушкам. Приемник заскрежетал, завизжал, заскрипел. Девушки оглянулись на звук, но не испугались. Они обрадовались! Захлопали в ладоши, принялись пританцовывать и звать Ивана. Приемник заорал на полную громкость голосом Виктора Цоя:
- «Следи за собой, будь осторожен! Следи за собой!»
Девушки переглянулись, закрыли уши руками, демонстрируя, что им такая музыка не по душе. Ваня бежал к ним, но от приемника избавиться не мог. Тогда нимфы запели. Какие же чудесные, нежные, сладкие голоса были у них. Слова песни звучали неразборчиво, как будто понятно, но в то же время бессмысленно. Песня казалась знакомой, но, если вслушаться, рассыпалась чепухой. Правда, Ваня не пытался разобрать ее, было не до того. Девушки обступили его, гладили по плечам, волосам и смеялись. Так счастливо, будто ждали его всю жизнь. Вот он, наконец, пришел. И теперь начинается нечто чудесное, необыкновенное. Только с ним. Это любовь! 
Девушки взяли его за руки и повели к воде, а песня кружила голову, дурманила, очаровывала. У самой воды его встретила самая прекрасная нимфа. Она обвила его шею своими тонкими ручками и приблизилась к его губам, чтобы поцеловать. Еще миг и он получит свое райское блаженство! Иван закрыл глаза, а вода подходила к уже груди и вот-вот накроет.
   Тревожный звук огласил берег. Приемник издавал все известные сигналы одновременно и по очереди. Иван очнулся на звук своего будильника, который чрезвычайно его бесил. Краски померкли, очаровательное озеро сделалось мрачной топью. Уродливая амфибия с зубастой пастью и перепончатыми плавниками вцепилась в Ивана и мерзко верещала, утягивая в болото. Остальные твари копошились рядом. Человек бился и тонул. Белый свет остался на поверхности, смертельная тьма принимала Ивана в объятья.
   Но человек сдаваться не желал, хотя у него оставалась последняя возможность умереть и воскреснуть. Стыд и сожаление не позволяли ему сдаться. Да, ему хотелось быть любимым. Но он вдруг понял, что доказывать миру или женщине что-либо бессмысленно, что гораздо важнее доказать себе. И если он сейчас проиграет, хотя он наверняка проиграет… Но если проиграет без борьбы, то будет сожалеть.
Иван на последнем дыхании тщетно пытался отцепить от себя чудовищные щупальца. Он лягался, обиваясь от других тварей, что тянули вниз. У главной гадины на голове росли шипы в виде уродливой короны. Человек увидел это мельком перед тем, как погрузиться в пучину. Он схватился за один из зубцов, потянул на себя и сломал. И перед тем, как умереть, воткнул обломок чудищу в глаз.
  Мир погас и тотчас вспыхнул, но что-то переменилось. Неуловимая помеха пробежала по всей игре, пока Иван приходил в себя на берегу. Озерная гладь вместо болотистой топи коротко подрагивала золотой рябью. Ваня открыл глаза и замотал головой, точно сбрасывал наваждение. В руке остался длинный зубец из короны чудовища.
   Человек медленно поднялся, в постепенно стихал назойливый беспокойный гул в ушах. Так стихает город по ночам и особенно под утро. Тогда в городе словно остаются только твои мысли. Остальные люди спят уже, либо еще не проснулись, а ты как будто один, сам по себе, но среди бесчисленного множества других. Тебе кто-то из них нужен, ты тоже нужен кому-то, только это потом, а сейчас тишина. Откуда берется шум в голове? Почему его не стало сейчас?
   Ваня нащупал приемник под толстовкой. Чувство глубокой благодарности возникло вдруг в самой сердцевине возникшей тишины, и приемник перестал быть вещью. Он обрел характер, привычки, душевные порывы и… Особую ценность – предвестника большой потери, смерти, горя. Потрясенный Иван закрыл глаза. Любовь смертна, и поэтому так дорога. Она не вечна, не может быть вечной, постоянной, неизменной. Это ускользающая красота мира, заключенная в чертах кого-то очень дорогого. Не самого красивого, не самого умного или сильного. Обычного, но по какой-то причине очень нужного тебе. Один миг, и красота ускользнула. Потом промелькнула снова, и еще раз. Вот из этих мгновение и складывается счастье. Правда?
   Ваня обратился к приемнику, как к живому собеседнику. Но тот не подавал признаков жизни. Даже шуметь перестал, как ни пытался человек поймать радиоволну. Видимо динамик полетел от какофонии тревожных сирен. Ванюша и впрямь ощутил горе и одиночество. Тихо ругая себя, он бережно протер пластиковую панель от налипшей грязи. Затем вздохнул и решил, что должен произнести речь, что-то вроде слов благодарности. Ведь приемник его спас. Он мог утонуть, не приходя в сознание, и даже не понял бы, что случилось. Тогда он как будто уловил разницу между мороком и реальностью, накую границу. Но самое главное, но понял, что все время смотрит на себя и стыдится. Он привык не замечать своего стыда, прятать. Может быть, как раз за этот шум? Теперь это стало невозможным, шум пропал. И как избавиться от стыда? Он попытался, когда ранил ту тварь.
   Наверное, Ваня говорил это вслух, потому что приемник вдруг пропиликал. Очень знакомо… на что это похоже?... Точно!
- Ты теперь R2-D2? Дружище! – голос Ивана задрожал.
Приемник запиликал снова, и Ваня сжал его объятьях. Радостно засмеялся, и счастливый вскочил на ноги:
- Я опять потратил уму времени. Спасибо, что спас меня, друг!
Приемник R2-D2 ответил, и в его сигналах явственно слышалось смущение и удовольствие. Друзья отправились по лесу. Точнее отправился Ваня, а приемник висел на груди.
   Вернуться на тропинку им не удалось, они не смогли ее найти. Лес изменился. Вместо косматых елей и замшелых дубов, весело шелестели клены и березки. Солнце играло в листве, птицы вплетали в его лучи свое дивное многоголосье. Вскоре перед путниками возникла гора, хотя скорее большой поросший кустарником холм. Путники обошли его вокруг и с западной стороны нашли вход в пещеру.
- Блин, у меня жизней не осталось. И лезть туда не особо-то тянет, - засомневался Ваня.
- Пили-пил-пи трииц плииии пип, - ответил приемник.
- Как это нечего терять? Очень даже есть чего! – протестовал Иван.
   Человек не может понять машину, но друга поймет без сомнения. В общем, они спорили некоторое время. И герой рассудил, что до сих пор приемник давал дельные советы. А в передряги они попадали из-за того, что Ваня их не слушал. Стоит поменять тактику. На этом друзья стали пробираться в пещеру.
   Оказалось, что попали они не в пещеру, а старую шахту с вполне пригодным спуском. Шахта явно не была заброшенной. Единственное, что беспокоило Ивана, так это встреча с ее хозяевами. Если на него рассердится очередной полоумный громила, то шансов выбраться из игры у Ивана не будет. Надо вести себя очень осторожно и вежливо, чтобы не задеть чьи-нибудь чувства.
   Ваня спустился и шел теперь по тускло освященному проходу. Из-за угла доносились неясные звуки то ли разговор, то ли механизм работает. Иван подошел к входу в помещение и прислушался:
- Под небом голубым есть город золотой с прозрачными воротами и ясною звездой… - голос пел под акустическую гитару, - Не, не строит. Подожди.
Ваня услышал, как музыкант настраивает инструмент. «Пацифисты самые свирепые», вспомнил он слова берсерка. Так что ж теперь? Дорожать под дверью вечность? Ваня вдохнул и вышел на свет:
- Здрасте!
- Пи-лил-ли тра-та пи-ри-ли, - добавил приемник R2-D2.
- Привет, дружок! – обрадовался музыкант приемнику, - А ты что здесь делаешь? – поинтересовался у гостя, продолжая заниматься настройкой звука.

 5

  В небольшом помещении, освещенном шахтерскими лампами, стоял накрытый стол. Два человека с гитарами седели за ним, выпивали, не притрагиваясь к закуске, и что-то время от времени исполняли.
- Юр, Иван-царевич пришел к обеду, - сказал один из них.
Ваня их сразу узнал и не мог сказать ни слова. Потом вдруг неожиданно для себя поправил говорившего:
- Да, нет, не царевич. Я Иван-дурак.
Борис Борисович, а это был именно он, посмотрел на гостя внимательно:
- Гляди-ка, Юр. Что скажешь?
Юрий Юлианович в очках, именно такой, каким Ваня его видел на одном из концертов, тоже его рассматривал:
- Ну, садись, коли пришел, - пригласил он, улыбаясь, - Угощайся.
У нашего героя при этом подкосились ноги, и он рухнул на пустую скамейку у стола. Кусок, конечно, в горло не лез. Он, открыв рот, смотрел на людей, которыми безмерно восхищался. Зазвучали песни:

«… Это все, что останется после меня
Это все, что возьму я с собой…»

«Музыкант в лесу под деревом наигрывает вальс.
Он наигрывает вальс то ласково, то страстно…»

«Свет. Тень. Что-то случилось
Там, где ты помолилась
О нашей любви, что не предавала
О нашей любви, что так долго искала…»

   Сколько времени прошло, Иван не знал. Он позабыл о времени, об игре, обо всем. Музыка заполнила ту тишину, которую он обнаружил у себя внутри. И тишина от этого не пропала, а сделалась еще сильнее. Именно в ней зарождалось нечто прекрасное, набирало силу, чтобы потом распуститься дивным цветком. А волшебные мудрые звуки, как чистая ключевая вода, наполняли силой и жизнью корни пробивающегося ростка. Иван вытер щеки от слез нервным размашистым жестом. Опять этот стыд. Музыканты замолчали и выпили.
   Никого из них пауза не смущала. А герою стало неловко, будто он должен был что-то сказать. Похвалит что ли? Да, нет. Сказать «спасибо», наверное. Выразить восхищение? Сказать им, как они важны? Вместо этого Ваня произнес:
- А что это за место?
Юрий Юлианович ответил:
- Шахта гномья, - вздохнул он.
- Тут гномы руду добывали. А мы к ним, вот, пришли. По-дружески, - принялся рассказывать БГ.
- Ну, они не поняли и ушли, - Юрия Юлиановича, видимо, история с гномами сильно расстраивала.
- Они другую шахту пошли искать, Юра, - заметил Борис Борисович. Вероятно, не в первый раз он выдвигал эту версию.
- Они ушли, потому что ты сразу петь начал.
- Так показать хотел, что мы с миром.
- Все же надо было, Борь, сначала объяснить. Змей Горыныч, мол, не дракон.
- Может, и правда погорячился. Извини, что так вышло, Юр.
- Да, и ты меня, Борь. Перед гномами просто очень неудобно. Они, как нас увидели, так все побросали и кинулись бежать.
Иван слушал и не мог понять, зачем гномы побежали от поющего БГ.
- Змей Горыныч? – он решил, что ослышался.
- Ну, да! Трехголовый, - представился Юрий Юлианович.
- Строго говоря, голов, конечно, гораздо больше. Но согласно традиции три, - пояснил БГ.
- Ага. Мы дежурим по очереди все. Сейчас наша бригада на посту, - сказал Юрий Юлианович и хлебнул из стакана.
Ваня огляделся:
- А третий кто? – спросил он, надеясь увидеть Сашу Васильева или даже Федорова Леонида.
- Витя у нас третий, - сказал Борис Борисович и стал что-то наигрывать.
Невероятная догадка мелькнула в сознании героя. Не может быть!
- Пелевин Виктор Олегович?
- Ну, да, - продолжал играть БГ.
- А где же он? – Вань аж подскочил от волнения.
Вдруг прямо сейчас войдет он? Сколько же вопросов Иван ему задаст. Да, хрен с ними с вопросами. Просто посмотреть на писателя уже было огромным счастьем.
- Витя медитирует.
- А он придет? – с надеждой уточнил Иван.
- Вряд ли. Он к чужакам не выходит.
- Не любит. Говорит, отвлекают сильно.
   Ваня огорчился, но не слишком. Подумать только, Юра и Борис! Чудо какое-то!
Тут подал голос приемник R2-D2, и Ваня вспомнил о времени и об игре. Приемник по-своему что-то говорил музыкантам, а те слушали и сдержанно удивлялись.
- Погоди, а что в озере-то произошло? – обратился к Ване Юрий Юлианович.
Тогда Ваня рассказал, что помнил про битву с чудовищем.
- А приемник так громко сигналил, что сломался, - грустно закончил он свой рассказа.
   Борис Борисович передал ему бутылку и посоветовал:
- Ничего ему не сделалось. Плесни, вот, в колонку.
Ваня осторожно исполнил, как велели. R2-D2 булькал какое-то время, а потом довольно отчетливо икнул.
- Ну, очухается только назавтра, но петь будет, - улыбнулся БГ.
- Это водка? - спросил Иван.
- Нет, конечно. Это огненная вода, брат. Неразбавленное вдохновение.
- Можешь хлебнуть. Но смертных валит с ног от одного глотка, - предупредил Юрий Юлианович.
- Да, ни черта потом не вспомнишь, что творил, - подтвердил БГ.
И оба музыканта засмеялись, так по-доброму, словно припомнили смешную историю. Потом они вдруг разом замолчали и переглянулись. И, не произнося ни слова, как будто договорились о чем-то. И тогда Борис Борисович обратился к Ване:
- Времени у тебя, Иван, мало, но шансы, пожалуй, есть. Раз ты к нам попал.
- Мы, брат, Змей Горыныч о трех огнедышащих головах, - добавил Юрий Юлианович.
- Глаголом то есть отжигаем.
- Как у Пушкин, помнишь? Вот ведь был голова!
- Всем головам – голова был, - кивнул БГ.
- Мы именно что отжигаем реальность, то есть переводим огромный цифровой массив в образы. Без нас ты бы видел только цифровой код.
- Столбики зеленых цифр? – неясный образ неожиданно пошутил Иван.
- Почему зеленых? – не понял БГ, - Но может и зеленых. Это не важно.
- Важно, что на озере ты поменял код, когда глаз выколол ведьме, - подытожил Юрий Юлианович, - теперь игра заново пишется. И финал у нее не известен никому. Даже нам.
- Но помочь мы тебе можем кое-чем. Во-первых, счетчик твой сбился и сейчас не движется, - Борис Борисович задумался, - Значит, время еще есть.
- Покажи, что у тебя, - потребовал Юрий Юлианович, - Так. Приемник, заколка и шип.
- Приемник теперь не работает, - музыканты что-то обсуждали между собой.
- Да, задача, - почесал затылок Юрий Юлианович.
- Во-вторых, у тебя теперь один глаз видит, - продолжил Борис Борисович.
- А второй? – не понял Иван.
- Раньше у тебя ни одного не было. Теперь один ты у ведьмы отвоевал, и можешь видеть нормально, без искажений. Если второй добудешь, тогда вообще красота начнется. Но ты на это не зарься. Далеко не всем так везет, чтобы второй глаз получить и смотреть в оба.
- Проблема, понимаешь, в том, что ты теперь приметный стал. Раньше не видел ни хрена, и сам был пятном. Тебя бы никто не заметил у дуба. И приемник тоже бы помог. Затянул бы колыбельную, усыпил бы бдительность. Ты тогда должен был утку стянуть у зайца. А теперь что делать, не понятно?
У Ивана тревожно свело под ложечкой, и он промямли:
- У какого зайца?
   Тогда музыканты рассказали Ивану сюжет игры, которой теперь стал неосуществимым.
   По сценарию он доезжает на метро до конечной и выходит у высотного здания бизнес-центра Дубки. Деньги ему нужны были для покупки билета и в ресторане. На первом этаже ресторан Сундук, который держит Мартовский Заяц. Заяц же служит у Кощея ключником. Ключи у него в потайном кармане желтого пиджака. Ивану нужен ключ с уткой. Чтобы добыть ключ, надо сидеть за стойкой бара и делать вид, что пьешь. Заяц обычно там же сидит, и за пару часов набирается в хлам. Но даже пьяный он ключ просто так не отдаст, иначе бы не служил ключником у Кощея. Для этого нужен приемник. Первая проблема. Едва Заяц слышит «Спи моя радость, усни», засыпает как младенец. Песню специально для этой цели записал собранный на один вечер сверхсекретный коллектив исполнителей под руководством самого маэстро Шнурова, который владеет тайным искусством. Маэстро особым образом изменил текст, добавив в него короткие и звучные заклинания. Но это детали. Так вот, едва Заяц заснет, Иван берет ключ и незаметно выходит из ресторана к лифту в холле бизнес-центра. Иван теперь заметный – это вторая проблема. Поднимается на самый верхний этаж. Лифт открывается, и Иван выходит в коридор. Направо - кабинет Кощея, туда идти не надо ни под каким предлогом. Иван должен идти в другою сторону до конца коридора и найти дверь, которую открывает утиный ключ. В комнате на столе стоит золотая овальная клетка, а в клетке - игла. Иван ее берет и ломает. Но иглу не сломать, не прикоснувшись к прутьям, а они на сигнализации. Соответственно ломать надо быстро, потом прибежит охрана. Охранники, естественно, начнут стрелять. И тут возникает третья и главная проблема, у Ивана не осталось жизней. И после стрельбы он не воскреснет, а это проигрыш. Даже со сломанной иглой, мертвому Ивану победу не присудят. И тогда все!
   Иван не первый раз слышал, про «все» в случае поражения. Но что именно подразумевалось под «все» выяснять не стал. Все так все, чего уж теперь.
- Мне все равно не успеть, я же до метро не добрался. Сколько идти до кольца?
- Как раз это не проблема, - улыбнулся Юрий Юлианович, - До Дубков доберешься быстро, а дальше решать задачку тебе самому.
- Да, Вань, теперь историю ты сам пишешь, понимаешь? – задумчиво добавил БГ, - Нет заготовок, подсказок. Они остались в старой версии, сейчас все с чистого листа идет.
   Юрий Юлианович махнул рукой в темноту в дальнем конце помещения, и там проступили очертания развилки тоннелей.
- Иди туда. Там будет брошенное гномами месторождения золота. Надо, значит, пробиться к золотой жиле. Она и выведет наружу, где захочешь. А мы поможем, чем сможем.
- Приемник тебе мешать будет пьяными криками. Ты его нам оставь, пусть проспится.
Ване жаль было расставаться с R2-D2. Но, с другой стороны, если он раскричится в ресторане, то провалит операцию.
 - Так как же я его отдам? Он у меня в артефактах находиться, их просто так не оставишь, - огорченно заметил он.
Борис Борисович кивнул на бутылку:
- Обменяй на другой артефакт. Вещи в игре можно отнять, победив противника, как в магазине тебе предлагали. Или поменяться с игровым персонажем. Ну, ты вот и обменял заколку на жизнь.
- Спасибо! – ответил Иван и взял бутылку со стола, - А вы как же?
Юрий Юлианович засмеялся:
- Бери-бери, целый ящик вон стоит. У нас, брат, огненная вода не заканчивается, Слава Богу! 
   Тут Иван встал и поклонился музыкантам:
- К счастью для всех нас! Спасибо! – произнес он негромко с большим уважением.
Иван ощутил блаженство от произнесенных им слов. Оказалось, благодарность была нужна ему самому. Юрий Юлианович и Борис Борисович поклонились в ответ, а потом посмотрели друг на друга:
- Раз, два, три, четыре…
А на пятый счет ударили по струнам. И музыка зазвучала.
   Герой направился к выходу и, повернувшись к развилке тоннелей, краем глаза заметил перемену. Тогда он накрыл рукой тот глаз, который не видел реальность, и обернулся. Огромный Змей о трех головах сиял золотой чешуей. По спине Горыныча и длинному хвосту розовел перепончатый нарост наподобие плавника. У лопаток плавник разделялся на два громадных крыла, какие бывают у летучих мышей, хотя скорее, как у птеродактилей. Головы на длинных шеях действительно напоминали драконьи, но только раскрашены были ярко, как для китайского праздника. Древнее могучее существо предстало перед Иваном во всей красе. Крылья его расправились, отчего помещение сделалось просторнее, а из-под одного крыла показалась третья голова.
«Пелевин», - промелькнуло в сознании человека. Головы извергали разноцветный огонь, пламя которого то полыхало, то рассыпалось искрами, то мерцало, то клубилось небольшими взрывами. Сам воздух или даже само пространство сгорало в этом диком огне, но не полностью. Сгорал плотный зримый компонент, а без него реальность делалась пластичной и податливой, точно глина в руках мастера. От обожжённых краев бытия по всей его ткани расходились незримые круги и исчезали в бесконечности.
   Третья голова внезапно, чувствуя любопытный взгляд Ивана, повернулась и посмотрела в его глаза острым внимательным взором. Стыд снова пронзил героя. Тогда голова выпустила в него пламенный вихрь. Мягкое и горячее свечение подхватило человека, что-то неуловимо изменилось и в нем. Ноги сделались легкими, руки сильными, а сознание ясным. Иван помчался к тоннелю, на который указывал хвост волшебного создания. А дивная музыка звучала и звучала, и не было ей конца.
Иван почувствовал, что счетчик времени снова включился. Он ощущал его, как ощущают собственный пульс, как ощущают собственную жизнь. Иван был живым, пусть смертным, но пока живым на то время, какое ему отпущено. Время преподнесенное, как подарок, хотя Иван его и не заслуживал. Ему бы хотелось заслужить, чтобы подарок не пропал зря. И вот тогда он понял, что счетчик – это не метафора смерти. Каждая потраченная минута – это возможность что-то сделать, что-то успеть, по сути, быть. Но не просто быть, а быть счастливым. Он словно ухватил ускользающую красоту. Счастье – это так просто… Но красота опять ускользнула, потому что времени на раздумья не оставалось.
   Иван добежал до каменоломни и схватил крику. Удар! Еще! Эх, раз! Еще раз! Он порядком устал и взмок, но в итоге нашел жилу и пробился на поверхность. Ваня выбрался из бетонной стены неказистой промышленной постройки и побежал к Дубкам.
 
6

   Он увидел не просто бизнес-центр, а стеклянный комплекс зданий с заостренным небоскребом в центре. Ансамбль строений образовывал полукруг и напоминал гигантскую корону с парковкой и широким крыльцом у главного входа. Массивные ступни вели к вращающейся двери из дорогого дымчатого стекла. Входная группа, отделанная с особым шиком, мерцала на солнце темным камнем и золотом. Справа к Дубкам примыкал ресторан Сундук. Он как будто демонстративно выбивался крикливым несоответствием из строгой геометрии ансамбля. У ресторана имелся отдельный вход на обширную летнюю террасу, украшенную плющом и резным деревом. «Скорее всего внутри есть выход в холл небоскреба» - подумал Иван. Идти в здание через вертушку ему не хотелось.
    Перед тем, как подойти к ресторану он зашел за угол и нацепил заколку берсерка. Он это решил еще в пещере. Заколку всегда можно снять, если заяц заметит пропажу ключа. Тогда искать будут бугая в розовой футболке, а не Ивана. Его немного беспокоила эта футболка, в ресторан в ней могли бы не пустить. Но ведь Ванин вид немногим лучше. Он выдохнул и направился ко входу в Сундук, стараясь выглядеть как можно увереннее.
    Хостес учтиво улыбнулся, но тут же потерял интерес. Иван прошел мимо него быстро, как будто бывал здесь не раз. Не глядя на столики и персонал, он деловито расположился у стойки бара и заказал содовую. Он почти сразу начал нервничать. Ему казалось, что все на него смотрят, что он слишком выделяется. В заведении играла негромкая инструментальная музыка.
   Ваня осмотрелся и действительно обнаружил второй выход. В приглушенном свете он разглядел безвкусную лубочную декорацию с нагромождения национальных штампов, количество которых настолько граничило с абсурдом, что становилось искусством в каком-то смысле, тонким, ироничным и очень смешным. Иван даже залюбовался, не забывая продумать пути отступления. Он сидел в стороне и рассматривал украдкой немногочисленных посетителей, когда некто подошел к бару. Пришелец под описание он не подходил. Ваня вздохнул и глотнул содовой.
   Бармен же весь подобрался и подобострастно просиял, едва гость приблизился к стойке:
- Добрый день, Игнат Зайцевич! Вам как обычно?
   Ваня тихо поперхнулся содовой. «Пиджак у него, ни хрена, не желтый!» - только и смог подумать он. А Игнат Зайцевич, кивнув бармену, с шумным кряхтением водрузился на стул. Это был большой раскачанный волк, который даже отдаленно не напоминал делового человека и тем более делового зайца. Он выглядел как криминальный элемент в дорогом нескромном прикиде. На мизинце Ваня разглядел массивный золотой перстень с бриллиантовым зайчиком Playboy.
   Сомнений не оставалось, именно его Иван и дожидался. Но как заговорить и, что самое интересное, как отнять у него ключи босса, вообразить себе не мог. Герой опешил так сильно, что позабыл про осторожность и довольно открыто пялился на волка. Тот почувствовал чужой взгляд и обернулся. Сердце Ивана зашлось, он судорожно сглотнул. Волк оскалился и зарычал:
- Ааа, это ты, Мими. Ну, привет!
  «Какой еще Мими?» - лихорадочно соображал герой. Потом вспомнил, что выглядит, как берсерк из магазина, и в голове пронеслось - «Имя под стать футболке». Находиться в чужом обличие становилось все страннее. На него смотрели, но видели другого, а сам Иван прятался и выжидал момента. Он словно имел преимущество и одновременно чувствовал себя крайне уязвимым. Но скрытая истина все же придавала силы. Он будто управлял ростовой куклой. И внезапно подумал, что даже в собственном облике в обычной жизни тоже управляет такой вот куклой. Управляет из рук вон плохо, и даже не осознает этого. И даже не понимает, как его кукла выглядит.
- П-п-привет! – выдавил он из себя и криво улыбнулся.
- Ты чего здесь делаешь? – удивился Игнат и через короткую паузу добавил, - Даже не хочу знать! Сама, небось, дело поручила, да?
- Эммм, - уклончиво протянул Иван.
- Да, знаю я все… - Игнат махнул рукой, демонстрируя осведомленность в неведомых Ивану вопросах. Потом волк бросил на него цепкий, хитрый взгляд и добавил, - Ну, молодец, что заглянул…
   Мысли волчком закручивались в Ваниной голове, он лихорадочно соображал, куда лучше всего направить беседу. Хотя по правде признаться, ничего он в этом разговоре пока направить не мог. А волк хлебнул виски и продолжил смотреть на Ивана, будто ждал каких-то важных слов. «Черт! Черт! Черт!» - Ваня мысленно ругал себя за глупость и нарастающий страх.
Не дождавшись ответа, волк, обронил:
- Надо полагать, ты подумал?
- Подумал, - подтвердил Иван, которому срочно требовалось понять, что именно он подумал.
   Игнат Зайцевич зарычал, а Ваня неожиданно для себя поднес бутылку Горыныча к губам и сделал вид, что пьет из нее. Влага обожгла, хотя, кажется, была ледяной. Герой машинально облизал губы и испугался, что теперь опьянеет и свалится с ног, как предупреждали музыканты. Его действительно охватил жар, похожий на приятный взрыв радости в области сердца. Взрывная волна отозвалась в голове легким мелодичным перезвоном, а по телу распространилась сладкая дрожь и нега. Все его существо наполнилось вдохновением и восторгом, а страху не осталось в нем места. Волк меж тем рассвирепел:
- В мое заведение не принято приносить бухло, - он неторопливо встал, - Ты, я вижу, не поздороваться пришел.
- Я может, с миром и дарами, - спокойно произнес Иван.
- Хм, виляешь? Не советую.
- О деле поговорим? - Ивана несло по бездорожью.
- Нашем деле? – уточнил волк.
- Может и нашем, а может и нет. Кто знает? – пожал плечами Иван.
   Вдруг Игнат Зайчевич рассмеялся добродушно, как улыбается Гагарин на советских плакатах:
- А, подловил, паршивец. Крепкие у тебя причиндалы, видать.
- Вот так ты гостей встречаешь, Игнат Зайцевич. Зря, я тебя удивить хотел… – Иван кивнул на бутылку и замолчал.
- Ну, ладно-ладно, чего ты сразу? Меня, брат, удивить трудно. Я сам тебя, чем хочешь, удивлю.
Игнат сделал знак официанту и показал на дальний стол, укрытый в нише портьерами. Учтивым жестом предложил Ивану следовать за ним. А тот произнес с некоторым сожалением:
- Это да. У тебя небось и огненная вода есть.
- Иди ты… Откуда?
- От Горыныча.
- Заливаешь?
- Нет.
   Они переместились за стол, спрятанный надежно от посторонних взглядов. Волк с интересом рассматривал бутылку, которая казалась ему вполне достоверной. Затем цокнул языком и усмехнулся:
- Ты хитер, а я хитрее. Я пьяный еще лучше дела веду.
- С ней шутить не стоит, - посетовал Иван, - Давай на трезвую перетрем сперва.
- А-а-а, то-то я смотрю, ты бойкий. Сам, заначит, выпил. Уровняем счет, - прорычал волк и широко с размахом опрокинул содержимое в себя.
    Игнат вырубился мгновенно, грузно завалившись на вышитый под хохлому диван. Скоро явится официант, времени оставалось в обрез. Ваня шарил по карманам, но ключей, хоть тресни, не находил. На шее волка висела пластиковая именная карта-пропуск со странным шифром и красивым фактурным тиснением на обороте. Цветная глянцевая картинка изображала селезня. Схватив магнитный ключ, Ваня ринулся к выходу. К портьере приближался официант с напитками и угощением, а наш герой уже пересекал холл. И тут он увидел перед лифтом турникеты и стеклянный аквариум с охранной и мониторами.
- Эй, вы куда? - послышалось из-за стекла.
   Ваня обернулся, к нему приближался вооруженный сотрудник в униформе, и смотрел весьма не по-доброму. Тогда он сделал резкий разворот и рванул к выходу. Вращаясь в дымчатой вертушке, он снял с головы заколку. Сердце билось, как птичка в клетке, рука сжимала заветный ключ.
   Ваня прислонился к одной из колон на крыльца, глянцевый камень с тонкими золотистыми прожилками мягко мерцал на солнце. Оранжевый диск на небе, словно тяжелая огненная капля, катился по голубому стеклу вниз. Надо срочно что-то придумать. Пропуск наверняка сработает на входе, но монитор покажет фото владельца. Волка охранники знают, они поймут, что тут нечисто. Да, и в ресторане тоже сообразят к этому моменту. Надо идти быстро к лифту и надеяться на удачу.
Иван выдохнул и оторвавшись от колонны сделал шаг, понимая, что план провалится совершенно точно. Он не заметил, как одновременно с ним у вертушки возник худощавый клерк в костюме со стопкой документов и папок в руках. Они столкнулись, и документы посыпались на землю.
   Ваня как будто обрадовался этой невольной задержке. Пораженный клерк молча уставился на Ивана вместо того, чтобы обругать. А наш герой виновато улыбнулся и произнес:
- Извините, не заметил, - он наклонился, чтобы собрать бумаги.
Клерк, не говоря ни слова, тоже наклонился. А пока он возился, Ваню прострели дикая и безумная идея. Одной рукой он сжал в кулаке случайно выпавший листок, а другой прицепил на волосы мужчине заколку Hello Kitty. Худощавый служащий тотчас преобразился и, бросив на Ивана растерянный взгляд, поспешил в здание Дубков. Ваня следил, как огромная спина берсерка исчезла за дымчатым стеклом. Затем сунул бумажный комок в карман и начал считать. Теперь все зависело от правильно выбранного момента.
   Раз – он идет к турникетам, два – его окликают, три – он не реагирует, четыре – его останавливают, пять – начинается перепалка, шесть – Ваня заходит внутрь. Теперь, главное, не психовать, и быстро добраться до лифта. Внутри и правда образовалась сутолока и возня, каких Ваня и не предполагал. Несчастный клерк лежал лицом в пол, над ним топилась охрана и какие-то еще люди, видимо, из ресторана. Люди в униформе громко спорили с рослыми парнями в гражданской одежде. Тут же присутствовал бармен и что-то объяснял, активно жестикулируя. Мужчина на полу кричал, что это ошибка, и он ничего не сделал. Иван сожалел, что так поступил человеком. Неприятно было чувствовать себя виноватым пред кем-то, как будто долг перед ним был физически ощутимым грузом.
   Ваня старался двигаться непринуждённо, но по-деловому. Только получалось скорее всего не убедительно, потому что один из охранников, приметив его, пошел в стекляшку к мониторам. Вот сейчас все и вскроется. Пропал Ванюша в расцвете лет. Однако пасовать ему не хотелось. Если он рванет опять к выходу, появиться снова уже не сможет. Пусть его схватят, сразу убивать не будут, а там авось случай и подвернется.
    Чудесный случай подвернулся прямо сейчас. Из ресторана послышался шум, нечто необычное приключилось внутри. Необычное настолько, что все присутствующие развернулись и, открыв рты, безмолвно наблюдали за происходящим. Даже невезучий клерк поднял голову и престал вопить. Несколько человек рванули внутрь, остальные обступили нарушителя. Тот, что следовал к мониторам, вернулся к своим, очевидно повинуясь приказам в наушнике. Иван почти бегом проскочил преграду и влетел в закрывающиеся двери лифа. Вместе с ним в лифте оказалась молоденькая рыжая девушка, соблазнительно затянутая в облегающую офисную юбку, отчего напоминала перевёрнутый фужер для шампанского. Да она и искрилась, как игристое вино, каждой своей прелестной веснушкой. Герой налетел на нее и чуть не сбил с ног, отчего девушка испуганно шарахнулась вглубь кабины. Иван, извинившись, прислонился к стене напротив. На панели горел двадцать пятый этаж.
   Девушка с нескрываемым разрежением рассматривала неуклюжего увальня. Она наверняка всем про него расскажет, едва выйдет из лифта. Ваня мысленно перекрестился и нажал кнопу последнего этажа. Девчонка окинула его оценивающим взглядом, выражавшим крайнюю степень недоверия. Иван приосанился и постарался придать своему лицу беззаботный и респектабельный вид.
   Он приметил, что девушка сильно нервничает. У нее немного дрожали руки, поэтому она их постоянно сцепляла вместе. Это обстоятельство показалось Ивану занятным, вряд ли девчонка находится в большей опасности. Однако он почувствовал вдохновение и завел разговор:
- Новенькая?
- Да, - сухо и неохотно ответила она.
- То-то я тебя не видел раньше. Я бы тебя запомнил.
   Девушка улыбнулась неуклюжему фамильярному комплименту и немного смягчилась, это было заметно по тому, как прояснилось ее лицо. Ваня продолжил:
- Двадцать пятый, - мимикой он старался подчеркнуть то, как сильно его восхищает она и ее достижения, - Екатерина начальница? – он ляпнул наугад. У него самого было две Кати в отделе.
- Леонид Геннадьевич, - проговорила она настороженно и немного отстранилась.
- Ну, конечно – он произнес так, будто имел право называть ее руководителя чуть ли не Лёсиком.
- Екатерина Витальевна – старший менеджер.
- Вот именно, она старшая, - подмигнул Иван, а затем вздохнул, словно о чем-то своем, - С ней не просто.
- Да? – девушка оживилась, - А вы с ней работали?
- Я тебе так скажу. Она классная, очень крутая. Любит, когда ее слушают.
- Я заметила, - девушка смотрела на Ивана с интересом и по-дружески, - Странно, что вы знакомы.
   Ей стало очень любопытно, хотелось узнать подробности. А Иван как будто и сам желал ей рассказать что-то такое, что не для всех.
- Ты на крышу? – уточнила она, - Может на обратном пути заглянешь?
   Она так мило и откровенно кокетничала, что Ванюша поплыл. Девушка даже чуть-чуть прикусила нижнюю губу и взглянула на него снизу вверх немного исподлобья. По-честному, Ваня готов был заскочить к ней прямо сейчас. Он вздохнул со сдержанным драматизмом и сказал:
- Я буду ждать тебя внизу.
- Ммм… - девушка многозначительно протянула, - Люба.
- Иван.
   Лифт остановился и мелодично звякнул. Люба еще раз на него посмотрела, точно выпустила нежную стрелу ему в сердце или сделал контрольный выстрел в голову.
- Приятно познакомиться, - сладко пропела она через плечо, исчезая в дивном сиянии двадцать пятого этажа.
- И мне, - ответил Ваня своему металлическому отражению.
   Двери плавно сошлись, и лифт поплыл наверх. Тогда человек обернулся к большому зеркалу напротив и, наконец, смог себя хорошо разглядеть. Волнистые светлые волосы, клетчатая рубаха. На вид лет тридцать пять. Он вспомнил, что любил эту рубаху, но теперь она ему не нравилась. Он подумал, что выглядел бы симпатичнее в другой одежде. Улыбнулся сам себе с иронией. А впрочем, ничего такой. Любе, вон, понравился. Ага, конечно. Он засмеялся, и удушливое напряжение последних часов разжало цепкие пальцы. Но потом снова возникло. Как же из этого всего выпутаться?
«Правда, как пират, с одним глазом» - подумал Ивана перед тем, как кабина замерла и музыкальный сигнал возвестил о прибытии.
   Герой оказался в пустом помещении с мраморными стенами и металлической дверью, ведущей на этаж. Он осторожно приоткрыл ее и вышел в коридор, безликий, окутанный ледяным мерцанием светодиодов. Коридор казался бесконечным вправо и влево. Иван забыл в какой стороне находится нужная ему утиная комната. Внезапно он услышал приближающиеся шаги и голоса, и спрятался, надеясь, что люди пройдут мимо.
   Сначала он разобрал что-то вроде покашливания, должно быть у кого-то простуда. Затем зазвучал женский голос:
- Звонили на счет строительства. Было сообщение от Захара Потаповича.
- Спасибо, Вера! Через десять минут набери стройку и переведи на меня, - низкий мужской голос принадлежал вероятно солидному человеку. Голос производил впечатление, в нем чувствовалась мощь. Но мощь иного рода, чем у берсерка или даже волка. Он передавал отзвук побед, а также отзвук усилий, каких эти победы стоили. То были не поверженные враги, а успешно завершенные дела, точно ступени лестницы. Кто-то совершает по ней восхождение, у кого-то лестница означает спуск, переход на следующий круг. Ваня увидел лестницу и захотел ее.
- И еще супруга Ваша звонила. Сказала, что не может до Вас дозвониться.
До Ивана донеслось нервное «Кхм».
- Через десять минут Вера. И пусть Кузнецов, наконец, принесет аналитику. Сколько я должен ждать? – слова сердито вспыхнули, и снова покашливание.
- Поняла, Кощей Валентинович.
   «Ё……. моё!» - человека в укрытии бил озноб.
   Зато теперь было понятно, куда идти не следует. Едва шаги стихли, он бросился бежать в другою сторону. Последняя дверь в конце коридора с особым замком. Ваня догадался, что ключ надо поместить в специальную прорезь. Пластиковая каточка плавно скрылась с приятным гудением. Внутри что-то защелкало, затем пикнуло, замок мигнул и выплюнул карту. Карта растаяла у Ивана в руках, а дверь мягко отварилась и впустила его. Какое счастье, что сейчас все закончится! Как же он устал от беготни, абсурда и навязанного ему безумного квеста! Ваня сделал шаг и, наконец, достиг цели своего приключения. Надо ли говорить, что цель его поразила?

7

   Что угодно, но только не это! Ваня сначала воображал, что найдет в комнате нечто вроде сказочной фигни. «Там чудеса, там леший бродит…» Короче, национальный колорит и «преданья старины глубокой». И в этом хламе, как в стогу сена, ему придется искать иглу. Ну, допустим, не придется, а она будет большая и приметная на самом видном месте. Как ее сломать без инструментов? Ну, серьезно. 
   После новомодного хайтека в здании Дубков Ваня стал ожидать совсем уж невообразимых вещей. К примеру, серверную с вредоносным вирусом ig.la или материалы шпионской мисси с кодовым названием «Игольное ушко». Секретное оружие в виде самонаводящихся наноиголок с сывороткой правды для недружественных масс медиа, чтобы блокировать информационные потоки. Да, мало ли на что способна человеческая фантазия. Иван бы предпочел найти что-нибудь, связанное с программным обеспечением. Он сам занимался IT-разработками и примерно представлял, каким образом можно быстро что-нибудь испортить. 
   Иначе говоря, ничего подобного в комнате не оказалось. Ваня стоял в пустом помещении без окон с нежно голубыми стенами. По стенам шли затейливые серебряные узоры, похожие на кружево. Некоторые изображения предавали знакомые сюжеты, некоторые – невероятную красоту. Чтобы рассмотреть их, понадобилось бы много часов. Иван, не сожалея, их бы потратил, но времени у него практически не оставалось. В центре комнаты на высокой белой тумбе находился предмет еще более прекрасный. Человек попал в музей с одним единственным экспонатом.
   Экспонат был защищен не совсем клеткой, но близкой к ней системой чувствительных световых лазеров. Лучи, пресекаясь, друг с другом, образовывали многоугольник вокруг дивного предмета. Очевидно, что прикосновение к ним вызовет вооруженную охрану. Тонкие световые линии касались пола таким образом, что можно было подойти к тумбе на расстояние вытянутой руки, а просветов между ними хватало, чтобы предмет хорошо рассмотреть.
   На белой лаконичной подставке стояла глиняная емкость, простая и нераскрашенная, с землей. Ваня сначала подумал, что это горшок с диковинным растением. Он пригляделся и понял, что видит живой патефон. В смысле, устройство для воспроизведения записей на пластинке. И едва Ваня узнал устройство, он услышал и звуки.
   Плотные корни выглядывали из земли и собирались в корпус проигрывателя. На зеленый росток в центре была надета пластинка, тонкая и нежная, как перламутровое крылышко стрекозы. Корпус украшали молодые листочки и побеги. Лапка патефона произрастала откуда-то сбоку. В зеленых завитках и усиках с голубым цветком ландыша, она склонялась над вращающейся пластинкой, как любовник склоняется над своей подругой. Тонкая зеленая игла звукоснимателя, в едва заметных ворсинках, осторожно касалась прозрачного перламутра пластинки. Венцом конструкции была чашечка восхитительного цветка, схожего с голубой лилией, которая служила рупором. Сбоку пестрый махаон, крутил ручку патефона, открывая и закрывая прекрасные крылья.
  Звучал голос и музыка. Сказочница рассказывала историю, как Иван-царевич подошел к дубу. А на дубе был сундук, в сундуке - заяц, в зайце – утка. Утка хранила яйцо, а в яйце, как в клетке, таилась игла. В той игле и заключалась смерть Кощея. Дальше голос рассказывал, как Иван-царевич подошел к дубу и… Послышался неприятный скрежет, иголка, наткнувшись на преграду, соскочила, и сказка вернулась к описанию спрятанной смерти. Так бывает, когда на пластинке появляется царапина.
  Скрежет вернул Ваню в действительность. Хотя можно ли считать происходящее действительностью? Действием, пожалуй, можно, но реальностью едва ли. Как бы то ни было, в нее Иван, не хотя, но вернулся. Сломать механизм было делом не хитрым. Механизм? Патефон вряд ли был механизмом. Цветком, пожалуй, и точно живым. И ломать его совершенно не хотелось.
   И потом Иван не хотел убивать Кощея. Он вспомнил того бедолагу на полу, которого подставил. Опять возник стыд. Ваня ему, кажется, даже обрадовался. Ведь стыд появлялся не всякий раз, а лишь тогда, когда человек оказывался не прав. Это простое открытие сделало его совершенно счастливым. Пожалуй, на этом стоило бы закончить игру, если бы окончание зависело от Ивана. Увы, от Ивана ничего не зависело. Он сунул руки в карманы, демонстрируя самому себе, что ничего не будет предпринимать.
  Все же кое-что зависело и от него. Он, к примеру, мог игнорируя сигналку, взять патефон в руки и раздавить. Прибежала бы охрана… Все! Конец игры. Это вариант был плохим со всех сторон. Тут герой нащупал в кармане шип из короны чудовища, который он получил в бою. Он достал отвратительный предмет и рассмотрел его. Нежную иголку можно сломать, если аккуратно просунуть эту штуку между прутьями и надавить сверху на лапку. Ваню затошнило от такой дикой мысли. Даже если предположить, что получится испортить только одну иголку, а прочее оставить, все равно делалась не по себе. Патефон замолчит и вероятно погибнет в тишине.
  Какие еще есть варианты? Герой задумался. Хотелось бы дослушать сказку. Для этого надо отреставрировать пластинку. Достать ее невозможно, не отключив сигнализацию. Сигнализацию может отключить Кощей. Скорее всего это даже в его интересах. Проигрыватель воспроизводит сказку, а некто хочет этому помещать. Вот! Ивану и задурили голову квестом, чтобы он, как простачок, пошел и все сломал. А он хорош, рад стараться. Раз велели, то и пошел. Нет, чтобы подумать своими мозгами.
   Потом Ваня вспомнил, что пошел-то он Василису спасать и что какую-то кожу сжег. Он вздохнул, женщину бросать в беде нельзя. Но не может быть, чтобы чье-то благополучие зависело от таких варварских действие, как уничтожение прекраснейшего из чудес. Погодите… Все ему говорят, мол, к Кощею не ходи. А почему, спрашивается, нельзя? Надо, значит, сделать наоборот. Пойти и все рассказать, и будь, что будет. Вряд ли может быть хуже. Перед уходом Иван обернулся, чтобы еще раз полюбоваться на диковинную вещь, и что-то заставило его закрыть слепой глаз ладонью. Вместо лазеров на тумбе возвышалась громоздкая железная клетка с тяжелым навесным замком, в ней бился ночной мотылек. Человек стремительно вышел из комнаты и побежал по коридору.
- Вы кто? Вы куда? – протестовала Вера, пытаясь задержать непрошенного посетителя. Ваня, не слушая, пересек приемную и влетел в просторный кабинет с массивным столом. За столом сидел Кощей, что-то знакомое угадывалось в его облике.
- Я перезвоню, – произнес Кощей в телефон и отложил его, - А, Иван. Ну, здравствуй! Садись, - указал он на одно из кресел перед столом. 
Ваня трепетал всем существом, на ватных ногах он шел по кабинету.
- Здравствуйте! – пробормотал он и сел.
- Так-так! Ты что устроил внизу? – строго произнес Кощей.
- Эм… Я?
- Это ведь ты Игната споил?
- Я, - повинился Иван.
- Интересно, чем?
- Огненной водой, - Ваня краснел и опускал голову все ниже.
- Иди ты? У Горыныча был, значит? Ну, ясно.
- Я извиняюсь… его, наверное, надо связать, - вспомнил Иван рассказ Горыныча.
- Да, мы уж поняли, - Кощей не сдержал усмешку, но потом не без усилия снова строго насупился, - Ты, вот, объясни, зачем? Игнат сам бы тебе ключ отдал.
- То есть как?
- Он же тебя ждал.
- Так вы знали?
- Конечно, знал! А как бы ты Дубки нашел?
- Я не понимаю тогда… - растерялся человек.
- А понимать тебе нечего. Пришел, увидел и сломал. Ничего сложного!
- А как же вы?
- А что я? Я бессмертный. Ушел бы на покой, чахнул бы над златом. Тебе какая разница?
- Я не знаю…
- Он не знает! Тебе пообещали райскую жизнь? Успех, жену-красавицу, деньги там и прочее. Что ж ты иглу не сломал?
- Я не смог.
- Испугался? Так охрана в курсе, никто не придет. Иди и сломай, время есть.
- Я не хочу, - Иван вдруг осмелел и даже повысил голос.
- В смысле, не хочешь? Не хочешь победить?
- Победить хочу, но не так, - упрямился Иван.
- Иж, какой! – Кощей говорил, и казалось будто небо темнее перед грозой.
   Он выразительно смотрел на Ваню, как будто хотел заставить повиноваться. А Ваня втянул голову в плечи, но все же не отводил глаз, выражая таким образом непреклонность. Противоборство длилось какое-то время, как будто два человека перетягивали канат. Один из них вдруг бросил канат, а другой обмяк в кресле, будто потерял равновесие и упал.
   Кощей плюнул, встал и принялся ходить по кабинету из стороны в сторону, не обращая на человека внимания.
- Нет, я все сделал, как договаривались. На одну песню сколько нервов потратили, - горячился Кощей, - Ключ этот пластиковый Игнату придумали. С картинкой! Чтобы до любого... кхм… дошло. Ну, нету у меня зайцев. Зайцы на таком уровне не служат, - тут он снова вспомнил про Ивана, - И ты, между прочим... Ведь доступно же изложили! Не хочет он… Дурак ты, Иван, даром, что царевич. А ты, значит, подумал, что придешь вот так ко мне, повинишься, и я, раз, и решу все твои проблемы. Так ведь?
- Нет, не так, - тихо произнес Иван, - Я пришел сказать, что пластинка… Ее можно отреставрировать же… Она ведь важна! Я думаю, там царапина.
Какой же он действительно дурак, про царапину Кощей тоже наверняка знает.
- А что тебе эта пластинка далась? – Кощей остановился, Иван пробудил в нем интерес.
- Она красивая… Там же сказка, дослушать захотел… И ломать жалко! Не могу я такое сломать, - бессвязно бормотал Иван, - А, вообще... Я подумал, что неправильно все это. Во всей моей истории – эта самая чудесная вещь!
- Да? Ну, понятно, почему она тебя выбрала, - усмехнулся Кощей.
- Кто она? – смутился Иван и сердце его забилось быстрее.
- Ну, догадался, наверное, и сам, - Кощей произнес невесело, - Василиса, конечно.
- Которую Вы в плену держите? – ляпнул, некстати, Иван.
- Офонарел? Это она так сказала? – возмутился Кощей, - Василиса Викторовна - жена моя. И последнее слово за ней, если ты до сих пор не понял.
   Пораженный Иван вспомнил Бабу Ягу и ту встречу, с которой все началось. Опять он испытал стыд. Но стыд вскоре прошел, потому что Ваня почувствовал себя обманутым. Ему нечего стыдиться. А Кощей следил за переменой в его лице и как будто размышлял.
- Ладно. А как ты думаешь, что будет дальше? – поинтересовался он у Ивана.
- Да, время закончится и все. По радио сказали, что до полуночи, а потом все! Может быть, я проснусь. Может быть, игра снова начнется. Какая разница, убивать я точно никого не буду.
- Ты, пожалуй, успеешь… Если хочешь пластинку исправить, то тебе надо к Василисе. Это же ее патефон.
- То есть как?
- То есть он мой. Она мне его на годовщину подарила. А потом рассердилась ни с того, ни с сего. И придумала, что хочет развода. Или, говорит, подписывай документы или ищи дурака, чтобы его развести на квест. Извини уж!
- А кто меня толкнул? Тогда, в начале?
- Игнат и толкнул, а потом в баре ждал с ключом. А ты устроил балаган…
    Иван расстроился довольно сильно и не слушал. Он был глупой игрушкой. Столько пройти, пережить и лишь по чьей-то прихоти, потому что кто-то от скуки решил поиграть чужой судьбой. И даже если в финале и правда райская жизнь, то на хрена она нужна? Если бы Иван согласился на такие условия, он не стал бы счастливым. Вот и все! Похоже, эта дорога никуда не ведет.
- Я с кем говорю? – повысил голос Кощей.
Ваня очнулся:
- Извините.
   А тот еще раз повторил:
- Раз время осталось, надо лететь. Она тебя не случайно выбрала. Значит, нужен ей.
   Кощей отдал распоряжения Вере по громкой связи, чтобы подготовили вертушку.
- Только по воздуху успеешь. Хрен с ним… Давай, что у тебя есть.
   У Ивана остался зубец от короны и еще мятая бумага, которую он стащил. Ваня отдал обломок. Кощей в это время подписывал документы. Потом взял артефакт, рассмотрел удивленно и предал бумаги Ивану:
- Отвези Василисе. Скажи, что я все подписал, как она хотела. И проси, чего желаешь. Она обрадуется и просьбу исполнит. Я надеюсь, ты понимаешь, что просить надо не за пластинку?
- Спасибо! – поклонился Иван.
А потом подумал и спросил:
- Почему же она хотела иголку сломать? Это ведь странно. Тем более, подарок.
Кощей сказал после паузы:
- Потому что так я буду сильнее сожалеть.
   Иван снова закрыл слепой глаз ладонью и посмотрел на Кощея. Он понял, на кого тот был похож. На самого Иван, каким он отразился в зеркале лифта, но только старше, с проседью и морщинами. Тут вошла Вера и сообщила, что вертушка готова и повела героя на вертолетную площадку.
   Василиса Викторовна жила в загородном доме, куда и следовал вертолет. Ваня невесело смотрел, как проплывает город внизу. В кармане он нащупал скомканный листок. Развернул его и прочитал:
   «Что же ты, Иван, наделал? Век теперь мне в плену у Кощея томиться!»
И подпись: «Василиса»
   Иван обхватил голову руками и пригорюнился.

8

   «Как же подло она меня обманула!» - думал Иван, а закатное солнце дарила городу последние багровые всполохи.
   Впрочем, Иван не мог как следует сформулировать, в чем именно он был обманут. Признаться, по правде, он мало размышлял о спасении неизвестной ему женщины. В игрушках никогда об этом не размышляют, идут себе вперед, потому что становится интересно победить. Да он не стал бы играть, если бы не она. Он ведь не хотел, а она… Она его использовала, и это подло. Нельзя вот так брать человека и управлять им, как вещью, в своих целях. Могла бы нормально попросить. Иван не отказал бы и помог, чем бы смог. Только чем бы он ей мог помочь тогда, в начале? Он вспомнил и ему стало не по себе.
   Вертушка приземлилась в чистом поле, загородный дом Василисы прятался за деревьями. Ваня вскоре вышел на опушку и увидел живописный коттедж. Но поскольку он был очень сердит, любоваться картиной не стал, а решительно направился ко входу. Он уверено позвонил, но, услышав звонок и шаги за дверью, вдруг сник и оробел. Сейчас она откроет дверь, и он вновь ее увидит. Сердце забилось сладко и часто, злость прошла. Как же легко простить женщину, которой очарован!
   Василиса Викторовна открыла дверь, посмотрела на него надменно, молча развернулась и удалилась в дом. Она была в темносинем длинном платье с рукавами и глубоким вырезом на спине. Платье, усыпанное блестками, тихо сияло, как ясная звёздная ночь. Вид обнаженной спины заставил Ванино сердце подпрыгнуть и удариться о нёбо так, что дыхание оборвалось, и в голове загудело. Ваня стоял с глупым видом на пороге, но потом сообразил и пошел за ней.
   Женщина тем временем вернулась к своему занятию, видимо, Ванино вторжение пришлось не кстати. В гостиной на столе стопками лежали книги, старинные и совершенно новые, затянутые полиэтиленом. Кроме этого, свитки, пергаменты, салфетки с текстом, клочки бумаги, записные книжки. Но женщина увлеченно перебирала кипу белых листов формата А4, на которых было что-то распечатано. Некоторые листы она бросала на пол, едва взглянув, некоторые рассматривала, как художник, словно глядела на картину. Ваня понял, что женщина читает стихи. 
   Она сидела на атласном французском диване алого цвета с затейливыми серебряными подлокотниками и витыми ножками, которые казались гибкими и изящными, но надежно удерживали всю конструкцию. Стены украшали драгоценные гобелены с изображениями редких диковинных птиц. Птички временами расправляли крылышки, пели и даже перепархивали с ветки на ветку. Шелковый ковер переливался всеми оттенками от тёмно-фиолетового до небесно-голубого и мерцал то золотом, то серебром, и точно морской прибой омывал босые ножки своей госпожи. Большое распахнутое окно выходило в сад, неподалеку виднелись кудрявые яблони со спеющими плодами. Тончайшая занавесь обрамляла его с обоих сторон и струилась поверху, напоминая сладкие утренние облака и звонкий хрустать солнечного летнего дождя. Порывы ветра врывались через окно, развевали тюль и подхватывали листы со стихами, чтобы кружить их по комнате. Женщина не обращала внимания на этот красивый беспорядок, а продолжала рассматривать напечатанный текст.
   На улице давно стемнело. Женщина и гость молчали. Она сидела и будто не замечала его присутствия, он стоял в дверях гостиной с бумагами в руках, не желая входить без приглашения. Напряжение, похожее на электричество, нарастало меж ними, точно два диких зверя кружили они незримо друг напротив друга, как кружат перед тем, как напасть.
   Хотя какой он зверь? Он мышка в опасных когтях прекрасной кошки. Иван понимал, что полностью зависит от ее милости, но просить о ней не хотел. Следовало прервать молчание. Он даже собирался это сделать, но ему не удавалось придумать такую фразу, которая бы звучала не жалко, но почтительно. Иван определенно осознавал, что на сам деле хотел бы низко поклониться ей или даже упасть ей в ноги. 
   Тогда заговорила Василиса:
- Я ведь предупреждала, что съем тебя, если найдешь избушку.
- Я Вам не верю! Вы не Баба Яга, - горячо вымолвил Иван и уже не мог остановиться, - Вы и есть Василиса. Только спасать Вас не надо.
- Одно не противоречит другому, Иван. Ты плохо знаешь женщин, - она снова склонилась над стихами, потеряв к человеку всякий интерес.
   Игла кольнула его прямо в сердце, но он устоял на ногах. Потом он заговорил сдержанно:
- Извините меня, Василиса Викторовна. Я принес документы. Кощей Валентинович их подписал и просил отвезти Вам.
   Василиса отложила стихи, откинулась на спинку дивана и взглянула на Ваню так же внимательно, как смотрела на тексты секунду назад:
- И ты бы хотел, чтобы я наградила тебя за это, верно?
- Я не думаю, что заслуживаю награды, - произнес человек.
- Да? Разве тебе об этом судить?
- Нет, - смутился Ваня, - Я имел виду, что пришел не за наградой. Я ведь не выполнил Ваше задание.
   Василиса медленно встала, прошлась по комнате и остановилась у окна. Некоторое время она смотрел в сад, потом обернулась и присела на подоконник. Как же дивно она выглядела в белых всполохах занавесок.
- Так ты разгадал мою головоломку, Иван?
- Нет, Василиса Викторовна. Но Кощей Валентинович разгадал.
   Но удивленно на него посмотрела. А Ваня опять почувствовал вдохновение:
- Он документы подписал, чтобы я мог сказать вам об этом. Вам не нравится, что патефон стоит там, как в музее. Вы бы хотели, чтобы он его слушал. И я думаю, он сейчас в той самой комнате.
- Что же я должна, по-твоему, сделать?
- Пожалуйста, откройте клетку. Пусть Кощей услышит окончание сказки, - Ваня не заметил, как сбился на фамильярный тон.
- Но твоя история тогда не закончится, Ваня, - мягко проговорила Василиса.
- Моя история и так бы не закончилась. Я бы не стал ломать иглу.
   Василиса слегка дернула плечами и отвела взгляд.
- Будь по-твоему.
   Она подняла руки. В одной руке появилась железная клетка, а другой она открыла незапертую дверцу. Мотылек вылетел на волю и исчез в прохладе спящего сада. Бумаги в Ваниной руке растаяли без следа.
- Теперь тебе, Ванюша, не выменять спасение. Время вот-вот закончится, и игра начнется заново, - ласково проговорила Василиса, - Василиса осталась с Кощеем, а Иван отправится за стрелой. Будет искать царевну-лягушку.
   Ваня промолчал. А что тут скажешь? Он отчетливо слышал собственный счетчик. В последний раз он любовался Василисой Прекрасной и в безотчётном порыве накрыл слепой глаз ладонью. Перед ним предстала та же Василиса, но она показалась ему гораздо выше. В действительности она была такой большой, что рядом с ней он чувствовал себя песчинкой. Хотя ее физический пропорции остались прежними. Платье из темносинего сделалось белоснежным. И черты лица показались едва различимыми, потому что ежесекундно менялись. Она больше не говорила с ним, но улыбалась.
Время подходило к концу. Василиса медленно приблизилась к смертному. И человек зажмурился, ослепленный ее таким близким сиянием. Он услышал в своем сознании приказ отдать ему украденный у клерка листок. Ваня повиновался. Василиса взяла скомканную бумагу, и Ваня ощутил прикосновение ее дивных пальцев. Она накрыла прижатую к лицу Ванину ладонь своей мягкой невесомой дланью и сняла завесу со слепого глаза, опустив Ванину руку вниз.
   «Теперь ты видишь красоту» - пронеслось в сознании человека, - «Смотри!»
    Время вышло, Иван открыл глаза. Он стоял на улице пред ветриной магазина. На город обрушился затяжной ливень. Человек спрятался под козырек, достал телефон и набрал ее номер:
- Вероника, привет!
   И началась сказка…

Послесловие

   Эта история совершенно точно могла произойти с кем угодно. И если бы она произошла с героиней, а не с героем, ничего бы в ней существенно не поменялось. Кроме, пожалуй, эпизода в магазине. Героиня бы получила внешность прекраснейшей из женщин, если бы смогла сравнить себя с ней и признать, что та действительно красивее. 

17.08.2025