Незаменимый

А кто вам сказал, что кто-то кого-то способен заменить, например, в дружбе? Не верьте. Не сможет, никто и никогда. Потому что дружба неповторима, как творчество, подвиг или любовь.

У одного весьма взрослого человека (когда-то в юности друзья называли его Мишель) умер друг. Двенадцать лет назад. В далёком городе. От алкоголизма. Иные предпочтут заклеймить, туда, мол, и дорога, но речь не о них. Бог им судья. Друг был настоящим, единственным и безразмерным. Таких практически нет ни у кого, а уж если имел, но потерял, то больше и не положено. Это как раз теперь, спустя много лет, стало ему понятно.
Мишель, конечно, прожил совсем неплохо все эти годы. И дом построил, и сына вырастил, да и с деревьями не напортачил, а как взгрустнётся, быт заест или ностальгия замучает, жена подвергнет остракизму или потомки озадачат, то пусто всё сразу делается, замыкается, в себя уходит, понимая, жизнь тает в ненужной суете и мелких дрязгах, а душой отдохнуть не с кем, выговориться, насмеяться до колик или покаяться до слёз…

…Они познакомились с Алексеем в военном училище (попали в одну учебную группу), но подружились не сразу. Алексей (для друзей впоследствии Лёха) был «колючий» – шутил грубовато, добирая солидности, держался независимо, ни перед кем не заискивал, в друзья набиваться не спешил.
На курсе молодого бойца (сокращённо КМБ) их всех гоняли, так сказать, до сорок девятого пота. С непривычки уставали страшно, а свободное время в будни было занято подшиванием чистых подворотничков на фоне общения с новыми товарищами – такими же салагами, обживающимися в армейской среде, обмена впечатлениями, хохмами, розыгрышами и т.п.
В одно из первых воскресений на КМБ с утра был «спортивный праздник» (бега по-простому), потом желающие играли в футбол, а после обеда было свободное время. Все расползлись по лагерю, радуясь возможности желанного и неторопливого отдыха. Около спортгородка ребята бренчали на гитаре. Так как гитара на курсе тогда была всего одна – играли по очереди, особо не выделяясь музыкальными изысками, пока очередь не дошла до Лёхи. Он музицировал лихо, по-кабацки разухабисто и с вкусными джазовыми вкраплениями. И всем сразу стало понятно, кто на же курсе действительно владеет гитарой, а кто просто умеет переставлять аккорды. С тех пор Лёха стал музыкальной душой всех вечерних посиделок и в казарме, и вне неё.
И много позже уже после училища, когда их дружба прошла проверку временем и расстояниями, встречаясь чаще по радостным, но иногда и грустным поводам, всегда наступал момент, когда Лёха брал в руки гитару, настраивал её и выдавал свои неповторимые джазово-ресторанные импровизации, а все в предвкушении уже садились в кружок и подпевали, притопывали, постукивали вилками, и становилось от этого здорово и тепло.

На втором курсе они уже подружились. Прошёл год, время узнавания и выбора друзей завершилось.
На лекциях они часто сидели рядом, с трудом поспевая записывать за преподавателем, а иногда, правда, по очереди засыпая после наряда. У Лёхи был классный каллиграфический почерк, и читать по его конспекту пропущенную лекцию было легко и понятно, у Мишеля почерк был на троечку, суть написанного улавливалась не без труда, конспект был скуп и в ущерб красоте избыточно лаконичен.
Как-то раз на самоподготовке в тишине (многие «подключились на массу», то есть спали, кто-то самозабвенно учился) Лёха взбудоражил всех, засмеявшись в голос. Оказалось – он читал «На западном фронте без перемен» Ремарка и не мог сдержаться. Потом он цитировал артистично и здорово, а все были поражены сходством взаимоотношений, характеров и желаний персонажей Ремарка с их нынешними курсантскими. На книгу сразу образовалась очередь потенциальных читателей (причём Мишель оказался во втором десятке, ну не успел!).
Не было бы счастья… Буквально через день Мишель простужается и попадает в санчасть с кашлем и высокой температурой. Вечером правдами и неправдами к нему пробирается Лёха и приносит вожделенную книгу Ремарка: «Какие очереди, Мишель, давай лечись, выздоравливай!» Стоит ли говорить, что уже утром температура спала, а ещё через пару дней Мишель, проглотив 800 страниц (три романа) практически залпом, был полностью здоров. А Лёха с тех пор для него навсегда отождествился со Станиславом Катчинским из «На западном фронте…» или с Готтфридом Ленцем из «Трёх товарищей».

А вообще, Лёха был великолепный рассказчик. Рассказывая о своём родном Арзамасе, родителях, старшем брате, одноклассниках, о руководителе и музыкантах вокально-инструментального ансамбля, в котором играл, учась ещё в школе, он рисовал такие яркие и объёмные картины, давая персонажам своих повествований замечательные и смешные характеристики, что создавалась полная иллюзия присутствия. Мишелю порой казалось, что он сам там был, всё это видел и хорошо знает этих людей. И даже, что всё это происходило с ним самим.
Много позже, как-то Мишель заспорил с одним приятелем о событиях одной из первых свадеб на курсе в городе Данков Липецкой области, причём тот приятель был на этой свадьбе, а Мишель нет. Но зато там был Лёха, и его впечатления, помноженные на мастерство рассказчика – дали мощный эффект, и спор Мишель выиграл.
Музыкальность, юмор, артистичность, дар рассказчика – блистательные качества, присущие одарённой личности… Многие были уверены, что Лёха зря теряет время в военном училище, его место было где-то там на сцене, на эстраде или на телевиденье.
Вместе с тем, это был очень ранимый и тонкий человек, часто прятавший за нарочитой грубостью свои истинные чувства, трогательные мечты или сомнения. По пальцам буквально можно было перечесть минуты его душевной открытости. В свои сокровенные мысли он пускал неохотно даже близких друзей.
При этом у него был редкий дар дружбы. Своих друзей он любил искренно, прощая ошибки и промахи, легко меняя настроение в положительную сторону непритязательной шуткой, фантастическим обаянием, музыкальностью. Он щедро делился положительными эмоциями. С ним было легко и весело обсуждать фильмы и книги, делиться планами, мечтами или проектами, а проблемы, если они имелись в данный момент, отходили в сторону. По большому счету от друзей чаще всего нужно именно это.
В последние годы, они, живя в разных городах, встречались не часто (1-2 раза в год), поэтому встречи получались ёмкими, насыщенными и где-то даже с терапевтическим эффектом для обоих. Их встреча, порой, разделяла события на «до приезда Лёхи» и «после Лёхиного отъезда». Но Мишель всегда знал, если позвонить Лёхе и попросить совета или помощи, то он возникнет на пороге через самое короткое время. И всё сразу изменится, наладится, рассосётся…

Лишь однажды они поссорились, ещё в юности. Из-за жребия. Оба положили глаз на одну девчонку, блиставшую на училищной дискотеке. Чтобы не конкурировать, кинули жребий. Лёха проиграл. Вроде ушел в сторону, но не смог совладать с собой (сильно понравилась!), пытался нарушить соглашение. Правда, с девчонкой той и у Мишеля не заладилось. Случилась трагическая история на почве юношеского максимализма, долгого ожидания в выходной у стен её общежития, подозрений, ревности и отсутствия возможности поговорить и расставить точки над «ё». В результате с ним случилась тяжёлая травма, потом реанимация, служебное расследование, дамоклов меч комиссования и отчисления, унизительное ходатайство отца перед начальником училища, и долгое лечение в различных медицинских учреждениях Министерства обороны.
А потом он ещё год доучивался со следующим курсом, а Лёха со всеми однокашниками выпустился и уехал служить в войска.
Наступило время большой переписки, наслоившееся на Перестройку. Следом пришли девяностые, крушение Союза, рука свободного рынка, локальные конфликты, безденежье и беспросветность. Многие уходили из армии, пытаясь как-то по-своему реализоваться на гражданке, у одних получалось на производстве или в бизнесе, у других «в ментах» или «в братве».
Лёха за эти годы успел жениться, порадоваться рождению сына, через год развестись с его матерью, демобилизоваться из армии. Работал инженером по эксплуатации нефтепроводов, с частыми и продолжительными командировками (Кувейт, Эмираты, Оман). После развода жил один в Подмосковье, знакомился и расставался с женщинами, грустил по сыну, периодически встречаясь с друзьями, всё чаще выпивая по поводу и без. У него были золотые руки и светлая голова, но вот в личной жизни всё как-то не складывалось. То ли после развода он уже не мог до конца поверить очередной избраннице и любые сомнения трактовал не в её пользу, то ли сам старался не связывать с ними далеко идущих планов, периодически приговаривая: где я, а где женитьба?..
Так прошли годы. Его бывшая жена эмигрировала в Испанию, забрав с собой сына. Друзья всё ещё пытались знакомить его с прекрасными женщинами, умницами и красавицами, дабы помочь ему в поисках семейного счастья. На работе Лёху ценили, даже мирились с периодическими запоями, так как работать он умел, и срывов контрактов по его вине не было.

Кроме музыки у него была ещё одна страсть – рыбалка. Как-то Мишель с супругой в компании друзей были в гостях у Лёхи в подмосковной Коломне. Практически исчерпав весь спектр развлечений, решили, наконец, съездить на рыбалку, благо до Оки – рукой подать.   
Собрались под вечер с палаткой, резиновой лодкой, снастями, мангалом и коньяком, суетливо и быстро. Доехали с приключениями, застряв по дороге в размытой колее, намучившись с вытягиванием машины (накануне были обильные дожди). Однако с помощью провидения и нетрезвых милиционеров на «уазике», отдыхавших компанией неподалёку, вытащились и стали лагерем на берегу. Уже вечерело. Солнце багрянцем окрашивало противоположный берег, пейзаж завораживал, и даже комары звучали торжественно.
Поужинали домашними припасами под коньяк да весёлые байки, и только тут Мишель (беспросветный рыболов-дилетант) узнал, что Алексей поплывёт в три часа ночи на резиновой лодке, собственно, за вожделенной рыбой на середину Оки. Честно говоря, такого рыболовного азарта от своего друга он не ожидал, потому что сам был далёк от этого – для него рыбалка была, как в бородатом анекдоте: «удочки не брать, из автобуса не выходить».
Утро было зябким, но солнечным. Резиновые лодки на реке казались флотилией из школьного «Морского боя». Костровой (разумеется Мишель) уже начал впадать в отчаяние, потому что чайник закипать напрочь отказывался, а перспектива ухи размывалась в тумане…
Прибытие рыбака с добычей – это симфония! Алексей причаливал нехотя, медля, оттягивая тот сладкий миг всеобщего удивления и восторга. Он сдерживал до поры свою радость добытчика, с напускным безразличием, на чей-то вопрос: - Есть что-нибудь? – отвечая – Да…, есть кое-что, – при этом медленно доставая из садка огромного леща килограмма на три.
А потом, после всех эмоций, фото и видео сессий, он разделывал этого мастодонта с помощью мачете и молотка (весь в рыбьей крови и чешуе), готовил неподражаемую уху и всё неторопливо, со знанием дела, опять поражая друзей, сражённых наповал его очередными талантами. Он в отличие от них знал, что чрезмерный рыбный запах отбивается добавлением в котелок с доходящей ухой полстакана водки, а гурманы и ортодоксы ещё любят гасить в готовой ухе тлеющее берёзовое полено – для неповторимого кострового запаха…
 
В свои последние несколько лет Алексей приезжал в Питер к Мишелю встречать в его семье Новый год, ведь если человек одинок, то в новогодние каникулы взвыть захочется, времени много, куда деть себя не знаешь, одна дорога – в запой. А из запоев у него самостоятельно выходить уже не получалось…
В Питере же Лёха умел держать себя в руках, никогда не напивался. Всегда был ярок, остроумен, талантлив и музыкален, как тогда в училище, когда они познакомились. Да что там говорить, любую всем известную байку или увиденный новый фильм, в лицах пересказанный им, можно было смело издавать отдельным оригинальным произведением…

Когда его похоронили, на поминках многие вспоминали разное, чаще весёлое, реже значительное, жизнь продолжалась, несмотря ни на что. Июнь был жарким, а Лёха оставался в памяти у каждого свой.

Потом он часто снился своему другу. Мишель всегда просыпался, уходил на кухню, заваривал чай, грустил и потом долго не мог заснуть, ворочаясь и вздыхая. Это был именно тот случай, когда незаменимые есть.

Пожалуй, Алексей хранил в себе ту критическую массу качеств, эмоций и противоречий, что способна вызывать ответную реакцию у многих, но термоядерной она становилась только для Мишеля…

2019 г.