Прыжок в день рождения

   (Продолжение саги об одесской девочке)

                Киев, прекрасное начало

В 2005 году лето выдалось погожее, и мы решили совершить круиз на теплоходе Киев – Севастополь - Одесса. Путёвку на этот круиз нам купил, собственноручно выбрал теплоход и каюту на главной палубе Александр Иванович, младший брат Володи, которого он по старой памяти называет Шуриком, а все остальные – Сашей. Рейс   начинался 13 июня, а заканчивался 23 июня. Таким ловким манером Володя уклонялся от семидесятого юбилейного для рождения, который имел быть 18 июня!

За неделю до путешествия мы, разумеется, приехали в Киев навестить Володиных родных, погостить у Саши в его симпатичном доме. Этот дом Саша и его жена Наташа построили на месте, где были домик и яблоневый сад Тамары Васильевны и Ивана Демьяновича, они умерли друг за другом в девяностые.. Не было уже и яблонь, зато появился замечательный сад в духе весёлой и вполне серьёзной книги Карела Чапека, «Год садовода». Там были сотни разных цветов и цветущих кустов и наша неосуществлённая мечта – живописный водоём с золотыми рыбками и плещущим каскадом. В эту пору буйно цвёл жасмин, воздух был настоян на ароматах, как бульон, по выражению Володи.
Визит очень удался, а 13 июня Саша и Наташа вручили юбиляру авансом  цифровой фотоаппарат «Sony», проводили нас на теплоход «Принцеса Днiпра», и мы поплыли по Днепру.

                Счастливый путь к морю

Плаванье было комфортным и приятным во всех отношениях. Отличный ресторан, сменяющие друг друга украинские пейзажи и города, шлюзы, экскурсии по Запорожью и Днепропетровску, поездка на остров Хортицу с «Козацьким шоу», а в Днепровском лимане – посещение гостеприимной рыбацкой деревни с её деревенским угощением... Из лимана мы вышли в море и, наконец, 16 июня пришвартовались в одесском порту, к главному пассажирскому причалу, где. Вспомнилось, как пять лет назад в День города мы с сестрой на этом причале приветствовали моряков с итальянского крейсера, прибывшего с дружеским визитом в Одессу.  И это тоже было так прекрасно, как и сам город и его самое синее море….

Наверное, это было интересное путешествие, и стоит подробнее описать его отдельно, в памяти компьютера хранятся сотни фотографий из этого плавания, но я спешу рассказать о том, что случилось с юбиляром.

После Одессы наша «Принцесса» миновала Каркинитский залив и 18 июня, в день, когда Володе исполнилось 70 лет, пришвартовалась в Артиллерийской бухте Севастополя, где нас встречал оркестр военных моряков. Мы спускались на берег, пританцовывая под звуки «Севастопольского вальса».

                И вот…

Начались экскурсии: сначала по Севастополю, по его Малахову кургану, Графской пристани, но могли ли мы не искупаться, если рядом с нашим причалом был пляж? Вот только назвать пляжем эту бетонную платформу, поднятую на полтора метра над водой, трудно. Я спускалась в воду по лесенке, но Володя счёл такой способ унизительным для себя, классного пловца, и прыгнул «рыбкой», подняв тучу брызг. Вход в воду, заключительная фаза прыжка, спортсмену явно не удался. Мне показалось, что организм моего семидесятилетнего мужа как-то жалобно крякнул…

Сгоряча он ничего плохого не почувствовал, но уже вечером, когда ресторанная команда поставила на наш стол торт и сыграла для юбиляра туш, он чувствовал себя довольно скверно: как будто какой-то гвоздь застрял в спине. Всё же он бодрился и даже улыбнулся в ответ на поздравления.

Экскурсия вдоль Южного берега в Ялту не доставила Володе удовольствия, он брёл с трудом и норовил присесть, где только можно. На обратном пути мой муж уже лежал пластом, а в Киеве мы с Сашей с трудом довели его до машины. Ночь в поезде была мучительной. Спина болела нестерпимо, что-то случилось с позвоночником.

                Хождение по мукам

Дома наш собственный доктор Кирилл призвал своих знакомых хирургов и невропатологов на консилиум, их вердикт был неутешителен – похоже на тяжёлую межпозвоночную грыжу. Назначенные ими многочисленные уколы не помогали, от боли страдалец покрывался холодным потом, и только мужская гордость не позволяла ему кричать благим матом. Боль отпускала на два-три часа исключительно от солпадеина, ещё час он пытался терпеть, но в конце концов молил: - Дай мне солпадеина, не могу больше терпеть!.. – Но там пишется, что не больше пяти дней, а ты пьёшь его уже неделю. – К чёрту предупреждения, дай!

Решено было сделать томограмму, чтобы узнать правду. Зять отвёз меня и Володю в московскую больницу скорой помощи возле метро «Бабушкинская», где когда-то работал Кирилл, там его помнили и приняли нас. Вытерпеть всю процедуру бедный Володя не смог, но и по нескольким срезам вызванный врач определил грыжу и предложил немедленно лечь в неврологическое отделение больницы. Что было делать? Мы согласились, отпустили зятя с машиной, Володю пересадили в инвалидное кресло на колёсиках, медсестра покатила его в коридор приёмного отделения и оставила нас, сказав, что сейчас к нам подойдёт врач.

                Бегство как лечебное средство

Прошёл час, но к нам никто не подходил. А между тем в коридоре приёмного отделения творилось что-то ужасное. Из дверей кабинетов доносились истошные крики, в коридоре на каталках лежали старики, похожие на трупы, и бомжи, кто-то блевал, и санитарки носили отвратительные тазы… Врачи проходили мимо, не обращая на нас ни малейшего внимания. Из соседнего кабинета вышла страшная старуха в одной рубашке, со спущенными и волочащимися по полу чулками и стеная потащилась по коридору. Глаза у Володи расширились от ужаса, и он, не говоря ни слова,  направил кресло к выходу. Охранник хотел задержать его, но он так крутанул колёса, что страж отскочил. Я бежала следом.

Молча мы выехали из ворот, и я покатила кресло на улицу, ведущую к станции. Но как мы там поднимемся на мост? Мысли о такси у нас не было, потому что мы уехали из дома без денег, телефоа тоже не было. Нашёлся сердобольный водитель, который довёз нас до железнодорожной платформы Лось и показал проход в стене, по которому можно перейти на другую сторону без моста. Настила там не было, и я, вспотев и в страхе оглядываясь, нет ли поезда, перетащила кресло с мужем через высокие рельсы трехпутки, немилосердно встряхивая страдальца. Ещё 200 метров вдоль путей - вот и платформа, вот и электричка, поехали!

В Подлипках Володя заупрямился, не пожелал спускаться в подземный переход в кресле, и сам спустился в тоннель, цепляясь за перила и побелев от боли. Дальше я покатила его, а подняться из перехода нам помог какой-то добрый человек. Когда мы, наконец, добрались домой, Володя прочувствованно сказал:
- Если я когда-нибудь буду в чём-то отказывать тебе, напомни мне, как ты дотащила меня из больницы!

Я думала, что после такой встряски Володя занеможет ещё сильнее, но, видно, кошмарный севастопольский клин был выбит бабушкинским клином и дело пошло на поправку. Он стал ходить сначала на костылях, потом с тростью, хотя правая нога у него онемела из-за ущемления нерва. Надолго запомнился и ему, и мне этот юбилейный прыжок в Севастополе! По какому-то невезению у Кирилла вскоре случилась такая же история после того, как он в одиночку поднял задок машины. На этот раз не обошлось без операции, и наш сын носит на пояснице вертикальный шрам вдоль позвоночника. Про торжественное обещание мужа я быстро забыла и не вспомнила бы вообще никогда, если бы не записала по горячим следам.  Теперь я, пожалуй, воспользуюсь им как-нибудь при случае.

Продолжение следует