В зеркале времён. Часть первая, глава 20-я

 Основано на реальных событиях.

                1.

  Февральское утро было морозным и ветреным, однако небо было безоблачным, что обещало ясную, солнечную погоду. Софья спешным шагом шла в гимназию, так как ей казалось, что её лакированное форменное пальто не особо согревает её, и потому ей хотелось скорее оказаться в тёплом гимназическом помещении. Она плотно прижала к голове свой башлык, чтобы холодный ветер не морозил ей шею. Гимназистки, встречающиеся на её пути, также, как и она, ускоренным шагом следовали в гимназию, и также плотно прижимали к голове свои башлыки. Вдруг Софья услышала, как кто-то окликнул её. Это была её одноклассница Валя Гущина.
- Ты так скоро идёшь, что за тобой и не поспеешь.
- Сегодня из-за морозного ветра что-то холодновато, хочется поскорее оказаться в тепле, - ответила Софья.
- Да,  довольно - таки студёно.
Больше не сказав друг другу ни слова одноклассницы дошли до гимназии. Оказавшись в тёплом помещении, и сняв с себя башлыки и пальто, они, в ожидании начала занятий, подошли к окну.
- Говорят у тебя появился новый кавалер, - сказала Валя.
- Мало ли что говорят, - ответила Софья.
- На днях тебя заметили в обществе одного молодого человека…
- Если это кому-то интересно, то у меня нет кавалеров, все мои отношения с молодыми людьми имеют товарищеский характер.
- Сегодня товарищ, а завтра глядишь, уже возлюбленный.
- Извини, но  у меня нет желания распространяться на эту тему.
- Ну хорошо, хорошо. Не хочешь разговаривать об этом, ну и не надо, - с недовольной ноткой в голосе сказала Валя и отправилась в класс.
«Болтушка» - подумала Софья, провожая взглядом уходящую Валю. «А ведь действительно, - задумалась она, - кого я хотела бы видеть в лице Алексея — товарища, друга или предполагаемого возлюбленного? Конечно, он мне понравился, и я считаю, что у нас с ним много общего. Он умный, рассудительный, и при этом простой и добрый, и, слава Богу, далёк от политики, что теперь для меня очень даже немаловажно.  Однако сможет ли наше общение когда-нибудь привести нас к более высоким чувствам? Честно говоря я не знаю. Но если вдруг, в результате наших взаимоотношений у меня появится к Алексею  высокие сердечные порывы, то я не буду навязывать  ему себя со своими глубокими чувственными переживаниями. Любовь не имеет ничего общего с эгоцентризмом, который ведёт к обособленности и разобщению». Обратив внимание на настенную картину с цветами она продолжила свои размышления. «Вот возьмём к примеру  цветы. Ведь они, даря свою красоту, обаяние и аромат, не требуют ничего взамен. Они просто есть в этом мире. И если человек будет подобен им, то он сможет открыть для себя множество прекрасных и счастливых мгновений, которыми наполнено существующее Бытие».
- Мадемуазель Соболевская, вы почему ещё не в классе? — прервала размышления Софьи проходящая по коридору классная дама.
Софья извинилась перед ней и направилась в учебную комнату.
   К полудню ветер стих, а ослабевший мороз  уже не был так чувствителен, как утром. Солнце дарило свои ласковые, тёплые лучи, предвещая скорый приход весны. Софья, выйдя из гимназии после занятий, решила прогуляться по городу. Проходя мимо зданий  «Вечернего базара» она заметила, как молодой человек приклеивал объявление на афишную тумбу. После того, как оно было размещено, Софья, ради праздного интереса, подошла к тумбе, чтобы прочесть его.  Сие объявление говорило о том, что Петровское общество исследователей Астраханского края, с 25-го февраля 1915 года, в Петровском музее, будет проводить ряд лекций на историко-географическую тему, касающеюся Астраханской губернии. Также в объявлении уточнялось то, что материал лекций будет основан на проведённых  обществом экспедициях 1914 года. Раньше подобная информация вряд ли бы заинтересовала её, но сейчас, ознакомившись с ней, она подумала об Алексее, вернее о возможности побыть с ним рядом, предложив ему посещать эти лекции вместе. Однако она сразу поймала себя на мысли о том, что эти лекции будут являться всего лишь предлогом для свиданий с ним, а не удовлетворением общих интересов.  «Вот он и вылез мой эгоизм наружу, - подумала Софья. — Получается то, что его стремления к географическим познаниям не столько важны для меня, как моё личное желание привлечь его внимание к себе, чтобы впоследствии овладеть им. А, впрочем, не занимаюсь ли я накручиванием себя, - тут же успокоила себя Софья. — Думается, что подобный самоанализ может загубить во мне всю романтику наших взаимоотношений. У меня с Алексеем действительно много общего, и он мне нравится, а если я буду смотреть на некоторые вещи немного проще, то это только сохранит мою чувственность. И ещё мне хотелось бы уточнить один нюанс, касающегося наших встреч, то есть  нужен ли нам  посредник для назначения свиданий? Мне кажется, что доверенное лицо необходимо только в самом крайнем случае. Следует этот вопрос решить при встрече, которая, впрочем, будет завтра».
   Этим же вечером Алексей, читая стихи Фёдора Тютчева, думал о предстоящей встрече с Софьей.  Его душа стала тянуться к ней и сладкая, неопределённая истома наполняла всё его существо. «Похоже, что я начинаю влюбляться в Софью, - подумал Алексей. — Её обаятельный образ манит к себе мои мысли и чувства, а мне, честно говоря, даже не хочется этому сопротивляться».

Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг…

Алексей снова отложил книгу и, закрыв глаза, стал чувствовать, как, ещё неведомое им любовное томление, стало одолевать его. Он стал думать о том, когда её добрый и ласковый взгляд встретится с его взглядом, и именно в это мгновение, казалось ему, всё решится.  С этими мыслями он отошёл ко сну.
   На следующий день, к трём часам пополудни, Алексей отправился на встречу с Софьей в кофейню Борковского, как они и договаривались ранее. Он также, как и при первом своём свидании с ней, был немного взволнован, но только теперь это волнение имело уже другой характер, поскольку исходило  от уже  появляющихся к Софье чувств. Эти зарождающиеся в нём чувства были новы для него, и оттого ложились на его душу яркими, впечатляющими красками. Он был взволнован, и в тоже время поэтически воодушевлён. Встретив Софью в кофейне он поздоровался с ней и заглянул ей в глаза. Она ответила тем же, и их встретившиеся взгляды не скрывали появившуюся у них взаимную влюблённость.
- Я прочла ваши записи и нашла их довольно интересными, - начала разговор Софья, когда они, заказав кофе, сели за столик. — У нас с вами много общих взглядов на жизненные процессы. Особенно меня привлекли ваши суждения, касаемые самопознания. Самопознание действительно помогает изменить себя и достичь намеченной цели, достичь идеала.
- Да, чтобы изменить себя, необходимо самопознание, а самопознание подразумевает преобразование себя. Однако преобразование не может быть без знания того, чем мы являемся. Здесь именно нужно знать кем мы являемся, а не кем мы хотим стать, потому что  идеал по своей сути фиктивен, нереален.
- Даже…
- А вы попробуйте представить это. Вот я, например, начинаю понимать то, что для самопознания требуется очень активный и наблюдательный ум, так как то, что мы имеем, постоянно меняется.  А для того, чтобы следовать за этими изменениями, ум не должен быть привязан ни к какому идеалу, или к какому-то шаблону.
- Интересно.
- Если мы  стараемся чего-то придерживаться, то мы можем привязаться к тому, чего мы придерживаемся.  Чтобы познавать самого себя нужно чтобы наш ум, будучи наблюдательным и активным, был свободен от всех идеализаций, так как они препятствуют восприятию того, что есть.
- Но если не будет идеала,  к которому нужно будет стремиться, то как тогда развиваться?
- Идеал это всего лишь созданный нами образ, который основан на той информации, которую мы когда-то для себя приняли, и потому идеал это всего лишь фикция. Поэтому действительным является лишь то, что мы делаем, думаем и чувствуем от момента к моменту. А для этого нужен живой и очень подвижный ум. Если мы хотим знать кто мы есть, то мы должны придерживаться реальности, иначе мы будем находиться всего лишь в представлениях о том, кем мы являемся. Если, например, я эгоистичен, то иметь идеал не эгоистичности, пустое дело. Но для знания и осознания того, что ты эгоистичен, требуется необычайное восприятие. А для этого необходима искренность и ясность мысли. Поэтому следовать идеалу означает уклонение от реальности, что в свою очередь не даст нам возможности действовать непосредственно над тем, что есть.
- Честно говоря, я не мыслила подобным образом. До этого момента, самопознание представлялось мне не таким уж и сложным делом. Но, следуя за вашими мыслями, я поняла, что это не такое уж и простое предприятие.
- Мне кажется, что чем сложнее задача, тем она интереснее, - ответил Алексей.
- Но это уже для тех, кто настроил себя на серьёзное развитие.
- Развитие всегда должно быть серьёзным и углублённым.
- Кстати по поводу развития, в частности научного развития. В Петровском музее будет проводиться ряд лекций на историко-географическую тему. Лекции будут проводить члены общества исследователей Астраханской губернии. Если хотите, то мы сможем посещать эти лекции вместе, поскольку я также, как и вы с интересом отношусь к географии и истории.
- Конечно, я с превеликим удовольствием буду посещать их вместе с вами, -  не без радости ответил Алексей.
Софья, заметив и оценив реакцию Алексея, при его ответе на её предложение, сказала:
- Может быть мы с вами перейдём на «ты»?
- Да, давайте перейдём на «ты», - ответил Алексей, почувствовав при этом, как волнение вдруг овладело им, так как это принятое ими решение приближало их друг к другу.
- Я ещё хотела тебе предложить, - продолжила Софья, - договариваться о наших встречах без посредников, использовать же посредника, думается, можно было бы только в крайнем случае.
- Думаю, что это справедливо. Зачем кому-то знать о наших отношениях, - при этом Алексей подумал о Маше, которая считала своим долгом быть доверенным лицом между им и Софьей.
- Теперь, если ты захочешь меня увидеть, тебе можно будет прийти ко мне домой и вызвать меня.
- И ты теперь можешь делать тоже самое, -  ответил Алексей.
- Первая лекция в Петровском музее будет  в это воскресение в 14.00. Давай встретимся у входа в музей в 13.30.
- Хорошо.
Посидев ещё немного они покинули кофейню и, поскольку позволяла погода, прогулялись по набережной Варвациевского канала. Проводив Софью, Алексей отправился домой с чувством тёплого удовлетворения от прошедшего свидания. Ему хотелось, чтобы время, до воскресной встречи, прошло незаметно быстро.
    Вечером Софья отметила  в своём дневнике следующее.
«За это время со мной много чего случилось, много узнала нового. Но всего этого я не стану записывать, так как у меня не хватит умения проследить все свои мысли, поступки, обобщить их, и выбрать только самое необходимое, не углубляясь в мелочи. Вообще этот год мне пока благоприятствует, в этом году я встретилась с Алексеем, с человеком который мне симпатичен и интересен. Только в одном я не могу понять себя, - мне кажется, что я уже влюбилась в него, в того, которого я не так долго знаю. Хотя может быть это глупость…, а может быть и нет. Как я отмечала себе ранее, я не буду навязывать ему себя, если у меня к нему появятся чувства. Однако я заметила, что у меня это плохо получается. Мне уже хочется  видеть его чаще, и быть с ним рядом дольше, и при этом я стараюсь сделать так, чтобы это было осуществимо. Но только при этом нужно стремиться принимать его таким, каков он есть, а не таким, каким бы я его хотела видеть, ориентируясь на свой идеал, который, как он заметил, является всего лишь фикцией, личным вымышленным образом. Думается, что с этим я всё-таки соглашусь, ведь мне хочется видеть настоящего Алексея, а не мной вымышленного. Также мне хочется, чтобы и он узрел во мне не плод своего воображения, а меня настоящую, ту, которую он смог бы полюбить. Когда я встречалась с Анатолием, я много анализировала, и этот анализ приглушал мои чувства, а впрочем были ли они, эти чувства к нему… Так, стоп. Я не стану больше заниматься сравнениями того что было и ушло, с тем, что есть. Вот, я всё-таки смогла воспринять некоторые представления Алексея о происходящих жизненных процессах. А, впрочем, я считаю эти его представления довольно жизнеспособными, что не скажешь о некоторых моих фантазиях. И ещё, мне хочется, чтобы он звал меня не Софьей, а Соней, а я его не Алексеем, а Лёшей. Я непременно предложу ему это».
Она отложила свой дневник и подошла к окну. Пока она  делала запись в своём дневнике, начался снегопад. Снег большими хлопьями медленно падал на землю, устилая её новым белым покрывалом. «Хотелось бы, - подумала Софья, -  чтоб моя жизнь была такой же чистой и белой, как этот снег, и что-бы такая же тишина, его сопровождающая, тоже присутствовала в моей жизни, заменяя ненужную умственную суету».
                2.
   Алексей, в назначенное для встречи с Софьей время, подошёл к Петровскому музею, на дверях которого находилось объявление, гласящее о том, что организованные музеем лекции будут проходить на втором этаже. Прочтя эту заметку Алексей, обернувшись в сторону Александровского парка, увидел приближающуюся к нему Софью.
- Здравствуй, Софья.
- Здравствуй, Лёша, - мягким голосом ответила она и посмотрела на Алексея, который улыбнулся, как ей было понято, в знак одобрения на её обращение к нему. - Если хочешь, - продолжила она, - то ты тоже можешь называть меня просто Соня.
- Хорошо, - ответил Алексей, чувствуя и видя Софьино стремление сблизиться с ним, на что он и сам был не прочь ответить взаимностью. 
Они вместе зашли в музей и поднялись на второй этаж, где в одной из комнат должна была проходить лекция. Пройдя в отведённое для неё помещение, молодые люди заняли свободные места за одним из столов, приготовленных для слушателей. Публика здесь была самая разнообразная, это люди молодого, среднего и даже пожилого возраста, среди которых Софьино внимание привлекла одна  рыжеволосая дама, с  напудренным лицом и мушкой на шике. Мушек уже давно никто не носил, и эта дама, как будто бы явилась из далёкого прошлого, когда напудренные лица с мушками были в моде. Ото всех присутствующих  её также отличало плотное, тёмно зелёное платье с серым орнаментом, по моде семнадцатого века; такие платья уже вышли из употребления, и скорее всего оно было сшито на заказ. На коленях её лежала короткая шубка, а в руках она держала вышитый платок, на краю которого были видны инициалы. Она сидела возле окна, особняком, причём расположение её было таково, что рядом с ней негде было сесть; по всему вероятию такое расположение она для себя выбрала нарочно. На её лице ещё оставались следы былой красоты и привлекательности, и по его выражению было видно, что она находится в каком-то томительном ожидании. Алексей, также, как и Софья, а, впрочем, как и другие присутствующие, обратил внимание на эту, казалось, странную женщину. За время ожидания лектора в помещение зашло ещё несколько посетителей, которые, как и остальные присутствующие, обратили своё внимание на даму у окна. Некоторым даже казалось, что её присутствие здесь связано с каким-нибудь театральным представлением, задуманным для разнообразия лекторского времени. Загадочная женщина ни смотрела ни на кого в особенности, но замечала всеобщее внимание к себе, к которому, скорее всего, привыкла с молодости.
  Но вот в комнату вошёл седобородый мужчина, которому на вид было далеко за пятьдесят, с большим открытым лбом и проницательным взглядом. По нему было видно, что это человек глубокомысленный и рассудительный. Он прошёл к месту лектора и представился Владимиром Алексеевичем Хлебниковым, председателем Петровского общества исследователей Астраханской губернии. Остановив  на несколько мгновений свой взгляд на рыжеволосой женщине, он начал лекцию, в процессе которой он ещё несколько раз обращал на неё своё внимание. Эта первая лекция, которую он начал проводить, имела вступительный, обобщённый характер. Владимир Алексеевич рассказывал о целях общества, о его составе и проводимых экспедициях, на основе которых велась документалистика. Для того, чтобы его повествование не было слишком сухим, он разбавлял его интересными  и  забавными походными случаями. Стало видно, что выступающий смог заинтересовать своим рассказом большую часть аудитории. Однако Софьино внимание, относительно рассказчика, было немного рассеянным,  поскольку она частенько, украдкой, поглядывала то на Алексея, который с интересом что-то записывал в свой блокнот, то на даму, с мушкой на щеке. То, что касалось Алексея, то Софье было приятно находиться с ним рядом, и иногда ей даже хотелось положить свою ладонь на его руку, но она усилием воли сдерживала себя. Дама же у окна привлекала её своей загадочностью, и ей хотелось угадать для чего она здесь, поскольку было видно, что лекция её особо не интересует. Женщина заметила Софьин интерес к себе, и когда та в очередной раз постаралась украдкой взглянуть на неё, женщина повернулась к ней лицом. Софья тотчас же захотела отвести свой взор в сторону, но вместо этого откровенно посмотрела ей в глаза, которые притянули всё Софьино внимание к себе. Она хотела освободиться от пристального, изучающего взгляда дамы, но не могла, будто что-то держало её и не отпускало. Софье стало как-то не по себе и она машинально положила свою ладонь на руку Алексея, который, повернувшись к ней заметил, что она смотрит вовсе не на него. Посмотрев в сторону её взгляда он определил объект её внимания. Дама у окна  улыбнулась им и отвернулась. Хотя Софье после этого эпизода стало немного неуютно на душе, и, можно сказать, даже немного жутковато, её интерес к одинокой даме возрос, и ей захотелось пообщаться с ней. После того, как лектор закончил свой рассказ, он сообщил, что очередная  встреча будет посвящена экспедиции в низовье Волги. Лекция  состоится в следующее воскресенье  здесь же, в это же самое время. Когда все направились к выходу, дама, сидящая у окна, выждала момент, чтобы оказаться рядом с Софьей.
- Вы хотели пообщаться со мной милочка, ни так ли?
Софья посмотрела на обратившуюся к ней женщину. Её взгляд пугал, и в тоже время манил к себе.
- Да, у меня была такая мысль, - робко ответила Софья.
- Да ты не бойся меня дорогуша, я ни сделаю тебе ничего плохого, - сказала женщина, когда они вышли на улицу. - Я Изольда Евграфовна Кельтман, - продолжила она. А вас как звать, величать?
- Меня зовут Софья, а это Алексей.
- Очень приятно, - ответила Изольда Евграфовна, обратившись именно к Софье, а не к ним обоим. - Я вижу, - продолжала она, -  что мой внешний вид кажется вам странным. Просто мне нравится та, ушедшая эпоха, и я отражаю на себе, и в себе её изящество, и этого нисколько не стесняюсь. Я вообще могу вам поведать много интересного и полезного для вас, и я думаю вы не пожалеете о том, если мы и впредь будем общаться с вами, - при этом Изольда Евграфовна снова со своей речью обратилась непосредственно к Софье, игнорируя при этом присутствие Алексея, который не смог не заметить этого.
 Изольда Евграфовна, по всей видимости, не хотела в присутствии молодого человека раскрывать себя и свой внутренний мир, видно оставляя это лично для Софьи,  вокруг которой и вращался весь её разговор. Алексей заметил, что их новая знакомая целенаправленно, хотя и завуалированно, интересуется исключительно Софьей, что для него стало довольно-таки подозрительным, и о чём он непременно хотел заметить, когда они останутся одни. Таким образом их компания добралась до того места, где жила эта женщина. Она указала на  одноэтажный, кирпичный дом, который располагался на небольшой  возвышенности, не примыкая к другим строениям, как будто существовал сам по себе.
- Вот здесь я живу. Живу одна. С одной стороны храм святого Владимира, с другой татарский базар, место довольно  живое и людное. Вечерами я всегда дома, так что прошу ко мне на чай, - снова обратилась она непосредственно к Софье, показывая тем самым, что Алексей будет лишним в их общении.
 Когда они расставались, Изольда Евграфовна выразила надежду на скорую встречу, при этом она снова обратилась именно к Софье.
Когда молодые люди остались одни, Алексей сразу же выразил свои опасения.
- Тебе не кажется Соня, что эта женщина очень подозрительна?
- Да нет, не кажется. Она всего лишь живёт по созданному ей сценарию, корнями уходящего в прошлое.
- Просто я заметил, что она что-то хочет именно от тебя, ведь было заметно, что я являлся лишним персонажем при разговоре. Она всем своим видом и поведением указывала мне на то, чтобы я оставил вас, и убрался восвояси.
- Ну, я думаю, что ты преувеличиваешь.
- Нисколько не преувеличиваю. Ты, видно, была настолько увлечена её речами, что не замечала этого.
 Софья действительно не предала значения тому, что той дамой была сделана попытка отгородиться от сопровождающего их Алексея. Она была словно примагничена к их новой знакомой, и, даже можно сказать, очарована ею. Изначальные ощущения страха и тревоги были рассеяны, а на их месте появилось чувство доверия и влечения. Возвращаясь домой, у неё вдруг появилось непреодолимое желание посетить эту даму, причём одной, без Алексея, и вообще без кого бы то ни было. Как-то незаметно для неё в её голове смогла обосноваться мысль, что ей хотят открыть какую-то тайну, только ей и ни кому другому. Эта мысль оказалась ей по нраву и она утвердилась в ней. Расставаясь, молодые люди договорились о совместном  посещения очередной лекции в Петровском музее, заметив при этом, что их уговор о визитах  друг к другу в любое время, остаётся в силе. Алексей был  весьма удовлетворён их совместными решениями, однако мысль о той даме настораживала его, поскольку он всё-таки смог уловить в ней скрытую угрозу его общению с Софьей.