На прогулке

Где то на распутье рельс я остановился, я долго шел по этому пути, по гравию и щебню , который выскальзывал у меня из под ног, по самим гладким и блестящим рельсам, по гнилым, с болотным запахом, шпалам, но я не знал одного, когда я дойду?
-эээх, ну и жара - проговорил я своей собаке.
Ответ конечно же не последовал, потому что собака была увлечена своими естественными делами.
-Ты бы хоть ответил, а? Жор!
Внезапно для меня собака повернула на меня голову.
Я раскрепостил руки и в широкой улыбке сказал:
-Жооора!
Собака с недоумением и собачьим счастьем побежала ко мне, желая людской ласки.
Я поднес руки к собаке, желая ее обнять, она тот час же, будто бы улыбаясь, уткнулась носом мне в правую руку, которой я ее кормлю.

-Ах ты проказник, вот что ты хочешь от жизни - еда!
Но угостить мне его было нечем, потому что незадолго до этого я клал собачьи вкусняшки в другую сумку, и попросту забыл об этом.

Так мы и шли, но что будет дальше? Мы никогда не задумывались, ведь, наш кругозор ограничивался нашим районом и домом, в котором мы живем.

Небо затягивало серой дымкой, и утренний туманец начинал проходить. Небо тускнело, будто бы не желая нашего дальнейшего путешествия, начинал крапать дождь.

И что теперь? Что дальше... Там...
Мы никогда не задумывались, когда шли по этим рельсам, мы доходили до бывшей станции Лианозово и рынка, располагавшегося в окрестной территории.

Звон собачьего лая немного растормошил мои блуждания в мыслях, Жора будто мне пытался что то сказать, с наивностью и глупостью присущей собакам.

- Жора, я тебя не понимаю, что ты хочешь сказать?

На этот вопрос он немного оторопел, и резко вскачив начал тянуть меня вдоль рельс.  Он жаждал путешествий, желал новых открытий, он был юным псом, настоящий исследователь в своем мире.

Но, я уже не таков, за свои годы я так и не узнал, что там дальше.

Возможно, и жора никогда не узнает, ведь, рельсы - они бесконечные, как и наш путь, но наш путь, который мы проходим ежедневно - это маленький отрезок. Где валяются обрывки газет ушедшей эпохи, пивные банки и щебень, слишком много щебня, поэтому сказав ключевое фразу : пошли кушать!
Мы направились домой, и все наши мысли забылись и растворились в привычной тишине нашего сознания.

Но на следующий день мы снова вышли на те же рельсы. И послезавтра выйдем. Это наш ритуал, наш маленький ежедневный побег из мира стен в мир горизонта. И я понял, что вопрос «Когда я дойду?» не важен. Важен сам путь — знакомый щебень под ногами, доверчивое сопение Жоры у моей руки, вкус ветра с полей и даже этот предательский дождь. Я не узнаю, что там, за поворотом, но я узнаю каждый день что-то новое в глазах своей собаки и в тишине собственных мыслей. Эти рельсы — не путь к чему-то, они — медитация.